Тот же самый иней покрывал серо-синие брови, ресницы и ниспадающие на плечи волосы. Губы были только чуть темнее остальной кожи, но всё равно ярко выделялись — на них инистый налёт отсутствовал.
Во-вторых, отдельная песня — это глаза. На фоне голубоватого белка тёмно-оранжевая радужка производила впечатление нереальности. Будто неизвестный художник, создававший внешность этого посетителя, спутал цвета или вообще писал не глядя. Или завалялась капля яркой краски, и он решил разбавить серую гамму.
В-третьих, наряд гостя также заслуживал отдельного описания, особенно — небрежно наброшенная на плечи роскошная меховая накидка до пола из бесценного меха горного кота. В наших краях этот наряд будет стоить как мой дом со всем содержимым, включая ассортимент лавки, а там, откуда родом его владелец, это — практически предмет первой необходимости. Эта шуба без проблем выдержит мороз в семьдесят градусов со шквалистым ветром, обычную зимнюю погоду северных гор. Под накидкой виднелся более привычный наряд: высокие чёрные сапоги, заправленные в них узкие тёмно-серые штаны, белоснежная рубашка из отличного шёлка и жемчужно-серый камзол с сизой отделкой. Точно, аристократ, если среди северян такие есть.
Туран, наша страна, — третье по величине государство мира и одно из самых богатых. А если судить по разнообразию жителей, пейзажей и климатических зон — так вообще самое богатое. Туран вытянулся через весь материк, от тропических морей юга до вечных льдов севера, на его территории есть и степи, и болота, и непроходимые леса, а Северные горы вообще целиком считаются территорией нашей страны.
Северный Край, как официально называется эта дальняя оконечность мира, где среди вечных льдов высоких гор затерян Северный полюс, магнитный и магический, — пожалуй,самое суровое место, заселённое людьми, рядом с которым Приграничье — курорт. Тот факт, что именно в этих краях сходятся все потоки сил, может показаться благоприятным только на первый взгляд. На деле же это выливается в совершенно сумасшедший магический фон, который большинство нормальных людей могут выдерживать очень короткое время. Именно благодаря ему северяне — такие, какие есть. И задаром не сдались бы никому эти пустые жестокие края, но вмешалась шутница-Пряха10, щедрой рукой приправившая горы алмазами и куда более ценной урановой рудой, жизненно необходимой заклинателям духов для призыва или создания существ, подобных обитающему в моей кузне агнию, без которых современную жизнь просто невозможно вообразить. И в результате Северный Край, мягко говоря, не бедная провинция. Впрочем, особо они и не наглеют: без метрополии не выжить даже этим изменённым магией созданиям, как минимум потому, что с едой у них серьёзные трудности.
Про северян ходит масса историй одна другой чудовищней — как о них самих, так и об их обычаях, — но сами они не спешат ни подтверждать слухи, ни опровергать их. Я знаю только одну байку, в бестолковости которой уверена: что у северян вместо крови чистая ртуть. У них в крови действительно есть некоторые вещества, отсутствующие у других народов, позволяющие легче переносить холод, но кровь от них не становится ртутью, да и вообще не похожа на металл, она просто не красная, а почти фиолетовая.
— Мне необходимо… вот это. — Затянутая в белую перчатку рука извлекла из складок накидки сложенный вчетверо лист бумаги. Осторожно развернув, посетитель выложил передо мной рисунок.
Слегка размазанный грифельный набросок, выполненный, впрочем, весьма точной и умелой рукой. Изображал он необычной формы оружие: на длинной рукояти (или коротком древке?) с одной стороны было насажено длинное лезвие, похожее на прямой меч с необычной гардой — три щупальца, образующих полураскрытый бутон у основания клинка. На другой стороне рукояти имелся сложный венчик ещё из пяти лезвий, закрученных винтом. Конструкция странная и ни на что не похожая. И главное, я не представляла, как должен выглядеть бой таким оружием.
— Вы можете предоставить более подробный чертёж? — спросила я, внимательно изучив картинку и заодно отметив вынесенную отдельной строкой вязь совершенно незнакомых мне символов, которые спиралью обвивали древко и соединяли оба конца оружия. Символы, в отличие от всего остального, были переданы с похвальной скрупулёзностью. Впрочем, если это какая-то надпись, ничего удивительного.
— Увы, — северянин развёл руками. — Это — единственный рисунок. Могу только сказать, что длина лезвия составляет шесть с четвертью пядей.
— Хм… ну, уже кое-что. Если пропорции точны, можно отталкиваться от этого. Принципиальны ли размеры и количество витков вот здесь, на обратной стороне, или они просто должны быть примерно такими? И вообще, насколько точны линии?
— Скорее, это примерный вид, и вы можете руководствоваться пропорциями, — медленно кивнул он. — Главное, чтобы вот эта вязь была соблюдена точно. — Палец в перчатке лёг на непонятную надпись. — Рукоять наборная, только кость или яшма. Из металлов — сталь, на рисунке — только серебро и ничего кроме. Но есть ещё одно принципиальное требование: клинок не должен иметь Клейма. — И он пристально посмотрел на меня — испытующе, с прищуром, ожидая реакции.
Два раза подряд я сталкиваюсь с этой редкой темой. Совпадение? Надо бы рассказать Граю, что приходил…
Стоп. Какому Граю рассказать? Кто он, этот Грай, такой?! Да, северянин странный, бесспорно. Но почему я должна доверять ужастику, да ещё и рассказывать ему обо всех событиях? Куда-то не туда меня занесло.
Вот кому стоит всё рассказать, так это Таю!
— Не буду скрывать, просьба… странная. Я ведь правильно понимаю, отсутствие Клейма не должно сказываться на качествах клинка?
— Разумеется. Более того, это должен быть очень хороший клинок. Он должен разрубать защитные чары и принимать боевые, все стихии, по меньшей мере до четвёртого уровня.
Я присвистнула. Вот это заказ!
— Убийца магов? — нахмурившись, уже я окинула мужчину оценивающим взглядом.
— Именно, — не отводя глаз, серьёзно кивнул северянин.
— Вы понимаете, что о таком заказе я обязана поставить в известность руководство гильдии?
— Что? — растерялся он, после чего облегчённо вздохнул. — А, так вас волнует именно законная сторона вопроса? Не стоит волноваться, право слово. Делайте всё, что нужно. Вы возьмётесь за этот заказ?
— Я правильно понимаю, что в средствах и материалах могу не ограничиваться? — Я вопросительно вскинула бровь, не отрывая взгляда от хищных обводов клинка.
Кракен, вот на что походило это оружие. Смертельно опасное чудовище морских глубин.
— Разумеется. Мне говорили, что вы — лучший оружейник города, поэтому я полностью полагаюсь на ваше мнение профессионала. Для меня важна вязь, магическая начинка и общие пропорции.
— Хорошо, я поняла. Он должен быть под вашу руку? — Дождавшись неуверенного кивка незнакомца, я протянула открытую ладонь. — Позвольте?
— Что?
— Руку вашу. Не волнуйтесь, я не собираюсь отрезать её на память. Вы планируете пользоваться оружием именно в этих перчатках? — уточнила, когда мою ладонь накрыла рука северянина. Перчатки были выполнены из мягчайшей великолепно выделанной кожи и на боевое облачение походили меньше всего.
Клиент выглядел сейчас куда более заинтересованным, чем в начале разговора. Кажется, с него ещё ни разу не снимал мерки оружейник.
— Не думаю. А снимать её… принципиально? — с некоторым смущением проговорил странный визитёр.
— Желательно. Чтобы я могла правильно оценить вашу руку. А ещё лучше — обе, оружие явно двуручное. Что-то не так? Я не желала оскорбить вас подобной просьбой, — уточнила на всякий случай. Поведение клиента ставило меня в тупик.
— Нет, просто… — замялся северянин. Потом вздохнул, махнул рукой и принялся стягивать перчатки. — Раз вы говорите, что надо, глупо спорить.
Причину сомнений я поняла сразу: руки мужчины уродовали шрамы, похожие на ожоговые. Причём эти руки пострадали так сильно, что на них не восстановились ногти — болезненно-серые ногтевые пластины имелись лишь на двух крайних пальцах левой руки.
Не повезло мужику. Как его только угораздило! Неужели у них в горах целителей нет?
Клиент пристально наблюдал за моей реакцией и, когда я лишь удивлённо вскинула брови и неопределённо хмыкнула, не удержался от облегчённого вздоха.
— Простите. Я всё никак не привыкну к местным традициям, — почему-то начал оправдываться он. — Вы… молодая девушка, и мне сложно было ожидать от вас столь спокойной реакции. Женщины моего народа не отличаются крепкими нервами.
— Вопрос привычки, — я пожала плечами. Ну, если он боялся, что я грохнусь в обморок от ужаса, тогда понятно нежелание показывать шрамы. Зрелище, соглашусь, крайне неаппетитное, но… — Это Приграничье.
— Да, я вижу, — кивнул он.
Прикрыв глаза, я принялась ощупывать ладони и пальцы северянина, привыкая к энергетическим и мышечным структурам. Обученный оружейник способен вот так оценить и считать строение ладоней полностью, до последнего сухожилия. И потом, когда я буду браться за рукоять клинка, я буду делать это его руками и сумею оценить удобство собственного творения.
Старые раны, несмотря на жуткий вид, зажили хорошо, особенно принимая во внимание изначальную внушительную глубину повреждений. Во всяком случае, на подвижности и работе рук это не сказывалось, разве только на чувствительности пальцев.
Иней кожи на ощупь оказался никаким. Что производило такой зрительный эффект, я не поняла, но на ощупь это были обычные руки довольно сильного мужчины, с окаменевшими оружейными мозолями, явно привычные к рукояти клинка. Неожиданно: обычно опытные бойцы предпочитают не расставаться с оружием, а у этого типа я его не вижу.
Посетитель ужасно стеснялся своих шрамов, едва заметно вздрагивал и порывался отнять руки, когда я осторожно пробегала кончиками пальцев по контурам шрамов. Подобное смущение лично мне казалось странным для опытного воина его возраста; может, это всё от той же разницы менталитета? Никак не привыкнет к мысли, что девушка может спокойно реагировать на подобную «красоту»? Было бы из-за чего нервничать. У нас от перекошенной рожи Лара мало кто шарахается, а тут всего лишь руки!
Что ещё меня удивило, температура его кожи мало отличалась от привычной. Руки казались, правда, чуть прохладными, что странно с учётом только что снятых перчаток. Но, может, это только в сравнении с моими собственными ладонями, ещё не успевшими остыть после жара кузни.
— Таллий, — вдруг проговорил он с напряжённостью в голосе. Я растерянно подняла взгляд на северянина, как раз выпуская его руки. Он тут же принялся натягивать перчатки. — Таллий Анатар. Меня так зовут.
— А… Это правильно, — хмыкнула я. — Думаю, работа будет долгой. Нойшарэ.
— То есть ты берёшься? — оживился он.
— Скорее всего, да. Во всяком случае, эта задача не кажется мне неразрешимой. — Я задумчиво кивнула. Кое-какие идеи появились, но следовало спокойно подумать и пообщаться со справочной литературой. — Прогноз по времени — месяц, два, три... Тут всё больше зависит от поставщиков, у меня сейчас нет некоторых ингредиентов, нужных для столь эксклюзивной вещи.
— Это меня устраивает. Какой залог следует оставить? — прагматично уточнил он.
— Давай я сегодня подумаю над начинкой, а завтра ты зайдёшь примерно в это время, и я скажу свой окончательный ответ, — предложила я, принимая переход на «ты». — Подходит?
— Да, конечно. Я остановился в том необычном месте, возле ратуши. Никак не запомню, как оно называется.
— Это проклятье, — весело фыркнула я. — Кроме шуток, прадед нынешнего хозяина не любил прежнее название, долго не мог придумать новое. Потом в сердцах проклял и тут же скоропостижно скончался. Снять посмертное проклятье старого колдуна до сих пор не могут, но вроде бы все привыкли. Единственное неудобство — всем обитателям гостиницы, включая хозяев, приходится пользоваться адресом ближайшего почтового отделения «до востребования», потому что проклятье затронуло даже адрес дома.
— Надо же, — он улыбнулся. Улыбка у него оказалась очень хорошая, обаятельная, даже несмотря на экзотичную внешность: тёплая, искренняя, с ямочками на щеках и лучиками мимических морщин в уголках глаз. — Значит, до завтра, мастер Нойшарэ?
— До завтра, — кивнула я, разглядывая рисунок. Звякнул колокольчик, когда дверь за будущим владельцем эксклюзивного клинка закрылась, а я продолжила сверлить взглядом картинку.
Я уже знала свой завтрашний ответ, хотя и не назвала его сейчас. Я не могла отказаться от этой головоломки: давненько не попадалось мне столь интересных и необычных заказчиков со столь странными игрушками. Я уже видела перед собой ощетинившийся шипами клинок и понимала, что не успокоюсь, пока воображаемая тяжесть рукояти не станет материально ощутимой.
Чужаки всегда приносят неприятности, тем более — такие чужаки. Но когда плата столь высока, можно рискнуть. Не деньги, нет, хотя и обойдётся это оружие в очень внушительную сумму. Удовольствие от решения сложной задачи, вот главная награда за труды, во всяком случае, для меня. Наверное, наследственность.
Как таковой, клинок без Клейма не слишком сложно изготовить, но есть две тонкости, имевшие в этом случае решающее значение. Во-первых, требования по энергетическому потенциалу, но здесь всё упирается главным образом в качество металла, заготовок из подходящей стали у меня нет. А вот вторая проблема куда интереснее. Структура энергетического плетения напрямую связана с формой клинка. Проще всего с этой точки зрения шило или, по крайней мере, прямой симметричный клинок. А венчики переплетённых лезвий…
С другой стороны, сложная форма даёт большой простор для изменения валентности структуры. Я только представила, на что может быть похоже это объёмное кружево, а дух уже захватило от восторга. Так что мысли о возможных неприятностях очень быстро вытеснились насущными проблемами и предвкушением интересной работы.
Пара справочников из наиболее полезных обнаружилась в недрах стойки, и я совмещала два полезных дела — мотала рукоять и листала книжку. Так бы и просидела до ночи, если бы не звякнул вновь колокольчик на входной двери.
— Я уж думал, не успею, — раздался бодрый голос. Я вскинула взгляд, но почти сразу потеряла интерес к визитёру:
— А, это ты.
— Чем ты таким интересным занята? — бесцеремонный ужастик облокотился о стойку и тут же сунул нос в опрометчиво оставленный на ней рисунок. — Что это? — растерянно уточнил он.
— Заказ. Я работаю, — огрызнулась я, отнимая рисунок и запихивая его в книжку.
— Какая интересная вязь; ты знаешь, что это?
— Это заказ, — монотонно повторила я, утыкаясь носом в книжку в надежде, что столичный гость вспомнит о правилах приличия и позволит мне заняться своим делом. Наивная!
— И кто же его принёс? — мрачно уточнил он. Я вздохнула и подняла взгляд на него.
— Какая тебе разница?
— Очень интересное оружие и надпись. Надписи на непонятных, мёртвых и древних языках вызывают у меня здоровое опасение, а с этими символами я прежде не сталкивался.
— И что? — Я продолжила изображать известного барана, разглядывающего новые ворота. Кажется, маг растерялся от такого отношения.
— Расскажи, кто его принёс, — слегка склонив голову набок, попросил он с вполне отчётливо звякнувшими повелительными интонациями.
Во-вторых, отдельная песня — это глаза. На фоне голубоватого белка тёмно-оранжевая радужка производила впечатление нереальности. Будто неизвестный художник, создававший внешность этого посетителя, спутал цвета или вообще писал не глядя. Или завалялась капля яркой краски, и он решил разбавить серую гамму.
В-третьих, наряд гостя также заслуживал отдельного описания, особенно — небрежно наброшенная на плечи роскошная меховая накидка до пола из бесценного меха горного кота. В наших краях этот наряд будет стоить как мой дом со всем содержимым, включая ассортимент лавки, а там, откуда родом его владелец, это — практически предмет первой необходимости. Эта шуба без проблем выдержит мороз в семьдесят градусов со шквалистым ветром, обычную зимнюю погоду северных гор. Под накидкой виднелся более привычный наряд: высокие чёрные сапоги, заправленные в них узкие тёмно-серые штаны, белоснежная рубашка из отличного шёлка и жемчужно-серый камзол с сизой отделкой. Точно, аристократ, если среди северян такие есть.
Туран, наша страна, — третье по величине государство мира и одно из самых богатых. А если судить по разнообразию жителей, пейзажей и климатических зон — так вообще самое богатое. Туран вытянулся через весь материк, от тропических морей юга до вечных льдов севера, на его территории есть и степи, и болота, и непроходимые леса, а Северные горы вообще целиком считаются территорией нашей страны.
Северный Край, как официально называется эта дальняя оконечность мира, где среди вечных льдов высоких гор затерян Северный полюс, магнитный и магический, — пожалуй,самое суровое место, заселённое людьми, рядом с которым Приграничье — курорт. Тот факт, что именно в этих краях сходятся все потоки сил, может показаться благоприятным только на первый взгляд. На деле же это выливается в совершенно сумасшедший магический фон, который большинство нормальных людей могут выдерживать очень короткое время. Именно благодаря ему северяне — такие, какие есть. И задаром не сдались бы никому эти пустые жестокие края, но вмешалась шутница-Пряха10, щедрой рукой приправившая горы алмазами и куда более ценной урановой рудой, жизненно необходимой заклинателям духов для призыва или создания существ, подобных обитающему в моей кузне агнию, без которых современную жизнь просто невозможно вообразить. И в результате Северный Край, мягко говоря, не бедная провинция. Впрочем, особо они и не наглеют: без метрополии не выжить даже этим изменённым магией созданиям, как минимум потому, что с едой у них серьёзные трудности.
Про северян ходит масса историй одна другой чудовищней — как о них самих, так и об их обычаях, — но сами они не спешат ни подтверждать слухи, ни опровергать их. Я знаю только одну байку, в бестолковости которой уверена: что у северян вместо крови чистая ртуть. У них в крови действительно есть некоторые вещества, отсутствующие у других народов, позволяющие легче переносить холод, но кровь от них не становится ртутью, да и вообще не похожа на металл, она просто не красная, а почти фиолетовая.
— Мне необходимо… вот это. — Затянутая в белую перчатку рука извлекла из складок накидки сложенный вчетверо лист бумаги. Осторожно развернув, посетитель выложил передо мной рисунок.
Слегка размазанный грифельный набросок, выполненный, впрочем, весьма точной и умелой рукой. Изображал он необычной формы оружие: на длинной рукояти (или коротком древке?) с одной стороны было насажено длинное лезвие, похожее на прямой меч с необычной гардой — три щупальца, образующих полураскрытый бутон у основания клинка. На другой стороне рукояти имелся сложный венчик ещё из пяти лезвий, закрученных винтом. Конструкция странная и ни на что не похожая. И главное, я не представляла, как должен выглядеть бой таким оружием.
— Вы можете предоставить более подробный чертёж? — спросила я, внимательно изучив картинку и заодно отметив вынесенную отдельной строкой вязь совершенно незнакомых мне символов, которые спиралью обвивали древко и соединяли оба конца оружия. Символы, в отличие от всего остального, были переданы с похвальной скрупулёзностью. Впрочем, если это какая-то надпись, ничего удивительного.
— Увы, — северянин развёл руками. — Это — единственный рисунок. Могу только сказать, что длина лезвия составляет шесть с четвертью пядей.
— Хм… ну, уже кое-что. Если пропорции точны, можно отталкиваться от этого. Принципиальны ли размеры и количество витков вот здесь, на обратной стороне, или они просто должны быть примерно такими? И вообще, насколько точны линии?
— Скорее, это примерный вид, и вы можете руководствоваться пропорциями, — медленно кивнул он. — Главное, чтобы вот эта вязь была соблюдена точно. — Палец в перчатке лёг на непонятную надпись. — Рукоять наборная, только кость или яшма. Из металлов — сталь, на рисунке — только серебро и ничего кроме. Но есть ещё одно принципиальное требование: клинок не должен иметь Клейма. — И он пристально посмотрел на меня — испытующе, с прищуром, ожидая реакции.
Два раза подряд я сталкиваюсь с этой редкой темой. Совпадение? Надо бы рассказать Граю, что приходил…
Стоп. Какому Граю рассказать? Кто он, этот Грай, такой?! Да, северянин странный, бесспорно. Но почему я должна доверять ужастику, да ещё и рассказывать ему обо всех событиях? Куда-то не туда меня занесло.
Вот кому стоит всё рассказать, так это Таю!
— Не буду скрывать, просьба… странная. Я ведь правильно понимаю, отсутствие Клейма не должно сказываться на качествах клинка?
— Разумеется. Более того, это должен быть очень хороший клинок. Он должен разрубать защитные чары и принимать боевые, все стихии, по меньшей мере до четвёртого уровня.
Я присвистнула. Вот это заказ!
— Убийца магов? — нахмурившись, уже я окинула мужчину оценивающим взглядом.
— Именно, — не отводя глаз, серьёзно кивнул северянин.
— Вы понимаете, что о таком заказе я обязана поставить в известность руководство гильдии?
— Что? — растерялся он, после чего облегчённо вздохнул. — А, так вас волнует именно законная сторона вопроса? Не стоит волноваться, право слово. Делайте всё, что нужно. Вы возьмётесь за этот заказ?
— Я правильно понимаю, что в средствах и материалах могу не ограничиваться? — Я вопросительно вскинула бровь, не отрывая взгляда от хищных обводов клинка.
Кракен, вот на что походило это оружие. Смертельно опасное чудовище морских глубин.
— Разумеется. Мне говорили, что вы — лучший оружейник города, поэтому я полностью полагаюсь на ваше мнение профессионала. Для меня важна вязь, магическая начинка и общие пропорции.
— Хорошо, я поняла. Он должен быть под вашу руку? — Дождавшись неуверенного кивка незнакомца, я протянула открытую ладонь. — Позвольте?
— Что?
— Руку вашу. Не волнуйтесь, я не собираюсь отрезать её на память. Вы планируете пользоваться оружием именно в этих перчатках? — уточнила, когда мою ладонь накрыла рука северянина. Перчатки были выполнены из мягчайшей великолепно выделанной кожи и на боевое облачение походили меньше всего.
Клиент выглядел сейчас куда более заинтересованным, чем в начале разговора. Кажется, с него ещё ни разу не снимал мерки оружейник.
— Не думаю. А снимать её… принципиально? — с некоторым смущением проговорил странный визитёр.
— Желательно. Чтобы я могла правильно оценить вашу руку. А ещё лучше — обе, оружие явно двуручное. Что-то не так? Я не желала оскорбить вас подобной просьбой, — уточнила на всякий случай. Поведение клиента ставило меня в тупик.
— Нет, просто… — замялся северянин. Потом вздохнул, махнул рукой и принялся стягивать перчатки. — Раз вы говорите, что надо, глупо спорить.
Причину сомнений я поняла сразу: руки мужчины уродовали шрамы, похожие на ожоговые. Причём эти руки пострадали так сильно, что на них не восстановились ногти — болезненно-серые ногтевые пластины имелись лишь на двух крайних пальцах левой руки.
Не повезло мужику. Как его только угораздило! Неужели у них в горах целителей нет?
Клиент пристально наблюдал за моей реакцией и, когда я лишь удивлённо вскинула брови и неопределённо хмыкнула, не удержался от облегчённого вздоха.
— Простите. Я всё никак не привыкну к местным традициям, — почему-то начал оправдываться он. — Вы… молодая девушка, и мне сложно было ожидать от вас столь спокойной реакции. Женщины моего народа не отличаются крепкими нервами.
— Вопрос привычки, — я пожала плечами. Ну, если он боялся, что я грохнусь в обморок от ужаса, тогда понятно нежелание показывать шрамы. Зрелище, соглашусь, крайне неаппетитное, но… — Это Приграничье.
— Да, я вижу, — кивнул он.
Прикрыв глаза, я принялась ощупывать ладони и пальцы северянина, привыкая к энергетическим и мышечным структурам. Обученный оружейник способен вот так оценить и считать строение ладоней полностью, до последнего сухожилия. И потом, когда я буду браться за рукоять клинка, я буду делать это его руками и сумею оценить удобство собственного творения.
Старые раны, несмотря на жуткий вид, зажили хорошо, особенно принимая во внимание изначальную внушительную глубину повреждений. Во всяком случае, на подвижности и работе рук это не сказывалось, разве только на чувствительности пальцев.
Иней кожи на ощупь оказался никаким. Что производило такой зрительный эффект, я не поняла, но на ощупь это были обычные руки довольно сильного мужчины, с окаменевшими оружейными мозолями, явно привычные к рукояти клинка. Неожиданно: обычно опытные бойцы предпочитают не расставаться с оружием, а у этого типа я его не вижу.
Посетитель ужасно стеснялся своих шрамов, едва заметно вздрагивал и порывался отнять руки, когда я осторожно пробегала кончиками пальцев по контурам шрамов. Подобное смущение лично мне казалось странным для опытного воина его возраста; может, это всё от той же разницы менталитета? Никак не привыкнет к мысли, что девушка может спокойно реагировать на подобную «красоту»? Было бы из-за чего нервничать. У нас от перекошенной рожи Лара мало кто шарахается, а тут всего лишь руки!
Что ещё меня удивило, температура его кожи мало отличалась от привычной. Руки казались, правда, чуть прохладными, что странно с учётом только что снятых перчаток. Но, может, это только в сравнении с моими собственными ладонями, ещё не успевшими остыть после жара кузни.
— Таллий, — вдруг проговорил он с напряжённостью в голосе. Я растерянно подняла взгляд на северянина, как раз выпуская его руки. Он тут же принялся натягивать перчатки. — Таллий Анатар. Меня так зовут.
— А… Это правильно, — хмыкнула я. — Думаю, работа будет долгой. Нойшарэ.
— То есть ты берёшься? — оживился он.
— Скорее всего, да. Во всяком случае, эта задача не кажется мне неразрешимой. — Я задумчиво кивнула. Кое-какие идеи появились, но следовало спокойно подумать и пообщаться со справочной литературой. — Прогноз по времени — месяц, два, три... Тут всё больше зависит от поставщиков, у меня сейчас нет некоторых ингредиентов, нужных для столь эксклюзивной вещи.
— Это меня устраивает. Какой залог следует оставить? — прагматично уточнил он.
— Давай я сегодня подумаю над начинкой, а завтра ты зайдёшь примерно в это время, и я скажу свой окончательный ответ, — предложила я, принимая переход на «ты». — Подходит?
— Да, конечно. Я остановился в том необычном месте, возле ратуши. Никак не запомню, как оно называется.
— Это проклятье, — весело фыркнула я. — Кроме шуток, прадед нынешнего хозяина не любил прежнее название, долго не мог придумать новое. Потом в сердцах проклял и тут же скоропостижно скончался. Снять посмертное проклятье старого колдуна до сих пор не могут, но вроде бы все привыкли. Единственное неудобство — всем обитателям гостиницы, включая хозяев, приходится пользоваться адресом ближайшего почтового отделения «до востребования», потому что проклятье затронуло даже адрес дома.
— Надо же, — он улыбнулся. Улыбка у него оказалась очень хорошая, обаятельная, даже несмотря на экзотичную внешность: тёплая, искренняя, с ямочками на щеках и лучиками мимических морщин в уголках глаз. — Значит, до завтра, мастер Нойшарэ?
— До завтра, — кивнула я, разглядывая рисунок. Звякнул колокольчик, когда дверь за будущим владельцем эксклюзивного клинка закрылась, а я продолжила сверлить взглядом картинку.
Я уже знала свой завтрашний ответ, хотя и не назвала его сейчас. Я не могла отказаться от этой головоломки: давненько не попадалось мне столь интересных и необычных заказчиков со столь странными игрушками. Я уже видела перед собой ощетинившийся шипами клинок и понимала, что не успокоюсь, пока воображаемая тяжесть рукояти не станет материально ощутимой.
Чужаки всегда приносят неприятности, тем более — такие чужаки. Но когда плата столь высока, можно рискнуть. Не деньги, нет, хотя и обойдётся это оружие в очень внушительную сумму. Удовольствие от решения сложной задачи, вот главная награда за труды, во всяком случае, для меня. Наверное, наследственность.
Как таковой, клинок без Клейма не слишком сложно изготовить, но есть две тонкости, имевшие в этом случае решающее значение. Во-первых, требования по энергетическому потенциалу, но здесь всё упирается главным образом в качество металла, заготовок из подходящей стали у меня нет. А вот вторая проблема куда интереснее. Структура энергетического плетения напрямую связана с формой клинка. Проще всего с этой точки зрения шило или, по крайней мере, прямой симметричный клинок. А венчики переплетённых лезвий…
С другой стороны, сложная форма даёт большой простор для изменения валентности структуры. Я только представила, на что может быть похоже это объёмное кружево, а дух уже захватило от восторга. Так что мысли о возможных неприятностях очень быстро вытеснились насущными проблемами и предвкушением интересной работы.
Пара справочников из наиболее полезных обнаружилась в недрах стойки, и я совмещала два полезных дела — мотала рукоять и листала книжку. Так бы и просидела до ночи, если бы не звякнул вновь колокольчик на входной двери.
— Я уж думал, не успею, — раздался бодрый голос. Я вскинула взгляд, но почти сразу потеряла интерес к визитёру:
— А, это ты.
— Чем ты таким интересным занята? — бесцеремонный ужастик облокотился о стойку и тут же сунул нос в опрометчиво оставленный на ней рисунок. — Что это? — растерянно уточнил он.
— Заказ. Я работаю, — огрызнулась я, отнимая рисунок и запихивая его в книжку.
— Какая интересная вязь; ты знаешь, что это?
— Это заказ, — монотонно повторила я, утыкаясь носом в книжку в надежде, что столичный гость вспомнит о правилах приличия и позволит мне заняться своим делом. Наивная!
— И кто же его принёс? — мрачно уточнил он. Я вздохнула и подняла взгляд на него.
— Какая тебе разница?
— Очень интересное оружие и надпись. Надписи на непонятных, мёртвых и древних языках вызывают у меня здоровое опасение, а с этими символами я прежде не сталкивался.
— И что? — Я продолжила изображать известного барана, разглядывающего новые ворота. Кажется, маг растерялся от такого отношения.
— Расскажи, кто его принёс, — слегка склонив голову набок, попросил он с вполне отчётливо звякнувшими повелительными интонациями.
