Кроме того, твои отличные оценки в академии МВД говорят о том, что ты способная и усердная девушка. Жаль, что пока нет практики работы с ищейками, но ведь именно за ней ты и пришла сюда, верно?
– Так точно! – ответила я, смущённо опустив глаза.
– Почему ты выбрала профессию кинолога? – спросила она.
– Люблю собак, и кажется, отлично с ними лажу! – умолчала я о капитане, выбравшего этот карьерный путь за меня. Однако о любви к животным я вовсе не слукавила.
– А ты помнишь, что я сказала про условия по телефону?
– Я должна быть готова к настоящим заданиям!
– Именно! Ты станешь моей помощницей и войдешь в оперативную группу, проводящую поиски определённых веществ или людей на пограничной таможне. Работа предполагает определённый риск, ведь мы отлавливаем контрабандистов, преступников, наркодиллеров, торговцев людьми. Готова ли ты к такому морально и физически?
– Готова! – гордо ответила я.
– Есть ищейка, которая беспрекословно слушает тебя?
– Конечно, есть! – засияла я внутренним светом, вспомнил Лесси – овчарку с учебных тренировок. – Она живёт в питомнике при академии МВД.
– Отлично! Моего служебного пса зовут Герман. Ты будешь отвечать за него и за Лесси, которую на время твоей работы у нас, переведут в штатный питомник. С ней и будешь работать на заданиях, а в обычные вечера после учебы будешь тренировать их вместе. Твоя помощь мне будет заключаться в обучении собак спасательно–поисковым командам, в коррекции и формировании их поведения, в тренировке брать след по запахам, в уходе за ними и в оценке их готовности к служебным действиям.
– Спасибо! – сложила я руки в молельной позе и как–то расслабилась на том деревянном стуле, сев в него поглубже. – Значит, вы берёте на работу меня и Лесси?
– Не торопись, дорогая! – ухмыльнулась начальница. – Судимости есть?
– Упаси Боже! – испуганно ответила я.
– Наркотики, алкоголь, гулянки ночные?
– Нет, нет!
– Должна предупредить, что таможня – учреждение серьёзное, не терпящее сотрудников с подпорченной, гнилой репутацией. Если возьму тебя, ты станешь лицом правоохранительных органов, а этому необходимо соответствовать! Будешь вести неверный образ жизни, и попрощаешься с работой!
– Я не такая, что Вы!
Женщина заулыбалась, и я ощутила добро, исходящее от её глаз и приятной улыбки тонких губ, накрашенных красной помадой.
– Что ж, тогда я запрошу бумаги из полиции и суда о том, что ты ни разу не была судима, и что на тебя никогда не заводилось криминальное дело. А ещё выпишу тебе направление на медосмотр. Как только врач подтвердит, что ты здорова головой и телом, ты будешь принята в наши ряды.
– Спасибо Вам, я очень рада! – искренне воодушевилась я.
– Ты не спросила о зарплате. Она тебе не интересна?
– Конечно, интересна, и все условия контракта тоже!
– Что значит молодая и горячая! – добро захихикала начальница и полезла в шкаф за спиной за бумагами. – Кстати говоря, ты замужем? Дети есть?
– Одинока, – коротко сказала я.
– Это хорошо! Ты ещё совсем юная, и в данный момент тебе необходимо закончить академию с отличием и накопить рабочий опыт. Потом найдёшь себя красавца–офицера и будете счастливо строить семью!
Я опустила голову, никак не прокомментировав её слова, ведь красавец–офицер в моей жизни уже случился, только жизни с ним, увы, не случилось. Помолчав, я задала вопрос:
– Скажите, а почему Вы выбрали меня? Наверняка, ведь были и другие кандидаты.
– Их было девять, и все бравые юнцы после армии. Ты была единственной девушкой, осмелившейся попроситься на работу к нам! За твою смелость, я и выбрала тебя.
– Неужели у вас так страшно?
– Страшно не у нас. Страшно то, что в наши годы многие девушки поступают на службу в армии лишь ради того, чтобы удачно выйти замуж за мужика с погонами. А если не случилось, то продолжать служить стране хотят лишь единицы! Другие же боятся работы в правоохранительных органах, где надо быть ответственными, решительными, отважными и дисциплинированными. Вот это и пугает, что армия похожа на бордель, а защищать страну в итоге некому!
В чём–то я была согласна с инспектором–кинологом, ведь я лицезрела собственными глазами, как девушки из нашего взвода пытались зацепить любого старшего по званию парня. Никто не скрывал, что служба была местом для удачного знакомства. Служили и те девчонки, кому было некуда податься, а тех, кто пришли по призванию, было и вовсе мало. Только вот я и сама отправилась в армию, чтобы было, где жить и чем питаться, а затем и капитана там себе нашла. Выходит, я тоже бордельная девка, а не военнослужащая. Но об этом я, конечно, умолчала, давно поняв, что честность в военном дело губительна. Условия работы и зарплата, предложенные начальницей, меня вполне устраивали, и я была готова исполнять её приказы.
Медосмотр был пройден мною с лёгкостью, а справки об отсутствие судимости уже давно лежали на столе инспектора–кинолога, поэтому к работе я приступила уже через несколько дней, прошедших с интервью. Я работала три послеполуденные смены в неделю. В самом начале мои рабочие задачи заключались в тренировках собак вместе с начальницей. Мы развивали у Лесси и Германа нюх на определенный тип веществ и создавали сценарии для симуляций служебных ситуаций. После же я убирала инвентарь в служебное помещение, выгуливала питомцев, кормила и мыла их перед сном. Закончив практическую часть работы, я писала отчёт о проведённом дне и о готовности собак к заданиям определённого типа. В общежитие я возвращалась поздно, и после душа, обессиленная «улетала» в сон.
Заниматься учёбой стало сложнее, ведь теперь на выполнение домашнего задания у меня было только время, свободное от работы. И всё бы ничего, да бесконечный шум и болтовня соседок мешали сконцентрироваться на учебниках и сдать всё в срок. Зато, благодаря работе, мне дали послабления в учебной практике с собаками, а наш академический инструктор был жутко горд работой Лесси на таможне, и относился ко мне ещё благосклоннее, чем раньше. А вот стерва юрист не могла не заметить моего «падения» по успеваемости, и, конечно же, не упускала ни единого шанса спросить с меня ответ или дать дополнительное задание.
Прошло около месяца, и я готовилась к сдаче осенних тестов по основным предметам в академии. Соседки по комнате «трещали» не переставая, и я, в конце концов, невольно сорвалась:
– Сколько можно просить вас перестать шуметь?
– Прости, что помешали! – едва сдерживая смех, сказала одна из них.
– Вы то и дело что смеётесь, сплетничаете и болтаете! Самим не надоело? У вас других занятий нет?
– Так мы же студентки!
– Я ни разу не видела вас за учёбой! Как вы сдаёте экзамены?
– Мы занимаемся в библиотеке после занятий, а потом свободны, – ответила всё та же подружка, удивлённым и обиженным тоном.
– А я вообще не беспокоюсь об учёбе! – присоединилась к ней вторая. – У меня кавалер – младший лейтенант! Я доучусь полугодие, и брошу! И тебе советую парня найти! Такая злая б не была! – захохотали обе соседки.
Я захлопнула учебник и вышла на воздух. За последние месяцы многое случилось и всё поменялось. Я уже не понимала, то ли это я была ментально старше всех и настолько «выжата» жизнью, что не успевала влиться в студенческий ритм, то ли это все вокруг были тепличными и более удачливыми по судьбе, чем я, способными беспечно относиться ко всему вокруг. Мне было неясно, но было тяжело. Я поняла, что самостоятельность – это вовсе не свобода! Это вынужденная плата за существование на этой земле в одиночку! Я поставила цель – достичь успеха и почёта, а это было очень нелегко осуществить одной! Мне требовался идеальный результат, как на работе, так и в академии. Я вновь зашла в комнату и, стараясь игнорировать соседок, села за учёбу.
Следующим днём, после обычных занятий у нас была важная лекция о тонкостях поиска наркотиков с помощью ищеек, и в академию должен был наведаться очередной гость из Министерства Внутренних Дел, который имел опыт и знания в этой отрасли. Ради такой учебной пары я взяла отгул от работы у начальницы.
Лекция была не только для студентов–кинологов, но и для курсантов по борьбе с наркотиками. Аудитория в двадцать рядов была полностью заполнена молодыми людьми.
Я села рядом с пехотинцем в пятом ряду, а слева от меня уселась незнакомка с другого курса. Большеглазая и рыжеволосая. Она любопытно смотрела на всех вокруг, и её бесконечное верчение головой, ужасно раздражало меня.
– Хочешь, сходим после лекции в кино? – предложил пехотинец.
– Нет, я должна подтянуть юриспруденцию и кое–какие другие предметы! Прости!
– Все парни со своими девчатами идут на этот новый фильм, – настаивал он, представив название романтичной комедии.
– Ой, я смотрела с подружками! – внезапно влезла в разговор соседка по парте. – Очень советую! Доброе, смешное кино!
– Спасибо! – злобно ответила я ей, намекая на то, что её мнения вовсе не спрашивали.
– Видишь! Все советуют! – продолжал неуёмный друг.
– Ты сам толкал меня к самостоятельному заработку и проживанию в общежитие! Так вот, я вынуждена отказать в походе в кино в виду неуспеваемости в академии.
– Это я виноват, что тебе тяжело?
– Нет, просто не надо настаивать на развлечении, если я ясно дала понять, что мне не до него!
– Чего ты раздражённая такая? Может, ребёночка от меня ждёшь? – шепотом решил он пошутить, и приобнял меня.
– Я тебя очень прошу, не трогай меня и не шути об этом! – нервозно ответила я и убрала его руку с плеч.
Тяжёлая дверь аудитории открылась, и все затихли, наблюдая ректора, идущего к кафедре для чтения лекций.
«Сегодня у нас уважаемый и почётный гость, который самозабвенно служит государству, отлавливая наркоторговцев, и занимает ответственную должность в Министерстве Внутренних Дел – руководителя отделом по борьбе с наркотиками, капитаном по званию, …»
Далее ректор мог не продолжать, ведь я уже узнала гостя, и моё сердце безумно билось в груди, а бабочки порхали в животе в преддверие нежданной встречи. В лекционный зал ступил мой офицер, горделиво и пафосно прошедший к кафедре в своей отглаженной красивой форме, безупречно сидевшей на его мощной, подтянутой фигуре.
«Именно он координирует действия оперативной группы, искореняющей преступное поведение, связанное с наркотиками в нашей стране! В его планах открыть собственный центр для военнослужащих кинологов, но об этом и о своём оперативно–поисковом опыте расскажет он сам!» – ректор покинул зал, оставив капитана наедине со студентами.
Спокойным жестом сильных рук, он положил на кафедру портфель с бумагами для лекций и, подготовив всё к уроку, взглянул на зал. Затаив дыхание, я ждала, когда он отыщет меня среди курсантов и подаст какой-нибудь знак. Но его глаза были холодны и хищны. Они просматривали всех студентов, сидящих в рядах, и на мне ни на секунду не задержались, проявляя равнодушие и отчуждённость. Печаль сковала моё сердце, а слёзы подступили к горлу, но я сдержала их.
Капитан рассказывал о конфискации наркотиков, об операциях внедрения к бандитам, о служебных собаках, помогавших в поиске преступников. Он подмечал детали расследований, раскрывал секреты работы, описывал приметы наркопритонов, интересовал всех студентов своим служебным опытом. Передавая знания, он шагал перед нами взад и вперёд, уверенно и энергично, держа скрещенные руки за выпрямленной спиной, демонстрируя решимость и целеустремленность. Его речь была убедительна и в моменты важных утверждений, он делал паузу, подчеркивая важность сказанного. Иногда он мог пристукнуть ладонью по кафедре, усиливая значимость нерушимого характера и силы воли в военном деле. От капитана, как и всегда, веяло мужеством, серьёзностью и силой.
– Какой мужчина! – слюнявя ручку, заметила рыжеволосая курсантка справа.
– Это мой жених! – внезапно сказала я, вспыхнувшая ревностью.
– Твой жених? Я думала, ты вместе с этим! – чуть нагнувшись вперёд, качнула она головой в сторону пехотинца.
– Мы друзья! – не беспокоясь об упрекающем взгляде друга, заявила я.
– Мне кажется, у тебя бурная фантазия! – продолжила девица. – Этот капитан гораздо старше, да и какое ему дело до обычной курсантки!
– А ты представь себе, что ему есть дело! – негодуя, прикрикнула я на неё.
Офицер замолчал и, недовольно приподняв бровь, посмотрел на нас:
– Рядовые в пятом ряду? Вам надоело слушать?
– Никак нет! – ответили мы с ней в унисон, вскочив со своих мест и отдав ему честь.
– Вольно! Ещё один шорох с вашего ряда, и выставлю обеих за дверь! – строго промолвил капитан.
– Не похоже, чтоб он собирался на тебе жениться! – прошептала мне соседка по парте.
– Да заткнись ты уже! – ответила я.
Лекция подошла к концу, и студенты освобождали зал. Мой капитан всё так же без суеты собирал бумаги обратно в портфель. Кто–то подходил к нему, задавая вопросы по лекции, кто–то выражал восхищение и благодарность за урок, а я просто сидела и смотрела на него, понимая, что выйдя за дверь, возможно, распрощаюсь с ним навечно.
– Мы выйдем из аудитории или нет? – раздражённо спросил пехотинец.
– Так выходи! Кто ж тебя держит?
– Ты позорно себя ведёшь! Все курсанты видят, как ты поедаешь его глазами, а он и не взглянет на тебя в ответ!
– А ты не смотри на этот позор!
– Всё хватит! Ты моя девушка! Я так решил! Пойдём из зала! – он приподнял меня за руку.
Я рассмеялась его очередной попытке управлять мною, но, не желая, чтобы капитан заметил мою слабость, я согласилась выйти из аудитории. В конце концов, в нашей разлуке был виноват он, а не я, но, похоже, прощения просить у меня никто не собирался.
– Задержитесь, рядовая! – вдруг скомандовал он, проходящей мимо, мне. – А вы вольны идти! – сказал офицер пехотинцу.
«За дверью тебя подожду!» – недовольно буркнул друг.
Я осталась стоять у кафедры, а капитан подождал, пока закрылась медлительная дверь.
– У тебя снизилась академическая успеваемость! В чём дело? – спросил он, не поднимая глаз, по–прежнему укладывая бумаги в портфель.
– Я дополнительно работаю, и в общежитие бывает шумно. Не всегда получается выучить тему как надо и сдать всё в срок!
– Потому что твоя работа – учиться на блестящего кинолога, не отвлекаясь на само–обеспечение. По этой причине ты и жила со мной, а не в общежитие. Я зарабатывал деньги, а ты училась, и вместе мы строили планы на жизнь!
– Это были твои планы!
– А какой план у тебя, позволь спросить?
– Стать самостоятельной и успешной!
– Это не план, а цель, которая может быть достигнута путём продуманной стратегии действий! А у тебя неясно что! Распыляясь на всё и сразу, хорошо не будет выполняться ничего!
– Почему ты не сказал, что был женат? Ещё и ребёнка скрыл! – перевела я тему.
– Потому что не обязан был докладывать тебе о прошлом.
– Но твоё прошлое касалось нашего настоящего?
– Как?
– Так бывшая семья вновь поселилась у тебя! А меня ты куда деть собирался? Второй женой себе в гарем забрать?
– Так точно! – ответила я, смущённо опустив глаза.
– Почему ты выбрала профессию кинолога? – спросила она.
– Люблю собак, и кажется, отлично с ними лажу! – умолчала я о капитане, выбравшего этот карьерный путь за меня. Однако о любви к животным я вовсе не слукавила.
– А ты помнишь, что я сказала про условия по телефону?
– Я должна быть готова к настоящим заданиям!
– Именно! Ты станешь моей помощницей и войдешь в оперативную группу, проводящую поиски определённых веществ или людей на пограничной таможне. Работа предполагает определённый риск, ведь мы отлавливаем контрабандистов, преступников, наркодиллеров, торговцев людьми. Готова ли ты к такому морально и физически?
– Готова! – гордо ответила я.
– Есть ищейка, которая беспрекословно слушает тебя?
– Конечно, есть! – засияла я внутренним светом, вспомнил Лесси – овчарку с учебных тренировок. – Она живёт в питомнике при академии МВД.
– Отлично! Моего служебного пса зовут Герман. Ты будешь отвечать за него и за Лесси, которую на время твоей работы у нас, переведут в штатный питомник. С ней и будешь работать на заданиях, а в обычные вечера после учебы будешь тренировать их вместе. Твоя помощь мне будет заключаться в обучении собак спасательно–поисковым командам, в коррекции и формировании их поведения, в тренировке брать след по запахам, в уходе за ними и в оценке их готовности к служебным действиям.
– Спасибо! – сложила я руки в молельной позе и как–то расслабилась на том деревянном стуле, сев в него поглубже. – Значит, вы берёте на работу меня и Лесси?
– Не торопись, дорогая! – ухмыльнулась начальница. – Судимости есть?
– Упаси Боже! – испуганно ответила я.
– Наркотики, алкоголь, гулянки ночные?
– Нет, нет!
– Должна предупредить, что таможня – учреждение серьёзное, не терпящее сотрудников с подпорченной, гнилой репутацией. Если возьму тебя, ты станешь лицом правоохранительных органов, а этому необходимо соответствовать! Будешь вести неверный образ жизни, и попрощаешься с работой!
– Я не такая, что Вы!
Женщина заулыбалась, и я ощутила добро, исходящее от её глаз и приятной улыбки тонких губ, накрашенных красной помадой.
– Что ж, тогда я запрошу бумаги из полиции и суда о том, что ты ни разу не была судима, и что на тебя никогда не заводилось криминальное дело. А ещё выпишу тебе направление на медосмотр. Как только врач подтвердит, что ты здорова головой и телом, ты будешь принята в наши ряды.
– Спасибо Вам, я очень рада! – искренне воодушевилась я.
– Ты не спросила о зарплате. Она тебе не интересна?
– Конечно, интересна, и все условия контракта тоже!
– Что значит молодая и горячая! – добро захихикала начальница и полезла в шкаф за спиной за бумагами. – Кстати говоря, ты замужем? Дети есть?
– Одинока, – коротко сказала я.
– Это хорошо! Ты ещё совсем юная, и в данный момент тебе необходимо закончить академию с отличием и накопить рабочий опыт. Потом найдёшь себя красавца–офицера и будете счастливо строить семью!
Я опустила голову, никак не прокомментировав её слова, ведь красавец–офицер в моей жизни уже случился, только жизни с ним, увы, не случилось. Помолчав, я задала вопрос:
– Скажите, а почему Вы выбрали меня? Наверняка, ведь были и другие кандидаты.
– Их было девять, и все бравые юнцы после армии. Ты была единственной девушкой, осмелившейся попроситься на работу к нам! За твою смелость, я и выбрала тебя.
– Неужели у вас так страшно?
– Страшно не у нас. Страшно то, что в наши годы многие девушки поступают на службу в армии лишь ради того, чтобы удачно выйти замуж за мужика с погонами. А если не случилось, то продолжать служить стране хотят лишь единицы! Другие же боятся работы в правоохранительных органах, где надо быть ответственными, решительными, отважными и дисциплинированными. Вот это и пугает, что армия похожа на бордель, а защищать страну в итоге некому!
В чём–то я была согласна с инспектором–кинологом, ведь я лицезрела собственными глазами, как девушки из нашего взвода пытались зацепить любого старшего по званию парня. Никто не скрывал, что служба была местом для удачного знакомства. Служили и те девчонки, кому было некуда податься, а тех, кто пришли по призванию, было и вовсе мало. Только вот я и сама отправилась в армию, чтобы было, где жить и чем питаться, а затем и капитана там себе нашла. Выходит, я тоже бордельная девка, а не военнослужащая. Но об этом я, конечно, умолчала, давно поняв, что честность в военном дело губительна. Условия работы и зарплата, предложенные начальницей, меня вполне устраивали, и я была готова исполнять её приказы.
Глава 60 - Гость из МВД
Медосмотр был пройден мною с лёгкостью, а справки об отсутствие судимости уже давно лежали на столе инспектора–кинолога, поэтому к работе я приступила уже через несколько дней, прошедших с интервью. Я работала три послеполуденные смены в неделю. В самом начале мои рабочие задачи заключались в тренировках собак вместе с начальницей. Мы развивали у Лесси и Германа нюх на определенный тип веществ и создавали сценарии для симуляций служебных ситуаций. После же я убирала инвентарь в служебное помещение, выгуливала питомцев, кормила и мыла их перед сном. Закончив практическую часть работы, я писала отчёт о проведённом дне и о готовности собак к заданиям определённого типа. В общежитие я возвращалась поздно, и после душа, обессиленная «улетала» в сон.
Заниматься учёбой стало сложнее, ведь теперь на выполнение домашнего задания у меня было только время, свободное от работы. И всё бы ничего, да бесконечный шум и болтовня соседок мешали сконцентрироваться на учебниках и сдать всё в срок. Зато, благодаря работе, мне дали послабления в учебной практике с собаками, а наш академический инструктор был жутко горд работой Лесси на таможне, и относился ко мне ещё благосклоннее, чем раньше. А вот стерва юрист не могла не заметить моего «падения» по успеваемости, и, конечно же, не упускала ни единого шанса спросить с меня ответ или дать дополнительное задание.
Прошло около месяца, и я готовилась к сдаче осенних тестов по основным предметам в академии. Соседки по комнате «трещали» не переставая, и я, в конце концов, невольно сорвалась:
– Сколько можно просить вас перестать шуметь?
– Прости, что помешали! – едва сдерживая смех, сказала одна из них.
– Вы то и дело что смеётесь, сплетничаете и болтаете! Самим не надоело? У вас других занятий нет?
– Так мы же студентки!
– Я ни разу не видела вас за учёбой! Как вы сдаёте экзамены?
– Мы занимаемся в библиотеке после занятий, а потом свободны, – ответила всё та же подружка, удивлённым и обиженным тоном.
– А я вообще не беспокоюсь об учёбе! – присоединилась к ней вторая. – У меня кавалер – младший лейтенант! Я доучусь полугодие, и брошу! И тебе советую парня найти! Такая злая б не была! – захохотали обе соседки.
Я захлопнула учебник и вышла на воздух. За последние месяцы многое случилось и всё поменялось. Я уже не понимала, то ли это я была ментально старше всех и настолько «выжата» жизнью, что не успевала влиться в студенческий ритм, то ли это все вокруг были тепличными и более удачливыми по судьбе, чем я, способными беспечно относиться ко всему вокруг. Мне было неясно, но было тяжело. Я поняла, что самостоятельность – это вовсе не свобода! Это вынужденная плата за существование на этой земле в одиночку! Я поставила цель – достичь успеха и почёта, а это было очень нелегко осуществить одной! Мне требовался идеальный результат, как на работе, так и в академии. Я вновь зашла в комнату и, стараясь игнорировать соседок, села за учёбу.
Следующим днём, после обычных занятий у нас была важная лекция о тонкостях поиска наркотиков с помощью ищеек, и в академию должен был наведаться очередной гость из Министерства Внутренних Дел, который имел опыт и знания в этой отрасли. Ради такой учебной пары я взяла отгул от работы у начальницы.
Лекция была не только для студентов–кинологов, но и для курсантов по борьбе с наркотиками. Аудитория в двадцать рядов была полностью заполнена молодыми людьми.
Я села рядом с пехотинцем в пятом ряду, а слева от меня уселась незнакомка с другого курса. Большеглазая и рыжеволосая. Она любопытно смотрела на всех вокруг, и её бесконечное верчение головой, ужасно раздражало меня.
– Хочешь, сходим после лекции в кино? – предложил пехотинец.
– Нет, я должна подтянуть юриспруденцию и кое–какие другие предметы! Прости!
– Все парни со своими девчатами идут на этот новый фильм, – настаивал он, представив название романтичной комедии.
– Ой, я смотрела с подружками! – внезапно влезла в разговор соседка по парте. – Очень советую! Доброе, смешное кино!
– Спасибо! – злобно ответила я ей, намекая на то, что её мнения вовсе не спрашивали.
– Видишь! Все советуют! – продолжал неуёмный друг.
– Ты сам толкал меня к самостоятельному заработку и проживанию в общежитие! Так вот, я вынуждена отказать в походе в кино в виду неуспеваемости в академии.
– Это я виноват, что тебе тяжело?
– Нет, просто не надо настаивать на развлечении, если я ясно дала понять, что мне не до него!
– Чего ты раздражённая такая? Может, ребёночка от меня ждёшь? – шепотом решил он пошутить, и приобнял меня.
– Я тебя очень прошу, не трогай меня и не шути об этом! – нервозно ответила я и убрала его руку с плеч.
Тяжёлая дверь аудитории открылась, и все затихли, наблюдая ректора, идущего к кафедре для чтения лекций.
«Сегодня у нас уважаемый и почётный гость, который самозабвенно служит государству, отлавливая наркоторговцев, и занимает ответственную должность в Министерстве Внутренних Дел – руководителя отделом по борьбе с наркотиками, капитаном по званию, …»
Далее ректор мог не продолжать, ведь я уже узнала гостя, и моё сердце безумно билось в груди, а бабочки порхали в животе в преддверие нежданной встречи. В лекционный зал ступил мой офицер, горделиво и пафосно прошедший к кафедре в своей отглаженной красивой форме, безупречно сидевшей на его мощной, подтянутой фигуре.
«Именно он координирует действия оперативной группы, искореняющей преступное поведение, связанное с наркотиками в нашей стране! В его планах открыть собственный центр для военнослужащих кинологов, но об этом и о своём оперативно–поисковом опыте расскажет он сам!» – ректор покинул зал, оставив капитана наедине со студентами.
Спокойным жестом сильных рук, он положил на кафедру портфель с бумагами для лекций и, подготовив всё к уроку, взглянул на зал. Затаив дыхание, я ждала, когда он отыщет меня среди курсантов и подаст какой-нибудь знак. Но его глаза были холодны и хищны. Они просматривали всех студентов, сидящих в рядах, и на мне ни на секунду не задержались, проявляя равнодушие и отчуждённость. Печаль сковала моё сердце, а слёзы подступили к горлу, но я сдержала их.
Капитан рассказывал о конфискации наркотиков, об операциях внедрения к бандитам, о служебных собаках, помогавших в поиске преступников. Он подмечал детали расследований, раскрывал секреты работы, описывал приметы наркопритонов, интересовал всех студентов своим служебным опытом. Передавая знания, он шагал перед нами взад и вперёд, уверенно и энергично, держа скрещенные руки за выпрямленной спиной, демонстрируя решимость и целеустремленность. Его речь была убедительна и в моменты важных утверждений, он делал паузу, подчеркивая важность сказанного. Иногда он мог пристукнуть ладонью по кафедре, усиливая значимость нерушимого характера и силы воли в военном деле. От капитана, как и всегда, веяло мужеством, серьёзностью и силой.
– Какой мужчина! – слюнявя ручку, заметила рыжеволосая курсантка справа.
– Это мой жених! – внезапно сказала я, вспыхнувшая ревностью.
– Твой жених? Я думала, ты вместе с этим! – чуть нагнувшись вперёд, качнула она головой в сторону пехотинца.
– Мы друзья! – не беспокоясь об упрекающем взгляде друга, заявила я.
– Мне кажется, у тебя бурная фантазия! – продолжила девица. – Этот капитан гораздо старше, да и какое ему дело до обычной курсантки!
– А ты представь себе, что ему есть дело! – негодуя, прикрикнула я на неё.
Офицер замолчал и, недовольно приподняв бровь, посмотрел на нас:
– Рядовые в пятом ряду? Вам надоело слушать?
– Никак нет! – ответили мы с ней в унисон, вскочив со своих мест и отдав ему честь.
– Вольно! Ещё один шорох с вашего ряда, и выставлю обеих за дверь! – строго промолвил капитан.
– Не похоже, чтоб он собирался на тебе жениться! – прошептала мне соседка по парте.
– Да заткнись ты уже! – ответила я.
Лекция подошла к концу, и студенты освобождали зал. Мой капитан всё так же без суеты собирал бумаги обратно в портфель. Кто–то подходил к нему, задавая вопросы по лекции, кто–то выражал восхищение и благодарность за урок, а я просто сидела и смотрела на него, понимая, что выйдя за дверь, возможно, распрощаюсь с ним навечно.
– Мы выйдем из аудитории или нет? – раздражённо спросил пехотинец.
– Так выходи! Кто ж тебя держит?
– Ты позорно себя ведёшь! Все курсанты видят, как ты поедаешь его глазами, а он и не взглянет на тебя в ответ!
– А ты не смотри на этот позор!
– Всё хватит! Ты моя девушка! Я так решил! Пойдём из зала! – он приподнял меня за руку.
Я рассмеялась его очередной попытке управлять мною, но, не желая, чтобы капитан заметил мою слабость, я согласилась выйти из аудитории. В конце концов, в нашей разлуке был виноват он, а не я, но, похоже, прощения просить у меня никто не собирался.
– Задержитесь, рядовая! – вдруг скомандовал он, проходящей мимо, мне. – А вы вольны идти! – сказал офицер пехотинцу.
«За дверью тебя подожду!» – недовольно буркнул друг.
Я осталась стоять у кафедры, а капитан подождал, пока закрылась медлительная дверь.
– У тебя снизилась академическая успеваемость! В чём дело? – спросил он, не поднимая глаз, по–прежнему укладывая бумаги в портфель.
– Я дополнительно работаю, и в общежитие бывает шумно. Не всегда получается выучить тему как надо и сдать всё в срок!
– Потому что твоя работа – учиться на блестящего кинолога, не отвлекаясь на само–обеспечение. По этой причине ты и жила со мной, а не в общежитие. Я зарабатывал деньги, а ты училась, и вместе мы строили планы на жизнь!
– Это были твои планы!
– А какой план у тебя, позволь спросить?
– Стать самостоятельной и успешной!
– Это не план, а цель, которая может быть достигнута путём продуманной стратегии действий! А у тебя неясно что! Распыляясь на всё и сразу, хорошо не будет выполняться ничего!
– Почему ты не сказал, что был женат? Ещё и ребёнка скрыл! – перевела я тему.
– Потому что не обязан был докладывать тебе о прошлом.
– Но твоё прошлое касалось нашего настоящего?
– Как?
– Так бывшая семья вновь поселилась у тебя! А меня ты куда деть собирался? Второй женой себе в гарем забрать?
