— Я его племянница баронесса Эйлин, — представилась я. — Возможно, его светлость вам обо мне рассказывал.
— Не имел чести о вас слышать, — недовольным тоном пробурчал садовник и снова от нас отвернулся.
— Любезнейший! — начал выходить из себя Брайан. — Мы проделали нелёгкий путь, чтобы иметь удовольствие встретиться с его светлостью. Когда господин барон вернётся и узнает, как вы неучтиво обошлись с его ближайшей родственницей, вам не поздоровиться.
— Что вы хотите? — сдался под нашим натиском садовник.
— Мы хотим, чтобы вы проводили нас в дом и оказали бы этой госпоже достойный приём. Думаю, не так часто к вам приезжают титулованные особы.
Садовник недовольно вздохнул, положил секатор и двинулся к парадной лестнице усадьбы. Брайан тронул коня каблуками, и мы подъехали ко входу. Возница помог мне спуститься с коня.
— Где ваш конюх? — окликнул он неприветливого садовника. — Наша лошадь нуждается в отдыхе. Было бы неплохо её накормить и почистить.
Садовник глянул на нас исподлобья и, ничего не говоря, завернул за угол дома.
— Куда это он? — вполголоса спросила я Брайана.
— Сейчас узнаем, — тихо ответил он.
Из-за угла раздался резкий свист.
— Чего тебе? — послышался оттуда мужской голос.
— Прими коня, — ответил садовник невидимому нам собеседнику и вернулся к нам.
Из-за дома к нам направился молодой парнишка в сапогах и длинном фартуке из грубой рогожи.
— Кого ещё сюда принесло? — недовольно посмотрел он на нас, но тут же прикусил язык. — Простите, ваша светлость, — поклонился он мне. — Никак не ожидал сегодня верховых гостей.
— Забери коня и приведи его в порядок, — приказал ему Брайан. — Госпожа баронесса с дороги, и здесь её могли бы встретить повежливее.
— Простите, ваша светлость, — ещё раз поклонился конюх, взял под уздцы нашего жеребца и увёл за дом, где, должно быть, располагалась конюшня.
— Здешний народ не отличается вежливостью, — заметил возница.
— Прошу вас в дом, — пробурчал садовник.
Внутреннее убранство усадьбы барона Мэвиса странным образом не соответствовало его облику. Снаружи дом выглядел ухоженным: на стенах была свежая белая краска. Впечатление порядка усиливали тщательно вычищенные от зелёных наростов фонтаны и кусты аккуратно подстриженных роз. Внутри же это сооружение дышало если не затхлостью прошлых времён, то какой-то древностью, которая не вызывала у меня восторга.
Родители с детства приучили меня с почтением относится не только к предыдущим поколениям, но и к вещам, дошедшим до нас из прошлого. Это касалось не только старинной мебели, комодов, столового серебра и тарелок, но также ковров на полу и гобеленов на стенах.
В нашем доме всё это содержалось в образцовом порядке. Живя среди этой знакомой мне с детства обстановки, я физически ощущала связь с моими многочисленными предками.
Обстановка же в доме моего дяди вызывала не священный трепет перед предыдущими веками, а была каким-то складом забытых вещей. Вся мебель была покрыта серыми льняными покрывалами, мусор на коврах под моими ногами сразу бросался в глаза, а в ярких стрелах солнечных лучей, проникавших в помещение через узкие щели не полностью задёрнутых портьер, стояла пыль.
Идя по дому, я озиралась по сторонам и дивилась, как такой элегантный господин, как барон Мэвис, мог довести такой великолепный дом до такого плачевного состояния. Я не понимала, почему он больше заботился о его внешнем виде, чем о внутреннем содержании.
Неразговорчивый садовник провёл нас в гостиную, в которой царило то же запустение.
— Присядьте, предложил он. — Скажу дворецкому, чтобы он о вас позаботился.
Садовник сделал жест в сторону двух диванчиков, поклонился и вышел.
— Странный дом, — поделилась я своим наблюдением с Брайаном.
— Посмотрим, что будет дальше, — кивнул он.
Мы с ним огляделись. На стенах, задрапированных темно-синей шёлковой тканью, висели картины в дорогих позолоченных рамах. Картины изображали деревенские пейзажи и виды большого города. Среди них было и несколько портретов неизвестных мне людей.
Обычно в гостиных хозяева развешивают произведения как-то связанные общей тематикой. Здесь же был полный разнобой, что вызывало у меня ещё большее недоумение. Дверь в гостиную раскрылась. В комнату вошёл немолодой господин с гривой седых волос и внушительным брюшком.
— Добрый день, ваша светлость, — поклонился он мне и, подумав, отвесил неглубокий поклон моему спутнику.
— Найлс, дворецкий его светлости барона Мэвиса, — представился мужчина.
Я кивнула, разглядывая этого странного господина. Казалось, он был частью этого удивительного дома. Как и вся усадьба, он имел величественный вид, но на нём был старый заношенный камзол и даже серебряные пуговицы его одежды потемнели от времени. Похоже он их давно не чистил и совершенно не заботился о своём внешнем виде.
— Садовник сообщил, что ваша светлость является племянницей нашего господина, — быстро оглядев меня и Брайана, продолжил дворецкий. Барон не предупредил нас о вашем визите. Поэтому прошу прощения, мы не готовились к встрече.
— Так получилось, что я сама не рассчитывала прибыть в усадьбу дяди именно сегодня, — кивнула я. — Наверное, и господин Мэвис не рассчитывал сегодня на встречу со мной.
— В таком случае, прошу за мной, — поклонился дворецкий. — Прикажу служанке, она принесёт горячей воды. А пока вы будете приводить себя в порядок, распоряжусь о том, чтобы приготовили обед.
Мы с Брайаном шли по коридорам дома, в которых висел запах пыли, щекотавший нам носы. Возница даже громко чихнул, но сопровождавший нас Найлс не придал этому значения.
Создавалось впечатление, что этот седой господин в старом камзоле тоже пропах пылью, как и всё, что здесь было.
Дворецкий подошёл к одной из дверей в коридоре и заглянул внутрь. Оттуда на нас хлынул запах готовящейся еды.
— Магда! — крикнул Найлс вглубь кухни. — Иди сюда, позаботься о гостях.
К нам вышла толстая тётка с потным красным лицом, вытиравшая мокрые руки о не первой свежести передник.
— Добрый день, ваше сиятельство, — кивнула она нам и присела в неглубоком реверансе.
— Проводи госпожу Эйлин в ванную комнату, — распорядился дворецкий. — Принеси гостье горячей воды и скажи Ронану, чтобы он проводил этого господина умыться, — дворецкий показал взглядом на возницу Брайана.
Лицо дворецого отражало недовольство и подозрительность по отношению ко всему происходящему.
— Сию минуту, не отрывая глаза от Брайана, — сделала быстрый реверанс Магда. — Ронан, иди сюда! — крикнула она в кухню.
Через мгновение перед нами оказался долговязый нескладный мужчина лет сорока.
— К нашему господину прибыли гости, — сообщила тётка. — Я займусь госпожой, а ты проводи этого господина к умывальнику.
В коридоре повисло молчание. Долговязый Ронан перевёл взгляд на суровое лицо Брайана.
— Что смотришь? — вывел его из ступора возница. — Показывай, где умывальник.
Ронан закивал и двинулся по коридору. Брайан пошёл за ним.
— А вас прошу следовать за мной, — повернулась ко мне толстая тётка.
— Магда вас проводит, — поклонился мне дворецкий Найлс, — а я, с вашего позволения, откланяюсь. Прошу меня простить, дела.
С этими словами седой толстяк удалился, а Магда поманила меня за собой.
В этом странном доме стояла гробовая тишина. Создавалось впечатление, что время здесь остановилось, и в этой давящей затхлой обстановке я никак не могла представить своего лощёного дядюшку с его элегантными манерами, присущими завсегдатаям богато украшенных гостиных знатных домов нашего графства и даже столицы.
Ванная комната оказалась небольшим помещением со старинной ванной, возле которой на столике теснились пузырьки и склянки с благовониями и душистым мылом.
Рядом на крючке висел махровый халат, вид которого меня порадовал. Наверное, это был первый предмет в усадьбе моего родственника, который не вызывал во мне отторжения. Белый халат был абсолютно новым и будто дожидался того, чтобы я после мытья юркнула в его мягкое и тёплое нутро.
Окно ванной комнаты выходило в ухоженный сад. Садовник моего дяди был старательным человеком. Наверное, он единственный поддерживал порядок в этом захламлённом поместье. Вдоль аллей сада высилась подстриженная зелёная изгородь, а клумбы пестрели яркими весёлыми цветами.
— Сейчас принесу горячей воды, — сообщила Магда и вышла из ванной.
В её ожидании я присела на старинную деревянную скамью возле стены и принялась расшнуровывать своё платье. Положив его на низкий столик и оставшись в нижней рубашке, я любовалась баронским садом.
— Вот и вода, ваша светлость! — входя в ванную комнату, произнесла Магда, держа в руке полное ведро воды, от которой поднимались струйки пара.
Я с изумлением глядела на эту толстуху, которая, казалось, совсем не чувствовала тяжести своей ноши.
Магда ловко вылила воду в ванную и повернулась ко мне.
— Сейчас принесу ещё воды, ваша светлость, — сообщила она. — Здесь в комоде можете выбрать подходящее полотенце.
Служанка удалилась. Я осторожно выдвинула верхний ящик комода. Невероятно, но находившиеся здесь полотенца, как и халат, были абсолютно новыми, такими же мягкими, как и он.
С удовольствием поплескавшись, смыв с себя грязь и полежав в горячей воде, я вытерлась чистым полотенцем и облачилась в халат.
Свежий воздух из сада наполнял ванную комнату, и это ещё больше меня умиротворяло и поднимало настроение.
Сунув ноги в стоявшие здесь же тапочки, я с ностальгией вспомнила о своих платьях, оставшихся в распоряжении разбойницы Эрны. Вот сейчас они были бы очень кстати!
Я взглянула на свою запачканную в лесу одежду и крикнула Магду.
— Слушаю вас, ваша светлость, — быстро прибежала тётка.
— Распорядитесь, — чтобы моё платье привели в порядок.
— Сию минуту, ваша светлость, — произнесла она.
— И проводите меня в столовую. Ваш дворецкий обещал накормить нас обедом.
— Сию минуту! — повторила Магда.
Столовая представляла собой большое помещение с деревянными панелями на стенах и старинной мебелью. За столом уже сидел довольный собой возница Брайан в таком же, как и у меня, белоснежном махровом халате.
— А здесь неплохо, баронесса! — обратил он ко мне своё лицо с сиявшей на нём довольной улыбкой.
— Мне тоже здесь нравится, — ответила я и села напротив него.
В столовую вошёл дворецкий с большим подносом. Торжественными, широкими и неторопливыми движениями он поставил перед нами дымящиеся тарелки, от которых исходил чудный аромат мясного супа. На второе были отбивные из телятины со спаржей.
Найлс выставил на стол два кувшина с ягодным морсом и положил по обе стороны от тарелок вычищенные до блеска серебряные приборы. Судя по обеденной посуде, порядок в этом доме был только в буфетной, находящейся в ведении этого седого господина.
Дворецкий почтительно встал за моей спиной, держа на согнутой руке накрахмаленное белое полотенце. Я весело взглянула на сидевшего передо мной Брайана. Посмотрим, что будет дальше, проникаясь логикой этого мужчины, подумала я. Мой дядя пока что являлся для меня тёмной лошадкой, в его доме много странных и непонятных вещей. Но обед — это уже неплохо!
Когда дошла очередь до телячьей отбивной, в столовую быстрым шагом вошёл барон Мэвис.
— О, Эйлин, дитя моё! — сверкая лучезарной улыбкой, развёл он в стороны руки, словно собирался меня обнять. — Никак не ожидал тебя здесь увидеть! Найлс! — быстро сделал он знак дворецкому и сел за стол.
Найлс почтительно кивнул, удалился из помещения и через несколько минут внёс в столовую наполненную водой серебряную чашу. Барон Мэвис торопливо ополоснул в ней руки и вытер их о висевшее на руке дворецкого полотенце.
— Как же вы смогли сбежать из банды? — радостно поинтересовался он.
От его былой холодности не осталось и следа. Казалось, возле меня сидит другой человек.
— Мы не обладаем свойственными вам магическими способностями, поэтому нам просто повезло, ваша светлость, — ответила я. — Так сложились обстоятельства, что среди разбойников оказался человек, заинтересованный в том, чтобы мы как можно скорее покинули бандитский стан.
— Этот загадочный человек даже снабдил вас конём, который и доставил вас в мой дом! — воскликнул дядя.
Барон Мэвис пребывал в возбуждении от нашего неожиданного визита и был ему искренне рад.
— Ну что же, всё складывается наилучшим образом, — улыбнулся он. — Вам нужно отдохнуть с дороги, Найлс покажет вам ваши комнаты.
Вечером у нас будет торжественный ужин по поводу чудесного избавления из рук бандитов, я распоряжусь, чтобы на столе были достойные случаю угощения. А сейчас прости, у меня дела.
Барон Мэвис поднялся из-за стола, бросил на меня одобрительный взгляд и бодрым шагом покинул столовую.
Надо же, как можно ошибаться в человеке, мелькнула у меня мысль. Возможно, мой единственный родственник окажется не таким букой, каким он мне показался при нашей первой встрече. К тому же он маг, как и мой отец.
Только непонятным остаётся предупреждение отца о том, чтобы я ни в коем случае не имела никаких дел с бароном Мэвисом. Ситуация развивалась дальше, но количество непонятного увеличивалось.
Я почувствовала, что после сытного обеда меня клонит в сон, и попросила дворецкого проводить меня в предназначенную для меня комнату.
До конца дня было далеко, но уже сейчас я заметно устала. После множества впечатлений в моей голове крутились вопросы. Версии возможного объяснения произошедших событий теснились в моей голове, и это тоже меня утомило.
Дядя обещал торжественный ужин, а значит я должна быть готова не только к нему, но и к новым неожиданностям.
На улице было ещё светло, в саду радостно и умиротворяюще пели птицы, и это навевало покой. Больше всего на свете я сейчас хотела побыть в одиночестве, привести в порядок свои мысли и хорошенько отоспаться.
Я бросила халат на спинку стула, откинула одеяло, взбила подушку, села на кровать и нахмурилась. Какое-то глубокое недовольство всё же терзало мою память. Я сосредоточилась и поняла: шкатулка, вот что!
Все эти дни тайна не давала мне покоя, а ведь за это время я так и не догадалась в неё заглянуть. Интересно, что же там хранится, если отец строго-настрого запретил мне её кому-то передавать и даже показывать? Если я не могу её показать, то наверное имею право знать, что же в ней хранится, чтобы самостоятельно сделать вывод об опасности, которая меня подстерегает.
Подавив зевоту, я вынула из кармана платья шкатулку, сняла с шеи ключ и сунула его в замочную скважину. Замок щёлкнул. Я замерла перед самым ответственным моментом, готовясь увидеть в шкатулке что-то невероятное и даже пугающее.
Я собралась с духом и откинула крышку. К моему изумлению, в ней оказалась когтистая лапа, но такая маленькая, каких я никогда в жизни не видела. Тем не менее она была настоящей.
Не прикасаясь к лапе пальцами, я поднесла шкатулку к глазам и подробно рассмотрела эту штуковину. Да, лапа явно была не куриной, а совиной.
Когда я была маленькой, в мою спальню через открытое окно залетела сова и уселась в ногах моей кровати, вцепившись лапами в её спинку. Я не на шутку испугалась. Только представьте: в полумрак комнаты, освещённой только свечой, почти бесшумно влетает странное существо с большими глазами. Оно садится на кровать и смотрит на вас немигающим взглядом.
— Не имел чести о вас слышать, — недовольным тоном пробурчал садовник и снова от нас отвернулся.
— Любезнейший! — начал выходить из себя Брайан. — Мы проделали нелёгкий путь, чтобы иметь удовольствие встретиться с его светлостью. Когда господин барон вернётся и узнает, как вы неучтиво обошлись с его ближайшей родственницей, вам не поздоровиться.
— Что вы хотите? — сдался под нашим натиском садовник.
— Мы хотим, чтобы вы проводили нас в дом и оказали бы этой госпоже достойный приём. Думаю, не так часто к вам приезжают титулованные особы.
Садовник недовольно вздохнул, положил секатор и двинулся к парадной лестнице усадьбы. Брайан тронул коня каблуками, и мы подъехали ко входу. Возница помог мне спуститься с коня.
— Где ваш конюх? — окликнул он неприветливого садовника. — Наша лошадь нуждается в отдыхе. Было бы неплохо её накормить и почистить.
Садовник глянул на нас исподлобья и, ничего не говоря, завернул за угол дома.
— Куда это он? — вполголоса спросила я Брайана.
— Сейчас узнаем, — тихо ответил он.
Из-за угла раздался резкий свист.
— Чего тебе? — послышался оттуда мужской голос.
— Прими коня, — ответил садовник невидимому нам собеседнику и вернулся к нам.
Из-за дома к нам направился молодой парнишка в сапогах и длинном фартуке из грубой рогожи.
— Кого ещё сюда принесло? — недовольно посмотрел он на нас, но тут же прикусил язык. — Простите, ваша светлость, — поклонился он мне. — Никак не ожидал сегодня верховых гостей.
— Забери коня и приведи его в порядок, — приказал ему Брайан. — Госпожа баронесса с дороги, и здесь её могли бы встретить повежливее.
— Простите, ваша светлость, — ещё раз поклонился конюх, взял под уздцы нашего жеребца и увёл за дом, где, должно быть, располагалась конюшня.
— Здешний народ не отличается вежливостью, — заметил возница.
— Прошу вас в дом, — пробурчал садовник.
Внутреннее убранство усадьбы барона Мэвиса странным образом не соответствовало его облику. Снаружи дом выглядел ухоженным: на стенах была свежая белая краска. Впечатление порядка усиливали тщательно вычищенные от зелёных наростов фонтаны и кусты аккуратно подстриженных роз. Внутри же это сооружение дышало если не затхлостью прошлых времён, то какой-то древностью, которая не вызывала у меня восторга.
Родители с детства приучили меня с почтением относится не только к предыдущим поколениям, но и к вещам, дошедшим до нас из прошлого. Это касалось не только старинной мебели, комодов, столового серебра и тарелок, но также ковров на полу и гобеленов на стенах.
В нашем доме всё это содержалось в образцовом порядке. Живя среди этой знакомой мне с детства обстановки, я физически ощущала связь с моими многочисленными предками.
Обстановка же в доме моего дяди вызывала не священный трепет перед предыдущими веками, а была каким-то складом забытых вещей. Вся мебель была покрыта серыми льняными покрывалами, мусор на коврах под моими ногами сразу бросался в глаза, а в ярких стрелах солнечных лучей, проникавших в помещение через узкие щели не полностью задёрнутых портьер, стояла пыль.
Идя по дому, я озиралась по сторонам и дивилась, как такой элегантный господин, как барон Мэвис, мог довести такой великолепный дом до такого плачевного состояния. Я не понимала, почему он больше заботился о его внешнем виде, чем о внутреннем содержании.
Неразговорчивый садовник провёл нас в гостиную, в которой царило то же запустение.
— Присядьте, предложил он. — Скажу дворецкому, чтобы он о вас позаботился.
Садовник сделал жест в сторону двух диванчиков, поклонился и вышел.
— Странный дом, — поделилась я своим наблюдением с Брайаном.
— Посмотрим, что будет дальше, — кивнул он.
Мы с ним огляделись. На стенах, задрапированных темно-синей шёлковой тканью, висели картины в дорогих позолоченных рамах. Картины изображали деревенские пейзажи и виды большого города. Среди них было и несколько портретов неизвестных мне людей.
Обычно в гостиных хозяева развешивают произведения как-то связанные общей тематикой. Здесь же был полный разнобой, что вызывало у меня ещё большее недоумение. Дверь в гостиную раскрылась. В комнату вошёл немолодой господин с гривой седых волос и внушительным брюшком.
— Добрый день, ваша светлость, — поклонился он мне и, подумав, отвесил неглубокий поклон моему спутнику.
— Найлс, дворецкий его светлости барона Мэвиса, — представился мужчина.
Я кивнула, разглядывая этого странного господина. Казалось, он был частью этого удивительного дома. Как и вся усадьба, он имел величественный вид, но на нём был старый заношенный камзол и даже серебряные пуговицы его одежды потемнели от времени. Похоже он их давно не чистил и совершенно не заботился о своём внешнем виде.
— Садовник сообщил, что ваша светлость является племянницей нашего господина, — быстро оглядев меня и Брайана, продолжил дворецкий. Барон не предупредил нас о вашем визите. Поэтому прошу прощения, мы не готовились к встрече.
— Так получилось, что я сама не рассчитывала прибыть в усадьбу дяди именно сегодня, — кивнула я. — Наверное, и господин Мэвис не рассчитывал сегодня на встречу со мной.
— В таком случае, прошу за мной, — поклонился дворецкий. — Прикажу служанке, она принесёт горячей воды. А пока вы будете приводить себя в порядок, распоряжусь о том, чтобы приготовили обед.
Мы с Брайаном шли по коридорам дома, в которых висел запах пыли, щекотавший нам носы. Возница даже громко чихнул, но сопровождавший нас Найлс не придал этому значения.
Создавалось впечатление, что этот седой господин в старом камзоле тоже пропах пылью, как и всё, что здесь было.
Дворецкий подошёл к одной из дверей в коридоре и заглянул внутрь. Оттуда на нас хлынул запах готовящейся еды.
— Магда! — крикнул Найлс вглубь кухни. — Иди сюда, позаботься о гостях.
К нам вышла толстая тётка с потным красным лицом, вытиравшая мокрые руки о не первой свежести передник.
— Добрый день, ваше сиятельство, — кивнула она нам и присела в неглубоком реверансе.
— Проводи госпожу Эйлин в ванную комнату, — распорядился дворецкий. — Принеси гостье горячей воды и скажи Ронану, чтобы он проводил этого господина умыться, — дворецкий показал взглядом на возницу Брайана.
Лицо дворецого отражало недовольство и подозрительность по отношению ко всему происходящему.
— Сию минуту, не отрывая глаза от Брайана, — сделала быстрый реверанс Магда. — Ронан, иди сюда! — крикнула она в кухню.
Через мгновение перед нами оказался долговязый нескладный мужчина лет сорока.
— К нашему господину прибыли гости, — сообщила тётка. — Я займусь госпожой, а ты проводи этого господина к умывальнику.
В коридоре повисло молчание. Долговязый Ронан перевёл взгляд на суровое лицо Брайана.
— Что смотришь? — вывел его из ступора возница. — Показывай, где умывальник.
Ронан закивал и двинулся по коридору. Брайан пошёл за ним.
— А вас прошу следовать за мной, — повернулась ко мне толстая тётка.
— Магда вас проводит, — поклонился мне дворецкий Найлс, — а я, с вашего позволения, откланяюсь. Прошу меня простить, дела.
С этими словами седой толстяк удалился, а Магда поманила меня за собой.
В этом странном доме стояла гробовая тишина. Создавалось впечатление, что время здесь остановилось, и в этой давящей затхлой обстановке я никак не могла представить своего лощёного дядюшку с его элегантными манерами, присущими завсегдатаям богато украшенных гостиных знатных домов нашего графства и даже столицы.
Ванная комната оказалась небольшим помещением со старинной ванной, возле которой на столике теснились пузырьки и склянки с благовониями и душистым мылом.
Рядом на крючке висел махровый халат, вид которого меня порадовал. Наверное, это был первый предмет в усадьбе моего родственника, который не вызывал во мне отторжения. Белый халат был абсолютно новым и будто дожидался того, чтобы я после мытья юркнула в его мягкое и тёплое нутро.
Окно ванной комнаты выходило в ухоженный сад. Садовник моего дяди был старательным человеком. Наверное, он единственный поддерживал порядок в этом захламлённом поместье. Вдоль аллей сада высилась подстриженная зелёная изгородь, а клумбы пестрели яркими весёлыми цветами.
— Сейчас принесу горячей воды, — сообщила Магда и вышла из ванной.
В её ожидании я присела на старинную деревянную скамью возле стены и принялась расшнуровывать своё платье. Положив его на низкий столик и оставшись в нижней рубашке, я любовалась баронским садом.
— Вот и вода, ваша светлость! — входя в ванную комнату, произнесла Магда, держа в руке полное ведро воды, от которой поднимались струйки пара.
Я с изумлением глядела на эту толстуху, которая, казалось, совсем не чувствовала тяжести своей ноши.
Магда ловко вылила воду в ванную и повернулась ко мне.
— Сейчас принесу ещё воды, ваша светлость, — сообщила она. — Здесь в комоде можете выбрать подходящее полотенце.
Служанка удалилась. Я осторожно выдвинула верхний ящик комода. Невероятно, но находившиеся здесь полотенца, как и халат, были абсолютно новыми, такими же мягкими, как и он.
С удовольствием поплескавшись, смыв с себя грязь и полежав в горячей воде, я вытерлась чистым полотенцем и облачилась в халат.
Свежий воздух из сада наполнял ванную комнату, и это ещё больше меня умиротворяло и поднимало настроение.
Сунув ноги в стоявшие здесь же тапочки, я с ностальгией вспомнила о своих платьях, оставшихся в распоряжении разбойницы Эрны. Вот сейчас они были бы очень кстати!
Я взглянула на свою запачканную в лесу одежду и крикнула Магду.
— Слушаю вас, ваша светлость, — быстро прибежала тётка.
— Распорядитесь, — чтобы моё платье привели в порядок.
— Сию минуту, ваша светлость, — произнесла она.
— И проводите меня в столовую. Ваш дворецкий обещал накормить нас обедом.
— Сию минуту! — повторила Магда.
Столовая представляла собой большое помещение с деревянными панелями на стенах и старинной мебелью. За столом уже сидел довольный собой возница Брайан в таком же, как и у меня, белоснежном махровом халате.
— А здесь неплохо, баронесса! — обратил он ко мне своё лицо с сиявшей на нём довольной улыбкой.
— Мне тоже здесь нравится, — ответила я и села напротив него.
В столовую вошёл дворецкий с большим подносом. Торжественными, широкими и неторопливыми движениями он поставил перед нами дымящиеся тарелки, от которых исходил чудный аромат мясного супа. На второе были отбивные из телятины со спаржей.
Найлс выставил на стол два кувшина с ягодным морсом и положил по обе стороны от тарелок вычищенные до блеска серебряные приборы. Судя по обеденной посуде, порядок в этом доме был только в буфетной, находящейся в ведении этого седого господина.
Дворецкий почтительно встал за моей спиной, держа на согнутой руке накрахмаленное белое полотенце. Я весело взглянула на сидевшего передо мной Брайана. Посмотрим, что будет дальше, проникаясь логикой этого мужчины, подумала я. Мой дядя пока что являлся для меня тёмной лошадкой, в его доме много странных и непонятных вещей. Но обед — это уже неплохо!
Когда дошла очередь до телячьей отбивной, в столовую быстрым шагом вошёл барон Мэвис.
— О, Эйлин, дитя моё! — сверкая лучезарной улыбкой, развёл он в стороны руки, словно собирался меня обнять. — Никак не ожидал тебя здесь увидеть! Найлс! — быстро сделал он знак дворецкому и сел за стол.
Найлс почтительно кивнул, удалился из помещения и через несколько минут внёс в столовую наполненную водой серебряную чашу. Барон Мэвис торопливо ополоснул в ней руки и вытер их о висевшее на руке дворецкого полотенце.
— Как же вы смогли сбежать из банды? — радостно поинтересовался он.
От его былой холодности не осталось и следа. Казалось, возле меня сидит другой человек.
— Мы не обладаем свойственными вам магическими способностями, поэтому нам просто повезло, ваша светлость, — ответила я. — Так сложились обстоятельства, что среди разбойников оказался человек, заинтересованный в том, чтобы мы как можно скорее покинули бандитский стан.
— Этот загадочный человек даже снабдил вас конём, который и доставил вас в мой дом! — воскликнул дядя.
Барон Мэвис пребывал в возбуждении от нашего неожиданного визита и был ему искренне рад.
— Ну что же, всё складывается наилучшим образом, — улыбнулся он. — Вам нужно отдохнуть с дороги, Найлс покажет вам ваши комнаты.
Вечером у нас будет торжественный ужин по поводу чудесного избавления из рук бандитов, я распоряжусь, чтобы на столе были достойные случаю угощения. А сейчас прости, у меня дела.
Барон Мэвис поднялся из-за стола, бросил на меня одобрительный взгляд и бодрым шагом покинул столовую.
Надо же, как можно ошибаться в человеке, мелькнула у меня мысль. Возможно, мой единственный родственник окажется не таким букой, каким он мне показался при нашей первой встрече. К тому же он маг, как и мой отец.
Только непонятным остаётся предупреждение отца о том, чтобы я ни в коем случае не имела никаких дел с бароном Мэвисом. Ситуация развивалась дальше, но количество непонятного увеличивалось.
Я почувствовала, что после сытного обеда меня клонит в сон, и попросила дворецкого проводить меня в предназначенную для меня комнату.
ГЛАВА 7
До конца дня было далеко, но уже сейчас я заметно устала. После множества впечатлений в моей голове крутились вопросы. Версии возможного объяснения произошедших событий теснились в моей голове, и это тоже меня утомило.
Дядя обещал торжественный ужин, а значит я должна быть готова не только к нему, но и к новым неожиданностям.
На улице было ещё светло, в саду радостно и умиротворяюще пели птицы, и это навевало покой. Больше всего на свете я сейчас хотела побыть в одиночестве, привести в порядок свои мысли и хорошенько отоспаться.
Я бросила халат на спинку стула, откинула одеяло, взбила подушку, села на кровать и нахмурилась. Какое-то глубокое недовольство всё же терзало мою память. Я сосредоточилась и поняла: шкатулка, вот что!
Все эти дни тайна не давала мне покоя, а ведь за это время я так и не догадалась в неё заглянуть. Интересно, что же там хранится, если отец строго-настрого запретил мне её кому-то передавать и даже показывать? Если я не могу её показать, то наверное имею право знать, что же в ней хранится, чтобы самостоятельно сделать вывод об опасности, которая меня подстерегает.
Подавив зевоту, я вынула из кармана платья шкатулку, сняла с шеи ключ и сунула его в замочную скважину. Замок щёлкнул. Я замерла перед самым ответственным моментом, готовясь увидеть в шкатулке что-то невероятное и даже пугающее.
Я собралась с духом и откинула крышку. К моему изумлению, в ней оказалась когтистая лапа, но такая маленькая, каких я никогда в жизни не видела. Тем не менее она была настоящей.
Не прикасаясь к лапе пальцами, я поднесла шкатулку к глазам и подробно рассмотрела эту штуковину. Да, лапа явно была не куриной, а совиной.
Когда я была маленькой, в мою спальню через открытое окно залетела сова и уселась в ногах моей кровати, вцепившись лапами в её спинку. Я не на шутку испугалась. Только представьте: в полумрак комнаты, освещённой только свечой, почти бесшумно влетает странное существо с большими глазами. Оно садится на кровать и смотрит на вас немигающим взглядом.
