На этом и порешили. Кергала Аспис оставил под нашим присмотром, тем более кабинет парню почему-то нравился больше собственной комнаты. Молодой змей устроился на сундуке, который до сих пор стоял в кабинете: недосуг было убрать, хотя места он занимал изрядно.
Рыжий появился в перерыве, при виде змеёныша — искренне улыбнулся.
— Ага, нашлась, пропажа! Надеюсь, с ним ничего не случилось? Зачем ты меня звала? — полюбопытствовал Фалин, усаживаясь на свободный стул.
— Ты ведь знал мёртвого стражника, да? — спросила задумчиво. — Вы встречались раньше?
— Ну если и встречались, я этого не помню, — пожал плечами рыжий. — Может, только совсем мельком. У него не настолько запоминающаяся внешность, как у Асписа. А к чему вопрос?
— Кергал вспомнил, кого он видел в парке той ночью. Тебя, — не стала я ходить кругами. — Мне кажется, старые счёты — более правдоподобный для тебя мотив, чем всё остальное.
Если рыжий и играл, то профессионально. Удивился, во всяком случае, очень убедительно и естественно.
— Ты вот это сейчас серьёзно? Впрочем, да, вряд ли стала бы так шутить, — он задумчиво качнул головой и растерянно, немного по-детски улыбнулся. — Но я не знаю, что ещё сказать. Я действительно допоздна просидел с Оташей и никого не убивал.
— У тебя, случайно, нет никаких травм? — с надеждой поинтересовалась я.
— Если нет — будут? — усмехнулся рыжий. — Увы, я абсолютно здоров. А что?
— Если бы ты не мог бегать, это здорово помогло бы тебя оправдать, — ответила честно. — А пока… Кель, ты ничего больше странного не вспомнил?
Змей неловко повёл плечами, отрывисто кивнул, напряжённо глядя на Фалина. Потом нахмурился, чуть склонил голову к плечу.
— Не знаю, — не оправдал он надежд. — Ничего.
— Ясно.
На несколько долгих секунд повисла тишина.
— Что будем делать-то? — кашлянув для привлечения внимания, спросил капитан.
— Не знаю, — устало вздохнула я в ответ. — Не думаю, что есть смысл запирать Фалина, всё равно с территории поместья не выбраться. Ты же не начнёшь теперь убивать направо и налево учеников, даже если это действительно был ты, правда?
— Ну да, — хмуро кивнул рыжий. — Теперь мне лучше бы не оставаться одному, да? Потому что если что-то случится, то я буду первым подозреваемым и мне стоит заранее озаботиться алиби.
— Боюсь, что так. Извини.
— Да нет, я всё понимаю, — он вымученно улыбнулся. Бравировал и старался не показать волнения, но обвинение в убийстве — не самый приятный жизненный поворот. Даже если тебя прямо сейчас не волокут в темницу без суда и следствия. — Спасибо, что у вас хотя бы есть сомнения в моей виновности! Всё, я могу идти?
— Да, конечно.
Фалин поспешил на следующее занятие, стараясь не унывать и не терять присутствия духа. Глядя на рыжего сейчас, я окончательно перестала верить в его виновность. Если только у него какие-то серьёзные проблемы с головой и под рыжей шевелюрой уживаются разом две личности. Глупость, конечно, но — тоже версия.
— И что теперь? — вопросительно уставилась я на капитана. Тот усмехнулся.
— Ты меня опередила, я хотел задать тот же вопрос. Ну… Даже моих знаний достаточно, чтобы понимать: доказательств против Фалина в любом случае недостаточно. Свидетельство мальчишки, который явно не в себе, не примет никто и будет прав. Так что мы по-прежнему стоим на месте.
— Не совсем. У нас остаётся двое подозреваемых. Ну то есть трое, но Сверту я не могу всерьёз рассматривать. Кель, скажи, пожалуйста, силуэт Фалина не расплывался, когда ты на него смотрел? Не менялся его рост, не было никаких других… странностей?
Змей задумался, потом медленно качнул головой.
— Ну вот, что и требовалось доказать. Поддерживать сложную иллюзию в движении очень трудно, особенно если двигаешься быстро. Есть способы маскировки более сложные, но они точно не позволят изменить рост и сложение, а Фалин, к счастью, небольшого роста, даже молодые змеи почти все выше него. Так что мог сделать это только кто-то очень опытный и сильный. Получается, если виноват не рыжий, то, скорее всего, Зарк.
— Почему не Аспис?
— Он целитель до кончика хвоста, — я качнула головой, с удивлением ощущая, что белый змей больше не вызывает злости. Совсем. — При всех недостатках, он точно не убийца. Есть и более весомые аргументы. Если цель его — посеять смуту среди учеников и дискредитировать школу, то смерть Мара была бы на руку. Я почти не понимаю в целительстве, и если бы он хотел, легко мог добить парня, чтобы накалить атмосферу ещё больше.
— Значит, Фалин или Зарк? Или, менее вероятно, Сверта. Что, в общем-то, было очевидно с самого начала, — Цовер устало усмехнулся. — Не знаю, как действовал бы на нашем месте следователь, а мне, кроме военной хитрости, ничего в голову не приходит. Спровоцировать бы его как-нибудь!
— Дело за малым: решить как, — усмехнулась я.
Однако даже начать думать об этом мы не успели. Дверь без стука распахнулась, на пороге появился взвинченный и напряжённый Аспис.
— Что ещё? — мрачно спросила я, уже не удивляясь тому, что опять стряслась какая-то гадость.
— Ирейм пропал. Сбежал.
— Куда? — хором спросили мы с капитаном, одинаково ошарашенные этой новостью.
— Из поместья не выйти, там слишком серьёзная защита, — добавила я.
— Понятия не имею! — буркнул змей. Подошёл ближе, опёрся о спинку одного из кресел.
— Погоди, но как-то же ты нашёл Кергала даже тогда, когда наши поисковые чары не помогали! — напомнила я.
— Не сработает, у меня нет образцов его крови. Я уже сходил на место драки, но увы, Мангир его, кажется, так ни разу и не зацепил. А больше взять негде.
— А образцы Келя были? — я озадачилась.
— С Келем… — он странно поморщился, бросив задумчивый взгляд на притихшего на своём месте змеёныша. — С Келем всё сложно, его я могу найти по крови всегда. Он мой сын.
— О как! — крякнул капитан. — А мамаша-то где?
— Понятия не имею. Я даже не знаю, кто она, — недовольно отмахнулся Аспис.
А моё сердце на этих словах подпрыгнуло и затрепыхалось где-то в горле, заставив посмотреть на молодого змея уже другими глазами. Может ли быть, что?..
Не знаю, что я надеялась увидеть. Сходство с отцом, если подумать, было очевидным: да, другой оттенок кожи и волос, но Аспис — альбинос, это нормально. А со мной… сложно судить. Я нечасто смотрелась в зеркало и не могла вот так с ходу сказать. И никакой подходящей магии, чтобы определить родство, в моём арсенале нет... Знать бы точнее, сколько лет этому парню!
— Нори, ты тут? — окликнул меня капитан. Кажется, они со змеем уже успели что-то обсудить.
— Да, извините, — встряхнулась я, с усилием отрывая взгляд от Кергала. — Как он умудрился сбежать?
— Точно, не тут, — хмыкнул Цовер.
— Высадил замок, — терпеливо повторил уже для меня Аспис. Смотрел при этом ласково и грустно — настолько, что мне проще оказалось спрятаться за разложенными на столе бумагами, делая вид, что навожу в них порядок, чем достойно выдержать этот взгляд. — Зарк не стал запечатывать магией: не думал, что парень подастся в бега. Ему ведь и правда некуда деваться, да и смысла нет. Ну да, подрались, виноват, но никто бы его казнить не стал, уж как-нибудь решили вопрос! Власт проверил, поисковые чары его не видят. И это довольно странно, потому что Ирейм не настолько талантлив в этом разделе магии, как Кергал.
— Его исчезновение само по себе странно, — заметила я хмуро, стараясь сосредоточиться на деле и не коситься напряжённо на Келя. — Как бы нам не найти ещё один труп.
— Не этот ли парень составлял алиби Зарка? — припомнил капитан.
— Этот, — подтвердила я. — Только это, сожри меня Змея, опять ничего не значит! С одинаковым успехом это и Зарк мог избавиться от лжесвидетеля, и настоящий убийца — попытаться подставить Зарка.
— Вы так говорите, как будто уже нашли его труп, — проворчал Аспис.
— А ты действительно веришь, что он просто сбежал, чтобы спрятаться на чердаке? — спросила я, покосившись на змея.
— В любом случае, дверь ломал, кажется, он сам, и без применения магии. Никаких посторонних следов я не нашёл. Поэтому — давайте искать. Живого или мёртвого, но нельзя же оставить всё как есть, пока сам не объявится!
— Или кто-нибудь почувствует характерный запах, — мрачно пошутил Цовер.
Поиски ничего не дали. Ни те, которые мы организовали по горячим следам имеющимися силами, ни те, которые устроили после окончания занятий с привлечением остальных учеников. Обшарили, кажется, каждый сантиметр коридоров, комнат и парка, заглянули в каждую щель, куда мог бы забиться змей — тщетно.
Когда стемнело, свернули поиски на улице. Ими занимались взрослые: за остальных учеников было неспокойно, да и погода совершенно испортилась — зима, как всегда стремительно, накрыла эти места. Похолодало, с неба сыпался снег вперемешку с мокрым льдом. Шквалистый ветер под прикрытием деревьев ощущался слабее, но они так кренились и стонали, что нагоняли жуть. К тому же это я не чувствовала холода, а змеи откровенно мёрзли.
А к отбою я приняла волевое решение прекратить поиски и в школе.
То ли этот змей, живой или мёртвый, испарился, то ли… здесь есть какие-то тайные переходы. К сожалению, кроме официального плана для учеников, выставленного на всеобщее обозрение, других карт у меня не было. По результатам обыска решили отправить королю соответствующий вопрос: если что-то и есть, то только у особого отдела. Обыскивать поместье повторно в надежде наткнуться на другую карту— пустая трата времени, всё интересное уже откопали профессионалы.
И в конце этого длинного, суматошного дня я нашла себя в одиночестве, в пустом кабинете и с твёрдым ощущением, что я не справляюсь с возложенными обязанностями. У хороших директоров не висят трупы на деревьях, ученики не пропадают и не избивают друг друга до полусмерти. Только самоотвод тут можно взять разве что к Змее в пасть: вряд ли у его величества много других желающих занять эту должность и хоть немного для неё подходящих.
Нет, я, конечно, утрирую, никто меня не казнит за отказ. Просто отвратительно ощущать собственное бессилие. Я ведь на самом деле хотела помочь...
На душе было тоскливо.
Помимо действительно важных, больших и общих проблем меня терзали и личные, совершенно неуместные сейчас. Хотелось поймать Кергала и сравнить его лицо с собственным отражением в поисках общих черт, но я старательно боролась с этим стремлением: слишком велик был соблазн выдать желаемое за действительное и найти то, чего нет.
А ещё было страшно: и подтвердить, и опровергнуть, и найти своего сына, и особенно — снова узнать, что он мёртв. Создатель! Ну какая из меня мать? И зачем вообще нужна такая родительница, по сути, взрослому уже мужчине?..
На беду, я вспомнила, что проверить родство по крови могут змеи. Не все, конечно, но Аспис, как целитель, наверняка умеет. Однако обратиться к нему с такой просьбой я не могла. Даже просто сказать, что у нас был общий ребёнок — это уже звучит безумно. А если вдруг подозрение подтвердится? Что делать тогда? Как жить дальше, как работать рядом, если это и сейчас — мучительно?
Помимо прочего тяготил и неоконченный разговор с белым змеем. Я никак не могла объяснить себе его поведение и странную реакцию на мои слова. Да, Великий Змеелов был изрядной сволочью, и многие другие ему не уступали, но при чём тут, в самом деле, он? Виноват в том, что показал мне истинное положение вещей? Или он как-то умудрился исказить моё восприятие, внушить то, чего не было? О нет, я слишком отчётливо всё помнила! Да и обман разума — прерогатива змей, не людей. Максимум, что может дать алхимия — увеличить внушаемость, заставить говорить правду или подменить реальность бредом. Явно не тот случай.
Тогда что? Что хотел сказать Аспис и как собирался себя оправдать? Ведь собирался же!
Только гордость и понимание несвоевременности таких расспросов удерживали меня от того, чтобы прямо сейчас найти змея и продолжить прерванный разговор.
В конце концов, покоилась эта история под слоем пыли столько лет, так какой резон ворошить её вот прямо сейчас? Всё это может подождать пару-тройку дней, пока мы не разберёмся с действительно важными вещами.
И ведь, если подумать, разве это что-то меняет? Даже если окажется, что каким-то мистическим образом мои воспоминания не имеют ничего общего с реальностью и Аспис меня не предавал, это всё — давнее, наглухо забытое прошлое. Да, наверное, мне станет легче, и уж точно будет проще смотреть змею в глаза. Но на этом — всё! Чувство давно и окончательно умерло. Или нет?..
Ощущая, что окончательно и бесповоротно тону в этих мыслях, я вышла из кабинета, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Работать я в таком состоянии не смогу, уснуть тоже не получится, значит, надо на что-то отвлечься. В голову пришёл единственный вариант — библиотека. Взять что-нибудь лёгкое и не обременяющее разум, должна же там быть хоть какая-то развлекательная литература! Надеюсь, это поможет. И, надеюсь, Ежина не запечатывает библиотеку на ночь какими-то смертоносными чарами.
Дорике было плохо. Не физически, все телесные страдания их маленькой семьи в этот раз взял на себя Мангир. А вот основная часть душевных, похоже, досталась ей.
Было обидно за брата и очень жаль его, но эти чувства к вечеру поутихли: жизни Мара больше ничто не грозило, и пусть он за день не очнулся, но это целительный, хороший сон.
Гораздо горше и тяжелее было наблюдать за сестрой и Баресом. Девушка почти сразу начала замечать, что внимание симпатичного парня гораздо сильнее привлекает Тори, но до сих пор получалось закрывать на это глаза и убеждать себя, что просто так кажется и на самом деле всё неоднозначно. А вот сегодня обманывать себя стало уже невозможно. Как нежно он её обнимал, как смотрел, как вдруг разом доверилась ему обычно скрытная Тори…
Дорика завидовала сестре, не могла не обижаться, и — злилась на себя за это. Конечно, она ни за что не стала бы ссориться с близняшкой из-за парня, да и Барес, если откровенно, понравился ей просто потому, что хороший и симпатичный, влюблённой она себя не чувствовала. Но радости это всё равно не добавляло, заставляло Дори нервничать, огрызаться по пустякам и отчаянно желать оказаться в одиночестве где-нибудь в дальнем углу, где её никто не побеспокоит и где она никого ненароком не обидит под влиянием своего дурного настроения. Особенно тяжело было видеть сестру — рассеянно улыбающуюся, витающую в мыслях и не замечающую ничего вокруг. С одной стороны, Дорика безусловно радовалась счастью близняшки, но с другой… И это противоречие ужасно выматывало.
От тяжёлых мыслей немного отвлекли поиски пропавшего ученика, Ирейма. И хоть это было недостойно и неправильно, но Дори даже немного надеялась, что с ним действительно случилась какая-то гадость. Что бы там ни говорили старшие, а девушка видела глаза этого типа и точно знала, что Мара он хотел убить. Не сразу, медленно, наигравшись вдоволь, как кошка с мышью.
И это — тоже неприятно было сознавать. Что старший брат, надёжный и казавшийся самым сильным и замечательным, оказался гораздо слабее какого-то противного чужака. Умом Дорика всегда понимала, что змеи физически сильнее людей, особенно когда во второй ипостаси, но получить этому такое подтверждение было… горько.
А ещё стыдно было за свою панику, когда началась драка.
Рыжий появился в перерыве, при виде змеёныша — искренне улыбнулся.
— Ага, нашлась, пропажа! Надеюсь, с ним ничего не случилось? Зачем ты меня звала? — полюбопытствовал Фалин, усаживаясь на свободный стул.
— Ты ведь знал мёртвого стражника, да? — спросила задумчиво. — Вы встречались раньше?
— Ну если и встречались, я этого не помню, — пожал плечами рыжий. — Может, только совсем мельком. У него не настолько запоминающаяся внешность, как у Асписа. А к чему вопрос?
— Кергал вспомнил, кого он видел в парке той ночью. Тебя, — не стала я ходить кругами. — Мне кажется, старые счёты — более правдоподобный для тебя мотив, чем всё остальное.
Если рыжий и играл, то профессионально. Удивился, во всяком случае, очень убедительно и естественно.
— Ты вот это сейчас серьёзно? Впрочем, да, вряд ли стала бы так шутить, — он задумчиво качнул головой и растерянно, немного по-детски улыбнулся. — Но я не знаю, что ещё сказать. Я действительно допоздна просидел с Оташей и никого не убивал.
— У тебя, случайно, нет никаких травм? — с надеждой поинтересовалась я.
— Если нет — будут? — усмехнулся рыжий. — Увы, я абсолютно здоров. А что?
— Если бы ты не мог бегать, это здорово помогло бы тебя оправдать, — ответила честно. — А пока… Кель, ты ничего больше странного не вспомнил?
Змей неловко повёл плечами, отрывисто кивнул, напряжённо глядя на Фалина. Потом нахмурился, чуть склонил голову к плечу.
— Не знаю, — не оправдал он надежд. — Ничего.
— Ясно.
На несколько долгих секунд повисла тишина.
— Что будем делать-то? — кашлянув для привлечения внимания, спросил капитан.
— Не знаю, — устало вздохнула я в ответ. — Не думаю, что есть смысл запирать Фалина, всё равно с территории поместья не выбраться. Ты же не начнёшь теперь убивать направо и налево учеников, даже если это действительно был ты, правда?
— Ну да, — хмуро кивнул рыжий. — Теперь мне лучше бы не оставаться одному, да? Потому что если что-то случится, то я буду первым подозреваемым и мне стоит заранее озаботиться алиби.
— Боюсь, что так. Извини.
— Да нет, я всё понимаю, — он вымученно улыбнулся. Бравировал и старался не показать волнения, но обвинение в убийстве — не самый приятный жизненный поворот. Даже если тебя прямо сейчас не волокут в темницу без суда и следствия. — Спасибо, что у вас хотя бы есть сомнения в моей виновности! Всё, я могу идти?
— Да, конечно.
Фалин поспешил на следующее занятие, стараясь не унывать и не терять присутствия духа. Глядя на рыжего сейчас, я окончательно перестала верить в его виновность. Если только у него какие-то серьёзные проблемы с головой и под рыжей шевелюрой уживаются разом две личности. Глупость, конечно, но — тоже версия.
— И что теперь? — вопросительно уставилась я на капитана. Тот усмехнулся.
— Ты меня опередила, я хотел задать тот же вопрос. Ну… Даже моих знаний достаточно, чтобы понимать: доказательств против Фалина в любом случае недостаточно. Свидетельство мальчишки, который явно не в себе, не примет никто и будет прав. Так что мы по-прежнему стоим на месте.
— Не совсем. У нас остаётся двое подозреваемых. Ну то есть трое, но Сверту я не могу всерьёз рассматривать. Кель, скажи, пожалуйста, силуэт Фалина не расплывался, когда ты на него смотрел? Не менялся его рост, не было никаких других… странностей?
Змей задумался, потом медленно качнул головой.
— Ну вот, что и требовалось доказать. Поддерживать сложную иллюзию в движении очень трудно, особенно если двигаешься быстро. Есть способы маскировки более сложные, но они точно не позволят изменить рост и сложение, а Фалин, к счастью, небольшого роста, даже молодые змеи почти все выше него. Так что мог сделать это только кто-то очень опытный и сильный. Получается, если виноват не рыжий, то, скорее всего, Зарк.
— Почему не Аспис?
— Он целитель до кончика хвоста, — я качнула головой, с удивлением ощущая, что белый змей больше не вызывает злости. Совсем. — При всех недостатках, он точно не убийца. Есть и более весомые аргументы. Если цель его — посеять смуту среди учеников и дискредитировать школу, то смерть Мара была бы на руку. Я почти не понимаю в целительстве, и если бы он хотел, легко мог добить парня, чтобы накалить атмосферу ещё больше.
— Значит, Фалин или Зарк? Или, менее вероятно, Сверта. Что, в общем-то, было очевидно с самого начала, — Цовер устало усмехнулся. — Не знаю, как действовал бы на нашем месте следователь, а мне, кроме военной хитрости, ничего в голову не приходит. Спровоцировать бы его как-нибудь!
— Дело за малым: решить как, — усмехнулась я.
Однако даже начать думать об этом мы не успели. Дверь без стука распахнулась, на пороге появился взвинченный и напряжённый Аспис.
— Что ещё? — мрачно спросила я, уже не удивляясь тому, что опять стряслась какая-то гадость.
— Ирейм пропал. Сбежал.
— Куда? — хором спросили мы с капитаном, одинаково ошарашенные этой новостью.
— Из поместья не выйти, там слишком серьёзная защита, — добавила я.
— Понятия не имею! — буркнул змей. Подошёл ближе, опёрся о спинку одного из кресел.
— Погоди, но как-то же ты нашёл Кергала даже тогда, когда наши поисковые чары не помогали! — напомнила я.
— Не сработает, у меня нет образцов его крови. Я уже сходил на место драки, но увы, Мангир его, кажется, так ни разу и не зацепил. А больше взять негде.
— А образцы Келя были? — я озадачилась.
— С Келем… — он странно поморщился, бросив задумчивый взгляд на притихшего на своём месте змеёныша. — С Келем всё сложно, его я могу найти по крови всегда. Он мой сын.
— О как! — крякнул капитан. — А мамаша-то где?
— Понятия не имею. Я даже не знаю, кто она, — недовольно отмахнулся Аспис.
А моё сердце на этих словах подпрыгнуло и затрепыхалось где-то в горле, заставив посмотреть на молодого змея уже другими глазами. Может ли быть, что?..
Не знаю, что я надеялась увидеть. Сходство с отцом, если подумать, было очевидным: да, другой оттенок кожи и волос, но Аспис — альбинос, это нормально. А со мной… сложно судить. Я нечасто смотрелась в зеркало и не могла вот так с ходу сказать. И никакой подходящей магии, чтобы определить родство, в моём арсенале нет... Знать бы точнее, сколько лет этому парню!
— Нори, ты тут? — окликнул меня капитан. Кажется, они со змеем уже успели что-то обсудить.
— Да, извините, — встряхнулась я, с усилием отрывая взгляд от Кергала. — Как он умудрился сбежать?
— Точно, не тут, — хмыкнул Цовер.
— Высадил замок, — терпеливо повторил уже для меня Аспис. Смотрел при этом ласково и грустно — настолько, что мне проще оказалось спрятаться за разложенными на столе бумагами, делая вид, что навожу в них порядок, чем достойно выдержать этот взгляд. — Зарк не стал запечатывать магией: не думал, что парень подастся в бега. Ему ведь и правда некуда деваться, да и смысла нет. Ну да, подрались, виноват, но никто бы его казнить не стал, уж как-нибудь решили вопрос! Власт проверил, поисковые чары его не видят. И это довольно странно, потому что Ирейм не настолько талантлив в этом разделе магии, как Кергал.
— Его исчезновение само по себе странно, — заметила я хмуро, стараясь сосредоточиться на деле и не коситься напряжённо на Келя. — Как бы нам не найти ещё один труп.
— Не этот ли парень составлял алиби Зарка? — припомнил капитан.
— Этот, — подтвердила я. — Только это, сожри меня Змея, опять ничего не значит! С одинаковым успехом это и Зарк мог избавиться от лжесвидетеля, и настоящий убийца — попытаться подставить Зарка.
— Вы так говорите, как будто уже нашли его труп, — проворчал Аспис.
— А ты действительно веришь, что он просто сбежал, чтобы спрятаться на чердаке? — спросила я, покосившись на змея.
— В любом случае, дверь ломал, кажется, он сам, и без применения магии. Никаких посторонних следов я не нашёл. Поэтому — давайте искать. Живого или мёртвого, но нельзя же оставить всё как есть, пока сам не объявится!
— Или кто-нибудь почувствует характерный запах, — мрачно пошутил Цовер.
Поиски ничего не дали. Ни те, которые мы организовали по горячим следам имеющимися силами, ни те, которые устроили после окончания занятий с привлечением остальных учеников. Обшарили, кажется, каждый сантиметр коридоров, комнат и парка, заглянули в каждую щель, куда мог бы забиться змей — тщетно.
Когда стемнело, свернули поиски на улице. Ими занимались взрослые: за остальных учеников было неспокойно, да и погода совершенно испортилась — зима, как всегда стремительно, накрыла эти места. Похолодало, с неба сыпался снег вперемешку с мокрым льдом. Шквалистый ветер под прикрытием деревьев ощущался слабее, но они так кренились и стонали, что нагоняли жуть. К тому же это я не чувствовала холода, а змеи откровенно мёрзли.
А к отбою я приняла волевое решение прекратить поиски и в школе.
То ли этот змей, живой или мёртвый, испарился, то ли… здесь есть какие-то тайные переходы. К сожалению, кроме официального плана для учеников, выставленного на всеобщее обозрение, других карт у меня не было. По результатам обыска решили отправить королю соответствующий вопрос: если что-то и есть, то только у особого отдела. Обыскивать поместье повторно в надежде наткнуться на другую карту— пустая трата времени, всё интересное уже откопали профессионалы.
И в конце этого длинного, суматошного дня я нашла себя в одиночестве, в пустом кабинете и с твёрдым ощущением, что я не справляюсь с возложенными обязанностями. У хороших директоров не висят трупы на деревьях, ученики не пропадают и не избивают друг друга до полусмерти. Только самоотвод тут можно взять разве что к Змее в пасть: вряд ли у его величества много других желающих занять эту должность и хоть немного для неё подходящих.
Нет, я, конечно, утрирую, никто меня не казнит за отказ. Просто отвратительно ощущать собственное бессилие. Я ведь на самом деле хотела помочь...
На душе было тоскливо.
Помимо действительно важных, больших и общих проблем меня терзали и личные, совершенно неуместные сейчас. Хотелось поймать Кергала и сравнить его лицо с собственным отражением в поисках общих черт, но я старательно боролась с этим стремлением: слишком велик был соблазн выдать желаемое за действительное и найти то, чего нет.
А ещё было страшно: и подтвердить, и опровергнуть, и найти своего сына, и особенно — снова узнать, что он мёртв. Создатель! Ну какая из меня мать? И зачем вообще нужна такая родительница, по сути, взрослому уже мужчине?..
На беду, я вспомнила, что проверить родство по крови могут змеи. Не все, конечно, но Аспис, как целитель, наверняка умеет. Однако обратиться к нему с такой просьбой я не могла. Даже просто сказать, что у нас был общий ребёнок — это уже звучит безумно. А если вдруг подозрение подтвердится? Что делать тогда? Как жить дальше, как работать рядом, если это и сейчас — мучительно?
Помимо прочего тяготил и неоконченный разговор с белым змеем. Я никак не могла объяснить себе его поведение и странную реакцию на мои слова. Да, Великий Змеелов был изрядной сволочью, и многие другие ему не уступали, но при чём тут, в самом деле, он? Виноват в том, что показал мне истинное положение вещей? Или он как-то умудрился исказить моё восприятие, внушить то, чего не было? О нет, я слишком отчётливо всё помнила! Да и обман разума — прерогатива змей, не людей. Максимум, что может дать алхимия — увеличить внушаемость, заставить говорить правду или подменить реальность бредом. Явно не тот случай.
Тогда что? Что хотел сказать Аспис и как собирался себя оправдать? Ведь собирался же!
Только гордость и понимание несвоевременности таких расспросов удерживали меня от того, чтобы прямо сейчас найти змея и продолжить прерванный разговор.
В конце концов, покоилась эта история под слоем пыли столько лет, так какой резон ворошить её вот прямо сейчас? Всё это может подождать пару-тройку дней, пока мы не разберёмся с действительно важными вещами.
И ведь, если подумать, разве это что-то меняет? Даже если окажется, что каким-то мистическим образом мои воспоминания не имеют ничего общего с реальностью и Аспис меня не предавал, это всё — давнее, наглухо забытое прошлое. Да, наверное, мне станет легче, и уж точно будет проще смотреть змею в глаза. Но на этом — всё! Чувство давно и окончательно умерло. Или нет?..
Ощущая, что окончательно и бесповоротно тону в этих мыслях, я вышла из кабинета, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Работать я в таком состоянии не смогу, уснуть тоже не получится, значит, надо на что-то отвлечься. В голову пришёл единственный вариант — библиотека. Взять что-нибудь лёгкое и не обременяющее разум, должна же там быть хоть какая-то развлекательная литература! Надеюсь, это поможет. И, надеюсь, Ежина не запечатывает библиотеку на ночь какими-то смертоносными чарами.
***
Дорике было плохо. Не физически, все телесные страдания их маленькой семьи в этот раз взял на себя Мангир. А вот основная часть душевных, похоже, досталась ей.
Было обидно за брата и очень жаль его, но эти чувства к вечеру поутихли: жизни Мара больше ничто не грозило, и пусть он за день не очнулся, но это целительный, хороший сон.
Гораздо горше и тяжелее было наблюдать за сестрой и Баресом. Девушка почти сразу начала замечать, что внимание симпатичного парня гораздо сильнее привлекает Тори, но до сих пор получалось закрывать на это глаза и убеждать себя, что просто так кажется и на самом деле всё неоднозначно. А вот сегодня обманывать себя стало уже невозможно. Как нежно он её обнимал, как смотрел, как вдруг разом доверилась ему обычно скрытная Тори…
Дорика завидовала сестре, не могла не обижаться, и — злилась на себя за это. Конечно, она ни за что не стала бы ссориться с близняшкой из-за парня, да и Барес, если откровенно, понравился ей просто потому, что хороший и симпатичный, влюблённой она себя не чувствовала. Но радости это всё равно не добавляло, заставляло Дори нервничать, огрызаться по пустякам и отчаянно желать оказаться в одиночестве где-нибудь в дальнем углу, где её никто не побеспокоит и где она никого ненароком не обидит под влиянием своего дурного настроения. Особенно тяжело было видеть сестру — рассеянно улыбающуюся, витающую в мыслях и не замечающую ничего вокруг. С одной стороны, Дорика безусловно радовалась счастью близняшки, но с другой… И это противоречие ужасно выматывало.
От тяжёлых мыслей немного отвлекли поиски пропавшего ученика, Ирейма. И хоть это было недостойно и неправильно, но Дори даже немного надеялась, что с ним действительно случилась какая-то гадость. Что бы там ни говорили старшие, а девушка видела глаза этого типа и точно знала, что Мара он хотел убить. Не сразу, медленно, наигравшись вдоволь, как кошка с мышью.
И это — тоже неприятно было сознавать. Что старший брат, надёжный и казавшийся самым сильным и замечательным, оказался гораздо слабее какого-то противного чужака. Умом Дорика всегда понимала, что змеи физически сильнее людей, особенно когда во второй ипостаси, но получить этому такое подтверждение было… горько.
А ещё стыдно было за свою панику, когда началась драка.