--Да, я весь во внимании! Говорите, не стесняйтесь! Я слушаю, Вас!
Теперь настал черёд Ольги, судорожно вздохнуть. Она плавно подняла на него бирюзовые, как море в ясную погоду, глаза и перешла к сути.
--Я, лишь, хочу сказать, что нам с вами нечего бояться угроз барона Джона Браэртона! Государь, пару часов тому назад, душевно, переговорил с Его Британским Королевским Величеством… Тот сказал ему, что у барона есть куда, более серьёзные грехи перед короной. У него больше шансов угодить на плаху, чем нам! Король сказал, что у нас нет повода для волнений и опасений за наши жизни и чувства.—быстро выпалила девушка, пока в мыслях снова не наступил хаос. Ей, казалось, что с её трепетной души спал огромный и, непереносимый камень.
Капитан разделил чувства девушки, ощутив, как, от сказанных ею слов, ему стало, наконец-то легко и свободно. Весь страх за их жизни и репутации улетучился. На миловидном лице появилась лёгкая приветливая улыбка.
--Я, искренне, рад такому разрешению всех наших с вами душевных переживаний!—с огромным облегчением выдохнул он, не сводя с юной девушки нежного взгляда. Она была так прекрасна, что напоминала розу. Её шёлковое платье цвета сладкой ваты с преобладанием в нём золотистого кружева и газа, придавали ей шарм и вызывали нежность. Оно было выполнено по дворцовому протоколу, столь роскошно и изысканно, что подчёркивало всю пышность высочайшего положения, но при всём этом великолепии, придавало его владелице изящность и свежесть. Приятный аромат нежной розы, лишь дополнял её образ.
От приятных слов заботливого собеседника на трепетной душе девушки стало, тоже легко и хорошо. Она доброжелательно и очень искренне заулыбалась. Только такое состояние души продлилось не долго. Внезапно, Ольга и капитан перестали, добродушно, подшучивать друг над другом. В их пристальных взглядах появилась серьёзность, и читалось непреодолимое взаимное влечение друг к другу, с которым они не в силах были справиться. Желание, воссоединиться в долгом пылком поцелуе обоюдное. Они, словно, загипнотизированные, потянулись друг к другу, поддаваясь страстному порыву. Их мягкие тёплые губы, постепенно, слились воедино. Поцелуй был очень долгим нежным и осторожным. По лёгкости, он ни чем не отличался от облака.
Юная девушка, инстинктивно, обвила шею избранника заботливыми руками и закрыла глаза от, испытываемого ею, наслаждения. Её душа трепетала и готова была, воспарить к небесам, но, вскоре, к её глубокому разочарованию, всё закончилось.
--Ольга, пожалуйста, простите меня! Мне следовало быть сдержаннее!—извинился перед венценосной возлюбленной капитан, чувствуя себя, крайне, неловко из-за своего страстного порыва, который не смог перебороть. Он, легонько, отстранился от неё, при этом, его миловидное лицо пылало от смущения.
--Да, конечно, милый Эдвард! Тебе не о чем беспокоиться! Всё было прекрасно!—только и вымолвила, постепенно, выходя из мира романтических грёз, юная девушка. Она плавно и медленно открыла бирюзовые, как море, глаза и зачарованно посмотрела на главного офицера шикарного «Титаника». Мысли в голове перестали, хаотично, носиться. Они успокоились и разложились на места. Девушка одарила капитана очень искренней ласковой подбадривающей улыбкой, которая помогла ему, вернуть в себе уверенность.
В эту самую минуту в управленческую рубку пришёл Российский Император Николай вместе с детьми и свитой. Они совершали увлекательную прогулку по «Титанику» и, как бы случайно, зашли на капитанский мостик. Хотя, на самом деле, пребывающие в превосходном приподнятом настроении, венценосные особы решили, начать свой променаж, именно отсюда.
--Ах, вот вы где! Мы так и думали, что найдём вас, именно, здесь!—шутливым тоном, хором провозгласили Великие княжны, чем и заставили капитана с Ольгой застенчиво между собой переглянуться. Они ни чем не отличались от, застигнутых на месте преступления и врасплох, двух любовников. После чего, юная девушка, получив позволение заботливого спутника, плавно и бесшумно присоединилась к дорогим кузинам с маленьким престолонаследником. Они, мгновенно окружили её и увлекли в свой занимательный разговор.
Капитан одарил их мягким доброжелательным взглядом и обменялся с Государем приветственным рукопожатием и несколькими фразами: о погоде и других круизных вещах.
Вспомнив, наконец, о юной возлюбленной и детях, Николай отдал капитану распоряжение, извещать его обо всех погодных изменениях, не говоря уже о сложной ледовой обстановке, которую они, все, достигнут через пару дней их увлекательного морского путешествия. Он присоединился к семье, и, галантно, взяв Ольгу под руку, заговорил с ней о чём-то, крайне деликатном, что касалось, лишь их обоих. Девушка с замиранием в трепетном сердце слушала его, периодически краснея и отводя от него глаза, от, испытываемого смущения, и отвечая ему.
Они не учли, лишь одного, что случайным свидетелем их милой семейной сцены стал капитан Смит. Ему было приятно наблюдать за венценосными особами. Его трепетная душа наполнялась теплом и лёгкостью.
Только к глубокому разочарованию главного офицера шикарного круизного лайнера, вскоре, Российская Императорская семья покинула мостик, решив, продолжить увлекательную прогулку. Капитану ничего другого не осталось, кроме как, проводить Их мягким взглядом, пока его внимание ни привлёк, незаметно вложенный Ольгой ему в руку, небольшой, сложенный втрое, листок бумаги. Капитан Смит развернул его и глазами, быстро прочёл короткое послание, от которого ему на душе стало легко.
« Всё со временем проходит! Вечной остаётся только любовь! Я буду ждать вас на лестнице, у часов, после ужина!
Ваша прелестная малышка Ольга!»
Капитан был немного растерян, но, собравшись, наконец, с мыслями, убрал крохотное послание во внутренний карман тёмно-синего офицерского кителя и сосредоточился на управлении «Титаником» и других организаторских делах.
Так незаметно наступил вечер второго дня их общего увлекательного путешествия, за время которого шикарный пассажирский лайнер, благополучно миновав все возможные опасные препятствия, вышел в открытый океан. Теперь, вокруг, «Титаника» простиралась загадочная Атлантика. Что его ожидало впереди, никто не знал. Все занимались своими обычными делами.
Так и Российская Императорская семья. Они весело плескались в приятной тёплой воде бассейна, интерьер которого напоминал купальню во дворце восточного правителя. Она была украшена растительными изразцами. По её периметру расставлены фарфоровые кувшины с зеленью. В воздухе витал мягкий аромат свежей хвои. Освещение было лёгкое и приглушённое. Тихое журчание воды смешивалось со звонким смехом царственных особ.
В эти счастливые минуты, они ничем не отличались от детей простых смертных. Русская Венценосная семья была так же беззаботна. Что нельзя было сказать о юной спутнице Российского Государя. Она не принимала участия в их веселье, а сидела на деревянном шезлонге, немного в стороне и вела тихую душевную беседу с подругой и наставницей, княжной Натальей Берестовой, сидящей на соседнем шезлонге.
--Вижу, что тебя что-то очень сильно мучает, дорогая Оленька! Скажи мне правду, уж не повинен ли в твоих душевных переживаниях наш капитан?—участливо осведомилась молодая княжна, усмотрев своим чутким взглядом отрешённость юной подопечной во всех её движениях и жестах.
Даже сейчас Ольга не смотрела на подругу. Её потерянный взгляд был направлен на изящные пальцы рук, нервно теребящие серебристо-перламутровый гипюр шифонового платья цвета сирени. Из трепетной груди юной девушки вырвался печальный вздох. Она плавно подняла на заботливую подругу блестящие от слёз бирюзовые глаза.
--Я люблю его, Наташенька, а он любит меня, но из-за того, что мы находимся в разных общественных слоях, нам приходится скрывать друг от друга свою любовь, а это, поверь мне, крайне не просто!—поделилась с подругой юная Великая княжна. В её приятном мелодичном голосе ощущалось столько невыносимой тоски и отчаяния, что внимательная Наташа не смогла отнестись к невыносимому любовному страданию подруги с ледяным безразличием. Она сочувственно вздохнула и, заботливо накрыв её руки в белоснежных гипюровых перчатках своими руками, успокоила. При этом на её очаровательном лице засияла искренняя доброжелательная улыбка.
--Послушай, Оленька! Мы, сейчас, отдыхаем в круизе на прекраснейшем корабле! Это означает, что Вы с нашим дорогим капитаном, можете забыть обо всех правилах и протоколах! Любите друг друга и ни о чём не думайте!—дружески посоветовала девушке главная фрейлина, и, видя немой вопрос, в котором заключалось искреннее беспокойство о Государе и Его детях, заверила:--Об Их Императорских Высочествах и о Его Императорском Величестве не беспокойся. Они всё поймут, да и, если честно, им уже, давно, известно о вашей с капитаном страстной любви!
Ольга, ненадолго, погрузилась в глубокую задумчивость, затем повеселела, и, грациозно поднявшись с шезлонга, словно окрылённая, помчалась в каюту, желая переодеться к романтическому свиданию.
Немного позже, стоя в гостиной своих апартаментов перед большим овальным зеркалом в золотой раме и в мягком освещении восковых свечей, источающих розовый аромат, которые были вставлены в золотые канделябры, юная великая княжна Ольга Фёдоровна проводила последние приготовления к своему романтическому свиданию с капитаном Смитом.
Она была одета в великолепное платье турецкой султанши времён Роксоланы, выполненное из тончайшего шёлка мятного цвета с преобладанием органзы, которая имела частый растительный рисунок, вышитый серебряными и золотыми нитями с инкрустацией бриллиантов и изумрудов. Оно переливалось всеми цветами радуги.
Находящиеся возле своей госпожи фрейлины Юлия Волынская и Наталья Берестова, плавно расчёсывали шикарные распущенные густые и, отливающие золотом, волнистые длинные пряди серебряным гребнем и вплетали в них бриллиантовые и жемчужные нити. Ольга, достойно, оценила их работу, и, одобрительно кивнув, распорядилась:
--А теперь, проводите меня к Эдварду так, как провожали наложниц на хальвет к турецкому султану во времена великолепной Хюррем.
Фрейлины поняли госпожу и обещали выполнить её просьбу. Никто из них даже и не догадывался, насколько сильно, внутренне, нервничала юная девушка. Она уже начала было раздумывать о том, правильно ли она сделала, что назначила капитану Эдварду Смиту свидание. Только понимая, что пути назад уже нет, нервно вздохнула, и, быстро помолившись перед, стоявшей, рядом, на тумбочке, иконе с изображением Пресвятой Девы Марии, пошла, сопровождаемая двумя преданными фрейлинами и охранниками, на романтическое свидание к капитану.
Капитан Эдвард Смит терпеливо ждал юную девушку, стоя у золотых старинных часов, на площадке великолепной лестницы, перила которой были выполнены из красного дерева и покрыты защитным лаком, а ступеньки из розового мрамора с золотыми наконечниками. Над его головой возвышался великолепный огромный стеклянный купол, встроенный в кованную железную решётку с позолотой и освещённый мягкой подсветкой лампами дневного света, благодаря которым, создавалась видимость, словно купол парит в воздухе.
Капитан сделал вечерний обход шикарного пассажирского лайнера «Титаник», внимательно выслушав рапорты всех своих подчинённых и, теперь, ему ни что не мешало, окунуться в приятные волны этого дивного вечера. Он приветливо улыбался и почтительно здоровался с, проходящими мимо него, пассажирами первого класса.
В эту самую минуту, к нему мягкой поступью осторожной мышки, грациозно подошла Ольга, сопровождаемая фрейлинами-охранницами и охранниками. Её соблазнительные алые губы расплылись в ласковой улыбке, излучающей глубокое душевное тепло. В ясных бирюзовых глазах читалась искренняя нежность.
--Эдвард!—тихо и, как бы на выдохе, позвала его девушка, из-за чего трепетное сердце капитана учащённо забилось. Он, как ему казалось, нежно вздохнул и, плавно обернувшись, одарил её взаимной ласковой улыбкой и галантно взял себе под руку со словами:
--Сегодня, на удивление, прекрасная ночь! Не хотите ли, прогуляться вместе со мной по палубе под звёздами!?
Ольга понимала, что он мог и не спрашивать её об этом, ведь она, всё равно не отказала бы ему, в этом романтическом предложении.
--Эдвард, вы же знаете, что с вами я готова плыть, хоть на край света, не зависимо от погоды!—выдохнула Ольга, выйдя с ним под руку на палубу. На них, мгновенно, пахнуло вечерней прохладой, из-за чего девушка поёжилась от холода. Капитан не растерялся и, сняв с себя тёплое офицерское пальто, заботливо, накинул его на изящные плечи очаровательной спутницы со словами:
--Здесь прохладно и немного ветрено, а вам, Ольга, ни в коем случае, нельзя простужаться! Ведь Вы носите под своим трепетным сердцем «будущее Российской Империи»!
Девушка сильнее укуталась в его тёплое драповое пальто и с глубокой душевной искренностью поблагодарила за заботу. Капитан Смит повёл себя, в отношении неё не только как очень внимательный и галантный кавалер, но и как искренний романтик. Он, увлечённо рассказывал девушке о звёздах и о том, какая из них какому созвездию, либо спутнику принадлежит.
Ольга слушала его затаив дыхание и не смея, высказать собственное мнение, хотя и из последних сил сдерживала себя.
Так за приятным душевным разговором, капитан со своей очаровательной юной спутницей не заметили, как дошли до шлюпбалок, к которым прочно прикреплены лодки. Их было ровно столько, чтобы в случае серьёзной аварии, можно спасти две трети всех, находящихся на борту, людей.
--Не понимаю, зачем Российскому Государю Императору понадобилось загромождать палубу на, и без того, надёжном корабле! Ведь теперь весь вид на океан закрыт!—донёсся до влюблённой пары недовольное высказывание Исмея. Он прогуливался по палубе под руку с какой-то дамой, которая понимала его сетования и тоже негодовала по поводу, чрезмерно, загруженной палубы.
Ольга иронично фыркнула на эти их бессмысленные возмущения, но почувствовав душевное напряжение галантного спутника, не медля ни минуты, крепко взяла его за руку и вместе с ним укрылась в расщелине между двумя, стоявшими друг напротив друга, шлюпками.
--Мы в надёжном месте, Эдвард! Нас здесь не найдёт ни только Исмей, но и никто другой!—со вздохом глубокого облегчения объявила избраннику юная девушка. Она стояла напротив него и зачарованно смотрела в бездонные серые омуты его ласковых и, всегда добрых глаз. Они манили её к нежным глубинам души, лишали воли и кружили голову.
Душа девушки замирала, а трепетное сердце бешено колотилось в груди. Ольга чувствовала, что, вот, сейчас, она со своим ласковым возлюбленным воссоединятся в жарком долгом поцелуе. Ольга даже не замечала того, как дерзкий морской ветер развевал их одежду. Девушка, словно, заворожённая не смела даже, шелохнуться.
Теперь настал черёд Ольги, судорожно вздохнуть. Она плавно подняла на него бирюзовые, как море в ясную погоду, глаза и перешла к сути.
--Я, лишь, хочу сказать, что нам с вами нечего бояться угроз барона Джона Браэртона! Государь, пару часов тому назад, душевно, переговорил с Его Британским Королевским Величеством… Тот сказал ему, что у барона есть куда, более серьёзные грехи перед короной. У него больше шансов угодить на плаху, чем нам! Король сказал, что у нас нет повода для волнений и опасений за наши жизни и чувства.—быстро выпалила девушка, пока в мыслях снова не наступил хаос. Ей, казалось, что с её трепетной души спал огромный и, непереносимый камень.
Капитан разделил чувства девушки, ощутив, как, от сказанных ею слов, ему стало, наконец-то легко и свободно. Весь страх за их жизни и репутации улетучился. На миловидном лице появилась лёгкая приветливая улыбка.
--Я, искренне, рад такому разрешению всех наших с вами душевных переживаний!—с огромным облегчением выдохнул он, не сводя с юной девушки нежного взгляда. Она была так прекрасна, что напоминала розу. Её шёлковое платье цвета сладкой ваты с преобладанием в нём золотистого кружева и газа, придавали ей шарм и вызывали нежность. Оно было выполнено по дворцовому протоколу, столь роскошно и изысканно, что подчёркивало всю пышность высочайшего положения, но при всём этом великолепии, придавало его владелице изящность и свежесть. Приятный аромат нежной розы, лишь дополнял её образ.
От приятных слов заботливого собеседника на трепетной душе девушки стало, тоже легко и хорошо. Она доброжелательно и очень искренне заулыбалась. Только такое состояние души продлилось не долго. Внезапно, Ольга и капитан перестали, добродушно, подшучивать друг над другом. В их пристальных взглядах появилась серьёзность, и читалось непреодолимое взаимное влечение друг к другу, с которым они не в силах были справиться. Желание, воссоединиться в долгом пылком поцелуе обоюдное. Они, словно, загипнотизированные, потянулись друг к другу, поддаваясь страстному порыву. Их мягкие тёплые губы, постепенно, слились воедино. Поцелуй был очень долгим нежным и осторожным. По лёгкости, он ни чем не отличался от облака.
Юная девушка, инстинктивно, обвила шею избранника заботливыми руками и закрыла глаза от, испытываемого ею, наслаждения. Её душа трепетала и готова была, воспарить к небесам, но, вскоре, к её глубокому разочарованию, всё закончилось.
--Ольга, пожалуйста, простите меня! Мне следовало быть сдержаннее!—извинился перед венценосной возлюбленной капитан, чувствуя себя, крайне, неловко из-за своего страстного порыва, который не смог перебороть. Он, легонько, отстранился от неё, при этом, его миловидное лицо пылало от смущения.
--Да, конечно, милый Эдвард! Тебе не о чем беспокоиться! Всё было прекрасно!—только и вымолвила, постепенно, выходя из мира романтических грёз, юная девушка. Она плавно и медленно открыла бирюзовые, как море, глаза и зачарованно посмотрела на главного офицера шикарного «Титаника». Мысли в голове перестали, хаотично, носиться. Они успокоились и разложились на места. Девушка одарила капитана очень искренней ласковой подбадривающей улыбкой, которая помогла ему, вернуть в себе уверенность.
В эту самую минуту в управленческую рубку пришёл Российский Император Николай вместе с детьми и свитой. Они совершали увлекательную прогулку по «Титанику» и, как бы случайно, зашли на капитанский мостик. Хотя, на самом деле, пребывающие в превосходном приподнятом настроении, венценосные особы решили, начать свой променаж, именно отсюда.
--Ах, вот вы где! Мы так и думали, что найдём вас, именно, здесь!—шутливым тоном, хором провозгласили Великие княжны, чем и заставили капитана с Ольгой застенчиво между собой переглянуться. Они ни чем не отличались от, застигнутых на месте преступления и врасплох, двух любовников. После чего, юная девушка, получив позволение заботливого спутника, плавно и бесшумно присоединилась к дорогим кузинам с маленьким престолонаследником. Они, мгновенно окружили её и увлекли в свой занимательный разговор.
Капитан одарил их мягким доброжелательным взглядом и обменялся с Государем приветственным рукопожатием и несколькими фразами: о погоде и других круизных вещах.
Вспомнив, наконец, о юной возлюбленной и детях, Николай отдал капитану распоряжение, извещать его обо всех погодных изменениях, не говоря уже о сложной ледовой обстановке, которую они, все, достигнут через пару дней их увлекательного морского путешествия. Он присоединился к семье, и, галантно, взяв Ольгу под руку, заговорил с ней о чём-то, крайне деликатном, что касалось, лишь их обоих. Девушка с замиранием в трепетном сердце слушала его, периодически краснея и отводя от него глаза, от, испытываемого смущения, и отвечая ему.
Они не учли, лишь одного, что случайным свидетелем их милой семейной сцены стал капитан Смит. Ему было приятно наблюдать за венценосными особами. Его трепетная душа наполнялась теплом и лёгкостью.
Только к глубокому разочарованию главного офицера шикарного круизного лайнера, вскоре, Российская Императорская семья покинула мостик, решив, продолжить увлекательную прогулку. Капитану ничего другого не осталось, кроме как, проводить Их мягким взглядом, пока его внимание ни привлёк, незаметно вложенный Ольгой ему в руку, небольшой, сложенный втрое, листок бумаги. Капитан Смит развернул его и глазами, быстро прочёл короткое послание, от которого ему на душе стало легко.
« Всё со временем проходит! Вечной остаётся только любовь! Я буду ждать вас на лестнице, у часов, после ужина!
Ваша прелестная малышка Ольга!»
Капитан был немного растерян, но, собравшись, наконец, с мыслями, убрал крохотное послание во внутренний карман тёмно-синего офицерского кителя и сосредоточился на управлении «Титаником» и других организаторских делах.
Так незаметно наступил вечер второго дня их общего увлекательного путешествия, за время которого шикарный пассажирский лайнер, благополучно миновав все возможные опасные препятствия, вышел в открытый океан. Теперь, вокруг, «Титаника» простиралась загадочная Атлантика. Что его ожидало впереди, никто не знал. Все занимались своими обычными делами.
Так и Российская Императорская семья. Они весело плескались в приятной тёплой воде бассейна, интерьер которого напоминал купальню во дворце восточного правителя. Она была украшена растительными изразцами. По её периметру расставлены фарфоровые кувшины с зеленью. В воздухе витал мягкий аромат свежей хвои. Освещение было лёгкое и приглушённое. Тихое журчание воды смешивалось со звонким смехом царственных особ.
В эти счастливые минуты, они ничем не отличались от детей простых смертных. Русская Венценосная семья была так же беззаботна. Что нельзя было сказать о юной спутнице Российского Государя. Она не принимала участия в их веселье, а сидела на деревянном шезлонге, немного в стороне и вела тихую душевную беседу с подругой и наставницей, княжной Натальей Берестовой, сидящей на соседнем шезлонге.
--Вижу, что тебя что-то очень сильно мучает, дорогая Оленька! Скажи мне правду, уж не повинен ли в твоих душевных переживаниях наш капитан?—участливо осведомилась молодая княжна, усмотрев своим чутким взглядом отрешённость юной подопечной во всех её движениях и жестах.
Даже сейчас Ольга не смотрела на подругу. Её потерянный взгляд был направлен на изящные пальцы рук, нервно теребящие серебристо-перламутровый гипюр шифонового платья цвета сирени. Из трепетной груди юной девушки вырвался печальный вздох. Она плавно подняла на заботливую подругу блестящие от слёз бирюзовые глаза.
--Я люблю его, Наташенька, а он любит меня, но из-за того, что мы находимся в разных общественных слоях, нам приходится скрывать друг от друга свою любовь, а это, поверь мне, крайне не просто!—поделилась с подругой юная Великая княжна. В её приятном мелодичном голосе ощущалось столько невыносимой тоски и отчаяния, что внимательная Наташа не смогла отнестись к невыносимому любовному страданию подруги с ледяным безразличием. Она сочувственно вздохнула и, заботливо накрыв её руки в белоснежных гипюровых перчатках своими руками, успокоила. При этом на её очаровательном лице засияла искренняя доброжелательная улыбка.
--Послушай, Оленька! Мы, сейчас, отдыхаем в круизе на прекраснейшем корабле! Это означает, что Вы с нашим дорогим капитаном, можете забыть обо всех правилах и протоколах! Любите друг друга и ни о чём не думайте!—дружески посоветовала девушке главная фрейлина, и, видя немой вопрос, в котором заключалось искреннее беспокойство о Государе и Его детях, заверила:--Об Их Императорских Высочествах и о Его Императорском Величестве не беспокойся. Они всё поймут, да и, если честно, им уже, давно, известно о вашей с капитаном страстной любви!
Ольга, ненадолго, погрузилась в глубокую задумчивость, затем повеселела, и, грациозно поднявшись с шезлонга, словно окрылённая, помчалась в каюту, желая переодеться к романтическому свиданию.
Немного позже, стоя в гостиной своих апартаментов перед большим овальным зеркалом в золотой раме и в мягком освещении восковых свечей, источающих розовый аромат, которые были вставлены в золотые канделябры, юная великая княжна Ольга Фёдоровна проводила последние приготовления к своему романтическому свиданию с капитаном Смитом.
Она была одета в великолепное платье турецкой султанши времён Роксоланы, выполненное из тончайшего шёлка мятного цвета с преобладанием органзы, которая имела частый растительный рисунок, вышитый серебряными и золотыми нитями с инкрустацией бриллиантов и изумрудов. Оно переливалось всеми цветами радуги.
Находящиеся возле своей госпожи фрейлины Юлия Волынская и Наталья Берестова, плавно расчёсывали шикарные распущенные густые и, отливающие золотом, волнистые длинные пряди серебряным гребнем и вплетали в них бриллиантовые и жемчужные нити. Ольга, достойно, оценила их работу, и, одобрительно кивнув, распорядилась:
--А теперь, проводите меня к Эдварду так, как провожали наложниц на хальвет к турецкому султану во времена великолепной Хюррем.
Фрейлины поняли госпожу и обещали выполнить её просьбу. Никто из них даже и не догадывался, насколько сильно, внутренне, нервничала юная девушка. Она уже начала было раздумывать о том, правильно ли она сделала, что назначила капитану Эдварду Смиту свидание. Только понимая, что пути назад уже нет, нервно вздохнула, и, быстро помолившись перед, стоявшей, рядом, на тумбочке, иконе с изображением Пресвятой Девы Марии, пошла, сопровождаемая двумя преданными фрейлинами и охранниками, на романтическое свидание к капитану.
Капитан Эдвард Смит терпеливо ждал юную девушку, стоя у золотых старинных часов, на площадке великолепной лестницы, перила которой были выполнены из красного дерева и покрыты защитным лаком, а ступеньки из розового мрамора с золотыми наконечниками. Над его головой возвышался великолепный огромный стеклянный купол, встроенный в кованную железную решётку с позолотой и освещённый мягкой подсветкой лампами дневного света, благодаря которым, создавалась видимость, словно купол парит в воздухе.
Капитан сделал вечерний обход шикарного пассажирского лайнера «Титаник», внимательно выслушав рапорты всех своих подчинённых и, теперь, ему ни что не мешало, окунуться в приятные волны этого дивного вечера. Он приветливо улыбался и почтительно здоровался с, проходящими мимо него, пассажирами первого класса.
В эту самую минуту, к нему мягкой поступью осторожной мышки, грациозно подошла Ольга, сопровождаемая фрейлинами-охранницами и охранниками. Её соблазнительные алые губы расплылись в ласковой улыбке, излучающей глубокое душевное тепло. В ясных бирюзовых глазах читалась искренняя нежность.
--Эдвард!—тихо и, как бы на выдохе, позвала его девушка, из-за чего трепетное сердце капитана учащённо забилось. Он, как ему казалось, нежно вздохнул и, плавно обернувшись, одарил её взаимной ласковой улыбкой и галантно взял себе под руку со словами:
--Сегодня, на удивление, прекрасная ночь! Не хотите ли, прогуляться вместе со мной по палубе под звёздами!?
Ольга понимала, что он мог и не спрашивать её об этом, ведь она, всё равно не отказала бы ему, в этом романтическом предложении.
--Эдвард, вы же знаете, что с вами я готова плыть, хоть на край света, не зависимо от погоды!—выдохнула Ольга, выйдя с ним под руку на палубу. На них, мгновенно, пахнуло вечерней прохладой, из-за чего девушка поёжилась от холода. Капитан не растерялся и, сняв с себя тёплое офицерское пальто, заботливо, накинул его на изящные плечи очаровательной спутницы со словами:
--Здесь прохладно и немного ветрено, а вам, Ольга, ни в коем случае, нельзя простужаться! Ведь Вы носите под своим трепетным сердцем «будущее Российской Империи»!
Девушка сильнее укуталась в его тёплое драповое пальто и с глубокой душевной искренностью поблагодарила за заботу. Капитан Смит повёл себя, в отношении неё не только как очень внимательный и галантный кавалер, но и как искренний романтик. Он, увлечённо рассказывал девушке о звёздах и о том, какая из них какому созвездию, либо спутнику принадлежит.
Ольга слушала его затаив дыхание и не смея, высказать собственное мнение, хотя и из последних сил сдерживала себя.
Так за приятным душевным разговором, капитан со своей очаровательной юной спутницей не заметили, как дошли до шлюпбалок, к которым прочно прикреплены лодки. Их было ровно столько, чтобы в случае серьёзной аварии, можно спасти две трети всех, находящихся на борту, людей.
--Не понимаю, зачем Российскому Государю Императору понадобилось загромождать палубу на, и без того, надёжном корабле! Ведь теперь весь вид на океан закрыт!—донёсся до влюблённой пары недовольное высказывание Исмея. Он прогуливался по палубе под руку с какой-то дамой, которая понимала его сетования и тоже негодовала по поводу, чрезмерно, загруженной палубы.
Ольга иронично фыркнула на эти их бессмысленные возмущения, но почувствовав душевное напряжение галантного спутника, не медля ни минуты, крепко взяла его за руку и вместе с ним укрылась в расщелине между двумя, стоявшими друг напротив друга, шлюпками.
--Мы в надёжном месте, Эдвард! Нас здесь не найдёт ни только Исмей, но и никто другой!—со вздохом глубокого облегчения объявила избраннику юная девушка. Она стояла напротив него и зачарованно смотрела в бездонные серые омуты его ласковых и, всегда добрых глаз. Они манили её к нежным глубинам души, лишали воли и кружили голову.
Душа девушки замирала, а трепетное сердце бешено колотилось в груди. Ольга чувствовала, что, вот, сейчас, она со своим ласковым возлюбленным воссоединятся в жарком долгом поцелуе. Ольга даже не замечала того, как дерзкий морской ветер развевал их одежду. Девушка, словно, заворожённая не смела даже, шелохнуться.
