Сперва Дариана нас всех до смерти напугала, а потом огромный золотой Дракон чуть не посеребрил сединой наши головы! Можешь себе представить, Филипп, мы все чуть не стали точными копиями Олава?..
- Дракон?! – воскликнул король Шеренга, бегая взглядом с одного собеседника на другого.
- Оказалось, что Огонь Великий способен призывать Драконов, - просто ответила Дариана, тогда как удивление Скара все возрастало.
- Королева Дариана пробудила к жизни Дрейка – старшего из семи Драконов, что обитали много тысячелетий назад у вулкана Осадо, - пояснил Кайл Мерит.
- Ага, а Иган еще шестерых! – снова в своей непринужденной манере дополнил Марис.
- Да как же, во имя Творца, ему это удалось?! – глаза Филиппа заметно расширились от изумления, а сам он даже чуть подался вперед.
- Лорд Аттем и госпожа Дариана нашли способ объединить силу Искр Жизни, - гордо произнес Лейнгель.
- Теперь Иган истинно обладает Первородной Магией, - закончила Дариана, слегка улыбаясь другу.
- Кстати, о Первородной Магии…- негромко сказал Олав, вышедший из-за дальних рядов книжных стеллажей, уткнувшись носом в какой-то ветхий том. – Дариана, ты не могла бы подойти на минуту?
- Конечно, - кивнула она, и Олав тотчас вернулся вглубь библиотеки, нарочно уводя девушку как можно дальше от присутствующих. – Прошу извинить.
Дариана поднялась и спешно направилась на поиски брата. Когда же, наконец, она достигла цели, обеспокоено спросила:
- Олав, к чему такая таинственность?
Он ничего не ответил, лишь протянул книгу, открытую на середине, и печальным взглядом указал на текст.
- Что это, дорогой Олав? – девушка непонимающе уставилась на брата.
- Прочти последние два абзаца, Дариана, - тихо произнес он, лицо его стало белее мела.
Девушка тотчас присмотрелась к тексту и удивленно сказала:
- Древнедруидский язык? Этому тексту несколько тысяч лет…- она перевернула книгу обложкой, на которой значилась совсем потертая запись: «Баллада трех миров. Песнь-послание Друидов». Дариана прочла вслух:
«…Четыре стихии сойдутся в одну
Под черной твердынею жизни,
Их силу Творец даровал лишь тому,
Кто зовется владыкою Магии.
Сгущается Тьма, расползаясь с Востока,
Грядет беспощадная битва времен.
Тринадцати призраков – лютая злоба,
Сразить их возможно лишь Древним Клинком.
Когда б вознамерится Черный Король
Пленить своей волей энергию Света,
Его покарает Великий Огонь,
Но и сам померкнет при этом…»
- это пророчество, нет никаких сомнений.
Она взглянула на следующую страницу, но продолжения текста не нашла, некоторое количество листов были безжалостно вырваны, а новый начинался уже другим сказанием. После напряженного молчания, Олав заговорил хриплым голосом:
- Дариана, ты же понимаешь, что здесь описывается недалекое от нас будущее? Будущее, которое вот-вот станет настоящим… И если я пока не знаю, кто такие эти тринадцать призраков, то про объединение магии Искр Жизни понять совсем не трудно.
- В точности, как и про судьбу Огня Великого…- девушка опустила взгляд, пытаясь осознать то, что ей открылось. В ее небесно-голубых глазах мелькнула тень отчаяния.
- Мы не можем знать наверняка! – эмоционально воскликнул до того всегда сдержанный и рассудительный Олав. Он схватил девушку за плечи и заставил посмотреть в свои почти бесцветные глаза. – Сразу после тех слов послание обрывается, возможно, на недостающих страницах есть объяснение, возможно, это всего лишь метафора или переносное значение?! Огонь Великий померкнет, как магия, а не его носитель, понимаешь?
- Подобное, и правда, не исключено, и мне бы очень того хотелось, однако что-то подсказывает, что не стоит так уж сильно рассчитывать на призрачные шансы, - она тотчас вспомнила сюжеты своих кошмаров, в которых Гримм уготовил ей вечное заточение, отчего невольно вздрогнула.
- Дариана, ты не должна отчаиваться! Что если это пророчество ложное или у него несколько вариантов исполнения? Возможно, оно и сбудется, но так, как мы и не подозреваем, пусть и совершенно четко видим смысл написанного! Нужно спросить у остальных…- он умолк на полуслове, встретив ее суровый, полный решимости взгляд.
- Нет, Олав, об этом послании Друидов никто не должен знать! Никто, кроме тебя и меня, слышишь?! – ее голос звучал холодно, но твердо. – Хвала Творцу, что Древнедруидский язык давным-давно забыт, в противном случае, волшебники академии и Эмма очень скоро обнаружили бы этот текст…
- Дариана! Мы обязаны рассказать обо всем Игану! Оставить его в неведении – это абсурдно и бесчестно с твоей стороны! – горячо возражал молодой человек.
- Прежде всех именно он должен остаться в неведении…- она снова опустила глаза, едва сдерживая желание броситься в любимые объятия и открыть страшную судьбу, что их ожидает.
- Он же с ума сойдет! Мы все сойдем с ума, потому что ты нам безмерно дорога! Однако я даже представить не могу, какие муки ждут Игана, если ты покинешь его! Дариана, он ведь любит тебя больше всего и всех в этом мире, ведь ты – его жизнь, ты – его счастье…
- А он моя жизнь и мое счастье, Олав, но именно поэтому Иган не узнает ничего. Пойми же, если он попытается, а он обязательно попытается, отвести пророчество, то может произойти нечто худшее, чем гибель одного из нас! Изменение событий повлечет за собой страшные последствия, и, поверь, чем бы они ни грозили, Иган все равно не отступится, он пойдет до конца… У послания Друидов в данном случае один смысл: Гримм падет от магии Огня Великого, но его смерть повлечет и мою. Если выполняется первое условие, то выполняется и второе, все просто. Ты бесконечно мудр, брат мой, и все понимаешь без пространных объяснений, иначе, зачем бы тебе уводить меня подальше от нежелательных слушателей для того, чтобы открыть это древнее пророчество. Ты не желал вызывать подозрений и поступил правильно.
- Дариана, даже если мы скроем пророчество от всех, нельзя же просто ждать своей участи, ничего не предпринимая! Я никогда себе ничего подобного не прощу!
- Разумеется, мы будем самоотверженно бороться с Мраком и его приспешниками, как и прежде, и даже более неистово. Но если для спасения всех понадобится моя жизнь, я без колебаний приму свою судьбу, - она старалась говорить как можно мягче, но в то же время уверенно, чтобы Олав ни в коем случае не догадался о ее истинных чувствах, о едва сдерживаемом желании жить, когда ей уготовано обратное. – Теперь ты обещаешь мне сохранить эту тайну, дорогой Олав?
Некоторое время он молча вглядывался в ее глаза, затем заключил в объятия и тихо сказал:
- Ты невероятно сильная, теперь мне понятно, почему Творец избрал именно твою душу для возрождения Четвертой Искры Жизни. Я обещаю тебе, сестра, что сберегу эту тайну, а также сделаю все, чтобы защитить тебя!
- Спасибо, Олав, не представляешь, как важно мне твое доверие, - улыбнулась Дариана, отгоняя мрачные мысли.
У нее еще будет время подумать над словами из пророчества, побыть наедине с собственными чувствами, а сейчас она должна надеть маску непринужденности и не снимать ее, пока не придет судьбоносный час. Может статься, что она проживет долгую и счастливую жизнь рядом с Иганом и замечательными друзьями, ведь пророчество необязательно исполнится завтра или в следующем месяце. От этой утешающей мысли девушке стало легче, и они вдвоем с Олавом вернулись к остальным. Последние же оживленно рассуждали над тем, куда мог податься наместник Стейф, который не пожелал примириться с возвращением королевы.
Спустя некоторое время Филипп откланялся, чтобы не пропустить обед, на который обещал явиться Игану. Оставшимся накрыли в небольшой уютной столовой этажом ниже личной библиотеки Лорда Аттема.
Перекусив без особого аппетита, Дариана направилась в свои комнаты, чтобы немного отдохнуть и затем подготовиться к вечеру. За несколько часов до наступления совета пришла Мелисса – восторженная горничная, с коей Дариана познакомилась, когда гостила в замке в прошлый раз. Она помогла королеве Аркадии в ее приготовлениях к званому ужину, а когда Дариана была готова, девушка достала из кармана своего милого бежевого платья листок бумаги, сложенный в несколько раз.
- Вше величество, государь просил передать вам вот это, когда я закончу и соберусь уходить, - она поклонилась и протянула Дариане маленькую записку.
- Спасибо, Мелисса, и за помощь и за письмо! – обрадовалась Дариана. – Без тебя я бы не справилась!
- Что вы, госпожа Дариана, не стоит меня расхваливать, ведь моих заслуг здесь не много. Ваша красота – вот, что в самом деле достойно восхищения! – весело произнесла молодая горничная и тотчас выпорхнула в коридор, оставляя Дариану наедине с письмом Лорда Аттема.
Она сразу же развернула записку и прочла ее содержимое:
«Буду ждать на нашем месте в Садах Валонии через полчаса. Ты всегда в моем сердце. И.»
Девушке необязательно было видеть знакомый каллиграфический почерк или манеру письма, чтобы узнать автора. Каждая клеточка белой бумаги дышала теплой магией Игана, каждый штрих вызывал любимый образ перед глазами, малейшее прикосновение к словам, написанным с такой любовью, наполняло душу безграничным счастьем.
Не медля дольше ни секунды, Дариана поспешила к назначенному месту. Вскоре она уже миновала помещения огромного замка, незаметно выбравшись на скромную площадь при черном входе, а оттуда попала на тихую извилистую аллею, которую в детстве исходила не одну сотню раз, тайно сбегая к юному принцу. Дариана особенно любила Эофер в это время года, помимо необычайно красивых клумб и цветников, созданных руками человека, все возникшие естественным образом поляны, лужайки были усыпаны дикими пионами, бруннерой и ирисами, под раскидистыми кронами деревьев мерцали россыпи ландышей, а пригорки и впадины покрывал ковер из белых и розовых маргариток. Все эти цветы источали дивный аромат, образуя дурманящую симфонию в исполнении уходящей весны, симфонию, которая разносилась по всему этому огромному парку и нижним этажам Цитадели.
Сгущались сумерки, и в небе уже едва мерцал лунный диск, однако трели удивительных птиц от того становились только звонче, а краски природы пестрее. Теплый ветерок играл в густой траве, вздымаясь к могучим кронам дубов, напевая прекрасной гостье мелодии давних времен. Чем ближе к цели, тем чаще билось сердце девушки. Единственное, чего желала она с того момента, как прочла строки того пророчества – это объятия любимого мужчины, и вот, еще совсем чуть-чуть, и ее желание осуществится. Он вновь будет рядом, пусть и на какое-то время… Слова из послания Друидов снова пронеслись в ее сознании, но сейчас Дариана с легкостью заставила их отступить – этот вечер принадлежит ей, в нем нет места отчаянию!
Наконец, показался ручей и белый каменный мост, а за ними, посреди витиеватых клумб, от цветов которых рябило в глазах, располагался дивный бельведер из того же белого камня, что и все местные постройки. Он был украшен золочеными башенками и узорчатым переплетом тонких прутьев металла, перила по всему периметру опутывали цепкие и гибкие ветви кустовых роз, которые были усыпаны богатыми шапками нежно-розовых цветов. Вьющиеся ипомеи и клематисы пышным шлейфом расползались по земле и белокаменным ступеням, взбираясь на колонны к самому куполу. От воспоминаний, при каких обстоятельствах Дариана находилась здесь в последний раз шестнадцать лет назад, внутри у девушки все больно сжалось, но именно в этот момент она увидела его…
Иган стоял неподвижно, точно идеальная копия бога красоты. Такой высокий, статный, мужественный он устремил свой взгляд куда-то вдаль. Темно-синяя шелковая рубашка, расшитая платиновым орнаментом, что был точно в цвет холодным дымчатым глазам, подчеркивала рельеф широких плеч и груди этого безупречного изваяния в самом выгодном свете. Темно-синие штаны в тон рубашке, как обычно заправлены в черные кожаные сапоги, а на поясе красовалась серебристо-платиновая перевязь с тем самым великолепным двуручным мечом. Жемчужно-серый плащ, едва развевающийся от легких прикосновений ветра, крепился на могучих плечах изящными зажимами с россыпью бриллиантов, которые приветливо отражали бликами даже самый блеклый луч света. Сейчас Дариана видела истинного Лорда Аттема, во всем блеске его величия с ярко мерцающим, словно звезда, венцом из чистой платины на голове и облике, преисполненным благородства.
Почувствовав приближение возлюбленной, он повернулся лицом к аллее, по которой бесшумно ступала девушка. На какое-то время Иган забыл, как дышать, а его сердце точно пропустило пару ударов, только Дариана предстала перед взором молодого человека. Кроваво-красного цвета платье жидким шелком спускалось с краешек плеч, лаская каждый соблазнительный изгиб рук, груди, талии, бедер и растекаясь от колен изящным шлейфом. Довольно глубокий овальный вырез обнажал шею, ключицы и зону декольте, где центром внимания стал тот самый медальон в форме слезы из сапфиров и рубина, подаренный Иганом в этом самом месте много лет назад. Волосы девушки были собраны в объемный пучок ниже затылка, от висков тянулись легкие, недлинные локоны. На сей раз прическу не украшали ни драгоценными камнями, ни живыми цветами, умышленно создавая образ страсти, образ стихии, образ Огня Великого, и только дивная золотая корона заняла законное место на голове своей королевы.
Дариана медленно поднялась по ступеням, не сводя счастливого взгляда с Игана, который неустанно любовался ею. Молодой человек протянул ладони к Дариане, а она нежным касанием накрыла их своими, тая от тепла любимых рук.
- Твоя красота – высшее искусство Творца, Дариана! Голос чудеснее песни тысячи Фениксов, в глазах лазури больше, чем во всем бескрайнем небе, а душа чище слезы младенца! – бархатным голосом произнес Лорд Аттем, целуя руки девушки.
- У меня голова кружится от счастья! Я с трудом сдерживалась, чтобы не побежать к тебе со всех ног, мой Иган Аттем! Один лишь Творец знает силу моей любви к тебе…- с чувством ответила она.
Не выпуская рук Дарианы из своих, Иган опустился на одно колено, глядя в голубые глаза, со всей любовью и искренностью заговорил:
- Однажды на этом самом месте я уже поклялся тебе в вечной любви… И сегодня хочу сделать это еще раз и так до бесконечности, все потому что ты стала для меня всем бесценным в этом мире, принесла с собой его краски и тепло, подарила доброту и счастье, развеяв тихое отчаяние. Моим чувствам к тебе, Дариана, нет ни меры, ни границ, они неподвластны времени, не ведают смерти и всецело принадлежат лишь одной женщине. В моей душе нет желания сильнее, чем прожить эту жизнь рядом с тобой, бесконечно восхищаясь твоей мудростью, преклоняясь перед твоей добротой и любуясь твоей ослепительной красотой! Я мечтаю подарить тебе всю свою заботу и тепло, не выпуская из объятий ни на мгновение. Вечно. Пророчество сбылось, глася, что я отдам свою судьбу Огню Великому, и я истинно счастлив, что так случилось! Дариана Анвиль, со всей безмерной любовью я прошу тебя стать моей супругой на веки вечные до скончания времен и много дольше! Выходи за меня, моя чудесная Д’Амара, моя голубоглазая мечта! – он закончил и подарил девушке ту самую добрую, чистую улыбку, которая всегда принадлежала только ей одной, улыбку, на которую девушка имела исключительное право.
- Дракон?! – воскликнул король Шеренга, бегая взглядом с одного собеседника на другого.
- Оказалось, что Огонь Великий способен призывать Драконов, - просто ответила Дариана, тогда как удивление Скара все возрастало.
- Королева Дариана пробудила к жизни Дрейка – старшего из семи Драконов, что обитали много тысячелетий назад у вулкана Осадо, - пояснил Кайл Мерит.
- Ага, а Иган еще шестерых! – снова в своей непринужденной манере дополнил Марис.
- Да как же, во имя Творца, ему это удалось?! – глаза Филиппа заметно расширились от изумления, а сам он даже чуть подался вперед.
- Лорд Аттем и госпожа Дариана нашли способ объединить силу Искр Жизни, - гордо произнес Лейнгель.
- Теперь Иган истинно обладает Первородной Магией, - закончила Дариана, слегка улыбаясь другу.
- Кстати, о Первородной Магии…- негромко сказал Олав, вышедший из-за дальних рядов книжных стеллажей, уткнувшись носом в какой-то ветхий том. – Дариана, ты не могла бы подойти на минуту?
- Конечно, - кивнула она, и Олав тотчас вернулся вглубь библиотеки, нарочно уводя девушку как можно дальше от присутствующих. – Прошу извинить.
Дариана поднялась и спешно направилась на поиски брата. Когда же, наконец, она достигла цели, обеспокоено спросила:
- Олав, к чему такая таинственность?
Он ничего не ответил, лишь протянул книгу, открытую на середине, и печальным взглядом указал на текст.
- Что это, дорогой Олав? – девушка непонимающе уставилась на брата.
- Прочти последние два абзаца, Дариана, - тихо произнес он, лицо его стало белее мела.
Девушка тотчас присмотрелась к тексту и удивленно сказала:
- Древнедруидский язык? Этому тексту несколько тысяч лет…- она перевернула книгу обложкой, на которой значилась совсем потертая запись: «Баллада трех миров. Песнь-послание Друидов». Дариана прочла вслух:
«…Четыре стихии сойдутся в одну
Под черной твердынею жизни,
Их силу Творец даровал лишь тому,
Кто зовется владыкою Магии.
Сгущается Тьма, расползаясь с Востока,
Грядет беспощадная битва времен.
Тринадцати призраков – лютая злоба,
Сразить их возможно лишь Древним Клинком.
Когда б вознамерится Черный Король
Пленить своей волей энергию Света,
Его покарает Великий Огонь,
Но и сам померкнет при этом…»
- это пророчество, нет никаких сомнений.
Она взглянула на следующую страницу, но продолжения текста не нашла, некоторое количество листов были безжалостно вырваны, а новый начинался уже другим сказанием. После напряженного молчания, Олав заговорил хриплым голосом:
- Дариана, ты же понимаешь, что здесь описывается недалекое от нас будущее? Будущее, которое вот-вот станет настоящим… И если я пока не знаю, кто такие эти тринадцать призраков, то про объединение магии Искр Жизни понять совсем не трудно.
- В точности, как и про судьбу Огня Великого…- девушка опустила взгляд, пытаясь осознать то, что ей открылось. В ее небесно-голубых глазах мелькнула тень отчаяния.
- Мы не можем знать наверняка! – эмоционально воскликнул до того всегда сдержанный и рассудительный Олав. Он схватил девушку за плечи и заставил посмотреть в свои почти бесцветные глаза. – Сразу после тех слов послание обрывается, возможно, на недостающих страницах есть объяснение, возможно, это всего лишь метафора или переносное значение?! Огонь Великий померкнет, как магия, а не его носитель, понимаешь?
- Подобное, и правда, не исключено, и мне бы очень того хотелось, однако что-то подсказывает, что не стоит так уж сильно рассчитывать на призрачные шансы, - она тотчас вспомнила сюжеты своих кошмаров, в которых Гримм уготовил ей вечное заточение, отчего невольно вздрогнула.
- Дариана, ты не должна отчаиваться! Что если это пророчество ложное или у него несколько вариантов исполнения? Возможно, оно и сбудется, но так, как мы и не подозреваем, пусть и совершенно четко видим смысл написанного! Нужно спросить у остальных…- он умолк на полуслове, встретив ее суровый, полный решимости взгляд.
- Нет, Олав, об этом послании Друидов никто не должен знать! Никто, кроме тебя и меня, слышишь?! – ее голос звучал холодно, но твердо. – Хвала Творцу, что Древнедруидский язык давным-давно забыт, в противном случае, волшебники академии и Эмма очень скоро обнаружили бы этот текст…
- Дариана! Мы обязаны рассказать обо всем Игану! Оставить его в неведении – это абсурдно и бесчестно с твоей стороны! – горячо возражал молодой человек.
- Прежде всех именно он должен остаться в неведении…- она снова опустила глаза, едва сдерживая желание броситься в любимые объятия и открыть страшную судьбу, что их ожидает.
- Он же с ума сойдет! Мы все сойдем с ума, потому что ты нам безмерно дорога! Однако я даже представить не могу, какие муки ждут Игана, если ты покинешь его! Дариана, он ведь любит тебя больше всего и всех в этом мире, ведь ты – его жизнь, ты – его счастье…
- А он моя жизнь и мое счастье, Олав, но именно поэтому Иган не узнает ничего. Пойми же, если он попытается, а он обязательно попытается, отвести пророчество, то может произойти нечто худшее, чем гибель одного из нас! Изменение событий повлечет за собой страшные последствия, и, поверь, чем бы они ни грозили, Иган все равно не отступится, он пойдет до конца… У послания Друидов в данном случае один смысл: Гримм падет от магии Огня Великого, но его смерть повлечет и мою. Если выполняется первое условие, то выполняется и второе, все просто. Ты бесконечно мудр, брат мой, и все понимаешь без пространных объяснений, иначе, зачем бы тебе уводить меня подальше от нежелательных слушателей для того, чтобы открыть это древнее пророчество. Ты не желал вызывать подозрений и поступил правильно.
- Дариана, даже если мы скроем пророчество от всех, нельзя же просто ждать своей участи, ничего не предпринимая! Я никогда себе ничего подобного не прощу!
- Разумеется, мы будем самоотверженно бороться с Мраком и его приспешниками, как и прежде, и даже более неистово. Но если для спасения всех понадобится моя жизнь, я без колебаний приму свою судьбу, - она старалась говорить как можно мягче, но в то же время уверенно, чтобы Олав ни в коем случае не догадался о ее истинных чувствах, о едва сдерживаемом желании жить, когда ей уготовано обратное. – Теперь ты обещаешь мне сохранить эту тайну, дорогой Олав?
Некоторое время он молча вглядывался в ее глаза, затем заключил в объятия и тихо сказал:
- Ты невероятно сильная, теперь мне понятно, почему Творец избрал именно твою душу для возрождения Четвертой Искры Жизни. Я обещаю тебе, сестра, что сберегу эту тайну, а также сделаю все, чтобы защитить тебя!
- Спасибо, Олав, не представляешь, как важно мне твое доверие, - улыбнулась Дариана, отгоняя мрачные мысли.
У нее еще будет время подумать над словами из пророчества, побыть наедине с собственными чувствами, а сейчас она должна надеть маску непринужденности и не снимать ее, пока не придет судьбоносный час. Может статься, что она проживет долгую и счастливую жизнь рядом с Иганом и замечательными друзьями, ведь пророчество необязательно исполнится завтра или в следующем месяце. От этой утешающей мысли девушке стало легче, и они вдвоем с Олавом вернулись к остальным. Последние же оживленно рассуждали над тем, куда мог податься наместник Стейф, который не пожелал примириться с возвращением королевы.
Спустя некоторое время Филипп откланялся, чтобы не пропустить обед, на который обещал явиться Игану. Оставшимся накрыли в небольшой уютной столовой этажом ниже личной библиотеки Лорда Аттема.
Перекусив без особого аппетита, Дариана направилась в свои комнаты, чтобы немного отдохнуть и затем подготовиться к вечеру. За несколько часов до наступления совета пришла Мелисса – восторженная горничная, с коей Дариана познакомилась, когда гостила в замке в прошлый раз. Она помогла королеве Аркадии в ее приготовлениях к званому ужину, а когда Дариана была готова, девушка достала из кармана своего милого бежевого платья листок бумаги, сложенный в несколько раз.
- Вше величество, государь просил передать вам вот это, когда я закончу и соберусь уходить, - она поклонилась и протянула Дариане маленькую записку.
- Спасибо, Мелисса, и за помощь и за письмо! – обрадовалась Дариана. – Без тебя я бы не справилась!
- Что вы, госпожа Дариана, не стоит меня расхваливать, ведь моих заслуг здесь не много. Ваша красота – вот, что в самом деле достойно восхищения! – весело произнесла молодая горничная и тотчас выпорхнула в коридор, оставляя Дариану наедине с письмом Лорда Аттема.
Она сразу же развернула записку и прочла ее содержимое:
«Буду ждать на нашем месте в Садах Валонии через полчаса. Ты всегда в моем сердце. И.»
Девушке необязательно было видеть знакомый каллиграфический почерк или манеру письма, чтобы узнать автора. Каждая клеточка белой бумаги дышала теплой магией Игана, каждый штрих вызывал любимый образ перед глазами, малейшее прикосновение к словам, написанным с такой любовью, наполняло душу безграничным счастьем.
Не медля дольше ни секунды, Дариана поспешила к назначенному месту. Вскоре она уже миновала помещения огромного замка, незаметно выбравшись на скромную площадь при черном входе, а оттуда попала на тихую извилистую аллею, которую в детстве исходила не одну сотню раз, тайно сбегая к юному принцу. Дариана особенно любила Эофер в это время года, помимо необычайно красивых клумб и цветников, созданных руками человека, все возникшие естественным образом поляны, лужайки были усыпаны дикими пионами, бруннерой и ирисами, под раскидистыми кронами деревьев мерцали россыпи ландышей, а пригорки и впадины покрывал ковер из белых и розовых маргариток. Все эти цветы источали дивный аромат, образуя дурманящую симфонию в исполнении уходящей весны, симфонию, которая разносилась по всему этому огромному парку и нижним этажам Цитадели.
Сгущались сумерки, и в небе уже едва мерцал лунный диск, однако трели удивительных птиц от того становились только звонче, а краски природы пестрее. Теплый ветерок играл в густой траве, вздымаясь к могучим кронам дубов, напевая прекрасной гостье мелодии давних времен. Чем ближе к цели, тем чаще билось сердце девушки. Единственное, чего желала она с того момента, как прочла строки того пророчества – это объятия любимого мужчины, и вот, еще совсем чуть-чуть, и ее желание осуществится. Он вновь будет рядом, пусть и на какое-то время… Слова из послания Друидов снова пронеслись в ее сознании, но сейчас Дариана с легкостью заставила их отступить – этот вечер принадлежит ей, в нем нет места отчаянию!
Наконец, показался ручей и белый каменный мост, а за ними, посреди витиеватых клумб, от цветов которых рябило в глазах, располагался дивный бельведер из того же белого камня, что и все местные постройки. Он был украшен золочеными башенками и узорчатым переплетом тонких прутьев металла, перила по всему периметру опутывали цепкие и гибкие ветви кустовых роз, которые были усыпаны богатыми шапками нежно-розовых цветов. Вьющиеся ипомеи и клематисы пышным шлейфом расползались по земле и белокаменным ступеням, взбираясь на колонны к самому куполу. От воспоминаний, при каких обстоятельствах Дариана находилась здесь в последний раз шестнадцать лет назад, внутри у девушки все больно сжалось, но именно в этот момент она увидела его…
Иган стоял неподвижно, точно идеальная копия бога красоты. Такой высокий, статный, мужественный он устремил свой взгляд куда-то вдаль. Темно-синяя шелковая рубашка, расшитая платиновым орнаментом, что был точно в цвет холодным дымчатым глазам, подчеркивала рельеф широких плеч и груди этого безупречного изваяния в самом выгодном свете. Темно-синие штаны в тон рубашке, как обычно заправлены в черные кожаные сапоги, а на поясе красовалась серебристо-платиновая перевязь с тем самым великолепным двуручным мечом. Жемчужно-серый плащ, едва развевающийся от легких прикосновений ветра, крепился на могучих плечах изящными зажимами с россыпью бриллиантов, которые приветливо отражали бликами даже самый блеклый луч света. Сейчас Дариана видела истинного Лорда Аттема, во всем блеске его величия с ярко мерцающим, словно звезда, венцом из чистой платины на голове и облике, преисполненным благородства.
Почувствовав приближение возлюбленной, он повернулся лицом к аллее, по которой бесшумно ступала девушка. На какое-то время Иган забыл, как дышать, а его сердце точно пропустило пару ударов, только Дариана предстала перед взором молодого человека. Кроваво-красного цвета платье жидким шелком спускалось с краешек плеч, лаская каждый соблазнительный изгиб рук, груди, талии, бедер и растекаясь от колен изящным шлейфом. Довольно глубокий овальный вырез обнажал шею, ключицы и зону декольте, где центром внимания стал тот самый медальон в форме слезы из сапфиров и рубина, подаренный Иганом в этом самом месте много лет назад. Волосы девушки были собраны в объемный пучок ниже затылка, от висков тянулись легкие, недлинные локоны. На сей раз прическу не украшали ни драгоценными камнями, ни живыми цветами, умышленно создавая образ страсти, образ стихии, образ Огня Великого, и только дивная золотая корона заняла законное место на голове своей королевы.
Дариана медленно поднялась по ступеням, не сводя счастливого взгляда с Игана, который неустанно любовался ею. Молодой человек протянул ладони к Дариане, а она нежным касанием накрыла их своими, тая от тепла любимых рук.
- Твоя красота – высшее искусство Творца, Дариана! Голос чудеснее песни тысячи Фениксов, в глазах лазури больше, чем во всем бескрайнем небе, а душа чище слезы младенца! – бархатным голосом произнес Лорд Аттем, целуя руки девушки.
- У меня голова кружится от счастья! Я с трудом сдерживалась, чтобы не побежать к тебе со всех ног, мой Иган Аттем! Один лишь Творец знает силу моей любви к тебе…- с чувством ответила она.
Не выпуская рук Дарианы из своих, Иган опустился на одно колено, глядя в голубые глаза, со всей любовью и искренностью заговорил:
- Однажды на этом самом месте я уже поклялся тебе в вечной любви… И сегодня хочу сделать это еще раз и так до бесконечности, все потому что ты стала для меня всем бесценным в этом мире, принесла с собой его краски и тепло, подарила доброту и счастье, развеяв тихое отчаяние. Моим чувствам к тебе, Дариана, нет ни меры, ни границ, они неподвластны времени, не ведают смерти и всецело принадлежат лишь одной женщине. В моей душе нет желания сильнее, чем прожить эту жизнь рядом с тобой, бесконечно восхищаясь твоей мудростью, преклоняясь перед твоей добротой и любуясь твоей ослепительной красотой! Я мечтаю подарить тебе всю свою заботу и тепло, не выпуская из объятий ни на мгновение. Вечно. Пророчество сбылось, глася, что я отдам свою судьбу Огню Великому, и я истинно счастлив, что так случилось! Дариана Анвиль, со всей безмерной любовью я прошу тебя стать моей супругой на веки вечные до скончания времен и много дольше! Выходи за меня, моя чудесная Д’Амара, моя голубоглазая мечта! – он закончил и подарил девушке ту самую добрую, чистую улыбку, которая всегда принадлежала только ей одной, улыбку, на которую девушка имела исключительное право.
