И я заметил, что у всех в клетках разных тканей есть такие штуки... с виду как зернышки, и больше всего их в мышцах. Вот, вы можете посмотреть, тут у меня все образцы.
А потом... меня одолело любопытство, есть ли такое же у людей. И можно ли взять такой образец у живых, ведь кровь же можно. И я взял у себя. Получилось не сразу, пришлось использовать вот такую иглу - видите, она толще, чем обычная? А потом на своём образце я увидел то же самое - такие же зернышки в клетках, и я назвал их киносомы, а потом я еще взял образцы у двоих из наших, а потом... я же присматривал за алом Лаврисом, и мне пришло в голову попробовать и у него... вдруг я найду в них признаки болезни... и вот тут... посмотрите сами.
У него они другие. Они не овальные, как у нас, они круглые, как шарики. Я сначала думал, это ошибка, но перепроверил, все верно. Может быть, это и есть причина его болезни? Если их форму получится как-то изменить - может, он поправится?
- Карис, - изменившимся голосом сказал Барт. - Возьми такие же образцы у всех нас. Прямо сейчас. Сколько времени займёт их обработать?
- Сначала их нужно пропитать специальными растворами, чтобы обезводить, - авторитетно заявила Бэлла, - потом парафином, потом выполнить срезы, поместить на стекло, снова обработать растворами, но уже другими, чтобы убрать парафин, а затем пропитать спиртом. И уже в самом конце красителями. Так станет видно самые мелкие элементы клетки.
- Да, - подтвердил Карис. - И если все делать тщательно и по всем правилам, это займет три дня.
- Приступай, - Барт сбросил сюртук и закатал рукав рубашки. Карис ввел шприц в мышцу выше локтя и потянул поршень. После Барта настала очередь остальных; отдельный шприц для каждого, чтобы не смешивать образцы. Бэлла смотрела на это, сжав губы и сузив глаза, а потом потребовала, чтобы у нее тоже взяли пробу, и Дани, покосившись на сестру, встал рядом и протянул и свою руку.
- Это совсем не опасно, - заверил Карис, и Арлэви, переглянувшись с Бартом и Ларри, кивнула.
Три дня прошли в напряженном ожидании, и вот настал час, когда все снова собрались в той же лаборатории.
Карис, чем-то ошеломленный, с покрасневшими от бессонной ночи глазами, в тысячный раз взъерошил волосы и молча махнул рукой на четыре микроскопа, чуть не смахнув один из них со стола.
Барт шагнул к ним, уточнил:
- Которые мой и Арлэви? Справа? А два других - Ольви и Ларрэна?
Карис только кивнул, словно потерял способность говорить.
Барт склонился к первому микроскопу, потом ко второму, третьему, четвёртому, проведя над каждым несколько мгновений. Выпрямился, взглянул на Кариса, беспокойно переступающего с ноги на ногу, обернулся к остальным - спокойный и сдержанный, как всегда, только заметно бледнее, чем обычно.
- Я так и думал, - сказал медленно. - Взгляните сами и тоже все поймёте.
Отошёл к стене и прислонился к ней, прикрыв глаза.
В предыдущие три дня Ольви просмотрела десятки препаратов под микроскопом и знала, на что обращать внимание. Она без труда различила киносомы, окрашенные фиолетовым в процессе подготовки, маленькие, похожие на зерна, как говорил Карис. В просмотренных ею препаратах они были во всех видах клеток, их количество было разным, но форма - овал - одной и той же. Кроме тех, что принадлежали Лаврису.
А теперь еще Барту и Арлэви.
- Мы бы хотели взглянуть на остальные образцы, - сказал Ларри, и его распоряжение было тотчас исполнено.
Они просмотрели препараты тех, кто присутствовал той ночью, три дня назад, и у всех, включая Бэллу и Дани, киносомы были овальными.
Поднялся маленький шум, тихие восклицания, удивлённый шепот, и наконец все головы повернулись к Барту. Он обвел их взглядом, отделился от стены и улыбнулся одними краешками губ:
- Мы нашли то, что искали.
Киносомы - вот главное свойство всех местных живых организмов. Они одинаковой формы у здешних растений, животных - и всех потомков древних джи. Овальной.
По-другому киносомы выглядят только у пришельцев. Пришельцев и их потомков, никогда не смешивавшихся с местными. Замкнувшихся в своей элитной маленькой группе.
У Лавриса они шарообразные не потому, что он болен, Карис. Просто он чистокровный алвой. Как и моя сестра. Как и я.
Мы нашли то, что искали.
Барт объявил праздник на сутки и сказал, что присоединиться сможет кто, когда и на сколько захочет. Карису с его помощниками нужно было отоспаться, а остальные не могли и не хотели отрываться от своих экспериментов, и у каждого была уйма аргументов, почему именно его работа самая срочная и важная: никак невозможно ее бросить на произвол судьбы больше, чем на пару часов. И то только из уважения к Барту и его семье. Ну и чтобы поздравить коллег с успехом.
Поэтому на кострах, разведённых прямо во дворе, весь день жарили мясо, чтобы его мог отведать любой желающий, в какое время он бы ни заявился. А в небольшом саду разбросали пледы и подушки и поставили ёмкости со льдом из лабораторий - охлаждать напитки. Барт собственноручно раздавал всем, кто приходил, вино и сок, правда, те страшно смущались и предпочитали наливать себе сами.
Маленькие группки собирались и распадались, кто-то вспоминал забавные истории и курьезные случаи, кто-то затеял жаркий спор о том, как толковать результаты последних опытов - эта группа была самой шумной, и если бы Ольви не успела узнать их получше за то время, которое провела рядом с ними, она испугалась бы, что начнётся драка.
Барт и Бэлла подходили к каждой группке и перебрасывались с ними несколькими словами; Ольви и Арлэви с детьми, Миленой, Лелем и Лаврисом расположились в тени оливкового дерева, обмахиваясь веером, а Кельвин с Ларри, таинственно шушукаясь, куда-то скрылись.
Они появились уже после полудня, вместе с Карисом, отдохнувшим и свежим, и еще несколькими юными киранами-практикантами, волоча с собой какой-то увесистый узел. Бросили на траву, развязали, и внезапно Ларри залихватски свистнул, привлекая всеобщее внимание.
- Разбирайте, - показал широким жестом.
- Что это? - спросила подбежавшая Бэлла.
- Это новое, невиданное оружие! - ответил ей Кельвин, делая страшные глаза.
- Пистолетики! - крикнул Дани, хватая один из них, и прежде чем кто-либо успел что-нибудь сказать, поднял его высоко над головой и выстрелил - струя воды рванула вверх и осыпалась на него, сестру и всех, кто стоял рядом, сверкающими брызгами.
- Водяной пистолет! - азартно блестя глазами, объяснил Ларри. - Жестяной корпус, внутри пузырь с водой, нажимаете на курок - и ни один враг не уйдёт от вас сухим!
- Дальность - три метра! - подхватил Кельвин. - Берите, не стесняйтесь, тут на всех хватит! Мы над ними три недели корпели...
И, чтобы показать пример, тут же без предупреждения выстрелил в Кариса. Тот вскрикнул и подпрыгнул на месте, а потом, возмущённо сверкая глазами, молниеносно схватил ближайший пистолет и выстрелил в ответ - Кельвин успел увернуться, и струя разбилась о кирана за его спиной, тот завопил, тут же подобрал еще один и пальнул в Кариса. В мгновение ока бравые ученые расхватали оружие и покатились по долине шумной ватагой с визгами, воплями и гиканьем, пригибаясь, уворачиваясь и поливая друг друга. Бэлла и Дани, разумеется, присоединились одними из первых. Сейчас Бэлла восседала на плечах у Кариса, Дани - у Кельвина.
Ларри со своим пистолетом вознамерился было помчаться за ними, но Барт удержал его за локоть.
- Поправь меня, если я ошибаюсь, - медленно начал он с нарастающей угрозой в голосе, - пока мы тут выбивались из сил, решая одну из величайших задач века, вы занимались вот этим? Изобретали с практикантами игрушку?
- Ага, - беззаботно осклабился Ларри. - Замечательно получилось, правда?
Высвободил локоть, подмигнул жене и Ольви и побежал к остальным, уже разделившимся на два воюющих лагеря - Бэлла с Карисом на одной стороне, Дани на другой.
Барт проводил зятя взглядом и обернулся к Арлэви, сузив глаза:
- Верно ли я понимаю, сестра моя и мать моих племянников, наследница древнего рода: в нежном девичьем возрасте, почти каждую ночь ты сбегала из пансиона... в незнакомый город, кишащий опасностями на каждым углу... вот с этими двумя обалдуями?
- Да, - безмятежно улыбнулась Арлэви, поправляя волосы, - золотое было времечко. Я же тебе говорила, дорогой братец: ты много потерял.
И, грациозным жестом подобрав пистолет, отправилась за мужем. Барт какое-то время смотрел ей вслед, потом пробормотал:
- Еще не поздно наверстать, - взял два пистолета и протянул один из них Ольви: - Пойдем, моя птичка. Покажем им, кто кого.
Это было просто упоительно - нападать и защищаться, с визгом уворачиваться от водяных струй и ежиться под брызгами; прятаться за спиной Барта, смахивать со лба мокрые пряди, а потом выскакивать с победным кличем для новой атаки; отстреливаться от врагов спина к спине, сгибаясь пополам от смеха. Все мгновенно промокли, но скоро высохли на солнцепеке, снова промокли и снова высохли, а потом закончилась вода - но не запал, оружие перезарядили, и водяная битва закипела с новой силой.
А когда стемнело, детей уложили спать, разожгли костры, домашние слуги принесли еще вина, а кираны-ученые - какой-то особый напиток, который варили в лабораториях. Барт попробовал его первым, посмотрев бокал на свет. Запах и вкус были странными, смесь трав и чего-то технического, а крепость валила с ног после первого же бокала; поэтому кираны наливали всего пару глотков - жидкость жгучей змеей расползалась по венам, ударяла в голову, и ноги сами пускались в пляс.
Ученые, кираны с мисанами вперемешку, уже кружились вихрем вокруг костра, кто в парах, кто группами по несколько человек в обнимку; Мирэла решительно шагнула к Кельвину, схватила за руку и вытащила в круг, к Рико с Дели и другим. Недолго думая, Ларри, Арлэви и Ольви с Бартом присоединились к ним - выученное в бытность ночными нарушителями вспомнилось легко, и они втроём стали учить Барта киранским танцам. Никто не остался в стороне, даже Лель с Миленой, расставшиеся много лет назад, после того, как отправили детей в пансион. Они не развелись, но давно жили раздельно: Милена у Арлэви, Лель у Барта, виделись редко, хоть и сохранили друг к другу тепло и уважение. А сейчас сошлись в танце под радостно-удивленными взглядами своих детей и Барта с Арлэви.
Это была волшебная ночь, и хотелось, чтобы она никогда не заканчивалась; натанцевавшись, Ольви сидела на пледе, в тёплых объятиях Барта, и свежий ветерок холодил разгоряченные щеки. Толпа поредела: кто ушёл отдыхать, кто работать ("Русто, ты уверен, что сможешь производить расчёты в таком состоянии?" - "После такой-то малости? Не извольте беспокоиться, Барт: я могу преотлично мыслить в любом виде, может, не так быстро, но могу"), кто в паре, кто в одиночку. Утихли разговоры, и стало слышно потрескивание дров в костре и стрекот кузнечиков. На смену залихватскому веселью пришла мечтательность, тихая, нежная, на грани с легкой грустью.
Кто-то принёс гитару, и голос светловолосого темнокожего певца ласково вплелся в мелодию ночи:
Я с полной головой огня
В густом орешнике бродил.
Ореховый я срезал прут
И удочку соорудил.
По тонким веткам вился хмель.
Вокруг плясали мотыльки,
На земляничину мою
Попалась гибкая форель.
Ольви запрокинула голову, глядя в чёрное небо с россыпью ярких звёзд, вдыхая дым костра и запахи трав. Барт осторожно коснулся губами ее лба, линии волос, и она невольно вздрогнула - оттого что когда-то, такой же ночью, так же обнимал ее Азур, а еще оттого, что это было совсем другое. И даже закрыв глаза, невозможно было представить сейчас на месте мужа того, с кем ее связало нечто неизмеримо большее, чем они сами.
Я в хижину ее принес
И отошел добыть огня,
Но что-то зашумело вдруг,
И голос вдруг назвал меня.
Форели нет — девичий стан,
И в косах яблоневый цвет!
Она окликнула меня -
И вот уж тает легкий след. [1]
- Очевидно, это только начало, - сказал Барт за завтраком. - Догадка, основанная на данных всего лишь семи алвоев. И пятнадцати киранов и мисанов, - добавил он, поймав взгляд Мирэлы, готовой возразить, - все равно этого крайне мало. Кстати, Мирэла, распорядись взять пробы у всех остальных ученых.
Что же до императора, его заинтересуют в первую очередь результаты исследований по алвоям - и семи человек для этого явно недостаточно. Чтобы подтвердить или... опровергнуть нашу гипотезу, нужны образцы как можно большего количества алвоев - и новых, и чистокровных. И этим мы займёмся немедленно. Выезжаем завтра. Я уже объявил слугам о сборах. Ларрэн...
- Студенты, - кивнул тот. - Отпрыски всех алвойских семейств, собранные в одном месте... Как инспектор, я дам распоряжение взять образцы у всех студентов высшей расы в Невии и Аллии. А через полтора месяца, когда привезут новых воспитанников, возьмем и у них - прямо в день Теста.
- Мирэла, выдели нескольких лаборантов - специалистов по сбору и обработке биоматериала. Мисанов. Они отправятся с Ларрэном. И еще нескольких - для нас. До конца лета, пока алвои находятся в своих поместьях, нанесем визиты тем из чистокровных, кто на нашей стороне.
Карис останется здесь, у меня для него особое задание. Пусть придумает способ ускорить процедуру получения препарата. Три дня на обработку - это слишком долго.
- Я еще вот о чем подумала, - сказала Ольви, когда ученые ушли в лабораторию, слуги занялись сборами, и они остались вчетвером. - Мы выполнили задание императора, но он уже и так на нашей стороне. Он все понял, еще когда отправил нас собирать доказательства. Несомненно, они помогут нам убедить еще кого-то... А как быть с остальными? Самым упрямым - он сам сказал - не поможет даже его прямой приказ.
- Тогда нам останется утешиться тем, что мы сделали все, что в наших силах, - немного помрачнел Барт.
- Ты уговаривал каждого по отдельности. А если попробовать сразу всех?
- Что ты задумала?
Она рассказала.
- Звучит интересно, - произнес Ларри, оглянувшись на Барта.
- Это может сработать, - задумчиво кивнул тот. - И по своему прямому назначению, и как отвлекающий маневр. Разожжет интерес - это бесспорно.
- Ты уверен? Ведь можно просто сходить в театр, - усомнилась Арлэви.
- О, мне кажется, тут многое зависит от таланта, - горячо возразила Ольви. - Я видела когда-то человека... он сочинял удивительные вещи... и никто никогда не мог угадать, чем все закончится. А еще - он никогда не показывал пьесу до конца. Обрывал на самом интересном месте, и все только и ждали продолжения. И делали ставки, каким оно будет. Мне не все его сочинения нравились, но придумывал он потрясающе.
- Какой редкий талант... - протянул Барт. - Пожалуй, стоит с ним связаться... Кто он и где его найти?
- Я встречала его в Невии, в обиталище поэтов и художников. По правде сказать, я не уверена, что смогу найти то место - меня туда всегда приводили или привозили, к тому же ночью. Но есть один человек... Он в своем городе, кажется, знает вообще все и обо всех...
- Ты имеешь в виду... - медленно начал Ларри.
Они повернулись друг к другу и сказали в один голос:
- Лиса.
Воздух Невии был душен и влажен, совсем не то, что сухой воздух Долины.
А потом... меня одолело любопытство, есть ли такое же у людей. И можно ли взять такой образец у живых, ведь кровь же можно. И я взял у себя. Получилось не сразу, пришлось использовать вот такую иглу - видите, она толще, чем обычная? А потом на своём образце я увидел то же самое - такие же зернышки в клетках, и я назвал их киносомы, а потом я еще взял образцы у двоих из наших, а потом... я же присматривал за алом Лаврисом, и мне пришло в голову попробовать и у него... вдруг я найду в них признаки болезни... и вот тут... посмотрите сами.
У него они другие. Они не овальные, как у нас, они круглые, как шарики. Я сначала думал, это ошибка, но перепроверил, все верно. Может быть, это и есть причина его болезни? Если их форму получится как-то изменить - может, он поправится?
- Карис, - изменившимся голосом сказал Барт. - Возьми такие же образцы у всех нас. Прямо сейчас. Сколько времени займёт их обработать?
- Сначала их нужно пропитать специальными растворами, чтобы обезводить, - авторитетно заявила Бэлла, - потом парафином, потом выполнить срезы, поместить на стекло, снова обработать растворами, но уже другими, чтобы убрать парафин, а затем пропитать спиртом. И уже в самом конце красителями. Так станет видно самые мелкие элементы клетки.
- Да, - подтвердил Карис. - И если все делать тщательно и по всем правилам, это займет три дня.
- Приступай, - Барт сбросил сюртук и закатал рукав рубашки. Карис ввел шприц в мышцу выше локтя и потянул поршень. После Барта настала очередь остальных; отдельный шприц для каждого, чтобы не смешивать образцы. Бэлла смотрела на это, сжав губы и сузив глаза, а потом потребовала, чтобы у нее тоже взяли пробу, и Дани, покосившись на сестру, встал рядом и протянул и свою руку.
- Это совсем не опасно, - заверил Карис, и Арлэви, переглянувшись с Бартом и Ларри, кивнула.
Три дня прошли в напряженном ожидании, и вот настал час, когда все снова собрались в той же лаборатории.
Карис, чем-то ошеломленный, с покрасневшими от бессонной ночи глазами, в тысячный раз взъерошил волосы и молча махнул рукой на четыре микроскопа, чуть не смахнув один из них со стола.
Барт шагнул к ним, уточнил:
- Которые мой и Арлэви? Справа? А два других - Ольви и Ларрэна?
Карис только кивнул, словно потерял способность говорить.
Барт склонился к первому микроскопу, потом ко второму, третьему, четвёртому, проведя над каждым несколько мгновений. Выпрямился, взглянул на Кариса, беспокойно переступающего с ноги на ногу, обернулся к остальным - спокойный и сдержанный, как всегда, только заметно бледнее, чем обычно.
- Я так и думал, - сказал медленно. - Взгляните сами и тоже все поймёте.
Отошёл к стене и прислонился к ней, прикрыв глаза.
В предыдущие три дня Ольви просмотрела десятки препаратов под микроскопом и знала, на что обращать внимание. Она без труда различила киносомы, окрашенные фиолетовым в процессе подготовки, маленькие, похожие на зерна, как говорил Карис. В просмотренных ею препаратах они были во всех видах клеток, их количество было разным, но форма - овал - одной и той же. Кроме тех, что принадлежали Лаврису.
А теперь еще Барту и Арлэви.
- Мы бы хотели взглянуть на остальные образцы, - сказал Ларри, и его распоряжение было тотчас исполнено.
Они просмотрели препараты тех, кто присутствовал той ночью, три дня назад, и у всех, включая Бэллу и Дани, киносомы были овальными.
Поднялся маленький шум, тихие восклицания, удивлённый шепот, и наконец все головы повернулись к Барту. Он обвел их взглядом, отделился от стены и улыбнулся одними краешками губ:
- Мы нашли то, что искали.
Киносомы - вот главное свойство всех местных живых организмов. Они одинаковой формы у здешних растений, животных - и всех потомков древних джи. Овальной.
По-другому киносомы выглядят только у пришельцев. Пришельцев и их потомков, никогда не смешивавшихся с местными. Замкнувшихся в своей элитной маленькой группе.
У Лавриса они шарообразные не потому, что он болен, Карис. Просто он чистокровный алвой. Как и моя сестра. Как и я.
Мы нашли то, что искали.
***
Барт объявил праздник на сутки и сказал, что присоединиться сможет кто, когда и на сколько захочет. Карису с его помощниками нужно было отоспаться, а остальные не могли и не хотели отрываться от своих экспериментов, и у каждого была уйма аргументов, почему именно его работа самая срочная и важная: никак невозможно ее бросить на произвол судьбы больше, чем на пару часов. И то только из уважения к Барту и его семье. Ну и чтобы поздравить коллег с успехом.
Поэтому на кострах, разведённых прямо во дворе, весь день жарили мясо, чтобы его мог отведать любой желающий, в какое время он бы ни заявился. А в небольшом саду разбросали пледы и подушки и поставили ёмкости со льдом из лабораторий - охлаждать напитки. Барт собственноручно раздавал всем, кто приходил, вино и сок, правда, те страшно смущались и предпочитали наливать себе сами.
Маленькие группки собирались и распадались, кто-то вспоминал забавные истории и курьезные случаи, кто-то затеял жаркий спор о том, как толковать результаты последних опытов - эта группа была самой шумной, и если бы Ольви не успела узнать их получше за то время, которое провела рядом с ними, она испугалась бы, что начнётся драка.
Барт и Бэлла подходили к каждой группке и перебрасывались с ними несколькими словами; Ольви и Арлэви с детьми, Миленой, Лелем и Лаврисом расположились в тени оливкового дерева, обмахиваясь веером, а Кельвин с Ларри, таинственно шушукаясь, куда-то скрылись.
Они появились уже после полудня, вместе с Карисом, отдохнувшим и свежим, и еще несколькими юными киранами-практикантами, волоча с собой какой-то увесистый узел. Бросили на траву, развязали, и внезапно Ларри залихватски свистнул, привлекая всеобщее внимание.
- Разбирайте, - показал широким жестом.
- Что это? - спросила подбежавшая Бэлла.
- Это новое, невиданное оружие! - ответил ей Кельвин, делая страшные глаза.
- Пистолетики! - крикнул Дани, хватая один из них, и прежде чем кто-либо успел что-нибудь сказать, поднял его высоко над головой и выстрелил - струя воды рванула вверх и осыпалась на него, сестру и всех, кто стоял рядом, сверкающими брызгами.
- Водяной пистолет! - азартно блестя глазами, объяснил Ларри. - Жестяной корпус, внутри пузырь с водой, нажимаете на курок - и ни один враг не уйдёт от вас сухим!
- Дальность - три метра! - подхватил Кельвин. - Берите, не стесняйтесь, тут на всех хватит! Мы над ними три недели корпели...
И, чтобы показать пример, тут же без предупреждения выстрелил в Кариса. Тот вскрикнул и подпрыгнул на месте, а потом, возмущённо сверкая глазами, молниеносно схватил ближайший пистолет и выстрелил в ответ - Кельвин успел увернуться, и струя разбилась о кирана за его спиной, тот завопил, тут же подобрал еще один и пальнул в Кариса. В мгновение ока бравые ученые расхватали оружие и покатились по долине шумной ватагой с визгами, воплями и гиканьем, пригибаясь, уворачиваясь и поливая друг друга. Бэлла и Дани, разумеется, присоединились одними из первых. Сейчас Бэлла восседала на плечах у Кариса, Дани - у Кельвина.
Ларри со своим пистолетом вознамерился было помчаться за ними, но Барт удержал его за локоть.
- Поправь меня, если я ошибаюсь, - медленно начал он с нарастающей угрозой в голосе, - пока мы тут выбивались из сил, решая одну из величайших задач века, вы занимались вот этим? Изобретали с практикантами игрушку?
- Ага, - беззаботно осклабился Ларри. - Замечательно получилось, правда?
Высвободил локоть, подмигнул жене и Ольви и побежал к остальным, уже разделившимся на два воюющих лагеря - Бэлла с Карисом на одной стороне, Дани на другой.
Барт проводил зятя взглядом и обернулся к Арлэви, сузив глаза:
- Верно ли я понимаю, сестра моя и мать моих племянников, наследница древнего рода: в нежном девичьем возрасте, почти каждую ночь ты сбегала из пансиона... в незнакомый город, кишащий опасностями на каждым углу... вот с этими двумя обалдуями?
- Да, - безмятежно улыбнулась Арлэви, поправляя волосы, - золотое было времечко. Я же тебе говорила, дорогой братец: ты много потерял.
И, грациозным жестом подобрав пистолет, отправилась за мужем. Барт какое-то время смотрел ей вслед, потом пробормотал:
- Еще не поздно наверстать, - взял два пистолета и протянул один из них Ольви: - Пойдем, моя птичка. Покажем им, кто кого.
Это было просто упоительно - нападать и защищаться, с визгом уворачиваться от водяных струй и ежиться под брызгами; прятаться за спиной Барта, смахивать со лба мокрые пряди, а потом выскакивать с победным кличем для новой атаки; отстреливаться от врагов спина к спине, сгибаясь пополам от смеха. Все мгновенно промокли, но скоро высохли на солнцепеке, снова промокли и снова высохли, а потом закончилась вода - но не запал, оружие перезарядили, и водяная битва закипела с новой силой.
А когда стемнело, детей уложили спать, разожгли костры, домашние слуги принесли еще вина, а кираны-ученые - какой-то особый напиток, который варили в лабораториях. Барт попробовал его первым, посмотрев бокал на свет. Запах и вкус были странными, смесь трав и чего-то технического, а крепость валила с ног после первого же бокала; поэтому кираны наливали всего пару глотков - жидкость жгучей змеей расползалась по венам, ударяла в голову, и ноги сами пускались в пляс.
Ученые, кираны с мисанами вперемешку, уже кружились вихрем вокруг костра, кто в парах, кто группами по несколько человек в обнимку; Мирэла решительно шагнула к Кельвину, схватила за руку и вытащила в круг, к Рико с Дели и другим. Недолго думая, Ларри, Арлэви и Ольви с Бартом присоединились к ним - выученное в бытность ночными нарушителями вспомнилось легко, и они втроём стали учить Барта киранским танцам. Никто не остался в стороне, даже Лель с Миленой, расставшиеся много лет назад, после того, как отправили детей в пансион. Они не развелись, но давно жили раздельно: Милена у Арлэви, Лель у Барта, виделись редко, хоть и сохранили друг к другу тепло и уважение. А сейчас сошлись в танце под радостно-удивленными взглядами своих детей и Барта с Арлэви.
Это была волшебная ночь, и хотелось, чтобы она никогда не заканчивалась; натанцевавшись, Ольви сидела на пледе, в тёплых объятиях Барта, и свежий ветерок холодил разгоряченные щеки. Толпа поредела: кто ушёл отдыхать, кто работать ("Русто, ты уверен, что сможешь производить расчёты в таком состоянии?" - "После такой-то малости? Не извольте беспокоиться, Барт: я могу преотлично мыслить в любом виде, может, не так быстро, но могу"), кто в паре, кто в одиночку. Утихли разговоры, и стало слышно потрескивание дров в костре и стрекот кузнечиков. На смену залихватскому веселью пришла мечтательность, тихая, нежная, на грани с легкой грустью.
Кто-то принёс гитару, и голос светловолосого темнокожего певца ласково вплелся в мелодию ночи:
Я с полной головой огня
В густом орешнике бродил.
Ореховый я срезал прут
И удочку соорудил.
По тонким веткам вился хмель.
Вокруг плясали мотыльки,
На земляничину мою
Попалась гибкая форель.
Ольви запрокинула голову, глядя в чёрное небо с россыпью ярких звёзд, вдыхая дым костра и запахи трав. Барт осторожно коснулся губами ее лба, линии волос, и она невольно вздрогнула - оттого что когда-то, такой же ночью, так же обнимал ее Азур, а еще оттого, что это было совсем другое. И даже закрыв глаза, невозможно было представить сейчас на месте мужа того, с кем ее связало нечто неизмеримо большее, чем они сами.
Я в хижину ее принес
И отошел добыть огня,
Но что-то зашумело вдруг,
И голос вдруг назвал меня.
Форели нет — девичий стан,
И в косах яблоневый цвет!
Она окликнула меня -
И вот уж тает легкий след. [1]
Закрыть
У.Б.Йейтс, "Песня бродяги Ангуса"
***
- Очевидно, это только начало, - сказал Барт за завтраком. - Догадка, основанная на данных всего лишь семи алвоев. И пятнадцати киранов и мисанов, - добавил он, поймав взгляд Мирэлы, готовой возразить, - все равно этого крайне мало. Кстати, Мирэла, распорядись взять пробы у всех остальных ученых.
Что же до императора, его заинтересуют в первую очередь результаты исследований по алвоям - и семи человек для этого явно недостаточно. Чтобы подтвердить или... опровергнуть нашу гипотезу, нужны образцы как можно большего количества алвоев - и новых, и чистокровных. И этим мы займёмся немедленно. Выезжаем завтра. Я уже объявил слугам о сборах. Ларрэн...
- Студенты, - кивнул тот. - Отпрыски всех алвойских семейств, собранные в одном месте... Как инспектор, я дам распоряжение взять образцы у всех студентов высшей расы в Невии и Аллии. А через полтора месяца, когда привезут новых воспитанников, возьмем и у них - прямо в день Теста.
- Мирэла, выдели нескольких лаборантов - специалистов по сбору и обработке биоматериала. Мисанов. Они отправятся с Ларрэном. И еще нескольких - для нас. До конца лета, пока алвои находятся в своих поместьях, нанесем визиты тем из чистокровных, кто на нашей стороне.
Карис останется здесь, у меня для него особое задание. Пусть придумает способ ускорить процедуру получения препарата. Три дня на обработку - это слишком долго.
- Я еще вот о чем подумала, - сказала Ольви, когда ученые ушли в лабораторию, слуги занялись сборами, и они остались вчетвером. - Мы выполнили задание императора, но он уже и так на нашей стороне. Он все понял, еще когда отправил нас собирать доказательства. Несомненно, они помогут нам убедить еще кого-то... А как быть с остальными? Самым упрямым - он сам сказал - не поможет даже его прямой приказ.
- Тогда нам останется утешиться тем, что мы сделали все, что в наших силах, - немного помрачнел Барт.
- Ты уговаривал каждого по отдельности. А если попробовать сразу всех?
- Что ты задумала?
Она рассказала.
- Звучит интересно, - произнес Ларри, оглянувшись на Барта.
- Это может сработать, - задумчиво кивнул тот. - И по своему прямому назначению, и как отвлекающий маневр. Разожжет интерес - это бесспорно.
- Ты уверен? Ведь можно просто сходить в театр, - усомнилась Арлэви.
- О, мне кажется, тут многое зависит от таланта, - горячо возразила Ольви. - Я видела когда-то человека... он сочинял удивительные вещи... и никто никогда не мог угадать, чем все закончится. А еще - он никогда не показывал пьесу до конца. Обрывал на самом интересном месте, и все только и ждали продолжения. И делали ставки, каким оно будет. Мне не все его сочинения нравились, но придумывал он потрясающе.
- Какой редкий талант... - протянул Барт. - Пожалуй, стоит с ним связаться... Кто он и где его найти?
- Я встречала его в Невии, в обиталище поэтов и художников. По правде сказать, я не уверена, что смогу найти то место - меня туда всегда приводили или привозили, к тому же ночью. Но есть один человек... Он в своем городе, кажется, знает вообще все и обо всех...
- Ты имеешь в виду... - медленно начал Ларри.
Они повернулись друг к другу и сказали в один голос:
- Лиса.
ЧАСТЬ 3. ПРИЗРАКИ ПРОШЛОГО
Воздух Невии был душен и влажен, совсем не то, что сухой воздух Долины.
