— Она была в списке вещдоков. Заберу, когда вернёмся в башню.
— Вы уже осмотрели всё? Или это опасно и может прийти ещё один демон? — спросила Мария, пытаясь проморгаться.
— Осмотрел.
— Я думала, это суеверия… — так и не услышав других пояснений, женщина опять заговорила сама: это успокаивало. — Что на месте ритуала возможно повторное появление демонов.
— Зависит от ритуала.
— А что было здесь, вы поняли? Не молчите, пожалуйста… Ну или уж скажите, что это не моё дело. Я не понимаю, как я оказалась здесь, что произошло потом и почему я выжила? И откуда снова взялся демон?!
Александр смерил её задумчивым взглядом.
— Подумай, у тебя есть враги? Завистники? Кто-то, кто может по-настоящему тебя ненавидеть.
— Ненавидеть?! Есть пара ворчливых покупателей, вечно всем недовольных, но мне кажется, дело не во мне и не в моей аптеке. Они просто очень одинокие и несчастные люди, вряд ли они подходят на роль врагов!
— Конфликты из-за наследства? Брошенные мужчины? Отвергнутые поклонники?
— Какое наследство? — изумилась она. — Какие мужчины?! Нет, я… с мамой мы снимали комнату, но она умерла десять лет назад. Муж… Аптека принадлежала ему, и квартира тоже, но у него не было близких родственников, я единственная наследница. Да и умер он пять лет назад! Никаких особо ярых поклонников нет, вообще с серьёзными отношениями не складывается... Простите, у меня очень тихая жизнь. Почему вы спрашиваете о моих врагах? Неужели всё это… Нет, не может быть! — она затрясла головой. — Вызов демона, чтобы подставить меня?! Ну в самом деле, я же не дочка мэра и не любовница Старшего алхимика!
— И всё же, — уронил он. Помолчал несколько секунд. — Узор был привязан к твоей крови. Именно она спровоцировала появление демонов. В узор было вложено столько силы, что даже его физическое разрушение не помогло: остался энергетический след. Эта остаточная сила спровоцировала повторный прорыв.
— Вы больше не думаете, что это сделала я?
— Я почувствовал отпечаток сути того, кто это сделал, — всё же ответил он, когда спутница решила, что не услышит пояснений. — Слишком нечёткий, чтобы опознать, но это был мужчина.
— Мужчина?! А разве они вызывают демонов? Мне казалось, только ведьмы…
— Только ведьмы заключают договор, с мужчинами такое не работает. Но призывают все. Просто мужчины — реже, потому что демоном в таком случае нельзя управлять, самое большее — указать первую цель или, наоборот, запретить кого-то трогать.
— Ясно, — пробормотала Мария и вздохнула. — Хотя кого я обманываю? Ничего не ясно! А я даже не помню, что тогда случилось… Это невыносимо.
— Возможно, что-то вспомнится, — отмахнулся Александр.
И вдруг замер, придержав спутницу за локоть. Та испуганно охнула и подалась к инквизитору ближе, ожидая нового нападения. Его, однако, не последовало, а заинтересовал Чёрного не демон, а обычная птица: на дерево в отдалении опустился большой чёрный дятел, и над развалинами зазвенела рваная дробь.
Александр чему-то усмехнулся.
— Выходи. Это я, а не чудовище в личине.
— А ведьма почему без наручников? — красивый мягкий баритон прозвучал совсем рядом, заставив Марию вновь вскрикнуть и дёрнуться от неожиданности. А после — разозлиться на себя. Со всеми этими приключениями она стала ужасно нервной…
— Попроси своего друга проверить, если сам не видишь, — насмешливо отозвался Александр.
А его спутница молча рассматривала очень странного человека, который вышел из-за развалин, умудряясь ступать совершенно бесшумно.
Наверное, это был инквизитор — судя по брошенным фразам и по одежде. Но последнее можно было определить не сразу, и особенно сильно контраст ощущался рядом с прямым, подтянутым и цельнометаллическим Великим инквизитором, чей мундир выглядел весьма аккуратно даже после недавней драки.
Тихо ступать помогали босые ноги, которым почему-то не вредили острые обломки. Вместо прямых брюк он носил обрезанные чуть ниже колен штаны, вроде тех, которые одолжили Марии в ордене. Верхнюю часть тела закрывал почти что китель, а вернее — то, что от него осталось: рукава хозяин оторвал целиком, обрезал полы и жёсткий воротник. Совершенно лысую голову покрывала нелепая и словно маловатая мужчине вязаная шапочка насыщенного красного цвета. Оружия, каким пользовались остальные инквизиторы, тоже не имелось, зато на обеих руках красовались кастеты, увенчанные длинными, с ладонь, острыми шипами.
Двигался он ещё более странно — упруго, словно марионетка, которой все суставы заменили пружинками. Почему-то эта манера показалась Марии омерзительной, словно перед ней появилась огромная сколопендра. При этом лицо у мужчины оказалось очень приятным, располагающим — не красивое, не выразительное или необычное, как, например, у Великого инквизитора, заурядное, но вызывающее безотчётную симпатию. Когда он искренне, белозубо улыбнулся на слова Александра, захотелось улыбнуться в ответ.
— Это была шутка, Лекс, если ты ещё не понял, — сообщил он и, как-то хитро присвистнув, выставил руку. С ответным пересвистом на когти кастета опустился замеченный раньше дятел. Чёрный, в красной шапочке… Наверное, сходство должно было показаться забавным, но пристальный птичий взгляд и вид мощного длинного клюва не располагали к веселью.
Мария никогда прежде не задумывалась, что дятел может быть грозной птицей, куда более внушительной, чем хищник.
— Разумеется. Брат Иона. Это Мария, она алхимик и важный свидетель.
— А почему от важного свидетеля пахнет демоном и кровью?
— Не обращай внимания, — со смешком обратился Александр к спутнице, которая снова невольно подалась к нему ближе и почти попыталась спрятаться за плечом. — Он видит твою повязку и прибыл сюда, чтобы расправиться с демоном. Но драки ему не досталось, что Иону страшно злит. В такие моменты он начинает много и плохо шутить.
— Злой ты. Дура лекс — сед лекс! — с каменным лицом припомнил он древнее крылатое выражение.
Мари могла бы поручиться, что странный инквизитор думал в этот момент совсем не о латыни, но, конечно, промолчала, тем более и Великий инквизитор не придал значения тому, что вполне можно было посчитать слабо завуалированным оскорблением. Наверное, слышал не первый раз.
— Я зачистил все следы, место безопасно. Расследование беру на себя. Можешь идти.
— А я так надеялся размяться! — вздохнул Иона, стряхнул птицу, попрыгал вперёд на своих пружинках и через несколько мгновений скрылся из виду.
— Он очень странный, — пробормотала Мария.
— Да.
— А куда делись ваши перчатки? — спросила она, потому что развивать тему инквизитора в красной шапке было неловко. — Когда вы дрались, они у вас были, и вчера тоже. А сейчас нет. Зачем они вообще?
— В кармане. Иногда в них бывает удобнее, — рассеянно отозвался он. — Тебе пару дней придётся провести в башне, пока что-нибудь не прояснится. Выспишься, отдохнёшь. Нужно понять, кто и почему тебя подставил. Помещение аптеки никто не пытался купить?
— Купить? А ведь и правда! С месяц назад приходили, — припомнила она. — Только я уже плохо помню, как он выглядел. Мужчина, нестарый, какой-то… обычный. В костюме, типичный клерк. Спрашивал ещё про соседа, но я честно сказала, что булочную свою он не уступит никому. И тот тип ушёл.
— Больше не появлялся? Угрожал?
— Нет, ничего такого! Просто спросил, я отказалась, сказала, что на переезд не способна. Посмеялись, на этом всё. Вы думаете, это может быть связано? Не проще было меня убить?!
— Выясним. Постарайся вспомнить что-нибудь о нём. Контора, имя заказчика?
— Я ужасно запоминаю имена, — повинилась Мария. — Но он давал визитку! Правда, я не уверена, что она сохранилась, но можно попробовать поискать...
— Попробуешь. — Александр окинул спутницу оценивающим взглядом и добавил, поморщившись: — Завтра.
До башни летели в молчании. Мария сжалась на своём месте и, хмурясь, смотрела в окно, а инквизитору было о чём подумать.
С этой историей всё складывалось удивительно неудачно. Слишком много случайностей, чтобы не обратить на это внимания, но все случайности такого толка, что подозревать умысел — значит диагностировать у себя манию преследования. Никто не мог подстроить так, чтобы четверо инквизиторов из двух патрулей оказались серьёзно ранены, причём выведены из строя именно командиры, исход сражения мог быть любым. Его визит в изолятор именно тогда, когда там оказалась Лебедь, зов и решение заняться её делом… Да он уже год туда собирается! И мог не собраться ещё пару лет, а к тому времени уже и без него разобрались бы — так или иначе.
Взять новое явление демона. Если бы Мария не порезалась, он бы не заметил остатков ритуала, их забивали последствия десятка смертей, включая демонов. А порезалась она случайно, он же сам это прекрасно видел!
Александр не любил совпадения. Не потому, что не верил в их возможность. Если бы он мог поверить в бога, то сделал бы это тридцать лет назад, когда цепочка случайных совпадений сделала из него того, кем он стал. Потому что было ощущение, словно его протащили сквозь строго определённую свыше последовательность событий, как вышивальщица тянет нитку по намеченному узору. Как ещё назвать это, если не судьбой? А если есть судьба, то как может не быть бога?
Александр не верил в судьбу, и потому не любил совпадения.
К сожалению, последним было плевать на его мнение, они просто происходили. В голове к тому же звучало предупреждение Иоанна, которое не добавляло хорошего настроения, но отлично вписывалось в очередную череду случайностей, ведущую к большим переменам. К лучшему ли, вот в чём вопрос?
Все эти рассуждения, конечно, занимали, но Александр не позволил себе предаваться им достаточно долго. Нужно было составить план расследования и вписать его, раз уж смирился и взялся сам, в обычный устоявшийся ритм жизни.
Лазарет находился непосредственно в башне Закона и занимал первые два подземных уровня: своих раненых инквизиторы берегли с особенным тщанием, потому что так или иначе подставляться доводилось каждому, даже самому опытному, и было куда разумнее сделать всё для быстрого и полного восстановления опытного бойца в короткие сроки, чем полагаться на восполнение человеческого ресурса, очень ограниченного в Оплоте. Поэтому здесь работали лучшие врачи города, а может и всех окрестных стран, с лучшими зельями и лучшим оборудованием, которое можно было получить в мире, пытающемся восстать из руин.
На Великого инквизитора, явившегося в святая святых в сопровождении подозрительной чумазой женщины, поглядывали с любопытством, но тут не привыкли с ним спорить и задавать неудобные вопросы. Оставив алхимика на попечении дежурного травматолога, Александр воспользовался телефоном для пары мелких, но срочных распоряжений и отправился навещать раненых братьев, которые пострадали при зачистке «Уютного гнезда».
Один из командиров троек по-прежнему был весьма плох, и хотя врачи осторожно давали оптимистичный прогноз, ни о каком разговоре с ним не могло быть и речи, зато со вторым повезло: он потерял много крови, но все раны были периферийными, заживали хорошо, и боец стремительно шёл на поправку.
Александр хорошо знал этого человека и уважал его. Умный, надёжный, выдержанный, брат Пётр отличался принципиальностью, наблюдательностью и острым умом — именно то, что требовалось в этом деле. Посетителю он искренне обрадовался: болеть было скучно. А выяснив, какая надобность привела Великого инквизитора в палату, вовсе оживился.
— Честно скажу, брат, давно я не попадал в такие заварухи! — поделился Пётр. — С высшими доводилось сталкиваться, но эта мразь явно повыше тех высших будет.
— Надеюсь, это не начало новой системы, — проворчал Александр.
— Не думаю. Если бы у них было по-настоящему много сил, нас бы уже смели, — возразил раненый. — Знаешь, на что похоже… Вспомни, лет восемь назад в доках один умник пытался устроить подпольные бои без правил. Я там не был, но слышал от парней описание, один-в-один наша тварь.
Историю Великий инквизитор конечно помнил. Подобные развлечения искоренялись полицией с куда большим рвением, чем расследовались отдельные бытовые убийства, кражи и прочие преступления, по очень простой причине: скопление людей, одновременно предающихся тёмным удовольствиям, служило приглашением для демонов. Но желающие заработать на таком деньги и насладиться зрелищем находились, несмотря на все усилия, и, если полиция не успевала накрыть притон раньше, заканчивалось это печально.
Тогда предприимчивый хозяин склада успел провести ровно три встречи: достаточно, чтобы суметь собрать побольше азартных любителей острых ощущений, но слишком мало для того, чтобы подвернуться полиции. Неизвестно, успел ли он пожалеть о своём решении: его разорвали одним из первых.
Теорию о том, что количество затраченной на ритуал силы или количество выплеснутой тьмы прямо влияло на то, демон какой силы сумеет проникнуть в мир, выдвинули очень давно. Не всегда на большое количество дармовой силы являлся могущественный демон из высших, но всегда для его появления требовалось много этой энергии. Обосновать теорию научно пока не вышло: никто до сих пор не сумел изобрести шкалы для измерения тьмы и света. Да, всплески засекать научились, но — только качественно, а не количественно, и в исследованиях приходилось оперировать субъективными впечатлениями инквизиторов. Так себе мерило.
— Разберись, брат, что-то там мутное случилось, — попросил Пётр. — Рисунок был посреди зала ресторана, а рисовали его с человеческой жертвой, не меньше, судя по тому, что попёрло наружу. Вряд ли такое можно было провернуть без участия управляющего ресторана. Если он не погиб, конечно.
— Если не погиб — то сбежал, — поморщился Александр, и собеседник ответил почти такой же гримасой. Если бы делом занялись сразу, по горячим следам, оно наверняка было бы уже раскрыто, а теперь оставалось утешать себя только тем, что можно не спешить: все, кто хотел замести следы, это сделали.
Пётр поделился и другими наблюдениями, но все они только подтверждали и немного уточняли составленный полицейскими протокол. Живую Марию инквизитор и вовсе в пылу драки не заметил, вернее, видел лежащую женщину, но решил, что ей по обычной схеме свернули шею. Разве что рассказал, насколько быстро его группа прибыла на место: по счастью, они проходили совсем рядом, и ушло на это меньше минуты. Это объясняло, почему разрушения не успели выплеснуться за пределы гостиницы.
Демоны разделялись на высших и низших просто: если вторые были вооружены только своими когтями и силой, то у первых имелась способность к пирокинезу. Как это работало — Александр не вдавался, главное, принцип понимали алхимики и умели защитить инквизиторов от воздействия. Что-то такое они химичили с тканью для инквизиторской формы, что она и сама не горела, и хозяина уберегала от жара и пламени, и пулями, которые не только наносили физический вред, но и ограничивали способности высших.
Высших демонов разделяли по степени владения огнём. В памятных доках к моменту прибытия первой тройки прошло чуть меньше десяти минут, и там уже некого оказалось опознавать: огромное пространство склада являло собой чёрную выгоревшую яму, где от тел остались в лучшем случае фрагменты костей. Здесь было бы то же самое, но инквизиторы быстро успели всадить в тварь несколько очередей.
— Вы уже осмотрели всё? Или это опасно и может прийти ещё один демон? — спросила Мария, пытаясь проморгаться.
— Осмотрел.
— Я думала, это суеверия… — так и не услышав других пояснений, женщина опять заговорила сама: это успокаивало. — Что на месте ритуала возможно повторное появление демонов.
— Зависит от ритуала.
— А что было здесь, вы поняли? Не молчите, пожалуйста… Ну или уж скажите, что это не моё дело. Я не понимаю, как я оказалась здесь, что произошло потом и почему я выжила? И откуда снова взялся демон?!
Александр смерил её задумчивым взглядом.
— Подумай, у тебя есть враги? Завистники? Кто-то, кто может по-настоящему тебя ненавидеть.
— Ненавидеть?! Есть пара ворчливых покупателей, вечно всем недовольных, но мне кажется, дело не во мне и не в моей аптеке. Они просто очень одинокие и несчастные люди, вряд ли они подходят на роль врагов!
— Конфликты из-за наследства? Брошенные мужчины? Отвергнутые поклонники?
Прода от 19.12.2023, 19:55
— Какое наследство? — изумилась она. — Какие мужчины?! Нет, я… с мамой мы снимали комнату, но она умерла десять лет назад. Муж… Аптека принадлежала ему, и квартира тоже, но у него не было близких родственников, я единственная наследница. Да и умер он пять лет назад! Никаких особо ярых поклонников нет, вообще с серьёзными отношениями не складывается... Простите, у меня очень тихая жизнь. Почему вы спрашиваете о моих врагах? Неужели всё это… Нет, не может быть! — она затрясла головой. — Вызов демона, чтобы подставить меня?! Ну в самом деле, я же не дочка мэра и не любовница Старшего алхимика!
— И всё же, — уронил он. Помолчал несколько секунд. — Узор был привязан к твоей крови. Именно она спровоцировала появление демонов. В узор было вложено столько силы, что даже его физическое разрушение не помогло: остался энергетический след. Эта остаточная сила спровоцировала повторный прорыв.
— Вы больше не думаете, что это сделала я?
— Я почувствовал отпечаток сути того, кто это сделал, — всё же ответил он, когда спутница решила, что не услышит пояснений. — Слишком нечёткий, чтобы опознать, но это был мужчина.
— Мужчина?! А разве они вызывают демонов? Мне казалось, только ведьмы…
— Только ведьмы заключают договор, с мужчинами такое не работает. Но призывают все. Просто мужчины — реже, потому что демоном в таком случае нельзя управлять, самое большее — указать первую цель или, наоборот, запретить кого-то трогать.
— Ясно, — пробормотала Мария и вздохнула. — Хотя кого я обманываю? Ничего не ясно! А я даже не помню, что тогда случилось… Это невыносимо.
— Возможно, что-то вспомнится, — отмахнулся Александр.
И вдруг замер, придержав спутницу за локоть. Та испуганно охнула и подалась к инквизитору ближе, ожидая нового нападения. Его, однако, не последовало, а заинтересовал Чёрного не демон, а обычная птица: на дерево в отдалении опустился большой чёрный дятел, и над развалинами зазвенела рваная дробь.
Александр чему-то усмехнулся.
— Выходи. Это я, а не чудовище в личине.
— А ведьма почему без наручников? — красивый мягкий баритон прозвучал совсем рядом, заставив Марию вновь вскрикнуть и дёрнуться от неожиданности. А после — разозлиться на себя. Со всеми этими приключениями она стала ужасно нервной…
— Попроси своего друга проверить, если сам не видишь, — насмешливо отозвался Александр.
А его спутница молча рассматривала очень странного человека, который вышел из-за развалин, умудряясь ступать совершенно бесшумно.
Наверное, это был инквизитор — судя по брошенным фразам и по одежде. Но последнее можно было определить не сразу, и особенно сильно контраст ощущался рядом с прямым, подтянутым и цельнометаллическим Великим инквизитором, чей мундир выглядел весьма аккуратно даже после недавней драки.
Тихо ступать помогали босые ноги, которым почему-то не вредили острые обломки. Вместо прямых брюк он носил обрезанные чуть ниже колен штаны, вроде тех, которые одолжили Марии в ордене. Верхнюю часть тела закрывал почти что китель, а вернее — то, что от него осталось: рукава хозяин оторвал целиком, обрезал полы и жёсткий воротник. Совершенно лысую голову покрывала нелепая и словно маловатая мужчине вязаная шапочка насыщенного красного цвета. Оружия, каким пользовались остальные инквизиторы, тоже не имелось, зато на обеих руках красовались кастеты, увенчанные длинными, с ладонь, острыми шипами.
Двигался он ещё более странно — упруго, словно марионетка, которой все суставы заменили пружинками. Почему-то эта манера показалась Марии омерзительной, словно перед ней появилась огромная сколопендра. При этом лицо у мужчины оказалось очень приятным, располагающим — не красивое, не выразительное или необычное, как, например, у Великого инквизитора, заурядное, но вызывающее безотчётную симпатию. Когда он искренне, белозубо улыбнулся на слова Александра, захотелось улыбнуться в ответ.
— Это была шутка, Лекс, если ты ещё не понял, — сообщил он и, как-то хитро присвистнув, выставил руку. С ответным пересвистом на когти кастета опустился замеченный раньше дятел. Чёрный, в красной шапочке… Наверное, сходство должно было показаться забавным, но пристальный птичий взгляд и вид мощного длинного клюва не располагали к веселью.
Мария никогда прежде не задумывалась, что дятел может быть грозной птицей, куда более внушительной, чем хищник.
— Разумеется. Брат Иона. Это Мария, она алхимик и важный свидетель.
— А почему от важного свидетеля пахнет демоном и кровью?
— Не обращай внимания, — со смешком обратился Александр к спутнице, которая снова невольно подалась к нему ближе и почти попыталась спрятаться за плечом. — Он видит твою повязку и прибыл сюда, чтобы расправиться с демоном. Но драки ему не досталось, что Иону страшно злит. В такие моменты он начинает много и плохо шутить.
— Злой ты. Дура лекс — сед лекс! — с каменным лицом припомнил он древнее крылатое выражение.
Мари могла бы поручиться, что странный инквизитор думал в этот момент совсем не о латыни, но, конечно, промолчала, тем более и Великий инквизитор не придал значения тому, что вполне можно было посчитать слабо завуалированным оскорблением. Наверное, слышал не первый раз.
— Я зачистил все следы, место безопасно. Расследование беру на себя. Можешь идти.
— А я так надеялся размяться! — вздохнул Иона, стряхнул птицу, попрыгал вперёд на своих пружинках и через несколько мгновений скрылся из виду.
— Он очень странный, — пробормотала Мария.
— Да.
— А куда делись ваши перчатки? — спросила она, потому что развивать тему инквизитора в красной шапке было неловко. — Когда вы дрались, они у вас были, и вчера тоже. А сейчас нет. Зачем они вообще?
— В кармане. Иногда в них бывает удобнее, — рассеянно отозвался он. — Тебе пару дней придётся провести в башне, пока что-нибудь не прояснится. Выспишься, отдохнёшь. Нужно понять, кто и почему тебя подставил. Помещение аптеки никто не пытался купить?
— Купить? А ведь и правда! С месяц назад приходили, — припомнила она. — Только я уже плохо помню, как он выглядел. Мужчина, нестарый, какой-то… обычный. В костюме, типичный клерк. Спрашивал ещё про соседа, но я честно сказала, что булочную свою он не уступит никому. И тот тип ушёл.
— Больше не появлялся? Угрожал?
— Нет, ничего такого! Просто спросил, я отказалась, сказала, что на переезд не способна. Посмеялись, на этом всё. Вы думаете, это может быть связано? Не проще было меня убить?!
— Выясним. Постарайся вспомнить что-нибудь о нём. Контора, имя заказчика?
— Я ужасно запоминаю имена, — повинилась Мария. — Но он давал визитку! Правда, я не уверена, что она сохранилась, но можно попробовать поискать...
— Попробуешь. — Александр окинул спутницу оценивающим взглядом и добавил, поморщившись: — Завтра.
До башни летели в молчании. Мария сжалась на своём месте и, хмурясь, смотрела в окно, а инквизитору было о чём подумать.
Прода от 20.12.2023, 19:47
С этой историей всё складывалось удивительно неудачно. Слишком много случайностей, чтобы не обратить на это внимания, но все случайности такого толка, что подозревать умысел — значит диагностировать у себя манию преследования. Никто не мог подстроить так, чтобы четверо инквизиторов из двух патрулей оказались серьёзно ранены, причём выведены из строя именно командиры, исход сражения мог быть любым. Его визит в изолятор именно тогда, когда там оказалась Лебедь, зов и решение заняться её делом… Да он уже год туда собирается! И мог не собраться ещё пару лет, а к тому времени уже и без него разобрались бы — так или иначе.
Взять новое явление демона. Если бы Мария не порезалась, он бы не заметил остатков ритуала, их забивали последствия десятка смертей, включая демонов. А порезалась она случайно, он же сам это прекрасно видел!
Александр не любил совпадения. Не потому, что не верил в их возможность. Если бы он мог поверить в бога, то сделал бы это тридцать лет назад, когда цепочка случайных совпадений сделала из него того, кем он стал. Потому что было ощущение, словно его протащили сквозь строго определённую свыше последовательность событий, как вышивальщица тянет нитку по намеченному узору. Как ещё назвать это, если не судьбой? А если есть судьба, то как может не быть бога?
Александр не верил в судьбу, и потому не любил совпадения.
К сожалению, последним было плевать на его мнение, они просто происходили. В голове к тому же звучало предупреждение Иоанна, которое не добавляло хорошего настроения, но отлично вписывалось в очередную череду случайностей, ведущую к большим переменам. К лучшему ли, вот в чём вопрос?
Все эти рассуждения, конечно, занимали, но Александр не позволил себе предаваться им достаточно долго. Нужно было составить план расследования и вписать его, раз уж смирился и взялся сам, в обычный устоявшийся ритм жизни.
Лазарет находился непосредственно в башне Закона и занимал первые два подземных уровня: своих раненых инквизиторы берегли с особенным тщанием, потому что так или иначе подставляться доводилось каждому, даже самому опытному, и было куда разумнее сделать всё для быстрого и полного восстановления опытного бойца в короткие сроки, чем полагаться на восполнение человеческого ресурса, очень ограниченного в Оплоте. Поэтому здесь работали лучшие врачи города, а может и всех окрестных стран, с лучшими зельями и лучшим оборудованием, которое можно было получить в мире, пытающемся восстать из руин.
На Великого инквизитора, явившегося в святая святых в сопровождении подозрительной чумазой женщины, поглядывали с любопытством, но тут не привыкли с ним спорить и задавать неудобные вопросы. Оставив алхимика на попечении дежурного травматолога, Александр воспользовался телефоном для пары мелких, но срочных распоряжений и отправился навещать раненых братьев, которые пострадали при зачистке «Уютного гнезда».
Один из командиров троек по-прежнему был весьма плох, и хотя врачи осторожно давали оптимистичный прогноз, ни о каком разговоре с ним не могло быть и речи, зато со вторым повезло: он потерял много крови, но все раны были периферийными, заживали хорошо, и боец стремительно шёл на поправку.
Александр хорошо знал этого человека и уважал его. Умный, надёжный, выдержанный, брат Пётр отличался принципиальностью, наблюдательностью и острым умом — именно то, что требовалось в этом деле. Посетителю он искренне обрадовался: болеть было скучно. А выяснив, какая надобность привела Великого инквизитора в палату, вовсе оживился.
— Честно скажу, брат, давно я не попадал в такие заварухи! — поделился Пётр. — С высшими доводилось сталкиваться, но эта мразь явно повыше тех высших будет.
— Надеюсь, это не начало новой системы, — проворчал Александр.
— Не думаю. Если бы у них было по-настоящему много сил, нас бы уже смели, — возразил раненый. — Знаешь, на что похоже… Вспомни, лет восемь назад в доках один умник пытался устроить подпольные бои без правил. Я там не был, но слышал от парней описание, один-в-один наша тварь.
Историю Великий инквизитор конечно помнил. Подобные развлечения искоренялись полицией с куда большим рвением, чем расследовались отдельные бытовые убийства, кражи и прочие преступления, по очень простой причине: скопление людей, одновременно предающихся тёмным удовольствиям, служило приглашением для демонов. Но желающие заработать на таком деньги и насладиться зрелищем находились, несмотря на все усилия, и, если полиция не успевала накрыть притон раньше, заканчивалось это печально.
Тогда предприимчивый хозяин склада успел провести ровно три встречи: достаточно, чтобы суметь собрать побольше азартных любителей острых ощущений, но слишком мало для того, чтобы подвернуться полиции. Неизвестно, успел ли он пожалеть о своём решении: его разорвали одним из первых.
Теорию о том, что количество затраченной на ритуал силы или количество выплеснутой тьмы прямо влияло на то, демон какой силы сумеет проникнуть в мир, выдвинули очень давно. Не всегда на большое количество дармовой силы являлся могущественный демон из высших, но всегда для его появления требовалось много этой энергии. Обосновать теорию научно пока не вышло: никто до сих пор не сумел изобрести шкалы для измерения тьмы и света. Да, всплески засекать научились, но — только качественно, а не количественно, и в исследованиях приходилось оперировать субъективными впечатлениями инквизиторов. Так себе мерило.
— Разберись, брат, что-то там мутное случилось, — попросил Пётр. — Рисунок был посреди зала ресторана, а рисовали его с человеческой жертвой, не меньше, судя по тому, что попёрло наружу. Вряд ли такое можно было провернуть без участия управляющего ресторана. Если он не погиб, конечно.
— Если не погиб — то сбежал, — поморщился Александр, и собеседник ответил почти такой же гримасой. Если бы делом занялись сразу, по горячим следам, оно наверняка было бы уже раскрыто, а теперь оставалось утешать себя только тем, что можно не спешить: все, кто хотел замести следы, это сделали.
Пётр поделился и другими наблюдениями, но все они только подтверждали и немного уточняли составленный полицейскими протокол. Живую Марию инквизитор и вовсе в пылу драки не заметил, вернее, видел лежащую женщину, но решил, что ей по обычной схеме свернули шею. Разве что рассказал, насколько быстро его группа прибыла на место: по счастью, они проходили совсем рядом, и ушло на это меньше минуты. Это объясняло, почему разрушения не успели выплеснуться за пределы гостиницы.
Демоны разделялись на высших и низших просто: если вторые были вооружены только своими когтями и силой, то у первых имелась способность к пирокинезу. Как это работало — Александр не вдавался, главное, принцип понимали алхимики и умели защитить инквизиторов от воздействия. Что-то такое они химичили с тканью для инквизиторской формы, что она и сама не горела, и хозяина уберегала от жара и пламени, и пулями, которые не только наносили физический вред, но и ограничивали способности высших.
Высших демонов разделяли по степени владения огнём. В памятных доках к моменту прибытия первой тройки прошло чуть меньше десяти минут, и там уже некого оказалось опознавать: огромное пространство склада являло собой чёрную выгоревшую яму, где от тел остались в лучшем случае фрагменты костей. Здесь было бы то же самое, но инквизиторы быстро успели всадить в тварь несколько очередей.
