После Масленичных гуляний Вадим почти целый месяц не захаживал в дом своей невесты, но Чистозвана, погружённая в своё безмерное горе, не замечала отсутствия своего жениха любого. Велислав же поставил парню условие назначить дату свадьбы, а пока относиться к своей невесте с должным почтением, а не таскать её по кустам.
Вадим изумился осведомлённости волхва. Большие тёмные глаза так и сверкают из-под бобровой шапки. Ничего плохого Вадим кудеснику не сделал, относился с должным почтением, да и требы богатые Перуну могучему приносил.
— Отец мой не хочет больше родниться с дочерью погибшего рыбаря, — нехотя признался Вадим, опустив голову. — Говорит, что теперь мне можно подыскать гораздо лучшую невесту. Но если моя лада затяжелеет от меня, то мы как-нибудь уломаем его на свадьбу.
— Передай отцу, что тем, кто сироту обижает, медведь-шатун как-нибудь хребет в лесной чаще переломает. Сия отроковица находится под моим покровительством, и я не позволю её бесчестить. Для особо сообразительных повторяю, что обесславить сироту — это страшное дело. Не понял — пеняй на себя. Уговори отца, или ищи невесту в другой веси. В Локсти, к примеру.
Затрясся Вадим, как зайчишка серенький, за которым голодный волк гонится. Не нашёлся, что ответить кудеснику пришлому. А потом взяла его досада неимоверная. Шёл же он для того, чтобы снова свидеться со своей ладой единственной. Добился Вадим от Осинки всего, чего хотел и сразу охладел к пылкой и любострастной княжеской вдове, которая теперь не давала ему прохода, преданно заглядывала в глаза и ластилась, как собачонка приблудная. И это бывшая княгиня?
Но тут возмущённые помыслы Вадима прервала бабка Чистозваны и Осинки, преградившая доброму молодцу путь-дорогу.
— Гой еси, женишок. Ну что позабыл дорогу к моей внучке? Горя тебе мало? Обольстил вдовицу сладкими речами, добился её любви и вернулся к прежней ладе? Смотри, прокляну тебя, русалки до смерти защекочут, болотница в мужья возьмёт, а может сама Баба-Яга сварит в супе.
Вадим задрожал, но ответил нарочито небрежно.
— Вот пожалуюсь волхвам, и тебя саму снесут в лес, карга престарелая.
— Кому ты пожалуешься? — усмехнулась Величана. — Пришла пора тебе узнать правду о праведном кудеснике Велиславе. Он ради Чистозваны с нечистью речной сговорился, князя своего в жертву принёс.
— Вы о чём вообще говорите? — захлопал серыми, как голубиное крыло очами Вадим.
— Пойдём в мою избу, и много интересного узнаешь, добрый молодец.
Вадиму неохота было идти в соседнюю весь, но старая ведьма раздразнила его любопытство, к тому же, он был не против повидаться с малышом Ярополком, к которому успел привязаться. Недавно заблудился малыш в веси, а бабка с матерью даже и не заметили, что глуздырь за околицу вышел. Наслушался малец рассказов о своём отце, взял лепёшку да пошёл к реке. По счастью, заблудился и на Вадима наткнулся. А так бы утянул бы его на дно Гостобран. Духам, как и людям, нужна компания. Вот бы славно было, если бы Осинка вышла замуж, а Ярополка бы оставила Вадиму и Чистозване. Теперь Вадим проклинал и корил себя за то, что связался с похотливой и прилипчивой, как смола, Осинкой. А может она вообще его причаровывала и приворожила? А какой спрос с зачарованного ведьминской силой? Успокоив себя этим стандартным для мужчин оправданием, Вадим с вызовом взглянул на Величану.
— Говори, что хотела, старая хрычовка.
— Ох, и неласковый ты, красень. Даже Осинка жалуется, что у неё после твоих объятий все косточки ноют. Ты, как медведь, на ложе любви.
Щёки Вадима сравнялись по цвету с павечерьем. Вот ведь сорока болтливая эта Осинка. Даже бабушке рассказывала о том, чем они занимаются, причём во всех подробностях. Но старуха, как ни в чём не бывало продолжала:
— Говорила ли тебе моя младшенькая внученька, что её пожелал взять на ложе сам Гостобран?
Величана думала, что Вадим возмутится, но он, напротив, счастливо заулыбался. Вот, значит, в чём причина ненависти его невесты к князю. Но собой Вадим возгордился. Добился любви пригожницы, там, где князь потерпел поражение.
— Но кудесник Велислав давно приглядел Чистозвану для себя.
— Ты, что несёшь, дура старая? — возмутился Вадим. — Он же служитель Перуна. Какие ему бабы?
— Какие-какие? — передразнила Величана. — Самые красивые. Когда князь Гостобран захотел взять мою внучку на ложе, Велислав так подсуетился, что об этом происшествии до сих пор поют, а скоморохи целые представления разыгрывают. Любовь чародея страшнее любви мертвеца. Он любого соперника в могилу сведёт. Он как пёс, лежащий на зелёной травке. Сам не поест и всех быков отгонит. А не он, так сам Гостобран покойный подсуетится. Сгубил он ведь моего первенца, а теперь и за тебя примется. Бедный ты человече. Оказался между молотом и наковальней.
Если до этого Вадим подозревал, что Величана морочит ему голову, то теперь его обьял суеверный ужас. Теперь Вадим сопоставил все факты и поведение Велислава показалось ему подозрительным. Да и сама Чистозвана не боялась кудесника, хотя Вадим видел их вместе всего один раз, да и то тогда пялил глаза на Осинку. Но она сожалела о том, что этот чародей долго не приезжал, значит, она тосковала и думала о нём, а Вадима она не любила. Возможно, она была холодна с ним, потому что ждала другого. Вадим внезапно ощутил пустоту в сердце и озлился на свою ладу. Заслуживает ли такая девица верности? А чародей сам не может вступить в брак, но подговаривает Вадима жениться на его волочайке, а сам не отдаст ему Чистозвану, пока не натешится. Вадим вспомнил какой радостью светились загадочные, как безлунная ночь, глаза волхва, и понял, что не ему тягаться с таким соперником. Велислав был старше Вадима на добрых десять зим, но отличался мрачноватой красотой, речь его была изысканной, а улыбка —насмешливой. Как у такого отобьёшь невесту? Вадим завыл, как раненый медведь, а потом прошёл в глубь избы, забрался на полати и сжал в объятиях Осинку, принявшую его с огромной радостью. Она была счастлива любовью сына старосты. Ей нравилась его напористость и грубость в постели. После старика было упоительно принадлежать красивому молодцу. После взрыва страсти Осинка что-то беспечно щебетала, но Вадим, как всегда, получив своё, охладел к старательной любовнице и отмахнулся от неё, как от комарихи назойливой.
По пути в родную весь Вадим уже не был так уверен в лживых наветах ненавистной старухи. А на следующее утро он упал в ноги к Вятко и со слезами признался во всём, умоляя благословить его брак с Чистозваной. Староста только хмурил широкие седые брови, хотя сочувствие к горю своего единственного сына проявил. Все его дочери умерли от мора, недавно посетившего их места. Весенка с пеной у рта доказывала, что болезнь наслала Величана. И теперь Вятко был согласен с ней. Против Чистозваны староста ничего не имел, но с ним говорил мудрый кудесник Велислав, которому он был многим обязан. Если бы не этот молодой волхв, то он вековал бы свои дни с помешанной женой. Да и не похож был предводитель волхвов на обезумевшего от страсти человека. Всё излагал чётко, складно и сетовал на то, что Вадим и Чистозвана не подходят друг другу. До чего же вредоносная женщина эта Величана. Надо было Гостобрану на ней в молодости жениться. Самая подходящая для него была пара. Но староста дал слабину, не сумев отказать сыну. К тому же оторопь его брала, как только он думал, что нагловатая Осинка и злонамеренная Величана поселятся в его избе.
Три дня промаялся староста, а потом пошёл перед кудесником виниться. Вообще Вятко был рад, что в их веси капище основали. Вернее капище у них было всегда, но имело весьма запущенный вид. Обычно волхвы селились на капищах в больших городах, в веси, сёла и печища ходили только по особому приглашению. Так и пришёл в первый раз Велислав, чтоб его благословили Перун, Велес и, возможно, Лада с Лелей. А теперь весь может разрастись и до небольшого города.
Вятко увидел Чистозвану и Велислава, сидящих на поваленном стволе дерева. Волхв обучал девушку основам счёта, но лицо его при этом потеряло своё властное выражение и излучало неземное сияние. Вятко устыдился, что на краткий миг плохо подумал о Велиславе. Когда он попытался отвести волхва в сторону, то тот с безмятежной улыбкой ответил, что ему нечего скрывать от своей ученицы. Чистозвана гнева не высказала, узнав, что её наставник выступал против её свадьбы с Вадимом. Напротив, она поблагодарила Велислава многомудрого за его заботу, но решила стать суложью Вадимовой и тут же обеспокоенно посмотрела на своего друга и учителя. Но Велислав беспечно махнул худой рукой.
— Я сам проведу обряд в червене. Надеюсь, что ты будешь счастлива, Чистозванушка.
Почему-то девушка всегда смущалась, когда слышала ласку в голосе волхва и такой нежный вариант своего имени. Но теперь она подняла взор и взглянула в глаза своему другу, который единственный из всех поддерживал её после смерти отца. Увидела Чистозвана печаль, словно изморозью, покрывшую черты Велислава. Казалось, что его душа припорошена инеем и отмечена печатью Марены лютой, хотя зима уже отступила. Как по волшбе стали распускаться нежно-зеленоватые почки, расцвели робкие подснежники, а небо стало синим и безмятежным.
Назначили свадьбу с Вадимом на кануне Ярилина дня.
Но роль Недоли сыграла Осинка. Заявилась накануне свадьбы с пузом намечающимся, да стала кричать, что Вадим её ярил нещадно, вот пусть и женится на ней, а не на своей невесте холодной в канун Ярилина дня. Ребёночка-то она зачала ещё на масленичных гуляниях, да таилась от любого своего, ждала, что он вернётся к ней.
Чистозвана же была похожа на каменного идола. Она была обучена счёту, но теперь почти ничего не соображала. Выходит, что Осинка и бабка помстились за то, что из-за неё убили, вернее принесли в жертву, Гостобрана. Они отняли у неё доброго, бесхарактерного и чистого душой Вадима. Тут Чистозвана вспомнила Милаву, схватила нож и отрезала Осинке косу практически под корень. А потом выбежала, прокляв Осинку, Вадима и то дитя, которое они заделали под её носом. Она потеряла отца, но её тогда защищал и утешал Велислав. Он упреждал её, а Чистозвана решила поставить на своём. В эту ночь она хмельная от горя попыталась прийти к нему, но волхв не поддался искушению и только прижал её к своей широкой груди, как ребятёнка малого и шептал слова утешения, называя её разными ласковыми именами. Тогда Чистозвана заснула в его ласковых и надёжных руках, как дремала в детстве на коленях отца.
На следующий день было стыдно смотреть даже в глаза кудеснику. Но через седмицу праздновали Купалу. Вадим всё же назвал своей женой Осинку, но на Купалу любился с одной вдовицей из соседней веси. Чистозвана же решила отплатить неверному возлюбленному тем же и начала задорно улыбаться пришлым торговцам. Но едва один подвыпивший купец стиснул её в своих объятиях и запустил руку за пазуху, безжалостно стискивая тугую девичью грудь, как Чистозвана вцепилась ногтями в лицо охальнику, вырвалась и убежала. Убежала навстречу своей судьбе. Встретила она Велислава, и стало ей горько, что он любился с женщинами, забыв то, что служитель Богов обязан блюсти чистоту. Велислав же сгрёб её в охапку и проводил ладонями трепещущими по её шёлковой коже, не веря своему счастью негаданному. Чистозвана же позволила унести себя под свод мрачных дубов, и лишь прерывисто вздыхала.
— Помнишь, как мы тогда в свящённой роще?.. — осмелилась она спросить, не понимая, почему её любовник медлит.
— Я помню всё, — ответил он, а его сердце гулко билось в груди.
Чистозвана же не думала, что можно так страстно желать мужчину из-за простых прикосновений и мимолётных поцелуев. Она знала только похотливые взгляды Гостобрана и грубый напор Вадима. Но в эту волшебную минуту ей не хотелось думать о былом. Она сама раскрылась и потянулась к своему возлюбленному в страстном нетерпении и только слегка вскрикнула, когда Велислав опустился на неё и осторожно овладел её телом. А после она уже не владела собой, и выкрикивала непонятные слова, называла Велислава своим любым, выгибала спину, как довольная кошка. Только в эту ночь Купалы Чистозвана узнала, что такое восторг страсти удовой.
А потом она смотрела на его чёрные кудри, напряжённую спину и внезапно заметила светло-розовые тонкие шрамы на теле у своего полюбовника случайного.
— Кто над тобой так издевался?
— А что ты не прибавляешь, любый мой, — или любовь твоя от страсти купальской?
— Мне самой страшно от того, что мы натворили, — призналась Чистозвана.
— А что мы натворили-то? В купальскую ночь всё можно, — отшутился Велислав.
— Я буду ждать эту ночь целый солнцеворот, — грустно вздохнула Чистозвана.
— Зачем ждать целый солнцеворот, когда мы можем быть счастливыми каждый день и каждую ночь? — прошептал любовник.
— Но я не люблю тебя, — решила быть честной Чистозвана. — Нет, не так, я безмерно уважаю тебя и люблю как друга, а ещё я страстно хочу тебя, как мужа, но я люблю Вадима.
— После всего этого? — нахмурился Велислав. — Впрочем, это неважно. Я тоже не люблю тебя. Я люблю другую, но мне нравится твой ум, твоя любознательность, твой характер и твоя страсть.
Почему-то Чистозвана почувствовала себя уязвлённой.
— А кто эта женщина, которую вы любите? — спросила молодая женщина, уже завидуя избраннице кудесника, который знал все тайны женского тела. Вот и верь после этого, что волхвы не спят с бабами.
— Княгиня Гордеслава, — со смехом ответил Велислав, решивший, что врать так с размахом.
— Но ты же говорил, что она надменная, глупая и капризная, — с неудовольствием отозвалась Чистозвана.
— Это верно, — произнёс волхв, закрывая своей волчьей накидкой плечи давно желанной женщины от ливня. Сам он уже надел свой балахон, но у Велислава вошло в привычку защищать Чистозвану, — но сердцу не прикажешь.
— Бедняга, — произнесла с искренним сочувствием Чистозвана, — ты полюбил, а тебя изгнала твоя возлюбленная. Но я буду иной. Ты открыл мне целый мир, и я за это отблагодарю тебя.
— Мне не нужна благодарность, — заметил Велислав.
Но Чистозвана не слышала эти слова, поглощённая идеей мести неверному жениху.
Вот так и началась новая часть в жизни Чистозваны.
========== Лесные чудеса ==========
Только Чистозвана успела вздохнуть спокойно, как в Золотые камни пришла новая напасть. Пропал маленький Ярополк. Больше всех по мальцу убивался Вадим. Если бы сварливую Осинку утянул под воду Гостобран, то Вадим только бы вздохнул с облегчением. Хотя и тогда он не смог бы сделать своей женой свою ладу Чистозвану. На родичках не женятся, уж если за такое князя принесли в жертву, то и Вадима могут казнить. Как птица легкомысленная, попал гончар в силок вздорной и капризной вдовицы Гостобрановой. А тут бабы красили холсты да весело переговаривались за работой. Весенка, как всегда, была заводилой среди баб. Вспоминала, как ещё в юности любила она холсты зорить. Обычно холсты отбеливали в гречишной золе, а потом растирали водой, росой или снегом. Лебеда окрашивала ткани в красный цвет, жёлтый оттенок получали с помощью берёзовых листьев, купальницы и бессмертника, крапива давала зелёный цвет, а василёк — синий. Переговаривались бабы, вспоминали о свойствах различных растений да случаи весёлые из своей жизни рассказывали.
Вадим изумился осведомлённости волхва. Большие тёмные глаза так и сверкают из-под бобровой шапки. Ничего плохого Вадим кудеснику не сделал, относился с должным почтением, да и требы богатые Перуну могучему приносил.
— Отец мой не хочет больше родниться с дочерью погибшего рыбаря, — нехотя признался Вадим, опустив голову. — Говорит, что теперь мне можно подыскать гораздо лучшую невесту. Но если моя лада затяжелеет от меня, то мы как-нибудь уломаем его на свадьбу.
— Передай отцу, что тем, кто сироту обижает, медведь-шатун как-нибудь хребет в лесной чаще переломает. Сия отроковица находится под моим покровительством, и я не позволю её бесчестить. Для особо сообразительных повторяю, что обесславить сироту — это страшное дело. Не понял — пеняй на себя. Уговори отца, или ищи невесту в другой веси. В Локсти, к примеру.
Затрясся Вадим, как зайчишка серенький, за которым голодный волк гонится. Не нашёлся, что ответить кудеснику пришлому. А потом взяла его досада неимоверная. Шёл же он для того, чтобы снова свидеться со своей ладой единственной. Добился Вадим от Осинки всего, чего хотел и сразу охладел к пылкой и любострастной княжеской вдове, которая теперь не давала ему прохода, преданно заглядывала в глаза и ластилась, как собачонка приблудная. И это бывшая княгиня?
Но тут возмущённые помыслы Вадима прервала бабка Чистозваны и Осинки, преградившая доброму молодцу путь-дорогу.
— Гой еси, женишок. Ну что позабыл дорогу к моей внучке? Горя тебе мало? Обольстил вдовицу сладкими речами, добился её любви и вернулся к прежней ладе? Смотри, прокляну тебя, русалки до смерти защекочут, болотница в мужья возьмёт, а может сама Баба-Яга сварит в супе.
Вадим задрожал, но ответил нарочито небрежно.
— Вот пожалуюсь волхвам, и тебя саму снесут в лес, карга престарелая.
— Кому ты пожалуешься? — усмехнулась Величана. — Пришла пора тебе узнать правду о праведном кудеснике Велиславе. Он ради Чистозваны с нечистью речной сговорился, князя своего в жертву принёс.
— Вы о чём вообще говорите? — захлопал серыми, как голубиное крыло очами Вадим.
— Пойдём в мою избу, и много интересного узнаешь, добрый молодец.
Вадиму неохота было идти в соседнюю весь, но старая ведьма раздразнила его любопытство, к тому же, он был не против повидаться с малышом Ярополком, к которому успел привязаться. Недавно заблудился малыш в веси, а бабка с матерью даже и не заметили, что глуздырь за околицу вышел. Наслушался малец рассказов о своём отце, взял лепёшку да пошёл к реке. По счастью, заблудился и на Вадима наткнулся. А так бы утянул бы его на дно Гостобран. Духам, как и людям, нужна компания. Вот бы славно было, если бы Осинка вышла замуж, а Ярополка бы оставила Вадиму и Чистозване. Теперь Вадим проклинал и корил себя за то, что связался с похотливой и прилипчивой, как смола, Осинкой. А может она вообще его причаровывала и приворожила? А какой спрос с зачарованного ведьминской силой? Успокоив себя этим стандартным для мужчин оправданием, Вадим с вызовом взглянул на Величану.
— Говори, что хотела, старая хрычовка.
— Ох, и неласковый ты, красень. Даже Осинка жалуется, что у неё после твоих объятий все косточки ноют. Ты, как медведь, на ложе любви.
Щёки Вадима сравнялись по цвету с павечерьем. Вот ведь сорока болтливая эта Осинка. Даже бабушке рассказывала о том, чем они занимаются, причём во всех подробностях. Но старуха, как ни в чём не бывало продолжала:
— Говорила ли тебе моя младшенькая внученька, что её пожелал взять на ложе сам Гостобран?
Величана думала, что Вадим возмутится, но он, напротив, счастливо заулыбался. Вот, значит, в чём причина ненависти его невесты к князю. Но собой Вадим возгордился. Добился любви пригожницы, там, где князь потерпел поражение.
— Но кудесник Велислав давно приглядел Чистозвану для себя.
— Ты, что несёшь, дура старая? — возмутился Вадим. — Он же служитель Перуна. Какие ему бабы?
— Какие-какие? — передразнила Величана. — Самые красивые. Когда князь Гостобран захотел взять мою внучку на ложе, Велислав так подсуетился, что об этом происшествии до сих пор поют, а скоморохи целые представления разыгрывают. Любовь чародея страшнее любви мертвеца. Он любого соперника в могилу сведёт. Он как пёс, лежащий на зелёной травке. Сам не поест и всех быков отгонит. А не он, так сам Гостобран покойный подсуетится. Сгубил он ведь моего первенца, а теперь и за тебя примется. Бедный ты человече. Оказался между молотом и наковальней.
Если до этого Вадим подозревал, что Величана морочит ему голову, то теперь его обьял суеверный ужас. Теперь Вадим сопоставил все факты и поведение Велислава показалось ему подозрительным. Да и сама Чистозвана не боялась кудесника, хотя Вадим видел их вместе всего один раз, да и то тогда пялил глаза на Осинку. Но она сожалела о том, что этот чародей долго не приезжал, значит, она тосковала и думала о нём, а Вадима она не любила. Возможно, она была холодна с ним, потому что ждала другого. Вадим внезапно ощутил пустоту в сердце и озлился на свою ладу. Заслуживает ли такая девица верности? А чародей сам не может вступить в брак, но подговаривает Вадима жениться на его волочайке, а сам не отдаст ему Чистозвану, пока не натешится. Вадим вспомнил какой радостью светились загадочные, как безлунная ночь, глаза волхва, и понял, что не ему тягаться с таким соперником. Велислав был старше Вадима на добрых десять зим, но отличался мрачноватой красотой, речь его была изысканной, а улыбка —насмешливой. Как у такого отобьёшь невесту? Вадим завыл, как раненый медведь, а потом прошёл в глубь избы, забрался на полати и сжал в объятиях Осинку, принявшую его с огромной радостью. Она была счастлива любовью сына старосты. Ей нравилась его напористость и грубость в постели. После старика было упоительно принадлежать красивому молодцу. После взрыва страсти Осинка что-то беспечно щебетала, но Вадим, как всегда, получив своё, охладел к старательной любовнице и отмахнулся от неё, как от комарихи назойливой.
По пути в родную весь Вадим уже не был так уверен в лживых наветах ненавистной старухи. А на следующее утро он упал в ноги к Вятко и со слезами признался во всём, умоляя благословить его брак с Чистозваной. Староста только хмурил широкие седые брови, хотя сочувствие к горю своего единственного сына проявил. Все его дочери умерли от мора, недавно посетившего их места. Весенка с пеной у рта доказывала, что болезнь наслала Величана. И теперь Вятко был согласен с ней. Против Чистозваны староста ничего не имел, но с ним говорил мудрый кудесник Велислав, которому он был многим обязан. Если бы не этот молодой волхв, то он вековал бы свои дни с помешанной женой. Да и не похож был предводитель волхвов на обезумевшего от страсти человека. Всё излагал чётко, складно и сетовал на то, что Вадим и Чистозвана не подходят друг другу. До чего же вредоносная женщина эта Величана. Надо было Гостобрану на ней в молодости жениться. Самая подходящая для него была пара. Но староста дал слабину, не сумев отказать сыну. К тому же оторопь его брала, как только он думал, что нагловатая Осинка и злонамеренная Величана поселятся в его избе.
Три дня промаялся староста, а потом пошёл перед кудесником виниться. Вообще Вятко был рад, что в их веси капище основали. Вернее капище у них было всегда, но имело весьма запущенный вид. Обычно волхвы селились на капищах в больших городах, в веси, сёла и печища ходили только по особому приглашению. Так и пришёл в первый раз Велислав, чтоб его благословили Перун, Велес и, возможно, Лада с Лелей. А теперь весь может разрастись и до небольшого города.
Вятко увидел Чистозвану и Велислава, сидящих на поваленном стволе дерева. Волхв обучал девушку основам счёта, но лицо его при этом потеряло своё властное выражение и излучало неземное сияние. Вятко устыдился, что на краткий миг плохо подумал о Велиславе. Когда он попытался отвести волхва в сторону, то тот с безмятежной улыбкой ответил, что ему нечего скрывать от своей ученицы. Чистозвана гнева не высказала, узнав, что её наставник выступал против её свадьбы с Вадимом. Напротив, она поблагодарила Велислава многомудрого за его заботу, но решила стать суложью Вадимовой и тут же обеспокоенно посмотрела на своего друга и учителя. Но Велислав беспечно махнул худой рукой.
— Я сам проведу обряд в червене. Надеюсь, что ты будешь счастлива, Чистозванушка.
Почему-то девушка всегда смущалась, когда слышала ласку в голосе волхва и такой нежный вариант своего имени. Но теперь она подняла взор и взглянула в глаза своему другу, который единственный из всех поддерживал её после смерти отца. Увидела Чистозвана печаль, словно изморозью, покрывшую черты Велислава. Казалось, что его душа припорошена инеем и отмечена печатью Марены лютой, хотя зима уже отступила. Как по волшбе стали распускаться нежно-зеленоватые почки, расцвели робкие подснежники, а небо стало синим и безмятежным.
Назначили свадьбу с Вадимом на кануне Ярилина дня.
Но роль Недоли сыграла Осинка. Заявилась накануне свадьбы с пузом намечающимся, да стала кричать, что Вадим её ярил нещадно, вот пусть и женится на ней, а не на своей невесте холодной в канун Ярилина дня. Ребёночка-то она зачала ещё на масленичных гуляниях, да таилась от любого своего, ждала, что он вернётся к ней.
Чистозвана же была похожа на каменного идола. Она была обучена счёту, но теперь почти ничего не соображала. Выходит, что Осинка и бабка помстились за то, что из-за неё убили, вернее принесли в жертву, Гостобрана. Они отняли у неё доброго, бесхарактерного и чистого душой Вадима. Тут Чистозвана вспомнила Милаву, схватила нож и отрезала Осинке косу практически под корень. А потом выбежала, прокляв Осинку, Вадима и то дитя, которое они заделали под её носом. Она потеряла отца, но её тогда защищал и утешал Велислав. Он упреждал её, а Чистозвана решила поставить на своём. В эту ночь она хмельная от горя попыталась прийти к нему, но волхв не поддался искушению и только прижал её к своей широкой груди, как ребятёнка малого и шептал слова утешения, называя её разными ласковыми именами. Тогда Чистозвана заснула в его ласковых и надёжных руках, как дремала в детстве на коленях отца.
На следующий день было стыдно смотреть даже в глаза кудеснику. Но через седмицу праздновали Купалу. Вадим всё же назвал своей женой Осинку, но на Купалу любился с одной вдовицей из соседней веси. Чистозвана же решила отплатить неверному возлюбленному тем же и начала задорно улыбаться пришлым торговцам. Но едва один подвыпивший купец стиснул её в своих объятиях и запустил руку за пазуху, безжалостно стискивая тугую девичью грудь, как Чистозвана вцепилась ногтями в лицо охальнику, вырвалась и убежала. Убежала навстречу своей судьбе. Встретила она Велислава, и стало ей горько, что он любился с женщинами, забыв то, что служитель Богов обязан блюсти чистоту. Велислав же сгрёб её в охапку и проводил ладонями трепещущими по её шёлковой коже, не веря своему счастью негаданному. Чистозвана же позволила унести себя под свод мрачных дубов, и лишь прерывисто вздыхала.
— Помнишь, как мы тогда в свящённой роще?.. — осмелилась она спросить, не понимая, почему её любовник медлит.
— Я помню всё, — ответил он, а его сердце гулко билось в груди.
Чистозвана же не думала, что можно так страстно желать мужчину из-за простых прикосновений и мимолётных поцелуев. Она знала только похотливые взгляды Гостобрана и грубый напор Вадима. Но в эту волшебную минуту ей не хотелось думать о былом. Она сама раскрылась и потянулась к своему возлюбленному в страстном нетерпении и только слегка вскрикнула, когда Велислав опустился на неё и осторожно овладел её телом. А после она уже не владела собой, и выкрикивала непонятные слова, называла Велислава своим любым, выгибала спину, как довольная кошка. Только в эту ночь Купалы Чистозвана узнала, что такое восторг страсти удовой.
А потом она смотрела на его чёрные кудри, напряжённую спину и внезапно заметила светло-розовые тонкие шрамы на теле у своего полюбовника случайного.
— Кто над тобой так издевался?
— А что ты не прибавляешь, любый мой, — или любовь твоя от страсти купальской?
— Мне самой страшно от того, что мы натворили, — призналась Чистозвана.
— А что мы натворили-то? В купальскую ночь всё можно, — отшутился Велислав.
— Я буду ждать эту ночь целый солнцеворот, — грустно вздохнула Чистозвана.
— Зачем ждать целый солнцеворот, когда мы можем быть счастливыми каждый день и каждую ночь? — прошептал любовник.
— Но я не люблю тебя, — решила быть честной Чистозвана. — Нет, не так, я безмерно уважаю тебя и люблю как друга, а ещё я страстно хочу тебя, как мужа, но я люблю Вадима.
— После всего этого? — нахмурился Велислав. — Впрочем, это неважно. Я тоже не люблю тебя. Я люблю другую, но мне нравится твой ум, твоя любознательность, твой характер и твоя страсть.
Почему-то Чистозвана почувствовала себя уязвлённой.
— А кто эта женщина, которую вы любите? — спросила молодая женщина, уже завидуя избраннице кудесника, который знал все тайны женского тела. Вот и верь после этого, что волхвы не спят с бабами.
— Княгиня Гордеслава, — со смехом ответил Велислав, решивший, что врать так с размахом.
— Но ты же говорил, что она надменная, глупая и капризная, — с неудовольствием отозвалась Чистозвана.
— Это верно, — произнёс волхв, закрывая своей волчьей накидкой плечи давно желанной женщины от ливня. Сам он уже надел свой балахон, но у Велислава вошло в привычку защищать Чистозвану, — но сердцу не прикажешь.
— Бедняга, — произнесла с искренним сочувствием Чистозвана, — ты полюбил, а тебя изгнала твоя возлюбленная. Но я буду иной. Ты открыл мне целый мир, и я за это отблагодарю тебя.
— Мне не нужна благодарность, — заметил Велислав.
Но Чистозвана не слышала эти слова, поглощённая идеей мести неверному жениху.
Вот так и началась новая часть в жизни Чистозваны.
========== Лесные чудеса ==========
Только Чистозвана успела вздохнуть спокойно, как в Золотые камни пришла новая напасть. Пропал маленький Ярополк. Больше всех по мальцу убивался Вадим. Если бы сварливую Осинку утянул под воду Гостобран, то Вадим только бы вздохнул с облегчением. Хотя и тогда он не смог бы сделать своей женой свою ладу Чистозвану. На родичках не женятся, уж если за такое князя принесли в жертву, то и Вадима могут казнить. Как птица легкомысленная, попал гончар в силок вздорной и капризной вдовицы Гостобрановой. А тут бабы красили холсты да весело переговаривались за работой. Весенка, как всегда, была заводилой среди баб. Вспоминала, как ещё в юности любила она холсты зорить. Обычно холсты отбеливали в гречишной золе, а потом растирали водой, росой или снегом. Лебеда окрашивала ткани в красный цвет, жёлтый оттенок получали с помощью берёзовых листьев, купальницы и бессмертника, крапива давала зелёный цвет, а василёк — синий. Переговаривались бабы, вспоминали о свойствах различных растений да случаи весёлые из своей жизни рассказывали.
