Обыденные звуки, отчего-то заставляющие тревожиться. Ренни попытался приоткрыть дверь, чтобы выглянуть наружу, но та не поддалась. Разговоры стихли. Потом хриплый голос произнес:
- Кажись, старик дома.
Ренни узнал его. Тот же голос сказал совсем недавно глумливо, с издевкой: «Попа всяк норовит обидеть».
- Подопри дверь получше, - велел второй голос. - Заканчиваем.
Его Ренни тоже узнал. Эктор Ренсо, капитан городской стражи, который еженедельно исповедовался бесстрастным тоном, что гнев толкнул его на новый проступок, отяготил душу новыми грехами. Отпущение грехов этому бесчувственному садисту было самым большим грехом Ренни.
Запахло гарью, а сквозь нее — запахом масла, а еще — едва уловимо — запахом используемых в колдовстве трав. Дверь нагрелась в одно мгновение. С громким хлопком вылетело окно, и пламя ворвалось в дом. «Пожар! Пожар!» - закричал тот же хриплый голос. - «Люди! Горим!». Судя по тому, что они не побоялись привлечь внимание горожан, у запертого в доме священника не было шансов спастись.
Огонь распространялся быстро. Прошло всего несколько минут, а пламя уже охватило второй этаж. Здесь совершенно точно замешана была магия. Деваться Ренни было некуда. Снаружи послышались голоса людей, в них звучала паника, отчасти — искреннее желание помочь, но ничего нельзя было поделать. В комнате становилось все жарче, ее наполнял черный горький дым. Ренни добрался до кухни, закрывая лицо широким рукавом плаща. Задняя дверь также была заблокирована, окошки слишком малы, чтобы в них мог протиснуться даже такой худощавый человек, как отец Ренни. Зато здесь была потайная дверь в подвал, откуда можно было пробраться в крипту. С трудом подняв крышку люка, Ренни прихватил лампу со стола и начал спускаться. Крышка захлопнулась, отсекая волну жара. Послышался грохот, словно наверху обрушился целый дом. Возможно, так и было. Ренни привалился к стене, чтобы перевести дух, и потер разнывшееся плечо. Ну и ночка намечается.
У него было немного времени, поэтому Ренни поспешил пройти короткий коридор, соединяющий его дом с церковью. Здесь пришлось повозиться. Дверь была старая, ею давно не пользовались, и потребовалось больше пяти минут, чтобы наконец открыть ее. Выбравшись наружу, Ренни перевел дух.
Даже сквозь толстые стены церкви был слышен гул, грохот и людские крики. Ренни прокашлялся, пытаясь очистить легкие от горького дыма. Пора было идти.
Выглянув из-за двери церкви, Ренни оглядел площадь. Пожар в его доме уже догорал, от уютного двухэтажного строения остались только закопченные стены, крыша обрушилась, и внутри плясало пламя. Пожар привлек несмотря на предутренние часы, огромную толпу зевак. С краю Ренни увидел Ализею. Она стояла, прижав руки ко рту. Рядом с ней — Руссо, не без труда удерживающий женщину на месте. Ренни накинул капюшон — многие в толпе были в таких же черных плащах — и быстро пересек площадь.
- Ализея.
Женщина обернулась, разглядывала его несколько мгновений, сама необыкновенно бледная, а потом, ахнув, порывисто его обняла. Ренни пошатнулся.
- Тише! Тише! Вы меня задушите!
Ализея отстранилась, но из объятий его не выпустила. Не будь Ренни так измотан, его бы это смутило. Он мягко оторвал руки женщины от своих плеч.
- Ваш экипаж готов? Лучше уехать сейчас, пока не улегся переполох.
- М-мой экипаж за домом, - Ализея стиснула руку Ренни. - Идемте.
Экипаж ее выглядел просто, даже неприметно — темный, со шторами на окнах, с удобным щитком и навесом, защищающим возницу от непогоды. Сзади был устроен крепеж для багажа, но уезжала Ализея налегке.
Внутри оказалось просторно и тепло благодаря маленькой переносной печке, которая стоила, должно быть, вдвое дороже всего экипажа вместе с четверкой лошадей. В этом тепле Ренни сомлел, и его почти сморил сон. Экипаж тронулся, и мерное покачивание на отличных рессорах еще больше его убаюкало.
- Что произошло? - спросила Ализея. Прикосновение к щеке заставило Ренни открыть глаза. - У вас волосы немного обгорели.
- Меня пытались убить, - Ренни отодвинулся немного и скрестил руки на груди. Возбуждение, вызванное необходимостью спасти свою жизнь, спало, и его начало знобить. - Те же, кто пытался убить меня на Кряже. Капитан Ренсо и его люди.
- Значит…
- Не спешите с выводами, - посоветовал Ренни.
- В любом случае, все это как-то связано с мэром Сэн-Рутена, это вы отрицать не станете, - Ализея скопировала его позу. - И с графом д“Анкосом.
- Не стану, - согласился Ренни. - Но вы определенно торопитесь с выводами. Кто и что связано с мэром и графом? Милый Уголок? Кряж? Монстр? Кто убил ребенка? Вашу горничную? Онорию Сэл?
Ренни устало потер переносицу. Начала болеть голова, пока слабо, но все говорило о приближении мучительной мигрени.
- Поспите, - мягко сказала Ализея. - Я разбужу вас, когда доедем до почтовой станции.
Ренни с благодарностью взял шерстяное одеяло, закутался в него и, закрыв глаза, задремал под мерное покачивание экипажа.
Реа уложил Алису в постель — она уснула, едва голова ее коснулась подушки — и спустился вниз. В мыслях был полнейший беспорядок. Это было непривычное состояние, ведь обычно он мыслил ясно, рационально, и легко разрешал подобные проблемы. Ему уже приходилось искать убийцу, причем, зная о нем гораздо меньше, чем он знал о нынешнем. Тогда, больше двадцати лет назад Реа было известно только одно: его хотят убить.
Реа вышел на кухню и присел в кресло у очага. Несмотря на дневную жару ночи были холодными, или же, его просто бил озноб. Реа протянул руки к огню.
Что ему известно?
По крайней мере одну из женщин — Эдиту Шенк — убило то же сверхъестественное создание, что напало недавно на Алису. Резонно предположить, что это же существо убило и первую девушку. Оно опасно, голодно и неимоверно сильно, хотя и не без слабостей: боится света. А еще, оно может прикидываться человеком.
Сзади послышался странный треск. Реа обернулась, встревоженный, и увидел Богли, проходящую на кухню сквозь стену. Она его не заметила, занятая явно привычным делом.
- Сударыня, - позвал Реа.
Богли подскочила на месте, увидев его пришла в ужас и попыталась скрыться в стене. По какой-то причине у нее это не вышло. Потирая расшибленный лоб, Богли мрачно посмотрела на Реа.
- Чего вам?
- Интересный способ заходить в дом, - сказал Реа.
- Я и про вас могу много чего понарассказать, - огрызнулась женщина.
- Кто вы?
- Первый раз ведьму видите? - спросила Богли сварливо, уперев руки в бока.
- Даже самой искусной ведьме не под силу пройти сквозь стену, - возразил Реа. - Поверьте, я изучал этот вопрос.
- Хорошо, - хмуро кивнула женщина. - Я — богли.
- И что это значит?
- А то, - Богли ощерила мелкие острые зубы, - что я съем вас, и косточек не останется.
- Так вы фейри? - Реа кивнул. Алиса знает?
- Оставьте ее в покое, - огрызнулась Богли. - Ей от вашего присутствия будут одни только неприятности.
- Значит, не знает, - пришел к выводу Реа. Он с интересом разглядывал Богли, пытаясь понять, чем она отличается от людей. В Аркадии фэйри не водились, это точно.
- Такому, как вы, здесь не место, - проворчала Богли.
- Такому, как я?
- Вы нарушаете естественный ход вещей.
- Чем? - Реа оглядел себя. Конечно, сложно было поспорить. Он нарушал естественный ход вещей. Он помолодел на двадцать лет, обрел, казалось, навсегда утраченную магию и нарушил обеты, которые давал тоже навсегда.
- Вы помните, - выплюнула Богли так, словно в этом было что-то мерзкое. - Помните кто вы и откуда. И носите на пальце кровавый камень.
Единственное, что Реа носил на пальце — молочно-белый опал.
- Ты что-то знаешь об этом перстне?
Богли скривилась брезгливо.
- От него несет ложью и смертью.
Реа покрутил перстень на пальце.
- Здесь бывают другие люди из Аркадии, но я, стало быть, от них отличаюсь… Как ты определила это?
Богли прошла через кухню, села в кресло напротив и, выхватив уголек из огня, принялась крошить его сильными пальцами. На колени ложилось нечто, похожее на спутанную черную кудель.
- Те, кто бегут из Аркадии, проживают здесь чужую жизнь. Один пришел — один ушел. Жизнь меняем на жизнь, боль на боль, ошибки на ошибки. Но ты проживаешь заново свою собственную. Ты вор, украл себе жизнь, украл молодость.
Реа посмотрел на перстень.
- Пожалуй, что так. И, пожалуй, это не вполне честно: у меня появился шанс начать все заново, исправить, что было сделано не так. Мне снова тридцать, но я больше не испуган, не рассержен, не погружен в отчаянья, а значит не откажусь добровольно от магии. Рэллен, конечно же, знал это… Господь милосердный!
Реа вскочил и заходил беспокойно по комнате.
- Он послал меня за д“Анкосом с единственной целью… Но почему сейчас? Что такого произошло в последние месяцы, что Рэллен решил убить меня после двадцати лет? Он мог это сделать в любой момент, кому есть дело до провинциального священника?.. Госпожа Богли.
- Что? - спросила фэйри, кажется, полностью сосредоточенная на своей кудели.
- Вы отличаете меня от прочих аркадийцев, верно?
Богли потянула носом.
- Ты пахнешь вором.
- Значит, и еще одного такого же, с опалом на пальце сможете найти?
- Да, - кивнула Богли. - Я его чую, он в городе. Но найти я его не могу.
- Почему?
- Думаю, он имеет на это, - Богли кивнула на перстень, - больше прав.
Реа открыл рот, чтобы продолжить расспросы, но фэйри его остановила.
- Я ничего не скажу. Я не могу, скована Тишиной. Да и не сказала бы, если бы могла. Ты здесь ничего не сделаешь, уезжай. Не подвергай Алису опасности.
Реа вернулся в кресло.
- и от кого же Алисе грозит большая опасность: от чудовища, убивающего женщин, или от меня?
Богли не ответила.
- Я могу защитить Алису от живых врагов, реальных, из плоти и крови, - Реа огляделся. Отлично, тут есть медные ножницы. - Я сделаю отличный амулет для нее и для себя. Сумеете вы тогда защитить ее от чудовищ?
Богли взвесила в руке кудель черных нитей.
- Тебе не помешает узнать, что это за чудовища.
- И?
- Я не могу сказать, - покачала головой Богли. - Скована…
- Тишиной, - кивнул Реа. - Мне что же, искать и опрашивать всех фэйри в стране?
- Тебе никто не скажет, - огорошила его Богли. - Об этом ты должен спросить Короля Тишины.
Четвертого письма все нет и нет. Он старается не ждать, ведь Ихан не ответит. Ихана снедает ненависть, и даже ради других он не согласится помочь. И все же, он ждет.
Зато письмо получает Фоун. Конверт розовый, с маркой герцогства Эллин, мемориальной, выпущенной к двадцатилетию Элиса V. От письма едва ощутимо пахнет дорогими цветочными духами. Такие послания своим любовникам шлют придворные дамы.
Фоун читает, меняется в лице и комкает послание.
- В Эллине объявился Зверь. От Фьоре не будет помощи.
- Зверь? - переспрашивает он безразлично, он умеет скрывать свою заинтересованность.
Но Фоун его не слышит, она отдалилась в последние дни. Как тогда, в Кранаксе-на-Болоте, она полностью захвачена новым делом. Глаза ее горят, на щеках румянец. Фоун необычайно прекрасна в этот момент, но она становится все дальше и дальше, и для него это внове. Еще никто не предпочитал ему другое, не важно, речь идет о человеке, или о вещи.
- О, Небо! - спохватывается Фоун. - У меня же клиенты!
Бросив скомканный лист, она решительно шагает в свою лавочку, на ходу застегивая жакет. Он поднимает и разглаживает письмо, и в глаза ему стразу бросается последняя строчка: «Я помню о твоей просьбе. Я найду сведения об альградинах, как только изловлю Зверя». Он комкает письмо повторно.
- Кто такой Король Тишины? - спросил Реа.
Алиса, еще не проснувшаяся до конца, только что спустившаяся на кухню, посмотрела на него солово. Корсаж, зашнурованный лентами, был неплотно затянут, так что видна была молочно-белая грудь в пене кружев. Должно быть, местная летняя мода — немалое испытание для мужчин.
- Это… - Алиса потерла лоб. - А вам к чему это?
- Услышал где-то, - ушел от прямого ответа Реа. - Решил полюбопытствовать.
- Это… - Алиса села на стул и с тоской посмотрела на тарелку каши. - Бо-о-огли!
- Ешьте, - огрызнулась фэйри. - И с вашего позволения, у меня сегодня выходной.
Стрельнув недовольным взглядом на Рэа — будто бы он в чем-то провинился — фэйри вышла. Через верь, что даже было как-то странно. Алиса сообразила, то в ее одежде беспорядок и со смущенным румянцем затянула ленты. Теперь, правда, кокетливый пышный бант еще больше внимания привлекал к высокой груди. Реа обратил все свое внимание на завтрак.
- Это легенда, возможно — простая сказка. В историях о фэйри одного от другого трудно отличить, - Алиса подперла щеку рукой, продолжая неодобрительно смотреть на кашу. - В незапамятные времена фэйри правил Король Тишины. Он был самым могущественным из всех фэйри, был наделен бессмертием, а еще — невероятной властью надо всеми живыми существами. И неживыми тоже. Жители Туэво утверждают, что каньон в горах Туэво появился, когда Королю потребовалось пройти их насквозь.
- И что?
- И ничего, - развела руками Алиса. - Якобы Король творил совсем уж невообразимые вещи, а потом просто запретил их помнить. Сковал всех Тишиной.
- Если этот король фэйри так могуществен, почему он до сих пор не победил людей? - спросил Реа, погруженный в собственные раздумья.
- Потому что его сверг младший брат, Король Осени. Забрал трон, королеву и немалую часть Могущества. Слышала я разговоры, будто бы Король Осени в долгу у моей соседки, Фоун.
- Что ж, - напомнил Реа, - один знакомый фэйри у нее точно есть.
Правду ли сказала Богли, и можно ли вооще верить существу, проходящему сквозь стены? И почему она вообще сказала ему разузнать о чудовищах? И почему рассказать о них может только Король Тишины? Это такой способ указать на безнадежность затеи?
- Ну и денек сегодня! - Фоун Липпет без приветствия ворвалась на кухню, принеся с собой запах трав. С собой она приволокла также целую корзину амулетов и газету. - Колонку происшествий раздули на полномера, и наш мнительный народец кинулся скупать амулеты. Причем, у меня сегодня с рассвета одни только женщины.
Алиса бросила взгляд на передовицу и пожала плечами.
- О войне уже лет сто говорят, и, слава Небу, все тихо.
- И с кем вы воевать собрались? - спросил Реа, забирая газету.
- Лично я — ни с кем, - фыркнула Фоун. - Это Башни ужиться не могут.
- Ты тоже из Башни, - Алиса кивнула на вышивку на плече жакета Фоун.
- Но стараюсь держаться в стороне. Я уж как-нибудь воздержусь, спасибо.
- Здесь написано, что эмиссары Башен могут получить широкие полномочия даже в свободных городах, - Реа перелистнул страницу. - Звучит зловеще.
- В Эльмере, возможно, - кивнула Фоун. - Тамошний губернатор давно уже заигрывает с Башнями, пытается все урвать что-то. Но здесь, в Солано, и в Корниелле это, к счастью, невозможно. Слишком долго города добивались независимости, и слишком дорого она далась.
Но Реа уже не слушал ведьму. Он стиснул, мял газету, с ужасом глядя на заметку, изложенную кощунственно сухим языком. Чудовищная резня в Тривании. Хозяин дома, практикующий терапевт Сайлас Дженкинс (44), его родные и гости убиты с особой жестокостью, дочь хозяина Салли Дженкинс (13) пропала бесследно. Полиция полагает, что причиной нападения на дом доктора было ограбление: сейф взломан, и все ценности пропали.
- Кажись, старик дома.
Ренни узнал его. Тот же голос сказал совсем недавно глумливо, с издевкой: «Попа всяк норовит обидеть».
- Подопри дверь получше, - велел второй голос. - Заканчиваем.
Его Ренни тоже узнал. Эктор Ренсо, капитан городской стражи, который еженедельно исповедовался бесстрастным тоном, что гнев толкнул его на новый проступок, отяготил душу новыми грехами. Отпущение грехов этому бесчувственному садисту было самым большим грехом Ренни.
Запахло гарью, а сквозь нее — запахом масла, а еще — едва уловимо — запахом используемых в колдовстве трав. Дверь нагрелась в одно мгновение. С громким хлопком вылетело окно, и пламя ворвалось в дом. «Пожар! Пожар!» - закричал тот же хриплый голос. - «Люди! Горим!». Судя по тому, что они не побоялись привлечь внимание горожан, у запертого в доме священника не было шансов спастись.
Огонь распространялся быстро. Прошло всего несколько минут, а пламя уже охватило второй этаж. Здесь совершенно точно замешана была магия. Деваться Ренни было некуда. Снаружи послышались голоса людей, в них звучала паника, отчасти — искреннее желание помочь, но ничего нельзя было поделать. В комнате становилось все жарче, ее наполнял черный горький дым. Ренни добрался до кухни, закрывая лицо широким рукавом плаща. Задняя дверь также была заблокирована, окошки слишком малы, чтобы в них мог протиснуться даже такой худощавый человек, как отец Ренни. Зато здесь была потайная дверь в подвал, откуда можно было пробраться в крипту. С трудом подняв крышку люка, Ренни прихватил лампу со стола и начал спускаться. Крышка захлопнулась, отсекая волну жара. Послышался грохот, словно наверху обрушился целый дом. Возможно, так и было. Ренни привалился к стене, чтобы перевести дух, и потер разнывшееся плечо. Ну и ночка намечается.
У него было немного времени, поэтому Ренни поспешил пройти короткий коридор, соединяющий его дом с церковью. Здесь пришлось повозиться. Дверь была старая, ею давно не пользовались, и потребовалось больше пяти минут, чтобы наконец открыть ее. Выбравшись наружу, Ренни перевел дух.
Даже сквозь толстые стены церкви был слышен гул, грохот и людские крики. Ренни прокашлялся, пытаясь очистить легкие от горького дыма. Пора было идти.
Выглянув из-за двери церкви, Ренни оглядел площадь. Пожар в его доме уже догорал, от уютного двухэтажного строения остались только закопченные стены, крыша обрушилась, и внутри плясало пламя. Пожар привлек несмотря на предутренние часы, огромную толпу зевак. С краю Ренни увидел Ализею. Она стояла, прижав руки ко рту. Рядом с ней — Руссо, не без труда удерживающий женщину на месте. Ренни накинул капюшон — многие в толпе были в таких же черных плащах — и быстро пересек площадь.
- Ализея.
Женщина обернулась, разглядывала его несколько мгновений, сама необыкновенно бледная, а потом, ахнув, порывисто его обняла. Ренни пошатнулся.
- Тише! Тише! Вы меня задушите!
Ализея отстранилась, но из объятий его не выпустила. Не будь Ренни так измотан, его бы это смутило. Он мягко оторвал руки женщины от своих плеч.
- Ваш экипаж готов? Лучше уехать сейчас, пока не улегся переполох.
- М-мой экипаж за домом, - Ализея стиснула руку Ренни. - Идемте.
Экипаж ее выглядел просто, даже неприметно — темный, со шторами на окнах, с удобным щитком и навесом, защищающим возницу от непогоды. Сзади был устроен крепеж для багажа, но уезжала Ализея налегке.
Внутри оказалось просторно и тепло благодаря маленькой переносной печке, которая стоила, должно быть, вдвое дороже всего экипажа вместе с четверкой лошадей. В этом тепле Ренни сомлел, и его почти сморил сон. Экипаж тронулся, и мерное покачивание на отличных рессорах еще больше его убаюкало.
- Что произошло? - спросила Ализея. Прикосновение к щеке заставило Ренни открыть глаза. - У вас волосы немного обгорели.
- Меня пытались убить, - Ренни отодвинулся немного и скрестил руки на груди. Возбуждение, вызванное необходимостью спасти свою жизнь, спало, и его начало знобить. - Те же, кто пытался убить меня на Кряже. Капитан Ренсо и его люди.
- Значит…
- Не спешите с выводами, - посоветовал Ренни.
- В любом случае, все это как-то связано с мэром Сэн-Рутена, это вы отрицать не станете, - Ализея скопировала его позу. - И с графом д“Анкосом.
- Не стану, - согласился Ренни. - Но вы определенно торопитесь с выводами. Кто и что связано с мэром и графом? Милый Уголок? Кряж? Монстр? Кто убил ребенка? Вашу горничную? Онорию Сэл?
Ренни устало потер переносицу. Начала болеть голова, пока слабо, но все говорило о приближении мучительной мигрени.
- Поспите, - мягко сказала Ализея. - Я разбужу вас, когда доедем до почтовой станции.
Ренни с благодарностью взял шерстяное одеяло, закутался в него и, закрыв глаза, задремал под мерное покачивание экипажа.
Реа уложил Алису в постель — она уснула, едва голова ее коснулась подушки — и спустился вниз. В мыслях был полнейший беспорядок. Это было непривычное состояние, ведь обычно он мыслил ясно, рационально, и легко разрешал подобные проблемы. Ему уже приходилось искать убийцу, причем, зная о нем гораздо меньше, чем он знал о нынешнем. Тогда, больше двадцати лет назад Реа было известно только одно: его хотят убить.
Реа вышел на кухню и присел в кресло у очага. Несмотря на дневную жару ночи были холодными, или же, его просто бил озноб. Реа протянул руки к огню.
Что ему известно?
По крайней мере одну из женщин — Эдиту Шенк — убило то же сверхъестественное создание, что напало недавно на Алису. Резонно предположить, что это же существо убило и первую девушку. Оно опасно, голодно и неимоверно сильно, хотя и не без слабостей: боится света. А еще, оно может прикидываться человеком.
Сзади послышался странный треск. Реа обернулась, встревоженный, и увидел Богли, проходящую на кухню сквозь стену. Она его не заметила, занятая явно привычным делом.
- Сударыня, - позвал Реа.
Богли подскочила на месте, увидев его пришла в ужас и попыталась скрыться в стене. По какой-то причине у нее это не вышло. Потирая расшибленный лоб, Богли мрачно посмотрела на Реа.
- Чего вам?
- Интересный способ заходить в дом, - сказал Реа.
- Я и про вас могу много чего понарассказать, - огрызнулась женщина.
- Кто вы?
- Первый раз ведьму видите? - спросила Богли сварливо, уперев руки в бока.
- Даже самой искусной ведьме не под силу пройти сквозь стену, - возразил Реа. - Поверьте, я изучал этот вопрос.
- Хорошо, - хмуро кивнула женщина. - Я — богли.
- И что это значит?
- А то, - Богли ощерила мелкие острые зубы, - что я съем вас, и косточек не останется.
- Так вы фейри? - Реа кивнул. Алиса знает?
- Оставьте ее в покое, - огрызнулась Богли. - Ей от вашего присутствия будут одни только неприятности.
- Значит, не знает, - пришел к выводу Реа. Он с интересом разглядывал Богли, пытаясь понять, чем она отличается от людей. В Аркадии фэйри не водились, это точно.
- Такому, как вы, здесь не место, - проворчала Богли.
- Такому, как я?
- Вы нарушаете естественный ход вещей.
- Чем? - Реа оглядел себя. Конечно, сложно было поспорить. Он нарушал естественный ход вещей. Он помолодел на двадцать лет, обрел, казалось, навсегда утраченную магию и нарушил обеты, которые давал тоже навсегда.
- Вы помните, - выплюнула Богли так, словно в этом было что-то мерзкое. - Помните кто вы и откуда. И носите на пальце кровавый камень.
Единственное, что Реа носил на пальце — молочно-белый опал.
- Ты что-то знаешь об этом перстне?
Богли скривилась брезгливо.
- От него несет ложью и смертью.
Реа покрутил перстень на пальце.
- Здесь бывают другие люди из Аркадии, но я, стало быть, от них отличаюсь… Как ты определила это?
Богли прошла через кухню, села в кресло напротив и, выхватив уголек из огня, принялась крошить его сильными пальцами. На колени ложилось нечто, похожее на спутанную черную кудель.
- Те, кто бегут из Аркадии, проживают здесь чужую жизнь. Один пришел — один ушел. Жизнь меняем на жизнь, боль на боль, ошибки на ошибки. Но ты проживаешь заново свою собственную. Ты вор, украл себе жизнь, украл молодость.
Реа посмотрел на перстень.
- Пожалуй, что так. И, пожалуй, это не вполне честно: у меня появился шанс начать все заново, исправить, что было сделано не так. Мне снова тридцать, но я больше не испуган, не рассержен, не погружен в отчаянья, а значит не откажусь добровольно от магии. Рэллен, конечно же, знал это… Господь милосердный!
Реа вскочил и заходил беспокойно по комнате.
- Он послал меня за д“Анкосом с единственной целью… Но почему сейчас? Что такого произошло в последние месяцы, что Рэллен решил убить меня после двадцати лет? Он мог это сделать в любой момент, кому есть дело до провинциального священника?.. Госпожа Богли.
- Что? - спросила фэйри, кажется, полностью сосредоточенная на своей кудели.
- Вы отличаете меня от прочих аркадийцев, верно?
Богли потянула носом.
- Ты пахнешь вором.
- Значит, и еще одного такого же, с опалом на пальце сможете найти?
- Да, - кивнула Богли. - Я его чую, он в городе. Но найти я его не могу.
- Почему?
- Думаю, он имеет на это, - Богли кивнула на перстень, - больше прав.
Реа открыл рот, чтобы продолжить расспросы, но фэйри его остановила.
- Я ничего не скажу. Я не могу, скована Тишиной. Да и не сказала бы, если бы могла. Ты здесь ничего не сделаешь, уезжай. Не подвергай Алису опасности.
Реа вернулся в кресло.
- и от кого же Алисе грозит большая опасность: от чудовища, убивающего женщин, или от меня?
Богли не ответила.
- Я могу защитить Алису от живых врагов, реальных, из плоти и крови, - Реа огляделся. Отлично, тут есть медные ножницы. - Я сделаю отличный амулет для нее и для себя. Сумеете вы тогда защитить ее от чудовищ?
Богли взвесила в руке кудель черных нитей.
- Тебе не помешает узнать, что это за чудовища.
- И?
- Я не могу сказать, - покачала головой Богли. - Скована…
- Тишиной, - кивнул Реа. - Мне что же, искать и опрашивать всех фэйри в стране?
- Тебе никто не скажет, - огорошила его Богли. - Об этом ты должен спросить Короля Тишины.
Глава пятнадцатая
Четвертого письма все нет и нет. Он старается не ждать, ведь Ихан не ответит. Ихана снедает ненависть, и даже ради других он не согласится помочь. И все же, он ждет.
Зато письмо получает Фоун. Конверт розовый, с маркой герцогства Эллин, мемориальной, выпущенной к двадцатилетию Элиса V. От письма едва ощутимо пахнет дорогими цветочными духами. Такие послания своим любовникам шлют придворные дамы.
Фоун читает, меняется в лице и комкает послание.
- В Эллине объявился Зверь. От Фьоре не будет помощи.
- Зверь? - переспрашивает он безразлично, он умеет скрывать свою заинтересованность.
Но Фоун его не слышит, она отдалилась в последние дни. Как тогда, в Кранаксе-на-Болоте, она полностью захвачена новым делом. Глаза ее горят, на щеках румянец. Фоун необычайно прекрасна в этот момент, но она становится все дальше и дальше, и для него это внове. Еще никто не предпочитал ему другое, не важно, речь идет о человеке, или о вещи.
- О, Небо! - спохватывается Фоун. - У меня же клиенты!
Бросив скомканный лист, она решительно шагает в свою лавочку, на ходу застегивая жакет. Он поднимает и разглаживает письмо, и в глаза ему стразу бросается последняя строчка: «Я помню о твоей просьбе. Я найду сведения об альградинах, как только изловлю Зверя». Он комкает письмо повторно.
- Кто такой Король Тишины? - спросил Реа.
Алиса, еще не проснувшаяся до конца, только что спустившаяся на кухню, посмотрела на него солово. Корсаж, зашнурованный лентами, был неплотно затянут, так что видна была молочно-белая грудь в пене кружев. Должно быть, местная летняя мода — немалое испытание для мужчин.
- Это… - Алиса потерла лоб. - А вам к чему это?
- Услышал где-то, - ушел от прямого ответа Реа. - Решил полюбопытствовать.
- Это… - Алиса села на стул и с тоской посмотрела на тарелку каши. - Бо-о-огли!
- Ешьте, - огрызнулась фэйри. - И с вашего позволения, у меня сегодня выходной.
Стрельнув недовольным взглядом на Рэа — будто бы он в чем-то провинился — фэйри вышла. Через верь, что даже было как-то странно. Алиса сообразила, то в ее одежде беспорядок и со смущенным румянцем затянула ленты. Теперь, правда, кокетливый пышный бант еще больше внимания привлекал к высокой груди. Реа обратил все свое внимание на завтрак.
- Это легенда, возможно — простая сказка. В историях о фэйри одного от другого трудно отличить, - Алиса подперла щеку рукой, продолжая неодобрительно смотреть на кашу. - В незапамятные времена фэйри правил Король Тишины. Он был самым могущественным из всех фэйри, был наделен бессмертием, а еще — невероятной властью надо всеми живыми существами. И неживыми тоже. Жители Туэво утверждают, что каньон в горах Туэво появился, когда Королю потребовалось пройти их насквозь.
- И что?
- И ничего, - развела руками Алиса. - Якобы Король творил совсем уж невообразимые вещи, а потом просто запретил их помнить. Сковал всех Тишиной.
- Если этот король фэйри так могуществен, почему он до сих пор не победил людей? - спросил Реа, погруженный в собственные раздумья.
- Потому что его сверг младший брат, Король Осени. Забрал трон, королеву и немалую часть Могущества. Слышала я разговоры, будто бы Король Осени в долгу у моей соседки, Фоун.
- Что ж, - напомнил Реа, - один знакомый фэйри у нее точно есть.
Правду ли сказала Богли, и можно ли вооще верить существу, проходящему сквозь стены? И почему она вообще сказала ему разузнать о чудовищах? И почему рассказать о них может только Король Тишины? Это такой способ указать на безнадежность затеи?
- Ну и денек сегодня! - Фоун Липпет без приветствия ворвалась на кухню, принеся с собой запах трав. С собой она приволокла также целую корзину амулетов и газету. - Колонку происшествий раздули на полномера, и наш мнительный народец кинулся скупать амулеты. Причем, у меня сегодня с рассвета одни только женщины.
Алиса бросила взгляд на передовицу и пожала плечами.
- О войне уже лет сто говорят, и, слава Небу, все тихо.
- И с кем вы воевать собрались? - спросил Реа, забирая газету.
- Лично я — ни с кем, - фыркнула Фоун. - Это Башни ужиться не могут.
- Ты тоже из Башни, - Алиса кивнула на вышивку на плече жакета Фоун.
- Но стараюсь держаться в стороне. Я уж как-нибудь воздержусь, спасибо.
- Здесь написано, что эмиссары Башен могут получить широкие полномочия даже в свободных городах, - Реа перелистнул страницу. - Звучит зловеще.
- В Эльмере, возможно, - кивнула Фоун. - Тамошний губернатор давно уже заигрывает с Башнями, пытается все урвать что-то. Но здесь, в Солано, и в Корниелле это, к счастью, невозможно. Слишком долго города добивались независимости, и слишком дорого она далась.
Но Реа уже не слушал ведьму. Он стиснул, мял газету, с ужасом глядя на заметку, изложенную кощунственно сухим языком. Чудовищная резня в Тривании. Хозяин дома, практикующий терапевт Сайлас Дженкинс (44), его родные и гости убиты с особой жестокостью, дочь хозяина Салли Дженкинс (13) пропала бесследно. Полиция полагает, что причиной нападения на дом доктора было ограбление: сейф взломан, и все ценности пропали.
