– Во-вторых, как вы уже успели заметить, директор Бородий сегодня отсутствует. Он занят делами, порученными ему федерацией магии, – расплывчато сказала директриса. – На время отсутствия Авгур Бородий передал свои факультеты мне. До его возвращения все группы переходят под мою опеку.
Эта новость не понравилась абсолютно всем факультетам, которыми руководил Авгур. Попасть в подчинение Гелии было для них самым настоящим кошмаром, который воплотился наяву.
– Чёрт! – вырвалось из набитого рта Виктора. – Это будет весело.
– Извините, но как долго будет отсутствовать директор Бородий? – обратилась к ней Вера.
– Столько, сколько потребуется, – даже не взглянув на студентку, сухо обронила Аделина. – Могу вас заверить, что к выпускным экзаменам он уже вернётся.
Новости были просто ужасными. Уход Данича из академии удивил всех студентов. Никто даже не подозревал, что такое может произойти. А то, что теперь нужно подчиняться Аделине, никак не укладывалось в голове.
– Оникс прям сияет, – заметила Анна, краем глаза поглядывая на довольное кошачье лицо.
– Моя мама рассказывала, что Альба когда-то преподавала алхимию в академии, но потом из-за какой-то заварушки её хотели выгнать. И только Авгур защитил её и предложил работать в библиотеке, – поделился со всеми Толя.
– А почему её хотели выгнать? – спросила Марго.
– Мама сказала, что один студент пострадал во время практического задания, и все обвинили её. Думаю, именно поэтому она сейчас не преподаёт.
– Кто знает, Корич, кто знает, – ответила Рита, понимая, что теперь не получится избегать встреч с Альбой. И каждую неделю придётся видеться с ней на лекциях о голотонах.
Замок стал совершенно другим. То ли оттого, что руководство перешло к Аделине и она ввела кучу новых правил, то ли Рита сама себе это попросту внушила. Но, так или иначе, дни протекали в сплошной скуке. Она чувствовала себя как-то по-другому. Не хотелось ходить на лекции, проводить время с друзьями, даже просьбы Клесты позаниматься с ней магическим превращением казались девушке пустыми. С каждым новым утром она чувствовала себя какой-то рассеянной и немощной, даже держать чернильную ручку было для неё несравнимой мукой. На каждом занятии она то и дело получала замечания от профессоров, а в конце месяца и вовсе попала на совет старших старост. Из-за пропусков Гелия лишила её звания старосты, но даже это никак не задело Риту и не привело в чувство.
– Может, скажешь, что с тобой происходит? – не выдержала Фокс, увидев Риту пластом лежащей в кровати.
– Не хочу разговаривать, – протянула Марго всё так же пронизывая взглядом потолок.
– Хочешь или нет, но тебе придётся ответить. За тебя вся группа переживает! Ты совсем перестала есть и выходить из комнаты, а я уже устала тебя прикрывать. Профессора недовольны твоим редким присутствием. Даже Клеста уже не выходит из-под кровати, я и забыла, как она выглядит.
– Фокс… если ты не отстанешь, я тебя заморожу, – пригрозила Маргарита.
– Делай, что хочешь! Я больше не буду тебя выгораживать! С таким отношением ты останешься совсем одна! – провопила Софья и, хлопнув дверью, выскочила из комнаты.
– Давно бы так, – проскрипела Рита, наслаждаясь тишиной и тихонько погружаясь в сон.
Тихий голос о чём-то шептал ей в темноте. Словно кто-то засунул очень старое радио прямо в голову, и оно без умолку твердило одну и ту же фразу сквозь шумы. Затем проявился странный знак, он возник из ниоткуда и без остановки рябил прямо перед глазами. Это был тот символ, который скрывался под толстым слоем угольной сажи. От него веяло огнём, он медленно таял, оборачиваясь в прозрачное стекло.
– Владычица силы, откроешь замок – проснётся вновь тот, кто боль и утрату, злой рок лишь несёт. Руки ему не подавай, словам его не доверяй. Он душу вырвет, подчинит. Весь мир в огне его сгорит, – разобрала Рита пение.
Доносился звук прямо из узорчатой призмы. Марго коснулась её, и стеклянный узор рассыпался на мелкие песчинки.
Когда Рита открыла глаза, она не сразу сообразила, что находится не в своей комнате, а в одной из палат больничного крыла. Рядом с кроватью тихонько дремала Анна, а на её коленях, свернувшись клубком, сопела Клеста. За окном рассержено завывал ветер и гонял из стороны в сторону тысячи снежинок. Небо было затянуто пеленой чёрных туч, через которые лишь изредка показывалась морозная луна.
– Анна, – произнесла она, прикоснувшись к руке кузины.
– Нет, не сплю! – вздрогнула девушка, прогоняя дремоту. – Рита? – потирая глаза, протянула она, словно не узнавала сестру. Клеста тут же кинулась в объятия хозяйки.
– Да что с вами? Объясните же, что случилось? Почему я здесь?
– Ты не помнишь? – послышался голос Фокс из-под кровати.
– Соня? – заглядывая под койку, спросила Марго.
– Ох, узнаю этот тон, с возвращением подруга! – разминая поясницу, приветствовала её соседка.
– С каким возвращением? Вы меня разыгрываете? Как я здесь очутилась? Я же была в нашей комнате, просто прикорнула на несколько минут, а очнулась уже тут.
– Ты здесь уже больше недели. Тебя отравили, – заявила Соня.
– Что за глупость! Никто меня не травил, с чего вы это взяли? – не поверила Рита. – Просто мне немного нездоровилось.
– Кто тебе дал тот браслет, что был у тебя?
Рита не понимала, почему Соня вдруг проявила интерес к украшению. Взглянув на запястье, Маргарита только сейчас сообразила, что левая рука перемотана толстым слоем марли.
– Его подарил мой брат, – ответила за неё Аня.
– Виктор? – удивлённо протянула Фокс.
– При чём тут браслет? Не понимаю, – никак не могла провести связь Рита.
– Из-за него ты стала чувствовать себя плохо. Ты вообще в курсе, что он тебе подарил?
Рита отрицательно помотала головой. С виду обычный браслет, ничего в нём особенного не было.
– Как бы не так! Он известен как оковы любви. С помощью него можно приворожить того, кто дорог твоему сердцу. Это тёмное искусство, и, если пренебречь правилами, браслет может лишить жизни приворожённого.
«Не думаю, что кузен хотел навредить тебе, дорогая, – тут же услышала Рита голос амалира. – Уверена, он просто сам не знал, что это такое».
– Где он смог разыскать его? – попыталась узнать Рита у кузины.
– Я купил его на рынке, когда мы были в отпуске тем летом, – раздался голос Вити. Он стоял на пороге больничной палаты и никак не мог заставить себя сделать шаг. Его лицо выражало сожаление о том, что произошло, но сейчас это никак не оправдывало его в глазах Маргариты.
– Ты хотел убить Риту? Зачем? Я и подумать не могла, что ты способен на такое! – тут же набросилась на него Фокс.
Казалось, что он ничего не слышит, Виктор молча смотрел на Риту прямо в упор и чего-то ждал. Она же не знала, что ответить. Всё её отношение, мысли и чувства моментально проявились на лице.
– Не убить, он хотел приворожить меня, – слова сорвались с бледных губ Марго сами собой.
Конечно, Виктор не знал, что всё может обернуться именно так, и вместо объяснений произнёс только одно:
– Ты сможешь простить меня?
– Не это тебя должно волновать. А то, сможешь ли ты сам простить себя, – холодно сказала она, отворачиваясь от него.
– Тебе лучше уйти, Витя, – сказала Анна, прекрасно понимая желание кузины.
– Хорошо, – с комом в горле произнёс он, закрывая за собой дверь.
– Я догадывалась о его чувствах к тебе, – с округлёнными глазами призналась Фокс. – Но не думала, что это окажется правдой.
– Где этот браслет? – рассматривая опухшие пальцы на руке, спросила Рита.
– Колбин срезал его. Он словно прирос к запястью, – рассказала Анна и сочувствием добавила: – Сильно болит?
– Не очень, – утирая слёзы, улыбнулась Марго. – Я буду вам благодарна, если этот разговор останется, между нами. Не нужно никому говорить, из-за кого я здесь. Если узнают, что Виктор дал его мне, его могут выгнать.
– Мой рот будет на замке! – улыбнулась Фокс и снова нырнула под кровать.
– Ты собираешься тут спать? – удивилась Рита.
– К твоему сведению, я сплю здесь с того злополучного дня, – оповестила её Софья. – Ты не поверишь, но, оказывается, я боюсь оставаться одна в закрытом помещении.
– И именно поэтому ты лезешь туда, где пространства ещё меньше? – не поняла Рита.
– У тебя клаустрофобия? – уточнила Анна.
– Сама ты фобия! Просто не люблю быть одна.
Аня расплылась в язвительной улыбке, словно признание Сони вызвало у неё необъяснимое чувство радости.
– Понятно, – протянула она, что-то обдумывая.
– Не вздумай разболтать об этом, – потребовала Соня. – Или того хуже, не вздумай подкалывать! Я быстро смогу заставить онеметь твой острый язычок! – пригрозила она.
– Больно надо, – отрезала Аня.
Пока девушки обменивались колкостями между собой, Рита разговаривала с Клестой о видении, которое пришло к ней, пока она находилась без сознания.
«Это было довольно необычно и странно. Такое ощущение, что я попадаю в совершенно другой мир», – поделилась Марго.
«Мы всегда знали, что этот мир не единственный, и если постичь его истинную силу, то можно будет попасть в другие. Расскажи мне, что ты видела?»
«Словами это не описать, Клеста. Жаль, что ты не можешь видеть моими глазами. Тогда объяснения не понадобились бы».
«Мы давно не практиковались с тобой, но я могу попробовать. Если ты позволишь».
Получив согласие, Клеста сумела заглянуть в видение Риты и увидела всё воочию.
– Это действительно не передать словами, – согласилась она.
– Ты узнаёшь этот символ?
– Да. Это давно забытая символика, которая не обозначает ничего хорошего.
Клеста открыла голубые глаза, и вновь ожившее видение рассеялось.
ПОДАРОК ДЛЯ ТЕБЯ
Со слов друзей Рита узнала, что её спасение оказалось для них захватывающим приключением. Доктору Колбину пришлось обратиться за помощью к сиренам. Божественные создания, которые обитают в ущелье замка, дали ему пару капель своих слёз. Только это могло обезвредить тёмную силу малахитового браслета и сохранить Маргарите жизнь. Она понимала, что чудом вырвалась из объятий смерти, и если бы не Колбин, то всё было бы кончено.
Рита носила этот браслет, не снимая, и даже не подозревала, что он вытягивает из неё жизнь. Анна сказала, что магия такой вещи на то и рассчитана. Чем дольше жертва ее носит, тем быстрее забывает о ней и подчиняется воли того, кто её заговорил. Каждый день Рита пыталась найти оправдание поступку кузена, но не могла. Даже получив от неё отказ, он пытался влюбить её в себя.
Риту выписали из лазарета в день всех влюблённых. Прекрасный праздник совершенно не воодушевлял. Наоборот, он раздражал и заставлял всех одиночек чувствовать себя какими-то ненужными и лишними среди влюблённых парочек. По коридорам замка то и дело порхали розовые валентинки, надушенные ванилью, в поисках своих получателей. Не в силах противостоять приятному аромату, Корич был готов съесть порхающие сердца как простое печенье, лишь бы перестать ощущать этот до жути аппетитный запах, заставляющий его живот урчать. Рита практически не встречалась с кузеном. Он не навещал её и не пытался как-то всё исправить. Она же, признаться, и не испытывала из-за этого чувство обиды или чего-то подобного. Ей самой не хотелось с ним видеться и уж тем более вести разговоры. Вот и сегодня за завтраком кузен сел как можно дальше от неё. Спешно съев свою порцию, он молча поднялся из-за стола и отправился на занятия. Никто из их окружения не понимал, что между ними произошло. Рита и Витя были так дружны, а сейчас буквально не замечали друг друга. Если бы только кто-то узнал, что стало причиной этой размолвки, кузен уже собирал бы чемодан.
Студенты сидели на лекции Гелии в кабинете Авгура Бородия. Директор всё еще находился в отъезде, и не ходило ни единого слуха о его скором возвращении. Оставалось только терпеливо ждать тот день, когда вернётся наставник.
– Не спать! – стукнув по столешнице кулаком, протрубила директриса. – Корич, я вас уже не первый раз предупреждала о том, что на моих занятиях нужно сидеть и внимательно слушать, о чём я говорю, но никак не спать и уж, тем более, не есть любовные послания!
Анатолий спешно впихнул в карман мантии обгрызенный листочек. Как он смог поймать одну из валентинок, осталось загадкой. Все были уверены только в одном: без помощи чар тут не обошлось.
Рита и не подозревала, что Гелия может быть настолько невыносимо нудной. Её голос просто вытягивал всю энергию из тела и заставлял чувствовать себя выжатым лимоном.
– Варзанид! – злобно протянула она. – Вас это тоже касается.
– Я ничего не ем! – возразила ей Маргарита.
– Ваш сонный вид, – уточнила директриса. – Не испытывайте моё терпение, господа!
Пока во главе стояла Аделина, студенты факультетов, которыми руководил Бородий, чувствовали себя потерянными. Остальные подтрунивали над ними, и всякий раз пытались продемонстрировать превосходство. Этого было не избежать. Между факультетами двух директоров всегда существовало невидимое, но ощутимое противостояние. Несмотря на то, что Бородий и Гелия противились этому, студенты всё равно продолжали соперничать.
В конце недели студенты факультетов Бородия обнаружили, что их столы заняты студентами факультетов директрисы.
– Это ещё что?! Какого лешего вы уселись за наши места?! – возмущённо спросила Вера. От удивления её глаза чуть не выскочили из орбит.
– А что тебя не устраивает? – огрызнулись некоторые.
– Это наши места, дурынды! – не выдержал Самад. – За этими столами сидят студенты наших факультетов!
– А вот и нет. Теперь ваши факультеты сидят там, – указал тоненький пальчик Марии Дэвюль в дальний угол.
– С какой стати? – проскрипела с надрывом Вера, готовая силой вытеснить их с занятых мест.
– Уймись, Праксёнова! Я разрешила студентам занять эти места. Твоё дозволение мне не нужно, – вмешалась в спор Гелия.
– Вы не можете так поступить! Директор Бородий…
– Поручил руководство всех факультетов мне! Надеюсь, вы это помните. Сейчас я ваш директор и наставник, – в очередной раз напомнила та.
Аделина всегда принимала сторону своих воспитанников. Может, на словах и была против соперничества, но на деле всячески поддерживала его. Многие поговаривали, что директриса мечтает стать единственным руководителям всей академии. Каждый студент с факультетов Авгура боялся, что когда-нибудь это всё-таки произойдёт.
– Я всё больше убеждаюсь, что Гелия получает удовольствие от того, что мучает нас, – плюхнувшись на мягкий диван, протянул Корич. – Точно вам говорю, что нас ждёт ещё не один такой день.
– Замолчи уже! – сказала Анна. – И без тебя все знают, что для нас настали не лучшие временна. – Быстрее бы вернулся Авгур и поставил эту горгулью на место.
– Тише ты! – прошипела Фита, прислонив палец к губам. – Не хватало того, чтобы она услышала. Теперь у директрисы по всему замку есть уши.
– Уши? – не поняла Рита.
– Именно, – понизила голос Фита до шёпота. – Кто-то доносит Гелии обо всём, что происходит в замке. Фэд вчера имел неосторожность высказать недовольство о руководстве директрисы, и тут же его вызвали к ней в кабинет.
– Теперь даже и чихнуть нельзя, – ухмыльнулся Толя. – Я представляю, что будет во время экзаменов.
– Да всё нормально будет! Она же сказала, что Авгур вернётся к тому времени, – напомнила Рита. Похоже, она единственная ещё верила в возвращение Бородия.
Эта новость не понравилась абсолютно всем факультетам, которыми руководил Авгур. Попасть в подчинение Гелии было для них самым настоящим кошмаром, который воплотился наяву.
– Чёрт! – вырвалось из набитого рта Виктора. – Это будет весело.
– Извините, но как долго будет отсутствовать директор Бородий? – обратилась к ней Вера.
– Столько, сколько потребуется, – даже не взглянув на студентку, сухо обронила Аделина. – Могу вас заверить, что к выпускным экзаменам он уже вернётся.
Новости были просто ужасными. Уход Данича из академии удивил всех студентов. Никто даже не подозревал, что такое может произойти. А то, что теперь нужно подчиняться Аделине, никак не укладывалось в голове.
– Оникс прям сияет, – заметила Анна, краем глаза поглядывая на довольное кошачье лицо.
– Моя мама рассказывала, что Альба когда-то преподавала алхимию в академии, но потом из-за какой-то заварушки её хотели выгнать. И только Авгур защитил её и предложил работать в библиотеке, – поделился со всеми Толя.
– А почему её хотели выгнать? – спросила Марго.
– Мама сказала, что один студент пострадал во время практического задания, и все обвинили её. Думаю, именно поэтому она сейчас не преподаёт.
– Кто знает, Корич, кто знает, – ответила Рита, понимая, что теперь не получится избегать встреч с Альбой. И каждую неделю придётся видеться с ней на лекциях о голотонах.
Замок стал совершенно другим. То ли оттого, что руководство перешло к Аделине и она ввела кучу новых правил, то ли Рита сама себе это попросту внушила. Но, так или иначе, дни протекали в сплошной скуке. Она чувствовала себя как-то по-другому. Не хотелось ходить на лекции, проводить время с друзьями, даже просьбы Клесты позаниматься с ней магическим превращением казались девушке пустыми. С каждым новым утром она чувствовала себя какой-то рассеянной и немощной, даже держать чернильную ручку было для неё несравнимой мукой. На каждом занятии она то и дело получала замечания от профессоров, а в конце месяца и вовсе попала на совет старших старост. Из-за пропусков Гелия лишила её звания старосты, но даже это никак не задело Риту и не привело в чувство.
– Может, скажешь, что с тобой происходит? – не выдержала Фокс, увидев Риту пластом лежащей в кровати.
– Не хочу разговаривать, – протянула Марго всё так же пронизывая взглядом потолок.
– Хочешь или нет, но тебе придётся ответить. За тебя вся группа переживает! Ты совсем перестала есть и выходить из комнаты, а я уже устала тебя прикрывать. Профессора недовольны твоим редким присутствием. Даже Клеста уже не выходит из-под кровати, я и забыла, как она выглядит.
– Фокс… если ты не отстанешь, я тебя заморожу, – пригрозила Маргарита.
– Делай, что хочешь! Я больше не буду тебя выгораживать! С таким отношением ты останешься совсем одна! – провопила Софья и, хлопнув дверью, выскочила из комнаты.
– Давно бы так, – проскрипела Рита, наслаждаясь тишиной и тихонько погружаясь в сон.
Тихий голос о чём-то шептал ей в темноте. Словно кто-то засунул очень старое радио прямо в голову, и оно без умолку твердило одну и ту же фразу сквозь шумы. Затем проявился странный знак, он возник из ниоткуда и без остановки рябил прямо перед глазами. Это был тот символ, который скрывался под толстым слоем угольной сажи. От него веяло огнём, он медленно таял, оборачиваясь в прозрачное стекло.
– Владычица силы, откроешь замок – проснётся вновь тот, кто боль и утрату, злой рок лишь несёт. Руки ему не подавай, словам его не доверяй. Он душу вырвет, подчинит. Весь мир в огне его сгорит, – разобрала Рита пение.
Доносился звук прямо из узорчатой призмы. Марго коснулась её, и стеклянный узор рассыпался на мелкие песчинки.
Когда Рита открыла глаза, она не сразу сообразила, что находится не в своей комнате, а в одной из палат больничного крыла. Рядом с кроватью тихонько дремала Анна, а на её коленях, свернувшись клубком, сопела Клеста. За окном рассержено завывал ветер и гонял из стороны в сторону тысячи снежинок. Небо было затянуто пеленой чёрных туч, через которые лишь изредка показывалась морозная луна.
– Анна, – произнесла она, прикоснувшись к руке кузины.
– Нет, не сплю! – вздрогнула девушка, прогоняя дремоту. – Рита? – потирая глаза, протянула она, словно не узнавала сестру. Клеста тут же кинулась в объятия хозяйки.
– Да что с вами? Объясните же, что случилось? Почему я здесь?
– Ты не помнишь? – послышался голос Фокс из-под кровати.
– Соня? – заглядывая под койку, спросила Марго.
– Ох, узнаю этот тон, с возвращением подруга! – разминая поясницу, приветствовала её соседка.
– С каким возвращением? Вы меня разыгрываете? Как я здесь очутилась? Я же была в нашей комнате, просто прикорнула на несколько минут, а очнулась уже тут.
– Ты здесь уже больше недели. Тебя отравили, – заявила Соня.
– Что за глупость! Никто меня не травил, с чего вы это взяли? – не поверила Рита. – Просто мне немного нездоровилось.
– Кто тебе дал тот браслет, что был у тебя?
Рита не понимала, почему Соня вдруг проявила интерес к украшению. Взглянув на запястье, Маргарита только сейчас сообразила, что левая рука перемотана толстым слоем марли.
– Его подарил мой брат, – ответила за неё Аня.
– Виктор? – удивлённо протянула Фокс.
– При чём тут браслет? Не понимаю, – никак не могла провести связь Рита.
– Из-за него ты стала чувствовать себя плохо. Ты вообще в курсе, что он тебе подарил?
Рита отрицательно помотала головой. С виду обычный браслет, ничего в нём особенного не было.
– Как бы не так! Он известен как оковы любви. С помощью него можно приворожить того, кто дорог твоему сердцу. Это тёмное искусство, и, если пренебречь правилами, браслет может лишить жизни приворожённого.
«Не думаю, что кузен хотел навредить тебе, дорогая, – тут же услышала Рита голос амалира. – Уверена, он просто сам не знал, что это такое».
– Где он смог разыскать его? – попыталась узнать Рита у кузины.
– Я купил его на рынке, когда мы были в отпуске тем летом, – раздался голос Вити. Он стоял на пороге больничной палаты и никак не мог заставить себя сделать шаг. Его лицо выражало сожаление о том, что произошло, но сейчас это никак не оправдывало его в глазах Маргариты.
– Ты хотел убить Риту? Зачем? Я и подумать не могла, что ты способен на такое! – тут же набросилась на него Фокс.
Казалось, что он ничего не слышит, Виктор молча смотрел на Риту прямо в упор и чего-то ждал. Она же не знала, что ответить. Всё её отношение, мысли и чувства моментально проявились на лице.
– Не убить, он хотел приворожить меня, – слова сорвались с бледных губ Марго сами собой.
Конечно, Виктор не знал, что всё может обернуться именно так, и вместо объяснений произнёс только одно:
– Ты сможешь простить меня?
– Не это тебя должно волновать. А то, сможешь ли ты сам простить себя, – холодно сказала она, отворачиваясь от него.
– Тебе лучше уйти, Витя, – сказала Анна, прекрасно понимая желание кузины.
– Хорошо, – с комом в горле произнёс он, закрывая за собой дверь.
– Я догадывалась о его чувствах к тебе, – с округлёнными глазами призналась Фокс. – Но не думала, что это окажется правдой.
– Где этот браслет? – рассматривая опухшие пальцы на руке, спросила Рита.
– Колбин срезал его. Он словно прирос к запястью, – рассказала Анна и сочувствием добавила: – Сильно болит?
– Не очень, – утирая слёзы, улыбнулась Марго. – Я буду вам благодарна, если этот разговор останется, между нами. Не нужно никому говорить, из-за кого я здесь. Если узнают, что Виктор дал его мне, его могут выгнать.
– Мой рот будет на замке! – улыбнулась Фокс и снова нырнула под кровать.
– Ты собираешься тут спать? – удивилась Рита.
– К твоему сведению, я сплю здесь с того злополучного дня, – оповестила её Софья. – Ты не поверишь, но, оказывается, я боюсь оставаться одна в закрытом помещении.
– И именно поэтому ты лезешь туда, где пространства ещё меньше? – не поняла Рита.
– У тебя клаустрофобия? – уточнила Анна.
– Сама ты фобия! Просто не люблю быть одна.
Аня расплылась в язвительной улыбке, словно признание Сони вызвало у неё необъяснимое чувство радости.
– Понятно, – протянула она, что-то обдумывая.
– Не вздумай разболтать об этом, – потребовала Соня. – Или того хуже, не вздумай подкалывать! Я быстро смогу заставить онеметь твой острый язычок! – пригрозила она.
– Больно надо, – отрезала Аня.
Пока девушки обменивались колкостями между собой, Рита разговаривала с Клестой о видении, которое пришло к ней, пока она находилась без сознания.
«Это было довольно необычно и странно. Такое ощущение, что я попадаю в совершенно другой мир», – поделилась Марго.
«Мы всегда знали, что этот мир не единственный, и если постичь его истинную силу, то можно будет попасть в другие. Расскажи мне, что ты видела?»
«Словами это не описать, Клеста. Жаль, что ты не можешь видеть моими глазами. Тогда объяснения не понадобились бы».
«Мы давно не практиковались с тобой, но я могу попробовать. Если ты позволишь».
Получив согласие, Клеста сумела заглянуть в видение Риты и увидела всё воочию.
– Это действительно не передать словами, – согласилась она.
– Ты узнаёшь этот символ?
– Да. Это давно забытая символика, которая не обозначает ничего хорошего.
Клеста открыла голубые глаза, и вновь ожившее видение рассеялось.
ГЛАВА 22
ПОДАРОК ДЛЯ ТЕБЯ
Со слов друзей Рита узнала, что её спасение оказалось для них захватывающим приключением. Доктору Колбину пришлось обратиться за помощью к сиренам. Божественные создания, которые обитают в ущелье замка, дали ему пару капель своих слёз. Только это могло обезвредить тёмную силу малахитового браслета и сохранить Маргарите жизнь. Она понимала, что чудом вырвалась из объятий смерти, и если бы не Колбин, то всё было бы кончено.
Рита носила этот браслет, не снимая, и даже не подозревала, что он вытягивает из неё жизнь. Анна сказала, что магия такой вещи на то и рассчитана. Чем дольше жертва ее носит, тем быстрее забывает о ней и подчиняется воли того, кто её заговорил. Каждый день Рита пыталась найти оправдание поступку кузена, но не могла. Даже получив от неё отказ, он пытался влюбить её в себя.
Риту выписали из лазарета в день всех влюблённых. Прекрасный праздник совершенно не воодушевлял. Наоборот, он раздражал и заставлял всех одиночек чувствовать себя какими-то ненужными и лишними среди влюблённых парочек. По коридорам замка то и дело порхали розовые валентинки, надушенные ванилью, в поисках своих получателей. Не в силах противостоять приятному аромату, Корич был готов съесть порхающие сердца как простое печенье, лишь бы перестать ощущать этот до жути аппетитный запах, заставляющий его живот урчать. Рита практически не встречалась с кузеном. Он не навещал её и не пытался как-то всё исправить. Она же, признаться, и не испытывала из-за этого чувство обиды или чего-то подобного. Ей самой не хотелось с ним видеться и уж тем более вести разговоры. Вот и сегодня за завтраком кузен сел как можно дальше от неё. Спешно съев свою порцию, он молча поднялся из-за стола и отправился на занятия. Никто из их окружения не понимал, что между ними произошло. Рита и Витя были так дружны, а сейчас буквально не замечали друг друга. Если бы только кто-то узнал, что стало причиной этой размолвки, кузен уже собирал бы чемодан.
Студенты сидели на лекции Гелии в кабинете Авгура Бородия. Директор всё еще находился в отъезде, и не ходило ни единого слуха о его скором возвращении. Оставалось только терпеливо ждать тот день, когда вернётся наставник.
– Не спать! – стукнув по столешнице кулаком, протрубила директриса. – Корич, я вас уже не первый раз предупреждала о том, что на моих занятиях нужно сидеть и внимательно слушать, о чём я говорю, но никак не спать и уж, тем более, не есть любовные послания!
Анатолий спешно впихнул в карман мантии обгрызенный листочек. Как он смог поймать одну из валентинок, осталось загадкой. Все были уверены только в одном: без помощи чар тут не обошлось.
Рита и не подозревала, что Гелия может быть настолько невыносимо нудной. Её голос просто вытягивал всю энергию из тела и заставлял чувствовать себя выжатым лимоном.
– Варзанид! – злобно протянула она. – Вас это тоже касается.
– Я ничего не ем! – возразила ей Маргарита.
– Ваш сонный вид, – уточнила директриса. – Не испытывайте моё терпение, господа!
Пока во главе стояла Аделина, студенты факультетов, которыми руководил Бородий, чувствовали себя потерянными. Остальные подтрунивали над ними, и всякий раз пытались продемонстрировать превосходство. Этого было не избежать. Между факультетами двух директоров всегда существовало невидимое, но ощутимое противостояние. Несмотря на то, что Бородий и Гелия противились этому, студенты всё равно продолжали соперничать.
В конце недели студенты факультетов Бородия обнаружили, что их столы заняты студентами факультетов директрисы.
– Это ещё что?! Какого лешего вы уселись за наши места?! – возмущённо спросила Вера. От удивления её глаза чуть не выскочили из орбит.
– А что тебя не устраивает? – огрызнулись некоторые.
– Это наши места, дурынды! – не выдержал Самад. – За этими столами сидят студенты наших факультетов!
– А вот и нет. Теперь ваши факультеты сидят там, – указал тоненький пальчик Марии Дэвюль в дальний угол.
– С какой стати? – проскрипела с надрывом Вера, готовая силой вытеснить их с занятых мест.
– Уймись, Праксёнова! Я разрешила студентам занять эти места. Твоё дозволение мне не нужно, – вмешалась в спор Гелия.
– Вы не можете так поступить! Директор Бородий…
– Поручил руководство всех факультетов мне! Надеюсь, вы это помните. Сейчас я ваш директор и наставник, – в очередной раз напомнила та.
Аделина всегда принимала сторону своих воспитанников. Может, на словах и была против соперничества, но на деле всячески поддерживала его. Многие поговаривали, что директриса мечтает стать единственным руководителям всей академии. Каждый студент с факультетов Авгура боялся, что когда-нибудь это всё-таки произойдёт.
– Я всё больше убеждаюсь, что Гелия получает удовольствие от того, что мучает нас, – плюхнувшись на мягкий диван, протянул Корич. – Точно вам говорю, что нас ждёт ещё не один такой день.
– Замолчи уже! – сказала Анна. – И без тебя все знают, что для нас настали не лучшие временна. – Быстрее бы вернулся Авгур и поставил эту горгулью на место.
– Тише ты! – прошипела Фита, прислонив палец к губам. – Не хватало того, чтобы она услышала. Теперь у директрисы по всему замку есть уши.
– Уши? – не поняла Рита.
– Именно, – понизила голос Фита до шёпота. – Кто-то доносит Гелии обо всём, что происходит в замке. Фэд вчера имел неосторожность высказать недовольство о руководстве директрисы, и тут же его вызвали к ней в кабинет.
– Теперь даже и чихнуть нельзя, – ухмыльнулся Толя. – Я представляю, что будет во время экзаменов.
– Да всё нормально будет! Она же сказала, что Авгур вернётся к тому времени, – напомнила Рита. Похоже, она единственная ещё верила в возвращение Бородия.
