Паладин продолжал смотреть на нее, и его серые, горящие вниманием глаза пронизывали ее насквозь. Может, мужчина и выглядел уставшим, но ничего — абсолютно ничего — не ускользало от него.
— Значит, это был чернокнижник? — подвел итог паладин. — Вы так считаете?
Секунду Агнет раздумывала сказать правду или соврать, дабы не выглядеть подозрительно, но потом решила все же выбрать первый вариант: если маг, который помогает Ордену, не дурак — а в этом она не сомневалась, знала ту женщину, — то он увидит картину так же ясно, как и она. Поэтому она возразила:
— Нет. Это был колдун.
Паладин приподнял брови, но ничего не сказал, и Агнет, пользуясь паузой, начала говорить быстро-быстро:
— Я не понимаю, как такое возможно. Я не верила в это, но чувства сложно обмануть. Это был колдун, не чернокнижник. Но откуда ему известно это заклинание? Это черная магия, она запрещена, — в притворном ужасе добавила она и захлопнула себе рот. Оставалось надеяться, что она не переиграла.
Паладин молчал, мрачно глядя на нее. Он вновь откинулся на стул, а глаза его приобрели более темный оттенок. Он смотрел на нее так, словно решал: убить ее или нет. Агнет знала, что сейчас этот наделенный немалой властью мужчина видит перед собой лишь тощую девушку в грязном платье и с бледным лицом. Совсем молоденький маг, который столкнулся с чем-то необычным и теперь не знает, что делать. Несколько минут Агнет серьезно раздумывала над тем, не заплакать ли ей. Но потом она все же отвергла это соблазнительное предложение — судя по ее наблюдениям, мужчина, сидящей перед ней, был умен и внимателен, она бы даже сказала, проницателен. Его не обмануть дешевыми женскими трюками, нет, надо пройти по грани, сумев убедить его в своей полной никчемности. Тогда был шанс, что паладин проявит милосердие и отпустит ненужную ему девчонку. Только бы у этого Алрика Редора была совесть…
Мужчина тяжело вздохнул.
— Это звучит странно, согласитесь.
Агнет робко кивнула, продолжая сминать руками подол платья.
— Зачем это? — прошептала она таким голосом, что паладин вскинул голову. — Зачем он всех… всех нас…
Агнет задохнулась и, не в силах продолжать, опустила взгляд.
Паладин молчал, и она буквально чувствовала, как он оценивает ее всю, как взвешивает правдивость ее слов.
— Вы путешествовали одна? — Взгляд его многозначительно скользнул по мужской рубашке, в которую до сих пор куталась Агнет.
Девушка изобразила смущение и потупила взор.
— Я была с женихом. Он оборотень… Никогда не думали, что все может закончиться так, — проронила она, а потом вздернула подбородок. — Это был колдун, я уверена. Он творил черное колдовство, и пусть его покарает Свет.
Она все же всхлипнула, но сдержанно. Агнет чувствовала, что актерский талант, который всегда был в ней весьма слаб, начинает подводить ее. Только инстинкт самосохранения заставлял ее выкручиваться и пытаться сыграть на чувствах паладина. Этот человек сейчас очень многим мог ей помочь — или погубить.
Она сжала кулаки и "взяла себя в руки". Паладин внимательно наблюдал за нею, а потом все же произнес:
— Вы проницательны. Ваша помощь очень важна для Ордена. Вы точно не видели ничего подозрительного до того, как в реке появилась тварь Тьмы?
Агнет "серьезно" задумалась. Через несколько минут она печально покачала головой.
— Я не знаю. Все вели себя как обычно.
Теперь настал черед паладина задумчиво молчать. Агнет периодически бросала на него косые взгляды, особенно когда он начал что-то записывать на куске пергамента. Несколько минут прошли в полной тишине. Она уже отчаялась добиться что-либо от паладина, когда он наконец вновь обратил на нее внимание. Мужчина поднял на нее свой пронзительный взгляд серых, как пасмурное небо, глаз и произнес:
— Вы можете быть свободны.
От удивления Агнет распахнула глаза — и это было не наигранно. Неужели первое впечатление оказалось верным, и это паладин действительно приехал разобраться во всем? Но Агнет было рано радоваться, ведь на ее шее висел еще один полутруп.
— А мой жених? — с волнением спросила она, поддаваясь вперед. — Он ни в чем не виноват, он даже в магии не разбирается, обычный оборотень… Глупый… — пробормотала она, едва не всхлипывая. — Он умирает… Неужели теперь не осталось ничего в этой жизни? Только мрак?
Она подняла взгляд невинных глаз на паладина. Агнет очень хорошо управляла собой и знала, как выглядеть максимально безобидно. Ее невзрачная внешность иногда приносила пользу, и сейчас был именно такой момент. Бледно-голубые глаза широко распахнулись — Агнет видела свое отражение в серых глазах мужчины. Он тяжело вздохнул и все же устало потер лицо. На один короткий миг ей безумно стало жаль его — сколько ему еще предстоит сделать, скольких спасти и скольких обречь на муки? И ведь каждая его ошибка может стоить несколько жизней. А он устал и больше, кажется, уже не может.
— Я побеседую со всеми выжившими с парома, и если окажется, что они ни в чем не замешаны, то их отпустят, — заверил Агнет Алрик. — Все будет хорошо, — добавил он с усталой улыбкой. Девушка не удержалась и ответила ему тем же.
— Моего вы не сможете допросить, — печально ответила она. — Он ранен и умирает. Я могу с ним попрощаться?
В серых глазах мелькнуло сочувствие. Агнет редко чувствовала присутствие Света — она ведь была не верующим паладином, а практичным магом, — но сейчас на ее душу вдруг опустился странный покой и умиротворение, как будто действительно все беды исчезли в сиянии теплого солнца.
Ворон не помнил себя, не помнил, где он, и почему у него все болит. В голове билась лишь одна мысль: "Что с Агнет?". Он точно знал, что должен защитить ее, вот только сил не хватало ни подняться, ни выплыть из этого кровавого тумана.
Внезапно все его тело и душу охватило какое-то странное чувство, будто его опустили в солнечную колыбель, исцеляющую раны. Он испытал небывалый подъем. Кровавый туман постепенно рассеивался, и сквозь пелену он увидел бледное лицо Агнет. Та склонилась к нему и вдруг обняла. Ее губы коснулись его, а потом она с отчаянием произнесла:
— Ты жив, любимый.
Будь у него хоть немножечко больше сил, он бы отпихнул эту озабоченную, но несмотря на приходящее в себя сознание и отступающую боль, он все еще не мог контролировать себя. Агнет склонилась к самому его уху, и он уже испугался, что его продолжат домогаться, но тут она прошептала так тихо, что даже он, оборотень, едва ее услышал:
— Подыграй мне. Ты мой жених.
Ворон мысленно выдохнул: Агнет не чокнулась, все в порядке. А подыграть он мог легко и в любом состоянии, тем более, судя по последним воспоминаниям, они попали в серьезную передрягу. Неужели Агнет смогла их вытащить? И, демон побери, почему же он чувствует себя так, словно его никто не избивал до полусмерти?!
Едва они переступили порог тюрьмы, как тут же постарались скрыться с глаз злых стражников. Ворон хорошо изобразил влюбленность в Агнет и даже поцеловал ее в ответ, как только окончательно пришел в себя. Как дальше он успел понять, весь этот спектакль девушка устроила для паладина — мрачного мужика в белом плаще. Тот смотрел на них как-то странно, словно добрый дядюшка на свадьбе. Но Ворона лишние детали не интересовали, он полностью доверился Агнет, и через полчаса им вернули все их вещи и отпустили. Стоило воротам тюрьмы громко лязгнуть за их спинами, как они оба быстро отправились прочь. Шли молча: Ворон думал, Агнет, видимо, тоже. Спустя минут пять девушка свернула в покрытый инеем хвойный лес, и наемник последовал за ней. Через полчаса, когда тюрьма пропала из виду, а они могли считать себя окончательно свободными, Ворон схватил Агнет за руку, заставляя остановиться и повернуться к нему. Лицо девушки приобрело недовольное выражение.
— Спасибо, — произнес Ворон, чем немало удивил Агнет. Однако она не стала язвить, а лишь серьезно кивнула:
— Пожалуйста.
— Расскажешь, как ты смогла выкрутиться?
Агнет вдруг тепло улыбнулась.
— Повезло. Мне попался исключительно честный и благородный паладин. Все же такие мужчины существуют.
— То есть он поверил, что ты ни при чем?
— Да.
— И отпустил? А я?
— Я попросила за тебя. Правда, пришлось сказать, что ты мой жених. Так было проще разжалобить Алрика.
— Алрик… А, тот паладин. Стой, но зачем?
— Зачем я тебе поцеловала? — хихикнула она, явно наслаждаясь его реакцией.
— Нет, не это, хотя до сих пор хочется блевать. — Агнет закатила глаза. — Зачем ты меня спасла?
Девушка от удивления аж поперхнулась.
— А мне надо было тебя бросить умирать? Вот уж не знала, что же ты не сказал?
Ворон остался абсолютно серьезен, не поддержав шутку.
— Ты сильно рисковала, пытаясь вынудить паладина помочь мне. Надо было, как только он тебя отпустил, бежать, не оглядываясь.
Агнет тоже стала серьезной. Взгляд ее бледно-голубых глаз похолодел, напомнив Ворону два стальных клинка.
— А ты бы меня бросил? — вдруг спросила она. Удар попал в цель. — Нет, — ответила она за него, словно читала мысли. — Ты бы тоже пытался меня спасти. Видишь, не настолько ты жесток и циничен.
— Не всегда, — дернул плечами Ворон, думая, как доказать, что она ошибается. Принимает пару исключений за правило.
Агнет неожиданно улыбнулась — тепло и очень красиво.
— Ты так отчаянно скрываешь все лучшее, что в тебе есть… — проникновенно произнесла она, а потом добавила менее пафосно: — Я спасла тебя, потому что это моя стезя — спасать сирых и убогих.
— Кого? — возмутился Ворон, переводя тему, так как чувствовал, что их разговор зашел куда-то не туда.
— Сирого и убого, — громко повторила она и, подойдя поближе, запустила ладонь в его перепачканные в крови волосы. — Ты бы помылся, а то вдруг мы какую лесную ведьму повстречаем, а ты не при параде.
Она весело рассмеялась и отскочила, когда Ворон попытался ее придушить. Конечно, он дал ей фору — не калечить же всерьез свою спасительницу. Ворон не привык быть в роли жертвы, но заставил себя признать заслугу Агнет.
— И куда мы идем? — поинтересовался наемник, когда девушка бодро зашагала по тонкому слою снега в сторону неизвестно чего.
Агнет обернулась, и, заметив выражение ее лица, Ворон тут же пожалел, что задал этот вопрос. Сразу вспомнилось, как сама девушка доставала его, расспрашивая постоянно, куда они идут. Агнет тоже вспомнила эти моменты, но, к счастью, не отпустила ни одной колкости.
— Мы идем к Ларону. — Она позволила себе короткую улыбку. — Он жив. Не знаю насчет Барста, — Агнет нахмурилась, враз став намного взрослее.
— Откуда? — выдохнул Ворон, чуя, что где-то зарыта дохлая собака.
Агнет смерила его оценивающим взглядом, словно решала, достоин ли он ответа, а потом все же произнесла:
— После нашей встречи под Вередоном, я повесила на Ларона магический маячок… Чтобы если с ним опять что-нибудь случится… — пробормотала она, не закончив мысль. Но Ворона не очень-то интересовал мотив ее поступков, намного больше его взволновала новость, что его подозрения могли оказаться не беспочвенными.
— То есть ты можешь пометить любое разумное существо, а оно даже не будет знать об этом?! — возмутился наемник.
— Во-первых, — начала менторским тоном девушка, — для магического маяка нужна сноровка и знания. Мало кто может наложить это заклинание так, чтобы оно не мешало носителю — большинство маяков ощущаются, принося тревогу и беспокойство, вызывая чувство слежки. Я такой оплошности не допущу, все же умею, — с обидой произнесла Агнет, складывая руки на груди. — А во-вторых, на тебе самом маяка нет, ты мне не особо нужен. Так что успокойся.
— Ты уверена? — Он шагнул к ней, хватая за плечи. — Меня точно не пометил какой-нибудь колдун или чернокнижник.
Агнет зловеще прищурила свои бледно-голубые глаза, и Ворон подумал, не сболтнул ли он чего лишнего.
— Нет, на тебе нет маяка, — повторила девушка.
— Тогда как колдун меня нашел? Ты сказала, что я был целью заклинания. Значит, колдун как-то нашел меня.
Агнет внимательно оглядела его с ног до головы.
— Нет на тебе никаких заклинаний, — устало повторила она.
— Тогда как…
— Не знаю, — с раздражением ответила Агнет. — У колдунов свои приемы, я не справочник по темной магии. Может, ты где-то оставил свою кровь или носишь с собой предмет колдуна.
— Я выкинул тот амулет, — мрачно произнес он. — То, что ты и я таскали его, могло помочь колдуну отследить нас.
— Если сейчас при тебе нет амулета, то колдун тебя не найдет… Я не знаю, Ворон, что произошло на реке, и, пожалуйста, отстань от меня со своими расспросами.
Взгляды их скрестились.
— Веди к Ларону, — разрешил Ворон, и глаза Агнет зловеще блестнули. — Хочу убедиться, что мой орк не пострадал.
Девушка насмешливо фыркнула и отправилась дальше по следу маяка к "своему эльфу".
Благодаря милости паладина им вернули все их снаряжение, так что Ворону с Агнет не грозило умереть от окоченения или голода, хотя их припасы, после пребывания в ледяной воде, едва ли можно было есть.
— Как скоро мы найдем Ларона? — все же не выдержал и поинтересовался на следующий день Ворон. Они с Агнет сидели у небольшого костерка и ели размякшие галеты. Мерзость — оборотень предпочел бы съесть сырую печень кабана.
— Не знаю, — нахмурилась Агнет, бездумно жуя галету. Кажется, она даже не замечала, что оказалось у нее во рту. — Сегодня мы еще дальше от него, чем вчера.
— То есть? — удивился Ворон. — Мы шли весь день! Он бежит что ли?
— Сама не знаю. Вчера маяк не двигался, только к вечеру его внезапно унесло на юго-восток.
— Обратно к реке?
— Да. Не понимаю. Неужели Ларон все это время, что мы сидели в заключении, провел рядом с тюрьмой, а стоило нам выйти, как он быстро отправился прочь?
— Он точно не мог почувствовать твой маяк? Вполне возможно, что он бежит от преследователей.
— Не говори глупостей, Ларон уже три месяца ходит с заклинанием на ауре и ничего ему не мешало. Нет, дело в другом…
— А если он все же умер? — предположил Ворон, покончив со второй галетой.
— Тогда маяк исчез бы. Я накладывала заклинание не на предмет или тело, а на ауру живого существа, — терпеливо объяснила Агнет и даже не отпустила пару язвительных замечаний. Ворон уже успел заметить, что с тех пор, как они покинули тюрьму, отношение девушки к нему изменилось. Если раньше Агнет не стеснялась срывать на нем свое плохое настроение, то сейчас она то ли поднабралась сдержанности, то ли вдруг повеселела. Наблюдая за тем, как она хмурится, Ворон отмел последний вариант. Значит, она все же научилась держать себя в руках.
«Или всегда умела, но раньше не считала нужным напрягаться ради тебя», — раздался подленький голосок внутри Ворона. Да, наемник не забыл о своих подозрениях насчет Агнет, и благодарность к девушке не помешала ему трезво оценивать ее. Он считал, что на Асдель она выдала себя — показала не девочокой-недоучкой, а вполне умелым магом. Спасла его, Ворона, от чудовища Тьмы? Спасла. Отбрехалась от обвинений Ордена? Да. Сумела отследить Ларона? Сумела.
Агнет многое знала и многое умела. К тому же теперь, когда она оставила в стороне вечные насмешки и глупую ругань, Ворон перестал видеть в ней молоденькую девчушку. Иногда, глядя в ее холодные бледно-голубые глаза, он думал о том, что ей могло быть намного больше лет.
— Значит, это был чернокнижник? — подвел итог паладин. — Вы так считаете?
Секунду Агнет раздумывала сказать правду или соврать, дабы не выглядеть подозрительно, но потом решила все же выбрать первый вариант: если маг, который помогает Ордену, не дурак — а в этом она не сомневалась, знала ту женщину, — то он увидит картину так же ясно, как и она. Поэтому она возразила:
— Нет. Это был колдун.
Паладин приподнял брови, но ничего не сказал, и Агнет, пользуясь паузой, начала говорить быстро-быстро:
— Я не понимаю, как такое возможно. Я не верила в это, но чувства сложно обмануть. Это был колдун, не чернокнижник. Но откуда ему известно это заклинание? Это черная магия, она запрещена, — в притворном ужасе добавила она и захлопнула себе рот. Оставалось надеяться, что она не переиграла.
Паладин молчал, мрачно глядя на нее. Он вновь откинулся на стул, а глаза его приобрели более темный оттенок. Он смотрел на нее так, словно решал: убить ее или нет. Агнет знала, что сейчас этот наделенный немалой властью мужчина видит перед собой лишь тощую девушку в грязном платье и с бледным лицом. Совсем молоденький маг, который столкнулся с чем-то необычным и теперь не знает, что делать. Несколько минут Агнет серьезно раздумывала над тем, не заплакать ли ей. Но потом она все же отвергла это соблазнительное предложение — судя по ее наблюдениям, мужчина, сидящей перед ней, был умен и внимателен, она бы даже сказала, проницателен. Его не обмануть дешевыми женскими трюками, нет, надо пройти по грани, сумев убедить его в своей полной никчемности. Тогда был шанс, что паладин проявит милосердие и отпустит ненужную ему девчонку. Только бы у этого Алрика Редора была совесть…
Мужчина тяжело вздохнул.
— Это звучит странно, согласитесь.
Агнет робко кивнула, продолжая сминать руками подол платья.
— Зачем это? — прошептала она таким голосом, что паладин вскинул голову. — Зачем он всех… всех нас…
Агнет задохнулась и, не в силах продолжать, опустила взгляд.
Паладин молчал, и она буквально чувствовала, как он оценивает ее всю, как взвешивает правдивость ее слов.
— Вы путешествовали одна? — Взгляд его многозначительно скользнул по мужской рубашке, в которую до сих пор куталась Агнет.
Девушка изобразила смущение и потупила взор.
— Я была с женихом. Он оборотень… Никогда не думали, что все может закончиться так, — проронила она, а потом вздернула подбородок. — Это был колдун, я уверена. Он творил черное колдовство, и пусть его покарает Свет.
Она все же всхлипнула, но сдержанно. Агнет чувствовала, что актерский талант, который всегда был в ней весьма слаб, начинает подводить ее. Только инстинкт самосохранения заставлял ее выкручиваться и пытаться сыграть на чувствах паладина. Этот человек сейчас очень многим мог ей помочь — или погубить.
Она сжала кулаки и "взяла себя в руки". Паладин внимательно наблюдал за нею, а потом все же произнес:
— Вы проницательны. Ваша помощь очень важна для Ордена. Вы точно не видели ничего подозрительного до того, как в реке появилась тварь Тьмы?
Агнет "серьезно" задумалась. Через несколько минут она печально покачала головой.
— Я не знаю. Все вели себя как обычно.
Теперь настал черед паладина задумчиво молчать. Агнет периодически бросала на него косые взгляды, особенно когда он начал что-то записывать на куске пергамента. Несколько минут прошли в полной тишине. Она уже отчаялась добиться что-либо от паладина, когда он наконец вновь обратил на нее внимание. Мужчина поднял на нее свой пронзительный взгляд серых, как пасмурное небо, глаз и произнес:
— Вы можете быть свободны.
От удивления Агнет распахнула глаза — и это было не наигранно. Неужели первое впечатление оказалось верным, и это паладин действительно приехал разобраться во всем? Но Агнет было рано радоваться, ведь на ее шее висел еще один полутруп.
— А мой жених? — с волнением спросила она, поддаваясь вперед. — Он ни в чем не виноват, он даже в магии не разбирается, обычный оборотень… Глупый… — пробормотала она, едва не всхлипывая. — Он умирает… Неужели теперь не осталось ничего в этой жизни? Только мрак?
Она подняла взгляд невинных глаз на паладина. Агнет очень хорошо управляла собой и знала, как выглядеть максимально безобидно. Ее невзрачная внешность иногда приносила пользу, и сейчас был именно такой момент. Бледно-голубые глаза широко распахнулись — Агнет видела свое отражение в серых глазах мужчины. Он тяжело вздохнул и все же устало потер лицо. На один короткий миг ей безумно стало жаль его — сколько ему еще предстоит сделать, скольких спасти и скольких обречь на муки? И ведь каждая его ошибка может стоить несколько жизней. А он устал и больше, кажется, уже не может.
— Я побеседую со всеми выжившими с парома, и если окажется, что они ни в чем не замешаны, то их отпустят, — заверил Агнет Алрик. — Все будет хорошо, — добавил он с усталой улыбкой. Девушка не удержалась и ответила ему тем же.
— Моего вы не сможете допросить, — печально ответила она. — Он ранен и умирает. Я могу с ним попрощаться?
В серых глазах мелькнуло сочувствие. Агнет редко чувствовала присутствие Света — она ведь была не верующим паладином, а практичным магом, — но сейчас на ее душу вдруг опустился странный покой и умиротворение, как будто действительно все беды исчезли в сиянии теплого солнца.
***
Ворон не помнил себя, не помнил, где он, и почему у него все болит. В голове билась лишь одна мысль: "Что с Агнет?". Он точно знал, что должен защитить ее, вот только сил не хватало ни подняться, ни выплыть из этого кровавого тумана.
Внезапно все его тело и душу охватило какое-то странное чувство, будто его опустили в солнечную колыбель, исцеляющую раны. Он испытал небывалый подъем. Кровавый туман постепенно рассеивался, и сквозь пелену он увидел бледное лицо Агнет. Та склонилась к нему и вдруг обняла. Ее губы коснулись его, а потом она с отчаянием произнесла:
— Ты жив, любимый.
Будь у него хоть немножечко больше сил, он бы отпихнул эту озабоченную, но несмотря на приходящее в себя сознание и отступающую боль, он все еще не мог контролировать себя. Агнет склонилась к самому его уху, и он уже испугался, что его продолжат домогаться, но тут она прошептала так тихо, что даже он, оборотень, едва ее услышал:
— Подыграй мне. Ты мой жених.
Ворон мысленно выдохнул: Агнет не чокнулась, все в порядке. А подыграть он мог легко и в любом состоянии, тем более, судя по последним воспоминаниям, они попали в серьезную передрягу. Неужели Агнет смогла их вытащить? И, демон побери, почему же он чувствует себя так, словно его никто не избивал до полусмерти?!
***
Едва они переступили порог тюрьмы, как тут же постарались скрыться с глаз злых стражников. Ворон хорошо изобразил влюбленность в Агнет и даже поцеловал ее в ответ, как только окончательно пришел в себя. Как дальше он успел понять, весь этот спектакль девушка устроила для паладина — мрачного мужика в белом плаще. Тот смотрел на них как-то странно, словно добрый дядюшка на свадьбе. Но Ворона лишние детали не интересовали, он полностью доверился Агнет, и через полчаса им вернули все их вещи и отпустили. Стоило воротам тюрьмы громко лязгнуть за их спинами, как они оба быстро отправились прочь. Шли молча: Ворон думал, Агнет, видимо, тоже. Спустя минут пять девушка свернула в покрытый инеем хвойный лес, и наемник последовал за ней. Через полчаса, когда тюрьма пропала из виду, а они могли считать себя окончательно свободными, Ворон схватил Агнет за руку, заставляя остановиться и повернуться к нему. Лицо девушки приобрело недовольное выражение.
— Спасибо, — произнес Ворон, чем немало удивил Агнет. Однако она не стала язвить, а лишь серьезно кивнула:
— Пожалуйста.
— Расскажешь, как ты смогла выкрутиться?
Агнет вдруг тепло улыбнулась.
— Повезло. Мне попался исключительно честный и благородный паладин. Все же такие мужчины существуют.
— То есть он поверил, что ты ни при чем?
— Да.
— И отпустил? А я?
— Я попросила за тебя. Правда, пришлось сказать, что ты мой жених. Так было проще разжалобить Алрика.
— Алрик… А, тот паладин. Стой, но зачем?
— Зачем я тебе поцеловала? — хихикнула она, явно наслаждаясь его реакцией.
— Нет, не это, хотя до сих пор хочется блевать. — Агнет закатила глаза. — Зачем ты меня спасла?
Девушка от удивления аж поперхнулась.
— А мне надо было тебя бросить умирать? Вот уж не знала, что же ты не сказал?
Ворон остался абсолютно серьезен, не поддержав шутку.
— Ты сильно рисковала, пытаясь вынудить паладина помочь мне. Надо было, как только он тебя отпустил, бежать, не оглядываясь.
Агнет тоже стала серьезной. Взгляд ее бледно-голубых глаз похолодел, напомнив Ворону два стальных клинка.
— А ты бы меня бросил? — вдруг спросила она. Удар попал в цель. — Нет, — ответила она за него, словно читала мысли. — Ты бы тоже пытался меня спасти. Видишь, не настолько ты жесток и циничен.
— Не всегда, — дернул плечами Ворон, думая, как доказать, что она ошибается. Принимает пару исключений за правило.
Агнет неожиданно улыбнулась — тепло и очень красиво.
— Ты так отчаянно скрываешь все лучшее, что в тебе есть… — проникновенно произнесла она, а потом добавила менее пафосно: — Я спасла тебя, потому что это моя стезя — спасать сирых и убогих.
— Кого? — возмутился Ворон, переводя тему, так как чувствовал, что их разговор зашел куда-то не туда.
— Сирого и убого, — громко повторила она и, подойдя поближе, запустила ладонь в его перепачканные в крови волосы. — Ты бы помылся, а то вдруг мы какую лесную ведьму повстречаем, а ты не при параде.
Она весело рассмеялась и отскочила, когда Ворон попытался ее придушить. Конечно, он дал ей фору — не калечить же всерьез свою спасительницу. Ворон не привык быть в роли жертвы, но заставил себя признать заслугу Агнет.
— И куда мы идем? — поинтересовался наемник, когда девушка бодро зашагала по тонкому слою снега в сторону неизвестно чего.
Агнет обернулась, и, заметив выражение ее лица, Ворон тут же пожалел, что задал этот вопрос. Сразу вспомнилось, как сама девушка доставала его, расспрашивая постоянно, куда они идут. Агнет тоже вспомнила эти моменты, но, к счастью, не отпустила ни одной колкости.
— Мы идем к Ларону. — Она позволила себе короткую улыбку. — Он жив. Не знаю насчет Барста, — Агнет нахмурилась, враз став намного взрослее.
— Откуда? — выдохнул Ворон, чуя, что где-то зарыта дохлая собака.
Агнет смерила его оценивающим взглядом, словно решала, достоин ли он ответа, а потом все же произнесла:
— После нашей встречи под Вередоном, я повесила на Ларона магический маячок… Чтобы если с ним опять что-нибудь случится… — пробормотала она, не закончив мысль. Но Ворона не очень-то интересовал мотив ее поступков, намного больше его взволновала новость, что его подозрения могли оказаться не беспочвенными.
— То есть ты можешь пометить любое разумное существо, а оно даже не будет знать об этом?! — возмутился наемник.
— Во-первых, — начала менторским тоном девушка, — для магического маяка нужна сноровка и знания. Мало кто может наложить это заклинание так, чтобы оно не мешало носителю — большинство маяков ощущаются, принося тревогу и беспокойство, вызывая чувство слежки. Я такой оплошности не допущу, все же умею, — с обидой произнесла Агнет, складывая руки на груди. — А во-вторых, на тебе самом маяка нет, ты мне не особо нужен. Так что успокойся.
— Ты уверена? — Он шагнул к ней, хватая за плечи. — Меня точно не пометил какой-нибудь колдун или чернокнижник.
Агнет зловеще прищурила свои бледно-голубые глаза, и Ворон подумал, не сболтнул ли он чего лишнего.
— Нет, на тебе нет маяка, — повторила девушка.
— Тогда как колдун меня нашел? Ты сказала, что я был целью заклинания. Значит, колдун как-то нашел меня.
Агнет внимательно оглядела его с ног до головы.
— Нет на тебе никаких заклинаний, — устало повторила она.
— Тогда как…
— Не знаю, — с раздражением ответила Агнет. — У колдунов свои приемы, я не справочник по темной магии. Может, ты где-то оставил свою кровь или носишь с собой предмет колдуна.
— Я выкинул тот амулет, — мрачно произнес он. — То, что ты и я таскали его, могло помочь колдуну отследить нас.
— Если сейчас при тебе нет амулета, то колдун тебя не найдет… Я не знаю, Ворон, что произошло на реке, и, пожалуйста, отстань от меня со своими расспросами.
Взгляды их скрестились.
— Веди к Ларону, — разрешил Ворон, и глаза Агнет зловеще блестнули. — Хочу убедиться, что мой орк не пострадал.
Девушка насмешливо фыркнула и отправилась дальше по следу маяка к "своему эльфу".
Глава 4. Жизнь — война
Благодаря милости паладина им вернули все их снаряжение, так что Ворону с Агнет не грозило умереть от окоченения или голода, хотя их припасы, после пребывания в ледяной воде, едва ли можно было есть.
— Как скоро мы найдем Ларона? — все же не выдержал и поинтересовался на следующий день Ворон. Они с Агнет сидели у небольшого костерка и ели размякшие галеты. Мерзость — оборотень предпочел бы съесть сырую печень кабана.
— Не знаю, — нахмурилась Агнет, бездумно жуя галету. Кажется, она даже не замечала, что оказалось у нее во рту. — Сегодня мы еще дальше от него, чем вчера.
— То есть? — удивился Ворон. — Мы шли весь день! Он бежит что ли?
— Сама не знаю. Вчера маяк не двигался, только к вечеру его внезапно унесло на юго-восток.
— Обратно к реке?
— Да. Не понимаю. Неужели Ларон все это время, что мы сидели в заключении, провел рядом с тюрьмой, а стоило нам выйти, как он быстро отправился прочь?
— Он точно не мог почувствовать твой маяк? Вполне возможно, что он бежит от преследователей.
— Не говори глупостей, Ларон уже три месяца ходит с заклинанием на ауре и ничего ему не мешало. Нет, дело в другом…
— А если он все же умер? — предположил Ворон, покончив со второй галетой.
— Тогда маяк исчез бы. Я накладывала заклинание не на предмет или тело, а на ауру живого существа, — терпеливо объяснила Агнет и даже не отпустила пару язвительных замечаний. Ворон уже успел заметить, что с тех пор, как они покинули тюрьму, отношение девушки к нему изменилось. Если раньше Агнет не стеснялась срывать на нем свое плохое настроение, то сейчас она то ли поднабралась сдержанности, то ли вдруг повеселела. Наблюдая за тем, как она хмурится, Ворон отмел последний вариант. Значит, она все же научилась держать себя в руках.
«Или всегда умела, но раньше не считала нужным напрягаться ради тебя», — раздался подленький голосок внутри Ворона. Да, наемник не забыл о своих подозрениях насчет Агнет, и благодарность к девушке не помешала ему трезво оценивать ее. Он считал, что на Асдель она выдала себя — показала не девочокой-недоучкой, а вполне умелым магом. Спасла его, Ворона, от чудовища Тьмы? Спасла. Отбрехалась от обвинений Ордена? Да. Сумела отследить Ларона? Сумела.
Агнет многое знала и многое умела. К тому же теперь, когда она оставила в стороне вечные насмешки и глупую ругань, Ворон перестал видеть в ней молоденькую девчушку. Иногда, глядя в ее холодные бледно-голубые глаза, он думал о том, что ей могло быть намного больше лет.
