Он к ведунье одной ездил, вот она ему и посоветовала найти такую девушку, которую несчастья по жизни сопровождают. А кто в нашей деревне несчастнее твоей дочери? Только ты сама, да на невесту не тянешь все равно. Я ему Малину и присоветовал.
- Я не несчастная! – крикнула я. – У меня все хорошо. У меня самая замечательная мама! И я не хочу ни за кого выходить замуж.
- Успокойся, доченька, никто тебя против твоей воли замуж не отдаст. Да и не судьба тебе в деревне пропадать, через год учиться поедешь, так твой отец хотел. Он мечтал, что ты будешь умной и сильной…
- Если будет умной, то замуж пойдет. Какой толк от ученой бабы?! – возмутился Гнат, и хохотнул. – В койке, что ль книжки читать с мужиком? Жена должна за домом следить, да детей рожать, а этому жизнь научит. Я вам сказал, а вы подумайте. И книги уберите с глаз, а еще лучше печь ими протопите, больше пользы от них будет.
Гнат поднялся со скамьи, а мама, наоборот, села. Мужик вышел из горницы, а мы еще некоторое время молчали. Вот напасть!
- Не переживай, дочка, - повторила мама свои слова. – Никто тебя неволить не будет. Я не позволю, да еще учителю своему скажи. Думаю, ему тоже не понравится такой расклад, если он тебя к академии готовит.
- Хорошо, расскажу, - пообещала я матушке. – А книги, действительно, надо с глаз убрать, вдруг еще, кто придет.
Решать задачу не получалось, так выбило появление дяди меня из учебного настроя. Сняла ментальный щит, и сразу услышала почти крик учителя:
- Малина, что случилось, ответь! Иначе я сам к тебе приду и заморожу всех…
А голос гневный, злой. А вдруг, придет?! Но ведь он говорил, что не может выйти из леса…
- Господин Алькор, у меня все нормально, приходили меня сватать, но мама отказала, сказала, что учиться мне надо, – выпалила я на одном дыхании.
- А ты?
- Что я? – не поняла вопроса учителя.
- Как ты к сватовству отнеслась? Мама против, а ты?
- И я против, - получил мой ответ учитель, а я почувствовала с той стороны вздох облегчения. – Не пойду за старика замуж, жениху под сорок, я бы у него четвертой женой была…
- Четвертой? Так у нас многоженство не приветствуется, хотя у некоторых оборотней и встречается.
- Он трех уже схоронил.
- Тогда не беспокойся, - уже спокойно сказал учитель. – Я не позволю тебя тиранить. Только ментальные щиты не ставь, чтобы я всегда чувствовал тебя… , - тут он на миг замолчал, а потом сказал. – И мог оказать помощь. А лучше беги в мой лес и ставь на себя тепловой щит.
- Хорошо, - согласилась. – Но мне сегодня надо срочно скинуть силу. А то я переволновалась…
- Это плохо, надо больше медитировать, чтобы сдерживать. Вот сейчас сядь и займись этим, откинь все посторонние думы и слейся с силой, успокой её. Тебе будет легче.
Учитель еще какое-то время контролировал мою медитацию, а когда я полностью отключилась от всего окружающего, в моей голове пропало и его присутствие. Просто я в последнее время начала ощущать, когда маг со мной в мысленном контакте, хоть и не говорит. Он словно наблюдал за мной. Сначала было как-то неуютно, но я опять успокоила себя тем, что дум порочных и плохих у меня нет, а значит, пусть живет в моей голове.
…
- Не сразу узнала тебя, Малина! Ах, какая ты красивая стала! – приветствовала меня подружка детства Леська, встретив у колодца.
- И ты туда же! Сейчас Ула тут ярилась, мои обновки обсуждала, - остановила я ахи подруги.
- Представляю, в каких словах! – воскликнула Леся, разглядывая мою шубейку. – От неё еще никто слова доброго не слышал. Вот ты на посиделки не ходишь, а она, как придет, начинает всем кости перемывать. Все у неё плохие, глупые, нищие, одна она что-то особенное. Парни над ней потешаются, а она это за внимание к себе относит, гордиться этим.
- Её стоит только пожалеть, - сказала я. – Плохо, когда самомнение расходится с мнением о тебе окружающих.
Леська захлопала глазами, а потом выдохнула:
- Малина, не поняла, что ты сейчас сказала. Больно мудрено ты стала говорить. Тут, кстати, Ула плела что ты книжки читаешь, правда, что ли?
- Мама учит.
Девушка наполнила ведра, и мы не спеша пошли по узенькой тропинке в сугробах до моего дома. Прощаясь, Леся предложила мне прийти сегодня на девичьи посиделки:
- Ну что ты все одна, да одна. И веселиться же когда-то надо. Там соберутся все, кого ты с детства знаешь, с кем сказки у Есея слушали. Девушки будут петь. Парни придут, истории какие расскажут, дед Севай приходит с трехстрункой, тогда и танцы устраиваем. А за порядком и пристойностью тетка Кама следит.
- Нет, Леся, что-то боязно мне. В прошлый год Гин угрожал, чтобы я приходила… А не то пожалею. Не хочу с ним и Улой встречаться, - меня аж передернуло от тех воспоминаний, когда я обожгла двоюродного брата своей магией.
- Зря. Не уж-то всю жизнь от них прятаться будешь? И не все плохо к тебе относятся, - уговаривала подруга. – А как же жениха сыскать, сидя дома! Совсем ты себя работой замордовала. Приходи!
- А ты уже себе присмотрела кого?
- Я-то присмотрела. Да на меня мало кто смотрит, - с грустью ответила Леська. – Я же бесприданница. Отец болеет часто. Брат еще маленький. А мама из сил выбивается, от того и злой стала. Ты её прости, ладно?
- Ладно, - а что я еще могла сказать? Только и вправду простить женщину.
- Так придешь? У Ксаны собираемся на этой неделе. У них в доме просторно и тепло. А дураков не бойся, их мало.
- Я подумаю, - ответила и быстро начала прощаться, а то опять начнет уговаривать.
Вроде и не думала я о посиделках, но начав заниматься днем с учителем, он вдруг сам заговорил о том, что предлагала подруга:
- Сходи, а то будешь жалеть, что что-то пропустила в своей жизни.
- А вдруг опять травить начнут?
- И это говорит будущий дракон?! Ты должна научиться давать отпор всем своим недоброжелателям. Думаешь, за пределами деревни нет зависти, глупости и дурости? Даже в стенах академии ты можешь встретить такую же, как Ула, или такого же, как Гин. Будешь и там прятаться, и ходить кругами, лишь бы не попасть на глаза тем, кто тебя будет оскорблять?!
- Но не магией же их от себя отваживать? – простонала я, понимая, что Алькор прав.
- Огнем не стоит, а вот ментально можно подправить и представление о себе, и испугать, - дал совет маг, который мне не понравился.
- А вы тоже мне мозги магией подправляете? – выдала я вопросом своё недовольство.
- Нет, Малина, - серьезно ответил учитель. – Твой характер и отношение к миру меня полностью устраивают. Если что-то изменить в твоих мыслях, это будешь уже не ты. А ты мне…, - маг не договорил, замолчал на полуслове, но потом продолжил. – А изменить плохого человека, убрав из его мыслей зло – это не преступление, а благо для него и окружающих. Аура показывает негатив человека темными и бурыми пятнами. Чем темнее, тем опаснее. Недаром говорят про плохого человека, что у него черные мысли. И зависть тоже черная.
- И как ментально убрать эту черноту? Это же не проклятие с узелком заклинания, - стало интересно, ведь тема опять перешла на магию.
- Иногда такое может быть и проклятием, а может быть результатом скверного характера и воспитания. Темные пятна развеивают, применяя заклинание ментальной чистки. И сейчас мы его выучим. Самое первое, что делаем, проверяем мысли человека. Временное это явление, вызванное обстоятельствами, или постоянное. Ведь и я, и ты, вообще любой человек, можем злиться, но возводить это явление в ранг мести и вражды не будем. Когда с этим разобрались, направляем силу ментала на пятно и читаем заклинание. Кому-то это помогает навсегда, а кому-то только временно. Это зависит от окружения. Если так полечить ребенка, но он будет продолжать видеть перед собой дурной пример, чернота вернется. Тебе задание – выучить заклинание, пойти на эти ваши посиделки и почистить того, кто будет тебя оскорблять и унижать.
На том и договорились. Я уже смелее думала о решении пойти с Леськой, вот только мама, узнав о моей решимости, заволновалась.
…
Как только стало темнеть, я в новом платье, с косой переплетенной мамой как-то по-городскому, накинула новый полушубок, засунула ноги в туфельках прямо в валенки, повязала на голову платок, и выскочила за дверь навстречу неизвестному. Сначала побежала к дому Леси, которая как раз тоже выходила со двора.
- Вот и хорошо, что пошла. И не бойся, тетка Кама сразу хулиганов из горницы выкинет, а потом еще родителям скажет, - обрадовалась подруга.
- Как бы она сама меня не выставила, как недостойную. Знаешь же, как о нас некоторые говорят, - засомневалась я.
- Брось раньше времени переживать, лучше пошли быстрее, место у печки займем, рукоделие приготовим, - дернула меня за руку подруга и потянула по тропинке к дому Ксаны. Я общалась с Ксаной несколько лет назад, а последнее время видела только издали. Сама девушка ко мне не подходила, поэтому и я к контакту не стремилась.
- А я рукоделие не взяла, - протянула я, останавливаясь.
- Ну и что! Первый раз так посидишь, лучше всех рассмотришь, - рассудила Леся и опять дернула меня за рукав шубы.
Пришли мы не первые.
- Мир этому дому, - поздоровались хором, а нам ответили нестройные голоса удивленных девушек и парней. В их мыслях не было злости на мой приход.
Леська почти силком стянула с меня шубу и платок, и мы вместе протиснулись к печке на скамейку. Подруга села ближе к свету, а я постаралась спрятаться в уголок. Среди молодежи шли непринужденные разговоры, слышался смех, но со мной никто не заговаривал, как будто обо мне забыли. Вот и прекрасно! Посижу тихо и уйду.
Тетка Кама тоже была поражена моим появлением, но улыбалась и подтрунивала над девчонками, которые выглядывали постоянно в окна и ждали парней, которые им нравились. Кто-то затянул песню, не очень веселую, но под неё было удобно тянуть нить на прялке и при вышивании. Оказалось, что слова песни я помнила, так как её пела мама. Не заметила, как стала подпевать.
Вскоре пришла Ула, но она меня не заметила. Только, когда села и достала вышивку, соседка показала ей на меня и что-то зашептала на ухо. Аура Улы стала сереть, она вскинула голову, прищурила глаза и открыла рот, желая что-то сказать мне или обо мне, но я её опередила. Быстро прочла заклинание чистки ауры и послала метальный импульс. Глаза сестры замерли, она захлопнула рот и выглядела несколько растерянной. Серые пятна на ауре растаяли. Я прочла мысли её соседки, аура которой тоже была с бурым пятном. Почистим и её.
А потом от нечего делать стала разглядывать ауры присутствующих людей. Ничего ужасающе темного и черного я не увидела. Обычные мысли о замужестве, выборе невесты, первом поцелуе, предстоящих танцах… Так, а это что за темное пятно разрастается прямо на глазах? Я перевела зрение с ауры на человека и обомлела – на меня смотрел Гин, стоя в дверях горницы и опершись на косяк, скрестив руки на груди. Его взгляд из удивленного становился заносчивым, а на губах заиграла ухмылка. А мысли! Едва заглянув в них, у меня душа ушла в пятки от страха! Нет, конкретно для меня с его стороны было только желание поиздеваться и посмеяться, покуражиться. В этом он видел и развлечение для себя и для других, и способ показать свою силу, покрасоваться. Вот уж странное представление о силе и веселье, если для этого надо довести до слез девчонку, то есть меня.
Намного страшней были его воспоминания о совсем недавнем событии, еще не задвинутым Гином на задворки памяти. Это был разбой! Бандиты напали на карету, запряженную в тройку красивых лошадей. Среди нападавших был Гин. Из кареты выволокли людей и жестоко расправились, а затем делили добычу, распотрошив узлы и сундуки. Эмоции Гина в тот момент были только о том, чтобы его не обделили, и ни какой жалости к тем, кого убили у него на глазах. Я словно присутствовала там, видела и слышала. Так вот чем занимается мой братец!
От его мыслей и воспоминаний сделалось так страшно, что я не смогла скрыть уже свои эмоции. Я с ужасом смотрела на парня, а он наслаждался моим страхом, правда с разбоем на большой дороге мой ужас не связывал.
- Кого мы видим! – протянул Гин, отрываясь от косяка двери и направляясь в мою сторону. – Пожаловала, наконец. А то брезговала нашим обществом. Что, проклятая, наскучило с хворой мамкой сидеть? Потянуло к людям? Что молчишь? Язык проглотила?
Парень стоял надо мной, почти наклонился. От него пахнуло чем-то кисло-противным, похожим на перегар. От запаха меня передернуло, и я с трудом смогла справиться с чувством брезгливости и тошноты. Бр-р! Попыталась отстраниться, но я и так упиралась в стенку.
- Отстань от неё, – пискнула Леся, но её возглас Гин просто не заметил или полностью проигнорировал. От меня же он ждал какой-то реакции, ответа, но я просто потеряла дар речи, а заклинание чистки ауры бесследно исчезло из моей головы. И учителя, как назло, нет в моих мыслях. Ах, да! Он же предоставил мне полную свободу действий.
Не дождавшись от меня хотя бы слова, Гин продолжил:
- Парни, да она развлекаться сюда пришла! Может, кто осчастливит девку своим вниманием?!
После этих слов заговорила тетка Кама:
- Гин, опять пьяным пришел! Я ведь уже говорила твоему отцу, что нечего тебе в подпитии на девичьи посиделки ходить! И прекращай скабрезности говорить, тут девушки все порядочные!
- Порядочные! – воскликнул Гин и захохотал. – Ха-ха! Да тут с десяток не прочь сбегать за амбар развлечься, стоит только пальцем поманить! Что Марька, - это он уже обратился к девушке с толстой светло-русой косой и голубыми глазами на красивом лице, которое мгновенно стало красно-свекольным. – Не помнишь, как в прошлую зиму там со мной целовалась! Только сейчас мне поцелуев мало будет!
Парень уже забыл обо мне и полностью переключился на девушку, подойдя к ней. А его аура была черна. Мара же всхлипнула от плача и спрятала лицо в ладонях. Её плечи мелко вздрагивали.
- Да брось ты рыдать! Ну, хочешь, женюсь на тебе, сделаю милость, - протянул Гин, в мыслях которого и намека на женитьбу не было. Он глумился и радовался!
- А ну, проваливай отсюда, охальник! – вскинулась опять тетка Кама, её поддержали несколько девичьих голосов.
- А ты, баба, не кудахтай! – парень, шатаясь, шагнул к Каме и замахнулся, но на ногах не устоял и завалился на левый бок, как раз на скамейку, где сидела Ула. Сестра поддержала брата и потянула его к выходу из горницы, но он упирался.
- Ула! – сказала Кама, глядя как Гина развезло от выпивки. – Беги за отцом. Пусть забирает этого пьянчугу. Интересно, где это ему наливают?! Или так забогател, что деньги в трактире спускает?!
Ула, схватив тулуп, выскочила в двери.
- Ты, Кама, мои деньги не считай, - Гин сунул руку в карман брюк и звякнул там монетами. – Все мои, заработанные. Честным трудом, - на этих словах он ухмыльнулся. – Но я не жадный, поделюсь.
Тут он нашел своим мутным взглядом меня и предложил:
- Пошли за амбар, проклятая, заплачу. Ну?
Он ждал ответа. А я только отрицательно покачала головой и протянула:
- Не пойду.
- Зря. Хоть и родня ты, но давно мне нравишься, да батька не велит к тебе подходить, - с пьяной слезой в голосе сказал Гин, а потом сел на скамейку, обхватив голову руками. В горнице стояла тишина. Даже Мара, до этого продолжавшая рыдать, затихла.
- Я не несчастная! – крикнула я. – У меня все хорошо. У меня самая замечательная мама! И я не хочу ни за кого выходить замуж.
- Успокойся, доченька, никто тебя против твоей воли замуж не отдаст. Да и не судьба тебе в деревне пропадать, через год учиться поедешь, так твой отец хотел. Он мечтал, что ты будешь умной и сильной…
- Если будет умной, то замуж пойдет. Какой толк от ученой бабы?! – возмутился Гнат, и хохотнул. – В койке, что ль книжки читать с мужиком? Жена должна за домом следить, да детей рожать, а этому жизнь научит. Я вам сказал, а вы подумайте. И книги уберите с глаз, а еще лучше печь ими протопите, больше пользы от них будет.
Гнат поднялся со скамьи, а мама, наоборот, села. Мужик вышел из горницы, а мы еще некоторое время молчали. Вот напасть!
- Не переживай, дочка, - повторила мама свои слова. – Никто тебя неволить не будет. Я не позволю, да еще учителю своему скажи. Думаю, ему тоже не понравится такой расклад, если он тебя к академии готовит.
- Хорошо, расскажу, - пообещала я матушке. – А книги, действительно, надо с глаз убрать, вдруг еще, кто придет.
Решать задачу не получалось, так выбило появление дяди меня из учебного настроя. Сняла ментальный щит, и сразу услышала почти крик учителя:
- Малина, что случилось, ответь! Иначе я сам к тебе приду и заморожу всех…
А голос гневный, злой. А вдруг, придет?! Но ведь он говорил, что не может выйти из леса…
- Господин Алькор, у меня все нормально, приходили меня сватать, но мама отказала, сказала, что учиться мне надо, – выпалила я на одном дыхании.
- А ты?
- Что я? – не поняла вопроса учителя.
- Как ты к сватовству отнеслась? Мама против, а ты?
- И я против, - получил мой ответ учитель, а я почувствовала с той стороны вздох облегчения. – Не пойду за старика замуж, жениху под сорок, я бы у него четвертой женой была…
- Четвертой? Так у нас многоженство не приветствуется, хотя у некоторых оборотней и встречается.
- Он трех уже схоронил.
- Тогда не беспокойся, - уже спокойно сказал учитель. – Я не позволю тебя тиранить. Только ментальные щиты не ставь, чтобы я всегда чувствовал тебя… , - тут он на миг замолчал, а потом сказал. – И мог оказать помощь. А лучше беги в мой лес и ставь на себя тепловой щит.
- Хорошо, - согласилась. – Но мне сегодня надо срочно скинуть силу. А то я переволновалась…
- Это плохо, надо больше медитировать, чтобы сдерживать. Вот сейчас сядь и займись этим, откинь все посторонние думы и слейся с силой, успокой её. Тебе будет легче.
Учитель еще какое-то время контролировал мою медитацию, а когда я полностью отключилась от всего окружающего, в моей голове пропало и его присутствие. Просто я в последнее время начала ощущать, когда маг со мной в мысленном контакте, хоть и не говорит. Он словно наблюдал за мной. Сначала было как-то неуютно, но я опять успокоила себя тем, что дум порочных и плохих у меня нет, а значит, пусть живет в моей голове.
…
- Не сразу узнала тебя, Малина! Ах, какая ты красивая стала! – приветствовала меня подружка детства Леська, встретив у колодца.
- И ты туда же! Сейчас Ула тут ярилась, мои обновки обсуждала, - остановила я ахи подруги.
- Представляю, в каких словах! – воскликнула Леся, разглядывая мою шубейку. – От неё еще никто слова доброго не слышал. Вот ты на посиделки не ходишь, а она, как придет, начинает всем кости перемывать. Все у неё плохие, глупые, нищие, одна она что-то особенное. Парни над ней потешаются, а она это за внимание к себе относит, гордиться этим.
- Её стоит только пожалеть, - сказала я. – Плохо, когда самомнение расходится с мнением о тебе окружающих.
Леська захлопала глазами, а потом выдохнула:
- Малина, не поняла, что ты сейчас сказала. Больно мудрено ты стала говорить. Тут, кстати, Ула плела что ты книжки читаешь, правда, что ли?
- Мама учит.
Девушка наполнила ведра, и мы не спеша пошли по узенькой тропинке в сугробах до моего дома. Прощаясь, Леся предложила мне прийти сегодня на девичьи посиделки:
- Ну что ты все одна, да одна. И веселиться же когда-то надо. Там соберутся все, кого ты с детства знаешь, с кем сказки у Есея слушали. Девушки будут петь. Парни придут, истории какие расскажут, дед Севай приходит с трехстрункой, тогда и танцы устраиваем. А за порядком и пристойностью тетка Кама следит.
- Нет, Леся, что-то боязно мне. В прошлый год Гин угрожал, чтобы я приходила… А не то пожалею. Не хочу с ним и Улой встречаться, - меня аж передернуло от тех воспоминаний, когда я обожгла двоюродного брата своей магией.
- Зря. Не уж-то всю жизнь от них прятаться будешь? И не все плохо к тебе относятся, - уговаривала подруга. – А как же жениха сыскать, сидя дома! Совсем ты себя работой замордовала. Приходи!
- А ты уже себе присмотрела кого?
- Я-то присмотрела. Да на меня мало кто смотрит, - с грустью ответила Леська. – Я же бесприданница. Отец болеет часто. Брат еще маленький. А мама из сил выбивается, от того и злой стала. Ты её прости, ладно?
- Ладно, - а что я еще могла сказать? Только и вправду простить женщину.
- Так придешь? У Ксаны собираемся на этой неделе. У них в доме просторно и тепло. А дураков не бойся, их мало.
- Я подумаю, - ответила и быстро начала прощаться, а то опять начнет уговаривать.
Вроде и не думала я о посиделках, но начав заниматься днем с учителем, он вдруг сам заговорил о том, что предлагала подруга:
- Сходи, а то будешь жалеть, что что-то пропустила в своей жизни.
- А вдруг опять травить начнут?
- И это говорит будущий дракон?! Ты должна научиться давать отпор всем своим недоброжелателям. Думаешь, за пределами деревни нет зависти, глупости и дурости? Даже в стенах академии ты можешь встретить такую же, как Ула, или такого же, как Гин. Будешь и там прятаться, и ходить кругами, лишь бы не попасть на глаза тем, кто тебя будет оскорблять?!
- Но не магией же их от себя отваживать? – простонала я, понимая, что Алькор прав.
- Огнем не стоит, а вот ментально можно подправить и представление о себе, и испугать, - дал совет маг, который мне не понравился.
- А вы тоже мне мозги магией подправляете? – выдала я вопросом своё недовольство.
- Нет, Малина, - серьезно ответил учитель. – Твой характер и отношение к миру меня полностью устраивают. Если что-то изменить в твоих мыслях, это будешь уже не ты. А ты мне…, - маг не договорил, замолчал на полуслове, но потом продолжил. – А изменить плохого человека, убрав из его мыслей зло – это не преступление, а благо для него и окружающих. Аура показывает негатив человека темными и бурыми пятнами. Чем темнее, тем опаснее. Недаром говорят про плохого человека, что у него черные мысли. И зависть тоже черная.
- И как ментально убрать эту черноту? Это же не проклятие с узелком заклинания, - стало интересно, ведь тема опять перешла на магию.
- Иногда такое может быть и проклятием, а может быть результатом скверного характера и воспитания. Темные пятна развеивают, применяя заклинание ментальной чистки. И сейчас мы его выучим. Самое первое, что делаем, проверяем мысли человека. Временное это явление, вызванное обстоятельствами, или постоянное. Ведь и я, и ты, вообще любой человек, можем злиться, но возводить это явление в ранг мести и вражды не будем. Когда с этим разобрались, направляем силу ментала на пятно и читаем заклинание. Кому-то это помогает навсегда, а кому-то только временно. Это зависит от окружения. Если так полечить ребенка, но он будет продолжать видеть перед собой дурной пример, чернота вернется. Тебе задание – выучить заклинание, пойти на эти ваши посиделки и почистить того, кто будет тебя оскорблять и унижать.
На том и договорились. Я уже смелее думала о решении пойти с Леськой, вот только мама, узнав о моей решимости, заволновалась.
…
Как только стало темнеть, я в новом платье, с косой переплетенной мамой как-то по-городскому, накинула новый полушубок, засунула ноги в туфельках прямо в валенки, повязала на голову платок, и выскочила за дверь навстречу неизвестному. Сначала побежала к дому Леси, которая как раз тоже выходила со двора.
- Вот и хорошо, что пошла. И не бойся, тетка Кама сразу хулиганов из горницы выкинет, а потом еще родителям скажет, - обрадовалась подруга.
- Как бы она сама меня не выставила, как недостойную. Знаешь же, как о нас некоторые говорят, - засомневалась я.
- Брось раньше времени переживать, лучше пошли быстрее, место у печки займем, рукоделие приготовим, - дернула меня за руку подруга и потянула по тропинке к дому Ксаны. Я общалась с Ксаной несколько лет назад, а последнее время видела только издали. Сама девушка ко мне не подходила, поэтому и я к контакту не стремилась.
- А я рукоделие не взяла, - протянула я, останавливаясь.
- Ну и что! Первый раз так посидишь, лучше всех рассмотришь, - рассудила Леся и опять дернула меня за рукав шубы.
Пришли мы не первые.
- Мир этому дому, - поздоровались хором, а нам ответили нестройные голоса удивленных девушек и парней. В их мыслях не было злости на мой приход.
Леська почти силком стянула с меня шубу и платок, и мы вместе протиснулись к печке на скамейку. Подруга села ближе к свету, а я постаралась спрятаться в уголок. Среди молодежи шли непринужденные разговоры, слышался смех, но со мной никто не заговаривал, как будто обо мне забыли. Вот и прекрасно! Посижу тихо и уйду.
Тетка Кама тоже была поражена моим появлением, но улыбалась и подтрунивала над девчонками, которые выглядывали постоянно в окна и ждали парней, которые им нравились. Кто-то затянул песню, не очень веселую, но под неё было удобно тянуть нить на прялке и при вышивании. Оказалось, что слова песни я помнила, так как её пела мама. Не заметила, как стала подпевать.
Вскоре пришла Ула, но она меня не заметила. Только, когда села и достала вышивку, соседка показала ей на меня и что-то зашептала на ухо. Аура Улы стала сереть, она вскинула голову, прищурила глаза и открыла рот, желая что-то сказать мне или обо мне, но я её опередила. Быстро прочла заклинание чистки ауры и послала метальный импульс. Глаза сестры замерли, она захлопнула рот и выглядела несколько растерянной. Серые пятна на ауре растаяли. Я прочла мысли её соседки, аура которой тоже была с бурым пятном. Почистим и её.
А потом от нечего делать стала разглядывать ауры присутствующих людей. Ничего ужасающе темного и черного я не увидела. Обычные мысли о замужестве, выборе невесты, первом поцелуе, предстоящих танцах… Так, а это что за темное пятно разрастается прямо на глазах? Я перевела зрение с ауры на человека и обомлела – на меня смотрел Гин, стоя в дверях горницы и опершись на косяк, скрестив руки на груди. Его взгляд из удивленного становился заносчивым, а на губах заиграла ухмылка. А мысли! Едва заглянув в них, у меня душа ушла в пятки от страха! Нет, конкретно для меня с его стороны было только желание поиздеваться и посмеяться, покуражиться. В этом он видел и развлечение для себя и для других, и способ показать свою силу, покрасоваться. Вот уж странное представление о силе и веселье, если для этого надо довести до слез девчонку, то есть меня.
Намного страшней были его воспоминания о совсем недавнем событии, еще не задвинутым Гином на задворки памяти. Это был разбой! Бандиты напали на карету, запряженную в тройку красивых лошадей. Среди нападавших был Гин. Из кареты выволокли людей и жестоко расправились, а затем делили добычу, распотрошив узлы и сундуки. Эмоции Гина в тот момент были только о том, чтобы его не обделили, и ни какой жалости к тем, кого убили у него на глазах. Я словно присутствовала там, видела и слышала. Так вот чем занимается мой братец!
От его мыслей и воспоминаний сделалось так страшно, что я не смогла скрыть уже свои эмоции. Я с ужасом смотрела на парня, а он наслаждался моим страхом, правда с разбоем на большой дороге мой ужас не связывал.
- Кого мы видим! – протянул Гин, отрываясь от косяка двери и направляясь в мою сторону. – Пожаловала, наконец. А то брезговала нашим обществом. Что, проклятая, наскучило с хворой мамкой сидеть? Потянуло к людям? Что молчишь? Язык проглотила?
Парень стоял надо мной, почти наклонился. От него пахнуло чем-то кисло-противным, похожим на перегар. От запаха меня передернуло, и я с трудом смогла справиться с чувством брезгливости и тошноты. Бр-р! Попыталась отстраниться, но я и так упиралась в стенку.
- Отстань от неё, – пискнула Леся, но её возглас Гин просто не заметил или полностью проигнорировал. От меня же он ждал какой-то реакции, ответа, но я просто потеряла дар речи, а заклинание чистки ауры бесследно исчезло из моей головы. И учителя, как назло, нет в моих мыслях. Ах, да! Он же предоставил мне полную свободу действий.
Не дождавшись от меня хотя бы слова, Гин продолжил:
- Парни, да она развлекаться сюда пришла! Может, кто осчастливит девку своим вниманием?!
После этих слов заговорила тетка Кама:
- Гин, опять пьяным пришел! Я ведь уже говорила твоему отцу, что нечего тебе в подпитии на девичьи посиделки ходить! И прекращай скабрезности говорить, тут девушки все порядочные!
- Порядочные! – воскликнул Гин и захохотал. – Ха-ха! Да тут с десяток не прочь сбегать за амбар развлечься, стоит только пальцем поманить! Что Марька, - это он уже обратился к девушке с толстой светло-русой косой и голубыми глазами на красивом лице, которое мгновенно стало красно-свекольным. – Не помнишь, как в прошлую зиму там со мной целовалась! Только сейчас мне поцелуев мало будет!
Парень уже забыл обо мне и полностью переключился на девушку, подойдя к ней. А его аура была черна. Мара же всхлипнула от плача и спрятала лицо в ладонях. Её плечи мелко вздрагивали.
- Да брось ты рыдать! Ну, хочешь, женюсь на тебе, сделаю милость, - протянул Гин, в мыслях которого и намека на женитьбу не было. Он глумился и радовался!
- А ну, проваливай отсюда, охальник! – вскинулась опять тетка Кама, её поддержали несколько девичьих голосов.
- А ты, баба, не кудахтай! – парень, шатаясь, шагнул к Каме и замахнулся, но на ногах не устоял и завалился на левый бок, как раз на скамейку, где сидела Ула. Сестра поддержала брата и потянула его к выходу из горницы, но он упирался.
- Ула! – сказала Кама, глядя как Гина развезло от выпивки. – Беги за отцом. Пусть забирает этого пьянчугу. Интересно, где это ему наливают?! Или так забогател, что деньги в трактире спускает?!
Ула, схватив тулуп, выскочила в двери.
- Ты, Кама, мои деньги не считай, - Гин сунул руку в карман брюк и звякнул там монетами. – Все мои, заработанные. Честным трудом, - на этих словах он ухмыльнулся. – Но я не жадный, поделюсь.
Тут он нашел своим мутным взглядом меня и предложил:
- Пошли за амбар, проклятая, заплачу. Ну?
Он ждал ответа. А я только отрицательно покачала головой и протянула:
- Не пойду.
- Зря. Хоть и родня ты, но давно мне нравишься, да батька не велит к тебе подходить, - с пьяной слезой в голосе сказал Гин, а потом сел на скамейку, обхватив голову руками. В горнице стояла тишина. Даже Мара, до этого продолжавшая рыдать, затихла.
