— Ты тоже неплох, — усмехнулась она и продолжила втирать в ладони масло — единственное, что у нее имелось здесь. Самое просто масло, которое подливали в еду, но что поделать? Никаких удобств. А ведь в Эльтареле у нее был целый столик различных масел и кремов, Тризар еще постоянно потешался над "женскими штучками".
— Неплохо? — переспросил он с шутливым негодованием и, приблизившись, сел рядом, обняв ее. Его губы коснулись ее шеи, одна рука крепко прижалась к животу, а вторая перехватила ее руку и начала поглажить — кончиками пальцев по внутренней стороне предплечья. Алия откинулась ему на грудь, чувствуя, как жар разливается глубоко внутри от этой мимолетной ласки. Тризар поймал губами мочку уха и принялся играться, то прикусывая, то вылизывая. Рука его с предплечья переместилась на ключицу, где продолжила выводить узоры. Алия дрожала от каждого его прикосновения, словно была неопытной девицей. Тризар сводил ее с ума, быть с ним, любить его, чувствовать его касания — все это казалось ей таким естественным, что она подавалась навстречу его движениям, даже не осознавая этого. А он лишь тихо и хрипло смеялся, продолжая ласку.
Она выгнулась, своими бедрами касаясь его, и он тоже тихо застонал.
— Тебе было мало вчера при мытье и ночью?
— Для такой умной женщины ты задаешь такие глупые вопросы.
Он принялся целовать ее спину, склоняясь все ниже. Когда его рука исчезла с ее живота, она почувствовала холодную пустоту и одновременно жгучее желание. Она плавилась в его объятиях и разжигала его.
Ловко увернувшись от очередной ласки, Алия обернулась и упала на кровать. Тризар счел это приглашением и двинулся следом, но тут в его грудь уперлась ее прекрасная ножка. Он с любовью поцеловал колено.
— Ты меня не пустишь?
— Ты еще не заслужил.
— И что же мне нужно сделать?
Она опустила ногу, приподнялась, приблизив свое лицо к его, и прошептала в его губы:
— Быть великолепным любовником.
Его темные брови приподнялись, а в темно-синих глазах мелькнуло шутливое негодование.
— Разве я уже не доказал это?
— Доказал, — промурлыкала она, падая обратно на кровать и утягивая его следом.
Они утонули в вихре поцелуев и страсти, в вихре их любви. Все это было с Алией тысячу раз до Тризара, но тогда — она это поняла — она не жила. Она могла поймать тень мимолетного удовольствия с многими другими мужчинами, но только с Тризаром она полностью потеряла себя, обретя небывало блаженство. Она растворялась в нем, душой и телом. Для нее он стал единственным мужчиной во всем мире, ее точкой притяжения, смыслом ее жизни. Она сосредоточилась лишь на нем, лишь им жила и была счастлива так, что не задумывалась больше ни о чем. Он наполнил ее жизнь, изменил. Он дарил ей любовь и тепло, он заставлял ее чувствовать себя счастливой каждое мгновение, проведенное с ним. Он стал ее любовью, ее смыслом, ее Мужчиной. С ним все было по-особенному, даже секс из акта превратился во что-то волшебное, заставляющее ее трепетать в предвкушение, желать Тризара с невиданной силой, думать лишь о нем, о его нежной ласке, о его касаниях, о его прекрасном теле, о чувственных губах, о твердом члене. Она желала ощущать его в себе, сгорать в огне страсти, полностью подчиняясь этому мужчине и своему чувству. Он входил в нее, она чувствовала его каждым дюймов своего тела, она пылала изнутри, возносясь до невероятного блаженства. С Тризаром она смогла поверить в любовь. В любовь, которая делала ее тело чувствительным, которая наполняла ее душу трепетным теплом, которая заставляла сердце биться в унисон с чужим сердцем, дышать в одном ритме, сливаясь в поцелуе так, словно это была клятва вечной верности, ключ к спасению их жизней…
— Так сегодня у тебя встреча? — поинтересовалась Алия много позже, когда пришла в себя после многочисленных оргазмов и заставила перестать дрожать ноги.
Тризар шустро одевался рядом, сверкая улыбкой, как мальчишка, попавший из рогатки по всем соседским кошкам.
— Да, надо обсудить с Шериэном какой он идиот и что он собирается делать, — весело отозвался Тризар. — Интересно, на что он пойдет ради милости Эграла?
— Ты говорил, что нас пустят в Байокр, несмотря на приказ короля, и нас действительно пустили. Но ты подозреваешь, что это ненадолго? — обеспокоилась Алия, поправляя подол платья. Ей совсем не хотелось вновь оказаться посреди раскаленной пустыни, но она быстро себя утешила, что теперь Тризар может перенести их в любое достойное для проживания место, и ее красота больше не будет подвергаться опасности.
— Пусть только попробует нас выгнать! — рыкнул Тризар. — Шериэн знает, что находится не на своем месте. Мои предки строили Байокр, у меня здесь особые привилегии, которые даже Эграл не в силах отнять.
— Тогда о чем ты собрался беседовать с Шериэном?
— О том, поможет ли он мне.
Тут уж удивлению Алии не было предела.
— Поможет? Это ведь тот маг, которого ты когда-то победил прилюдно на магической дуэли за то, что он занял твое место!
— Ага! Его и его братца, — Тризар хохотнул. — Поставил их в позу ослиц, которых имеет все стадо… Да, веселое зрелище было… Но сейчас не об этом. — Он немного успокоился и продолжил: — Шериэн — трус, однако не идиот. Он знает, что я добьюсь своего, и он может мне подыграть. Немного…
Алия внимательно следила за выражением его лицо.
— Я пойду с тобой, — твердо произнесла она, намекая, что споров по этому поводу не потерпит.
Тризар поморщился, явно не соглашаясь с ней.
— Хорошо.
— Замечательно, тогда осталось лишь привести в порядок платье!
— А с этим что не так?
Зря он это спросил, но от убийства Тризара спасло милосердие Алии. Глупый мужчина был отпущен на свободу, а Алия села подшивать платье. В Байокре почти не было слуг и точно не было женщин. Чудо, что Тризар смог достать Алии хоть какую-то одежду. Но закрытое черное платье, конечно, не удовлетворяло ее требованиям. К счастью, нитку и иголку достать было легче, поэтому после обеда, который они с Тризаром посвятили сексу, Алия села перешивать платье. Подобные черные наряды носили, как правило, законные жены важных господ. Наверное, именно поэтому в них невозможно было продемонстрировать свою женскую красоту. Впрочем, это ведь и не нужно законным женам, они для другого, они несвободны, это наложницы могли себе позволить вольности в общении с мужчинами — их репутацию уже ничего не спасет, никакое закрытое платье.
Потратив почти час на нелюбимое занятие — шитье, — Алия сделала-таки из этого черного ужаса подобие нормального наряда, правда, пришлось отрезать немало ткани. В итоге закрытое платье с длинными рукавами превратилось в черный лиф, подчеркивающий высокую грудь, от него вниз спускалась тонкая полоска ткани, расходящаяся к бедрам и плавно переходящая в длинную юбку. Здесь Алия не стала ничего убирать, зато сделала широкие разрезы по бокам, открывающие вид на стройные ножки. Мило, чинно и одновременно расковано. Как там однажды сказал Тризар? Какое-то северное словечко. Ах, да, элегантно.
— Неплохо, — оценила она свою работу двумя часами позднее, прихорашиваясь перед зеркалом. Только женщины могут из ничего создать красоту.
— Восхитительно, — раздалось от двери, правда, в голосе Тризара слышалось больше недовольства, чем непосредственно восхищения. — Ты собралась соблазнять Шериэна?
— Нет, только тебя, — довольно улыбнулась Алия, наслаждаясь произведенным эффектом — в глазах Тризара горело неистовое желание.
Он подошел ближе, приобнял ее, оценивая вырез на лифе.
— Вот скажи мне, на чем держится твое платье?
— На груди.
— Хм, — выразил сомнение Тризар.
Алия ударила его пальчиком по губам и произнесла кокетливо:
— Это наш маленький женский секрет, вам, мужчинам, не понять.
— Жаль, тогда это останется величайшей тайной мироздания, — усмехнулся он и поцеловал ее. Его губы сминали ее, дарили наслаждение, мягко ласкали. В его объятиях она чувствовала себя не только желанной, но и любимой, нужной.
— Как ты сегодня игриво настроен, — помурлыкала она, поглаживая его по плечу и любуясь синевой в черных глазах.
— Разве ты поняла еще, что это мое обычное состояние? Тем более после месяца воздержания мне простительна подобная слабость.
— Простительна, — усмехнулась она, поощряюще улыбаясь.
— Мм, это хорошо, потому что у меня на тебя грандиозные планы.
— Ловлю на слове.
Она не удержалась и заправила выпавшую прядь, а он поймал ее пальчики и нежно поцеловал.
— Нам пора, — вздохнул он, прекращая обмен комплиментами.
Предложив ей руку, он повел ее по длинным коридорам Байокра к покоям Шериэна, главы города магов. Его Алии еще не доводилось видеть, когда они с Тризаром только прибыли, их встречал другой маг, как она поняла, большой друг изгнанного наместника Эльтарела. Теперь ей предстояло встретиться с Шериэном, чьего брата, придворного мага Эграла, она хорошо знала. От Девиэна она немало слышала о главе Байокра, так что она уже примерно знала, какую тактику поведения выбрать. Тризар периодически косился на нее и все пытался в порыве собственничества никуда не пустить. На это его побуждали заинтересованные взгляды всех мужчин.
— В Байокре совсем нет женщин? — спросила Алия, когда они вышли из одного крыла и направились к другому по стеклянной галереи. Видимо, на прозрачную крышу было наложено заклинание, потому что солнце совсем не пекло. В Байокре, в принципе, не было жарко и грязно. Как объяснил Алии Тризар, на город наложено множество заклинаний, делающих жизнь магов более удобной. Еще при строительстве Байокра в фундамент было вплетено огромное количество магических нитей и использовано немало артефактов. Байокр во всех смыслах слова был городом магов, и по мнению Алии это являлось его единственным достоинством, потому с точки зрения красоты здешний архитектурный стиль не выдерживал никакой критики. После древнего изысканного Шарэта и шумного, но прекрасного Эльтарела Байокр казался Алии унылым и каким-то безжизненным. Ни рисунков, ни лепнины, ни узоров на крышах — не было ничего, что хоть как-нибудь украсило бы голые серо-песчаные стены. Все было исключительно удобным и простым. Возможно, Байокр действительно был неприступным городом магов, вместилищем их знаний и умений, но с точки зрения обывателя он не выдерживал никакой критики. Так что любоваться Байокром у Алии не было никакого желания, и она решила разнообразить их прогулку беседой.
— Нет, зачем? — ответил вопросом на вопрос Тризар. Алия даже бросила на него удивленный взгляд.
— Зачем женщины? Неужели без них хорошо? — игриво поинтересовалась Алия.
Тризар усмехнулся, одарив ее таким взглядом, что сразу становилось ясно, что без одной конкретной женщины он точно не чувствовал бы себя хорошо.
— Прямого запрета нет, но в Байокр никто своих женщин не приводит.
— А магов-женщин нет, — подхватила Алия, скроив сочувственную мину.
— Почему? — удивился Тризар. — Есть. Только их запечатывают сразу после рождения. Так что их все равно не считают магами.
— И в Байокр не пускают. Кстати, а почему женщин запечатывают? От знакомого мага я слышала, что это все из-за того, что при потере девственности они теряют и магический дар.
— Да. Как понимаешь, учить их смысла нет. Мы же, мужчины, куда более устойчивы, — усмехнулся Тризар, и Алия слабо улыбнулась его типично мужской, то есть не понятной ей, шутке.
— Про магов я поняла. Ну а другие женщины? Которые для развлечений? Как могут несколько сотен взрослых мужчин годами жить без женской ласки?
— Никак. Каждый выходит из положения, как может. Кому-то действительно не так нужны женщины. — Алия не сумела скрыть скептицизм. — Не смотри так на меня! Хотя, да, таких мало. Некоторые развлекаются с рабами — слуг все же немного держат, но только мужчин. Ну а большинство попросту переносятся в нужное место — в бордели в Рестании, в свои дома в Эльтареле или Шарэте, в портовые город на западном побережье — и развлекаются там. Для нас, магов, расстояние не помеха. Зато здесь мы можем отдохнуть от всего мирского и посвятить себя изысканиям.
Последнюю фразу Тризар произнес весьма серьезно, и Алии хватило такта промолчать.
Покои Шериэна располагались в восточном крыле. Байокр представлял собой город, состоящий из нескольких огромных дворцов, соединенных галереями или коридорами. Получалось что-то вроде закрытого города или одного огромного дома. Как знала Алия — ей успел рассказать Тризар, — Байокр делился на четыре крыла по сторонам света. Южное крыло располагалось рядом с руинами древней Мелады, когда-то они полностью принадлежали семье Тризара, потом отец его умер, в библиотеке произошел пожар, перебравшийся в другие помещения. Южное крыло серьезно пострадало и было закрыто, а до руин древнего города теперь добирались в обход. В западном и восточном крыле жили маги, в том числе и глава Байокра, там же когда-то располагались покои самого Тризара, теперь же им с Алией выделили комнату в северной части города, где, в основном, обитали немногочисленные слуги. Признаться, Алия не заметила никаких внешних отличий, разве что в "господском" крыле навстречу реже попадались рабы.
Покои Шериэна располагались на одном из верхних этажей, состояли из более чем двух десятков комнат и были обставлены со вкусом, но весьма странными предметами. Алия припоминала, как Девиэн рассказывал, что его брат — заядлый коллекционер. И обводя сейчас взглядом полки с какими-то черепками, массивными кубками и позеленевшими от времени бронзовыми статуэтками, она мысленно представляла себе хозяина всего этого великолепия, ценного разве что только для него.
Когда молчаливый слуга проводил их в комнату к господину, взгляду Алии предстал стройный мужчина с острым взглядом, наглый и привыкший повелевать. От трусоватого любителя вкрадчивых манер Девиэна, своего младшего брата, Шериэн значительно отличался. Стоило им с Тризаром только появиться в поле зрения главы Байокра, как тот мгновенно одарил Алию благосклонным взглядом и насмешливо произнес:
— Смотрю, ты привел мне подарок.
Тризар с видимым спокойствием опустился в плетеное кресло с мягкой бархатной подушкой, подождал, пока рядом в такое же кресло сядет Алия, и небрежно, но с такой угрозой в голосе, что пробрало бы любого, произнес:
— Еще немного, Шериэн, и тебе нечем будет жевать эти чу?дные мясные корзиночки.
В глазах главы Байокра промелькнул опасный огонек. Шериэн, в отличие от Девиэна, явно не собирался спускать подобное низкое оскорбление. Пришлось Алии вмешаться. Она легонько потрепала Тризара по руке — со стороны это выглядело как небрежная ласка давних любовников — и со смехом произнесла:
— Не мучай его, пусть смотрит.
Краем глаза она заметила, как прикипел к ней взгляд Шериэна, стоило магу только услышать ее мелодичный смех. Алия откинулась в кресле, закидывая ногу на ногу. Приличным женщинам так сидеть не полагалось, но наложницам все можно. И пусть туфли у нее были самые простые, зато имелись в наличии изящные ножки, за покачиванием которых пристально следил сидящий напротив маг. Впрочем, он также уделял время и ее тонким запястьям, ловким пальчикам, поглаживающим плетеный подлокотник, мерно вздымающейся груди и плоскому животу, прикрытому лишь узкой полоской ткани. Если бы не эти "наблюдения", Шериэн, безусловно, более успешно вел беседу.
— Неплохо? — переспросил он с шутливым негодованием и, приблизившись, сел рядом, обняв ее. Его губы коснулись ее шеи, одна рука крепко прижалась к животу, а вторая перехватила ее руку и начала поглажить — кончиками пальцев по внутренней стороне предплечья. Алия откинулась ему на грудь, чувствуя, как жар разливается глубоко внутри от этой мимолетной ласки. Тризар поймал губами мочку уха и принялся играться, то прикусывая, то вылизывая. Рука его с предплечья переместилась на ключицу, где продолжила выводить узоры. Алия дрожала от каждого его прикосновения, словно была неопытной девицей. Тризар сводил ее с ума, быть с ним, любить его, чувствовать его касания — все это казалось ей таким естественным, что она подавалась навстречу его движениям, даже не осознавая этого. А он лишь тихо и хрипло смеялся, продолжая ласку.
Она выгнулась, своими бедрами касаясь его, и он тоже тихо застонал.
— Тебе было мало вчера при мытье и ночью?
— Для такой умной женщины ты задаешь такие глупые вопросы.
Он принялся целовать ее спину, склоняясь все ниже. Когда его рука исчезла с ее живота, она почувствовала холодную пустоту и одновременно жгучее желание. Она плавилась в его объятиях и разжигала его.
Ловко увернувшись от очередной ласки, Алия обернулась и упала на кровать. Тризар счел это приглашением и двинулся следом, но тут в его грудь уперлась ее прекрасная ножка. Он с любовью поцеловал колено.
— Ты меня не пустишь?
— Ты еще не заслужил.
— И что же мне нужно сделать?
Она опустила ногу, приподнялась, приблизив свое лицо к его, и прошептала в его губы:
— Быть великолепным любовником.
Его темные брови приподнялись, а в темно-синих глазах мелькнуло шутливое негодование.
— Разве я уже не доказал это?
— Доказал, — промурлыкала она, падая обратно на кровать и утягивая его следом.
Они утонули в вихре поцелуев и страсти, в вихре их любви. Все это было с Алией тысячу раз до Тризара, но тогда — она это поняла — она не жила. Она могла поймать тень мимолетного удовольствия с многими другими мужчинами, но только с Тризаром она полностью потеряла себя, обретя небывало блаженство. Она растворялась в нем, душой и телом. Для нее он стал единственным мужчиной во всем мире, ее точкой притяжения, смыслом ее жизни. Она сосредоточилась лишь на нем, лишь им жила и была счастлива так, что не задумывалась больше ни о чем. Он наполнил ее жизнь, изменил. Он дарил ей любовь и тепло, он заставлял ее чувствовать себя счастливой каждое мгновение, проведенное с ним. Он стал ее любовью, ее смыслом, ее Мужчиной. С ним все было по-особенному, даже секс из акта превратился во что-то волшебное, заставляющее ее трепетать в предвкушение, желать Тризара с невиданной силой, думать лишь о нем, о его нежной ласке, о его касаниях, о его прекрасном теле, о чувственных губах, о твердом члене. Она желала ощущать его в себе, сгорать в огне страсти, полностью подчиняясь этому мужчине и своему чувству. Он входил в нее, она чувствовала его каждым дюймов своего тела, она пылала изнутри, возносясь до невероятного блаженства. С Тризаром она смогла поверить в любовь. В любовь, которая делала ее тело чувствительным, которая наполняла ее душу трепетным теплом, которая заставляла сердце биться в унисон с чужим сердцем, дышать в одном ритме, сливаясь в поцелуе так, словно это была клятва вечной верности, ключ к спасению их жизней…
— Так сегодня у тебя встреча? — поинтересовалась Алия много позже, когда пришла в себя после многочисленных оргазмов и заставила перестать дрожать ноги.
Тризар шустро одевался рядом, сверкая улыбкой, как мальчишка, попавший из рогатки по всем соседским кошкам.
— Да, надо обсудить с Шериэном какой он идиот и что он собирается делать, — весело отозвался Тризар. — Интересно, на что он пойдет ради милости Эграла?
— Ты говорил, что нас пустят в Байокр, несмотря на приказ короля, и нас действительно пустили. Но ты подозреваешь, что это ненадолго? — обеспокоилась Алия, поправляя подол платья. Ей совсем не хотелось вновь оказаться посреди раскаленной пустыни, но она быстро себя утешила, что теперь Тризар может перенести их в любое достойное для проживания место, и ее красота больше не будет подвергаться опасности.
— Пусть только попробует нас выгнать! — рыкнул Тризар. — Шериэн знает, что находится не на своем месте. Мои предки строили Байокр, у меня здесь особые привилегии, которые даже Эграл не в силах отнять.
— Тогда о чем ты собрался беседовать с Шериэном?
— О том, поможет ли он мне.
Тут уж удивлению Алии не было предела.
— Поможет? Это ведь тот маг, которого ты когда-то победил прилюдно на магической дуэли за то, что он занял твое место!
— Ага! Его и его братца, — Тризар хохотнул. — Поставил их в позу ослиц, которых имеет все стадо… Да, веселое зрелище было… Но сейчас не об этом. — Он немного успокоился и продолжил: — Шериэн — трус, однако не идиот. Он знает, что я добьюсь своего, и он может мне подыграть. Немного…
Алия внимательно следила за выражением его лицо.
— Я пойду с тобой, — твердо произнесла она, намекая, что споров по этому поводу не потерпит.
Тризар поморщился, явно не соглашаясь с ней.
— Хорошо.
— Замечательно, тогда осталось лишь привести в порядок платье!
— А с этим что не так?
Зря он это спросил, но от убийства Тризара спасло милосердие Алии. Глупый мужчина был отпущен на свободу, а Алия села подшивать платье. В Байокре почти не было слуг и точно не было женщин. Чудо, что Тризар смог достать Алии хоть какую-то одежду. Но закрытое черное платье, конечно, не удовлетворяло ее требованиям. К счастью, нитку и иголку достать было легче, поэтому после обеда, который они с Тризаром посвятили сексу, Алия села перешивать платье. Подобные черные наряды носили, как правило, законные жены важных господ. Наверное, именно поэтому в них невозможно было продемонстрировать свою женскую красоту. Впрочем, это ведь и не нужно законным женам, они для другого, они несвободны, это наложницы могли себе позволить вольности в общении с мужчинами — их репутацию уже ничего не спасет, никакое закрытое платье.
Потратив почти час на нелюбимое занятие — шитье, — Алия сделала-таки из этого черного ужаса подобие нормального наряда, правда, пришлось отрезать немало ткани. В итоге закрытое платье с длинными рукавами превратилось в черный лиф, подчеркивающий высокую грудь, от него вниз спускалась тонкая полоска ткани, расходящаяся к бедрам и плавно переходящая в длинную юбку. Здесь Алия не стала ничего убирать, зато сделала широкие разрезы по бокам, открывающие вид на стройные ножки. Мило, чинно и одновременно расковано. Как там однажды сказал Тризар? Какое-то северное словечко. Ах, да, элегантно.
— Неплохо, — оценила она свою работу двумя часами позднее, прихорашиваясь перед зеркалом. Только женщины могут из ничего создать красоту.
— Восхитительно, — раздалось от двери, правда, в голосе Тризара слышалось больше недовольства, чем непосредственно восхищения. — Ты собралась соблазнять Шериэна?
— Нет, только тебя, — довольно улыбнулась Алия, наслаждаясь произведенным эффектом — в глазах Тризара горело неистовое желание.
Он подошел ближе, приобнял ее, оценивая вырез на лифе.
— Вот скажи мне, на чем держится твое платье?
— На груди.
— Хм, — выразил сомнение Тризар.
Алия ударила его пальчиком по губам и произнесла кокетливо:
— Это наш маленький женский секрет, вам, мужчинам, не понять.
— Жаль, тогда это останется величайшей тайной мироздания, — усмехнулся он и поцеловал ее. Его губы сминали ее, дарили наслаждение, мягко ласкали. В его объятиях она чувствовала себя не только желанной, но и любимой, нужной.
— Как ты сегодня игриво настроен, — помурлыкала она, поглаживая его по плечу и любуясь синевой в черных глазах.
— Разве ты поняла еще, что это мое обычное состояние? Тем более после месяца воздержания мне простительна подобная слабость.
— Простительна, — усмехнулась она, поощряюще улыбаясь.
— Мм, это хорошо, потому что у меня на тебя грандиозные планы.
— Ловлю на слове.
Она не удержалась и заправила выпавшую прядь, а он поймал ее пальчики и нежно поцеловал.
— Нам пора, — вздохнул он, прекращая обмен комплиментами.
Предложив ей руку, он повел ее по длинным коридорам Байокра к покоям Шериэна, главы города магов. Его Алии еще не доводилось видеть, когда они с Тризаром только прибыли, их встречал другой маг, как она поняла, большой друг изгнанного наместника Эльтарела. Теперь ей предстояло встретиться с Шериэном, чьего брата, придворного мага Эграла, она хорошо знала. От Девиэна она немало слышала о главе Байокра, так что она уже примерно знала, какую тактику поведения выбрать. Тризар периодически косился на нее и все пытался в порыве собственничества никуда не пустить. На это его побуждали заинтересованные взгляды всех мужчин.
— В Байокре совсем нет женщин? — спросила Алия, когда они вышли из одного крыла и направились к другому по стеклянной галереи. Видимо, на прозрачную крышу было наложено заклинание, потому что солнце совсем не пекло. В Байокре, в принципе, не было жарко и грязно. Как объяснил Алии Тризар, на город наложено множество заклинаний, делающих жизнь магов более удобной. Еще при строительстве Байокра в фундамент было вплетено огромное количество магических нитей и использовано немало артефактов. Байокр во всех смыслах слова был городом магов, и по мнению Алии это являлось его единственным достоинством, потому с точки зрения красоты здешний архитектурный стиль не выдерживал никакой критики. После древнего изысканного Шарэта и шумного, но прекрасного Эльтарела Байокр казался Алии унылым и каким-то безжизненным. Ни рисунков, ни лепнины, ни узоров на крышах — не было ничего, что хоть как-нибудь украсило бы голые серо-песчаные стены. Все было исключительно удобным и простым. Возможно, Байокр действительно был неприступным городом магов, вместилищем их знаний и умений, но с точки зрения обывателя он не выдерживал никакой критики. Так что любоваться Байокром у Алии не было никакого желания, и она решила разнообразить их прогулку беседой.
— Нет, зачем? — ответил вопросом на вопрос Тризар. Алия даже бросила на него удивленный взгляд.
— Зачем женщины? Неужели без них хорошо? — игриво поинтересовалась Алия.
Тризар усмехнулся, одарив ее таким взглядом, что сразу становилось ясно, что без одной конкретной женщины он точно не чувствовал бы себя хорошо.
— Прямого запрета нет, но в Байокр никто своих женщин не приводит.
— А магов-женщин нет, — подхватила Алия, скроив сочувственную мину.
— Почему? — удивился Тризар. — Есть. Только их запечатывают сразу после рождения. Так что их все равно не считают магами.
— И в Байокр не пускают. Кстати, а почему женщин запечатывают? От знакомого мага я слышала, что это все из-за того, что при потере девственности они теряют и магический дар.
— Да. Как понимаешь, учить их смысла нет. Мы же, мужчины, куда более устойчивы, — усмехнулся Тризар, и Алия слабо улыбнулась его типично мужской, то есть не понятной ей, шутке.
— Про магов я поняла. Ну а другие женщины? Которые для развлечений? Как могут несколько сотен взрослых мужчин годами жить без женской ласки?
— Никак. Каждый выходит из положения, как может. Кому-то действительно не так нужны женщины. — Алия не сумела скрыть скептицизм. — Не смотри так на меня! Хотя, да, таких мало. Некоторые развлекаются с рабами — слуг все же немного держат, но только мужчин. Ну а большинство попросту переносятся в нужное место — в бордели в Рестании, в свои дома в Эльтареле или Шарэте, в портовые город на западном побережье — и развлекаются там. Для нас, магов, расстояние не помеха. Зато здесь мы можем отдохнуть от всего мирского и посвятить себя изысканиям.
Последнюю фразу Тризар произнес весьма серьезно, и Алии хватило такта промолчать.
Покои Шериэна располагались в восточном крыле. Байокр представлял собой город, состоящий из нескольких огромных дворцов, соединенных галереями или коридорами. Получалось что-то вроде закрытого города или одного огромного дома. Как знала Алия — ей успел рассказать Тризар, — Байокр делился на четыре крыла по сторонам света. Южное крыло располагалось рядом с руинами древней Мелады, когда-то они полностью принадлежали семье Тризара, потом отец его умер, в библиотеке произошел пожар, перебравшийся в другие помещения. Южное крыло серьезно пострадало и было закрыто, а до руин древнего города теперь добирались в обход. В западном и восточном крыле жили маги, в том числе и глава Байокра, там же когда-то располагались покои самого Тризара, теперь же им с Алией выделили комнату в северной части города, где, в основном, обитали немногочисленные слуги. Признаться, Алия не заметила никаких внешних отличий, разве что в "господском" крыле навстречу реже попадались рабы.
Покои Шериэна располагались на одном из верхних этажей, состояли из более чем двух десятков комнат и были обставлены со вкусом, но весьма странными предметами. Алия припоминала, как Девиэн рассказывал, что его брат — заядлый коллекционер. И обводя сейчас взглядом полки с какими-то черепками, массивными кубками и позеленевшими от времени бронзовыми статуэтками, она мысленно представляла себе хозяина всего этого великолепия, ценного разве что только для него.
Когда молчаливый слуга проводил их в комнату к господину, взгляду Алии предстал стройный мужчина с острым взглядом, наглый и привыкший повелевать. От трусоватого любителя вкрадчивых манер Девиэна, своего младшего брата, Шериэн значительно отличался. Стоило им с Тризаром только появиться в поле зрения главы Байокра, как тот мгновенно одарил Алию благосклонным взглядом и насмешливо произнес:
— Смотрю, ты привел мне подарок.
Тризар с видимым спокойствием опустился в плетеное кресло с мягкой бархатной подушкой, подождал, пока рядом в такое же кресло сядет Алия, и небрежно, но с такой угрозой в голосе, что пробрало бы любого, произнес:
— Еще немного, Шериэн, и тебе нечем будет жевать эти чу?дные мясные корзиночки.
В глазах главы Байокра промелькнул опасный огонек. Шериэн, в отличие от Девиэна, явно не собирался спускать подобное низкое оскорбление. Пришлось Алии вмешаться. Она легонько потрепала Тризара по руке — со стороны это выглядело как небрежная ласка давних любовников — и со смехом произнесла:
— Не мучай его, пусть смотрит.
Краем глаза она заметила, как прикипел к ней взгляд Шериэна, стоило магу только услышать ее мелодичный смех. Алия откинулась в кресле, закидывая ногу на ногу. Приличным женщинам так сидеть не полагалось, но наложницам все можно. И пусть туфли у нее были самые простые, зато имелись в наличии изящные ножки, за покачиванием которых пристально следил сидящий напротив маг. Впрочем, он также уделял время и ее тонким запястьям, ловким пальчикам, поглаживающим плетеный подлокотник, мерно вздымающейся груди и плоскому животу, прикрытому лишь узкой полоской ткани. Если бы не эти "наблюдения", Шериэн, безусловно, более успешно вел беседу.
