- Простите, - очень вежливо ответил Шарль Лэ, невысокий господин лет, кажется, за пятьдесят. По крайней мере, он был существенно старше своей жены. Впрочем, и с этим господином, и с его возрастом не все было ладно.
- Это я не вам, а мистеру Тарту.
- Мистеру Тарту? - в голосе Бэзила, вкрадчивом, как кошачья поступь, послышались нотки веселья.
- Он умер, и его призрак донимает меня, - почувствовав чужое раздражение, Беатрис поправилась. - Хорошо, хорошо, технически он не умер. Его вольный дух желает отыскать какой-то плащ. Лично я предлагаю сперва позавтракать.
- Мисс… - Лэ позволила ей вставить имя.
- Шелдон.
- Мисс Шелдон, речь идет о плаще из наследства Филиппа Бромиса?
- Речь идет о кофе. И тостах с джемом, - Беатрис открыла баночку, в нос ударил горьковатый запах апельсиновых корок. - Послушайте, дамы и господа. Я совершенно не понимаю, что происходит. И заниматься столоверчением у меня нет настроения и малейшего желания.
- Филипп Бромис - весьма любопытная фигура. Чернокнижник и жрец одного мрачноватого культа, - пояснил Лэ.
- Осирические мистерии, - вставил вампир.
- Он был некромантом, - мрачно фыркнул Тарт. - Обычным дешевым некромантом.
- Он был некромантом? - уточнила Беатрис у безусловно живых собеседников. От этого слова веяло ужасами Кларка Эштона Смита, которые в школе порицались наряду с «Лолитой» и тому подобными непристойностями.
- Строго говоря, нет, - ответил Лэ.
- Строго говоря, да, - поправил Тарт.
- Нет единого мнения, - подытожила Беатрис. Она себя чувствовала синхронной переводчицей с языков Центральной Африки на какой-нибудь эсперанто. – Что такого необычного в этом Бромисе?
Тут заговорили все одновременно, включая Тарта, и девушка зажала уши.
- По одному, пожалуйста!
- Бромис, как и многие его коллеги, искал способ жить вечно.
- Скукотища, - хмыкнул Тарт. – Беда только в том, что ему это почти удалось.
- Ему это удалось?
- Не дальше собственной могилы и не дольше, чем на час, - загадочно ответил Ференци и усмехнулся; впервые Беатрис увидела его внушительные глазные зубы и ей стало не по себе.
- Проще говоря, - пояснил Тарт, - раз в сто лет его последователи при помощи ритуала поднимают Бромиса из гроба и задают вопросы, и он делится мудростью, услышанной за пределами осязаемого и видимого мира.
Беатрис повторила это вслух.
- Говорю же, осирический культ, - весело ухмыльнулся вампир.
- И что в этом плохого? – Беатрис пожала плечами. – Пусть бы и разговаривали со своим покойником.
- Может быть то, - ядовито ответил Тарт, - что для этого требуется в определенным порядке и в определенных местах принести человеческие жертвы?
- Человеческие жертвы?... – эхом отозвалась Беатрис.
- Для начала ритуала требуются четыре вещи, - Лэ открыл блокнот и сощурился. – Книга, где на полях содержатся инструкции.
- Она у них, - мрачно вставил Ференци и, морщась, пощупал голову.
- Фибула господаря Александра…
- И снова у них.
- Перстень авгура Василия из Вульчи у нас, - Виржинии подняла руку, демонстрируя перстень-печатку с изображением круторогой бычьей головы.
- А я все гадал, где его посеял… – пробормотал вампир и заработал тяжелый взгял Лэ.
- Остается плащ, - продолжил Шарль, - и его местонахождение неизвестно. Что предлагает Тарт?
- Охранять кольцо, искать фибулу и книга, а местонахождением плаща займусь я, - сказал призрак.
Беатрис озвучила его слова, ни секунды не сомневаясь, что де факто поисками плаща займется именно она.
- Тогда попробуем выследить Ланкастера, - решил Лэ. – Тарт позволит нам взглянуть на его хранилище?
- А у меня есть выбор? – уныло спросил Тарт.
- Позволит, - ответила Беатрис.
Глава 5. Погребальные принадлежности (продолжение)
Из гипотетического дневника мисс Виктории Дерби
18 октября 1947 года
«Лэ» и «Бэзил» вполне могут стать синонимами слова «неприятности». В последний раз, когда мы собирались все вместе, произошло три жутких убийства. Что будет на этот раз, когда вмешались два таких непредсказуемых фактора, как Беатрис Шелдон и Фредерик Тарт? Последний вообще поставил меня в тупик с первой минуты. Блондин, такие никогда мне не нравились. Худощавый, моложавый, не поймешь даже, сколько ему лет. А глаза похожи на расплавленное серебро или ртуть. Да и в девчонке было нечто странное. Лет восемнадцать, не больше. Неопытна. Но ореховые глаза видят такое, что и упоминать не хочется. Медиум, но не бравирует этим, как моя давняя знакомая мадам Лэ. Просто видит духов и воспринимает их как нечто назойливое, вроде мух.
Призраков в доме Тарта было великое множество, и по счастью мне почти все они были невидны. Только смутные очертания, как у жуткого создания в холле. Мне вполне хватало вампира. Он полулежал на кушетке в моей комнате и листал потрепанный справочник, и мне все не удавалось разглядеть название на обложке или на корешке.
- Так кто он?
- Кто? – переспросила я.
- Твой мужчина.
- Тебя не касается.
«Мой мужчина»… Звучит ужасно, но, увы, соответствует истине. Не муж, не возлюбленный. Всего лишь мужчина. Словно принадлежащая мне безделушка.
- Тебя не касается.
- Если кто и разбирается в этом городе в старых книгах, то это старик Иезекиль, - Бэзил захлопнул справочник. – Составишь мне компанию, бойцовый воробей?
Я все гадаю, зачем нужна ему? Какой прок? Он пытается обезопасить себя? Развлекается? Нуждается в компании? Последнее предполагать странно. Вампиры, – так говорит Джеймс, - поедают вашу кровь и вашу душу. Оружие Бэзила – мое любопытство. Я надеваю шляпку и перчатки.
- Я еду с тобой.
- Должен предупредить, - хмыкнул Бэзил. – Иезекиль – самый настоящий гоблин.
Самый настоящий гоблин? Воистину любопытно.
- Не обращай внимания на то, что он скажет, бойцовый воробей.
Мы идем в такие трущобы, что и вообразить сложно. На изнанку Лондона. А потом на изнанку этой изнанки, где сидхе танцуют стриптиз, а эмигранты из числа троллей торгуют всякой дрянью. Джинны в линялых тюрбанах предлагают прохожим опиум. Это походит на галлюцинацию, но это реально. Я не удивляюсь, только подвигаюсь ближе к Бэзилу. Вампир берет меня за руку, и я ощущаю исходящий от него холод.
Маленький ребенок непонятного пола дергает меня за подол юбки. Заметив, что внимание мое привлечено, он разевает жуткий беззубый рот и тараторит:
-Словно ворон я смышлен,
Как сокол проворен.
Я на Пустоши рожден
Во Флокдале вскормлен*.
- Уходи! – Бэзил кинул младенцу монетку и потащил меня в толпу. – Это утбурд*. Раньше пугали путешественников и собственных матерей, а теперь взялись клянчить милостыню. Цивилизация наступает.
Мне было жалко ребенка, несмотря на его нечеловечески-жуткий вид.
- Он опасен?
- Утбурд? Нет. Не считая того, что как и все иммигранты они держатся кучками, и другая часть этой кучки – драуги*. Мы пришли.
Бэзил открывает тяжелую дверь и пропускает меня вперед. Обернувгись, я вижу надпись на стекле: «АДОГ 1001 С ЬСЕДЗ ЯЛВОГРОТОГИНК ТФОРК ЬЛИКЕЗЕИ». Магазин темный, и пахнет здесь пылью. Бэзил ударяет по звонку на столе, и из подсобки появляется старичок до того сухой и древний, что я верю – он здесь с тысяча первого года. Водрузив на острый нос очки, он смотрит на нас.
- Василий, мальчик мой! Ты привел даму!
- И принес тебе неприятности, - нелюбезно отвечает Бэзил. – Кто спрашивал у тебя Misteria de Vita с комментариями?
- Misteria de Vita? – старый гоблин всплеснул руками. – Ты ведь знаешь, мальчик мой, что этой книгой торговать нельзя!
- Но ты-то ею торгуешь. И этой тоже, - Бэзил снял с полки какой-то том, ветхи и изъеденный червями. – «Мистерии червя»*. А «Некрономикона» не завалялось?
Иезекиль странно побледнел и выдавил:
- Это выдуманная книга.
- Как и любая другая. Кто спрашивал о Misteria de Vita?
Старик посмотрел на меня в поисках поддержки, не нашел ее и раскрыл огромный древний гроссбух. Дрожащий палец скользнул по строкам.
- Человек по фамилии Йорк.
- Не смешно, Иезекиль, - качнул головой Бэзил и снял с полки еще одну книгу. – «Люди Монолита»?
- Йорк! Клянусь Йорк! Родерик Йорк! Он и его кузен Аристид Ланкастер собрали уже недурную библиотеку и обращаются ко мне за редкостями. Он приходил недавно, но у меня не было этой Misteria de Vita, и знать не знаю, где ее искать.
- Уже не было, - поправил Бэзил и снял третью книгу с полки. – «Хтаат Аквадинген»*? Иезекиль, ты растешь в моих глазах.
- Уже не было, - нервно, но покладисто согласился Иезекиль. – Ее купил Чарльз Остерии. Ты знаешь этого оккультиста, Василий, он недавно умер.
- Адрес кузенов знаешь?
Иезекиль нацарапал что-то на клочке бумаги и протянул вампиру. Тот убрал записку в рукав, потом с ловкостью фокусника сунул три объемистыъ тома в карман и развернулся ко мне.
- Пошли, мой бойцовый воробей. Или хочешь купить что-нибудь? Вон в неплохой сохранности дневники Джонатана Харкера.
Я не стала реагировать на подначку.
- А каталог у вас есть? – спросила Беатрис, оглядывая книжные полки. Здесь были десятки тысяч томов и тонны-тонны-тонны книжной пыли.
- Мне все было как-то недосуг, - ответил Тарт. Он оглядывал свое обширное собрание с не меньшей растерянностью.
- А призрак какого-нибудь старого библиотекаря?
- Увы, - Тарт проскользнул мимо полок. – Но нужные нам книги здесь.
«Здесь» представляло собой огромную комнату в два яруса и все доступные поверхности. Беатрис переступила через книги, освободила от ветхих томов кресло и села.
- Вы купили библиотеку по сходной цене?
К ее удивлению Тарт не разозлился, а только хмыкнул.
- Не я, мой отец, как и весь дом. Он был иллюзионистом, очень популярным, и когда разбогател купил этот особняк, потому что кто-то здесь умер. Он был из числа оккультистов, кто никогда души не видел, но истово в них верит. Наверное в наказание ему я действительно вижу призраков, - Тарт поправил призрачные очки. – Мы ищем ин-кварто, переплетенные в темную кожу: проклятые материи Поля Веррена или 700 проклятых чудес Жоффруа де Керье. В крайнем случае рукописную версию Веррена на английском.
- Ин-кварто в темном переплете, - повторила Беатрис. – Что ж, круг поисков сузился тысяч до пяти.
Спрятав волосы от пыли под косынкой, она присела на корточки, решив сначала изучить книги, разбросанные по полу. Ей всегда нравилось возиться с книгами, тем более старинными и ценными. В Школе была неплохая библиотека, но к большей части полок допускались только преподаватели. Теперь же Беатрис могла взять беспрепятственно и пролистать любой том. Вот, к примеру, Theresa Philosophie, лежащая сверху стопки.
- Может быть, мисс Шелдон, вам не стоит брать эту книгу? – вкрадчиво заметил Тарт.
- Я училась восемь лет в закрытой школе для девочек, - фыркнула Беатрис. – Хорошо-хорошо, я ее поставлю на полку. И справочник по системе Брайля тоже.
- Детка…
Ребекка Таксоз вкатилась в библиотеку, неся поднос с чаем. К нему Эмма добавила сэндвичи и пирожные с ягодами.
- Выпей чайку, детка, передохни.
- Я только приступила, мисс Таксоз, - вежливо ответила Беатрис, робеющая перед пожилой дамой. Кажется, та была ведьмой.
- Просто Беки, детка. Раз уж ты все равно разбираешь книги, поищи гримуар этой старой дуры Эммы. Она умудрилась потерять его где-то здесь. Когда-нибудь голову свою забудет!
- Я все слышу, карга! – отозвалась из коридора Эмма. – Мисс Беатрис, что вы будете на обед? Я планировала приготовить любимую рыбу мастера Фредерика с лимонной подливой, но если вы хотите что-то другое…
Беатрис беспомощно посмотрела на Тарта. Призрак пожал плечами, словно поведение экономки и няньки его не волновало. Беатрис предстояло выкручиваться самой.
- Ры-рыба, это чудесно, - промямлила она.
- Тогда еще приготовлю жареный картофель в легких специях и салат. И кекс с цукатами, - Эмма налила чай и аккуратно разложила по тарелке сэндвичи. – в самом деле, мисс Беатрис, вы тут поищите мою записную книжку. Темная, толстая, из нее страницы вылетают, так что я перетянула ее синей лентой.
- Я… я поищу непременно, - пробормотала Беатрис.
- Могла бы и не терять гримуар в такой важный момент! – проворчала Беки и сунула в рот Беатрис маленький сэндвич.
- Могла бы и уделять побольше внимания полезны занятиям, а не одним только мужчинам, - ядовито парировала Эмма.
- Могла бы…
- Школьные подругу, - с усмешкой пояснил Тарт. – Выстави их, иначе будешь слушать эту перепалку до ужина и останешься без обеда.
Беатрис проглотила комок в горле и робко пробормотала:
- Вы не могли бы… мне нужно искать книги… мистер Тарт…
- Мастер Фредерик! – всплеснула руками Эмма. – Раствор, наверное, уже готов. Идем, Ребекка. А вы, мисс Беатрис, прежде чем заниматься книгами, выпейте чаю.
Пожилые дамы – ведьмы, чисто ведьмы! – вышли. Эмма задержалась в дверях.
- Если сыщется моя книжка, пошлите на кухню Леди.
Оставшись наконец в одиночестве, не считая конечно Тарта, Беатрис без сил повалилась в кресло и сделала большой глоток чая.
- Уф-ф!
- Утомительно, - согласился Тарт, опускаясь в кресло напротив прямо поверх сваленных книг. Зашелестели страницы. – Может быть вернемся к делу?
- Они действительно могут вернуть вас к жизни? – спросила Беатрис, беря с тарелки сэндвич.
- Я оптимист, - ответил Тарт. – Книги, Шелдон, книги.
- Чай с сэндвичами, Тарт, - огрызнулась Беатрис. – Я-то безусловно живая.
Супруги Лэ соблюдая некие абстрактные приличия, снимали номер в гостинице, хотя ничто не мешало им возвращаться в свой уютный дом на окраине Квебека. Впрочем, пожить с неделю в номере х было скорее удовольствием, чем необходимостью.
Номер выходил окнами на запад, и, хотя закат не был виден за крышами домов, Вирджиния ощущала его. Солнце палило веки. Откинувшись на спинку мягкого кресла, она посмотрела свой бокал на просвет.
- Сэр?
- Делаю что могу, - огрызнулся Чарльз. – Я то в отличие от Тарта не волшебник.
- Ты действительно думаешь, что это поможет? – Вирджиния указала на кусочек хрусталя на серебряной цепочке.
- Постарайся не говорить мне под руку.
- Хорошо, сэр, - язвительно фыркнула Вирджиния и закрыла глаза. – Ланкастер, Ланкастер… где искать его?
- Ты ничего не почувствовала в хранилище? – спросил Чарльз.
- Почувствовала, - кивнула женщина, не размыкая век. – Множество самых разных духов, по большей части – злобных.
Чарльз отложил кристалл и подпер щеку рукой. Он смотрел на жену задумчивым взглядом, как делал последние двадцать четыре года. До сих пор она то и дело ставила его в тупик.
- Чарльз, кажется, я знаю, как найти Ланкастера… - Вирджиния резко выпрямилась. – Он ведь предвидит будущее, а такое сложновато будет пропустить.
- Нет! – отрезал Чарльз. – Не переношу его, ты же знаешь.
- Но это его фибула, сэр.
Под тяжелым взглядом мужа Вирджиния сняла трубку и с некоторой неуверенностью набрала номер. Давний ее знакомый начинал жизнь после заката, а тот уже наступил. Вот только не сменил ли он адрес с тех пор, как Вирджиния звонила в последний раз? Однако трубка была поднята, и знакомый голос с легким румынским акцентом отозвался:
- Слушаю.
- Александр…
- А-а, мадам Ланглез, мое очарование! Сколько лет я не слышал ваш голос!
- Лет десять, - с улыбкой ответила Вирджиния.
- И столько же не слышал бы, - пробормотал Чарльз.
- Вы ведь позвонили мне не просто так, мадам Ланглез?
- Это я не вам, а мистеру Тарту.
- Мистеру Тарту? - в голосе Бэзила, вкрадчивом, как кошачья поступь, послышались нотки веселья.
- Он умер, и его призрак донимает меня, - почувствовав чужое раздражение, Беатрис поправилась. - Хорошо, хорошо, технически он не умер. Его вольный дух желает отыскать какой-то плащ. Лично я предлагаю сперва позавтракать.
- Мисс… - Лэ позволила ей вставить имя.
- Шелдон.
- Мисс Шелдон, речь идет о плаще из наследства Филиппа Бромиса?
- Речь идет о кофе. И тостах с джемом, - Беатрис открыла баночку, в нос ударил горьковатый запах апельсиновых корок. - Послушайте, дамы и господа. Я совершенно не понимаю, что происходит. И заниматься столоверчением у меня нет настроения и малейшего желания.
- Филипп Бромис - весьма любопытная фигура. Чернокнижник и жрец одного мрачноватого культа, - пояснил Лэ.
- Осирические мистерии, - вставил вампир.
- Он был некромантом, - мрачно фыркнул Тарт. - Обычным дешевым некромантом.
- Он был некромантом? - уточнила Беатрис у безусловно живых собеседников. От этого слова веяло ужасами Кларка Эштона Смита, которые в школе порицались наряду с «Лолитой» и тому подобными непристойностями.
- Строго говоря, нет, - ответил Лэ.
- Строго говоря, да, - поправил Тарт.
- Нет единого мнения, - подытожила Беатрис. Она себя чувствовала синхронной переводчицей с языков Центральной Африки на какой-нибудь эсперанто. – Что такого необычного в этом Бромисе?
Тут заговорили все одновременно, включая Тарта, и девушка зажала уши.
- По одному, пожалуйста!
- Бромис, как и многие его коллеги, искал способ жить вечно.
- Скукотища, - хмыкнул Тарт. – Беда только в том, что ему это почти удалось.
- Ему это удалось?
- Не дальше собственной могилы и не дольше, чем на час, - загадочно ответил Ференци и усмехнулся; впервые Беатрис увидела его внушительные глазные зубы и ей стало не по себе.
- Проще говоря, - пояснил Тарт, - раз в сто лет его последователи при помощи ритуала поднимают Бромиса из гроба и задают вопросы, и он делится мудростью, услышанной за пределами осязаемого и видимого мира.
Беатрис повторила это вслух.
- Говорю же, осирический культ, - весело ухмыльнулся вампир.
- И что в этом плохого? – Беатрис пожала плечами. – Пусть бы и разговаривали со своим покойником.
- Может быть то, - ядовито ответил Тарт, - что для этого требуется в определенным порядке и в определенных местах принести человеческие жертвы?
- Человеческие жертвы?... – эхом отозвалась Беатрис.
- Для начала ритуала требуются четыре вещи, - Лэ открыл блокнот и сощурился. – Книга, где на полях содержатся инструкции.
- Она у них, - мрачно вставил Ференци и, морщась, пощупал голову.
- Фибула господаря Александра…
- И снова у них.
- Перстень авгура Василия из Вульчи у нас, - Виржинии подняла руку, демонстрируя перстень-печатку с изображением круторогой бычьей головы.
- А я все гадал, где его посеял… – пробормотал вампир и заработал тяжелый взгял Лэ.
- Остается плащ, - продолжил Шарль, - и его местонахождение неизвестно. Что предлагает Тарт?
- Охранять кольцо, искать фибулу и книга, а местонахождением плаща займусь я, - сказал призрак.
Беатрис озвучила его слова, ни секунды не сомневаясь, что де факто поисками плаща займется именно она.
- Тогда попробуем выследить Ланкастера, - решил Лэ. – Тарт позволит нам взглянуть на его хранилище?
- А у меня есть выбор? – уныло спросил Тарт.
- Позволит, - ответила Беатрис.
Глава 5. Погребальные принадлежности (продолжение)
Из гипотетического дневника мисс Виктории Дерби
18 октября 1947 года
«Лэ» и «Бэзил» вполне могут стать синонимами слова «неприятности». В последний раз, когда мы собирались все вместе, произошло три жутких убийства. Что будет на этот раз, когда вмешались два таких непредсказуемых фактора, как Беатрис Шелдон и Фредерик Тарт? Последний вообще поставил меня в тупик с первой минуты. Блондин, такие никогда мне не нравились. Худощавый, моложавый, не поймешь даже, сколько ему лет. А глаза похожи на расплавленное серебро или ртуть. Да и в девчонке было нечто странное. Лет восемнадцать, не больше. Неопытна. Но ореховые глаза видят такое, что и упоминать не хочется. Медиум, но не бравирует этим, как моя давняя знакомая мадам Лэ. Просто видит духов и воспринимает их как нечто назойливое, вроде мух.
Призраков в доме Тарта было великое множество, и по счастью мне почти все они были невидны. Только смутные очертания, как у жуткого создания в холле. Мне вполне хватало вампира. Он полулежал на кушетке в моей комнате и листал потрепанный справочник, и мне все не удавалось разглядеть название на обложке или на корешке.
- Так кто он?
- Кто? – переспросила я.
- Твой мужчина.
- Тебя не касается.
«Мой мужчина»… Звучит ужасно, но, увы, соответствует истине. Не муж, не возлюбленный. Всего лишь мужчина. Словно принадлежащая мне безделушка.
- Тебя не касается.
- Если кто и разбирается в этом городе в старых книгах, то это старик Иезекиль, - Бэзил захлопнул справочник. – Составишь мне компанию, бойцовый воробей?
Я все гадаю, зачем нужна ему? Какой прок? Он пытается обезопасить себя? Развлекается? Нуждается в компании? Последнее предполагать странно. Вампиры, – так говорит Джеймс, - поедают вашу кровь и вашу душу. Оружие Бэзила – мое любопытство. Я надеваю шляпку и перчатки.
- Я еду с тобой.
- Должен предупредить, - хмыкнул Бэзил. – Иезекиль – самый настоящий гоблин.
Самый настоящий гоблин? Воистину любопытно.
- Не обращай внимания на то, что он скажет, бойцовый воробей.
Мы идем в такие трущобы, что и вообразить сложно. На изнанку Лондона. А потом на изнанку этой изнанки, где сидхе танцуют стриптиз, а эмигранты из числа троллей торгуют всякой дрянью. Джинны в линялых тюрбанах предлагают прохожим опиум. Это походит на галлюцинацию, но это реально. Я не удивляюсь, только подвигаюсь ближе к Бэзилу. Вампир берет меня за руку, и я ощущаю исходящий от него холод.
Маленький ребенок непонятного пола дергает меня за подол юбки. Заметив, что внимание мое привлечено, он разевает жуткий беззубый рот и тараторит:
-Словно ворон я смышлен,
Как сокол проворен.
Я на Пустоши рожден
Во Флокдале вскормлен*.
- Уходи! – Бэзил кинул младенцу монетку и потащил меня в толпу. – Это утбурд*. Раньше пугали путешественников и собственных матерей, а теперь взялись клянчить милостыню. Цивилизация наступает.
Мне было жалко ребенка, несмотря на его нечеловечески-жуткий вид.
- Он опасен?
- Утбурд? Нет. Не считая того, что как и все иммигранты они держатся кучками, и другая часть этой кучки – драуги*. Мы пришли.
Бэзил открывает тяжелую дверь и пропускает меня вперед. Обернувгись, я вижу надпись на стекле: «АДОГ 1001 С ЬСЕДЗ ЯЛВОГРОТОГИНК ТФОРК ЬЛИКЕЗЕИ». Магазин темный, и пахнет здесь пылью. Бэзил ударяет по звонку на столе, и из подсобки появляется старичок до того сухой и древний, что я верю – он здесь с тысяча первого года. Водрузив на острый нос очки, он смотрит на нас.
- Василий, мальчик мой! Ты привел даму!
- И принес тебе неприятности, - нелюбезно отвечает Бэзил. – Кто спрашивал у тебя Misteria de Vita с комментариями?
- Misteria de Vita? – старый гоблин всплеснул руками. – Ты ведь знаешь, мальчик мой, что этой книгой торговать нельзя!
- Но ты-то ею торгуешь. И этой тоже, - Бэзил снял с полки какой-то том, ветхи и изъеденный червями. – «Мистерии червя»*. А «Некрономикона» не завалялось?
Иезекиль странно побледнел и выдавил:
- Это выдуманная книга.
- Как и любая другая. Кто спрашивал о Misteria de Vita?
Старик посмотрел на меня в поисках поддержки, не нашел ее и раскрыл огромный древний гроссбух. Дрожащий палец скользнул по строкам.
- Человек по фамилии Йорк.
- Не смешно, Иезекиль, - качнул головой Бэзил и снял с полки еще одну книгу. – «Люди Монолита»?
- Йорк! Клянусь Йорк! Родерик Йорк! Он и его кузен Аристид Ланкастер собрали уже недурную библиотеку и обращаются ко мне за редкостями. Он приходил недавно, но у меня не было этой Misteria de Vita, и знать не знаю, где ее искать.
- Уже не было, - поправил Бэзил и снял третью книгу с полки. – «Хтаат Аквадинген»*? Иезекиль, ты растешь в моих глазах.
- Уже не было, - нервно, но покладисто согласился Иезекиль. – Ее купил Чарльз Остерии. Ты знаешь этого оккультиста, Василий, он недавно умер.
- Адрес кузенов знаешь?
Иезекиль нацарапал что-то на клочке бумаги и протянул вампиру. Тот убрал записку в рукав, потом с ловкостью фокусника сунул три объемистыъ тома в карман и развернулся ко мне.
- Пошли, мой бойцовый воробей. Или хочешь купить что-нибудь? Вон в неплохой сохранности дневники Джонатана Харкера.
Я не стала реагировать на подначку.
- А каталог у вас есть? – спросила Беатрис, оглядывая книжные полки. Здесь были десятки тысяч томов и тонны-тонны-тонны книжной пыли.
- Мне все было как-то недосуг, - ответил Тарт. Он оглядывал свое обширное собрание с не меньшей растерянностью.
- А призрак какого-нибудь старого библиотекаря?
- Увы, - Тарт проскользнул мимо полок. – Но нужные нам книги здесь.
«Здесь» представляло собой огромную комнату в два яруса и все доступные поверхности. Беатрис переступила через книги, освободила от ветхих томов кресло и села.
- Вы купили библиотеку по сходной цене?
К ее удивлению Тарт не разозлился, а только хмыкнул.
- Не я, мой отец, как и весь дом. Он был иллюзионистом, очень популярным, и когда разбогател купил этот особняк, потому что кто-то здесь умер. Он был из числа оккультистов, кто никогда души не видел, но истово в них верит. Наверное в наказание ему я действительно вижу призраков, - Тарт поправил призрачные очки. – Мы ищем ин-кварто, переплетенные в темную кожу: проклятые материи Поля Веррена или 700 проклятых чудес Жоффруа де Керье. В крайнем случае рукописную версию Веррена на английском.
- Ин-кварто в темном переплете, - повторила Беатрис. – Что ж, круг поисков сузился тысяч до пяти.
Спрятав волосы от пыли под косынкой, она присела на корточки, решив сначала изучить книги, разбросанные по полу. Ей всегда нравилось возиться с книгами, тем более старинными и ценными. В Школе была неплохая библиотека, но к большей части полок допускались только преподаватели. Теперь же Беатрис могла взять беспрепятственно и пролистать любой том. Вот, к примеру, Theresa Philosophie, лежащая сверху стопки.
- Может быть, мисс Шелдон, вам не стоит брать эту книгу? – вкрадчиво заметил Тарт.
- Я училась восемь лет в закрытой школе для девочек, - фыркнула Беатрис. – Хорошо-хорошо, я ее поставлю на полку. И справочник по системе Брайля тоже.
- Детка…
Ребекка Таксоз вкатилась в библиотеку, неся поднос с чаем. К нему Эмма добавила сэндвичи и пирожные с ягодами.
- Выпей чайку, детка, передохни.
- Я только приступила, мисс Таксоз, - вежливо ответила Беатрис, робеющая перед пожилой дамой. Кажется, та была ведьмой.
- Просто Беки, детка. Раз уж ты все равно разбираешь книги, поищи гримуар этой старой дуры Эммы. Она умудрилась потерять его где-то здесь. Когда-нибудь голову свою забудет!
- Я все слышу, карга! – отозвалась из коридора Эмма. – Мисс Беатрис, что вы будете на обед? Я планировала приготовить любимую рыбу мастера Фредерика с лимонной подливой, но если вы хотите что-то другое…
Беатрис беспомощно посмотрела на Тарта. Призрак пожал плечами, словно поведение экономки и няньки его не волновало. Беатрис предстояло выкручиваться самой.
- Ры-рыба, это чудесно, - промямлила она.
- Тогда еще приготовлю жареный картофель в легких специях и салат. И кекс с цукатами, - Эмма налила чай и аккуратно разложила по тарелке сэндвичи. – в самом деле, мисс Беатрис, вы тут поищите мою записную книжку. Темная, толстая, из нее страницы вылетают, так что я перетянула ее синей лентой.
- Я… я поищу непременно, - пробормотала Беатрис.
- Могла бы и не терять гримуар в такой важный момент! – проворчала Беки и сунула в рот Беатрис маленький сэндвич.
- Могла бы и уделять побольше внимания полезны занятиям, а не одним только мужчинам, - ядовито парировала Эмма.
- Могла бы…
- Школьные подругу, - с усмешкой пояснил Тарт. – Выстави их, иначе будешь слушать эту перепалку до ужина и останешься без обеда.
Беатрис проглотила комок в горле и робко пробормотала:
- Вы не могли бы… мне нужно искать книги… мистер Тарт…
- Мастер Фредерик! – всплеснула руками Эмма. – Раствор, наверное, уже готов. Идем, Ребекка. А вы, мисс Беатрис, прежде чем заниматься книгами, выпейте чаю.
Пожилые дамы – ведьмы, чисто ведьмы! – вышли. Эмма задержалась в дверях.
- Если сыщется моя книжка, пошлите на кухню Леди.
Оставшись наконец в одиночестве, не считая конечно Тарта, Беатрис без сил повалилась в кресло и сделала большой глоток чая.
- Уф-ф!
- Утомительно, - согласился Тарт, опускаясь в кресло напротив прямо поверх сваленных книг. Зашелестели страницы. – Может быть вернемся к делу?
- Они действительно могут вернуть вас к жизни? – спросила Беатрис, беря с тарелки сэндвич.
- Я оптимист, - ответил Тарт. – Книги, Шелдон, книги.
- Чай с сэндвичами, Тарт, - огрызнулась Беатрис. – Я-то безусловно живая.
Супруги Лэ соблюдая некие абстрактные приличия, снимали номер в гостинице, хотя ничто не мешало им возвращаться в свой уютный дом на окраине Квебека. Впрочем, пожить с неделю в номере х было скорее удовольствием, чем необходимостью.
Номер выходил окнами на запад, и, хотя закат не был виден за крышами домов, Вирджиния ощущала его. Солнце палило веки. Откинувшись на спинку мягкого кресла, она посмотрела свой бокал на просвет.
- Сэр?
- Делаю что могу, - огрызнулся Чарльз. – Я то в отличие от Тарта не волшебник.
- Ты действительно думаешь, что это поможет? – Вирджиния указала на кусочек хрусталя на серебряной цепочке.
- Постарайся не говорить мне под руку.
- Хорошо, сэр, - язвительно фыркнула Вирджиния и закрыла глаза. – Ланкастер, Ланкастер… где искать его?
- Ты ничего не почувствовала в хранилище? – спросил Чарльз.
- Почувствовала, - кивнула женщина, не размыкая век. – Множество самых разных духов, по большей части – злобных.
Чарльз отложил кристалл и подпер щеку рукой. Он смотрел на жену задумчивым взглядом, как делал последние двадцать четыре года. До сих пор она то и дело ставила его в тупик.
- Чарльз, кажется, я знаю, как найти Ланкастера… - Вирджиния резко выпрямилась. – Он ведь предвидит будущее, а такое сложновато будет пропустить.
- Нет! – отрезал Чарльз. – Не переношу его, ты же знаешь.
- Но это его фибула, сэр.
Под тяжелым взглядом мужа Вирджиния сняла трубку и с некоторой неуверенностью набрала номер. Давний ее знакомый начинал жизнь после заката, а тот уже наступил. Вот только не сменил ли он адрес с тех пор, как Вирджиния звонила в последний раз? Однако трубка была поднята, и знакомый голос с легким румынским акцентом отозвался:
- Слушаю.
- Александр…
- А-а, мадам Ланглез, мое очарование! Сколько лет я не слышал ваш голос!
- Лет десять, - с улыбкой ответила Вирджиния.
- И столько же не слышал бы, - пробормотал Чарльз.
- Вы ведь позвонили мне не просто так, мадам Ланглез?
