Эд сразу увольняться не хотел, чтобы его не связали в случае обнаружения с подделкой. Планировал отработать тут еще пару месяцев, и все. А сегодня должен приехать Эрон с последней частью оплаты за работу.
С Бриана в итоге допроса следователь все же снял обвинения в убийстве.
Поверенный с важным видом протер очки и достал из черной папки завещание Корнелии Флауэрс. Еще и всем продемонстрировал заверительную подпись юриста. Потому что дураков судиться с Нелсоном Хадсоном не найдется.
Поместье отдавалось в дар государству для организации сиротского дома. Картины передаются в бессрочное пользование Главной галерее. Валери за службу полагалась благодарность в виде небольшой суммы. Бывшую компаньонку перекосило от злости. Зря только подвела себя под статью. Расселу Флауэрс выделялось ежемесячное содержание. И, судя по тому, как принялся орать грязные ругательства внук, оно было таким же, как и при жизни Корнелии. А все сбережения достались Бриану Хилл-Флауэрс. В течение месяца он получит новые документы и сможет вступить в права.
Рассел, которого вытаскивали на улицу сразу трое следователей, орал проклятия, пока не охрип окончательно. Валери тоже брыкалась и даже укусила одного из мужчин за щеку. Одна Мэрлин проблем не доставила, просто потеряв сознание от того, что счастье было так близко. Бриан отправился собирать свои вещи, чтобы переехать в город для активной помощи следствию.
А мы с Кевином задержались, дабы выполнить последнюю волю умершей. Она прописала его в завещании. Никогда до этого мне не приходилось мирно пить с призванным духом чай. Корнелия хотела в последний раз насладиться своими розами. Мы сидели в плетеных креслах и болтали ни о чем. Впервые после смерти родителей я расплакалась, стоило отпустить дух Корнелии. Но на душе все же было светло.
В город мы возвращались куда с меньшим комфортом. Оди раздраженно била хвостом по сиденью, потому что в карете отчаянно пахло розами. Я не удержалась и выпросила у Кевина забрать парочку особо приглянувшихся мне кустов. Детектив мужчина разумный и знает, как я не люблю срезанные цветы, а эти всего лишь поливать необходимо иногда, и все. Мне широким жестом позволили своровать, и сейчас с равнодушным видом смотрели в окно, игнорируя колючие кусты, норовившие завалиться на него на поворотах.
Я свернула утреннюю газету в трубочку и от души стукнула ею по наглой кошачьей лапе, пытающейся стянуть кусок блинчика:
– Оди, тебе нельзя жареное! Ты дикое животное. Хищник. Жри сырое!
Кошка посмотрела на мою руку и демонстративно облизнулась.
– Оди, – строго произнес Кевин, заставляя кошку прижать уши к голове, – не мешай Эми завтракать. Это самый важный прием пищи за день.
А зачастую он бывает и единственным.
Я со вздохом снова развернула свежую газету. На передовице привычный за последнее время очередной скандал. После истории с поддельной картиной министрами было решено провести оценку всех художественных ценностей, хранившихся у коллекционеров. Теперь у нас в аптечных киосках закончились все виды успокоительного. Даже детские леденцы разобрали за неимением чего-либо посерьезней. В богатых домах отчетливо пахнет пустырником и валерианой. Подделки всплывают одна за другой. Причем схема очень хитрая. Подменяют одну-две вещи из коллекции, не больше. Установить, кто и когда это сделал, практически невозможно. Следователи роют носом землю в буквальном смысле. Они пьют столько кофе, что могут им сходить в туалет. Все службы брошены на расследования подделок. Отдел расследования убийств тоже. Начальник Роджера страдает и читает книги по истории искусства. Коллеги Роджера провоняли гипсом и краской, исследуя все мастерские. А те, кто не пахнет, те зеленые и с огромными синяками под глазами. Сидят, бедняги, все бумаги по продажам за границу любой мелочи изучают. Пути вывоза, если они есть, ищут. В общем, все дружно ненавидят Роджера и нас за компанию из-за всколыхнувшегося болота изощренных преступлений.
– … нужно платье, – уловила я краем ухо конец фразы Кевина, со стыдом признав, что газетная статья интересовала меня сейчас больше, чем жених. Обычно же это мужчины сидят, уткнувшись в новости, и неразборчиво угукают в ответ.
– Кому нужно? – попыталась скрыть я неловкость за улыбкой.
– Ну не мне же, – развеселился Кевин. – Если у алтаря я буду стоять в платье, священнику станет плохо еще до обряда.
– Я же не планировала сильно тратиться на наряд. – Пусть детективное агентство приносит хорошие деньги, прижимистая часть меня, привыкшая перебиваться от получки до получки, была не согласна с большими расходами. – Это платье раз в жизни надевают. Ну, или два. Три уж точно максимум.
– Какая ты у меня… прагматичная, – аккуратно заметил Кевин. Я не сразу поняла, в чем причина такой дипломатичности. Наверное, не стоило так угрожающе сжимать нож в кулаке. – Только не рассчитывай ни на второй, ни на третий брак. А платье нужно купить. Ты же видела праздничные одеяния священников? Белые, с алыми лентами, расшитые золотом. Я не хочу, чтобы моя невеста проигрывала священнику.
– Но мы же планировали скромную церемонию, – надулась я.
– Конечно, скромную, – Кевин забрал у меня оружие и вложил в мои пальцы ложку. Я тут же поменяла ее на вилку. Есть ложкой блины жизнь меня не научила. – У нас выбор: или не звать никого постороннего, или звать всех. И тогда свадьба просто превратится в сходняк теневых королей. Боюсь, Роджер будет не очень комфортно себя чувствовать в подобной компании. А платье нужно красивое. Они не придут, хоть и пришлют подарки. Я не хочу, чтобы потом Старины на меня с сочувствием смотрели.
Пока я прикидывала, как поделикатнее отказаться от дорогого платья, к нам решил присоединиться Роджер, ввалившись в детективное агентство. Он и так почти все время у нас проводит, хорошо еще спит у себя дома. Пусть не всегда.
– Я пришел, – радостно объявил следователь.
– Мы видим, – недовольно буркнул Кевин. – А ты чего светишься? Удалось отыскать этого Эрона Мэниннига? Или, может, ты «Даму, скрытую вуалью» нашел?
– Не, – спокойно ответил Роджер и с невозмутимым лицом уселся с нами за стол, пододвинув к себе тарелку с блинами. – Паршивец как в воду канул. Его пробивного агента нашли в канаве. Пьяный упал и захлебнулся нечистотами. А мимо проходил сердобольный некромант и призвал его душу. В общем, нам достался еще один сомнительный и бесполезный труп.
– А аппетит у тебя, Флойд, я смотрю, от этого не портится, – недовольно проворчал Кевин.
Роджер улыбнулся и запихал блин в рот целиком. И тут же чуть им не подавился, потому что к нам заглянул еще один гость.
– Доброе утро, – мило улыбнулась Лиззи. – И приятного аппетита.
Следователь аж покраснел от натуги, пытаясь не закашлять.
– Вот видишь, – я ткнула в его сторону вилкой, заставляя отшатнуться, – сразу понятно, что в гости пришел вежливый человек.
Лиззи скромно покраснела и затрепетала ресницами.
– Проходи, – кивнул на кресло Кевин, – мне как раз твоя помощь нужна. – Мы все трое удивленно уставились на детектива. Обычно он Лиззи лишь молча кивал в знак приветствия и старался обходить стороной, ведь восторженные юные девицы для него опаснее бандитов из темной подворотни. – Эми нужно платье для свадебной церемонии. Не подскажешь приличную модистку?
– Наконец-то, – Лиззи сложила руки в молитвенном жесте, – я уже много раз говорила ей, что пора заказать пошив. Знаете, сколько нужно времени, чтобы смастерить приличное платье? Хорошо, если уложится в три месяца. Самое подходящее для твоего статуса места – на Курвейн-авеню.
– У меня есть статус? – я сама чудом не подавилась чаем.
– Конечно, – Лиззи удивленно округлила глаза. – Ты невеста Кевина Уотерса.
Пока я пыталась найти убойный аргумент, к нам в гости заглянул еще один человек.
– Тук-тук, – широко улыбнулся Бриан, – можно к вам?
– Он тоже невежливый, – непонятно чему обрадовался Роджер.
Бывший садовник не раз уже заходил к нам в гости. Перебравшись в город, он снял небольшой домик в конце Илинс-стрит и вроде как ищет варианты работы. Хотя я подозреваю, будто он просто ждет получения наследства. А самое забавное, что с появлением Бриана на нашей улице возник любовный треугольник. Конечно, это громко сказано, похоже парень испытывает явный интерес к Лиззи, которая неровно дышит к Роджеру. Хорошо, что Роджер не испытывает никакого интереса к Бриану, поэтому геометрическая фигура не является оконченной. Во всей этой любовной интриге есть плюс – Роджер оказался не готовым к тому, что его почитательницу попробуют нагло увести. Вот и сейчас он выразительно скрипел зубами, пока эти двое обменивались приветствиями.
Лиззи с сожалением призналась, что ей пора бежать на занятия в музыкальную школу, и Бриан сразу вызвался ее проводить. Только Роджер небрежным жестом остановил парня и объявил, что он сам завезет девушку, ведь следователю как раз по дороге. Мы с Кевином тактично не стали уточнять, что управление находится совсем в другой стороне.
В швейном ателье у модистки мне до этого бывать не приходилось. Никогда не думала, будто для того, чтобы заказать платье, надо надеть лучшую одежду. По крайней мере, хуже всех в швейном ателье выглядела именно я.
Помощницы модистки недовольно сморщили свои напудренные носики и сообщили, что сейчас мест на пошив нет. Я мило улыбнулась и хотела уже козырнуть именем своего жениха, как девушек буквально разбросало во все стороны.
– Моя дорогая! – завопила одетая в меха и алый бархат дама, раскинув руки. – Я рада, что вы выбрали именно мое ателье. У вас будет самое лучшее платье!
Пока девушки, сраженные прытью своей начальницы, хлопали глазами, она меня фактически втащила в примерочный зал и поставила на подиум. Пока модистка обходила меня по кругу раз десять, я успела пожалеть, что не додумалась прихватить с собой палку потяжелее. Уж больно дамочка на голодного хищника походила.
– Арлин! Кора! – она звонко хлопнула в ладоши. – Отрез белого шелка мне. Опалого цвета.
За следующие полчаса я узнала, что белый цвет бывает не просто белым. У него оказалось много оттенков. В итоге модистка остановилась на кремовом. А пытка на этом не закончилась. Меня потащили дальше выбирать украшения на платье.
В комнате, где не покладая рук работали швеи, было очень шумно. Модистка что-то принялась обсуждать с помощницами, листая каталоги. Я так и не поняла, зачем в эту схему с выбором включили меня.
На полке в стеклянных чашах лежал разноцветный бисер, а рядом с ними стояла какая-то странная позолоченная статуэтка. Она выглядела такой несуразной, что сразу привлекла мое внимание. Весьма загадочная квакозярба с человеческой головой. Но искусство, оно такое… не для всех.
– Милая вещица, – поспешно сказала я, заметив, как швеи косятся в мою сторону.
– А? – модистка нехотя оторвалась от каталога. – Это? – судя по ее скептическому взгляду, к эскизу платья меня и близко не подпустят. – Эдит, напомни, откуда эта мерзость в моем идеальном швейном доме?
– Вы разрешили, – недовольно буркнула одна из работниц. – Главное, чтобы она не стояла в зале для примерок. Это Сунхва. Богиня. Поклонение ей дарует шанс узнать о своем перерождении. Она устами главы храма может рассказать, какая будет твоя следующая жизнь. А если исправно возносить слова молитвы, то Сунхва еще способна изменить твою вторую жизнь.
– Ага, – зло бросила швея в возрасте. – Не слушайте ее. Секта это. Заманивают туда молодых парней и заставляют вкалывать за бесплатно. А некоторых вообще совершать самоубийства, отписывая якобы пророку Сунхвы свое имущество.
– Ты наговариваешь! – вскочила первая. – Если твой сын…
– А ну-ка, заткнитесь! – прикрикнула на них модистка. – Я предупреждала, никаких склок при клиентах. Не посмотрю, что вы лучшие, и выгоню обеих. Вместе с этой Сухой… Сунвой…
– Сунхвой, – пристыженно втянула голову сторонница веры. Затем поклонилась мне: – Простите.
– Все нормально, – отмахнулась я. – На работе я привыкла видеть скандалы. Иногда по десять раз за день. Я на них даже внимания не обращаю. В общественном положении по защите граждан прописано уважение любых конфессий. А если вы, – я внимательно посмотрела на вторую швею, – подозреваете доведение до самоубийства и насильственный отъем имущества, то необходимо обратиться к следователям. А они уже решат, выход ли это за рамки закона, или нет.
– Следователи, – презрительно скорчила мину вторая швея. – Самые продажные люди.
– Прошу прощения, – я холодно взглянула на женщину, – не советую обобщать. Не все продаются.
На этом наш разговор прервала новая стопка каталогов.
Из швейного дома я вышла на подгибающихся ногах от усталости. Голова пухла от расцветок ниток, которыми будет подшит подол платья. И что женщины в этом находят?
Но мои испытания на сегодня оказались не окончены. Словно из-под земли передо мной неожиданно выросли два типа самой неприметной наружности. Даже одеты они были в серые костюмы.
– Эми Найт, – не спросили, а утвердили неизвестные, – вы поедете с нами.
На этих словах черная карета остановилась прямо рядом со мной.
– Вы уверены? – я скрестила руки на груди. Не то чтобы я была наглой, просто хорошо знала своего начальника. А он очень не любит, когда сотрудницу забирают куда-то без его ведома. И начинает расстраиваться. А потом уже расстраиваются остальные, потому что детектив Кевин Уотерс не любит расстраиваться в одиночестве. – Хорошо подумали, прежде чем заработать себе такие проблемы?
Мужчины не дрогнули. Правда, они на секунду отвели взгляд в сторону, но я-то это заметила. Не так невозмутимы, как хотят показаться. То есть они понимают, с кем имеют дело. Ситуация стала еще напряженней. Таких людей не припугнешь тем, что ты некромант. И у меня остается вариант либо закатить скандал с привлечением внимания, либо послушно сесть в карету. Не факт, что первое поможет, лишь выставлю себя в глупом свете. Ведь они не пытаются применить ко мне физическое воздействие. Обычно насильно грузят в экипаж меня уже связанную и с мешком на голове.
– Ладно, – я все же повернулась к карете, – только потом не говорите, будто вас не предупредили.
На удивление, двое не сели вместе со мной, а остались на тротуаре, окончательно поставив меня в тупик своим поведением. Все же это было вежливое приглашение, получается? И что в их понимании остановит меня, если захочу выйти где-то через пару метров?
Но любопытство и вера в Кевина победили. Детектив явно не будет спокойно ждать, если я не вернусь в агентство, а узнать, кто настолько наглый, чтобы меня столь бесцеремонно пригласить на беседу, все же интересно. Опять попросят труп разговорить? Тогда я на них разгневанный дух и натравлю.
Карета выехала за черту города. Тут я уже начала нервничать. Не до такой степени я и любопытна, чтобы рисковать быть прикопанной где-то в лесу. Пока я размышляла, как можно выпрыгнуть на ходу и не сломать себе при этом шею, транспорт остановился рядом с воротами. Каменный забор высотой метра в три тоже доверия не вызывал. Да и кто будет жить на отшибе?
Но пока я размышляла, ворота с неуместным пафосом раскрылись, являя вполне приличный ухоженный газон и дом с намеком на роскошь. Справа и слева от мощеной серым гранитом дорожки к дому стояли двое слуг в ливрее. Ладно бы просто они стояли. Они склонились в поклоне по пояс.
С Бриана в итоге допроса следователь все же снял обвинения в убийстве.
Поверенный с важным видом протер очки и достал из черной папки завещание Корнелии Флауэрс. Еще и всем продемонстрировал заверительную подпись юриста. Потому что дураков судиться с Нелсоном Хадсоном не найдется.
Поместье отдавалось в дар государству для организации сиротского дома. Картины передаются в бессрочное пользование Главной галерее. Валери за службу полагалась благодарность в виде небольшой суммы. Бывшую компаньонку перекосило от злости. Зря только подвела себя под статью. Расселу Флауэрс выделялось ежемесячное содержание. И, судя по тому, как принялся орать грязные ругательства внук, оно было таким же, как и при жизни Корнелии. А все сбережения достались Бриану Хилл-Флауэрс. В течение месяца он получит новые документы и сможет вступить в права.
Рассел, которого вытаскивали на улицу сразу трое следователей, орал проклятия, пока не охрип окончательно. Валери тоже брыкалась и даже укусила одного из мужчин за щеку. Одна Мэрлин проблем не доставила, просто потеряв сознание от того, что счастье было так близко. Бриан отправился собирать свои вещи, чтобы переехать в город для активной помощи следствию.
А мы с Кевином задержались, дабы выполнить последнюю волю умершей. Она прописала его в завещании. Никогда до этого мне не приходилось мирно пить с призванным духом чай. Корнелия хотела в последний раз насладиться своими розами. Мы сидели в плетеных креслах и болтали ни о чем. Впервые после смерти родителей я расплакалась, стоило отпустить дух Корнелии. Но на душе все же было светло.
В город мы возвращались куда с меньшим комфортом. Оди раздраженно била хвостом по сиденью, потому что в карете отчаянно пахло розами. Я не удержалась и выпросила у Кевина забрать парочку особо приглянувшихся мне кустов. Детектив мужчина разумный и знает, как я не люблю срезанные цветы, а эти всего лишь поливать необходимо иногда, и все. Мне широким жестом позволили своровать, и сейчас с равнодушным видом смотрели в окно, игнорируя колючие кусты, норовившие завалиться на него на поворотах.
ГЛАВА 4. ОБМАНЧИВАЯ ВЕРА
Я свернула утреннюю газету в трубочку и от души стукнула ею по наглой кошачьей лапе, пытающейся стянуть кусок блинчика:
– Оди, тебе нельзя жареное! Ты дикое животное. Хищник. Жри сырое!
Кошка посмотрела на мою руку и демонстративно облизнулась.
– Оди, – строго произнес Кевин, заставляя кошку прижать уши к голове, – не мешай Эми завтракать. Это самый важный прием пищи за день.
А зачастую он бывает и единственным.
Я со вздохом снова развернула свежую газету. На передовице привычный за последнее время очередной скандал. После истории с поддельной картиной министрами было решено провести оценку всех художественных ценностей, хранившихся у коллекционеров. Теперь у нас в аптечных киосках закончились все виды успокоительного. Даже детские леденцы разобрали за неимением чего-либо посерьезней. В богатых домах отчетливо пахнет пустырником и валерианой. Подделки всплывают одна за другой. Причем схема очень хитрая. Подменяют одну-две вещи из коллекции, не больше. Установить, кто и когда это сделал, практически невозможно. Следователи роют носом землю в буквальном смысле. Они пьют столько кофе, что могут им сходить в туалет. Все службы брошены на расследования подделок. Отдел расследования убийств тоже. Начальник Роджера страдает и читает книги по истории искусства. Коллеги Роджера провоняли гипсом и краской, исследуя все мастерские. А те, кто не пахнет, те зеленые и с огромными синяками под глазами. Сидят, бедняги, все бумаги по продажам за границу любой мелочи изучают. Пути вывоза, если они есть, ищут. В общем, все дружно ненавидят Роджера и нас за компанию из-за всколыхнувшегося болота изощренных преступлений.
– … нужно платье, – уловила я краем ухо конец фразы Кевина, со стыдом признав, что газетная статья интересовала меня сейчас больше, чем жених. Обычно же это мужчины сидят, уткнувшись в новости, и неразборчиво угукают в ответ.
– Кому нужно? – попыталась скрыть я неловкость за улыбкой.
– Ну не мне же, – развеселился Кевин. – Если у алтаря я буду стоять в платье, священнику станет плохо еще до обряда.
– Я же не планировала сильно тратиться на наряд. – Пусть детективное агентство приносит хорошие деньги, прижимистая часть меня, привыкшая перебиваться от получки до получки, была не согласна с большими расходами. – Это платье раз в жизни надевают. Ну, или два. Три уж точно максимум.
– Какая ты у меня… прагматичная, – аккуратно заметил Кевин. Я не сразу поняла, в чем причина такой дипломатичности. Наверное, не стоило так угрожающе сжимать нож в кулаке. – Только не рассчитывай ни на второй, ни на третий брак. А платье нужно купить. Ты же видела праздничные одеяния священников? Белые, с алыми лентами, расшитые золотом. Я не хочу, чтобы моя невеста проигрывала священнику.
– Но мы же планировали скромную церемонию, – надулась я.
– Конечно, скромную, – Кевин забрал у меня оружие и вложил в мои пальцы ложку. Я тут же поменяла ее на вилку. Есть ложкой блины жизнь меня не научила. – У нас выбор: или не звать никого постороннего, или звать всех. И тогда свадьба просто превратится в сходняк теневых королей. Боюсь, Роджер будет не очень комфортно себя чувствовать в подобной компании. А платье нужно красивое. Они не придут, хоть и пришлют подарки. Я не хочу, чтобы потом Старины на меня с сочувствием смотрели.
Пока я прикидывала, как поделикатнее отказаться от дорогого платья, к нам решил присоединиться Роджер, ввалившись в детективное агентство. Он и так почти все время у нас проводит, хорошо еще спит у себя дома. Пусть не всегда.
– Я пришел, – радостно объявил следователь.
– Мы видим, – недовольно буркнул Кевин. – А ты чего светишься? Удалось отыскать этого Эрона Мэниннига? Или, может, ты «Даму, скрытую вуалью» нашел?
– Не, – спокойно ответил Роджер и с невозмутимым лицом уселся с нами за стол, пододвинув к себе тарелку с блинами. – Паршивец как в воду канул. Его пробивного агента нашли в канаве. Пьяный упал и захлебнулся нечистотами. А мимо проходил сердобольный некромант и призвал его душу. В общем, нам достался еще один сомнительный и бесполезный труп.
– А аппетит у тебя, Флойд, я смотрю, от этого не портится, – недовольно проворчал Кевин.
Роджер улыбнулся и запихал блин в рот целиком. И тут же чуть им не подавился, потому что к нам заглянул еще один гость.
– Доброе утро, – мило улыбнулась Лиззи. – И приятного аппетита.
Следователь аж покраснел от натуги, пытаясь не закашлять.
– Вот видишь, – я ткнула в его сторону вилкой, заставляя отшатнуться, – сразу понятно, что в гости пришел вежливый человек.
Лиззи скромно покраснела и затрепетала ресницами.
– Проходи, – кивнул на кресло Кевин, – мне как раз твоя помощь нужна. – Мы все трое удивленно уставились на детектива. Обычно он Лиззи лишь молча кивал в знак приветствия и старался обходить стороной, ведь восторженные юные девицы для него опаснее бандитов из темной подворотни. – Эми нужно платье для свадебной церемонии. Не подскажешь приличную модистку?
– Наконец-то, – Лиззи сложила руки в молитвенном жесте, – я уже много раз говорила ей, что пора заказать пошив. Знаете, сколько нужно времени, чтобы смастерить приличное платье? Хорошо, если уложится в три месяца. Самое подходящее для твоего статуса места – на Курвейн-авеню.
– У меня есть статус? – я сама чудом не подавилась чаем.
– Конечно, – Лиззи удивленно округлила глаза. – Ты невеста Кевина Уотерса.
Пока я пыталась найти убойный аргумент, к нам в гости заглянул еще один человек.
– Тук-тук, – широко улыбнулся Бриан, – можно к вам?
– Он тоже невежливый, – непонятно чему обрадовался Роджер.
Бывший садовник не раз уже заходил к нам в гости. Перебравшись в город, он снял небольшой домик в конце Илинс-стрит и вроде как ищет варианты работы. Хотя я подозреваю, будто он просто ждет получения наследства. А самое забавное, что с появлением Бриана на нашей улице возник любовный треугольник. Конечно, это громко сказано, похоже парень испытывает явный интерес к Лиззи, которая неровно дышит к Роджеру. Хорошо, что Роджер не испытывает никакого интереса к Бриану, поэтому геометрическая фигура не является оконченной. Во всей этой любовной интриге есть плюс – Роджер оказался не готовым к тому, что его почитательницу попробуют нагло увести. Вот и сейчас он выразительно скрипел зубами, пока эти двое обменивались приветствиями.
Лиззи с сожалением призналась, что ей пора бежать на занятия в музыкальную школу, и Бриан сразу вызвался ее проводить. Только Роджер небрежным жестом остановил парня и объявил, что он сам завезет девушку, ведь следователю как раз по дороге. Мы с Кевином тактично не стали уточнять, что управление находится совсем в другой стороне.
В швейном ателье у модистки мне до этого бывать не приходилось. Никогда не думала, будто для того, чтобы заказать платье, надо надеть лучшую одежду. По крайней мере, хуже всех в швейном ателье выглядела именно я.
Помощницы модистки недовольно сморщили свои напудренные носики и сообщили, что сейчас мест на пошив нет. Я мило улыбнулась и хотела уже козырнуть именем своего жениха, как девушек буквально разбросало во все стороны.
– Моя дорогая! – завопила одетая в меха и алый бархат дама, раскинув руки. – Я рада, что вы выбрали именно мое ателье. У вас будет самое лучшее платье!
Пока девушки, сраженные прытью своей начальницы, хлопали глазами, она меня фактически втащила в примерочный зал и поставила на подиум. Пока модистка обходила меня по кругу раз десять, я успела пожалеть, что не додумалась прихватить с собой палку потяжелее. Уж больно дамочка на голодного хищника походила.
– Арлин! Кора! – она звонко хлопнула в ладоши. – Отрез белого шелка мне. Опалого цвета.
За следующие полчаса я узнала, что белый цвет бывает не просто белым. У него оказалось много оттенков. В итоге модистка остановилась на кремовом. А пытка на этом не закончилась. Меня потащили дальше выбирать украшения на платье.
В комнате, где не покладая рук работали швеи, было очень шумно. Модистка что-то принялась обсуждать с помощницами, листая каталоги. Я так и не поняла, зачем в эту схему с выбором включили меня.
На полке в стеклянных чашах лежал разноцветный бисер, а рядом с ними стояла какая-то странная позолоченная статуэтка. Она выглядела такой несуразной, что сразу привлекла мое внимание. Весьма загадочная квакозярба с человеческой головой. Но искусство, оно такое… не для всех.
– Милая вещица, – поспешно сказала я, заметив, как швеи косятся в мою сторону.
– А? – модистка нехотя оторвалась от каталога. – Это? – судя по ее скептическому взгляду, к эскизу платья меня и близко не подпустят. – Эдит, напомни, откуда эта мерзость в моем идеальном швейном доме?
– Вы разрешили, – недовольно буркнула одна из работниц. – Главное, чтобы она не стояла в зале для примерок. Это Сунхва. Богиня. Поклонение ей дарует шанс узнать о своем перерождении. Она устами главы храма может рассказать, какая будет твоя следующая жизнь. А если исправно возносить слова молитвы, то Сунхва еще способна изменить твою вторую жизнь.
– Ага, – зло бросила швея в возрасте. – Не слушайте ее. Секта это. Заманивают туда молодых парней и заставляют вкалывать за бесплатно. А некоторых вообще совершать самоубийства, отписывая якобы пророку Сунхвы свое имущество.
– Ты наговариваешь! – вскочила первая. – Если твой сын…
– А ну-ка, заткнитесь! – прикрикнула на них модистка. – Я предупреждала, никаких склок при клиентах. Не посмотрю, что вы лучшие, и выгоню обеих. Вместе с этой Сухой… Сунвой…
– Сунхвой, – пристыженно втянула голову сторонница веры. Затем поклонилась мне: – Простите.
– Все нормально, – отмахнулась я. – На работе я привыкла видеть скандалы. Иногда по десять раз за день. Я на них даже внимания не обращаю. В общественном положении по защите граждан прописано уважение любых конфессий. А если вы, – я внимательно посмотрела на вторую швею, – подозреваете доведение до самоубийства и насильственный отъем имущества, то необходимо обратиться к следователям. А они уже решат, выход ли это за рамки закона, или нет.
– Следователи, – презрительно скорчила мину вторая швея. – Самые продажные люди.
– Прошу прощения, – я холодно взглянула на женщину, – не советую обобщать. Не все продаются.
На этом наш разговор прервала новая стопка каталогов.
Из швейного дома я вышла на подгибающихся ногах от усталости. Голова пухла от расцветок ниток, которыми будет подшит подол платья. И что женщины в этом находят?
Но мои испытания на сегодня оказались не окончены. Словно из-под земли передо мной неожиданно выросли два типа самой неприметной наружности. Даже одеты они были в серые костюмы.
– Эми Найт, – не спросили, а утвердили неизвестные, – вы поедете с нами.
На этих словах черная карета остановилась прямо рядом со мной.
– Вы уверены? – я скрестила руки на груди. Не то чтобы я была наглой, просто хорошо знала своего начальника. А он очень не любит, когда сотрудницу забирают куда-то без его ведома. И начинает расстраиваться. А потом уже расстраиваются остальные, потому что детектив Кевин Уотерс не любит расстраиваться в одиночестве. – Хорошо подумали, прежде чем заработать себе такие проблемы?
Мужчины не дрогнули. Правда, они на секунду отвели взгляд в сторону, но я-то это заметила. Не так невозмутимы, как хотят показаться. То есть они понимают, с кем имеют дело. Ситуация стала еще напряженней. Таких людей не припугнешь тем, что ты некромант. И у меня остается вариант либо закатить скандал с привлечением внимания, либо послушно сесть в карету. Не факт, что первое поможет, лишь выставлю себя в глупом свете. Ведь они не пытаются применить ко мне физическое воздействие. Обычно насильно грузят в экипаж меня уже связанную и с мешком на голове.
– Ладно, – я все же повернулась к карете, – только потом не говорите, будто вас не предупредили.
На удивление, двое не сели вместе со мной, а остались на тротуаре, окончательно поставив меня в тупик своим поведением. Все же это было вежливое приглашение, получается? И что в их понимании остановит меня, если захочу выйти где-то через пару метров?
Но любопытство и вера в Кевина победили. Детектив явно не будет спокойно ждать, если я не вернусь в агентство, а узнать, кто настолько наглый, чтобы меня столь бесцеремонно пригласить на беседу, все же интересно. Опять попросят труп разговорить? Тогда я на них разгневанный дух и натравлю.
Карета выехала за черту города. Тут я уже начала нервничать. Не до такой степени я и любопытна, чтобы рисковать быть прикопанной где-то в лесу. Пока я размышляла, как можно выпрыгнуть на ходу и не сломать себе при этом шею, транспорт остановился рядом с воротами. Каменный забор высотой метра в три тоже доверия не вызывал. Да и кто будет жить на отшибе?
Но пока я размышляла, ворота с неуместным пафосом раскрылись, являя вполне приличный ухоженный газон и дом с намеком на роскошь. Справа и слева от мощеной серым гранитом дорожки к дому стояли двое слуг в ливрее. Ладно бы просто они стояли. Они склонились в поклоне по пояс.
