– Дирхан? – задумчиво повторил уполномоченный. – Трава, говорите. Вы бы поосторожнее с традициями. У них принято есть то, что у нас многие курят. Причем с дурманящим эффектом. Мне так и стоять? – он грозно потряс футляром.
– Можете сесть, – широким жестом разрешила я, все еще пребывая в переживаниях и прислушиваясь к своему организму.
– Мадам Агата! – трость громко стукнула по полу. – Только не говорите, что вас все-таки отравили. Я один в этот гадюч… рассадник цветов точно не пойду. А Карл за это на меня обидится. Потом еще выговаривать станет, что за вами недоглядели. Опять Ставленнику жаловаться примется…
– Опять? – невежливо перебила я страдания Моранси.
– А вы как думали, – криво усмехнулся мужчина. – Ваш дядюшка против всяческой эксплуатации его родственницы. Мол, сыновья уже долг за все поколение выплатили. Зато эти послания очень веселят Ставленника. Украшения возьмите, – мне с силой впихнули в руки футляр. – И наденьте на вечер.
– Но у меня есть… – попыталась возразить я. Не открывая его, уже могу предположить цену украшений. И принять их я не имею права ни по моральным, ни по этическим соображениям. Дело вовсе не в гордо задранном носе, а в том, чтобы потом не утонуть в последствиях инсинуации. Вопрос: как быстро разлетится новость о подарке от Поля Моранси? А, зная любовь сплетниц к преувеличению, страшно представить, на какой сумме они успокоятся. Есть подозрение, будто мой счет в банке почувствует себя парой монет на фоне этого.
– Конечно, у вас есть свои, – раздраженно махнул тростью Морасни. Я с неодобрением посмотрела на черный штрих, оставшийся на светлой стене. И ведь не отберешь у него трость, хотя многие пытались. – А эти выглядят более дорогими. И можете не переживать – вам их никто не дарит. Только на время даю попользоваться.
– Хм, – я посмотрела на футляр гораздо благосклоннее, – в аренду сдаете?
– Я вам ростовщик, что ли, мадам Агата? – цыкнул языком Моранси. – Относитесь к этому, как к униформе. Потом заберу их.
– После званого вечера? – решила уточнить я.
– Посмотрим, – неопределенно ответил начальник.
Бриллиантовая парюра скромно намекнула на необходимость держаться поближе к Жану и Жаку. Если нападет грабитель, первым дело сниму с себя драгоценности и отдам их амбалам, а сама грудью брошусь на преступника с требованием забрать меня, но не трогать украшения.
Я вытащила из футляра колье, любуясь игрой света на камнях.
– Давайте я вам помогу, мадам Агата, а то у вас руки от такого великолепия трясутся, – не без ехидства заметил Моранси. – Или это последствия вашей необдуманной трапезы?
В ответ я только очень умно промычала, поскольку мужчина забрал из моих рук украшение и, как в лучших любовных романах, подошел со спины, чтобы застегнуть маленький замочек. Еще никогда я так старательно не смотрела перед собой, контролируя каждый взмах ресницами. Не хватало еще затрепетать, как влюбленная дурочка. А это уж точно не про меня.
– Мадам Агата, – не к месту строго проговорил уполномоченный, – я хочу вам напомнить, что вы состоите на государственной службе. Поэтому необходимо ограничить общения с представителями других стран. И уж точно не стоит заводить с ними близкие отношения.
Трогательная забота Поля Моранси о своих подчиненных кажется трогательной только ему. Но если уж мужчина решил поучаствовать в твоей судьбе, то спорить и что-то доказывать уполномоченному бесполезно. Проще покивать с самым смиренным видом и сделать все по-своему. Но только тихонько, чтобы благодетель не догадался, а то потом еще обиженного утешать придется.
– Само собой, – с честным видом карманника, который обчистил всех людей на площади, заверила я. И даже самый последний продажный чиновник прослезился бы от моей искренности. Но не чтец.
– Мадам Агата, – весьма провокационно прошептали мне на ухо, – не надо думать, будто вы хитрая лисица. Я за вами слежу.
– Господин Поль! – возмутилась я, делая шаг вперед, дабы увеличить дистанцию между нами. Но шаг был условный. В общем, я осталась стоять на месте. – Вы вот о моем зрении переживаете, а лучше бы за свое поболели. Жители сопредельной страны скорее откроют охоту на вас. Так что в меню незаконный отстрел глазками, атака комплиментами и запрещенные приемы типа «смотрите, какое у меня декольте».
– За меня можете не переживать, – Моранси послал мне улыбку через отражение в зеркале, – я опытный боец этого фронта. Как видите, успешно до сих пор державший оборону. Да и на непредвиденный случай у меня есть вы.
– Услуга обоюдна, – я гордо расправила плечи. – Вами потенциальные ухажеры тоже отлично пугаются.
А к дому четы Гренье тем временем подъезжали новые мобили. Тихий тупик не самая подходящая улица для маневров, поэтому гудки клаксонов раздавались все чаще. Оживление радовало только Элоиз Мало, которая с деловым видом работала спицами, покачиваясь в кресле на крыльце.
Гостей по традиции встречали в холле хозяева дома. Здесь же можно было ожидать и жениха с невестой, но никак не целое семейство Лао. Я так понимаю, отбор кандидатов начинается прямо с порога.
– Поль, – кивнул дядюшка, отпираясь на трость. Возраст у Карла не тот, чтобы полагаться только на свои ноги. Увы, он уже не догонит противника, но дотянуться еще может.
Дядюшка следом собирался поприветствовать меня, но влезла взволнованная Клара, грубо перебивая:
– Агата! Откуда такие украшения?!
Причем высказано это было на повышенном тоне и с претензией на скандал. Я так понимаю, парюра нанесла тетушке глубокое оскорбление одним своим видом. На моем фоне ее меховая горжетка казалась общипанной и унылой. Сюин так вообще перекосило. То ли от нескромного декольте моего платья, то ли от обилия бриллиантов. Хотя сама девушка нацепила на себя все содержимое шкатулок. Особенно безвкусно смотрелся крупный кулон из желтого тигрового глаза, больше подходящий для девчачьих посиделок. А вот Дан заинтересованно подался вперед. Только жених и невеста продолжили равнодушно взирать прямо перед собой, словно ростовые куклы. Я их понимаю, столько незнакомых людей выразили непонятную радость от чужого брака. Наверняка, все слова были фальшивыми.
– Я подарил, – веско бросил Моранси, утягивая меня за локоть в зал для приемов.
За нашими спинами повисла напряженная тишина и новая сплетня.
– Вы что такое говорите? – змей прошипела я. – Это не подарок.
– Естественно, – поморщился уполномоченный. – Но давайте не будем всем рассказывать о вашей униформе. Потом не отобьюсь же от желающих работать под моим началом. Поэтому мы поступим тактически и умолчим о причинах появления у вас украшений.
Трудно ли улыбаться и скрипеть зубами от гнева одновременно? Я овладела этим умением за три месяца в совершенстве.
– Господин Поль, вы же помните о последствиях? Если что – я выйду замуж именно за вас.
– Кхм, – уполномоченный попытался принять беззаботный вид, – а я где буду в этот момент?
– Как где? Стоять рядом со мной у алтаря. Хотите вы того или нет.
– Господин Моранси, – нежно пропело создание в голубом слева, – вы так мужественны.
– Не обольщайтесь, – усмехнулась я. – Это не его плечи, а накладки под фраком.
Да, образ мегеры мне удается без проблем. Причем с полного одобрения Моранси. Даже играть не приходится. Иногда хочется от души поплеваться ядом. Это полезное занятие, улучшающее самочувствие и продлевающее жизнь.
– Господин Моранси, – предприняла новую попытку девушка в розовом справа, – ваша служба такая опасная и трудная. Вы определенно храбрый человек.
– Именно поэтому он везде ходит в сопровождение двух амбалов, – сладко-ядовитым тоном заметила я. – Исключительно из храбрости посылает их вперед, когда дело доходит до драки.
Девушки пронзили меня недовольными взглядами. Но презрительно поджатые губы только еще больше подстегнули мой азарт. Я столько лет была правильной, сдержанной и вежливой, что теперь от души завидую хамам. Как же легко им живется: говори, что хочешь и кому хочешь. Естественно, до такого уровня я не опущусь, но пару вольностей себе позволить могу.
Но девицы сдаваться не собирались. Поскольку званый вечер устраивался для избранных, конкуренток на внимание уполномоченного по особо важным делам у них не было. Они так думали, по крайней мере.
– Вы определенно должны быть умны, – предприняла новую отчаянную попытку девица в голубом. – Раскрыли столько опасных и сложных дел.
– Не обольщайтесь – это все дар чтеца, – проворчала я.
– Девушки, – Моранси даже не утрудил себя улыбкой, – вы все сами слышали. А теперь… – он демонстративно помахал кончиком трости, предлагая разойтись по своим компаниям.
Но ничего не остановит девушку на пути к цели, особенно какие-то намеки и тетка, висящая на локте желаемой добычи. Но в этот раз хищниц поджидало еще одно препятствие.
– Простите, – звонким голоском с попытками на мелодичное звучание пропела Сюин, – вы же Поль, да?
Уполномоченного удивить сложно, но и он вопросительно поднял брови в немом изумлении.
– Сюин, – с укором поспешил якобы спасти ситуацию Дан, – тут не Дирхан. По именам обращаться можно только к родственникам. Я прав, Агата?
– Бесспорно, господин Лао, – холодно проговорила я. – Вот породнимся, ко мне можно будет обращаться мадам Агата.
Сюин переключение внимания, конечно же, не устроило. Обмахиваясь ладошкой, чтобы оправдать красные от негодования щеки, она недовольно надула губы:
– Какие вы здесь все чопорные.
– Мы воспитанные, – не согласился с ней Моранси. Мне стоило больших усилий не рассмеяться, ведь о манерах он сам зачастую первый и забывал. – Девушки, можете пощебетать о своем. Например, обсудить новую пудру. Даже можете обменяться мнением о косметике с представителем другой страны, – набалдашник трости небрежно указал на Сюин, которая от недовольства прикусила губу. – А нам с мадам Агатой, – никогда еще мое имя не произносили так подчеркнуто, – нужно обсудить пару взрослых вещей с хозяином. Приятного аппетита, девушки.
На угощение дядюшка, а точнее Клара Гренье, не поскупились. Столы ломились от деликатесов. В бокалах искрилось игристое вино. И самыми несчастными в зале оказались женщины. Изобилие сладостей вызывало у них обильное слюноотделение, но позволить себе показать слабость никто из нашей братии не мог. Даже величественные матроны клевали нечто из овощей и пресного теста, гордо игнорируя пирамиду из пирожных рядом.
В общем, пожелание Моранси скорее выглядело издевательством.
– Позвольте присоединиться к вам, – сдержано и невозмутимо улыбнулся Дан, не относящийся к девушкам. – Я как раз направлялся к Карлу Гренье.
– И я, – радостно влезла Сюин.
– А ты, дорогая сестра, иди к Чин, – хитро избавился от балласта заботливый братец. – Ей трудно одной. Поддержи ее по-родственному.
То, что подумала об этом девица, отчетливо отпечаталось на ее кукольном лице.
Обогнув по широкой душе Ноэля Эрлье, который самозабвенно что-то обсуждал с представительным мужчиной, мы неспешным шагом двинулись вдоль гостей. Кстати, промышленник пришел на вечер не один. Я сначала даже порадоваться успела, что это попавшая невеста, но быстро поняла – дамочка определенно сотрудница.
Дядюшка уже был заботливо размещен в кресле Кларой. Так выглядело со стороны, но тетушка переживала лишь за отсутствие возможности от души посплетничать с подругами, пока муж бдит рядом. Карл Гренье считал это напрасной тратой времени и сил. И не пытался скрывать свое недовольство, когда жена начинала перемывать кому-то косточки.
– Поль, – проскрипел дядюшка, – ты уже пробовал коньяк из моих личных запасов? Ради случая достал. Я ведь и не рассчитывал на свадьбу хотя бы одного сына. А тут такая радость.
– Я принесу! – услужливо поклонился Дан. – Мадам Агата, а вы что желаете?
Пожелание оставить меня в покое вертелось на языке, но я выдавила вежливую улыбку и попросила бокал игристого вина.
– Так себе семейка, – проворчал в спину уходящему Дану дядюшка. – Но Ролану с ними не жить, поэтому волноваться не о чем. Агата, мне нужно тебе дать совет?
– Держаться от них подальше? – невинно похлопала я ресницами. – Лучше господину Полю это скажите.
– А что Поль? – отмахнулся Карл. – Он мальчик большой.
Моранси криво усмехнулся:
– Да и мадам Агата не маленькая девочка. Но не переживайте, я присмотрю за ней.
– Гляди, как старается, – тихонько фыркнул Карл, наблюдая за балансированием Дана подносом с напитками. – Можно было на слугах сэкономить с такими гостями.
– Я тоже считаю неприемлемым повышением цен на зерно, – неожиданно и громко заявил Моранси.
Дядюшка моментально принял высокомерный вид и с умным видом покивал в ответ. Мне осталось только притвориться исполнительным помощником, то есть стоять и молча выражать согласие с каждым словом начальника.
– На сколько планируется повышение? – заинтересовано спросил Дан, размещая поднос на небольшом столике рядом с креслом.
– Определенного решения пока нет, – уполномоченный, не дожидаясь приглашения, взял один стакан и, прищурившись, посмотрел на плескающийся в нем коньяк. Затем поднес к лицу и вдохнул аромат. – Действительно недурно. А что касаемо зерна… у нас в двух провинциях был неурожай. Пока разговоры ведутся вокруг пяти процентов.
М-да, Поль Моранси не ест и не пьет, а думает о благе нашей страны. На самом деле, в этом году случился обильный урожай зерна. Склады переполнены. Торговцы опасаются порчи товара раньше, чем успеют все распродать. А уполномоченный по особо важным делам подкинул информацию представителю соседей о дефиците, лишь бы быстрее все раскупили.
Хотя нет, сейчас он пьет.
– Как тебе вино, Агата? – спросил дядюшка иронично, наблюдая как я верчу в руках бокал. – Выбирала Клара, а уж она-то разбирается в этом.
– Но налегать не стоить, – недовольным тоном проворчал Моранси, после большого глотка коньяка. – Вдруг вас опять потянет музицировать.
– Это вы тогда меня заставили, – обиженно буркнула я. – А я вас предупреждала.
На одном из званых вечеров решили устроить демонстрацию талантов всех незамужних девушек. Я отпиралась как могла, мотивируя и статусом, и тем, что давно не девица, но начальник был непреклонным. А на рояле я умею играть только несколько гамм и траурную похоронную мелодию. Хозяева вечера, пожилая пара на пороге смерти, потом смотрели на меня, как на маньяка.
Глоток вина примирил меня с суровой действительностью, где я не умею музицировать.
– Да не может быть, чтобы мадам Агата чего-то не умела, – польстил мне Дан.
– Не буду вас разочаровывать, – усмехнулся Моранси. – Но еще мадам Агата вышивает очень своеобразно. Какими-то изломанными линиями.
Я недовольно фыркнула на начальника. На курсах нас учили, как правильно преподать себя потенциальному мужу. Это касалось и рукоделия. Всего-то надо приобрести у профессиональной швеи пару работ и демонстративно их положить в корзинку с нитками. А Моранси об этом узнал, и заставил меня показать свои умения. Я-то вышила ему пару цветочков, а мужчина получил психологическую травму.
– Это такая ерунда, – низким голосом соблазнителя промурлыкал Дан. – В женщине важно совсем другое.
– Да? – заинтересовался дядюшка. – А зачем тогда их подобному обучают?
– Понятия не имею, – мрачно ответила я за всех страдалиц на курсах.
– Можете сесть, – широким жестом разрешила я, все еще пребывая в переживаниях и прислушиваясь к своему организму.
– Мадам Агата! – трость громко стукнула по полу. – Только не говорите, что вас все-таки отравили. Я один в этот гадюч… рассадник цветов точно не пойду. А Карл за это на меня обидится. Потом еще выговаривать станет, что за вами недоглядели. Опять Ставленнику жаловаться примется…
– Опять? – невежливо перебила я страдания Моранси.
– А вы как думали, – криво усмехнулся мужчина. – Ваш дядюшка против всяческой эксплуатации его родственницы. Мол, сыновья уже долг за все поколение выплатили. Зато эти послания очень веселят Ставленника. Украшения возьмите, – мне с силой впихнули в руки футляр. – И наденьте на вечер.
– Но у меня есть… – попыталась возразить я. Не открывая его, уже могу предположить цену украшений. И принять их я не имею права ни по моральным, ни по этическим соображениям. Дело вовсе не в гордо задранном носе, а в том, чтобы потом не утонуть в последствиях инсинуации. Вопрос: как быстро разлетится новость о подарке от Поля Моранси? А, зная любовь сплетниц к преувеличению, страшно представить, на какой сумме они успокоятся. Есть подозрение, будто мой счет в банке почувствует себя парой монет на фоне этого.
– Конечно, у вас есть свои, – раздраженно махнул тростью Морасни. Я с неодобрением посмотрела на черный штрих, оставшийся на светлой стене. И ведь не отберешь у него трость, хотя многие пытались. – А эти выглядят более дорогими. И можете не переживать – вам их никто не дарит. Только на время даю попользоваться.
– Хм, – я посмотрела на футляр гораздо благосклоннее, – в аренду сдаете?
– Я вам ростовщик, что ли, мадам Агата? – цыкнул языком Моранси. – Относитесь к этому, как к униформе. Потом заберу их.
– После званого вечера? – решила уточнить я.
– Посмотрим, – неопределенно ответил начальник.
Бриллиантовая парюра скромно намекнула на необходимость держаться поближе к Жану и Жаку. Если нападет грабитель, первым дело сниму с себя драгоценности и отдам их амбалам, а сама грудью брошусь на преступника с требованием забрать меня, но не трогать украшения.
Я вытащила из футляра колье, любуясь игрой света на камнях.
– Давайте я вам помогу, мадам Агата, а то у вас руки от такого великолепия трясутся, – не без ехидства заметил Моранси. – Или это последствия вашей необдуманной трапезы?
В ответ я только очень умно промычала, поскольку мужчина забрал из моих рук украшение и, как в лучших любовных романах, подошел со спины, чтобы застегнуть маленький замочек. Еще никогда я так старательно не смотрела перед собой, контролируя каждый взмах ресницами. Не хватало еще затрепетать, как влюбленная дурочка. А это уж точно не про меня.
– Мадам Агата, – не к месту строго проговорил уполномоченный, – я хочу вам напомнить, что вы состоите на государственной службе. Поэтому необходимо ограничить общения с представителями других стран. И уж точно не стоит заводить с ними близкие отношения.
Трогательная забота Поля Моранси о своих подчиненных кажется трогательной только ему. Но если уж мужчина решил поучаствовать в твоей судьбе, то спорить и что-то доказывать уполномоченному бесполезно. Проще покивать с самым смиренным видом и сделать все по-своему. Но только тихонько, чтобы благодетель не догадался, а то потом еще обиженного утешать придется.
– Само собой, – с честным видом карманника, который обчистил всех людей на площади, заверила я. И даже самый последний продажный чиновник прослезился бы от моей искренности. Но не чтец.
– Мадам Агата, – весьма провокационно прошептали мне на ухо, – не надо думать, будто вы хитрая лисица. Я за вами слежу.
– Господин Поль! – возмутилась я, делая шаг вперед, дабы увеличить дистанцию между нами. Но шаг был условный. В общем, я осталась стоять на месте. – Вы вот о моем зрении переживаете, а лучше бы за свое поболели. Жители сопредельной страны скорее откроют охоту на вас. Так что в меню незаконный отстрел глазками, атака комплиментами и запрещенные приемы типа «смотрите, какое у меня декольте».
– За меня можете не переживать, – Моранси послал мне улыбку через отражение в зеркале, – я опытный боец этого фронта. Как видите, успешно до сих пор державший оборону. Да и на непредвиденный случай у меня есть вы.
– Услуга обоюдна, – я гордо расправила плечи. – Вами потенциальные ухажеры тоже отлично пугаются.
А к дому четы Гренье тем временем подъезжали новые мобили. Тихий тупик не самая подходящая улица для маневров, поэтому гудки клаксонов раздавались все чаще. Оживление радовало только Элоиз Мало, которая с деловым видом работала спицами, покачиваясь в кресле на крыльце.
Гостей по традиции встречали в холле хозяева дома. Здесь же можно было ожидать и жениха с невестой, но никак не целое семейство Лао. Я так понимаю, отбор кандидатов начинается прямо с порога.
– Поль, – кивнул дядюшка, отпираясь на трость. Возраст у Карла не тот, чтобы полагаться только на свои ноги. Увы, он уже не догонит противника, но дотянуться еще может.
Дядюшка следом собирался поприветствовать меня, но влезла взволнованная Клара, грубо перебивая:
– Агата! Откуда такие украшения?!
Причем высказано это было на повышенном тоне и с претензией на скандал. Я так понимаю, парюра нанесла тетушке глубокое оскорбление одним своим видом. На моем фоне ее меховая горжетка казалась общипанной и унылой. Сюин так вообще перекосило. То ли от нескромного декольте моего платья, то ли от обилия бриллиантов. Хотя сама девушка нацепила на себя все содержимое шкатулок. Особенно безвкусно смотрелся крупный кулон из желтого тигрового глаза, больше подходящий для девчачьих посиделок. А вот Дан заинтересованно подался вперед. Только жених и невеста продолжили равнодушно взирать прямо перед собой, словно ростовые куклы. Я их понимаю, столько незнакомых людей выразили непонятную радость от чужого брака. Наверняка, все слова были фальшивыми.
– Я подарил, – веско бросил Моранси, утягивая меня за локоть в зал для приемов.
За нашими спинами повисла напряженная тишина и новая сплетня.
– Вы что такое говорите? – змей прошипела я. – Это не подарок.
– Естественно, – поморщился уполномоченный. – Но давайте не будем всем рассказывать о вашей униформе. Потом не отобьюсь же от желающих работать под моим началом. Поэтому мы поступим тактически и умолчим о причинах появления у вас украшений.
Трудно ли улыбаться и скрипеть зубами от гнева одновременно? Я овладела этим умением за три месяца в совершенстве.
– Господин Поль, вы же помните о последствиях? Если что – я выйду замуж именно за вас.
– Кхм, – уполномоченный попытался принять беззаботный вид, – а я где буду в этот момент?
– Как где? Стоять рядом со мной у алтаря. Хотите вы того или нет.
Прода от 30 октября
ГЛАВА 5
– Господин Моранси, – нежно пропело создание в голубом слева, – вы так мужественны.
– Не обольщайтесь, – усмехнулась я. – Это не его плечи, а накладки под фраком.
Да, образ мегеры мне удается без проблем. Причем с полного одобрения Моранси. Даже играть не приходится. Иногда хочется от души поплеваться ядом. Это полезное занятие, улучшающее самочувствие и продлевающее жизнь.
– Господин Моранси, – предприняла новую попытку девушка в розовом справа, – ваша служба такая опасная и трудная. Вы определенно храбрый человек.
– Именно поэтому он везде ходит в сопровождение двух амбалов, – сладко-ядовитым тоном заметила я. – Исключительно из храбрости посылает их вперед, когда дело доходит до драки.
Девушки пронзили меня недовольными взглядами. Но презрительно поджатые губы только еще больше подстегнули мой азарт. Я столько лет была правильной, сдержанной и вежливой, что теперь от души завидую хамам. Как же легко им живется: говори, что хочешь и кому хочешь. Естественно, до такого уровня я не опущусь, но пару вольностей себе позволить могу.
Но девицы сдаваться не собирались. Поскольку званый вечер устраивался для избранных, конкуренток на внимание уполномоченного по особо важным делам у них не было. Они так думали, по крайней мере.
– Вы определенно должны быть умны, – предприняла новую отчаянную попытку девица в голубом. – Раскрыли столько опасных и сложных дел.
– Не обольщайтесь – это все дар чтеца, – проворчала я.
– Девушки, – Моранси даже не утрудил себя улыбкой, – вы все сами слышали. А теперь… – он демонстративно помахал кончиком трости, предлагая разойтись по своим компаниям.
Но ничего не остановит девушку на пути к цели, особенно какие-то намеки и тетка, висящая на локте желаемой добычи. Но в этот раз хищниц поджидало еще одно препятствие.
– Простите, – звонким голоском с попытками на мелодичное звучание пропела Сюин, – вы же Поль, да?
Уполномоченного удивить сложно, но и он вопросительно поднял брови в немом изумлении.
– Сюин, – с укором поспешил якобы спасти ситуацию Дан, – тут не Дирхан. По именам обращаться можно только к родственникам. Я прав, Агата?
– Бесспорно, господин Лао, – холодно проговорила я. – Вот породнимся, ко мне можно будет обращаться мадам Агата.
Сюин переключение внимания, конечно же, не устроило. Обмахиваясь ладошкой, чтобы оправдать красные от негодования щеки, она недовольно надула губы:
– Какие вы здесь все чопорные.
– Мы воспитанные, – не согласился с ней Моранси. Мне стоило больших усилий не рассмеяться, ведь о манерах он сам зачастую первый и забывал. – Девушки, можете пощебетать о своем. Например, обсудить новую пудру. Даже можете обменяться мнением о косметике с представителем другой страны, – набалдашник трости небрежно указал на Сюин, которая от недовольства прикусила губу. – А нам с мадам Агатой, – никогда еще мое имя не произносили так подчеркнуто, – нужно обсудить пару взрослых вещей с хозяином. Приятного аппетита, девушки.
На угощение дядюшка, а точнее Клара Гренье, не поскупились. Столы ломились от деликатесов. В бокалах искрилось игристое вино. И самыми несчастными в зале оказались женщины. Изобилие сладостей вызывало у них обильное слюноотделение, но позволить себе показать слабость никто из нашей братии не мог. Даже величественные матроны клевали нечто из овощей и пресного теста, гордо игнорируя пирамиду из пирожных рядом.
В общем, пожелание Моранси скорее выглядело издевательством.
– Позвольте присоединиться к вам, – сдержано и невозмутимо улыбнулся Дан, не относящийся к девушкам. – Я как раз направлялся к Карлу Гренье.
– И я, – радостно влезла Сюин.
– А ты, дорогая сестра, иди к Чин, – хитро избавился от балласта заботливый братец. – Ей трудно одной. Поддержи ее по-родственному.
То, что подумала об этом девица, отчетливо отпечаталось на ее кукольном лице.
Обогнув по широкой душе Ноэля Эрлье, который самозабвенно что-то обсуждал с представительным мужчиной, мы неспешным шагом двинулись вдоль гостей. Кстати, промышленник пришел на вечер не один. Я сначала даже порадоваться успела, что это попавшая невеста, но быстро поняла – дамочка определенно сотрудница.
Дядюшка уже был заботливо размещен в кресле Кларой. Так выглядело со стороны, но тетушка переживала лишь за отсутствие возможности от души посплетничать с подругами, пока муж бдит рядом. Карл Гренье считал это напрасной тратой времени и сил. И не пытался скрывать свое недовольство, когда жена начинала перемывать кому-то косточки.
– Поль, – проскрипел дядюшка, – ты уже пробовал коньяк из моих личных запасов? Ради случая достал. Я ведь и не рассчитывал на свадьбу хотя бы одного сына. А тут такая радость.
– Я принесу! – услужливо поклонился Дан. – Мадам Агата, а вы что желаете?
Пожелание оставить меня в покое вертелось на языке, но я выдавила вежливую улыбку и попросила бокал игристого вина.
– Так себе семейка, – проворчал в спину уходящему Дану дядюшка. – Но Ролану с ними не жить, поэтому волноваться не о чем. Агата, мне нужно тебе дать совет?
– Держаться от них подальше? – невинно похлопала я ресницами. – Лучше господину Полю это скажите.
– А что Поль? – отмахнулся Карл. – Он мальчик большой.
Моранси криво усмехнулся:
– Да и мадам Агата не маленькая девочка. Но не переживайте, я присмотрю за ней.
– Гляди, как старается, – тихонько фыркнул Карл, наблюдая за балансированием Дана подносом с напитками. – Можно было на слугах сэкономить с такими гостями.
– Я тоже считаю неприемлемым повышением цен на зерно, – неожиданно и громко заявил Моранси.
Дядюшка моментально принял высокомерный вид и с умным видом покивал в ответ. Мне осталось только притвориться исполнительным помощником, то есть стоять и молча выражать согласие с каждым словом начальника.
– На сколько планируется повышение? – заинтересовано спросил Дан, размещая поднос на небольшом столике рядом с креслом.
– Определенного решения пока нет, – уполномоченный, не дожидаясь приглашения, взял один стакан и, прищурившись, посмотрел на плескающийся в нем коньяк. Затем поднес к лицу и вдохнул аромат. – Действительно недурно. А что касаемо зерна… у нас в двух провинциях был неурожай. Пока разговоры ведутся вокруг пяти процентов.
М-да, Поль Моранси не ест и не пьет, а думает о благе нашей страны. На самом деле, в этом году случился обильный урожай зерна. Склады переполнены. Торговцы опасаются порчи товара раньше, чем успеют все распродать. А уполномоченный по особо важным делам подкинул информацию представителю соседей о дефиците, лишь бы быстрее все раскупили.
Хотя нет, сейчас он пьет.
– Как тебе вино, Агата? – спросил дядюшка иронично, наблюдая как я верчу в руках бокал. – Выбирала Клара, а уж она-то разбирается в этом.
– Но налегать не стоить, – недовольным тоном проворчал Моранси, после большого глотка коньяка. – Вдруг вас опять потянет музицировать.
– Это вы тогда меня заставили, – обиженно буркнула я. – А я вас предупреждала.
На одном из званых вечеров решили устроить демонстрацию талантов всех незамужних девушек. Я отпиралась как могла, мотивируя и статусом, и тем, что давно не девица, но начальник был непреклонным. А на рояле я умею играть только несколько гамм и траурную похоронную мелодию. Хозяева вечера, пожилая пара на пороге смерти, потом смотрели на меня, как на маньяка.
Глоток вина примирил меня с суровой действительностью, где я не умею музицировать.
– Да не может быть, чтобы мадам Агата чего-то не умела, – польстил мне Дан.
– Не буду вас разочаровывать, – усмехнулся Моранси. – Но еще мадам Агата вышивает очень своеобразно. Какими-то изломанными линиями.
Я недовольно фыркнула на начальника. На курсах нас учили, как правильно преподать себя потенциальному мужу. Это касалось и рукоделия. Всего-то надо приобрести у профессиональной швеи пару работ и демонстративно их положить в корзинку с нитками. А Моранси об этом узнал, и заставил меня показать свои умения. Я-то вышила ему пару цветочков, а мужчина получил психологическую травму.
– Это такая ерунда, – низким голосом соблазнителя промурлыкал Дан. – В женщине важно совсем другое.
– Да? – заинтересовался дядюшка. – А зачем тогда их подобному обучают?
– Понятия не имею, – мрачно ответила я за всех страдалиц на курсах.
