- Видишь ли, Татьяна, - продолжал маг, не переставая дарить ей сочащуюся ядом улыбку, - У меня, как ты заметила, нет секретов от тебя. Да и какие могут быть тайны друг от друга у родных людей, у отца с дочерью? Так вот, я прошу откровенности в обмен на откровенность с моей стороны. Я отвечу на то, что так беспокоит тебя, - девушка, получившая сомнительное удовольствие убедиться в своих подозрениях относительно способности ее родителя читать мысли, незаметно поежилась, - Но после тоже задам вопрос. Вопрос, ответ на который беспокоит меня в не меньшей степени… И я хочу услышать честный ответ на него. Договорились?
Татьяна на мгновение задумалась. В предложении смутно ощущался какой-то подвох, как, впрочем, и во всех словах Альберта, но в тоже время, особенно страшным оно не казалось. В конечном итоге, ну разве может как-то навредить всего лишь ответ, обычные слова? Конечно, вопрос в том, что за вопрос ей будет задан… Девушка тряхнула головой и, решительно глянув на собеседника, медленно склонила голову, давая согласие на это странное предложение.
- Мудро, - коротко оценил ее решение мужчина и, неожиданно поднявшись из кресла, медленно прошелся по комнате, останавливаясь возле рояля. Слегка побарабанил пальцами по наклонной поверхности его поднятой крышки, будто собираясь с мыслями, и, наконец, заговорил:
- Не является тайной, что в этом мире существуют энергетически сильные места. Неизвестно, почему, по какой причине, энергия концентрируется где-то, влияет на ближайшее окружение, и тогда суеверные зовут это место благословенным или, напротив, проклятым. Нормонд был выстроен на месте концентрации великой силы, - Альберт обернулся через плечо, внимательно взглядывая на свою собеседницу, - Замок был проклят своим создателем, люди, живущие в нем – обречены. Он внушал, и продолжает внушать необъяснимый страх всем, кто пытается подобраться к нему. Роман ошибся, говоря, что за Нормонд сражались армии, - губы мага изогнула кривая усмешка, - История не знает ни единого случая, когда дело доходило бы до боя. Один лишь вид замка внушал врагам необъяснимый, неведомый ужас, заставляя их обращаться в бегство. Замок без особенного ущерба пережил даже революцию девяносто третьего года*, когда дворянство уничтожалось повсеместно, а их вотчины нередко жгли и грабили… К Нормонду никто не рискнул приблизиться. Вот почему мне нужен этот замок, - Альберт неожиданно обернулся, не прекращая усмехаться и скрестил руки на груди, - Нормонд расположен в том месте, что способно даровать силу, силу бо?льшую, чем та, которой обладаю я сейчас, бо?льшую, чем имеет и даже имел кто-либо! Вот почему я отправил тебя туда. Место, дарующее силы, могло и должно было пробудить способности и в тебе, тем более, если они уже начали пробуждаться…
Татьяна, выслушивавшая исповедь мага, опустив голову и лишь изредка пораженно ей покачивавшая, после этих слов не выдержала.
- А если бы они не начали пробуждаться? – перебила она мужчину, рывком поднимая голову и вскидывая на него взгляд, - Что бы ты сделал тогда, интересно мне знать? Что, выдал бы меня замуж за Ричарда и продолжал бы следить и надеяться до самой моей смерти?
Альберт, только, было, решивший вновь приблизиться к дочери, и даже успевший сделать первый шаг, остановился где-то на середине второго, приподняв в изумлении бровь.
- Замуж за Ричарда? – медленно повторил он и, неожиданно расхохотавшись, отрицательно покачал головой, - О, нет, милая моя, об этом не могло идти и речи. Даже если бы он выразил подобное желание, я бы запретил… Чтобы моя дочь вышла замуж за какого-то пса без рода и племени! – мужчина фыркнул и еще раз покачал головой, - Нет, ни в коем случае. Я бы нашел для тебя более подходящую и достойную партию.
Девушка, по сию пору сидевшая на диване, и лишь наблюдавшая за перемещениями родителя по комнате, раздраженно выдохнула, вскакивая на ноги. В несколько шагов она оказалась рядом с собеседником и, подняв руку, несколько раз выразительно щелкнула пальцами у него перед носом.
- Папа, очнись! – говоря, она не пыталась скрыть раздражения в голосе, - На дворе не восемнадцатый век, сейчас девушки сами выбирают себе мужей! И далеко не всегда советуются при этом с родителями, - подумав, девушка прибавила, - Тем более, с отцами.
Альберт в ответ лишь развел руками.
- Потому и существует такое множество неудачных браков, - он ненадолго умолк, затем вздохнул и с видом трагического героя поднял взгляд к потолку, - Ах, современные реалии… Жаль, нельзя соединить технический прогресс с нравами средних веков. Это был бы идеальный мир… Ты перебила меня, Татьяна, - он вновь опустил взор на дочь, далее обращаясь уже непосредственно к ней, а не к потолку, - А я всего лишь хотел добавить, что оказался прав и дремавшие в тебе способности в замке начали разворачиваться и открываться все сильнее. Необычайная острота твоего слуха, твоего зрения… помнишь, Роман шутил, что ты кажешься ему подозрительной из-за этого? Да даже то, что кулон оказался на твоей шее, а кошка призвала тебя и передала тебе браслет! Этого не случилось бы, не почувствуй она в тебе что-то… - мужчина замолчал на полуслове и, подумав мгновение, неожиданно улыбнулся, склоняя голову чуть набок и при этом приподнимая подбородок, взирая на дочь свысока, - Но довольно об этом. Настал мой черед задавать вопросы, и я не думаю, что они потребуют столь же многословных ответов. Итак, Татьяна… - маг чуть сузил глаза; взгляд его стал пристальнее, - Скажи мне… Ты – носитель?
Девушка, стоящая довольно близко к родителю, отшатнулась от него, будто обжегшись и, сделав несколько шагов назад, замерла, в растерянности взирая на него. Мысли ее путались. С одной стороны, по законам совести она, давшая согласие искренне ответить на вопрос мага, должна была это сделать, тем более, что он как будто был с нею честен; с другой предоставлять информацию такого рода этому человеку было опасно. Татьяна сделала еще один шаг назад и, машинально дотронувшись левой рукой до браслета и слегка сжав его (что она, к слову, делала без малейших опасений, в отличие от Винсента, не пожелавшего коснуться безделушки, или даже того же Альберта), ненадолго замялась, выискивая наиболее обтекаемую и, одновременно, правдивую форму для ответа. Наконец, таковая нашлась.
- Винсент сказал, что да, - буркнула девушка и, старательно глуша голос совести, укоризненно уведомлявший ее, что так она в некотором роде подставляет под удар хранителя памяти, отступила еще немного.
Альберт расплылся в широкой улыбке и, вопреки дочери, шагнул вперед. Один его шаг покрыл собою два Татьяниных, расстояние моментально сократилось, и девушка ощутила себя до крайности неуютно.
- Когда же он сказал это? – ласково, почти нежно осведомился маг, не сводя взгляда с мрачнеющего все больше лица собеседницы. Та раздраженно передернула плечами.
- Когда мы были в прошлом.
Ответ прозвучал на редкость резко и недружелюбно, однако, мага это по какой-то причине привело в абсолютный восторг.
- Куда вы и попали благодаря браслету и кулону… - проговорил он и, неожиданно шагнув еще ближе к дочери, схватил ее за талию, приподнимая над полом и кружа, - Ох, Татьяна! Какое же счастье дарят мне твои слова! – он сделал, кружась, несколько шагов по комнате и, не успела девушка даже пискнуть, поставил ее на небольшое возвышение рядом с роялем. Татьяна, такой реакции от родителя решительно не ожидавшая, чуть пошатнулась от неожиданности и с нескрываемым изумлением воззрилась на него.
Лицо мага сияло.
- Значит, Гийон просчитался, - широко улыбаясь, говорил он, беседуя словно бы с самим собой, - Он не хотел давать мне браслет, старый дурак боялся, что я использую его силу не по назначению… Глупец! Он должен был стать моим, он был предназначен мне, и вот, вот! – он перевел совершенно счастливый взгляд с какой-то точки в небытии на дочь, - И вот ты, мое дитя, плоть от плоти моей, кровь от крови моей, мое продолжение, носишь его на своей руке! Теперь его сила и сила кулона, сила носителя здесь, у меня, в моих руках! Наконец-то… О, как правы те, кто говорит, что побеждает умеющий ждать!
Татьяна, слушая это, все сильнее и сильнее вжималась спиной в рояль, возле которого была поставлена. Время для полушутливых возмущений, для проявления раздражения миновало. Ситуация накалялась с каждым мигом, девушка ощущала этот накал едва ли не кожей, а вместе с ним приходил и поднимающийся откуда-то из глубины страх. Чем дольше говорил отец, тем сильнее девушка жалела о своем ответе. Ну откуда, откуда в ней взялась эта внезапно поднявшая в самый неподходящий момент голову совесть? Почему она сказала правду, почему не солгала, что не дало ей это сделать?
- Ну… я рада, что ты порадовался, - девушка несколько нервно улыбнулась и аккуратно сделала маленький шажок в бок, сдвигаясь вдоль рояля в сторону выхода, - Ну, а коль уж я тебя обрадовала, я, пожалуй, пойду, ага?
Альберт, только, было, начавший снова прохаживаться из стороны в сторону, резко остановился, медленно поворачиваясь к дочери. В глазах его на миг мелькнуло удивление, губы растянула неприятная, почти злая улыбка и маг неожиданно расхохотался, словно услышав нечто крайне забавное. На сей раз в смехе его не было и намека на бархат, прежде всегда сквозивший в нем, и производил этот хохот впечатление, пожалуй, едва ли не худшее, чем улыбка.
- С чего же ты взяла, что я позволю уйти тебе? – медленно, не скрывая почти издевательской насмешки в голосе, проговорил он и, сделав несколько резких шагов, подошел ближе к собеседнице. Глаза его полыхнули едва ли не фанатичным огнем.
- Сила носителя, Татьяна! – в очередной раз, но уже более весомо и внушительно, проговорил он, - Сила браслета, камня, украшающего его, вместе с силой кулона, силой камня, из которого он был создан! Я пытался воссоздать нужную мне силу, - маг поднял руку, на одном из пальцев которой тускло поблескивало массивное кольцо с черным камнем, - Но по сравнению с тем, что ты носишь как украшение, это всего лишь детская игрушка! Сила, сила… - забормотал он, - Великая сила, и она нужна мне!
Девушка, внезапно ощутившая себя в палате безумца, невольно поежилась и, пытаясь переменить тему, сделала еще один маленький шажок вдоль рояля.
- Зачем же она так нужна тебе? – маг, успевший опустить взгляд, поднял его, и Татьяна заторопилась, толком не давая ему ответить, - Нет, подожди, я угадаю! Ты, должно быть, жаждешь власти над миром, да? Хочешь, чтобы все люди пали ниц пред тобою, поклоняясь тебе и вознося тебя до небес! Ах, и почему только каждый среднестатический злодей мечтает о такой банальщине…
- Власть? – медленно повторил мужчина, как будто не до конца сознавая прозвучавших только что слов, - Зачем мне власть? – он неожиданно улыбнулся, и маска безумца словно бы исчезла, стертая чьей-то незримой рукой, или же ушла куда-то вглубь самого существа этого человека, так глубоко, что стала незаметна, - Власть подразумевает ответственность за тех, кем властвуешь. А мне довольно и той ответственности, что сейчас лежит на моих плечах. Другая мне не нужна.
- Но тогда зачем?..
Альберт, внимательно глядя на дочь, чуть усмехнулся.
- Возможно, ты поймешь это однажды, моя милая. Возможно, об этом расскажу тебе я… Но пока что тебе придется просто принять то, что мне нужна сила, коей волею случая можешь владеть лишь ты. Ты останешься здесь.
Девушка, страх в душе которой уже давно успел поднять голову, сейчас ощутила настоящий ужас. Само по себе пребывание наедине с безумцем, являющимся по совместительству еще и могущественным магом уже было едва ли не сюжетом для фильма ужасов, а уж с учетом его желаний, воплощать которые он намеревался совершенно неизвестными путями и способами, и вовсе казалось самым жутким из ночных кошмаров.
- Ричард говорил, ты итак сильнее с каждым днем! – почти в отчаянии пискнула она, и Альберт снова расхохотался. Смех его прозвучал как грохот камней по листу железа.
- Ричард глупец! – воскликнул он с каким-то странным, совершенно сумасшедшим весельем в голосе, - Мальчишка, ничего не знающий и не понимающий во мне, в моих способностях и возможностях! Хотя, какая теперь разница, - мужчина неожиданно успокоился и, весело блеснув глазами, развел руки в стороны, - Он молил о свободе и он ее получил. Равноценный обмен – его свобода на твою…
Нервы Татьяны не выдержали. Почти не отдавая себе отчета в действиях, ведомая только чувством страха, которое внушал ей этот человек (должно быть, не меньшее, чем то, что внушал обывателям старый замок), она, уже не пытаясь скрыть своих действий, метнулась к двери.
Однако, пробежать успела всего лишь несколько шагов.
Тонкие, но неимоверно сильные, горячие пальцы внезапно сжались у нее на плечах. Татьяна дернулась, пытаясь высвободиться, однако, попытка эта ожидаемо ни к чему не привела, легко подавленная силой мага.
- Глупый маленький ребенок, - раздался над ее ухом обжигающе насмешливый шепот, - Ты знаешь так мало, понимаешь еще меньше, делаешь такие громкие заявления, винишь меня в чем-то… Что так пугает тебя, малышка? Ведь я прошу не более, чем ты можешь мне дать, я просто хочу, чтобы мы с тобой вновь стали одной семьей. Ты боишься предоставлять в мое пользование силу носителя? А что, если встав на мою сторону, ты спасешь тех, кого любишь, от гибели? Оставшись же там, обречешь их на верную смерть… Или ты забыла о проклятии, тяготеющем над родом?
Татьяна, почти завороженная этим шепотом, ядовитой струей вливающимся в ее уши, в ее сознание, вздрогнула всем телом и попыталась обернуться. Это неожиданно было позволено ей, однако, ни к чему хорошему не привело.
Наткнувшись на спокойный, чуть рассеянный и, вместе с тем, необычайно внимательный взгляд темных глаз, девушка поняла, что погибла. Она открыла, было, рот, чтобы высказать что-то, но маг, легко угадав ее мысли, опередил ее ответом.
- О, конечно, в кошке угрозы больше нет. Но ведь сама угроза не прекратила свое существование, - мужчина широко улыбнулся и неожиданно вновь сжал плечи дочери, говоря медленно и отчетливо, словно впечатывая каждое слово в ее сознание, - Ты носишь ее на своей руке, ты обладаешь всей силой, что прежде была заключена в хрупком тельце. Умеешь ли ты управлять ей?
Татьяна медленно, заворожено повела головой из стороны в сторону. Тихий, вновь обретший былую бархатистость смех был ей ответом.
- Конечно, ты не умеешь. Знаешь ли ты, к чему может привести твоя опрометчивость? Знаешь ли, что может сделать огромная, не подвластная ничьей воле, сила? Не знаешь? – последние слова мага прозвучали громче и как-то жестче предыдущих, - Тогда смотри!
Ответить или как-то отреагировать девушка не успела. Темные, почти черные из-за падающей на лицо тени, глаза родителя затягивали ее, словно два омута. Сознание устремлялось туда, в эти черные дыры, не желая слушаться приказов разума; вокруг сгущалась тьма.
Повеяло холодом, поначалу легким, как летний ветерок, но с каждым мгновением становящимся все более и более сильным, леденящим, пробирающим до костей и заставляющим трястись в ознобе. Тьма, сгустившаяся вокруг так мгновенно, вкупе с ним заставляла вспомнить о полярной ночи.
Оказавшаяся посреди нее девушка, столь внезапно попавшая сюда из жарко натопленной комнаты, на несколько мгновений растерялась.
Татьяна на мгновение задумалась. В предложении смутно ощущался какой-то подвох, как, впрочем, и во всех словах Альберта, но в тоже время, особенно страшным оно не казалось. В конечном итоге, ну разве может как-то навредить всего лишь ответ, обычные слова? Конечно, вопрос в том, что за вопрос ей будет задан… Девушка тряхнула головой и, решительно глянув на собеседника, медленно склонила голову, давая согласие на это странное предложение.
- Мудро, - коротко оценил ее решение мужчина и, неожиданно поднявшись из кресла, медленно прошелся по комнате, останавливаясь возле рояля. Слегка побарабанил пальцами по наклонной поверхности его поднятой крышки, будто собираясь с мыслями, и, наконец, заговорил:
- Не является тайной, что в этом мире существуют энергетически сильные места. Неизвестно, почему, по какой причине, энергия концентрируется где-то, влияет на ближайшее окружение, и тогда суеверные зовут это место благословенным или, напротив, проклятым. Нормонд был выстроен на месте концентрации великой силы, - Альберт обернулся через плечо, внимательно взглядывая на свою собеседницу, - Замок был проклят своим создателем, люди, живущие в нем – обречены. Он внушал, и продолжает внушать необъяснимый страх всем, кто пытается подобраться к нему. Роман ошибся, говоря, что за Нормонд сражались армии, - губы мага изогнула кривая усмешка, - История не знает ни единого случая, когда дело доходило бы до боя. Один лишь вид замка внушал врагам необъяснимый, неведомый ужас, заставляя их обращаться в бегство. Замок без особенного ущерба пережил даже революцию девяносто третьего года*, когда дворянство уничтожалось повсеместно, а их вотчины нередко жгли и грабили… К Нормонду никто не рискнул приблизиться. Вот почему мне нужен этот замок, - Альберт неожиданно обернулся, не прекращая усмехаться и скрестил руки на груди, - Нормонд расположен в том месте, что способно даровать силу, силу бо?льшую, чем та, которой обладаю я сейчас, бо?льшую, чем имеет и даже имел кто-либо! Вот почему я отправил тебя туда. Место, дарующее силы, могло и должно было пробудить способности и в тебе, тем более, если они уже начали пробуждаться…
Татьяна, выслушивавшая исповедь мага, опустив голову и лишь изредка пораженно ей покачивавшая, после этих слов не выдержала.
- А если бы они не начали пробуждаться? – перебила она мужчину, рывком поднимая голову и вскидывая на него взгляд, - Что бы ты сделал тогда, интересно мне знать? Что, выдал бы меня замуж за Ричарда и продолжал бы следить и надеяться до самой моей смерти?
Альберт, только, было, решивший вновь приблизиться к дочери, и даже успевший сделать первый шаг, остановился где-то на середине второго, приподняв в изумлении бровь.
- Замуж за Ричарда? – медленно повторил он и, неожиданно расхохотавшись, отрицательно покачал головой, - О, нет, милая моя, об этом не могло идти и речи. Даже если бы он выразил подобное желание, я бы запретил… Чтобы моя дочь вышла замуж за какого-то пса без рода и племени! – мужчина фыркнул и еще раз покачал головой, - Нет, ни в коем случае. Я бы нашел для тебя более подходящую и достойную партию.
Девушка, по сию пору сидевшая на диване, и лишь наблюдавшая за перемещениями родителя по комнате, раздраженно выдохнула, вскакивая на ноги. В несколько шагов она оказалась рядом с собеседником и, подняв руку, несколько раз выразительно щелкнула пальцами у него перед носом.
- Папа, очнись! – говоря, она не пыталась скрыть раздражения в голосе, - На дворе не восемнадцатый век, сейчас девушки сами выбирают себе мужей! И далеко не всегда советуются при этом с родителями, - подумав, девушка прибавила, - Тем более, с отцами.
Альберт в ответ лишь развел руками.
- Потому и существует такое множество неудачных браков, - он ненадолго умолк, затем вздохнул и с видом трагического героя поднял взгляд к потолку, - Ах, современные реалии… Жаль, нельзя соединить технический прогресс с нравами средних веков. Это был бы идеальный мир… Ты перебила меня, Татьяна, - он вновь опустил взор на дочь, далее обращаясь уже непосредственно к ней, а не к потолку, - А я всего лишь хотел добавить, что оказался прав и дремавшие в тебе способности в замке начали разворачиваться и открываться все сильнее. Необычайная острота твоего слуха, твоего зрения… помнишь, Роман шутил, что ты кажешься ему подозрительной из-за этого? Да даже то, что кулон оказался на твоей шее, а кошка призвала тебя и передала тебе браслет! Этого не случилось бы, не почувствуй она в тебе что-то… - мужчина замолчал на полуслове и, подумав мгновение, неожиданно улыбнулся, склоняя голову чуть набок и при этом приподнимая подбородок, взирая на дочь свысока, - Но довольно об этом. Настал мой черед задавать вопросы, и я не думаю, что они потребуют столь же многословных ответов. Итак, Татьяна… - маг чуть сузил глаза; взгляд его стал пристальнее, - Скажи мне… Ты – носитель?
Девушка, стоящая довольно близко к родителю, отшатнулась от него, будто обжегшись и, сделав несколько шагов назад, замерла, в растерянности взирая на него. Мысли ее путались. С одной стороны, по законам совести она, давшая согласие искренне ответить на вопрос мага, должна была это сделать, тем более, что он как будто был с нею честен; с другой предоставлять информацию такого рода этому человеку было опасно. Татьяна сделала еще один шаг назад и, машинально дотронувшись левой рукой до браслета и слегка сжав его (что она, к слову, делала без малейших опасений, в отличие от Винсента, не пожелавшего коснуться безделушки, или даже того же Альберта), ненадолго замялась, выискивая наиболее обтекаемую и, одновременно, правдивую форму для ответа. Наконец, таковая нашлась.
- Винсент сказал, что да, - буркнула девушка и, старательно глуша голос совести, укоризненно уведомлявший ее, что так она в некотором роде подставляет под удар хранителя памяти, отступила еще немного.
Альберт расплылся в широкой улыбке и, вопреки дочери, шагнул вперед. Один его шаг покрыл собою два Татьяниных, расстояние моментально сократилось, и девушка ощутила себя до крайности неуютно.
- Когда же он сказал это? – ласково, почти нежно осведомился маг, не сводя взгляда с мрачнеющего все больше лица собеседницы. Та раздраженно передернула плечами.
- Когда мы были в прошлом.
Ответ прозвучал на редкость резко и недружелюбно, однако, мага это по какой-то причине привело в абсолютный восторг.
- Куда вы и попали благодаря браслету и кулону… - проговорил он и, неожиданно шагнув еще ближе к дочери, схватил ее за талию, приподнимая над полом и кружа, - Ох, Татьяна! Какое же счастье дарят мне твои слова! – он сделал, кружась, несколько шагов по комнате и, не успела девушка даже пискнуть, поставил ее на небольшое возвышение рядом с роялем. Татьяна, такой реакции от родителя решительно не ожидавшая, чуть пошатнулась от неожиданности и с нескрываемым изумлением воззрилась на него.
Лицо мага сияло.
- Значит, Гийон просчитался, - широко улыбаясь, говорил он, беседуя словно бы с самим собой, - Он не хотел давать мне браслет, старый дурак боялся, что я использую его силу не по назначению… Глупец! Он должен был стать моим, он был предназначен мне, и вот, вот! – он перевел совершенно счастливый взгляд с какой-то точки в небытии на дочь, - И вот ты, мое дитя, плоть от плоти моей, кровь от крови моей, мое продолжение, носишь его на своей руке! Теперь его сила и сила кулона, сила носителя здесь, у меня, в моих руках! Наконец-то… О, как правы те, кто говорит, что побеждает умеющий ждать!
Татьяна, слушая это, все сильнее и сильнее вжималась спиной в рояль, возле которого была поставлена. Время для полушутливых возмущений, для проявления раздражения миновало. Ситуация накалялась с каждым мигом, девушка ощущала этот накал едва ли не кожей, а вместе с ним приходил и поднимающийся откуда-то из глубины страх. Чем дольше говорил отец, тем сильнее девушка жалела о своем ответе. Ну откуда, откуда в ней взялась эта внезапно поднявшая в самый неподходящий момент голову совесть? Почему она сказала правду, почему не солгала, что не дало ей это сделать?
- Ну… я рада, что ты порадовался, - девушка несколько нервно улыбнулась и аккуратно сделала маленький шажок в бок, сдвигаясь вдоль рояля в сторону выхода, - Ну, а коль уж я тебя обрадовала, я, пожалуй, пойду, ага?
Альберт, только, было, начавший снова прохаживаться из стороны в сторону, резко остановился, медленно поворачиваясь к дочери. В глазах его на миг мелькнуло удивление, губы растянула неприятная, почти злая улыбка и маг неожиданно расхохотался, словно услышав нечто крайне забавное. На сей раз в смехе его не было и намека на бархат, прежде всегда сквозивший в нем, и производил этот хохот впечатление, пожалуй, едва ли не худшее, чем улыбка.
- С чего же ты взяла, что я позволю уйти тебе? – медленно, не скрывая почти издевательской насмешки в голосе, проговорил он и, сделав несколько резких шагов, подошел ближе к собеседнице. Глаза его полыхнули едва ли не фанатичным огнем.
- Сила носителя, Татьяна! – в очередной раз, но уже более весомо и внушительно, проговорил он, - Сила браслета, камня, украшающего его, вместе с силой кулона, силой камня, из которого он был создан! Я пытался воссоздать нужную мне силу, - маг поднял руку, на одном из пальцев которой тускло поблескивало массивное кольцо с черным камнем, - Но по сравнению с тем, что ты носишь как украшение, это всего лишь детская игрушка! Сила, сила… - забормотал он, - Великая сила, и она нужна мне!
Девушка, внезапно ощутившая себя в палате безумца, невольно поежилась и, пытаясь переменить тему, сделала еще один маленький шажок вдоль рояля.
- Зачем же она так нужна тебе? – маг, успевший опустить взгляд, поднял его, и Татьяна заторопилась, толком не давая ему ответить, - Нет, подожди, я угадаю! Ты, должно быть, жаждешь власти над миром, да? Хочешь, чтобы все люди пали ниц пред тобою, поклоняясь тебе и вознося тебя до небес! Ах, и почему только каждый среднестатический злодей мечтает о такой банальщине…
- Власть? – медленно повторил мужчина, как будто не до конца сознавая прозвучавших только что слов, - Зачем мне власть? – он неожиданно улыбнулся, и маска безумца словно бы исчезла, стертая чьей-то незримой рукой, или же ушла куда-то вглубь самого существа этого человека, так глубоко, что стала незаметна, - Власть подразумевает ответственность за тех, кем властвуешь. А мне довольно и той ответственности, что сейчас лежит на моих плечах. Другая мне не нужна.
- Но тогда зачем?..
Альберт, внимательно глядя на дочь, чуть усмехнулся.
- Возможно, ты поймешь это однажды, моя милая. Возможно, об этом расскажу тебе я… Но пока что тебе придется просто принять то, что мне нужна сила, коей волею случая можешь владеть лишь ты. Ты останешься здесь.
Девушка, страх в душе которой уже давно успел поднять голову, сейчас ощутила настоящий ужас. Само по себе пребывание наедине с безумцем, являющимся по совместительству еще и могущественным магом уже было едва ли не сюжетом для фильма ужасов, а уж с учетом его желаний, воплощать которые он намеревался совершенно неизвестными путями и способами, и вовсе казалось самым жутким из ночных кошмаров.
- Ричард говорил, ты итак сильнее с каждым днем! – почти в отчаянии пискнула она, и Альберт снова расхохотался. Смех его прозвучал как грохот камней по листу железа.
- Ричард глупец! – воскликнул он с каким-то странным, совершенно сумасшедшим весельем в голосе, - Мальчишка, ничего не знающий и не понимающий во мне, в моих способностях и возможностях! Хотя, какая теперь разница, - мужчина неожиданно успокоился и, весело блеснув глазами, развел руки в стороны, - Он молил о свободе и он ее получил. Равноценный обмен – его свобода на твою…
Нервы Татьяны не выдержали. Почти не отдавая себе отчета в действиях, ведомая только чувством страха, которое внушал ей этот человек (должно быть, не меньшее, чем то, что внушал обывателям старый замок), она, уже не пытаясь скрыть своих действий, метнулась к двери.
Однако, пробежать успела всего лишь несколько шагов.
Тонкие, но неимоверно сильные, горячие пальцы внезапно сжались у нее на плечах. Татьяна дернулась, пытаясь высвободиться, однако, попытка эта ожидаемо ни к чему не привела, легко подавленная силой мага.
- Глупый маленький ребенок, - раздался над ее ухом обжигающе насмешливый шепот, - Ты знаешь так мало, понимаешь еще меньше, делаешь такие громкие заявления, винишь меня в чем-то… Что так пугает тебя, малышка? Ведь я прошу не более, чем ты можешь мне дать, я просто хочу, чтобы мы с тобой вновь стали одной семьей. Ты боишься предоставлять в мое пользование силу носителя? А что, если встав на мою сторону, ты спасешь тех, кого любишь, от гибели? Оставшись же там, обречешь их на верную смерть… Или ты забыла о проклятии, тяготеющем над родом?
Татьяна, почти завороженная этим шепотом, ядовитой струей вливающимся в ее уши, в ее сознание, вздрогнула всем телом и попыталась обернуться. Это неожиданно было позволено ей, однако, ни к чему хорошему не привело.
Наткнувшись на спокойный, чуть рассеянный и, вместе с тем, необычайно внимательный взгляд темных глаз, девушка поняла, что погибла. Она открыла, было, рот, чтобы высказать что-то, но маг, легко угадав ее мысли, опередил ее ответом.
- О, конечно, в кошке угрозы больше нет. Но ведь сама угроза не прекратила свое существование, - мужчина широко улыбнулся и неожиданно вновь сжал плечи дочери, говоря медленно и отчетливо, словно впечатывая каждое слово в ее сознание, - Ты носишь ее на своей руке, ты обладаешь всей силой, что прежде была заключена в хрупком тельце. Умеешь ли ты управлять ей?
Татьяна медленно, заворожено повела головой из стороны в сторону. Тихий, вновь обретший былую бархатистость смех был ей ответом.
- Конечно, ты не умеешь. Знаешь ли ты, к чему может привести твоя опрометчивость? Знаешь ли, что может сделать огромная, не подвластная ничьей воле, сила? Не знаешь? – последние слова мага прозвучали громче и как-то жестче предыдущих, - Тогда смотри!
Ответить или как-то отреагировать девушка не успела. Темные, почти черные из-за падающей на лицо тени, глаза родителя затягивали ее, словно два омута. Сознание устремлялось туда, в эти черные дыры, не желая слушаться приказов разума; вокруг сгущалась тьма.
Повеяло холодом, поначалу легким, как летний ветерок, но с каждым мгновением становящимся все более и более сильным, леденящим, пробирающим до костей и заставляющим трястись в ознобе. Тьма, сгустившаяся вокруг так мгновенно, вкупе с ним заставляла вспомнить о полярной ночи.
Оказавшаяся посреди нее девушка, столь внезапно попавшая сюда из жарко натопленной комнаты, на несколько мгновений растерялась.
