— Я тебя убью, — прошептал Велон таким голосом, что большинство темных разбежалось бы в ужасе. Внезапно в кабинете раздался хруст, и принц откинул в сторону случайно отломанный им кусок спинки кресла. — Кобель похотливый, ты не достоин даже жить с ней в одном замке.
— Мы с Вилфен готов в медовый месяц уехать в одно из ваших поместий, ваше высочество… Ох, прости, пап, еще не привык.
Велон озверел настолько, что неизвестно, какая сила удержала его на месте. Вейкар беспокойно поглядывал на отца, готовясь в любой момент оттащить его от ухмыляющегося Роуна.
Вилфен умоляюще смотрела на папу, словно побитый котенок, которого выкинули на мороз.
— Пап…
— Вилфен, ты не могла себе найти мужчину хуже!
— Но я такого и искала, — удивилась принцесса. — Мне не нужен лучше.
Признаться, в этот момент у Роуна с Велоном стало очень похожее выражение лица.
— Что-о? — не понял свалг, явно возмущенный какой-то претензией к нему. Какой именно он еще не разобрался.
— Я не хочу себе идеального лорда, правильного до последней пяди волос, — пояснила Вилфен, как само собой разумеющееся. — Пап, с такими ведь скучно. А подлецы правят этим миром, они способны на многое, не сидят на месте, видя своей единственной целью службу другим. Я не буду счастлива с таким, прости. А Роун — дрянь последняя, но он мой, и я с ним жизнь хочу прожить… Если получится, конечно, — добавила принцесса, но удержалась от просящего взгляда в сторону деда.
— Молодец, — неожиданно похвалила Элиэн, улыбаясь чему-то своему. — Выходить замуж нужно по-глупости и по молодости, а то потом никакая любовь не спасет.
Вилфен смутилась, но на ее губах вновь расцвела счастливая улыбка. Мужчины в этом женском безумие участие не приняли, особенно пристально на супругу смотрел Вадерион.
— А если бы он предал вас с Тейнолом? — ядовито поинтересовался Велон, продолжая кипеть от гнева, но сдерживаясь.
— Я бы его убила, — просто ответила Вилфен, пожимая плечами.
Блеклые, как у слепца, глаза Роуна округлились до размера чайных блюдец. В таком шоке двухсотлетний свалг не был никогда.
— Как бы ты это сделала? Я сильнее тебя во всем. Я мужчина и некромант, — напомнил он, вернув себе способность к членораздельной речи.
Она смерила его холодным взглядом.
— Перерезала бы глотку, пока ты спишь — и все.
Роун посмотрел на нее так, словно увидел впервые.
— Она сейчас не шутила, — заметил Вейкар, выглядывая из-за отца.
До свалга тоже стала доходить эта простая истина. Он переминулся с ноги на ногу и рефлекторно поправил меч, который носил всю жизнь.
— Так ты тогда… говорила правду?
— Я всегда говорила тебе правду.
— А… как… Стой, — усмехнулся Роун, скорее для собственного успокоения. — А как же вечная любовь и прочие глупости? Мы жениться собрались!
Вилфен серьезно ответила:
— Я люблю тебя и, конечно, с радостью свяжу свою судьбу. Но предательство не потерплю ни от кого. Мне будет больно от моральных и сердечных переживаний, однако это не изменит моего вердикта тебе.
Какой Темный Император, казни, предательство и прочие глупости? Роуна теперь не интересовало ничего, кроме любимой женщины, которая вдруг так разоткровенничалась. Свалг уже не заметил, как переглянулись Вадерион с Элиэн, а затем Император криво улыбнулся.
— Сердечных переживаний? Ты так это называешь?
Вилфен не успела ответить — в кабинет влетела (иначе с такой скоростью передвижения это сложно назвать) Виклен. Она быстро оглядела собрание и тут же заверила всех присутствующих:
— Мне только папа нужен, простите.
— Замуж собралась? — ярился Велон.
— Откуда ты знаешь?.. — в удивлении распахнула глаза Виклен, а затем выругалась: — Демон, Рэдгариан все же растрепал! Не ожидала. А ведь клялся, что никому ничего скажет, даже родителям не напишет.
Велон пораженчески выдохнул, опираясь на остатки спинки кресла. У него был взгляд темного, который пришел к неутешительному выводу о пустоте собственного бытие.
— Как же тяжело молчать, — простонал Вейкар, кусая губы, чтобы не расхохотаться. Его все эти перипетии только развеселили.
— Как будто ты молчишь! — огрызнулся Велон, приходя в себя и вспоминая, что он, демоны его задери, глава большого семейства и отец двух неугомонных дочерей, и решать их проблемы — его задача.
— Так, все вон. Виклен, потом бабушка решит, когда ваши с Вилфен будут свадьбы.
— Что? Нет? Какие свадьбы? Папа! — наперебой заголосили девочки.
Велон решительно шагнул к Вилфен и, подхватив ее под локти, принялся выводить из кабинета отца. Учитывая, что силу применить он не мог, а дочка уходить не собиралась, то процесс затягивался. Тут еще Виклен пришла на помощь сестре. Но Велон тоже не остался один на один с любимыми, но иногда чересчур энергичными дочками — с кресла подскочил Вейкар, в два шага оказался рядом с сестрами и, обняв Виклен под грудью, банально вытащил из кабинета. За столь грубое обращение он успел раз семь получить локтем в бок, но задачу свою выполнил. Велон тоже не стал медлить и вывел более тихую и послушную Вилфен, только у двери обернувшись к отцу.
— Оставь этой крысе жизнь. Я за ним присмотрю, — попросил принц за дочку.
Император усмехнулся и ответил:
— За ним присмотрит сама Вилфен.
Принцесса древнешесский, на которой велся этот короткий обмен фразами, не знала, но свое имя разобрала, и в ее глазах появилось еще больше тревоги. Но просить за любимого у могущественного деда она, как и раньше, не смела. Велон практически вытолкнул ее из кабинета и вышел сам, плотно прикрыв дверь и оставив отца с матерью разбираться с Роуном. Он почти успокоился (если в его состоянии это было возможно), папа явно дал понять, что рубить голову еще одному свалгу не намерен. Вот только об этом не знала Вилфен, поэтому повисла на Велоне тут же, как он вышел из кабинета. Причем не одна, а с появившейся Виклен. Вейкара рядом не наблюдалось, из чего можно было сделать вывод, что борьбу с сестрой он проиграл и позорно сбежал.
— Папа? Папа! — Две пары голубых глаз воззрились на него, и если старшая дочь была всего лишь возмущена и озадачена, то младшая ужасно переживала. Куда делась та холодная и уверенная в себе внучка Темного Императора? Сейчас перед Велоном стояла молоденькая перепуганная принцесса. Естественно, как любящий отец, он не мог заставить дочку страдать.
— Все будет хорошо, Вилфен, — успокоил он ее, поглаживая по спине свою малышку и приказывая негодованию внутри потухнуть. Главными сейчас были не его чувства, а девочки.
— Пап…
— Я сказал ведь: все будет хорошо, — терпеливо повторил Велон, обращаясь к Вилфен. — Не переживай. Твоему идиоту ничего не грозит, кроме выволочки. Хотя твой выбор, конечно, кхм… Да и Виклен…
— Что "Виклен"?! — взвилась старшая. — Рэдгариан — знатный лорд, наследник правителя северных земель, благородный и честный, чародей. Он твой племянник!
— Он — Вал'Акэш… — начал зачем-то объяснять дочери прописные истины Велон: что Император не жалует в своей семье северян. Но Виклен уже его не слушала. Да и Вилфен решила вновь поучаствовать в разговоре.
— Он лучший! — воскликнула старшая.
— Он плохой, я знаю, — тихо произнесла младшая. — Но ведь мы в Темной Империи, святых и в нашей семье нет.
— Он самый лучший!
Велон мысленно застонал и потер лицо: это было невозможно! Нервные полгода без Тейнола, заговоры, споры с отцом, бессонные два дня, роды Эды, внезапные романы дочерей…
— Почему вы все делаете в одно время? — устало поинтересовался принц и тут же пожалел об этом, потому что дочки мгновенно устыдились (вот бы всегда так!) и принялись жалеть. А делали они это самым неприятным для самолюбия Велона способом.
— Пап, мы тебя так любим, — заверила родителя Виклен, вешаясь ему на шею в самом прямом смысле этого слова.
— Да, очень. Ты лучший, — проникновенно произнесла Вилфен, обнимая отца за талию — ей рост дотянуться до шеи не позволял.
— Самый лучший.
— Мы тебя так любим.
— Прости нас.
— Но я так его люблю.
— И я тоже.
А потом две этих лисицы посмотрели на него своими невыносимыми умоляюще-просительными взглядами.
— Я же просил так не делать! — раздраженно воскликнул Велон, демонстративно не обнимая дочерей. И так Вэйзар весь извелся, издеваясь над братом, что тот размяк с девчонками. — Просил не подлизываться!
— Мы не подлизываемся! — возмутилась Виклен, явно пытаясь задушить отца.
— Мы любим тебя, — тихо заверила Вилфен.
И Велон сдался, как сдавался всегда — это сына можно было держать на расстоянии и периодически дрессировать, чтобы не расслаблялся, а дочек не получалось не баловать и не любить. Его маленькие принцессы с самого детства вили из отца веревки. Это не Велия с папой, у которых были холодные уважительные отношения. Велон несколько раз пытался добиться подобного от дочерей, но те воспринимали это как обиду на них и расстраивались, а потом шли извиняться — висеть на шее, целовать в щечку и щебетать, что он самый лучший. Демоны! Ну не мог он своих малышек оттолкнуть! Прав Вэйзар — тряпка он. Но только с дочерьми!
— Так, все, хватит, — уже более мягко приказал Велон, отпуская девочек из объятий. — Идите, займитесь чем-нибудь. У меня еще есть дела.
— Что-то серьезно? — нахмурилась Вилфен.
— Да, — подтвердил отец, а потом тяжело вздохнул: — У вас скоро появится брат или сестра.
— Правда? Наконец-то, а то Вейкар весь изнылся! — воскликнула Виклен и тут же захлопнула себе рот ладонью. Вилфен бросила на нее предупреждающий взгляд.
— Причем тут Вейкар? — мгновенно насторожился Велон, словно варг, почуявший запах свежего мяса.
Сестры переглянулись, Вилфен скривилась и пожала плечами, после чего Виклен ответила:
— Вейкар переживал, что родится мальчик, и он перестанет быть твоим единственным сыном. Он, конечно, напрямую этого не говорил, но так много ныл, что мы с Вилфен давно все поняли.
— Идиот, — постановил Велон, а потом вернулся к насущному: — Идите, вам есть что обсудить.
— Что?
— Расскажи сестре, кого мы принимаем в семью, — не выдержал принц, позволив раздражению и даже гневу мелькнуть в голосе. Вилфен тут же поникла, нахмурилась и увела сестру. Наконец-то!
Только когда сестры оказались в пустом в это время дня саду, Вилфен начала свой рассказ. Виклен слушала внимательно и — самое главное — молча.
— …а Роун остался в кабинете дедушки. Надеюсь, все будет хорошо, — вздохнула напоследок Вилфен. Они с сестрой уже десятый раз обходили замковый сад.
— Будет, папа же сказал, — напомнила Виклен, а потом присвистнула: — Неплохо ты повеселилась, сестренка!
— А ты — нет?
— У меня всего-то какой-то лорд Вал'Акэш!
— Всего-то?
Виклен рассмеялась.
— Он мне сделал предложение.
— Единственное, чему я удивлена. Вашему роману всего четыре месяца.
— Знала, да? И много вас?
— Мы с мамой догадывались, папа — нет.
— Это видно было по его реакции, — хмыкнула Виклен. — Так вот. Рэдгариан сделал мне предложение — красиво, на одном колене, — а я вдруг так испугалась. Думаю, может, поторопилась? А если это всего лишь легкая влюбленность? Он, конечно, повел себя благородно, дал время подумать, а когда заговорил про верность, я вдруг поняла, что его у меня любая может увести. А что? Он видный жених, а вечно никакой мужик свою женщину ждать не будет. И похитрее меня могут найтись. В общем, решила я, надо его закабалить… Тьфу! Замуж выйти.
Вилфен тихо рассмеялась. Виклен подмигнула ей, а потом шутливо ткнула локтем под ребра и поинтересовалась:
— Как тебе, в мужских объятиях?
Младшая принцесса отвела взгляд, а потом исподволь посмотрела на сестру.
— Нравится, — довольно ответила она, и Виклен вновь рассмеялась.
— Это хорошо. Надеюсь, Роун — мужчина хороший. В постели, я имею в виду.
— Я же сказала.
— Тебе не с чем сравнивать.
— Мне очень нравится, — поправилась Вилфен.
— Правда?
— Да! Виклен, я на него готова сама наброситься!
— О как ругаешься! Значит, действительно старается.
Вилфен улыбнулась, вспоминаю любимого. Виклен тоже задумалась.
— Бедный папа, — произнесла она.
— Почему?
— Отцам всегда тяжело, когда дочери выходят замуж, — со знанием дела ответила Виклен. — Так тетя Велия говорит. Она в этом разбирается.
Сестры рассмеялись, а потом настал черед Вилфен хмуриться.
— Ты чего? А, за своего боишься?
— Ты ведь понимаешь, что дедушка — не папа, его красивыми глазками не проймешь, — вздохнула Вилфен и судорожно себя обняла, словно мерзла, хотя в Меладу уже несколько дней как пришло настоящее жаркое лето.
— Все будет хорошо, — повторила слова отца Виклен и потрепала младшую сестренку по плечу.
Как только Велон выпихнул своих дочурок и сынка за дверь, наконец-то вспомнив, что это кабинет отца, а не его собственный, Вадерион обратил все свое внимание на стоящего напротив Роуна. Стоило только Вилфен исчезнуть из поля зрения, как свалг вновь нацепил на лицо высокомерную ухмылку. Краем глаза Вадерион заметил, как за ним с интересом наблюдает Элиэн. Котенок, в отличие от всех остальных, уже разгадала мысли "великого и ужасного" Императора.
— Ловко ты спрятался за юбку моей внучки, — с сарказмом похвалил Вадерион. — Так даже твой отец не мог.
Несмотря на то, что Роун хорошо себя контролировал, его перекосило, а взгляд стал недобрым. Вадерион усмехнулся: как же! Оскорбил его мужскую гордость.
— Вилфен здесь ни при чем, — процедил Роун. — Я сам отвечаю за свои поступки, и если Темному Императору угодно меня покарать, я не буду увиливать.
— И оставишь возлюбленную одну? — подкинул каверзный вопрос Вадерион. — Пусть сама отмывает свою репутацию, отец ведь ее любит, семья примет, а потом и другого найдет, получше.
Он знал, что так будет. Вернее, надеялся. Рифен никогда не поддавался на провокации, всегда терпел, чем раздражал Вадериона еще больше. Темный Император ценил силу, а у старшего сына Алесы ее не было — ни физической, ни духовной. Зато младший свалг норовом пошел в отца — Ринер по молодости тоже был крут на расправу и не сдерживал кулаков. Это потом Советник обрюзг, стал зависим от власти. Ему перестало хватать, захотелось большего, и за это он заплатил. Но Роун находился только в начале пути, конец которого был неизвестен, поэтому реагировал так, как Вадерион и предполагал — бросился на обидчика.
Громкий хруст — и свалг сполз по краю стола вниз. Крепкий черный дуб выдержал удар головы Роуна, которой "помог" Вадерион — все же у Императора, прожившего более тысячи лет, реакция была лучше.
— Наконец-то, я уже думал не дождусь и придется называть Вилфен шлюхой, — усмехнулся Вадерион.
Древесина для стола действительно была взята хорошая — выдержала и второй удар, когда Император впечатал лицо кинувшегося на него свалга.
— Даже так, — с иронией протянул Вадерион, опускаясь наконец обратно в кресло. — Дважды в одну яму.
Элиэн склонилась и вытерла кровь с лица Роуна, а потом впихнула в его руку платок. Он рефлекторно промокнул сломанный нос и с подозрением покосился на спокойную Императрицу, которая даже с кресла не поднялась, пока в полуметре от нее двое мужчин выясняли отношения.
Роун поднялся, опираясь на окровавленный стол, и посмотрел на Императора. Тот придвинул к нему небольшую брошь из черненого серебра — эмблема скрещенной книги и меча. Рука с платком упала, позволяя крови из разбитого носа стечь по губе вниз, на рубашку. Взгляд Роуна прикипел к броши: он знал, что это, хотя раньше никогда не видел. Никто не видел — с тех пор, как в тронном зале был казнен Советник Ринер.
— Мы с Вилфен готов в медовый месяц уехать в одно из ваших поместий, ваше высочество… Ох, прости, пап, еще не привык.
Велон озверел настолько, что неизвестно, какая сила удержала его на месте. Вейкар беспокойно поглядывал на отца, готовясь в любой момент оттащить его от ухмыляющегося Роуна.
Вилфен умоляюще смотрела на папу, словно побитый котенок, которого выкинули на мороз.
— Пап…
— Вилфен, ты не могла себе найти мужчину хуже!
— Но я такого и искала, — удивилась принцесса. — Мне не нужен лучше.
Признаться, в этот момент у Роуна с Велоном стало очень похожее выражение лица.
— Что-о? — не понял свалг, явно возмущенный какой-то претензией к нему. Какой именно он еще не разобрался.
— Я не хочу себе идеального лорда, правильного до последней пяди волос, — пояснила Вилфен, как само собой разумеющееся. — Пап, с такими ведь скучно. А подлецы правят этим миром, они способны на многое, не сидят на месте, видя своей единственной целью службу другим. Я не буду счастлива с таким, прости. А Роун — дрянь последняя, но он мой, и я с ним жизнь хочу прожить… Если получится, конечно, — добавила принцесса, но удержалась от просящего взгляда в сторону деда.
— Молодец, — неожиданно похвалила Элиэн, улыбаясь чему-то своему. — Выходить замуж нужно по-глупости и по молодости, а то потом никакая любовь не спасет.
Вилфен смутилась, но на ее губах вновь расцвела счастливая улыбка. Мужчины в этом женском безумие участие не приняли, особенно пристально на супругу смотрел Вадерион.
— А если бы он предал вас с Тейнолом? — ядовито поинтересовался Велон, продолжая кипеть от гнева, но сдерживаясь.
— Я бы его убила, — просто ответила Вилфен, пожимая плечами.
Блеклые, как у слепца, глаза Роуна округлились до размера чайных блюдец. В таком шоке двухсотлетний свалг не был никогда.
— Как бы ты это сделала? Я сильнее тебя во всем. Я мужчина и некромант, — напомнил он, вернув себе способность к членораздельной речи.
Она смерила его холодным взглядом.
— Перерезала бы глотку, пока ты спишь — и все.
Роун посмотрел на нее так, словно увидел впервые.
— Она сейчас не шутила, — заметил Вейкар, выглядывая из-за отца.
До свалга тоже стала доходить эта простая истина. Он переминулся с ноги на ногу и рефлекторно поправил меч, который носил всю жизнь.
— Так ты тогда… говорила правду?
— Я всегда говорила тебе правду.
— А… как… Стой, — усмехнулся Роун, скорее для собственного успокоения. — А как же вечная любовь и прочие глупости? Мы жениться собрались!
Вилфен серьезно ответила:
— Я люблю тебя и, конечно, с радостью свяжу свою судьбу. Но предательство не потерплю ни от кого. Мне будет больно от моральных и сердечных переживаний, однако это не изменит моего вердикта тебе.
Какой Темный Император, казни, предательство и прочие глупости? Роуна теперь не интересовало ничего, кроме любимой женщины, которая вдруг так разоткровенничалась. Свалг уже не заметил, как переглянулись Вадерион с Элиэн, а затем Император криво улыбнулся.
— Сердечных переживаний? Ты так это называешь?
Вилфен не успела ответить — в кабинет влетела (иначе с такой скоростью передвижения это сложно назвать) Виклен. Она быстро оглядела собрание и тут же заверила всех присутствующих:
— Мне только папа нужен, простите.
— Замуж собралась? — ярился Велон.
— Откуда ты знаешь?.. — в удивлении распахнула глаза Виклен, а затем выругалась: — Демон, Рэдгариан все же растрепал! Не ожидала. А ведь клялся, что никому ничего скажет, даже родителям не напишет.
Велон пораженчески выдохнул, опираясь на остатки спинки кресла. У него был взгляд темного, который пришел к неутешительному выводу о пустоте собственного бытие.
— Как же тяжело молчать, — простонал Вейкар, кусая губы, чтобы не расхохотаться. Его все эти перипетии только развеселили.
— Как будто ты молчишь! — огрызнулся Велон, приходя в себя и вспоминая, что он, демоны его задери, глава большого семейства и отец двух неугомонных дочерей, и решать их проблемы — его задача.
— Так, все вон. Виклен, потом бабушка решит, когда ваши с Вилфен будут свадьбы.
— Что? Нет? Какие свадьбы? Папа! — наперебой заголосили девочки.
Велон решительно шагнул к Вилфен и, подхватив ее под локти, принялся выводить из кабинета отца. Учитывая, что силу применить он не мог, а дочка уходить не собиралась, то процесс затягивался. Тут еще Виклен пришла на помощь сестре. Но Велон тоже не остался один на один с любимыми, но иногда чересчур энергичными дочками — с кресла подскочил Вейкар, в два шага оказался рядом с сестрами и, обняв Виклен под грудью, банально вытащил из кабинета. За столь грубое обращение он успел раз семь получить локтем в бок, но задачу свою выполнил. Велон тоже не стал медлить и вывел более тихую и послушную Вилфен, только у двери обернувшись к отцу.
— Оставь этой крысе жизнь. Я за ним присмотрю, — попросил принц за дочку.
Император усмехнулся и ответил:
— За ним присмотрит сама Вилфен.
Принцесса древнешесский, на которой велся этот короткий обмен фразами, не знала, но свое имя разобрала, и в ее глазах появилось еще больше тревоги. Но просить за любимого у могущественного деда она, как и раньше, не смела. Велон практически вытолкнул ее из кабинета и вышел сам, плотно прикрыв дверь и оставив отца с матерью разбираться с Роуном. Он почти успокоился (если в его состоянии это было возможно), папа явно дал понять, что рубить голову еще одному свалгу не намерен. Вот только об этом не знала Вилфен, поэтому повисла на Велоне тут же, как он вышел из кабинета. Причем не одна, а с появившейся Виклен. Вейкара рядом не наблюдалось, из чего можно было сделать вывод, что борьбу с сестрой он проиграл и позорно сбежал.
— Папа? Папа! — Две пары голубых глаз воззрились на него, и если старшая дочь была всего лишь возмущена и озадачена, то младшая ужасно переживала. Куда делась та холодная и уверенная в себе внучка Темного Императора? Сейчас перед Велоном стояла молоденькая перепуганная принцесса. Естественно, как любящий отец, он не мог заставить дочку страдать.
— Все будет хорошо, Вилфен, — успокоил он ее, поглаживая по спине свою малышку и приказывая негодованию внутри потухнуть. Главными сейчас были не его чувства, а девочки.
— Пап…
— Я сказал ведь: все будет хорошо, — терпеливо повторил Велон, обращаясь к Вилфен. — Не переживай. Твоему идиоту ничего не грозит, кроме выволочки. Хотя твой выбор, конечно, кхм… Да и Виклен…
— Что "Виклен"?! — взвилась старшая. — Рэдгариан — знатный лорд, наследник правителя северных земель, благородный и честный, чародей. Он твой племянник!
— Он — Вал'Акэш… — начал зачем-то объяснять дочери прописные истины Велон: что Император не жалует в своей семье северян. Но Виклен уже его не слушала. Да и Вилфен решила вновь поучаствовать в разговоре.
— Он лучший! — воскликнула старшая.
— Он плохой, я знаю, — тихо произнесла младшая. — Но ведь мы в Темной Империи, святых и в нашей семье нет.
— Он самый лучший!
Велон мысленно застонал и потер лицо: это было невозможно! Нервные полгода без Тейнола, заговоры, споры с отцом, бессонные два дня, роды Эды, внезапные романы дочерей…
— Почему вы все делаете в одно время? — устало поинтересовался принц и тут же пожалел об этом, потому что дочки мгновенно устыдились (вот бы всегда так!) и принялись жалеть. А делали они это самым неприятным для самолюбия Велона способом.
— Пап, мы тебя так любим, — заверила родителя Виклен, вешаясь ему на шею в самом прямом смысле этого слова.
— Да, очень. Ты лучший, — проникновенно произнесла Вилфен, обнимая отца за талию — ей рост дотянуться до шеи не позволял.
— Самый лучший.
— Мы тебя так любим.
— Прости нас.
— Но я так его люблю.
— И я тоже.
А потом две этих лисицы посмотрели на него своими невыносимыми умоляюще-просительными взглядами.
— Я же просил так не делать! — раздраженно воскликнул Велон, демонстративно не обнимая дочерей. И так Вэйзар весь извелся, издеваясь над братом, что тот размяк с девчонками. — Просил не подлизываться!
— Мы не подлизываемся! — возмутилась Виклен, явно пытаясь задушить отца.
— Мы любим тебя, — тихо заверила Вилфен.
И Велон сдался, как сдавался всегда — это сына можно было держать на расстоянии и периодически дрессировать, чтобы не расслаблялся, а дочек не получалось не баловать и не любить. Его маленькие принцессы с самого детства вили из отца веревки. Это не Велия с папой, у которых были холодные уважительные отношения. Велон несколько раз пытался добиться подобного от дочерей, но те воспринимали это как обиду на них и расстраивались, а потом шли извиняться — висеть на шее, целовать в щечку и щебетать, что он самый лучший. Демоны! Ну не мог он своих малышек оттолкнуть! Прав Вэйзар — тряпка он. Но только с дочерьми!
— Так, все, хватит, — уже более мягко приказал Велон, отпуская девочек из объятий. — Идите, займитесь чем-нибудь. У меня еще есть дела.
— Что-то серьезно? — нахмурилась Вилфен.
— Да, — подтвердил отец, а потом тяжело вздохнул: — У вас скоро появится брат или сестра.
— Правда? Наконец-то, а то Вейкар весь изнылся! — воскликнула Виклен и тут же захлопнула себе рот ладонью. Вилфен бросила на нее предупреждающий взгляд.
— Причем тут Вейкар? — мгновенно насторожился Велон, словно варг, почуявший запах свежего мяса.
Сестры переглянулись, Вилфен скривилась и пожала плечами, после чего Виклен ответила:
— Вейкар переживал, что родится мальчик, и он перестанет быть твоим единственным сыном. Он, конечно, напрямую этого не говорил, но так много ныл, что мы с Вилфен давно все поняли.
— Идиот, — постановил Велон, а потом вернулся к насущному: — Идите, вам есть что обсудить.
— Что?
— Расскажи сестре, кого мы принимаем в семью, — не выдержал принц, позволив раздражению и даже гневу мелькнуть в голосе. Вилфен тут же поникла, нахмурилась и увела сестру. Наконец-то!
***
Только когда сестры оказались в пустом в это время дня саду, Вилфен начала свой рассказ. Виклен слушала внимательно и — самое главное — молча.
— …а Роун остался в кабинете дедушки. Надеюсь, все будет хорошо, — вздохнула напоследок Вилфен. Они с сестрой уже десятый раз обходили замковый сад.
— Будет, папа же сказал, — напомнила Виклен, а потом присвистнула: — Неплохо ты повеселилась, сестренка!
— А ты — нет?
— У меня всего-то какой-то лорд Вал'Акэш!
— Всего-то?
Виклен рассмеялась.
— Он мне сделал предложение.
— Единственное, чему я удивлена. Вашему роману всего четыре месяца.
— Знала, да? И много вас?
— Мы с мамой догадывались, папа — нет.
— Это видно было по его реакции, — хмыкнула Виклен. — Так вот. Рэдгариан сделал мне предложение — красиво, на одном колене, — а я вдруг так испугалась. Думаю, может, поторопилась? А если это всего лишь легкая влюбленность? Он, конечно, повел себя благородно, дал время подумать, а когда заговорил про верность, я вдруг поняла, что его у меня любая может увести. А что? Он видный жених, а вечно никакой мужик свою женщину ждать не будет. И похитрее меня могут найтись. В общем, решила я, надо его закабалить… Тьфу! Замуж выйти.
Вилфен тихо рассмеялась. Виклен подмигнула ей, а потом шутливо ткнула локтем под ребра и поинтересовалась:
— Как тебе, в мужских объятиях?
Младшая принцесса отвела взгляд, а потом исподволь посмотрела на сестру.
— Нравится, — довольно ответила она, и Виклен вновь рассмеялась.
— Это хорошо. Надеюсь, Роун — мужчина хороший. В постели, я имею в виду.
— Я же сказала.
— Тебе не с чем сравнивать.
— Мне очень нравится, — поправилась Вилфен.
— Правда?
— Да! Виклен, я на него готова сама наброситься!
— О как ругаешься! Значит, действительно старается.
Вилфен улыбнулась, вспоминаю любимого. Виклен тоже задумалась.
— Бедный папа, — произнесла она.
— Почему?
— Отцам всегда тяжело, когда дочери выходят замуж, — со знанием дела ответила Виклен. — Так тетя Велия говорит. Она в этом разбирается.
Сестры рассмеялись, а потом настал черед Вилфен хмуриться.
— Ты чего? А, за своего боишься?
— Ты ведь понимаешь, что дедушка — не папа, его красивыми глазками не проймешь, — вздохнула Вилфен и судорожно себя обняла, словно мерзла, хотя в Меладу уже несколько дней как пришло настоящее жаркое лето.
— Все будет хорошо, — повторила слова отца Виклен и потрепала младшую сестренку по плечу.
***
Как только Велон выпихнул своих дочурок и сынка за дверь, наконец-то вспомнив, что это кабинет отца, а не его собственный, Вадерион обратил все свое внимание на стоящего напротив Роуна. Стоило только Вилфен исчезнуть из поля зрения, как свалг вновь нацепил на лицо высокомерную ухмылку. Краем глаза Вадерион заметил, как за ним с интересом наблюдает Элиэн. Котенок, в отличие от всех остальных, уже разгадала мысли "великого и ужасного" Императора.
— Ловко ты спрятался за юбку моей внучки, — с сарказмом похвалил Вадерион. — Так даже твой отец не мог.
Несмотря на то, что Роун хорошо себя контролировал, его перекосило, а взгляд стал недобрым. Вадерион усмехнулся: как же! Оскорбил его мужскую гордость.
— Вилфен здесь ни при чем, — процедил Роун. — Я сам отвечаю за свои поступки, и если Темному Императору угодно меня покарать, я не буду увиливать.
— И оставишь возлюбленную одну? — подкинул каверзный вопрос Вадерион. — Пусть сама отмывает свою репутацию, отец ведь ее любит, семья примет, а потом и другого найдет, получше.
Он знал, что так будет. Вернее, надеялся. Рифен никогда не поддавался на провокации, всегда терпел, чем раздражал Вадериона еще больше. Темный Император ценил силу, а у старшего сына Алесы ее не было — ни физической, ни духовной. Зато младший свалг норовом пошел в отца — Ринер по молодости тоже был крут на расправу и не сдерживал кулаков. Это потом Советник обрюзг, стал зависим от власти. Ему перестало хватать, захотелось большего, и за это он заплатил. Но Роун находился только в начале пути, конец которого был неизвестен, поэтому реагировал так, как Вадерион и предполагал — бросился на обидчика.
Громкий хруст — и свалг сполз по краю стола вниз. Крепкий черный дуб выдержал удар головы Роуна, которой "помог" Вадерион — все же у Императора, прожившего более тысячи лет, реакция была лучше.
— Наконец-то, я уже думал не дождусь и придется называть Вилфен шлюхой, — усмехнулся Вадерион.
Древесина для стола действительно была взята хорошая — выдержала и второй удар, когда Император впечатал лицо кинувшегося на него свалга.
— Даже так, — с иронией протянул Вадерион, опускаясь наконец обратно в кресло. — Дважды в одну яму.
Элиэн склонилась и вытерла кровь с лица Роуна, а потом впихнула в его руку платок. Он рефлекторно промокнул сломанный нос и с подозрением покосился на спокойную Императрицу, которая даже с кресла не поднялась, пока в полуметре от нее двое мужчин выясняли отношения.
Роун поднялся, опираясь на окровавленный стол, и посмотрел на Императора. Тот придвинул к нему небольшую брошь из черненого серебра — эмблема скрещенной книги и меча. Рука с платком упала, позволяя крови из разбитого носа стечь по губе вниз, на рубашку. Взгляд Роуна прикипел к броши: он знал, что это, хотя раньше никогда не видел. Никто не видел — с тех пор, как в тронном зале был казнен Советник Ринер.
