Джулиана горько рассмеялась.
– Меня? А где он, черт его побери, был все эти полгода?! И вообще, ты все выдумываешь, Изабель. Он приехал сюда вовсе не из-за меня, а по каким-то своим делам.
– Какая глупость!
– Вовсе не глупость! А даже если и так, все равно теперь мы не можем быть вместе. После того, как он стал свидетелем моих унижений, я никогда не осмелюсь посмотреть ему в глаза. Печальная и романтическая история моей несчастливой любви закончилась.
– Ты просто дурочка, Джулиана.
– Прекрати говорить вещи, которые меня раздражают!
Джулиана вскочила и снова принялась расхаживать из угла в угол. Потом остановилась и с мрачной решимостью посмотрела в глаза сестры.
– Я убью этого негодяя, Изабель, – тихо сказала она. – Отниму у него жизнь, за то что он заставил меня вынести столько боли и унижений, за то что разрушил мою жизнь... И Господь простит мне этот грех, потому что мой поступок избавит от несчастий многих людей, и прежде всего тебя и твоего Касима.
Какое-то время Изабель молча смотрела на сестру, сосредоточенно перебирая в руках драгоценности из сандаловой шкатулки.
– Ну и как ты собираешься это сделать? – приглушенно спросила она, опасливо покосившись на дверной прием. – Всадишь ему нож в спину, когда он отвернется? Других способов просто не существует, ведь он много сильнее тебя.
– Значит, так и сделаю.
– А что потом? – глаза Изабель увлажнились от слез досады и отчаяния. – В лучшем случае, если попытка окажется удачной – мгновенная смерть от руки телохранителя. А если недремлющие стражи бея остановят тебя, потому что реакция у них молниеносная... О том, что тебя ждет, страшно даже подумать, а не то что сказать!
– Я не дамся им в руки живой!
– Значит, ты готова расстаться с жизнью? А что ты предлагаешь делать мне? Последовать твоему примеру? Ведь ты знаешь, что все это кошмарное время я смогла продержаться только потому, что ты находилась рядом, Джулиана.
Уронив голову на руки, Изабель тихонько заплакала. Джулиана растерянно смотрела на исхудавшую фигурку сестры, растрепавшиеся светлые локоны, в которых, лишь присмотревшись, можно было различить несколько седых волосков, сильно выпирающий живот... Ведь Изабель даже не наложница, а совершенно беззащитная пленница, о которой Джаббар забыл лишь потому, что его неугомонные фаворитки не позволяют ему в свободное время думать ни о чем, кроме чувственных утех. И если ее рассудок еще не помутился от состояния постоянной опасности, то только потому, что она была не одна.
– Успокойся, сестричка, я не сделаю ничего, что поставило бы под угрозу нашу жизнь, – тихо сказала Джулиана, обнимая вздрагивающие плечи Изабель. – Не надо таких горьких слез. Еще не все потеряно, вернее, вовсе ничего еще не потеряно! Может случиться так, что скоро нам помогут... Кстати... О Боже, как я могла забыть! – Джулиана хлопнула себя по лбу и с волнением посмотрела на сестру. – В самый первый день плавания Джаббар случайно проговорился, что твой возлюбленный, бывший бей Туниса, жив!
– Касим жив! – вскричала Изабель, на миг забыв всякую осторожность. Вскочив с места, она подбежала к бамбуковым занавескам и, убедившись, что их никто не подслушивает, вернулась к сестре и посмотрела на нее с выражением крайнего возмущения. – Как же ты только могла, Джулиана! За целых три дня после возвращения во дворец ни словом не обмолвилась о такой важной новости! Нет, ты просто немыслимая эгоистка!
Прислонившись лбом к ажурной решетке, Стивен смотрел на взлетающие в мутное зимнее небо струи высокого фонтана. Миллионы сверкающих капелек, рассыпаясь в разные стороны, оседали прозрачной ледяной пылью на гладкие мраморные плиты, устилающие внутренний дворик резиденции раиса Юсуфа, моментально сливаясь в блестящие лужицы. Точно так же, как замысловатый мавританский орнамент сливался перед глазами Стивена в сплошную расплывчатую картинку. Впервые за много лет из его глаз текли слезы, и он сам не понимал, как такое могло случиться. Будто могучий поток прорвал прочную плотину, и теперь ничто не в силах его остановить.
Звенящие занавески на дверном проеме раздвинулись, и в комнату прошел Ибрагим-паша, племянник раиса Юсуфа и его ближайший помощник. Встретившись взглядом с виконтом, которого он знал уже много лет, Ибрагим-паша беспокойно покачал головой.
– Вижу, твое дело совсем плохо, Стивен-бей. Если мужчина плачет из-за женщины, пропала его голова. Давай-ка лучше я прикажу подать хорошего вина и позову веселых танцовщиц. Отменная пирушка заставит тебя забыть обо всех печалях хотя бы на время, ибо недаром сказал поэт: все недуги сердечные лечит вино!
Стивен благодарно взглянул на друга, но в его покрасневших глазах было скорее извинение, а не согласие.
– Боюсь, что мне не будет весело сегодня, Ибрагим. Увы, мой недуг не излечишь ни вином, ни обществом прекрасных гурий.
– Стройная красавица с темно-рыжими косами и глазами, подобными ясному небу в счастливый день! Кто посмеет сказать, что она недостойна внимания лучшего мужчины? Но сдается мне, друг, что у нее уж очень взбалмошный характер, иначе она бы не сбежала от тебя и не угодила в такой переплет. Не хотел бы я взять в жены такую непоседу...
– Тебе трудно понять меня, Ибрагим. Все дело в том, что мы по-разному смотрим на женщин...
– О милосердный Аллах! Ты только послушай, что говорит этот неверный! – Ибрагим-паша с притворным возмущением воздел руки к небу. – Целых пять лет мы встречались с ним чуть ли не каждый день, вместе проводили время с прекрасными одалисками, а теперь он утверждает, что я не в силах его понять! Дело не в отношении к женщинам, а лишь в одной-единственной из этих коварных дочерей Евы – наложнице тунисского бея с нежным именем Зульфия – Небесная Роза.
– Да, наложнице этого проклятого узурпатора! – Глаза виконта засверкали от гнева, и слезы бессильной ярости снова показались на них. – Никогда еще в жизни я не чувствовал себя так ужасно, как в тот злополучный день, – с прорвавшейся болью проговорил он. – Господи, как же это страшно – видеть, знать, что над твоей любимой издеваются, и не иметь возможности защитить ее. Я слышал ее крики, от которых у меня леденела кровь, и должен был спокойно стоять на месте с равнодушной улыбкой на лице. Будь проклята моя судьба! Не понимаю, как я смог удержаться, чтобы не выхватить саблю и не изрубить негодяя на куски!
– Благодари Аллаха и меня, что мы не дали тебе этого сделать! Скорее, это тебя изрубили бы на куски, пока ты смог бы добраться до Джаббара. Но, даже если бы тебе и не причинили вреда из-за страха перед раисом Юсуфом, твоей возлюбленной уже не было бы в живых. Если бы Джаббар заподозрил, какие отношения между вами существуют в действительности, он приказал бы утопить свою наложницу в море, и никто не посмел бы ему помешать. Могущественный бей не может иметь наложницу, способную броситься в объятия другого мужчины. Только твои хладнокровные уверения, что ее порыв объясняется внезапной встречей с давним знакомым семьи, спасли девушку от печальной участи.
– Мои хладнокровные уверения... Не думаю, что я смог бы произнести хоть слово, если бы ты не толкал меня все время под бок, Ибрагим. Ты настоящий преданный друг.
– И я докажу тебе, что ты не ошибаешься, называя меня так, – с гордостью проговорил Ибрагим-паша. – Да простит меня милосердный Аллах, но я собираюсь помочь тебе выкрасть твою красавицу из гарема! Конечно, я не посмею погубить свою душу личным участием в столь дерзком предприятии, но зато я знаю человека, который может помочь.
– Тем более что в подобных делах ты не новичок, Ибрагим, – с улыбкой заметил повеселевший Стивен. – Насколько я помню, твоя любимая жена Фарида тоже когда-то была украдена из гарема одного противного старикашки...
– Тише! – Ибрагим-паша испуганно покосился на двери и приложил палец к губам. – Сумасшедший! Этого не должны слышать даже стены!
– Пожар, госпожа! О милосердный Аллах, горит помещение для евнухов и кухни гарема, кажется, тоже! Что, если огонь не смогут потушить? Мы все погибнем!
– Ради всего святого, Зара, не кричи так громко! Бедная Джамиля только что заснула...
Устало проведя рукой по волосам, Джулиана выбралась вслед за служанкой из темной комнатки сестры. Последние двое суток стали для нее настоящим кошмаром. Позавчера ночью у Изабель начались схватки, недели на три раньше ожидаемого срока. Даже в ночных кошмарах Джулиана не представляла себе, что когда-нибудь ей доведется присутствовать при родах, да еще тяжелых. Казалось, до конца своих дней она не забудет разрывающие душу крики сестры, эти отчаянные усилия избавиться от не желающего покидать измученное тело плода.
Слава Богу, что ее подруги оказались более опытными в подобных делах. К огромному удивлению Джулианы, все основные хлопоты взяла на себя Талиджа, или Стефани Грэй, как звали на самом деле белокурую англичанку. Конечно, Джулиана уже знала, что отец Стефани, погибший при нападении пиратов на английское судно, был военным хирургом, но чтобы настоящая леди не падала в обморок при виде крови и чужих страданий – такое ей доводилось наблюдать впервые.
– В военном лагере под Гибралтаром, где мы жили последние два года, мне приходилось не раз оказывать подобные услуги женам офицеров. Так что положись на меня и ни о чем не волнуйся, – заверила Стефани Джулиану.
Но все же причин для волнений оставалось много. Даже если роды закончатся благополучно, что делать с ребенком? По счастью, Джаббар отсутствовал в эти дни в столице, но удастся ли, несмотря на это обстоятельство, спрятать ребенка Изабель или подменить его другим? Как распорядится коварный негодяй судьбой малыша? Если хотя бы родилась девочка, можно было рассчитывать на его милосердие, но, к ужасу Джулианы и ее подруг, Изабель произвела на свет мальчика. А это – явная угроза благополучию трона. За те два часа, что истекли после рождения малыша, его еще никто не успел увидеть, кроме Джулианы и ее преданных подруг, но ведь эта новость скоро станет известна всему сералю!
– Смотри, госпожа Зульфия, какое ужасное пламя! Его не сумеют потушить, и оно перекинется на наши помещения!
– Успокойся, 3ара, во дворце так много людей, что пожар обязательно потушат... Хотя по мне, гори тут все синим пламенем! – тихо пробормотала Джулиана себе под нос.
Вздымающееся в ночное небо яркое зарево в самом деле выглядело угрожающе. Этой ночью впервые за полтора месяца зимы выпал снег и еще не успел растаять, как обычно. Оранжевые отблески пламени плясали на его холодной поверхности, словно языки адского огня, сжигающего души грешников. Вокруг горевших зданий сновало туда и сюда множество людей, слышались четкие команды начальника охраны. Все женщины гарема были на ногах. Их никто не разгонял по комнатам, хотя, по мнению Джулианы, они только мешали делу, а их бестолковая беготня и вопли отнюдь не способствовали прекращению пожара. Дело осложнялось еще и тем, что доступ в помещения гарема был строго ограничен, и бороться с огнем пришлось в основном евнухам и слугам со служанками вместо тех людей, которые сделали бы это гораздо успешнее.
– Хорошая ночь для побега, – с усмешкой произнесла Джулиана, осматриваясь. На нее совершенно никто не обращал внимания, как, впрочем, и на всех остальных невольниц. Да, такой отличный шанс можно было бы использовать, если бы не тяжелое состояние Изабель. Хотя… Куда ей бежать? Даже если она и решится показаться на глаза Стивену, как узнать, где его найти? Со времени их проклятой встречи на корабле прошло три недели. Возможно, виконта уже давно нет в Тунисе.
Вернувшись в каморку Изабель, Джулиана опустилась на ковер у низкой кроватки и положила руку на горячий лоб сестры.
– О Боже, Стефании! – в ужасе прошептала она. – У нее, кажется, жар!
– Так и есть, – тихо отозвалась девушка. – Джулиана, мы сделали все, что могли, но ты сама видела, как тяжело протекали роды. Остается только ждать, пока это состояние у нее пройдет... Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
– Надеешься? О, Стефани, ты убила меня одной этой фразой! Ты хочешь сказать, что ты не уверена в том, что моя сестра поправится?
– Да тише ты! Сколько раз тебя предупреждать, чтобы ты не называла ее сестрой! – Айша, возившаяся с новорожденным младенцем в другом углу комнаты, подошла к Джулиане. – Ты была на улице? Что там?
– Пожар... Но не такой сильный, как сказала служанка. В гареме достаточно людей, чтобы с ним справиться.
– Все равно, безопаснее наблюдать, как продвигается дело. Иди туда, Зульфия, здесь мы справимся без тебя. Иди, иди, – эфиопка легонько подтолкнула подругу к выходу, – тебе надо отдохнуть от переживаний, здесь ты нам только будешь мешать. Джамиля твоя сестра, поэтому ты и воспринимаешь все так обостренно.
В подавленном настроении Джулиана направилась к опустевшему саду. Но едва она вступила на длинную аллею, обсаженную осыпавшимися кустами жасмина, как из густых зарослей навстречу ей метнулась высокая тень. Девушка не успела даже вскрикнуть, потому что ее рот мгновенно зажала крепкая ладонь, и тут же рядом послышался негромкий смех.
– Слава милосердному Аллаху, лалла! Ты сама нашла меня. А я так сильно боялся, что не смогу отыскать тебя в этих бесчисленных помещениях.
– Святые угодники! Хасан аль-Файсал! – Джулиана с удивлением заметила, как неистово затрепетало сердце. – Значит, ты не забыл свое обещание?
– Забыть? Ты обижаешь меня, прекрасная роза! Слово корсара крепче гранитной скалы... Если к тому же он влюблен, как глупый юнец!
– О мой отважный рыцарь! – Джулиана внезапно ощутила непреодолимое желание прижаться к груди этого почти незнакомого мужчины и выплакать накопившуюся боль. – Как же ты смог пробраться сюда?
Корсар снисходительно усмехнулся.
– Видишь это высокое зарево, лалла?
– Пожар? Так это ты?!
– Ну конечно, один я не смог бы устроить такую заварушку... Только не делай такие круглые глаза, лалла. Они у тебя стали, словно золотые монеты! Какой еще способ я мог бы придумать, чтобы отвлечь от тебя внимание евнухов? Ведь, по последним сведениям, тебя стерегут день и ночь... Но мы теряем драгоценное время, лалла! Скорее набрасывай на свои медные волосы это темное покрывало и бежим!
– О Боже, Хасан, но ведь я не могу! – Джулиана в отчаянии застонала. Она так долго ждала этого момента, а теперь вынуждена отказаться от такой удачной возможности. Но почему, почему это не случилось хотя бы на несколько дней раньше?
Видя, что девушка колеблется, корсар тихо выругался.
– Шайтан тебя возьми, Зульфия, почему ты еще раздумываешь? Ты что, не хочешь больше покинуть общество Джаббара Хафиза? Может, ты влюбилась в него, как безвольная дурочка?
– Нет, Хасан, дело вовсе не в этом! Я ненавижу Джаббара и ничего так сильно не желаю, как избавиться от него, но...
– А, я понимаю! Ты не хочешь уходить отсюда одна? Что ж, зови поскорее своих подруг и бежим все вместе!
– Да, да, Хасан, я сейчас позову их, но... Сама я все равно не смогу оставить эти ненавистные стены.
– Проклятие, да объясни же, в чем дело!
– Здесь находится моя сестра, Хасан, – наконец решилась признаться Джулиана. – Она в очень тяжелом состоянии. Два часа назад она родила ребенка... наследника пропавшего Касим-бея.
Послышалось новое ругательство, и корсар на минуту замолчал. Когда он снова взглянул на девушку, огорчение и замешательство в его глазах поразили ее.
– Меня? А где он, черт его побери, был все эти полгода?! И вообще, ты все выдумываешь, Изабель. Он приехал сюда вовсе не из-за меня, а по каким-то своим делам.
– Какая глупость!
– Вовсе не глупость! А даже если и так, все равно теперь мы не можем быть вместе. После того, как он стал свидетелем моих унижений, я никогда не осмелюсь посмотреть ему в глаза. Печальная и романтическая история моей несчастливой любви закончилась.
– Ты просто дурочка, Джулиана.
– Прекрати говорить вещи, которые меня раздражают!
Джулиана вскочила и снова принялась расхаживать из угла в угол. Потом остановилась и с мрачной решимостью посмотрела в глаза сестры.
– Я убью этого негодяя, Изабель, – тихо сказала она. – Отниму у него жизнь, за то что он заставил меня вынести столько боли и унижений, за то что разрушил мою жизнь... И Господь простит мне этот грех, потому что мой поступок избавит от несчастий многих людей, и прежде всего тебя и твоего Касима.
Какое-то время Изабель молча смотрела на сестру, сосредоточенно перебирая в руках драгоценности из сандаловой шкатулки.
– Ну и как ты собираешься это сделать? – приглушенно спросила она, опасливо покосившись на дверной прием. – Всадишь ему нож в спину, когда он отвернется? Других способов просто не существует, ведь он много сильнее тебя.
– Значит, так и сделаю.
– А что потом? – глаза Изабель увлажнились от слез досады и отчаяния. – В лучшем случае, если попытка окажется удачной – мгновенная смерть от руки телохранителя. А если недремлющие стражи бея остановят тебя, потому что реакция у них молниеносная... О том, что тебя ждет, страшно даже подумать, а не то что сказать!
– Я не дамся им в руки живой!
– Значит, ты готова расстаться с жизнью? А что ты предлагаешь делать мне? Последовать твоему примеру? Ведь ты знаешь, что все это кошмарное время я смогла продержаться только потому, что ты находилась рядом, Джулиана.
Уронив голову на руки, Изабель тихонько заплакала. Джулиана растерянно смотрела на исхудавшую фигурку сестры, растрепавшиеся светлые локоны, в которых, лишь присмотревшись, можно было различить несколько седых волосков, сильно выпирающий живот... Ведь Изабель даже не наложница, а совершенно беззащитная пленница, о которой Джаббар забыл лишь потому, что его неугомонные фаворитки не позволяют ему в свободное время думать ни о чем, кроме чувственных утех. И если ее рассудок еще не помутился от состояния постоянной опасности, то только потому, что она была не одна.
– Успокойся, сестричка, я не сделаю ничего, что поставило бы под угрозу нашу жизнь, – тихо сказала Джулиана, обнимая вздрагивающие плечи Изабель. – Не надо таких горьких слез. Еще не все потеряно, вернее, вовсе ничего еще не потеряно! Может случиться так, что скоро нам помогут... Кстати... О Боже, как я могла забыть! – Джулиана хлопнула себя по лбу и с волнением посмотрела на сестру. – В самый первый день плавания Джаббар случайно проговорился, что твой возлюбленный, бывший бей Туниса, жив!
– Касим жив! – вскричала Изабель, на миг забыв всякую осторожность. Вскочив с места, она подбежала к бамбуковым занавескам и, убедившись, что их никто не подслушивает, вернулась к сестре и посмотрела на нее с выражением крайнего возмущения. – Как же ты только могла, Джулиана! За целых три дня после возвращения во дворец ни словом не обмолвилась о такой важной новости! Нет, ты просто немыслимая эгоистка!
Прислонившись лбом к ажурной решетке, Стивен смотрел на взлетающие в мутное зимнее небо струи высокого фонтана. Миллионы сверкающих капелек, рассыпаясь в разные стороны, оседали прозрачной ледяной пылью на гладкие мраморные плиты, устилающие внутренний дворик резиденции раиса Юсуфа, моментально сливаясь в блестящие лужицы. Точно так же, как замысловатый мавританский орнамент сливался перед глазами Стивена в сплошную расплывчатую картинку. Впервые за много лет из его глаз текли слезы, и он сам не понимал, как такое могло случиться. Будто могучий поток прорвал прочную плотину, и теперь ничто не в силах его остановить.
Звенящие занавески на дверном проеме раздвинулись, и в комнату прошел Ибрагим-паша, племянник раиса Юсуфа и его ближайший помощник. Встретившись взглядом с виконтом, которого он знал уже много лет, Ибрагим-паша беспокойно покачал головой.
– Вижу, твое дело совсем плохо, Стивен-бей. Если мужчина плачет из-за женщины, пропала его голова. Давай-ка лучше я прикажу подать хорошего вина и позову веселых танцовщиц. Отменная пирушка заставит тебя забыть обо всех печалях хотя бы на время, ибо недаром сказал поэт: все недуги сердечные лечит вино!
Стивен благодарно взглянул на друга, но в его покрасневших глазах было скорее извинение, а не согласие.
– Боюсь, что мне не будет весело сегодня, Ибрагим. Увы, мой недуг не излечишь ни вином, ни обществом прекрасных гурий.
– Стройная красавица с темно-рыжими косами и глазами, подобными ясному небу в счастливый день! Кто посмеет сказать, что она недостойна внимания лучшего мужчины? Но сдается мне, друг, что у нее уж очень взбалмошный характер, иначе она бы не сбежала от тебя и не угодила в такой переплет. Не хотел бы я взять в жены такую непоседу...
– Тебе трудно понять меня, Ибрагим. Все дело в том, что мы по-разному смотрим на женщин...
– О милосердный Аллах! Ты только послушай, что говорит этот неверный! – Ибрагим-паша с притворным возмущением воздел руки к небу. – Целых пять лет мы встречались с ним чуть ли не каждый день, вместе проводили время с прекрасными одалисками, а теперь он утверждает, что я не в силах его понять! Дело не в отношении к женщинам, а лишь в одной-единственной из этих коварных дочерей Евы – наложнице тунисского бея с нежным именем Зульфия – Небесная Роза.
– Да, наложнице этого проклятого узурпатора! – Глаза виконта засверкали от гнева, и слезы бессильной ярости снова показались на них. – Никогда еще в жизни я не чувствовал себя так ужасно, как в тот злополучный день, – с прорвавшейся болью проговорил он. – Господи, как же это страшно – видеть, знать, что над твоей любимой издеваются, и не иметь возможности защитить ее. Я слышал ее крики, от которых у меня леденела кровь, и должен был спокойно стоять на месте с равнодушной улыбкой на лице. Будь проклята моя судьба! Не понимаю, как я смог удержаться, чтобы не выхватить саблю и не изрубить негодяя на куски!
– Благодари Аллаха и меня, что мы не дали тебе этого сделать! Скорее, это тебя изрубили бы на куски, пока ты смог бы добраться до Джаббара. Но, даже если бы тебе и не причинили вреда из-за страха перед раисом Юсуфом, твоей возлюбленной уже не было бы в живых. Если бы Джаббар заподозрил, какие отношения между вами существуют в действительности, он приказал бы утопить свою наложницу в море, и никто не посмел бы ему помешать. Могущественный бей не может иметь наложницу, способную броситься в объятия другого мужчины. Только твои хладнокровные уверения, что ее порыв объясняется внезапной встречей с давним знакомым семьи, спасли девушку от печальной участи.
– Мои хладнокровные уверения... Не думаю, что я смог бы произнести хоть слово, если бы ты не толкал меня все время под бок, Ибрагим. Ты настоящий преданный друг.
– И я докажу тебе, что ты не ошибаешься, называя меня так, – с гордостью проговорил Ибрагим-паша. – Да простит меня милосердный Аллах, но я собираюсь помочь тебе выкрасть твою красавицу из гарема! Конечно, я не посмею погубить свою душу личным участием в столь дерзком предприятии, но зато я знаю человека, который может помочь.
– Тем более что в подобных делах ты не новичок, Ибрагим, – с улыбкой заметил повеселевший Стивен. – Насколько я помню, твоя любимая жена Фарида тоже когда-то была украдена из гарема одного противного старикашки...
– Тише! – Ибрагим-паша испуганно покосился на двери и приложил палец к губам. – Сумасшедший! Этого не должны слышать даже стены!
ГЛАВА 15
– Пожар, госпожа! О милосердный Аллах, горит помещение для евнухов и кухни гарема, кажется, тоже! Что, если огонь не смогут потушить? Мы все погибнем!
– Ради всего святого, Зара, не кричи так громко! Бедная Джамиля только что заснула...
Устало проведя рукой по волосам, Джулиана выбралась вслед за служанкой из темной комнатки сестры. Последние двое суток стали для нее настоящим кошмаром. Позавчера ночью у Изабель начались схватки, недели на три раньше ожидаемого срока. Даже в ночных кошмарах Джулиана не представляла себе, что когда-нибудь ей доведется присутствовать при родах, да еще тяжелых. Казалось, до конца своих дней она не забудет разрывающие душу крики сестры, эти отчаянные усилия избавиться от не желающего покидать измученное тело плода.
Слава Богу, что ее подруги оказались более опытными в подобных делах. К огромному удивлению Джулианы, все основные хлопоты взяла на себя Талиджа, или Стефани Грэй, как звали на самом деле белокурую англичанку. Конечно, Джулиана уже знала, что отец Стефани, погибший при нападении пиратов на английское судно, был военным хирургом, но чтобы настоящая леди не падала в обморок при виде крови и чужих страданий – такое ей доводилось наблюдать впервые.
– В военном лагере под Гибралтаром, где мы жили последние два года, мне приходилось не раз оказывать подобные услуги женам офицеров. Так что положись на меня и ни о чем не волнуйся, – заверила Стефани Джулиану.
Но все же причин для волнений оставалось много. Даже если роды закончатся благополучно, что делать с ребенком? По счастью, Джаббар отсутствовал в эти дни в столице, но удастся ли, несмотря на это обстоятельство, спрятать ребенка Изабель или подменить его другим? Как распорядится коварный негодяй судьбой малыша? Если хотя бы родилась девочка, можно было рассчитывать на его милосердие, но, к ужасу Джулианы и ее подруг, Изабель произвела на свет мальчика. А это – явная угроза благополучию трона. За те два часа, что истекли после рождения малыша, его еще никто не успел увидеть, кроме Джулианы и ее преданных подруг, но ведь эта новость скоро станет известна всему сералю!
– Смотри, госпожа Зульфия, какое ужасное пламя! Его не сумеют потушить, и оно перекинется на наши помещения!
– Успокойся, 3ара, во дворце так много людей, что пожар обязательно потушат... Хотя по мне, гори тут все синим пламенем! – тихо пробормотала Джулиана себе под нос.
Вздымающееся в ночное небо яркое зарево в самом деле выглядело угрожающе. Этой ночью впервые за полтора месяца зимы выпал снег и еще не успел растаять, как обычно. Оранжевые отблески пламени плясали на его холодной поверхности, словно языки адского огня, сжигающего души грешников. Вокруг горевших зданий сновало туда и сюда множество людей, слышались четкие команды начальника охраны. Все женщины гарема были на ногах. Их никто не разгонял по комнатам, хотя, по мнению Джулианы, они только мешали делу, а их бестолковая беготня и вопли отнюдь не способствовали прекращению пожара. Дело осложнялось еще и тем, что доступ в помещения гарема был строго ограничен, и бороться с огнем пришлось в основном евнухам и слугам со служанками вместо тех людей, которые сделали бы это гораздо успешнее.
– Хорошая ночь для побега, – с усмешкой произнесла Джулиана, осматриваясь. На нее совершенно никто не обращал внимания, как, впрочем, и на всех остальных невольниц. Да, такой отличный шанс можно было бы использовать, если бы не тяжелое состояние Изабель. Хотя… Куда ей бежать? Даже если она и решится показаться на глаза Стивену, как узнать, где его найти? Со времени их проклятой встречи на корабле прошло три недели. Возможно, виконта уже давно нет в Тунисе.
Вернувшись в каморку Изабель, Джулиана опустилась на ковер у низкой кроватки и положила руку на горячий лоб сестры.
– О Боже, Стефании! – в ужасе прошептала она. – У нее, кажется, жар!
– Так и есть, – тихо отозвалась девушка. – Джулиана, мы сделали все, что могли, но ты сама видела, как тяжело протекали роды. Остается только ждать, пока это состояние у нее пройдет... Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
– Надеешься? О, Стефани, ты убила меня одной этой фразой! Ты хочешь сказать, что ты не уверена в том, что моя сестра поправится?
– Да тише ты! Сколько раз тебя предупреждать, чтобы ты не называла ее сестрой! – Айша, возившаяся с новорожденным младенцем в другом углу комнаты, подошла к Джулиане. – Ты была на улице? Что там?
– Пожар... Но не такой сильный, как сказала служанка. В гареме достаточно людей, чтобы с ним справиться.
– Все равно, безопаснее наблюдать, как продвигается дело. Иди туда, Зульфия, здесь мы справимся без тебя. Иди, иди, – эфиопка легонько подтолкнула подругу к выходу, – тебе надо отдохнуть от переживаний, здесь ты нам только будешь мешать. Джамиля твоя сестра, поэтому ты и воспринимаешь все так обостренно.
В подавленном настроении Джулиана направилась к опустевшему саду. Но едва она вступила на длинную аллею, обсаженную осыпавшимися кустами жасмина, как из густых зарослей навстречу ей метнулась высокая тень. Девушка не успела даже вскрикнуть, потому что ее рот мгновенно зажала крепкая ладонь, и тут же рядом послышался негромкий смех.
– Слава милосердному Аллаху, лалла! Ты сама нашла меня. А я так сильно боялся, что не смогу отыскать тебя в этих бесчисленных помещениях.
– Святые угодники! Хасан аль-Файсал! – Джулиана с удивлением заметила, как неистово затрепетало сердце. – Значит, ты не забыл свое обещание?
– Забыть? Ты обижаешь меня, прекрасная роза! Слово корсара крепче гранитной скалы... Если к тому же он влюблен, как глупый юнец!
– О мой отважный рыцарь! – Джулиана внезапно ощутила непреодолимое желание прижаться к груди этого почти незнакомого мужчины и выплакать накопившуюся боль. – Как же ты смог пробраться сюда?
Корсар снисходительно усмехнулся.
– Видишь это высокое зарево, лалла?
– Пожар? Так это ты?!
– Ну конечно, один я не смог бы устроить такую заварушку... Только не делай такие круглые глаза, лалла. Они у тебя стали, словно золотые монеты! Какой еще способ я мог бы придумать, чтобы отвлечь от тебя внимание евнухов? Ведь, по последним сведениям, тебя стерегут день и ночь... Но мы теряем драгоценное время, лалла! Скорее набрасывай на свои медные волосы это темное покрывало и бежим!
– О Боже, Хасан, но ведь я не могу! – Джулиана в отчаянии застонала. Она так долго ждала этого момента, а теперь вынуждена отказаться от такой удачной возможности. Но почему, почему это не случилось хотя бы на несколько дней раньше?
Видя, что девушка колеблется, корсар тихо выругался.
– Шайтан тебя возьми, Зульфия, почему ты еще раздумываешь? Ты что, не хочешь больше покинуть общество Джаббара Хафиза? Может, ты влюбилась в него, как безвольная дурочка?
– Нет, Хасан, дело вовсе не в этом! Я ненавижу Джаббара и ничего так сильно не желаю, как избавиться от него, но...
– А, я понимаю! Ты не хочешь уходить отсюда одна? Что ж, зови поскорее своих подруг и бежим все вместе!
– Да, да, Хасан, я сейчас позову их, но... Сама я все равно не смогу оставить эти ненавистные стены.
– Проклятие, да объясни же, в чем дело!
– Здесь находится моя сестра, Хасан, – наконец решилась признаться Джулиана. – Она в очень тяжелом состоянии. Два часа назад она родила ребенка... наследника пропавшего Касим-бея.
Послышалось новое ругательство, и корсар на минуту замолчал. Когда он снова взглянул на девушку, огорчение и замешательство в его глазах поразили ее.
