Сильные менталисты могут все. Прочесть, сломать чужой щит, и даже внушить человеку мысли, нужные ему.
- И вы сильный менталист? – спросила я, хотя уже было понятно, что вот так разговаривать со мной во сне, задавать мне вопросы, слышать мои ответы мог только тот, кто обладает очень большими способностями.
- Ты уже сама ответила на свой вопрос, - заговорил мой учитель. – Но должна и сама догадаться, что в тебе не меньше этой силы. Ведь ты тоже слышишь меня, вернее воспринимаешь мою речь ментально, и отвечаешь тоже ментально. Ведь мы не кричим друг другу, я – тебе из леса, а ты мне из деревни.
- Но почему я не слышу другие ваши мысли, господин Алькор? – было интересно узнать больше.
- Ты еще не можешь сломать мои щиты. Вернее, не знаешь, как. Ставить и снимать щиты надо учиться, как ты учишь держать тепловые щиты или огненную завесу. Есть свои правила и приемы. И я не советую тебе экспериментировать на ком-то. Можно сделать из человека идиота, взломав ему мозг, лишить памяти, или просто убить.
- А вы научите меня?
- Научу. У нас еще есть два-три года впереди до того, как проснется твой зверь.
- А откуда вы так много знаете о драконах? – хотелось воспользоваться разговорчивостью мага, который редко отвлекался на что-то постороннее по его меркам во время лекций.
- Долго жил среди них.
- В Высоких горах?
- И там тоже. А откуда ты узнала о Высоких горах? – теперь любопытство исходило от учителя.
- Дед Есей сегодня сказал, что видел документы о заключении брака моей мамы с Рениром Огненным, с Высоких гор. А мама пояснила, что так называют страну драконов.
- Вот оно что… - задумчиво протянул Алькор. – Оказывается, я знал твоего деда. Мы пересекались. И та девушка, что прокляла меня тоже была из клана Огненных. Совпадение?
Но задумчивость мага быстро пропала, он опять заговорил тоном учителя:
- Как выяснилось, вы, милая девушка, совсем не знаете географии, истории и кучи других естественных наук. Это недопустимо для той, кто является потомком сильных магов-драконов, и чья судьба - не прозябать на грядках, а учиться в академии. Как я понял, ваша матушка уже знает обо мне, поэтому мы не будем скрываться, и днем, пока зима, я буду обучать вас.
Я собиралась задать очередной вопрос, но мужчина уже отвечал на него:
- Как днем? А так же как ночью, но не во сне. Сядешь после завтрака за стол, приготовишь тетради, учебники, и я буду диктовать тебе материал, а ты отвечать.
- Вслух? – вырвалось у меня.
- А как хочешь! Мысли ведь передаются вместе со словами. Слова не долетят, а мысли я уловлю, как сейчас. Согласна?
- Конечно! – обрадованно ответила я. Учиться мне нравилось, особенно магии. – Зимой можно.
- И летом бы не помешало, но у тебя же огород, пасека…, - маг заговорил как-то ехидно-насмешливо, словно огород и пасека были чем-то постыдным, отнимающим время на серьезное дело, а именно, учебу.
- Ты ведь такая самостоятельная, гордая, независимая, что помощь от меня принять не можешь, - продолжал Алькор в том же тоне, поэтому слова о моей гордости тоже прозвучали как-то обидно.
- А разве гордой и независимой быть плохо? – зло спросила я. – Или крестьянской девчонке гордость не положена?
- Не сердись, девочка! То, что ты растешь в деревенской избе, не принижает твоих достоинств, любому человеку положено иметь гордость и самостоятельность, но надо различать то, что тебе предлагают от чистого сердца и то, за что с тебя могут что-то потребовать взамен. Скажи, что я могу спросить с тебя за помощь?
Я задумалась. Действительно, что? Мы разделены расстоянием и его проклятием. Он уже раз спас мне жизнь. Учит, хотя, если рассудить, зачем это ему? Решил помочь, чтобы я больше знала, и смогла поступить в академию, и пока ни чем не унизил и не пожелал ничего не скромного. Да, вообще, ничего не пожелал от меня! Стало стыдно за свою минутную обиду на мага и за злость на него.
- Вот и отлично! – раздался голос мужчины. – Я плачу тебе стипендию, это такие деньги, что дают учащимся в академии за хорошую учебу, а ты договариваешься с мамой и дедом, что будешь летом работать у него не весь день, а только до обеда. Остальное время будет отдано занятиям и чтению книг. Это относиться не только к учебникам. Ты будешь говорить о своих нуждах открыто и не стесняясь. Например, что тебе к зиме надо новые валенки.
Маг уловил моё возмущение, и, не дав мне заговорить, продолжал:
- Да, да, тебе нужны новые валенки, новая шубка и многое, многое другое… Я буду давать тебе в месяц по десять серебрушек, на которые вы с мамой будете покупать себе все необходимое, или могу сделать проще – все необходимое будет появляться на вашем пороге.
У меня не было слов, а мысли запутались. Уловив кавардак в моей голове, Алькор опять рассмеялся, поняв, что я не могу ему возразить.
- Вот и договорились. Все необходимое, по моим меркам, ты будешь находить на крыльце.
- Но мама может быть против…, - простонала я, поняв, что проиграла магу в этом споре. И действительно, я очень сильно хотела учиться, а для этого надо читать книги, а не ползать по грядкам.
- Скажи ей, что я был знаком с твоим дедом, и в знак этого признаю себя твоим опекуном, а значит, должен о тебе заботиться.
- Вы сказали, знали моего деда, а что, он уже умер? – спросила я, в душе пугаясь, что так и не найду родню отца.
- Не знаю, - грустно ответил учитель. – Это я умер для всех.
- Как?! – вырвалось у меня.
- Я исчез в один прекрасный день, пропал, очутившись в своей ледяной тюрьме, в этом лесу, и никто не знает о моей судьбе. Может, меня и искали, но не нашли. А за прошедшие двести лет все, кто помнил меня, могут счесть мага Алькора умершим.
Стало нестерпимо жалко этого сильного мага и, несомненно, сильного мужчину, к которому была так жестока судьба. И пусть он страдает заслуженно, но не всю же жизнь, а у магов жизнь очень долгая. Слезы чуть не брызнули из глаз, а душа устремилась обнять и утешить его страдающую душу. И в какой-то момент я поняла, что ощущаю себя не в своей горнице, а в доме, стены которого покрыты льдом и блестят от инея. Я стою у кресла, на котором, отвалившись на спинку, сидит мужчина, с бокалом в руках. Рубиновый напиток так контрастирует с белизной стен и белой кожей на лице мага. Он расслаблен, вытянул вперед длинные ноги в высоких сапогах, а глаза прикрыты, вид задумчивый и грустный. На нем нет доспеха, который я видела в лесу, рубашка с широкими рукавами и кружевной тончайшей отделкой почти расстегнута, оголяя сильную грудь. Я сделала шаг вперед, но зачем я это делаю?
Глаза мужчины распахнулись, стрельнув в меня расплавленным серебром, расширились от удивления.
- Как?! Ты?! Здесь?! – восклицал Алькор, соскочив с кресла. Бокал выскользнул из его руки, и жидкость алым пятном расплывалась по льду на полу.
- Не знаю, - ответила я, протягивая свою руку к магу. Она была неестественно прозрачной, видимо я вся была такой. Он тоже протянул свою руку, и наши пальцы слегка соприкоснулись. Я, ожидавшая почувствовать обжигающий и сковывающий холод, поняла, что идет тепло, как от обычного человеческого тела. Видимо, и Алькор почувствовал это, потому что он резко выдохнул, словно до этого боялся дышать.
- Мне совсем не холодно, - проговорила я.
- Конечно, ведь твоё материальное тело сейчас не здесь, сюда перенеслось только астральное, что бывает в практике осознанных сновидений, - пояснил мужчина, продолжая удерживать мою руку. Это казалось странным, но я чувствовала прикосновение. – Но это очень опасно. Менталисты так могут делать, но через заклинания, а у тебя получилось произвольно, только на желании… Ведь у тебя было желание быть рядом со мной?
- Да, мне стало нестерпимо жаль, что вас заперли в этом лесу…
- Жалость…
- Сострадание, скорее, - поправила я вывод мага, так как сама не люблю, когда меня жалеют.
- Тебе лучше вернуться. Это опасная практика для необученного мага. Можно вообще умереть.
- А как? – вырвалось у меня, и я запаниковала.
- Постарайся увидеть себя в своем доме и соединиться.
Минута, и я снова вдыхаю не морозный воздух, а теплый, уютный запах деревенской избы, а под моей головой подушка. Но я не сплю, проснулась от эмоций, что сейчас переполняют меня. Я еще раз убедилась, что учитель, которого я вижу во сне, и он же, но наяву, несколько разные. Они отличаются не только одеждой, но и выражением лица. Тот, настоящий, выглядит более усталым, и глаза… во сне я вижу только холодный блек, а тут живые эмоции… Эмоции полного одиночества и безысходности. Я заметила это еще в лесу, когда напали разбойники. Но как помочь? Как узнать условия снятия заклятия?
Так и промаялась до утра, думая о судьбе Алькора.
- Мама, - начала я разговор после завтрака. – Ночной учитель говорит, что мне необходимо больше заниматься и читать, тогда я смогу поступить в академию.
Матушка согласно кивнула головой, подтверждая, что и она думает также.
- И он предложил мне меньше работать. А чтобы это стало возможным, маг сказал, что будет моим опекуном и будет заботиться о нас с тобой в память о моем деде из клана Огненных, которого он знал, - я выпалила это быстро, на одном дыхании, боясь, что мама перебьет меня возражениями и не согласится.
- Опекуном? – переспросила она. – Знал твоего деда? А кто вообще этот маг? Ты так и не объяснила, как вы начали общаться, да еще во сне.
Пришлось долго и обстоятельно рассказывать. Я только опять умолчала, что Алькор и монстр из Проклятого леса – одно и то же лицо. Просто объяснила, что он в силу своей магии может путешествовать во сне и нашел меня по моей магии. А что? Чистая правда! Пояснила и о том, как он будет заботиться – на крыльце все необходимое находить будем.
- Как-то все это сомнительно звучит, - после недолгой паузы заговорила мама. – Я, конечно, верю в бескорыстную помощь, но уж слишком все это необычно. Ах, если бы я не болела! Мы бы уехали отсюда уже давно!
- Так мне соглашаться или нет?
- Соглашайся, что уж теперь. Тем более, если он знал отца Ренира.
Зима вступила в свои права. К деду Есею я бегала через день. Рано утром вставала, и под звездами еще темного неба, бежала доить корову, чистить хлев, варить еду на два дня, прибрать в доме, а между делом поговорить со стариком, выпить с ним горячего чая с душистым медом. На все это уходило часа четыре, но к десяти утра я бежала уже обратно домой, чтобы к одиннадцати сесть за стол и начать заниматься с учителем. Мы составили с ним расписание уроков и предметов, которые предстоит выучить. Здесь даже был этикет! И после грамматики – риторика! А еще математика, физика природы, животные и твари мира, история магии, язык Высоких гор, рунное письмо… Да мне плохо стало, когда я увидела два десятка книг, стопку тетрадей, какие-то линейки и связку карандашей на крыльце дома. Там же была корзина с продуктами. Такие корзинки появлялись через день у нашего порога. Хлеб, сыр, буженина, крынка молока, масло, а иногда даже пара необычных для нас десертов-пирожных с завитками из крема, который таял во рту. Я поинтересовалась у мага, откуда такое богатство он находит в лесу, и получила ответ:
- Это одно из условий проклятия! Я не буду ни в чем нуждаться все годы своего заточения, любое моё желание будет исполнено, кроме…, - тут маг на секунду запнулся, но все же сказал. – Кроме любви. Я не могу желать любви, просить её для себя.
- А если вас полюбят без вашей просьбы? Что тогда? Вдруг это и есть условие снятия проклятия?
- Не знаю, девочка. Но сейчас я получаю все, что мне надо.
…
Сначала было очень тяжело. Оказалось, что в книгах и учебниках я не понимаю значение очень многих слов. Да их просто никогда и никто не произносил в моем присутствии! Откуда мне знать, что такое интерполяция или телепортация. Одни слова поясняла мама, а некоторые пришлось спрашивать у мага, после чего в моем арсенале оказался толстый справочник по толкованию слов.
Постепенно я привыкла к заданному ритму своей жизни, а узнавание нового приводило иногда в бурный восторг, как будто я сама делала эти открытия. Сейчас наша горница напоминала комнату студенческого общежития, так выразилась мама, указав на стопку тетрадей на столе, разложенные книги по лавкам и на кровати. Мы так привыкли, что к нам никогда и никто не приходит, что ничего не прятали, а надо было!
Во время очередного занятия, когда я как раз сидела, задумавшись над задачей, дверь скрипнула, и в дом вошел мой дядя Гнат. Отряхнув снег с тулупа, он выпрямился, поднял голову и оглядел горницу. Я быстро выскочила из-за стола и встала, заслоняя на столе тетради и книги. А мама накинула на кровать свой платок, который собиралась повязать, чтобы прикрыть лежащий там учебник.
Гнат молчал, видимо осмысливая увиденное, а потом протянул:
- Вот, решил заглянуть к вам, живы ли? Бабы давно Малинку не видят, разговоры пошли, что сгинули вы из села. Правда, моя Ладка встречает её, но все по огородам пробегающую… А у вас тут что? – перешел мужик с объяснения на вопрос.
- Малину решила обучать, - ответила мама. – Я сама училась, и отец грамотным был, так что его дочери отставать не следует.
Гнат басовито заржал:
- Насмешила, право! К чему ей уметь читать, да еще и писать в деревне?! Ей о замужестве думать надо. Вот за этим и пришел.
- О каком замужестве мне думать? – перебила я дядьку, а у самой холодок по спине прошел от недоброго предчувствия, а в голове прозвучал недовольный голос учителя, спрашивающего, почему я неизвестно о чем думаю, а задачу не решила.
- Не с тобой говорят, - ответил мне Гнат, и обратился к матушке. – Ты, Рина, подумай хорошенько. Твоей дочери никогда доброго жениха не сыскать, приданного у неё нет, испортила ты своим проступком судьбу Малины, а ведь ей уже шестнадцать годков минуло.
- Рано моей дочери еще замуж, - резко ответила мама. – Сам посмотри, по виду еще ребенок.
- Погоди, сестра, - в голосе дяди послышались уговаривающие интонации. – В нашей деревне она же бесприютной останется, старой девой. И кто о ней позаботится?
- Уж не ты ли взялся проявить заботу о Малине, как в своё время проявил её ко мне? Очередного вдовца-старичка ей присмотрел, которому дармовая работница понадобилась?! – по тону было понятно, что мама злится.
- А хотя бы и так! – голос Гната зазвучал резче, а в моей голове говорил маг: « Что у вас за разборки! Кого отдать замуж за старика?». «Меня», - ответила и попыталась поставить ментальный щит, потому что не хотелось отвлекаться от беседы мамы и дяди.
- Да и не стар он! – продолжал мужчина. – Моих годков. А я себя стариком не чувствую, еще – ого! Могу любую девку под себя подмять! Но самое главное, детей у него нет, а отец с матерью уже свой век отживают. Малинка хозяйкой в доме будет.
- Вот и отдавал бы за него свою Улу, - ответила мама на расхваливания жениха. – На приданном бы сэкономил.
- Уле еще только пятнадцать, еще годик-второй в девках походит, а там и ей жениха сыщем.
- А что этот жених в своей деревне невесту не найдет? – спросила мама. – Или у них невесты все вывелись, или вдовушек нет?
- Так тут такое дело, - замялся дядька. – Все отказываются, говорят, проклятие на нем. Уже третью жену схоронил. А Малинке бояться не стоит, проклятие к проклятию не липнет.
- И вы сильный менталист? – спросила я, хотя уже было понятно, что вот так разговаривать со мной во сне, задавать мне вопросы, слышать мои ответы мог только тот, кто обладает очень большими способностями.
- Ты уже сама ответила на свой вопрос, - заговорил мой учитель. – Но должна и сама догадаться, что в тебе не меньше этой силы. Ведь ты тоже слышишь меня, вернее воспринимаешь мою речь ментально, и отвечаешь тоже ментально. Ведь мы не кричим друг другу, я – тебе из леса, а ты мне из деревни.
- Но почему я не слышу другие ваши мысли, господин Алькор? – было интересно узнать больше.
- Ты еще не можешь сломать мои щиты. Вернее, не знаешь, как. Ставить и снимать щиты надо учиться, как ты учишь держать тепловые щиты или огненную завесу. Есть свои правила и приемы. И я не советую тебе экспериментировать на ком-то. Можно сделать из человека идиота, взломав ему мозг, лишить памяти, или просто убить.
- А вы научите меня?
- Научу. У нас еще есть два-три года впереди до того, как проснется твой зверь.
- А откуда вы так много знаете о драконах? – хотелось воспользоваться разговорчивостью мага, который редко отвлекался на что-то постороннее по его меркам во время лекций.
- Долго жил среди них.
- В Высоких горах?
- И там тоже. А откуда ты узнала о Высоких горах? – теперь любопытство исходило от учителя.
- Дед Есей сегодня сказал, что видел документы о заключении брака моей мамы с Рениром Огненным, с Высоких гор. А мама пояснила, что так называют страну драконов.
- Вот оно что… - задумчиво протянул Алькор. – Оказывается, я знал твоего деда. Мы пересекались. И та девушка, что прокляла меня тоже была из клана Огненных. Совпадение?
Но задумчивость мага быстро пропала, он опять заговорил тоном учителя:
- Как выяснилось, вы, милая девушка, совсем не знаете географии, истории и кучи других естественных наук. Это недопустимо для той, кто является потомком сильных магов-драконов, и чья судьба - не прозябать на грядках, а учиться в академии. Как я понял, ваша матушка уже знает обо мне, поэтому мы не будем скрываться, и днем, пока зима, я буду обучать вас.
Я собиралась задать очередной вопрос, но мужчина уже отвечал на него:
- Как днем? А так же как ночью, но не во сне. Сядешь после завтрака за стол, приготовишь тетради, учебники, и я буду диктовать тебе материал, а ты отвечать.
- Вслух? – вырвалось у меня.
- А как хочешь! Мысли ведь передаются вместе со словами. Слова не долетят, а мысли я уловлю, как сейчас. Согласна?
- Конечно! – обрадованно ответила я. Учиться мне нравилось, особенно магии. – Зимой можно.
- И летом бы не помешало, но у тебя же огород, пасека…, - маг заговорил как-то ехидно-насмешливо, словно огород и пасека были чем-то постыдным, отнимающим время на серьезное дело, а именно, учебу.
- Ты ведь такая самостоятельная, гордая, независимая, что помощь от меня принять не можешь, - продолжал Алькор в том же тоне, поэтому слова о моей гордости тоже прозвучали как-то обидно.
- А разве гордой и независимой быть плохо? – зло спросила я. – Или крестьянской девчонке гордость не положена?
- Не сердись, девочка! То, что ты растешь в деревенской избе, не принижает твоих достоинств, любому человеку положено иметь гордость и самостоятельность, но надо различать то, что тебе предлагают от чистого сердца и то, за что с тебя могут что-то потребовать взамен. Скажи, что я могу спросить с тебя за помощь?
Я задумалась. Действительно, что? Мы разделены расстоянием и его проклятием. Он уже раз спас мне жизнь. Учит, хотя, если рассудить, зачем это ему? Решил помочь, чтобы я больше знала, и смогла поступить в академию, и пока ни чем не унизил и не пожелал ничего не скромного. Да, вообще, ничего не пожелал от меня! Стало стыдно за свою минутную обиду на мага и за злость на него.
- Вот и отлично! – раздался голос мужчины. – Я плачу тебе стипендию, это такие деньги, что дают учащимся в академии за хорошую учебу, а ты договариваешься с мамой и дедом, что будешь летом работать у него не весь день, а только до обеда. Остальное время будет отдано занятиям и чтению книг. Это относиться не только к учебникам. Ты будешь говорить о своих нуждах открыто и не стесняясь. Например, что тебе к зиме надо новые валенки.
Маг уловил моё возмущение, и, не дав мне заговорить, продолжал:
- Да, да, тебе нужны новые валенки, новая шубка и многое, многое другое… Я буду давать тебе в месяц по десять серебрушек, на которые вы с мамой будете покупать себе все необходимое, или могу сделать проще – все необходимое будет появляться на вашем пороге.
У меня не было слов, а мысли запутались. Уловив кавардак в моей голове, Алькор опять рассмеялся, поняв, что я не могу ему возразить.
- Вот и договорились. Все необходимое, по моим меркам, ты будешь находить на крыльце.
- Но мама может быть против…, - простонала я, поняв, что проиграла магу в этом споре. И действительно, я очень сильно хотела учиться, а для этого надо читать книги, а не ползать по грядкам.
- Скажи ей, что я был знаком с твоим дедом, и в знак этого признаю себя твоим опекуном, а значит, должен о тебе заботиться.
- Вы сказали, знали моего деда, а что, он уже умер? – спросила я, в душе пугаясь, что так и не найду родню отца.
- Не знаю, - грустно ответил учитель. – Это я умер для всех.
- Как?! – вырвалось у меня.
- Я исчез в один прекрасный день, пропал, очутившись в своей ледяной тюрьме, в этом лесу, и никто не знает о моей судьбе. Может, меня и искали, но не нашли. А за прошедшие двести лет все, кто помнил меня, могут счесть мага Алькора умершим.
Стало нестерпимо жалко этого сильного мага и, несомненно, сильного мужчину, к которому была так жестока судьба. И пусть он страдает заслуженно, но не всю же жизнь, а у магов жизнь очень долгая. Слезы чуть не брызнули из глаз, а душа устремилась обнять и утешить его страдающую душу. И в какой-то момент я поняла, что ощущаю себя не в своей горнице, а в доме, стены которого покрыты льдом и блестят от инея. Я стою у кресла, на котором, отвалившись на спинку, сидит мужчина, с бокалом в руках. Рубиновый напиток так контрастирует с белизной стен и белой кожей на лице мага. Он расслаблен, вытянул вперед длинные ноги в высоких сапогах, а глаза прикрыты, вид задумчивый и грустный. На нем нет доспеха, который я видела в лесу, рубашка с широкими рукавами и кружевной тончайшей отделкой почти расстегнута, оголяя сильную грудь. Я сделала шаг вперед, но зачем я это делаю?
Глаза мужчины распахнулись, стрельнув в меня расплавленным серебром, расширились от удивления.
- Как?! Ты?! Здесь?! – восклицал Алькор, соскочив с кресла. Бокал выскользнул из его руки, и жидкость алым пятном расплывалась по льду на полу.
- Не знаю, - ответила я, протягивая свою руку к магу. Она была неестественно прозрачной, видимо я вся была такой. Он тоже протянул свою руку, и наши пальцы слегка соприкоснулись. Я, ожидавшая почувствовать обжигающий и сковывающий холод, поняла, что идет тепло, как от обычного человеческого тела. Видимо, и Алькор почувствовал это, потому что он резко выдохнул, словно до этого боялся дышать.
- Мне совсем не холодно, - проговорила я.
- Конечно, ведь твоё материальное тело сейчас не здесь, сюда перенеслось только астральное, что бывает в практике осознанных сновидений, - пояснил мужчина, продолжая удерживать мою руку. Это казалось странным, но я чувствовала прикосновение. – Но это очень опасно. Менталисты так могут делать, но через заклинания, а у тебя получилось произвольно, только на желании… Ведь у тебя было желание быть рядом со мной?
- Да, мне стало нестерпимо жаль, что вас заперли в этом лесу…
- Жалость…
- Сострадание, скорее, - поправила я вывод мага, так как сама не люблю, когда меня жалеют.
- Тебе лучше вернуться. Это опасная практика для необученного мага. Можно вообще умереть.
- А как? – вырвалось у меня, и я запаниковала.
- Постарайся увидеть себя в своем доме и соединиться.
Минута, и я снова вдыхаю не морозный воздух, а теплый, уютный запах деревенской избы, а под моей головой подушка. Но я не сплю, проснулась от эмоций, что сейчас переполняют меня. Я еще раз убедилась, что учитель, которого я вижу во сне, и он же, но наяву, несколько разные. Они отличаются не только одеждой, но и выражением лица. Тот, настоящий, выглядит более усталым, и глаза… во сне я вижу только холодный блек, а тут живые эмоции… Эмоции полного одиночества и безысходности. Я заметила это еще в лесу, когда напали разбойники. Но как помочь? Как узнать условия снятия заклятия?
Так и промаялась до утра, думая о судьбе Алькора.
- Мама, - начала я разговор после завтрака. – Ночной учитель говорит, что мне необходимо больше заниматься и читать, тогда я смогу поступить в академию.
Матушка согласно кивнула головой, подтверждая, что и она думает также.
- И он предложил мне меньше работать. А чтобы это стало возможным, маг сказал, что будет моим опекуном и будет заботиться о нас с тобой в память о моем деде из клана Огненных, которого он знал, - я выпалила это быстро, на одном дыхании, боясь, что мама перебьет меня возражениями и не согласится.
- Опекуном? – переспросила она. – Знал твоего деда? А кто вообще этот маг? Ты так и не объяснила, как вы начали общаться, да еще во сне.
Пришлось долго и обстоятельно рассказывать. Я только опять умолчала, что Алькор и монстр из Проклятого леса – одно и то же лицо. Просто объяснила, что он в силу своей магии может путешествовать во сне и нашел меня по моей магии. А что? Чистая правда! Пояснила и о том, как он будет заботиться – на крыльце все необходимое находить будем.
- Как-то все это сомнительно звучит, - после недолгой паузы заговорила мама. – Я, конечно, верю в бескорыстную помощь, но уж слишком все это необычно. Ах, если бы я не болела! Мы бы уехали отсюда уже давно!
- Так мне соглашаться или нет?
- Соглашайся, что уж теперь. Тем более, если он знал отца Ренира.
Глава 4
Зима вступила в свои права. К деду Есею я бегала через день. Рано утром вставала, и под звездами еще темного неба, бежала доить корову, чистить хлев, варить еду на два дня, прибрать в доме, а между делом поговорить со стариком, выпить с ним горячего чая с душистым медом. На все это уходило часа четыре, но к десяти утра я бежала уже обратно домой, чтобы к одиннадцати сесть за стол и начать заниматься с учителем. Мы составили с ним расписание уроков и предметов, которые предстоит выучить. Здесь даже был этикет! И после грамматики – риторика! А еще математика, физика природы, животные и твари мира, история магии, язык Высоких гор, рунное письмо… Да мне плохо стало, когда я увидела два десятка книг, стопку тетрадей, какие-то линейки и связку карандашей на крыльце дома. Там же была корзина с продуктами. Такие корзинки появлялись через день у нашего порога. Хлеб, сыр, буженина, крынка молока, масло, а иногда даже пара необычных для нас десертов-пирожных с завитками из крема, который таял во рту. Я поинтересовалась у мага, откуда такое богатство он находит в лесу, и получила ответ:
- Это одно из условий проклятия! Я не буду ни в чем нуждаться все годы своего заточения, любое моё желание будет исполнено, кроме…, - тут маг на секунду запнулся, но все же сказал. – Кроме любви. Я не могу желать любви, просить её для себя.
- А если вас полюбят без вашей просьбы? Что тогда? Вдруг это и есть условие снятия проклятия?
- Не знаю, девочка. Но сейчас я получаю все, что мне надо.
…
Сначала было очень тяжело. Оказалось, что в книгах и учебниках я не понимаю значение очень многих слов. Да их просто никогда и никто не произносил в моем присутствии! Откуда мне знать, что такое интерполяция или телепортация. Одни слова поясняла мама, а некоторые пришлось спрашивать у мага, после чего в моем арсенале оказался толстый справочник по толкованию слов.
Постепенно я привыкла к заданному ритму своей жизни, а узнавание нового приводило иногда в бурный восторг, как будто я сама делала эти открытия. Сейчас наша горница напоминала комнату студенческого общежития, так выразилась мама, указав на стопку тетрадей на столе, разложенные книги по лавкам и на кровати. Мы так привыкли, что к нам никогда и никто не приходит, что ничего не прятали, а надо было!
Во время очередного занятия, когда я как раз сидела, задумавшись над задачей, дверь скрипнула, и в дом вошел мой дядя Гнат. Отряхнув снег с тулупа, он выпрямился, поднял голову и оглядел горницу. Я быстро выскочила из-за стола и встала, заслоняя на столе тетради и книги. А мама накинула на кровать свой платок, который собиралась повязать, чтобы прикрыть лежащий там учебник.
Гнат молчал, видимо осмысливая увиденное, а потом протянул:
- Вот, решил заглянуть к вам, живы ли? Бабы давно Малинку не видят, разговоры пошли, что сгинули вы из села. Правда, моя Ладка встречает её, но все по огородам пробегающую… А у вас тут что? – перешел мужик с объяснения на вопрос.
- Малину решила обучать, - ответила мама. – Я сама училась, и отец грамотным был, так что его дочери отставать не следует.
Гнат басовито заржал:
- Насмешила, право! К чему ей уметь читать, да еще и писать в деревне?! Ей о замужестве думать надо. Вот за этим и пришел.
- О каком замужестве мне думать? – перебила я дядьку, а у самой холодок по спине прошел от недоброго предчувствия, а в голове прозвучал недовольный голос учителя, спрашивающего, почему я неизвестно о чем думаю, а задачу не решила.
- Не с тобой говорят, - ответил мне Гнат, и обратился к матушке. – Ты, Рина, подумай хорошенько. Твоей дочери никогда доброго жениха не сыскать, приданного у неё нет, испортила ты своим проступком судьбу Малины, а ведь ей уже шестнадцать годков минуло.
- Рано моей дочери еще замуж, - резко ответила мама. – Сам посмотри, по виду еще ребенок.
- Погоди, сестра, - в голосе дяди послышались уговаривающие интонации. – В нашей деревне она же бесприютной останется, старой девой. И кто о ней позаботится?
- Уж не ты ли взялся проявить заботу о Малине, как в своё время проявил её ко мне? Очередного вдовца-старичка ей присмотрел, которому дармовая работница понадобилась?! – по тону было понятно, что мама злится.
- А хотя бы и так! – голос Гната зазвучал резче, а в моей голове говорил маг: « Что у вас за разборки! Кого отдать замуж за старика?». «Меня», - ответила и попыталась поставить ментальный щит, потому что не хотелось отвлекаться от беседы мамы и дяди.
- Да и не стар он! – продолжал мужчина. – Моих годков. А я себя стариком не чувствую, еще – ого! Могу любую девку под себя подмять! Но самое главное, детей у него нет, а отец с матерью уже свой век отживают. Малинка хозяйкой в доме будет.
- Вот и отдавал бы за него свою Улу, - ответила мама на расхваливания жениха. – На приданном бы сэкономил.
- Уле еще только пятнадцать, еще годик-второй в девках походит, а там и ей жениха сыщем.
- А что этот жених в своей деревне невесту не найдет? – спросила мама. – Или у них невесты все вывелись, или вдовушек нет?
- Так тут такое дело, - замялся дядька. – Все отказываются, говорят, проклятие на нем. Уже третью жену схоронил. А Малинке бояться не стоит, проклятие к проклятию не липнет.
