— У меня сегодня все валится из рук, — грустно улыбнулась мать Натальи. — Муж меня тормошит, если бы не он, я бы и не встала с постели. Пока спишь — не помнишь…
Помолчав, она добавила:
— В детстве моя Наташа очень любила свежевыжатый сок из зеленых яблок. Даже в академии не отказалась от него. Она всегда получала то, что хотела, — Мария горько рассмеялась, и я поняла, что она продолжает винить себя.
— Поверьте, Наталья была счастлива в академии. В её стенах она была на своём месте. Учитывая специфику дара вашей дочери, ее нельзя было оставлять не обученной. Юный пирокинетик опасен не только для себя самого, но и для окружающих. Блокаторы могут не сработать.
— Знаю, именно это нам сказала Ищущая, только поэтому я и решилась пойти против воли отца. Что касается Татьяны…
— Вы начали давать ей блокаторы. Она в курсе?
Мария покачала головой.
— Я боюсь, она меня возненавидит, если узнает, но я не могла поступить иначе, не могла потерять и вторую дочь.
Я не стала говорить Марии, что она не потеряла бы ни одной из дочерей, если бы нашла в себе силы освободиться от удушающего контроля Аркадия Миронова.
Мария сложила все яблоки в корзину и поднялась с пола.
— После двенадцати дар Танюши угас окончательно, так нам сказали во время проверки, и мы отменили прием препарата.
— Вы хотите сказать, что она уже десять лет не принимает блокатор?
Без сомнения, дар Татьяны попросту уснул, и мне бы не хотелось оказаться рядом с ней, когда он начнет пробуждаться.
— Два года назад нам пришлось возобновить курс лечения.
Выходит, восемь лет Татьяна обходилась без блокаторов, а потом дар опять проявился, однако родители и дед были начеку и снова начали пичкать её таблетками. Но возрождающийся дар могли заметить не только они…
— Наталья все узнала. Правильно? Из-за этого она окончательно отдалилась от семьи.
Стоящая ко мне спиной женщина вздрогнула и прошептала:
— Она потребовала, чтобы мы перестали давать блокатор, грозила всё рассказать сестре. Говорила, что сама сможет гасить проявляющийся дар Танюши.
Вот оно! Татьяна и Наталья были близнецами, и, вероятно, обладали сильной как эмоциональной, так и энергетической связью. Если Наталья каким-то образом откачивала у сестры магическую энергию, то её было необходимо куда-то перенаправлять. Вдруг из-за этого Наталья и стремилась заключить договор с деймонаром? Нет. Слишком сложно. Было бы куда проще рассказать сестре о даре и помочь ей его принять. А если всё дело в паучихе? Тварь вытягивала из Татьяны магию, опустошала внутренний резерв. Наталья заверяла мать, что сумеет удержать дар Татьяны под контролем. Неужели для этого натравила монстра на собственную сестру?
— Сомневаюсь, что консультант, не отличающий уборную от кухни, в состоянии чем-то помочь следствию, — за моей спиной раздался полный негодования голос Аркадия Миронова.
Я поднялась с пола, повернулась к нему лицом и бодро доложила:
— Перехотелось! Подскажите, тайное подкармливание Татьяны блокаторами осуществлялось по вашему требованию?
Миронов скрестил руки на груди и произнес:
— Беседа окончена, прошу покинуть мой дом. Все дальнейшие встречи со мной или членами моей семьи будут проводиться только в присутствии адвоката.
Я пожала плечами:
— Как пожелаете. — Вытащив из кармана визитку, протянула Марии. — Если захотите поговорить, вот мой номер.
— Уверен, что у Марии такого желания не возникнет, — сухо обронил депутат. — Единственное, что сейчас необходимо моей дочери, — полный покой и помощь квалифицированного психолога.
Мне пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы не сболтнуть лишнее. Хорошо, что Татьяна встретила Влада. Он-то не сломается, как Сергей, под напором Аркадия Миронова.
Миронов всё-таки вывел Филиппа из себя. Едва мы вышли за ворота, как капитан остановился, сплюнул себе под ноги и смачно выругался.
— Понимаю, почему Влад не захотел поехать с нами, — хмыкнула я. — Мне показалось или за выражением благодарности нашему оборотню скрывалось на самом деле что-то другое?
— Не показалось. Пока ты искала сортир, меня попросили, чтобы мой сотрудник занимался расследованием и не путал работу с личной жизнью.
— И это ещё мистер Важная шишка не в курсе, что Влад — оборотень.
— Не хочу представлять, что будет, если он об этом пронюхает. Кстати, Миронов рекомендовал исключить тебя из состава оперативной группы.
— А ты? — с замиранием сердца спросила я.
Капитан удивленно поднял брови.
— Ты ещё и сомневаешься? Чтобы я позволил какому-то бюрократу мне указывать!
Я перевела дух и поинтересовалась:
— А насчёт нападения Натальи на Чернову ты у Аркадия Игоревича спрашивал?
— Разумеется. Сделал в ответ удивлённое лицо и сказал, что не подозревает, из-за чего между ними мог возникнуть конфликт.
— Кто бы сомневался. Что если, он просил Чернову передать какое-то сообщение внучке, а та психанула?
— Всё возможно. Посмотрим, какую версию озвучит во время допроса сама Ольга. Как прошло посещение туалета?
— Сама пока ещё не поняла. Однако удалось выяснить, что по приказу Миронова Татьяну накачивали блокаторами.
— Без её согласия?
— Похоже на то, Фил. Вероятно, этим занималась мать. Ей было бы несложно раз в неделю добавлять препарат в чай или иную жидкость. Не удивлюсь, если выяснится, что и Мария всю жизнь провела на этих же таблетках.
— Могу запросить информацию в Башне.
— Было бы неплохо, — кивнула я.
— А главу семейства, получается, фортуна обделила? — задумчиво произнес Юдин. — Вдруг он поэтому так на магов взъелся?
— Он еще и оборотней, и вампиров не жалует, а что касается любви, мне кажется, что типы, подобные ему, вообще не способны испытывать это чувство. Не представляю, как с таким кровопийцей можно существовать бок о бок.
Капитан от оценки Аркадия Миронова воздержался, однако по его лицу было заметно, что она не слишком отличалась от моей.
— Фил, я раньше об этом не задумывалась, но получается, что и муж, и дети Марии взяли её фамилию.
— Роды были тяжелыми, после близнецов Мария Аркадьевна больше не могла иметь детей, вот отец и настоял на смене фамилии.
— Не думала, что в наши дни некоторые до сих пор заморачиваются продолжением рода и прочей реликтовой ерундой.
— Как видишь, заморачиваются.
Я в который раз удивилась осведомлённости капитана, и когда он только всё успевает? Не человек, а ходячий компьютер для сбора, учёта и анализа данных. Да он всех вампиров и оборотней, постоянно проживающих в городе, чуть ли не поимённо знал.
— Информация от Влада?
— От него. Он мне много чего занимательного об этой семейке рассказал. Я ему по-отечески посоветовал, как закроем это дело, — хватать Татьяну в охапку и переселять к себе.
— Так она же и так живёт отдельно.
— Угадай, кто платит за её квартиру. Чем сегодня займешься?
— Проработкой списка, выданного Серой стражей. Хочется верить, что адепт, работающий на Егорова, что-то знает, но нельзя исключать, что паучиху продал кто-то другой.
— Согласен. Занимайся, — одобрил планы Фил.
— Зеркало надо ещё не забыть проработать. Неплохо было бы выяснить, откуда оно у вампира. Вряд ли тот его купил.
— Считаешь, объявится владелец?
— Всё возможно. Отчасти из-за этого я и не захотела оставлять его в той конуре.
— Сомневаешься в надежности полицейской пломбы? — поддел меня Юдин.
— Сомневаюсь в порядочности соседей. Сам же видел, в каком состоянии находится дом. Кстати, что с диском из «Ночной орхидеи»?
— Поручил его Ларионову. Пусть прогонит через свою хитрую программу по распознаванию лиц. Там такой объем, мы вручную и за неделю не просмотрим. — Капитан сверился с часами. — Обед мы пропустили. Как насчет пиццы?
— Было бы здорово, — поддержала инициативу начальника я.
После плотного перекуса я прошлась по магазинам, предлагающим псевдомагический товар. Опросы продавцов не принесли особых результатов. Стоило мне указать на фальшивку, предъявить удостоверение и намекнуть, что я могу вызвать представителя департамента контроля магических сделок, как сведения начинали сыпаться как из рога изобилия. Мне готовы были сдать и поставщиков, и постоянных клиентов, но не один из опрошенных не имел дел с энергетическими пауками.
Я уже собиралась лечь спать, когда раздался звонок в дверь. На пороге стоял Михаил. Не успела я поинтересоваться причиной его прихода, как он сухо проинформировал:
— Твоя ментальная проверка назначена на завтра.
Орлов предупреждал, что меня не минует общая участь, и всё-таки я оказалась не готова. При одной только мысли, что кто-то станет копаться в моей голове, внутри поднялась волна ужаса. Руки стали липкими, по спине заструился холодный пот.
— Я не смогу… Не смогу… Мне не выдержать… — сбивчиво бормотала я. Любое упоминание о метальной магии вызывало приступ паники. Это был мой личный кошмар, до причин которого и докапываться не хотелось.
Михаил взял меня за руку и уверенно провел на кухню, усадил на стул и заглянул в холодильник.
— Если хочешь перекусить, есть только яблоки, — нервно усмехнулась я.
Орлов заглянул в шкафчик и вытащил начатую бутылку коньяка. Я тут же заявила, что в полном порядке. Михаил молча вскинул руку и создал в воздухе иллюзию. При виде собственной бледной, осунувшейся физиономии мне стало не по себе.
— Ну ладно, я слегка не в порядке. Но я уже почти успокоилась. Не хочу пить, мне нужна ясная голова.
— Как скажешь, — бутылка коньяка вернулась на место, Михаил устроился за столом и печально посмотрел на меня. — Ты не сможешь отказаться.
— Знаю, — тяжело выдохнула я, вертя в руках цепочку с амулетом.
Это был единственный артефакт, который я приняла в подарок от Михаила. Бывший наставник был готов укутать меня защитными заклинаниями с ног до головы, но я отказалась. Ни к чему мне магия, которую я сама не в состоянии воспроизвести. Держать ментальный щит я тоже умела, просто он казался недостаточно надежным.
— Тесса, я знаю, что ментальная проверка тебя пугает…
— Прекрати. Самой противно думать о собственной паранойе.
— И всё-таки у тебя есть способ избежать проверки.
— Какой же? — я с надеждой посмотрела на Орлова. Неужели его влияние на совет магов так велико?
— Я эльф Тёмного двора. Никто не посмеет к тебе прикоснуться, если ты будешь связана со мной.
— Эльфийская разновидность Квар’трам? — насторожилась я.
— Скажешь тоже, — поморщился Орлов. — Речь идет исключительно о добровольном партнерстве.
— Что конкретно ты под ним подразумеваешь? Мне нужно знать, что я приобрету вместе с ним, а что потеряю…
— Ты мне не доверяешь?
— Я никому не доверяю. Особенности восприятия, — равнодушно пожала плечами я.
— В академии ты была другой.
— Возможно. Люди меняются. Пожалуйста, я не хочу об этом говорить.
Михаил молча кивнул и не стал развивать тему. И я ему была за это благодарна. Я не имела ни малейшего желания обсуждать то, что могло настолько изменить мой характер. Я и сама прекрасно понимала, что послужило причиной — смерть подруги на выпускном.
Орлов объяснил, что собой представляла энергетическая связь по-эльфийски. К моему удивлению, это действительно было ничто иное как разновидность магического партнерства. Любой из нас смог бы передать часть силы другому, но исключительно по собственной воле.
Для проведения ритуала я провела Орлова в спальню. Михаил застыл на пороге и осмотрелся.
— Впечатляет. Мне всегда было интересно, где ты обитаешь, но я себе и представить не мог подобное.
Согласна, на традиционную обитель Морфея эта комната походила лишь отдаленно, помещение скорее напоминало филиал оранжереи по выращиванию кактусов. Первый месяц работы в Серой страже оказался самым тяжелым, заметив мое подавленное состояние, Головин посоветовал найти отдушину, нечто, на что я могла бы переключаться после работы. Так я начала собирать кактусы. Теперь в моей коллекции насчитывалось сорок три колючих представителя семейства. Самые маленькие росли, как морковки на одной грядке, в длинных невысоких керамических кактусницах. Экземплярам покрупнее полагались отдельные горшки, расставленные на пластиковых стеллажах вдоль стен. Таким образом колючие любимцы получали максимум света, льющегося из окон. Настоящей же моей гордостью являлся кактус-гигант высотой чуть больше сорока пяти сантиметров.
Пока Михаил изучал мою колючую прелесть, я стащила футболку и растянулась на диване животом вниз.
— Амулет тоже придется снять, — распорядился Орлов. — Не беспокойся, я не стану читать твои мысли.
Расставшись с кулоном, я поспешно установила щит. Его возведение отозвалось отозвалось болью в висках.
— Давно не практиковалась? — догадался о моем состоянии Орлов.
— Кажется, я слишком увлеклась.
Диван просел под весом Михаила, когда он устроился рядом, я стиснула зубы и мысленно приказала себе лежать спокойно.
— Тесс, что случится с человеком, надолго прикованным к постели? Ммм… К примеру, если его привязать за руки и ноги к столбикам кровати? Великая Богиня! Тесс, ну куда ты поползла? Я же образно говорю. Лежи смирно, иначе мне придется тебя обездвижить.
Полежишь тут смирно, когда по тебе водят руками, ощупывают, а сами параллельно эротическим фантазиям предаются. Да лежу я, лежу. Я притянула к себе подушку и зарылась под неё с головой. Теперь, по крайней мере, Михаилу не будет видно, как у меня горят щёки.
— Так вот, о чем это я, Тесс, — Михаил прокашлялся. — Что, если человека лишить возможности передвигаться хотя бы на сутки? Сначала его тело начнет испытывать лёгкий дискомфорт, затем появится онемение в мышцах, он будет ерзать по постели в тщетных попытках освободиться, если же решит упорствовать, то сотрёт кожу на запястьях и щиколотках, но и боль не принесет желаемого облегчения. Через некоторое время — месяц, два — он смирится и станет проводить большую часть времени во сне. Постепенно мышцы атрофируются, и когда через полгода он попробует встать, то обнаружит, что ему нужно заново учиться ходить.
— Понятно, к чему ты клонишь, — проворчала я из-под подушки. — Мне не стоит злоупотреблять амулетом.
— Ментальные щиты должны быть частью сознания. Тебе следует научиться поддерживать их автоматически…
— А я и умею! — возразила я и сделала попытку подняться, Михаил толкнул меня в спину, заставляя вернуться в исходное положение. Я почувствовала, что руки и щиколотки обхватывают магические нити и взревела: — Мы так не договаривались!
— Я просил лежать смирно, — невозмутимо парировал он.
— Миша, я не завишу от твоего амулета. Могу и вовсе не надевать.
— Микаель. Я хочу, чтобы ты назвала меня Микаелем, — тихо попросил он.
— Твое эльфийское имя? — тоже тихо спросила я.
— Микаель Авриль.
Микаель Авриль. Красивое имя. И Михаилу подходило, и всё-таки думать о нем как об Орлове было привычнее.
От рук, лежащих у меня на спине, начало исходить тепло, постепенно оно превращалось в жжение. Против воли у меня из груди вырвался тихий стон.
— Больно? — участливо спросил Михаил, однако руки не убрал.
Признаваться в собственной слабости не хотелось, поэтому я ляпнула первое, что пришло на ум:
— Миш, а кто такие деймонары?
Мой бывший наставник вскочил с дивана, я повернула голову и увидела, как он, прилагая усилия, пытается сжать в ладонях крошечное солнышко. Хорошенькое такое солнышко, пахнущее мятой и тмином. Лицо эльфа покрылось испариной, на руках бугрились мышцы. Наконец ему удалось погасить магический светлячок.
Помолчав, она добавила:
— В детстве моя Наташа очень любила свежевыжатый сок из зеленых яблок. Даже в академии не отказалась от него. Она всегда получала то, что хотела, — Мария горько рассмеялась, и я поняла, что она продолжает винить себя.
— Поверьте, Наталья была счастлива в академии. В её стенах она была на своём месте. Учитывая специфику дара вашей дочери, ее нельзя было оставлять не обученной. Юный пирокинетик опасен не только для себя самого, но и для окружающих. Блокаторы могут не сработать.
— Знаю, именно это нам сказала Ищущая, только поэтому я и решилась пойти против воли отца. Что касается Татьяны…
— Вы начали давать ей блокаторы. Она в курсе?
Мария покачала головой.
— Я боюсь, она меня возненавидит, если узнает, но я не могла поступить иначе, не могла потерять и вторую дочь.
Я не стала говорить Марии, что она не потеряла бы ни одной из дочерей, если бы нашла в себе силы освободиться от удушающего контроля Аркадия Миронова.
Мария сложила все яблоки в корзину и поднялась с пола.
— После двенадцати дар Танюши угас окончательно, так нам сказали во время проверки, и мы отменили прием препарата.
— Вы хотите сказать, что она уже десять лет не принимает блокатор?
Без сомнения, дар Татьяны попросту уснул, и мне бы не хотелось оказаться рядом с ней, когда он начнет пробуждаться.
— Два года назад нам пришлось возобновить курс лечения.
Выходит, восемь лет Татьяна обходилась без блокаторов, а потом дар опять проявился, однако родители и дед были начеку и снова начали пичкать её таблетками. Но возрождающийся дар могли заметить не только они…
— Наталья все узнала. Правильно? Из-за этого она окончательно отдалилась от семьи.
Стоящая ко мне спиной женщина вздрогнула и прошептала:
— Она потребовала, чтобы мы перестали давать блокатор, грозила всё рассказать сестре. Говорила, что сама сможет гасить проявляющийся дар Танюши.
Вот оно! Татьяна и Наталья были близнецами, и, вероятно, обладали сильной как эмоциональной, так и энергетической связью. Если Наталья каким-то образом откачивала у сестры магическую энергию, то её было необходимо куда-то перенаправлять. Вдруг из-за этого Наталья и стремилась заключить договор с деймонаром? Нет. Слишком сложно. Было бы куда проще рассказать сестре о даре и помочь ей его принять. А если всё дело в паучихе? Тварь вытягивала из Татьяны магию, опустошала внутренний резерв. Наталья заверяла мать, что сумеет удержать дар Татьяны под контролем. Неужели для этого натравила монстра на собственную сестру?
— Сомневаюсь, что консультант, не отличающий уборную от кухни, в состоянии чем-то помочь следствию, — за моей спиной раздался полный негодования голос Аркадия Миронова.
Я поднялась с пола, повернулась к нему лицом и бодро доложила:
— Перехотелось! Подскажите, тайное подкармливание Татьяны блокаторами осуществлялось по вашему требованию?
Миронов скрестил руки на груди и произнес:
— Беседа окончена, прошу покинуть мой дом. Все дальнейшие встречи со мной или членами моей семьи будут проводиться только в присутствии адвоката.
Я пожала плечами:
— Как пожелаете. — Вытащив из кармана визитку, протянула Марии. — Если захотите поговорить, вот мой номер.
— Уверен, что у Марии такого желания не возникнет, — сухо обронил депутат. — Единственное, что сейчас необходимо моей дочери, — полный покой и помощь квалифицированного психолога.
Мне пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы не сболтнуть лишнее. Хорошо, что Татьяна встретила Влада. Он-то не сломается, как Сергей, под напором Аркадия Миронова.
***
Миронов всё-таки вывел Филиппа из себя. Едва мы вышли за ворота, как капитан остановился, сплюнул себе под ноги и смачно выругался.
— Понимаю, почему Влад не захотел поехать с нами, — хмыкнула я. — Мне показалось или за выражением благодарности нашему оборотню скрывалось на самом деле что-то другое?
— Не показалось. Пока ты искала сортир, меня попросили, чтобы мой сотрудник занимался расследованием и не путал работу с личной жизнью.
— И это ещё мистер Важная шишка не в курсе, что Влад — оборотень.
— Не хочу представлять, что будет, если он об этом пронюхает. Кстати, Миронов рекомендовал исключить тебя из состава оперативной группы.
— А ты? — с замиранием сердца спросила я.
Капитан удивленно поднял брови.
— Ты ещё и сомневаешься? Чтобы я позволил какому-то бюрократу мне указывать!
Я перевела дух и поинтересовалась:
— А насчёт нападения Натальи на Чернову ты у Аркадия Игоревича спрашивал?
— Разумеется. Сделал в ответ удивлённое лицо и сказал, что не подозревает, из-за чего между ними мог возникнуть конфликт.
— Кто бы сомневался. Что если, он просил Чернову передать какое-то сообщение внучке, а та психанула?
— Всё возможно. Посмотрим, какую версию озвучит во время допроса сама Ольга. Как прошло посещение туалета?
— Сама пока ещё не поняла. Однако удалось выяснить, что по приказу Миронова Татьяну накачивали блокаторами.
— Без её согласия?
— Похоже на то, Фил. Вероятно, этим занималась мать. Ей было бы несложно раз в неделю добавлять препарат в чай или иную жидкость. Не удивлюсь, если выяснится, что и Мария всю жизнь провела на этих же таблетках.
— Могу запросить информацию в Башне.
— Было бы неплохо, — кивнула я.
— А главу семейства, получается, фортуна обделила? — задумчиво произнес Юдин. — Вдруг он поэтому так на магов взъелся?
— Он еще и оборотней, и вампиров не жалует, а что касается любви, мне кажется, что типы, подобные ему, вообще не способны испытывать это чувство. Не представляю, как с таким кровопийцей можно существовать бок о бок.
Капитан от оценки Аркадия Миронова воздержался, однако по его лицу было заметно, что она не слишком отличалась от моей.
— Фил, я раньше об этом не задумывалась, но получается, что и муж, и дети Марии взяли её фамилию.
— Роды были тяжелыми, после близнецов Мария Аркадьевна больше не могла иметь детей, вот отец и настоял на смене фамилии.
— Не думала, что в наши дни некоторые до сих пор заморачиваются продолжением рода и прочей реликтовой ерундой.
— Как видишь, заморачиваются.
Я в который раз удивилась осведомлённости капитана, и когда он только всё успевает? Не человек, а ходячий компьютер для сбора, учёта и анализа данных. Да он всех вампиров и оборотней, постоянно проживающих в городе, чуть ли не поимённо знал.
— Информация от Влада?
— От него. Он мне много чего занимательного об этой семейке рассказал. Я ему по-отечески посоветовал, как закроем это дело, — хватать Татьяну в охапку и переселять к себе.
— Так она же и так живёт отдельно.
— Угадай, кто платит за её квартиру. Чем сегодня займешься?
— Проработкой списка, выданного Серой стражей. Хочется верить, что адепт, работающий на Егорова, что-то знает, но нельзя исключать, что паучиху продал кто-то другой.
— Согласен. Занимайся, — одобрил планы Фил.
— Зеркало надо ещё не забыть проработать. Неплохо было бы выяснить, откуда оно у вампира. Вряд ли тот его купил.
— Считаешь, объявится владелец?
— Всё возможно. Отчасти из-за этого я и не захотела оставлять его в той конуре.
— Сомневаешься в надежности полицейской пломбы? — поддел меня Юдин.
— Сомневаюсь в порядочности соседей. Сам же видел, в каком состоянии находится дом. Кстати, что с диском из «Ночной орхидеи»?
— Поручил его Ларионову. Пусть прогонит через свою хитрую программу по распознаванию лиц. Там такой объем, мы вручную и за неделю не просмотрим. — Капитан сверился с часами. — Обед мы пропустили. Как насчет пиццы?
— Было бы здорово, — поддержала инициативу начальника я.
После плотного перекуса я прошлась по магазинам, предлагающим псевдомагический товар. Опросы продавцов не принесли особых результатов. Стоило мне указать на фальшивку, предъявить удостоверение и намекнуть, что я могу вызвать представителя департамента контроля магических сделок, как сведения начинали сыпаться как из рога изобилия. Мне готовы были сдать и поставщиков, и постоянных клиентов, но не один из опрошенных не имел дел с энергетическими пауками.
Глава 11
Я уже собиралась лечь спать, когда раздался звонок в дверь. На пороге стоял Михаил. Не успела я поинтересоваться причиной его прихода, как он сухо проинформировал:
— Твоя ментальная проверка назначена на завтра.
Орлов предупреждал, что меня не минует общая участь, и всё-таки я оказалась не готова. При одной только мысли, что кто-то станет копаться в моей голове, внутри поднялась волна ужаса. Руки стали липкими, по спине заструился холодный пот.
— Я не смогу… Не смогу… Мне не выдержать… — сбивчиво бормотала я. Любое упоминание о метальной магии вызывало приступ паники. Это был мой личный кошмар, до причин которого и докапываться не хотелось.
Михаил взял меня за руку и уверенно провел на кухню, усадил на стул и заглянул в холодильник.
— Если хочешь перекусить, есть только яблоки, — нервно усмехнулась я.
Орлов заглянул в шкафчик и вытащил начатую бутылку коньяка. Я тут же заявила, что в полном порядке. Михаил молча вскинул руку и создал в воздухе иллюзию. При виде собственной бледной, осунувшейся физиономии мне стало не по себе.
— Ну ладно, я слегка не в порядке. Но я уже почти успокоилась. Не хочу пить, мне нужна ясная голова.
— Как скажешь, — бутылка коньяка вернулась на место, Михаил устроился за столом и печально посмотрел на меня. — Ты не сможешь отказаться.
— Знаю, — тяжело выдохнула я, вертя в руках цепочку с амулетом.
Это был единственный артефакт, который я приняла в подарок от Михаила. Бывший наставник был готов укутать меня защитными заклинаниями с ног до головы, но я отказалась. Ни к чему мне магия, которую я сама не в состоянии воспроизвести. Держать ментальный щит я тоже умела, просто он казался недостаточно надежным.
— Тесса, я знаю, что ментальная проверка тебя пугает…
— Прекрати. Самой противно думать о собственной паранойе.
— И всё-таки у тебя есть способ избежать проверки.
— Какой же? — я с надеждой посмотрела на Орлова. Неужели его влияние на совет магов так велико?
— Я эльф Тёмного двора. Никто не посмеет к тебе прикоснуться, если ты будешь связана со мной.
— Эльфийская разновидность Квар’трам? — насторожилась я.
— Скажешь тоже, — поморщился Орлов. — Речь идет исключительно о добровольном партнерстве.
— Что конкретно ты под ним подразумеваешь? Мне нужно знать, что я приобрету вместе с ним, а что потеряю…
— Ты мне не доверяешь?
— Я никому не доверяю. Особенности восприятия, — равнодушно пожала плечами я.
— В академии ты была другой.
— Возможно. Люди меняются. Пожалуйста, я не хочу об этом говорить.
Михаил молча кивнул и не стал развивать тему. И я ему была за это благодарна. Я не имела ни малейшего желания обсуждать то, что могло настолько изменить мой характер. Я и сама прекрасно понимала, что послужило причиной — смерть подруги на выпускном.
Орлов объяснил, что собой представляла энергетическая связь по-эльфийски. К моему удивлению, это действительно было ничто иное как разновидность магического партнерства. Любой из нас смог бы передать часть силы другому, но исключительно по собственной воле.
Для проведения ритуала я провела Орлова в спальню. Михаил застыл на пороге и осмотрелся.
— Впечатляет. Мне всегда было интересно, где ты обитаешь, но я себе и представить не мог подобное.
Согласна, на традиционную обитель Морфея эта комната походила лишь отдаленно, помещение скорее напоминало филиал оранжереи по выращиванию кактусов. Первый месяц работы в Серой страже оказался самым тяжелым, заметив мое подавленное состояние, Головин посоветовал найти отдушину, нечто, на что я могла бы переключаться после работы. Так я начала собирать кактусы. Теперь в моей коллекции насчитывалось сорок три колючих представителя семейства. Самые маленькие росли, как морковки на одной грядке, в длинных невысоких керамических кактусницах. Экземплярам покрупнее полагались отдельные горшки, расставленные на пластиковых стеллажах вдоль стен. Таким образом колючие любимцы получали максимум света, льющегося из окон. Настоящей же моей гордостью являлся кактус-гигант высотой чуть больше сорока пяти сантиметров.
Пока Михаил изучал мою колючую прелесть, я стащила футболку и растянулась на диване животом вниз.
— Амулет тоже придется снять, — распорядился Орлов. — Не беспокойся, я не стану читать твои мысли.
Расставшись с кулоном, я поспешно установила щит. Его возведение отозвалось отозвалось болью в висках.
— Давно не практиковалась? — догадался о моем состоянии Орлов.
— Кажется, я слишком увлеклась.
Диван просел под весом Михаила, когда он устроился рядом, я стиснула зубы и мысленно приказала себе лежать спокойно.
— Тесс, что случится с человеком, надолго прикованным к постели? Ммм… К примеру, если его привязать за руки и ноги к столбикам кровати? Великая Богиня! Тесс, ну куда ты поползла? Я же образно говорю. Лежи смирно, иначе мне придется тебя обездвижить.
Полежишь тут смирно, когда по тебе водят руками, ощупывают, а сами параллельно эротическим фантазиям предаются. Да лежу я, лежу. Я притянула к себе подушку и зарылась под неё с головой. Теперь, по крайней мере, Михаилу не будет видно, как у меня горят щёки.
— Так вот, о чем это я, Тесс, — Михаил прокашлялся. — Что, если человека лишить возможности передвигаться хотя бы на сутки? Сначала его тело начнет испытывать лёгкий дискомфорт, затем появится онемение в мышцах, он будет ерзать по постели в тщетных попытках освободиться, если же решит упорствовать, то сотрёт кожу на запястьях и щиколотках, но и боль не принесет желаемого облегчения. Через некоторое время — месяц, два — он смирится и станет проводить большую часть времени во сне. Постепенно мышцы атрофируются, и когда через полгода он попробует встать, то обнаружит, что ему нужно заново учиться ходить.
— Понятно, к чему ты клонишь, — проворчала я из-под подушки. — Мне не стоит злоупотреблять амулетом.
— Ментальные щиты должны быть частью сознания. Тебе следует научиться поддерживать их автоматически…
— А я и умею! — возразила я и сделала попытку подняться, Михаил толкнул меня в спину, заставляя вернуться в исходное положение. Я почувствовала, что руки и щиколотки обхватывают магические нити и взревела: — Мы так не договаривались!
— Я просил лежать смирно, — невозмутимо парировал он.
— Миша, я не завишу от твоего амулета. Могу и вовсе не надевать.
— Микаель. Я хочу, чтобы ты назвала меня Микаелем, — тихо попросил он.
— Твое эльфийское имя? — тоже тихо спросила я.
— Микаель Авриль.
Микаель Авриль. Красивое имя. И Михаилу подходило, и всё-таки думать о нем как об Орлове было привычнее.
От рук, лежащих у меня на спине, начало исходить тепло, постепенно оно превращалось в жжение. Против воли у меня из груди вырвался тихий стон.
— Больно? — участливо спросил Михаил, однако руки не убрал.
Признаваться в собственной слабости не хотелось, поэтому я ляпнула первое, что пришло на ум:
— Миш, а кто такие деймонары?
Мой бывший наставник вскочил с дивана, я повернула голову и увидела, как он, прилагая усилия, пытается сжать в ладонях крошечное солнышко. Хорошенькое такое солнышко, пахнущее мятой и тмином. Лицо эльфа покрылось испариной, на руках бугрились мышцы. Наконец ему удалось погасить магический светлячок.
