В его словах Рэмэл уловил проблеск сожаления. Он деликатно не стал спрашивать, хотя прекрасно понял, о ком думает наставник. Невольно в голове всплыли глупые слова Карета. Отринув их, Рэмэл ответил:
— Я счастлив, что Кэтрин — моя жена. Каждый день я благодарю Свет за то, что мы вместе.
— И насколько я знаю, скоро вас ожидает радостное событие?
— Да.
— Что ж, мои поздравления немного запоздали, но от этого они не станут менее сердечными. Надеюсь, что вы станете такими же замечательными и заботливыми родителями, какими являетесь супругами, а ваше дитя ждет светлый путь.
— Благодарю вас, лорд Хенрик. — Рэмэл склонил голову, рука наставника легла на плечо, и он почувствовал силу Света в Верховном паладине.
Где-то внизу, в холле, в это время снимал плащ Карет.
— Лорд Остерфальд на месте?
— Да, — чопорно поклонился дворецкий. — Он беседует с лордом де Тиалем.
Карет, уже собирающийся скинуть плащ слугам, замер и через мгновение накинул его обратно, произнеся:
— К сожалению, я спешу, а прерывать беседу Верховного паладина с лордом Остерфальдом не посмею. Передайте своему хозяину, что я заходил, но дело несрочное. Мы переговорим в другое время.
Выезжая из ворот особняка Остерфальдов, Карет благодарил Забытых Богов (ну и Свет, с него не убудет) за то, что развели его с Верховным паладином. Он умел лгать, умел лицемерить, в Ордена без этих навыков нечего было делать, но сейчас, когда он осуществлял свой план, он не решился бы без нужды попадаться на глаза лорду де Тиалю. Не стоит рисковать. Хенрик де Тиаль — не Рэмэл, его не так легко обмануть, он может почуять злой умысел. К тому же, ему благоволит Свет.
По длинному залитому светом коридору шла невысокая стройная женщина в строгом черном платье. Ее кудрявые темно-каштановые волосы были собраны в пучок, но несколько непослушных прядей уже выбились из прически — когда по ним скользили солнечные лучи, они горели рыжиной. Походка женщины была уверенной, целеустремленной, а спина — идеально прямой. Кэриста была красива, но, как сказал однажды Лен, в ее присутствии мужчины не думают о ней, как о женщине, они видят лишь мрачную чернокнижницу.
— Леди Кэриста.
— Без "леди", — не оборачиваясь бросила Кэриста. — Заходите.
Сзади раздалось хмыканье. Чернокнижница отперла кабинет и вошла, за ней последовал наглый лис, уверенная эльфийка, виноватый ликан и настороженный маг. Кэриста взмахнула рукой: вероятно, этот жест означал приглашение присаживаться, именно так трактовали его незваные гости. Женщины благоразумно заняли кресла, Дель встал у двери, а Лен уселся на подлокотник кресла Милы. Кэриста многозначительно посмотрела на них, но разговор не начала. Постепенно молчание стало затягиваться.
— Как вам должность ректора? — вежливо поинтересовалась Мила.
— Отвратительно. Это место больше подходило Риланэ.
— Не буду спорить, он жил и любил Академию, как никто другой. Жаль лорда Риланэ, он не заслужил смерти.
Кэриста откинулась на спинку кресла, впившись взглядом в Милу. Было что-то в этом страшное.
— Знаете, сколько раз я это слышала? "Они не заслужили такой судьбы". Глупость по мне, — переливчатым шепотом произнесла она. Она говорила с придыханием, словно в ее словах был какой-то сакральный смысл. — Мне кажется... что та судьба, которая у нас есть... она заслуженная, а иначе... если нас что-то не устраивает, значит мы не потрудились это... исправить. Вот и все.
В могильной тишине кабинета было слышно, как у двери переступил с ноги на ногу Дель. Первой пришел в себя Лен, незаметно, но очень больно пнув под колено Милу. Та вздрогнула и, закинув ногу на ногу и положив руки на коленку, нейтральным тоном произнесла:
— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов и получить на них ответы.
— Интересно? — Кэриста повернулась к Далии, и только тогда все поняли, что ее вопрос был обращен не к Миле. Маг сидела в крайне напряженной позе и буквально сверлила взглядом чернокнижницу.
— Да.
— Не понимаешь, что не так? — продолжала допрос Кэриста, слегка прищурившись. Она не улыбалась, но явно веселилась.
— Да, — призналась Далия. — Но я не в силах разгадать.
— Возможно, и не стоит, — размеренно произнесла Кэриста.
— Склоняюсь к этому варианту.
— Тогда перейдем к причине вашего визита?
— Вы нам поможете? — не выдержал Лен.
— Нет, я всего лишь желаю побыстрее от вас избавиться.
— Тогда приступим, — деловито предложила Мила, хватке которой мог бы позавидовать варг. — Вы можете рассказать нам о демонах?
— Вам прочитать лекцию?
— Если эта лекция будет основана на вашем личном опыте, то да.
— А он у меня был?
— У такой чернокнижницы, как вы? Безусловно.
Кэриста сидела в глубоком бархатном кресле — черном, естественно, — за ее спиной клонилось к горизонту солнце, чьи лучи золотой россыпью проникали через большое витражное окно. Создавалось ощущение, что они сидят на приеме у королевы. Или богини. Ореол загадочности окутывал чернокнижницу, а ее вековое спокойствие лишь усиливало производимое впечатление.
— Ты преувеличиваешь.
— Почему не на "вы"? — внезапно спросил Дель.
— Мне проявить уважение к правительницы Рестании? — Кэриста прищурилась, ее черные, полные Тьмы, глаза смотрелись дико на кукольном личике. Только сейчас Мила поняла, что Кэриста — очень красивая женщина, даже девочка. Ее лицо было лицом совсем молоденькой девушки, но поведение...
— Это не оскорбление, привычка.
— Понимаю, — поддержала Мила, — вам ведь очень много лет, мы все кажемся вам детьми. Скольких королей и правителей вы видели?
— Мне ответить на этот вопрос?
— Нет, лучше на первый.
— Прочитать лекцию? Вам не хватило во время учебы, леди Феланэ? О, мне стоит вновь извиниться, вам же больше нравится называться именем мужа, вы этим гордитесь.
— Да, горжусь, — с вызовом произнесла Мила, подбираясь, и напомнила: — Вы хотели прочитать нам лекцию о демонах.
— Почему вас так интересуют они?
— Допустим, — осторожно начала Мила, не сводя взгляда с Кэристы, — нас интересует один демон.
— Всего один?
— Пока, да.
— И чем же он привлек ваше внимание?
— Попытался убить нас. Несколько раз. Вот теперь ищем его.
— Забавно. И что вы хотите от меня?
— Кто такие демоны? — выпалила Далия, подаваясь вперед и прерывая собеседниц.
— Представители расы нижнего мира, — коротко ответила Кэриста. — Посмотрите вниз, и вы их увидите.
— То есть они смертные? У них есть души? — переспросила Мила.
— Я уже ответила вам.
— А демона вы найти можете?
— Какого?
— Абэзиса, бывшего генерала.
Темные брови Кэристы взлетели вверх, а потом она прищурилась. В ее глазах весело плескалась Тьма.
— Бывший?
— Вам знакомо это имя, — Мила не спрашивала.
— Знакомо, — не стала лгать Кэриста. — Абэзис был генералом армии демонов и вел ее во время Великого Нашествия. Верховный полководец, как сказали бы люди.
— Но он демон?
— Задаешь странные вопросы, Амелия.
— Он выглядит как человек.
— Он высший демон, они могут принимать облик смертной расы, но это лишь личина.
— А вы знаете, кто такая "ша'анис"?
— Вы много знаете, — с абсолютным безразличием заметила Кэриста. — Ша'анис и ша'инис, их много.
— Они обладают властью? Ша'анис отдает приказы Абэзису, а как вы сами нам рассказали, он — не обычная пешка.
— Не догадываетесь, кто они? Ша'инис и ша'анис? — Кэриста вновь прищурилась. — Они возглавляли Великое Нашествие. Они — дети Повелителя Глубин. Ша'анис — дочери, ша'инис — сыновья.
Лен не удержался и присвистнул, Мила цокнула и покачала головой, а вот Далию интересовало иное.
— Я понимаю, почему Абэзис спокойно преодолел грань мира, тогда как для ша'анис требуется ритуал и жертва — она несет в себе больше силы, больше магии, раз является дочерью Повелителя Глубин. Но почему демон просто не откроет полноценные Врата для армии?
— Их нельзя открыть, — очень тихо произнесла Кэриста.
— Но однажды открыли, — возразила Мила.
— Тогда... все было по-другому. — Черные глаза чернокнижницы словно смотрели внутрь ее души, она была не здесь, не с ними, она была в прошлом. Теперь они не сомневались, что Кэриста видела Великое Нашествие. — Защита нашего мира была запечатана на крови одного рода. Чужими руками демоны убили хранительницу, — Кэриста нехорошо усмехнулась. — В мире больше не осталось носителей крови защитников, и печати на границе мира пали.
Они сидели, четверо, и слушали, затаив дыхание.
— После Великого Нашествия Забытые Боги, — Кэриста вновь нехорошо усмехнулась, — запечатали границу мира более надежно: они больше не доверяли крови смертных. Врата открыть невозможно, я это вижу.
— Допустим, мы верим, — самоуверенно заявила Мила. — Но и приход в наш мир ша'анис не предвещает ничего хорошего.
— Особенно для вас.
— Не поясните?
— Нет.
— Тогда благодарим за помощь, большего, как я понимаю, просить не стоит. — Мила поднялась.
— Не стоит, — подтвердила Кэриста. — Могу дать совет.
Четверка переглянулась.
— Не рассказывайте о демоне Ордену Света.
— Вы предубеждены, — не удержался Дель.
Кэриста выпрямилась, в глазах ее продолжала плескаться Тьма.
— А вы — нет?
— Мы — да, — сыронизировал Лен. — Печальный опыт общения.
— Вот видишь, — обратилась Кэриста к Делю.
— Неужели в Ордене нормальных людей нет?
— Почему же есть? Но нужно различать служителей Света и фанатиков. Первых не так мало, как вы думаете, только вот в верхушку власти они никогда не попадают — слишком честные, слишком искренние, слишком сомневающиеся — в общем, обычные люди, которые помогают другим. За всю свою жизнь, а она у меня, поверьте, очень немаленькая, я знала лишь одного настоящего служителя Света, пробившегося во властную верхушку Ордена — Шелиаса де Лантара. Хороший был мужчина, даже учитывая, что эльф. Но он, увы, был исключением.
— Его же сожгли свои, за предательство веры, — припомнила Лен, как вынужденный знаток истории ("спасибо" Гериму!).
— Так он был героем или злодеем? — не понял Дель.
— Злодеи, герои — какая разница? История переменчива, прошли века, мы никогда не узнаем, что было на самом деле, кто был героем, а кто — злодеем. Но зная жизнь, я бы поставил на то, что злодеями там были все, — цинично заметил Лен, и другим нечего было возразить, лишь Кэриста продолжала смотреть на них своими загадочными черными глазами.
— Мила, — позвал Лен тихо, словно это могло спасти его от гнева сонной супруги.
— Что? — пробормотала она.
— Ты правда гордишься тем, что носишь мое имя?
— Проклятье, Лен, три часа ночи, у меня куча дел завтра. Ты можешь подождать со своими вопросам? — пробурчала она, переворачиваясь и накрываясь одеялом с головой.
Лен замолчал: он лежал и смотрел на потолок, думая о прошлом.
— Мне жаль, до сих пор жаль.
Из-под одеяла раздался обреченный стон.
— Жаль, что тебе пришлось столь многим пожертвовать из-за меня, — продолжил Лен. — Ты, конечно, многого, очень многого, достигла, но ведь это... не то.
— Почему? — сонно удивилась Мила, показывая свою золотую головку из-под одеяла. — Лен, солнышко, я же Рестанией правлю, — рассмеялась она.
— Это не моя заслуга, а вот потеря тобой титула — моя, — резонно возразил Лен.
Мила окончательно проснулась и, скинув одеяло, оперлась локтем о подушку, приняв самый задумчивый вид.
— Тебе не кажется, что ты перепутал? Первое — именно твоя заслуга.
— Это ты выиграла войну.
— А почему? — проникновенно спросила она. — Лен, солнышко, неужели ты не понимаешь, что я бы не смогла пройти весь этот путь без тебя?
Она ласково провела рукой по шрамам, Лен отклонился.
— Просил же...
— Люблю, — промурлыкала Мила, касаясь поцелуем плотно сжатых губ мужа.
— А ты любишь меня, — прошептала она. — И с твоей поддержкой и любовью я могу все.
— А я — с твоей, — признался Лен, не в силах сопротивляться взгляду сапфировых глаз.
— В этом и смысл: если бы не ты, я бы была всего лишь леди Феланэ.
— Умеешь ты убедить, — пробормотал он, отводя глаза: слова любимой были слишком пронзительными, чтобы он смог спрятаться за маской цинизма или иронии.
— Почему тебя ночью постоянно пробивает на разговоры по душам? — с ехидством поинтересовалась Мила, укладываясь.
Лен зло фыркнула и попытался отнять у нее одеяло.
— Лен, да не обижайся!
Он легко поймал ее и скрутил.
— Думала, можешь так легко справиться с бывшим вором?
Мила закусила губу и не стала сопротивляться, когда он навис над нею, пригвоздив руками к постели.
— Мила, проклятье, оставь свои женские штучки.
— Я молча лежу и смотрю на тебя.
— Вот именно!
Ее губы изогнулись улыбкой демона-соблазнителя.
— Так чего ты ждешь?
— Это безумие, — простонал Лен, потирая пальцами виски. Перед ним лежал отчет ребят Вангреда, из которого выходило, что убийства детей, которые происходили семьдесят лет назад и за которые Далия была осуждена на Тирагард, совпадают до мельчайших деталей с нынешними.
— Что там? — поинтересовалась подошедшая сзади Мила, в руках у нее были ножны с ее любимыми парными клинками из голубой стали — единственное, что мать разрешила ей забрать из родного дома. — А, все это.
— Да, "все это". "Это" сидит у нас, как заноза в заду у тролля.
— Образность твоих сравнений достойна отдельного трактата по словесности, — с улыбкой заметил Дель, отдавая довольной Ливеле починенный лук.
— Двух, — серьезно добавила Далия, а потом не выдержала и тоже улыбнулась.
— Не понимаю твоей веселости, — упрекнул ее Лен. За спиной Милы, в дверях, появилась Шелиан — медноволосая худощавая лисица с конопатым длинным носом и хитрыми глазами.
— Эй, мелкая, пошли со мной!
— Сама ты мелкая! — возмутилась Ливела, но поймав выразительный взгляд старшей сестры, тут же переменила свое мнение: — Ну пошли, раз тебе нужно.
Когда за девушками закрылась дверь, Мила подошла к ней и заперла.
— Что?
— Проблема, — резюмировал Лен. — Вот это, — он тыкнул пальцем в дело, которое ему сегодня утром передал Вангред.
— Да, я знаю, — скривилась Мила. — Мне на каждом собрании Совета клюет мозг Мэл.
— Своего нет. Но я сейчас не об этом, вы слышали?
— Не может быть такого, чтобы все было точь-в-точь, — не поверил Дель.
— Вот именно, — поддержала его подруга. — Подражатели не могут повторить все детали.
— Это говорит о том, что убивает не подражатель, — раздраженно произнес Лен. — Мила, я, по-твоему, слепой идиот?
— Нет, ты очень умный дальнозоркий мужчина.
— Мила, — прошипел лис, у него даже заострились черты лица. Эльфийка протянула руку и получила дело. Поддавшийся любопытству ликан, встал и заглянул ей через плечо.
— Вынуждена признать, что мой муж не зря получал золото за работу инспектору. Это не подражатель.
— Вы уверены? — нахмурилась Далия, до этого момента не проявляющая никакого интереса к разговору.
— Ты спрашиваешь это у потомственного инспектора?
— И бывшего главы Управления?
Дель просто вздохнул.
— Ты уверена, что тот, кто совершал эти убийства раньше, умер? — осторожно, стараясь не заронить подозрения в новой подруге, поинтересовалась Мила.
— Да. Его убили и давно.
— А у него не было помощника?
Далия внимательно посмотрела на нее, по ее заледеневшему лицу не было понятно ничего.
— Этого я не могу сказать. Он точно убивал один... любил похвастаться...
— Постой, ты с ним разговаривала? Вы знакомы? — сказать, что Дель удивился — ничего не сказать. Он обошел вокруг стола и, присев рядом с Далией, взял ее за руку.
— Я счастлив, что Кэтрин — моя жена. Каждый день я благодарю Свет за то, что мы вместе.
— И насколько я знаю, скоро вас ожидает радостное событие?
— Да.
— Что ж, мои поздравления немного запоздали, но от этого они не станут менее сердечными. Надеюсь, что вы станете такими же замечательными и заботливыми родителями, какими являетесь супругами, а ваше дитя ждет светлый путь.
— Благодарю вас, лорд Хенрик. — Рэмэл склонил голову, рука наставника легла на плечо, и он почувствовал силу Света в Верховном паладине.
Где-то внизу, в холле, в это время снимал плащ Карет.
— Лорд Остерфальд на месте?
— Да, — чопорно поклонился дворецкий. — Он беседует с лордом де Тиалем.
Карет, уже собирающийся скинуть плащ слугам, замер и через мгновение накинул его обратно, произнеся:
— К сожалению, я спешу, а прерывать беседу Верховного паладина с лордом Остерфальдом не посмею. Передайте своему хозяину, что я заходил, но дело несрочное. Мы переговорим в другое время.
Выезжая из ворот особняка Остерфальдов, Карет благодарил Забытых Богов (ну и Свет, с него не убудет) за то, что развели его с Верховным паладином. Он умел лгать, умел лицемерить, в Ордена без этих навыков нечего было делать, но сейчас, когда он осуществлял свой план, он не решился бы без нужды попадаться на глаза лорду де Тиалю. Не стоит рисковать. Хенрик де Тиаль — не Рэмэл, его не так легко обмануть, он может почуять злой умысел. К тому же, ему благоволит Свет.
***
По длинному залитому светом коридору шла невысокая стройная женщина в строгом черном платье. Ее кудрявые темно-каштановые волосы были собраны в пучок, но несколько непослушных прядей уже выбились из прически — когда по ним скользили солнечные лучи, они горели рыжиной. Походка женщины была уверенной, целеустремленной, а спина — идеально прямой. Кэриста была красива, но, как сказал однажды Лен, в ее присутствии мужчины не думают о ней, как о женщине, они видят лишь мрачную чернокнижницу.
— Леди Кэриста.
— Без "леди", — не оборачиваясь бросила Кэриста. — Заходите.
Сзади раздалось хмыканье. Чернокнижница отперла кабинет и вошла, за ней последовал наглый лис, уверенная эльфийка, виноватый ликан и настороженный маг. Кэриста взмахнула рукой: вероятно, этот жест означал приглашение присаживаться, именно так трактовали его незваные гости. Женщины благоразумно заняли кресла, Дель встал у двери, а Лен уселся на подлокотник кресла Милы. Кэриста многозначительно посмотрела на них, но разговор не начала. Постепенно молчание стало затягиваться.
— Как вам должность ректора? — вежливо поинтересовалась Мила.
— Отвратительно. Это место больше подходило Риланэ.
— Не буду спорить, он жил и любил Академию, как никто другой. Жаль лорда Риланэ, он не заслужил смерти.
Кэриста откинулась на спинку кресла, впившись взглядом в Милу. Было что-то в этом страшное.
— Знаете, сколько раз я это слышала? "Они не заслужили такой судьбы". Глупость по мне, — переливчатым шепотом произнесла она. Она говорила с придыханием, словно в ее словах был какой-то сакральный смысл. — Мне кажется... что та судьба, которая у нас есть... она заслуженная, а иначе... если нас что-то не устраивает, значит мы не потрудились это... исправить. Вот и все.
В могильной тишине кабинета было слышно, как у двери переступил с ноги на ногу Дель. Первой пришел в себя Лен, незаметно, но очень больно пнув под колено Милу. Та вздрогнула и, закинув ногу на ногу и положив руки на коленку, нейтральным тоном произнесла:
— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов и получить на них ответы.
— Интересно? — Кэриста повернулась к Далии, и только тогда все поняли, что ее вопрос был обращен не к Миле. Маг сидела в крайне напряженной позе и буквально сверлила взглядом чернокнижницу.
— Да.
— Не понимаешь, что не так? — продолжала допрос Кэриста, слегка прищурившись. Она не улыбалась, но явно веселилась.
— Да, — призналась Далия. — Но я не в силах разгадать.
— Возможно, и не стоит, — размеренно произнесла Кэриста.
— Склоняюсь к этому варианту.
— Тогда перейдем к причине вашего визита?
— Вы нам поможете? — не выдержал Лен.
— Нет, я всего лишь желаю побыстрее от вас избавиться.
— Тогда приступим, — деловито предложила Мила, хватке которой мог бы позавидовать варг. — Вы можете рассказать нам о демонах?
— Вам прочитать лекцию?
— Если эта лекция будет основана на вашем личном опыте, то да.
— А он у меня был?
— У такой чернокнижницы, как вы? Безусловно.
Кэриста сидела в глубоком бархатном кресле — черном, естественно, — за ее спиной клонилось к горизонту солнце, чьи лучи золотой россыпью проникали через большое витражное окно. Создавалось ощущение, что они сидят на приеме у королевы. Или богини. Ореол загадочности окутывал чернокнижницу, а ее вековое спокойствие лишь усиливало производимое впечатление.
— Ты преувеличиваешь.
— Почему не на "вы"? — внезапно спросил Дель.
— Мне проявить уважение к правительницы Рестании? — Кэриста прищурилась, ее черные, полные Тьмы, глаза смотрелись дико на кукольном личике. Только сейчас Мила поняла, что Кэриста — очень красивая женщина, даже девочка. Ее лицо было лицом совсем молоденькой девушки, но поведение...
— Это не оскорбление, привычка.
— Понимаю, — поддержала Мила, — вам ведь очень много лет, мы все кажемся вам детьми. Скольких королей и правителей вы видели?
— Мне ответить на этот вопрос?
— Нет, лучше на первый.
— Прочитать лекцию? Вам не хватило во время учебы, леди Феланэ? О, мне стоит вновь извиниться, вам же больше нравится называться именем мужа, вы этим гордитесь.
— Да, горжусь, — с вызовом произнесла Мила, подбираясь, и напомнила: — Вы хотели прочитать нам лекцию о демонах.
— Почему вас так интересуют они?
— Допустим, — осторожно начала Мила, не сводя взгляда с Кэристы, — нас интересует один демон.
— Всего один?
— Пока, да.
— И чем же он привлек ваше внимание?
— Попытался убить нас. Несколько раз. Вот теперь ищем его.
— Забавно. И что вы хотите от меня?
— Кто такие демоны? — выпалила Далия, подаваясь вперед и прерывая собеседниц.
— Представители расы нижнего мира, — коротко ответила Кэриста. — Посмотрите вниз, и вы их увидите.
— То есть они смертные? У них есть души? — переспросила Мила.
— Я уже ответила вам.
— А демона вы найти можете?
— Какого?
— Абэзиса, бывшего генерала.
Темные брови Кэристы взлетели вверх, а потом она прищурилась. В ее глазах весело плескалась Тьма.
— Бывший?
— Вам знакомо это имя, — Мила не спрашивала.
— Знакомо, — не стала лгать Кэриста. — Абэзис был генералом армии демонов и вел ее во время Великого Нашествия. Верховный полководец, как сказали бы люди.
— Но он демон?
— Задаешь странные вопросы, Амелия.
— Он выглядит как человек.
— Он высший демон, они могут принимать облик смертной расы, но это лишь личина.
— А вы знаете, кто такая "ша'анис"?
— Вы много знаете, — с абсолютным безразличием заметила Кэриста. — Ша'анис и ша'инис, их много.
— Они обладают властью? Ша'анис отдает приказы Абэзису, а как вы сами нам рассказали, он — не обычная пешка.
— Не догадываетесь, кто они? Ша'инис и ша'анис? — Кэриста вновь прищурилась. — Они возглавляли Великое Нашествие. Они — дети Повелителя Глубин. Ша'анис — дочери, ша'инис — сыновья.
Лен не удержался и присвистнул, Мила цокнула и покачала головой, а вот Далию интересовало иное.
— Я понимаю, почему Абэзис спокойно преодолел грань мира, тогда как для ша'анис требуется ритуал и жертва — она несет в себе больше силы, больше магии, раз является дочерью Повелителя Глубин. Но почему демон просто не откроет полноценные Врата для армии?
— Их нельзя открыть, — очень тихо произнесла Кэриста.
— Но однажды открыли, — возразила Мила.
— Тогда... все было по-другому. — Черные глаза чернокнижницы словно смотрели внутрь ее души, она была не здесь, не с ними, она была в прошлом. Теперь они не сомневались, что Кэриста видела Великое Нашествие. — Защита нашего мира была запечатана на крови одного рода. Чужими руками демоны убили хранительницу, — Кэриста нехорошо усмехнулась. — В мире больше не осталось носителей крови защитников, и печати на границе мира пали.
Они сидели, четверо, и слушали, затаив дыхание.
— После Великого Нашествия Забытые Боги, — Кэриста вновь нехорошо усмехнулась, — запечатали границу мира более надежно: они больше не доверяли крови смертных. Врата открыть невозможно, я это вижу.
— Допустим, мы верим, — самоуверенно заявила Мила. — Но и приход в наш мир ша'анис не предвещает ничего хорошего.
— Особенно для вас.
— Не поясните?
— Нет.
— Тогда благодарим за помощь, большего, как я понимаю, просить не стоит. — Мила поднялась.
— Не стоит, — подтвердила Кэриста. — Могу дать совет.
Четверка переглянулась.
— Не рассказывайте о демоне Ордену Света.
— Вы предубеждены, — не удержался Дель.
Кэриста выпрямилась, в глазах ее продолжала плескаться Тьма.
— А вы — нет?
— Мы — да, — сыронизировал Лен. — Печальный опыт общения.
— Вот видишь, — обратилась Кэриста к Делю.
— Неужели в Ордене нормальных людей нет?
— Почему же есть? Но нужно различать служителей Света и фанатиков. Первых не так мало, как вы думаете, только вот в верхушку власти они никогда не попадают — слишком честные, слишком искренние, слишком сомневающиеся — в общем, обычные люди, которые помогают другим. За всю свою жизнь, а она у меня, поверьте, очень немаленькая, я знала лишь одного настоящего служителя Света, пробившегося во властную верхушку Ордена — Шелиаса де Лантара. Хороший был мужчина, даже учитывая, что эльф. Но он, увы, был исключением.
— Его же сожгли свои, за предательство веры, — припомнила Лен, как вынужденный знаток истории ("спасибо" Гериму!).
— Так он был героем или злодеем? — не понял Дель.
— Злодеи, герои — какая разница? История переменчива, прошли века, мы никогда не узнаем, что было на самом деле, кто был героем, а кто — злодеем. Но зная жизнь, я бы поставил на то, что злодеями там были все, — цинично заметил Лен, и другим нечего было возразить, лишь Кэриста продолжала смотреть на них своими загадочными черными глазами.
***
— Мила, — позвал Лен тихо, словно это могло спасти его от гнева сонной супруги.
— Что? — пробормотала она.
— Ты правда гордишься тем, что носишь мое имя?
— Проклятье, Лен, три часа ночи, у меня куча дел завтра. Ты можешь подождать со своими вопросам? — пробурчала она, переворачиваясь и накрываясь одеялом с головой.
Лен замолчал: он лежал и смотрел на потолок, думая о прошлом.
— Мне жаль, до сих пор жаль.
Из-под одеяла раздался обреченный стон.
— Жаль, что тебе пришлось столь многим пожертвовать из-за меня, — продолжил Лен. — Ты, конечно, многого, очень многого, достигла, но ведь это... не то.
— Почему? — сонно удивилась Мила, показывая свою золотую головку из-под одеяла. — Лен, солнышко, я же Рестанией правлю, — рассмеялась она.
— Это не моя заслуга, а вот потеря тобой титула — моя, — резонно возразил Лен.
Мила окончательно проснулась и, скинув одеяло, оперлась локтем о подушку, приняв самый задумчивый вид.
— Тебе не кажется, что ты перепутал? Первое — именно твоя заслуга.
— Это ты выиграла войну.
— А почему? — проникновенно спросила она. — Лен, солнышко, неужели ты не понимаешь, что я бы не смогла пройти весь этот путь без тебя?
Она ласково провела рукой по шрамам, Лен отклонился.
— Просил же...
— Люблю, — промурлыкала Мила, касаясь поцелуем плотно сжатых губ мужа.
— А ты любишь меня, — прошептала она. — И с твоей поддержкой и любовью я могу все.
— А я — с твоей, — признался Лен, не в силах сопротивляться взгляду сапфировых глаз.
— В этом и смысл: если бы не ты, я бы была всего лишь леди Феланэ.
— Умеешь ты убедить, — пробормотал он, отводя глаза: слова любимой были слишком пронзительными, чтобы он смог спрятаться за маской цинизма или иронии.
— Почему тебя ночью постоянно пробивает на разговоры по душам? — с ехидством поинтересовалась Мила, укладываясь.
Лен зло фыркнула и попытался отнять у нее одеяло.
— Лен, да не обижайся!
Он легко поймал ее и скрутил.
— Думала, можешь так легко справиться с бывшим вором?
Мила закусила губу и не стала сопротивляться, когда он навис над нею, пригвоздив руками к постели.
— Мила, проклятье, оставь свои женские штучки.
— Я молча лежу и смотрю на тебя.
— Вот именно!
Ее губы изогнулись улыбкой демона-соблазнителя.
— Так чего ты ждешь?
Глава 4. Сети
— Это безумие, — простонал Лен, потирая пальцами виски. Перед ним лежал отчет ребят Вангреда, из которого выходило, что убийства детей, которые происходили семьдесят лет назад и за которые Далия была осуждена на Тирагард, совпадают до мельчайших деталей с нынешними.
— Что там? — поинтересовалась подошедшая сзади Мила, в руках у нее были ножны с ее любимыми парными клинками из голубой стали — единственное, что мать разрешила ей забрать из родного дома. — А, все это.
— Да, "все это". "Это" сидит у нас, как заноза в заду у тролля.
— Образность твоих сравнений достойна отдельного трактата по словесности, — с улыбкой заметил Дель, отдавая довольной Ливеле починенный лук.
— Двух, — серьезно добавила Далия, а потом не выдержала и тоже улыбнулась.
— Не понимаю твоей веселости, — упрекнул ее Лен. За спиной Милы, в дверях, появилась Шелиан — медноволосая худощавая лисица с конопатым длинным носом и хитрыми глазами.
— Эй, мелкая, пошли со мной!
— Сама ты мелкая! — возмутилась Ливела, но поймав выразительный взгляд старшей сестры, тут же переменила свое мнение: — Ну пошли, раз тебе нужно.
Когда за девушками закрылась дверь, Мила подошла к ней и заперла.
— Что?
— Проблема, — резюмировал Лен. — Вот это, — он тыкнул пальцем в дело, которое ему сегодня утром передал Вангред.
— Да, я знаю, — скривилась Мила. — Мне на каждом собрании Совета клюет мозг Мэл.
— Своего нет. Но я сейчас не об этом, вы слышали?
— Не может быть такого, чтобы все было точь-в-точь, — не поверил Дель.
— Вот именно, — поддержала его подруга. — Подражатели не могут повторить все детали.
— Это говорит о том, что убивает не подражатель, — раздраженно произнес Лен. — Мила, я, по-твоему, слепой идиот?
— Нет, ты очень умный дальнозоркий мужчина.
— Мила, — прошипел лис, у него даже заострились черты лица. Эльфийка протянула руку и получила дело. Поддавшийся любопытству ликан, встал и заглянул ей через плечо.
— Вынуждена признать, что мой муж не зря получал золото за работу инспектору. Это не подражатель.
— Вы уверены? — нахмурилась Далия, до этого момента не проявляющая никакого интереса к разговору.
— Ты спрашиваешь это у потомственного инспектора?
— И бывшего главы Управления?
Дель просто вздохнул.
— Ты уверена, что тот, кто совершал эти убийства раньше, умер? — осторожно, стараясь не заронить подозрения в новой подруге, поинтересовалась Мила.
— Да. Его убили и давно.
— А у него не было помощника?
Далия внимательно посмотрела на нее, по ее заледеневшему лицу не было понятно ничего.
— Этого я не могу сказать. Он точно убивал один... любил похвастаться...
— Постой, ты с ним разговаривала? Вы знакомы? — сказать, что Дель удивился — ничего не сказать. Он обошел вокруг стола и, присев рядом с Далией, взял ее за руку.
