— Это должен быть симбиот! — дрожал голос Эмиля. — Третьего или даже четвёртого класса! Я слышал, что четвёртый класс легализован в Биомоторс.
— Обычное животное, какие были на Земле, — Ивелия пришпорила сталлиона.
Завод силка гудел издалека. Над ним поднимались клубы пара, вырывающиеся из металлических башен. Эмилю пришлось зажать нос от зловоний.
— Ваша система иначе пахнет? — спросила Ивелия, не понимая реакцию наследника.
— Немного, — признался Эмиль, не разжимая нос.
— Нет, Гефест, где производят плекс, пахнет так же, — заметил Лука.
Завод начинался постепенно, как лес начинается перелеском маленьких складов. На дороге появлялись клубки необработанного силка, перекатывающиеся по воле ветра. Стайки спайдеритов шуршали в оврагах на обочине дороге. Люди сбрасывали туда мусор, и животные пировали.
Перелесок низеньких сараев сменялся деревьями заводских башен. На башнях возвышались медленно крутящиеся на ветру пропеллеры. Их лопасти покрылись седой мишурой силка.
Начался лабиринт конвейеров. Бесконечное белое полотно полу переработанного силка тянулось со станка на станок, из цеха в цех, из здания в здание. Рабочие привычно подлезали под движущееся полотно, перепрыгивали через него, по-дружески гладили, проходя мимо.
— Тут километры силка, — заметил Эмиль.
Мелкие волокна силка летали в воздухе, как снег.
— Дальше ехать нельзя, — целительница слезла с повозки и привязала сталлиона к крюку парковки. — Эй, Лиора! Присмотришь?
Из-под конвейера вынырнула полная девочка лет двадцати. Она расцвела, услышав просьбу Ивелии. Сталлион тоже радостно разжал и просился навстречу девочки, но вожжи удержали его. Целительница обняла девочку, спросила:
— Как сон твой?
— Как всегда, — радостно ответила та, поглаживая морду сталлиона. — Просыпаюсь где попало, вот. Родители переживают.
— Мы что-то ещё придумаем, — погладила её по волосам Ивелия.
— Я привыкла, не переживай! Давай мне почаще поиграть со сталлионом, и будет ещё лучше!
— Гален работой не душит? — целительница искала кого-то глазами.
— Неа, сейчас тихо. Он днями не вылезает из лаборатории, — девочка показала в тёмный угол завода, где между высокими башнями была зажата высокая коробка с окнами.
— Неужели начал работать? —хмыкнула Ивелия. — Пойдём посмотрим.
Целительница повела Эмиля и Луку сквозь цеха где мыли и выжимали силк. Справа его красили в синий, слева – в зелёный.
— Так красиво! — Эмиль потрогал гладкое полотно силка, тянущееся над головой. — Поэтому в деревне все нарядные?
— Поэтому система Биомоторс нарядная, — рассмеялась Ивелия. — Мы и вас нарядим!
Целительница направилась в “коробку с окнами”. Длинный стол там был уставлен склянками и завален клочками силка разных цветов и документами. Посреди них сидел мужчина перед экраном управленца. Эмиль ни разу не видел, чтобы управленцы использовали за пределами барж, но гигантский завод силка казался сложнее даже межгалактической баржи-галеона, на которой прилетели содаплексяне.
— Нужна твоя помощь! — напугала мужчину целительница.
— Что за! — подскочил тот. — Я тебе говорил не приходить ко мне, а? Если хочешь что-то, спроси секретаршу!
— Мне нужно починить эхолот, — Ивелия уселась напротив мужчины. — Вряд ли секретарша поможет с этим.
— И я не помогу, — огрызнулся мужчина, и вернулся к управленцу. — Я не механик.
— Директор, но ты говорил решать все вопросы только через тебя, — стала загибать пальцы целительница. — Тарифы на симбиотов, расчёт продовольствия, выдача лекарств, график работ в полях и на заводе.
— Неумная месть, если это она, — мужчина заметил Эмиля с Лукой. — А эти бледные откуда?
— Откуда-то издалека, — ответила она. — У них сломался эхолот, не могут вернуться домой.
Мужчина насторожился и вдруг вскочил, как ошпаренный. Лука испугался, что тот уже получил наводку на них. Однако мужчина даже не смотрел на лица пришельцев. Это одеяниты полностью захватили его внимание.
— Святой Юникорн, чтоб меня…! — воскликнул мужчина. — Во что вы одеты?
По коже Эмиля пробежали мурашки, и одеятин, заметив это, сменил цвет на нежно-персиковый.
— Вы не из нашей системы, — понял мужчина и принюхался. — Откуда вы?
— Издалека, директор, — устало повторила целительница. Она встала между ним и Лукой с Эмилем.
— Мы потерялись, — Лука заслонил собой Эмиля. — Наши товарищи на другом конце планеты, и нам нужно связаться с ними.
Директор подошёл к генералу, схватил за руку и прошёлся ладоней по одеяниту.
— Ауч! — директор отдёрнул кровоточащую руку.
— Чешуйки острые, осторожно. — заметил Эмиль.
— Руки прочь! — Лука потянулся к скрытому кинжалу на пояснице.
— Что это за технология? — изумлённо спросил директор, падая обратно на стул. — Вы контролируете силк?
— Это не силк, это симбиот, — Лука оглядывался, ища пути отхода. В коробке кабинета была лишь одна дверь.
— Симбиоты вместо одежды! — мужчина попался потрогать Эмиля, но Лука ударил того по руке. — Невозможно! Мы пытались. Весь Концерн пытался…
— Для нас одежда из слюны животных кажется более странной, — попытался пошутить Эмиль, но никто не рассмеялся.
— Откуда вы? — снова спросил директор. — С другой системы? Или с другой планеты?
Он как будто опасался второго варианты больше.
— Из другой системы, — ответил Эмиль. — Мы исследователи…
Лука шикнул ему замолчать.
— Исследователи? — скривился директор. — Исследуете наши технологии силка? Или исследуете, как проникнуть на рынок Хэдофиса с вашей одежёнкой?
— Хватит! — Лука достал кинжал и направил на директора.
— Стража! — взвизгнул тот.
Четверо стражей проворно появились и оголили мечи. Их блестящие чёрные силковые доспехи покрывали тело второй кожей, почти как одеяниты.
— Стой, Гален! — крикнула директору целительница. — Они ничего не сделали!
— Я слышал о таких «путниках» от других заводов, — рассмеялся директор. — В системе много умников, которые хотят заменить силк на другие материалы и оставить нас без заказов Хэдофиса! Хотят, чтобы нас постигла судьба Гласиоры!
— Нет, мы не торговцы! — замахал руками Эмиль.
Лука шикнул на него снова.
— Мне плевать, кто вы, позже разберусь, — директор показал страже увести пришельцев. — Запереть их в Нордиксе!
— Ты совершаешь ошибку, — Лука с горечью отдал свой клинок стражнику. — В Сауфике наша армия. Они отомстят, узнав, что случилось.
— Все хотят мне отомстить сегодня! — присвистнул директор. — Даже если у вас есть армия в Сауфике, она доберётся сюда только через месяц, не меньше. И погоди-ка, Ивелия сказала, что ваш эхолот сломан? Как они узнают, где мстить?
Директор задорно рассмеялся, и стража заломила Луке и Эмилю руки.
— Это не по-человечески! — кинулась к ним целительница, но и её остановила стража.
— Не вздумай, — предупредил её директор. — Иначе окажешься в камере со шпионами.
Ивелия осела на пол. Она могла лишь наблюдать, как стража выводит её гостей с завода и тащит в сторону города. Она не смогла спасти гостей от ярости Концерна и его придатков так же, как и не смогла спасти свою деревню Полярикс.
Время: 530г, май
Место: Хэдофис
Ксенон не мог заснуть в своей старой кровати. Он так бы хотел навсегда исчезнуть отсюда и никогда не возвращаться в эту дурацкую комнату. Перекрещенные мечи над кровью, которые когда-то туда повесили матери, надеясь воспитать в сыне воинский дух – как он ненавидел эти мечи!
Он вспоминал, как убегал от учителя фехтования – симбиота четвёртого класса. Тот охотился за ним по дворцу, думая, что Ксенон играл с мальчишками во дворе или пробирался на кухню за вкусностями, но Ксенон тихо сидел в библиотеке и зачитывался романами о прошлом. Там, в прошлом, всё было красиво и по-другому. Там все жили на одной планете, вокруг сновали тысячи СЕО и десятками тысяч детей. И никому из этих детей не приходилось управлять целой звёздной системой.
Он любил изучать карты. Земля была немногим больше Хэдофиса, но когда-то вмещала всё человечество и всех животных, тогда ещё не уничтоженных. На Земле говорили на сотнях языков, жили в тысячах городов, и все они выглядели по-разному! Не то что дурацкий Хэдофис, одинаковый от горизонта до горизонта!
Ксенон выглянул из окна. Одинаковые небоскрёбы горели одинаковым оранжевым светом иллюминитов. Вот бы вернуться на Офис Майнор! Там, когда смотришь в окно, не видишь ничего, кроме лунной пустыни – и то лучше дурацкой столицы! Но Аларик от него не отстанет, если наследник сбежит обратно в Академию.
— Зачем это всё? — Ксенон сел в угол комнаты и закрыл уши руками. — Зачем? Зачем?
Ему помогало качаться вперёд-назад пару минут – так панический страх уходил. Доктора говорили, что это панические атаки, но Наида им отвечала, что у наследника Биомоторс не может быть такой ерунды. Ксенон научился скрывать атаки от матери. Сложнее всего приходилось за столом, когда он резал мясо на кусочки, пока темнело в глазах. Порой было сложно остановить руку, чтобы не воткнуть нож прямо себе в сердце.
— Нужно найти Тридцать Восьмую, — напомнил себе Ксенон, когда страх почти отступил. Почти. Он никогда не уходил полностью.
На улице светало. Симбиоты-слуги обычно начинали работать с первыми лучами солнца. Поэтому Ксенон покинул покои в поисках слуги, готового принести ему кофе.
По коридору носился небольшой клинер и гудел, всасывая пыль. Клинеры были дурными симбиотами второго класса, поэтому Ксенон пнул того без зазрений совести. Клинер пискнул и заполз в кухню, скуля.
На кухне суетились симбиоты четвёртого класса, готовя завтрак для жителей и работников дворца СЕО. Увидев Ксенона, те поклонились, но не отвлекались от работы. Симбиотка, варящая бадью кофе, уже знала вкусы нового Вице-Президента Финансов и протянула тому высокий стакан крепкого кофе с молоком.
— Наида сегодня ест позже, — говорил один симбиот другому за разделочным столом. — Подаём завтрак в десять.
— С каждый днём позже, — покачал головой другой повар, нарезая овощи. Он не видел, что за его спиной стоит сын СЕО. — Тебе Тридцать Восьмая сказала?
— Да, они всегда вместе завтракают.
— Вместе завтракают? — воскликнул Ксенон.
Оба повара уронили ножи и с ужасом обернулись, уставившись на Вице-Президента.
— Д-да, — кивнул повар.
— Они буквально едят вместе? — пальцы Ксенона, сжимающие стакан, побелели.
— Так точно, — другой повар отодвинул хлеб от себя подальше. Чтобы Ксенон и не подумал, будто симбиоты что-то ели на кухне.
— И Тридцать Восьмая тоже ест? — Ксенон осушил стакан кофе.
— Мне кажется, да, — пискнул повар, сжимая металлическую столешницу. — Мы следуем приказам СЕО.
— И её приказы противоречат законам… — Ксенон пробежал пальцами по ножам, развешанным на стене. Заметил, как вся кухня напряглась. — Закон Биомоторс запрещает симбиотам есть человеческую пищу. Это считается воровством.
— Мы знаем, ваше высочество, — симбиотка, ответственная за кухню, заслонила собой поваров Симбиот за ней вцепился ей в плечи. — Мы не едим вашу еду.
— Я просто шучу! — подмигнул им Ксенон и заткнул один из ножей за пояс. — Я бы на вашем месте не упускал возможности. Не представляю, как вы кормом всю жизнь питаетесь.
Слуги напряжённо рассмеялись, переглядываясь.
«Мне плевать что вы едите, меня волнует только одна симбиотка, — думал Ксенон, сжимая рукоять ножа. — Тридцать Восьмая»
До завтрака он бродил по дворцу и, как в детстве, катался на элеваторах с первого до последнего сотого этажа. Закрученные тела элеваторов ловко перетекали с этажа на этаж по спиральным шахтам. Их маленькие ножки создавали странный гул, похожий на шёпот. В детстве Ксенон до ужаса их боялся, думая, что элеваторами управляют приведения.
Покои СЕО на пятьдесят восьмом этаже замыкались кольцом вокруг внутреннего сада. Удивительно искусный потолок сделали из одного иллюминита в точности повторяющим небо за пределами дворца. Ксенон не знал, какие симбиоты могли передавать информацию о смене дня и ночи, расположении звёзд и облачности, но это работало. Остальные пятьдесят этажей будто растворялись в небытии, если стоять в центре сада и смотреть на потолок.
С детства он знал, где в саду слепые зоны, чтобы прятаться от мам или прислуги. И он помнил безопасные места, чтобы следить за тем, что происходит во дворце. Спрятавшись под окном столовой в таком потайной месте, Ксенон ждал.
Ровно в десять симбиоты с кухни принесли завтрак. Мясо, овощи, кофе, сладости – стол ломился. Ксенон фыркнул: его-то мать всегда заставляла сдерживаться в пище. Воспитывала дух.
Вскоре появилась Наида и начала со сладкого, запивая пирожные остывшим кофе. СЕО всё ещё носила чёрные платья.
В дверях появилась Тридцать Восьмая, и Ксенон ахнул: она надела платье его покойной матери Селин. Многослойное розовое платье скрывало владелицу со стоп до кончиков пальцев и тянулось подолом позади. На нём расцветали жёлтые и фиолетовые полураскрывшиеся бутоны - то были симбиоты, созданные специально для этого платья. Селин очень любила его и боялась повредить. Ксенон помнил, как мама надевала платье исключительно по праздникам.
Симбиотам четвёртого класса не полагалось носить одежду, но Ксенон плевал бы на общественные стандарты, надень Тридцать Восьмая нечто другое. Пусть другое бальное платье из гардероба Наиды, но только не из шкафа Селин!
Тридцать Восьмая поприветствовала СЕО лёгким поцелуем в губы и тоже села за стол. Она накладывала себе и Наиде фрукты и мясо. Что за наглость! Ксенон сдерживался, чтобы не прекратить их вакханалию сейчас же.
Но что-то странное творилось с Тридцать Восьмой. Она нарезала кусочки мяса, подносила ко рту и не ела. Когда Наида пила кофе и запрокидывала голову, Тридцать Восьмая куда-то сбрасывала кусочки со стола.
Завтрак быстро наскучил СЕО, она зевнула и вышла прочь. Ксенон поторопился внутрь покоев: он не закончил следить за Тридцать Восьмой. Он заметил, как она вышла их столовой, но следить оказалось не просто: симбиотка оборачивалась и петляла по коридорам, будто чуяла чужой взгляд.
Сделав круг по покоям, она вышла во внутренний сад и резво зашагала к его печальной части – кладбищу. Его ограждали толстые деревья, тянущиеся до потолка и разрушающие иллюзию неба: под потолком их ветви переплетались и срастались, соревнуясь за каждый миллиметр пространства.
Тридцать Восьмая шептала под нос и оборачивалась. Не заметив Ксенона за кустом, симбиотка вцепилась в застёжки на платье. Она стащила платье через голову и с омерзением бросила под дерево.
Она пошла в глубь кладбища и остановилась у могилы Селин. В руках Тридцать Восьмая сжимала силковый платок. У памятника она развернула ношу и выложила содержимое на могилу. Еда, к которой она не притронулась за завтраком.
Когда Ксенон появился из-за дерева, Тридцать Восьмая подпрыгнула и закрыла собой могилу Селин, покрытую крошками. Поняв, что Ксенон стоит в шаге от сброшенного платья, симбиотка поняла, что прятать следы преступления поздно. Она осела на землю, закрыв лицо руками.
— Я всё видел, — подтвердил наследник.
— Мне самой это не нравится, — Тридцать Восьмая показала на остатки еды и платье. — Я делаю это для вашей матери.
— Ты нарушаешь закон!
— Разве слово Наиды не закон? — перешла на шёпот симбиотка. — Но пойми… И законы слишком строги. У нас, симбиотов четвёртого класса такие же потребности…
— Обычное животное, какие были на Земле, — Ивелия пришпорила сталлиона.
Завод силка гудел издалека. Над ним поднимались клубы пара, вырывающиеся из металлических башен. Эмилю пришлось зажать нос от зловоний.
— Ваша система иначе пахнет? — спросила Ивелия, не понимая реакцию наследника.
— Немного, — признался Эмиль, не разжимая нос.
— Нет, Гефест, где производят плекс, пахнет так же, — заметил Лука.
Завод начинался постепенно, как лес начинается перелеском маленьких складов. На дороге появлялись клубки необработанного силка, перекатывающиеся по воле ветра. Стайки спайдеритов шуршали в оврагах на обочине дороге. Люди сбрасывали туда мусор, и животные пировали.
Перелесок низеньких сараев сменялся деревьями заводских башен. На башнях возвышались медленно крутящиеся на ветру пропеллеры. Их лопасти покрылись седой мишурой силка.
Начался лабиринт конвейеров. Бесконечное белое полотно полу переработанного силка тянулось со станка на станок, из цеха в цех, из здания в здание. Рабочие привычно подлезали под движущееся полотно, перепрыгивали через него, по-дружески гладили, проходя мимо.
— Тут километры силка, — заметил Эмиль.
Мелкие волокна силка летали в воздухе, как снег.
— Дальше ехать нельзя, — целительница слезла с повозки и привязала сталлиона к крюку парковки. — Эй, Лиора! Присмотришь?
Из-под конвейера вынырнула полная девочка лет двадцати. Она расцвела, услышав просьбу Ивелии. Сталлион тоже радостно разжал и просился навстречу девочки, но вожжи удержали его. Целительница обняла девочку, спросила:
— Как сон твой?
— Как всегда, — радостно ответила та, поглаживая морду сталлиона. — Просыпаюсь где попало, вот. Родители переживают.
— Мы что-то ещё придумаем, — погладила её по волосам Ивелия.
— Я привыкла, не переживай! Давай мне почаще поиграть со сталлионом, и будет ещё лучше!
— Гален работой не душит? — целительница искала кого-то глазами.
— Неа, сейчас тихо. Он днями не вылезает из лаборатории, — девочка показала в тёмный угол завода, где между высокими башнями была зажата высокая коробка с окнами.
— Неужели начал работать? —хмыкнула Ивелия. — Пойдём посмотрим.
Целительница повела Эмиля и Луку сквозь цеха где мыли и выжимали силк. Справа его красили в синий, слева – в зелёный.
— Так красиво! — Эмиль потрогал гладкое полотно силка, тянущееся над головой. — Поэтому в деревне все нарядные?
— Поэтому система Биомоторс нарядная, — рассмеялась Ивелия. — Мы и вас нарядим!
Целительница направилась в “коробку с окнами”. Длинный стол там был уставлен склянками и завален клочками силка разных цветов и документами. Посреди них сидел мужчина перед экраном управленца. Эмиль ни разу не видел, чтобы управленцы использовали за пределами барж, но гигантский завод силка казался сложнее даже межгалактической баржи-галеона, на которой прилетели содаплексяне.
— Нужна твоя помощь! — напугала мужчину целительница.
— Что за! — подскочил тот. — Я тебе говорил не приходить ко мне, а? Если хочешь что-то, спроси секретаршу!
— Мне нужно починить эхолот, — Ивелия уселась напротив мужчины. — Вряд ли секретарша поможет с этим.
— И я не помогу, — огрызнулся мужчина, и вернулся к управленцу. — Я не механик.
— Директор, но ты говорил решать все вопросы только через тебя, — стала загибать пальцы целительница. — Тарифы на симбиотов, расчёт продовольствия, выдача лекарств, график работ в полях и на заводе.
— Неумная месть, если это она, — мужчина заметил Эмиля с Лукой. — А эти бледные откуда?
— Откуда-то издалека, — ответила она. — У них сломался эхолот, не могут вернуться домой.
Мужчина насторожился и вдруг вскочил, как ошпаренный. Лука испугался, что тот уже получил наводку на них. Однако мужчина даже не смотрел на лица пришельцев. Это одеяниты полностью захватили его внимание.
— Святой Юникорн, чтоб меня…! — воскликнул мужчина. — Во что вы одеты?
По коже Эмиля пробежали мурашки, и одеятин, заметив это, сменил цвет на нежно-персиковый.
— Вы не из нашей системы, — понял мужчина и принюхался. — Откуда вы?
— Издалека, директор, — устало повторила целительница. Она встала между ним и Лукой с Эмилем.
— Мы потерялись, — Лука заслонил собой Эмиля. — Наши товарищи на другом конце планеты, и нам нужно связаться с ними.
Директор подошёл к генералу, схватил за руку и прошёлся ладоней по одеяниту.
— Ауч! — директор отдёрнул кровоточащую руку.
— Чешуйки острые, осторожно. — заметил Эмиль.
— Руки прочь! — Лука потянулся к скрытому кинжалу на пояснице.
— Что это за технология? — изумлённо спросил директор, падая обратно на стул. — Вы контролируете силк?
— Это не силк, это симбиот, — Лука оглядывался, ища пути отхода. В коробке кабинета была лишь одна дверь.
— Симбиоты вместо одежды! — мужчина попался потрогать Эмиля, но Лука ударил того по руке. — Невозможно! Мы пытались. Весь Концерн пытался…
— Для нас одежда из слюны животных кажется более странной, — попытался пошутить Эмиль, но никто не рассмеялся.
— Откуда вы? — снова спросил директор. — С другой системы? Или с другой планеты?
Он как будто опасался второго варианты больше.
— Из другой системы, — ответил Эмиль. — Мы исследователи…
Лука шикнул ему замолчать.
— Исследователи? — скривился директор. — Исследуете наши технологии силка? Или исследуете, как проникнуть на рынок Хэдофиса с вашей одежёнкой?
— Хватит! — Лука достал кинжал и направил на директора.
— Стража! — взвизгнул тот.
Четверо стражей проворно появились и оголили мечи. Их блестящие чёрные силковые доспехи покрывали тело второй кожей, почти как одеяниты.
— Стой, Гален! — крикнула директору целительница. — Они ничего не сделали!
— Я слышал о таких «путниках» от других заводов, — рассмеялся директор. — В системе много умников, которые хотят заменить силк на другие материалы и оставить нас без заказов Хэдофиса! Хотят, чтобы нас постигла судьба Гласиоры!
— Нет, мы не торговцы! — замахал руками Эмиль.
Лука шикнул на него снова.
— Мне плевать, кто вы, позже разберусь, — директор показал страже увести пришельцев. — Запереть их в Нордиксе!
— Ты совершаешь ошибку, — Лука с горечью отдал свой клинок стражнику. — В Сауфике наша армия. Они отомстят, узнав, что случилось.
— Все хотят мне отомстить сегодня! — присвистнул директор. — Даже если у вас есть армия в Сауфике, она доберётся сюда только через месяц, не меньше. И погоди-ка, Ивелия сказала, что ваш эхолот сломан? Как они узнают, где мстить?
Директор задорно рассмеялся, и стража заломила Луке и Эмилю руки.
— Это не по-человечески! — кинулась к ним целительница, но и её остановила стража.
— Не вздумай, — предупредил её директор. — Иначе окажешься в камере со шпионами.
Ивелия осела на пол. Она могла лишь наблюдать, как стража выводит её гостей с завода и тащит в сторону города. Она не смогла спасти гостей от ярости Концерна и его придатков так же, как и не смогла спасти свою деревню Полярикс.
Глава 13. Ксенон
Время: 530г, май
Место: Хэдофис
Ксенон не мог заснуть в своей старой кровати. Он так бы хотел навсегда исчезнуть отсюда и никогда не возвращаться в эту дурацкую комнату. Перекрещенные мечи над кровью, которые когда-то туда повесили матери, надеясь воспитать в сыне воинский дух – как он ненавидел эти мечи!
Он вспоминал, как убегал от учителя фехтования – симбиота четвёртого класса. Тот охотился за ним по дворцу, думая, что Ксенон играл с мальчишками во дворе или пробирался на кухню за вкусностями, но Ксенон тихо сидел в библиотеке и зачитывался романами о прошлом. Там, в прошлом, всё было красиво и по-другому. Там все жили на одной планете, вокруг сновали тысячи СЕО и десятками тысяч детей. И никому из этих детей не приходилось управлять целой звёздной системой.
Он любил изучать карты. Земля была немногим больше Хэдофиса, но когда-то вмещала всё человечество и всех животных, тогда ещё не уничтоженных. На Земле говорили на сотнях языков, жили в тысячах городов, и все они выглядели по-разному! Не то что дурацкий Хэдофис, одинаковый от горизонта до горизонта!
Ксенон выглянул из окна. Одинаковые небоскрёбы горели одинаковым оранжевым светом иллюминитов. Вот бы вернуться на Офис Майнор! Там, когда смотришь в окно, не видишь ничего, кроме лунной пустыни – и то лучше дурацкой столицы! Но Аларик от него не отстанет, если наследник сбежит обратно в Академию.
— Зачем это всё? — Ксенон сел в угол комнаты и закрыл уши руками. — Зачем? Зачем?
Ему помогало качаться вперёд-назад пару минут – так панический страх уходил. Доктора говорили, что это панические атаки, но Наида им отвечала, что у наследника Биомоторс не может быть такой ерунды. Ксенон научился скрывать атаки от матери. Сложнее всего приходилось за столом, когда он резал мясо на кусочки, пока темнело в глазах. Порой было сложно остановить руку, чтобы не воткнуть нож прямо себе в сердце.
— Нужно найти Тридцать Восьмую, — напомнил себе Ксенон, когда страх почти отступил. Почти. Он никогда не уходил полностью.
На улице светало. Симбиоты-слуги обычно начинали работать с первыми лучами солнца. Поэтому Ксенон покинул покои в поисках слуги, готового принести ему кофе.
По коридору носился небольшой клинер и гудел, всасывая пыль. Клинеры были дурными симбиотами второго класса, поэтому Ксенон пнул того без зазрений совести. Клинер пискнул и заполз в кухню, скуля.
На кухне суетились симбиоты четвёртого класса, готовя завтрак для жителей и работников дворца СЕО. Увидев Ксенона, те поклонились, но не отвлекались от работы. Симбиотка, варящая бадью кофе, уже знала вкусы нового Вице-Президента Финансов и протянула тому высокий стакан крепкого кофе с молоком.
— Наида сегодня ест позже, — говорил один симбиот другому за разделочным столом. — Подаём завтрак в десять.
— С каждый днём позже, — покачал головой другой повар, нарезая овощи. Он не видел, что за его спиной стоит сын СЕО. — Тебе Тридцать Восьмая сказала?
— Да, они всегда вместе завтракают.
— Вместе завтракают? — воскликнул Ксенон.
Оба повара уронили ножи и с ужасом обернулись, уставившись на Вице-Президента.
— Д-да, — кивнул повар.
— Они буквально едят вместе? — пальцы Ксенона, сжимающие стакан, побелели.
— Так точно, — другой повар отодвинул хлеб от себя подальше. Чтобы Ксенон и не подумал, будто симбиоты что-то ели на кухне.
— И Тридцать Восьмая тоже ест? — Ксенон осушил стакан кофе.
— Мне кажется, да, — пискнул повар, сжимая металлическую столешницу. — Мы следуем приказам СЕО.
— И её приказы противоречат законам… — Ксенон пробежал пальцами по ножам, развешанным на стене. Заметил, как вся кухня напряглась. — Закон Биомоторс запрещает симбиотам есть человеческую пищу. Это считается воровством.
— Мы знаем, ваше высочество, — симбиотка, ответственная за кухню, заслонила собой поваров Симбиот за ней вцепился ей в плечи. — Мы не едим вашу еду.
— Я просто шучу! — подмигнул им Ксенон и заткнул один из ножей за пояс. — Я бы на вашем месте не упускал возможности. Не представляю, как вы кормом всю жизнь питаетесь.
Слуги напряжённо рассмеялись, переглядываясь.
«Мне плевать что вы едите, меня волнует только одна симбиотка, — думал Ксенон, сжимая рукоять ножа. — Тридцать Восьмая»
До завтрака он бродил по дворцу и, как в детстве, катался на элеваторах с первого до последнего сотого этажа. Закрученные тела элеваторов ловко перетекали с этажа на этаж по спиральным шахтам. Их маленькие ножки создавали странный гул, похожий на шёпот. В детстве Ксенон до ужаса их боялся, думая, что элеваторами управляют приведения.
Покои СЕО на пятьдесят восьмом этаже замыкались кольцом вокруг внутреннего сада. Удивительно искусный потолок сделали из одного иллюминита в точности повторяющим небо за пределами дворца. Ксенон не знал, какие симбиоты могли передавать информацию о смене дня и ночи, расположении звёзд и облачности, но это работало. Остальные пятьдесят этажей будто растворялись в небытии, если стоять в центре сада и смотреть на потолок.
С детства он знал, где в саду слепые зоны, чтобы прятаться от мам или прислуги. И он помнил безопасные места, чтобы следить за тем, что происходит во дворце. Спрятавшись под окном столовой в таком потайной месте, Ксенон ждал.
Ровно в десять симбиоты с кухни принесли завтрак. Мясо, овощи, кофе, сладости – стол ломился. Ксенон фыркнул: его-то мать всегда заставляла сдерживаться в пище. Воспитывала дух.
Вскоре появилась Наида и начала со сладкого, запивая пирожные остывшим кофе. СЕО всё ещё носила чёрные платья.
В дверях появилась Тридцать Восьмая, и Ксенон ахнул: она надела платье его покойной матери Селин. Многослойное розовое платье скрывало владелицу со стоп до кончиков пальцев и тянулось подолом позади. На нём расцветали жёлтые и фиолетовые полураскрывшиеся бутоны - то были симбиоты, созданные специально для этого платья. Селин очень любила его и боялась повредить. Ксенон помнил, как мама надевала платье исключительно по праздникам.
Симбиотам четвёртого класса не полагалось носить одежду, но Ксенон плевал бы на общественные стандарты, надень Тридцать Восьмая нечто другое. Пусть другое бальное платье из гардероба Наиды, но только не из шкафа Селин!
Тридцать Восьмая поприветствовала СЕО лёгким поцелуем в губы и тоже села за стол. Она накладывала себе и Наиде фрукты и мясо. Что за наглость! Ксенон сдерживался, чтобы не прекратить их вакханалию сейчас же.
Но что-то странное творилось с Тридцать Восьмой. Она нарезала кусочки мяса, подносила ко рту и не ела. Когда Наида пила кофе и запрокидывала голову, Тридцать Восьмая куда-то сбрасывала кусочки со стола.
Завтрак быстро наскучил СЕО, она зевнула и вышла прочь. Ксенон поторопился внутрь покоев: он не закончил следить за Тридцать Восьмой. Он заметил, как она вышла их столовой, но следить оказалось не просто: симбиотка оборачивалась и петляла по коридорам, будто чуяла чужой взгляд.
Сделав круг по покоям, она вышла во внутренний сад и резво зашагала к его печальной части – кладбищу. Его ограждали толстые деревья, тянущиеся до потолка и разрушающие иллюзию неба: под потолком их ветви переплетались и срастались, соревнуясь за каждый миллиметр пространства.
Тридцать Восьмая шептала под нос и оборачивалась. Не заметив Ксенона за кустом, симбиотка вцепилась в застёжки на платье. Она стащила платье через голову и с омерзением бросила под дерево.
Она пошла в глубь кладбища и остановилась у могилы Селин. В руках Тридцать Восьмая сжимала силковый платок. У памятника она развернула ношу и выложила содержимое на могилу. Еда, к которой она не притронулась за завтраком.
Когда Ксенон появился из-за дерева, Тридцать Восьмая подпрыгнула и закрыла собой могилу Селин, покрытую крошками. Поняв, что Ксенон стоит в шаге от сброшенного платья, симбиотка поняла, что прятать следы преступления поздно. Она осела на землю, закрыв лицо руками.
— Я всё видел, — подтвердил наследник.
— Мне самой это не нравится, — Тридцать Восьмая показала на остатки еды и платье. — Я делаю это для вашей матери.
— Ты нарушаешь закон!
— Разве слово Наиды не закон? — перешла на шёпот симбиотка. — Но пойми… И законы слишком строги. У нас, симбиотов четвёртого класса такие же потребности…
