Осенью им было уже сложнее любиться каждую ночь, но зато Вадим дарил ей букеты из опавших листьев и больше говорил о своей любви и желании создать семью. Но в одном вопросе Вадим был категоричен. Он стал гончаром и не хотел, чтобы его жена превосходила его в лепке посуды. Поэтому он запретил Чистозване лепить глиняные кувшины, горшки и миски, а заодно вырезать из дерева фигурки. Но не настаивал на том, чтобы его будущая суложь освоила рукоделие. Но девушке было грустно и больно в очередной раз ломать себя ради любимого.
А ранней весной случилась беда. Был довольно морозным березозол. Вот и катались мальчуганы на санях да на коньках по реке. Но Гостобран, ставший пленником водяного, решил утянуть ребятню неразумную в своё царство. Летом он попытался утянуть одну красивенькую славницу, но Святогнев не оплошал и оттащил девицу. После этого жители веси стали ходить на поклон к водяному, который теперь путешествовал по всему Итилю.
Проломился лёд, и стали бы мальцы прислужниками Святогнева, пока бы тот не ушёл на покой и не выбрал бы себе преемника, но Беломил спас детей, да простудился.
Пыталась Чистозвана выходить отца, но его жар становился всё сильнее, а хрипы всё громче. Звал он в бреду свою Цвету, которую любил и помнил всю жизнь. Травы, заговоры и забота дочери не помогала.
В одно утро Чистозвана проснулась не от птичьих трелей, но от плача кикиморы. Разумом она поняла, что это значит, но сердце отказывалось принять смерть отца.
После поминок в дом зачастили друзья усопшего. Один забрал невод в память о лучшем друге, другим расписные глиняные чаши приглянулись, третьи взяли берёзовый туесок, который вообще-то изготовила сама Чистозвана. Вадим вначале пытался усовестить таких «верных друзей», но всегда терялся, когда на него повышали голос и только тихо произносил:
— Ну не надо так. Ну не знаю. Ну вам виднее.
Чтстозвана, погрузившись в своё горе глубокое, ничего не примечала. Однако и она возмутилась, когда к ней заявилась Величана с Осинкой да с малышом Ярополком на руках.
— Уходите отсюда.
— С какой радости? — глумливо усмехнулась Величана. — Это земля моего отца и дом моего сына. Ты же должна мне подчиняться как большухе рода.
Чистозвана взглянула на Вадима, ища его защиты и силы. Но Вадим уставился на Осинку, глупо улыбаясь. Вот она какая княгиня, из-за которой старый князь разум потерял. Но тут дверь открылась и Вадим узрел незнакомца, чьи чёрные кудри были слегка припорошены инеем. Чистозвана же смотрела на гостя, как на Даждьбога пресветлого.
— Как же долго тебя не было. Прошло почти два года. Я за это время состарилась.
— Тоже мне, Баба-Яга нашлась, — пошутил вошедший.
Величана плюнула в сторону пришедшего.
— Что тебе надо, убийца?
— Мне нужно только одно, чтобы вы не глумились над сиротой. Она сейчас беззащитна. Сироту надо жалеть, а не пользоваться её горем.
— Здесь был дом моего отца.
— И что дальше? Вы были не единственным ребёнком в семье. Беломил унаследовал этот дом по воле своего дедушки. Сами знаете, что бывает с теми, кто нарушает покон. Или мне сообщить князю о том, что вы не сидите в той веси, куда вас сослали?
— Я всё понимаю, — отозвалась Величана.
Вадим вышел вслед за новыми родичками. Чистозвана почувствовала обиду горькую, но промолчала. Вместо этого она обратила сияющий взор к своему другу и защитнику.
— Ты надолго тут?
— Думаю, что да, — ответил Велислав, — почти два года я правил княжеством, но новая княгиня потребовала моего изгнания. Но прежде я сам ушёл. Я не стал ждать, когда меня изгонят. Теперь я буду волхвом в вашем капище Перуна. Достойное завершение моей жизни.
— А я рада этому. Я так тосковала о тебе. А ты часто обо мне вспоминал?
— Ни разу, — не моргнув глазом соврал Велислав.
========== Страсть ==========
Велислав довольно сильно изменился. Его смоляные волосы не поредели, а лицо было гладким, как у отрока, но в тёмных глазах сквозила несвойственная ему ранее обречённость и усталость от жизни. Ястребиный нос, тонкие губы, породистое худощавое лицо — всё напоминало в нём хищную птицу, уставшую от просторов неба. Даже в его завораживающем бархатном голосе появилась какая-то неведомая Чистозване горечь.
— Ты устал от власти?
— От власти не устают. Просто иногда нужно отступить. Княжеству нужен мир, а эта девчонка невзлюбила меня, потому что она влюблена в своего мужа, как кошка. Она живёт и дышит одним Яронегом и ревнует его к каждой пролетающей пичужке, — тут Велислав безрадостно усмехнулся, — а свою истинную соперницу, Милаву, княгиня приблизила к себе и делится с ней самым сокровенным. Я подозреваю, что на самом деле Милава не простила Яронегу смерти своего отца, обмана и пренебрежения. Вот и настроила княгиню против меня. Мол, я слишком много влияния оказываю на её супруга, а волхвы не должны в княжеские дела вмешиваться. Её речи было намного разумнее, чем обычно. С чужих слов пела эта резвая пташка. А Милава слишком умна, чтобы самой меня перед князем порочить. Всё же она оказалась достойной дочерью боярина Сушко. Пригрела княгинюшка глупая змеюшку на своей белоснежной груди. Соглядатаи мои докладывали, что ездит Милава в весь Локсти. Догадываешься, что она там забыла?
И горько Чистозване за своего друга, незаслуженно оклеветанного и лестно, что он с ней разговаривает как с мужем нарочитым. Вадим-то её за неразумную бабу считает, её советами по поводу гончарного дела и росписи сосудов пренебрегает. Говорит, что каждый должен сидеть в своих санях. А кудеснику мудрому незазорно бабе глупой довериться.
— Ты думаешь, что в этом замешана Величана?
— Ещё бы. Не понравилась мне её последняя фраза. Больно легко она сдалась. Раньше я недооценивал её мстительность, хитрость и злобность. Я, Чистозванушка, полагал, что со смертью старого Гостобрана, всё будет по-другому. Ан нет, не меняется мир мгновенно. На смену старому врагу всегда приходит несколько новых. Помнишь сказку про змея, которому отрубили голову, а взамен выросло две новых. Вот и такова жизнь при дворе повелителей. В Царьграде, правда, ещё не то творится. Но речь сейчас не о чужедальней земле, а о нашей родной сторонушке, за которую моё сердце болит.
Чистозвана, успокаивающе положила свою длань на могучее плечо своего защитника. Теперь они поменялись ролями. Он изливал свою тоску наболевшую, а юная дева утешала кудесника многомудрого.
— Не кручинься, друже. Князь непременно разберётся в этих интригах и всё снова будет ладно.
— Ладно, — усмехнулся Велислав, — разберётся, как же? Ему бы со своим сердцем разобраться.
При этих словах волхв вздрогнул и, наскоро простившись с новоявленной сироткой, вышел из избы. Казалось, что в его душе царила такая же неразбериха, что и в природе. Березозол пришёл, а зима не отступала. Не хотела зима-Морена покидать эту гостеприимную землю, словно требовала себе жертву. Вьюга завывала, буран кружился над весями, печищами и сёлами. По дороге сюда Велислав видел нескольких замёрзших людей. Кто они были — неведомо. Путники ли одинокие или изгои неприкаянные? Но волхв не мог оставить людей без погребения, чтобы ходили они блазнями бестелесными и забирали других людей. Достаточно нечисти в веси Золотые камни. Князь Яронег наказал Велиславу расследовать это дело и изловить упыря безжалостного, а заодно приструнить Гостобрана неисправимого. Для всех отъезд волхва всемогущего выглядел как ссылка. Надеялся Яронег, что его княгиня подуется да и забудет обиду придуманную. У Гордеславы обычно семь пятниц на седмице. Хотя чему удивляться? Пятница посвящена Макоши, а княгиня была знатной и прилежной рукодельницей. Люди даже баяли, что в её веретене какая-то волшба заключена. Мол, оно передаётся от одной большухи к другой много поколений. Да примерли у неё все старшие родички, вот веретено и досталось девчонке несмышлённой. Князь Творислав безмерно избаловал единственную дочку. У него всё сынки рождались, вот и не мог ни в чём отказать единственной утехе своей старости. Сердце старого князя кровью обливалось, когда выдавал свою кровиночку ненаглядную на чужбину. Но что было делать? В брачный возраст Гордеслава уже несколько годков как вошла, а отец всё не хотел с ней расставаться. Других родичек подходящего возраста и достаточно знатного происхождения у него не было. Была, правда, племянница, но она от рабыни рождена. Такую жену унизительно предлагать в жёны князю. Да и от свары, собирающей кровавую жатву, Творислав утомился безмерно. Заклинал Яронега ценить свою супругу и беречь, как зеницу ока.
Тех неизвестных мертвяков Велислав похоронил в полузаброшенных домовинах. Некогда тут был богатый город Рудеж, но война от него оставила только городище. Был построен детинец из красного камня, вот и так назвали богатый град. Раньше и торговля процветала, и людей много там обитало, но теперь нет уже ничего. Даже память пращуров никто не чтит. Велислав провёл обряд, да оставил снедь в дар прашурам. Мол, не обессудьте, духи добрые. Чем богаты, тем и рады.
Неразумной женщиной оказалась Гордеслава, княжна Муромская. Решила, что муж должен прислушиваться только к её словам и сразу невзлюбила Велислава, бывшего фактическим соправителем князя Яронега. Да и Милава коварная своими советами зловредными подливала масла в огонь. Считала Гордеслава, что волхвы должны только молиться Богам и не вмешиваться в управление княжеством. Когда Велислав со своими верными помощниками объезжал дальние капища, княгиня успокаивалась. Только Яронег как был, так и остался невысокого мнения о государственном уме жены. Сам-то князь был не очень дальновидным человеком, но предпочёл передать бразды правления в руки более мудрого друга. Бывало, что Гордеслава угрожала рассорить супруга с отцом, если он не будет ей оказывать должного уважения. Тогда Яронег с трудом сдерживал свой гнев, а Велислав всегда выступал в роли миротворца. При этом сам кудесник вспоминал все знакомые ругательства. Глупая надменная кукла не знает, как война калечит людские жизни. Она не видела того, что видел Велислав. Сожжённые деревни, изрубленные трупы, ставшие поживой для воронья и дикого зверья. Многие города и веси превратились в руины, а люди, не получившие должного погребения, так и остались блазнями. Но что видела эта красивая недалёкая княжна в своей жизни? Всю жизнь сидела в тереме, слушала сказки мамок и нянек, да занималась рукоделием. Недальновидный человек всё же Творислав Муромский, не подготовивший дочь к роли правительницы. Не Яронег, так другой бы князь посватался. И не факт, что он был бы столь же снисходителен к вздорной, порывистой и бранчливой Гордеславе. Хотя красой она обладала необычайной, но вот женской мудрости, гибкости и дипломатичности Боги ей отсыпали немного.
Яронег пытался спорить со своей княгиней, приводил в пример чёрных хазар, у которых каган имеет чисто формальную власть, а заправляют всем иудеи. Рассказывал он ей и про ромеев, у которых патриарх имеет огромную власть, но княгиня тряхнёт густой тёмно-каштановой косой, топнет крошечной розовой ножкой и бросит на супруга лукавый взгляд из-под пушистых чёрных, как смола ресниц, да засмеётся заразительно, сказав, что ему виднее. И замолкнет до следующей свары, которую сама и затеет по своей недальновидности.
Через две седмицы пришла Масленица. Велислав в своей богатой лисьей шубе и горностаевой шапке смотрелся знатным боярином. Высоким ростом и статью напоминал он варягов, а тёмными глазами и волосами кочевников. Лицо имел суровое и властное, а манеры самые величественные. Гордились жители веси, что теперь на их капище прибыл такой важный гость и надеялись на то, что мудрый кудесник изловит упыря, который жизни не даёт всей округе. Обидно было, что князя принесли в жертву в Златокаменске, а он отчего-то выбрал их весь. Величана баяла, что он из-за её внучки сюда зачастил. Мол, любовь мертвеца страшнее ненависти. Но весняки считали старуху полубезумной и ждали когда Чернобог заберёт свою верную служанку.
К всеобщему удивлению, на праздник пожаловала и вдова покойного князя, Осинка. Со злостью бабка и внучка глядели на кудесника, но промолчали. Велислав же и чёрной бровью не повёл. Он радовался празднику и угощался круглыми, пышными, золотистыми блинами. Блины издревле символизируют солнце и подаются с коровьим маслом. Велислав по традиции бросил три блина в огонь. Староста Вятко внёс чучело Зимы-Морены, до странности похожее на Величану. Волхв улыбнулся в свою чёрную бороду. Да, похоже и здесь недолюбливают эту ведьму. В самый разгар праздника прибыл Олень, до этого бывший гостем князя Яронега. Прибыл на праздник, а узнал такое известие, что охота веселиться у гусляра пропала напрочь. Как родного сына любил Олень Беломила. Спас он его, приютил, заботой окружил. Теперь-то, когда Олень снова стал княжеским любимцем, его родичи снова стали похаживать в избу Беломила, уверять певца в своей любви и расположении. Надоели они Оленю, как боль в отрубленной руке. Самые нахальные вообще попросили замолвить словечко князю за них. Жаловались на бескормицу и разорение, напоминали, что на людей, не признающих родства, сам Род может прогневаться. Весьма избирательная у них была память, а совесть и вовсе ушла за далёкие моря.
Теперь же только и обнял Чистозвану её дедушка названный. Слова не имели силы в такой момент горький. Осинка же подошла к Вадиму и тепло его поприветствовала. Улыбнулся ей в ответ сын старосты, отчего на его подбородке появилась очаровательная ямочка. Был похож на бога солнца Ярилу золотоволосый Вадим. Осинка же казалась ему манящей, загадочной, интригующей и непостижимой красавицей. Пусть её первая молодость уже миновала, но было в ней нечто волнующее, обещающее чувственные наслаждения. Не зря же князь её не просто на ложе взял, но и до положения княгини возвысил, задаривал и любил. Чистозвана как речная кубышка жёлтая, такая родная, своя и легкодоступная. В любой момент можно её сорвать. А вот Осинка похожа на белоснежную кувшинку, растущую в середине гибельной топи. Манит, притягивает, губит, но пройти невозможно. Только ради такой женщины можно рискнуть всем. Чистозвана же из-за своего горя даже не заметит, если Вадим одарит своей любовью её красивую родичку. На Руси прелюбодеяние наказывали со всей строгостью, но Вадим, собственно говоря, даже не женат на своей подруге детства. Парень улыбнулся, предвкушая любовное приключение. Чистозвана холодная и неласковая, как Морена-Зима, а Осинка хоть темноволосая и кареглазая, но напоминает Лелю-Весну. Её губы походят на спелый плод, а кожа бело-розовая, как соцветия вишни. Наверное, сладко с такой полюбиться.
Велислав с каким-то странным удовольствием смотрел на Осинку и Вадима, катающихся на санях с ледяной горки. Глуп этот парень, как перелётная птица. Неужели не замечает, насколько подлая, злобная и завистливая вдова Гостобрана. Он, как глупец решил променять цветок папоротника на заурядную медуницу. Хотя нет, на медуницу похожи глаза маленькой рыбацкой дочери, недавно потерявшей отца. Велислав подавил порыв схватить Чистозвану за руку и перепрыгнуть с ней через масленичный костёр. Такое поведение свойственно неразумному отроку, а не волхву, привыкшему взвешивать свои слова и поступки. И всё же порой ему хочется скинуть свой балахон и зажить нормальной жизнью. Несколько лет назад он думал, что власть не приедается, но и мудрецам свойственно совершать ошибки.
А ранней весной случилась беда. Был довольно морозным березозол. Вот и катались мальчуганы на санях да на коньках по реке. Но Гостобран, ставший пленником водяного, решил утянуть ребятню неразумную в своё царство. Летом он попытался утянуть одну красивенькую славницу, но Святогнев не оплошал и оттащил девицу. После этого жители веси стали ходить на поклон к водяному, который теперь путешествовал по всему Итилю.
Проломился лёд, и стали бы мальцы прислужниками Святогнева, пока бы тот не ушёл на покой и не выбрал бы себе преемника, но Беломил спас детей, да простудился.
Пыталась Чистозвана выходить отца, но его жар становился всё сильнее, а хрипы всё громче. Звал он в бреду свою Цвету, которую любил и помнил всю жизнь. Травы, заговоры и забота дочери не помогала.
В одно утро Чистозвана проснулась не от птичьих трелей, но от плача кикиморы. Разумом она поняла, что это значит, но сердце отказывалось принять смерть отца.
После поминок в дом зачастили друзья усопшего. Один забрал невод в память о лучшем друге, другим расписные глиняные чаши приглянулись, третьи взяли берёзовый туесок, который вообще-то изготовила сама Чистозвана. Вадим вначале пытался усовестить таких «верных друзей», но всегда терялся, когда на него повышали голос и только тихо произносил:
— Ну не надо так. Ну не знаю. Ну вам виднее.
Чтстозвана, погрузившись в своё горе глубокое, ничего не примечала. Однако и она возмутилась, когда к ней заявилась Величана с Осинкой да с малышом Ярополком на руках.
— Уходите отсюда.
— С какой радости? — глумливо усмехнулась Величана. — Это земля моего отца и дом моего сына. Ты же должна мне подчиняться как большухе рода.
Чистозвана взглянула на Вадима, ища его защиты и силы. Но Вадим уставился на Осинку, глупо улыбаясь. Вот она какая княгиня, из-за которой старый князь разум потерял. Но тут дверь открылась и Вадим узрел незнакомца, чьи чёрные кудри были слегка припорошены инеем. Чистозвана же смотрела на гостя, как на Даждьбога пресветлого.
— Как же долго тебя не было. Прошло почти два года. Я за это время состарилась.
— Тоже мне, Баба-Яга нашлась, — пошутил вошедший.
Величана плюнула в сторону пришедшего.
— Что тебе надо, убийца?
— Мне нужно только одно, чтобы вы не глумились над сиротой. Она сейчас беззащитна. Сироту надо жалеть, а не пользоваться её горем.
— Здесь был дом моего отца.
— И что дальше? Вы были не единственным ребёнком в семье. Беломил унаследовал этот дом по воле своего дедушки. Сами знаете, что бывает с теми, кто нарушает покон. Или мне сообщить князю о том, что вы не сидите в той веси, куда вас сослали?
— Я всё понимаю, — отозвалась Величана.
Вадим вышел вслед за новыми родичками. Чистозвана почувствовала обиду горькую, но промолчала. Вместо этого она обратила сияющий взор к своему другу и защитнику.
— Ты надолго тут?
— Думаю, что да, — ответил Велислав, — почти два года я правил княжеством, но новая княгиня потребовала моего изгнания. Но прежде я сам ушёл. Я не стал ждать, когда меня изгонят. Теперь я буду волхвом в вашем капище Перуна. Достойное завершение моей жизни.
— А я рада этому. Я так тосковала о тебе. А ты часто обо мне вспоминал?
— Ни разу, — не моргнув глазом соврал Велислав.
========== Страсть ==========
Велислав довольно сильно изменился. Его смоляные волосы не поредели, а лицо было гладким, как у отрока, но в тёмных глазах сквозила несвойственная ему ранее обречённость и усталость от жизни. Ястребиный нос, тонкие губы, породистое худощавое лицо — всё напоминало в нём хищную птицу, уставшую от просторов неба. Даже в его завораживающем бархатном голосе появилась какая-то неведомая Чистозване горечь.
— Ты устал от власти?
— От власти не устают. Просто иногда нужно отступить. Княжеству нужен мир, а эта девчонка невзлюбила меня, потому что она влюблена в своего мужа, как кошка. Она живёт и дышит одним Яронегом и ревнует его к каждой пролетающей пичужке, — тут Велислав безрадостно усмехнулся, — а свою истинную соперницу, Милаву, княгиня приблизила к себе и делится с ней самым сокровенным. Я подозреваю, что на самом деле Милава не простила Яронегу смерти своего отца, обмана и пренебрежения. Вот и настроила княгиню против меня. Мол, я слишком много влияния оказываю на её супруга, а волхвы не должны в княжеские дела вмешиваться. Её речи было намного разумнее, чем обычно. С чужих слов пела эта резвая пташка. А Милава слишком умна, чтобы самой меня перед князем порочить. Всё же она оказалась достойной дочерью боярина Сушко. Пригрела княгинюшка глупая змеюшку на своей белоснежной груди. Соглядатаи мои докладывали, что ездит Милава в весь Локсти. Догадываешься, что она там забыла?
И горько Чистозване за своего друга, незаслуженно оклеветанного и лестно, что он с ней разговаривает как с мужем нарочитым. Вадим-то её за неразумную бабу считает, её советами по поводу гончарного дела и росписи сосудов пренебрегает. Говорит, что каждый должен сидеть в своих санях. А кудеснику мудрому незазорно бабе глупой довериться.
— Ты думаешь, что в этом замешана Величана?
— Ещё бы. Не понравилась мне её последняя фраза. Больно легко она сдалась. Раньше я недооценивал её мстительность, хитрость и злобность. Я, Чистозванушка, полагал, что со смертью старого Гостобрана, всё будет по-другому. Ан нет, не меняется мир мгновенно. На смену старому врагу всегда приходит несколько новых. Помнишь сказку про змея, которому отрубили голову, а взамен выросло две новых. Вот и такова жизнь при дворе повелителей. В Царьграде, правда, ещё не то творится. Но речь сейчас не о чужедальней земле, а о нашей родной сторонушке, за которую моё сердце болит.
Чистозвана, успокаивающе положила свою длань на могучее плечо своего защитника. Теперь они поменялись ролями. Он изливал свою тоску наболевшую, а юная дева утешала кудесника многомудрого.
— Не кручинься, друже. Князь непременно разберётся в этих интригах и всё снова будет ладно.
— Ладно, — усмехнулся Велислав, — разберётся, как же? Ему бы со своим сердцем разобраться.
При этих словах волхв вздрогнул и, наскоро простившись с новоявленной сироткой, вышел из избы. Казалось, что в его душе царила такая же неразбериха, что и в природе. Березозол пришёл, а зима не отступала. Не хотела зима-Морена покидать эту гостеприимную землю, словно требовала себе жертву. Вьюга завывала, буран кружился над весями, печищами и сёлами. По дороге сюда Велислав видел нескольких замёрзших людей. Кто они были — неведомо. Путники ли одинокие или изгои неприкаянные? Но волхв не мог оставить людей без погребения, чтобы ходили они блазнями бестелесными и забирали других людей. Достаточно нечисти в веси Золотые камни. Князь Яронег наказал Велиславу расследовать это дело и изловить упыря безжалостного, а заодно приструнить Гостобрана неисправимого. Для всех отъезд волхва всемогущего выглядел как ссылка. Надеялся Яронег, что его княгиня подуется да и забудет обиду придуманную. У Гордеславы обычно семь пятниц на седмице. Хотя чему удивляться? Пятница посвящена Макоши, а княгиня была знатной и прилежной рукодельницей. Люди даже баяли, что в её веретене какая-то волшба заключена. Мол, оно передаётся от одной большухи к другой много поколений. Да примерли у неё все старшие родички, вот веретено и досталось девчонке несмышлённой. Князь Творислав безмерно избаловал единственную дочку. У него всё сынки рождались, вот и не мог ни в чём отказать единственной утехе своей старости. Сердце старого князя кровью обливалось, когда выдавал свою кровиночку ненаглядную на чужбину. Но что было делать? В брачный возраст Гордеслава уже несколько годков как вошла, а отец всё не хотел с ней расставаться. Других родичек подходящего возраста и достаточно знатного происхождения у него не было. Была, правда, племянница, но она от рабыни рождена. Такую жену унизительно предлагать в жёны князю. Да и от свары, собирающей кровавую жатву, Творислав утомился безмерно. Заклинал Яронега ценить свою супругу и беречь, как зеницу ока.
Тех неизвестных мертвяков Велислав похоронил в полузаброшенных домовинах. Некогда тут был богатый город Рудеж, но война от него оставила только городище. Был построен детинец из красного камня, вот и так назвали богатый град. Раньше и торговля процветала, и людей много там обитало, но теперь нет уже ничего. Даже память пращуров никто не чтит. Велислав провёл обряд, да оставил снедь в дар прашурам. Мол, не обессудьте, духи добрые. Чем богаты, тем и рады.
Неразумной женщиной оказалась Гордеслава, княжна Муромская. Решила, что муж должен прислушиваться только к её словам и сразу невзлюбила Велислава, бывшего фактическим соправителем князя Яронега. Да и Милава коварная своими советами зловредными подливала масла в огонь. Считала Гордеслава, что волхвы должны только молиться Богам и не вмешиваться в управление княжеством. Когда Велислав со своими верными помощниками объезжал дальние капища, княгиня успокаивалась. Только Яронег как был, так и остался невысокого мнения о государственном уме жены. Сам-то князь был не очень дальновидным человеком, но предпочёл передать бразды правления в руки более мудрого друга. Бывало, что Гордеслава угрожала рассорить супруга с отцом, если он не будет ей оказывать должного уважения. Тогда Яронег с трудом сдерживал свой гнев, а Велислав всегда выступал в роли миротворца. При этом сам кудесник вспоминал все знакомые ругательства. Глупая надменная кукла не знает, как война калечит людские жизни. Она не видела того, что видел Велислав. Сожжённые деревни, изрубленные трупы, ставшие поживой для воронья и дикого зверья. Многие города и веси превратились в руины, а люди, не получившие должного погребения, так и остались блазнями. Но что видела эта красивая недалёкая княжна в своей жизни? Всю жизнь сидела в тереме, слушала сказки мамок и нянек, да занималась рукоделием. Недальновидный человек всё же Творислав Муромский, не подготовивший дочь к роли правительницы. Не Яронег, так другой бы князь посватался. И не факт, что он был бы столь же снисходителен к вздорной, порывистой и бранчливой Гордеславе. Хотя красой она обладала необычайной, но вот женской мудрости, гибкости и дипломатичности Боги ей отсыпали немного.
Яронег пытался спорить со своей княгиней, приводил в пример чёрных хазар, у которых каган имеет чисто формальную власть, а заправляют всем иудеи. Рассказывал он ей и про ромеев, у которых патриарх имеет огромную власть, но княгиня тряхнёт густой тёмно-каштановой косой, топнет крошечной розовой ножкой и бросит на супруга лукавый взгляд из-под пушистых чёрных, как смола ресниц, да засмеётся заразительно, сказав, что ему виднее. И замолкнет до следующей свары, которую сама и затеет по своей недальновидности.
Через две седмицы пришла Масленица. Велислав в своей богатой лисьей шубе и горностаевой шапке смотрелся знатным боярином. Высоким ростом и статью напоминал он варягов, а тёмными глазами и волосами кочевников. Лицо имел суровое и властное, а манеры самые величественные. Гордились жители веси, что теперь на их капище прибыл такой важный гость и надеялись на то, что мудрый кудесник изловит упыря, который жизни не даёт всей округе. Обидно было, что князя принесли в жертву в Златокаменске, а он отчего-то выбрал их весь. Величана баяла, что он из-за её внучки сюда зачастил. Мол, любовь мертвеца страшнее ненависти. Но весняки считали старуху полубезумной и ждали когда Чернобог заберёт свою верную служанку.
К всеобщему удивлению, на праздник пожаловала и вдова покойного князя, Осинка. Со злостью бабка и внучка глядели на кудесника, но промолчали. Велислав же и чёрной бровью не повёл. Он радовался празднику и угощался круглыми, пышными, золотистыми блинами. Блины издревле символизируют солнце и подаются с коровьим маслом. Велислав по традиции бросил три блина в огонь. Староста Вятко внёс чучело Зимы-Морены, до странности похожее на Величану. Волхв улыбнулся в свою чёрную бороду. Да, похоже и здесь недолюбливают эту ведьму. В самый разгар праздника прибыл Олень, до этого бывший гостем князя Яронега. Прибыл на праздник, а узнал такое известие, что охота веселиться у гусляра пропала напрочь. Как родного сына любил Олень Беломила. Спас он его, приютил, заботой окружил. Теперь-то, когда Олень снова стал княжеским любимцем, его родичи снова стали похаживать в избу Беломила, уверять певца в своей любви и расположении. Надоели они Оленю, как боль в отрубленной руке. Самые нахальные вообще попросили замолвить словечко князю за них. Жаловались на бескормицу и разорение, напоминали, что на людей, не признающих родства, сам Род может прогневаться. Весьма избирательная у них была память, а совесть и вовсе ушла за далёкие моря.
Теперь же только и обнял Чистозвану её дедушка названный. Слова не имели силы в такой момент горький. Осинка же подошла к Вадиму и тепло его поприветствовала. Улыбнулся ей в ответ сын старосты, отчего на его подбородке появилась очаровательная ямочка. Был похож на бога солнца Ярилу золотоволосый Вадим. Осинка же казалась ему манящей, загадочной, интригующей и непостижимой красавицей. Пусть её первая молодость уже миновала, но было в ней нечто волнующее, обещающее чувственные наслаждения. Не зря же князь её не просто на ложе взял, но и до положения княгини возвысил, задаривал и любил. Чистозвана как речная кубышка жёлтая, такая родная, своя и легкодоступная. В любой момент можно её сорвать. А вот Осинка похожа на белоснежную кувшинку, растущую в середине гибельной топи. Манит, притягивает, губит, но пройти невозможно. Только ради такой женщины можно рискнуть всем. Чистозвана же из-за своего горя даже не заметит, если Вадим одарит своей любовью её красивую родичку. На Руси прелюбодеяние наказывали со всей строгостью, но Вадим, собственно говоря, даже не женат на своей подруге детства. Парень улыбнулся, предвкушая любовное приключение. Чистозвана холодная и неласковая, как Морена-Зима, а Осинка хоть темноволосая и кареглазая, но напоминает Лелю-Весну. Её губы походят на спелый плод, а кожа бело-розовая, как соцветия вишни. Наверное, сладко с такой полюбиться.
Велислав с каким-то странным удовольствием смотрел на Осинку и Вадима, катающихся на санях с ледяной горки. Глуп этот парень, как перелётная птица. Неужели не замечает, насколько подлая, злобная и завистливая вдова Гостобрана. Он, как глупец решил променять цветок папоротника на заурядную медуницу. Хотя нет, на медуницу похожи глаза маленькой рыбацкой дочери, недавно потерявшей отца. Велислав подавил порыв схватить Чистозвану за руку и перепрыгнуть с ней через масленичный костёр. Такое поведение свойственно неразумному отроку, а не волхву, привыкшему взвешивать свои слова и поступки. И всё же порой ему хочется скинуть свой балахон и зажить нормальной жизнью. Несколько лет назад он думал, что власть не приедается, но и мудрецам свойственно совершать ошибки.
