Девушка судорожно всхлипнула и продолжила говорить.
— Мой отец вследствие этого события хотел обезопасить меня после смерти. Поэтому в его завещании появился пункт о том, чтобы мне была найдена патронесса. Преемник его титула обратился к герцогине Антрим.
Холсберн все еще молчал. Его взгляд был невыразительным, как будто закоченевшим. Анна подумала, что соляной столб не мог быть более неподвижным. Она посмотрела и поняла, что ее время подошло к концу. Не будет задушевных бесед, отзывчивого молчаливого сочувствия. Ничего не будет. Этот мужчина не потерпит соперника, даже если тот был лишь мимолетной тенью.
Девушка задавалась вопросом, что теперь ей следует делать. О чем говорить, как смотреть Ричарду в глаза. Она виновата, виновата многократно. Потому что не сказала вовремя отцу о том, что происходит. Возможно, отец бы что-то сделал и отвадил Мерстона от своего дома. Но она тянула время, смущенная и сбитая с толку поведением Виктора. И никак не давала понять окружающим, насколько его поступки далеки от того смысла, что вкладывали в них окружающие. Но с другой стороны, она была так наивна, так молода, что все предупреждения отца пропали втуне. Ей хотелось видеть в окружающих только доброжелательность и участие. За свою доверчивость она получила сполна.
Анна опустила голову, не в силах больше смотреть в сторону герцога. Она ждала его слов, но время тянулось невыносимо медленно, а в комнате установилась невыносимая мертвая тишина. Девушка даже боялась поднять руку, чтобы вытереть постоянно проступающие слезы. Все эти разрушающие откровения отразились на ней оголенными нервами и высоким нервным напряжением. Анна дышала через раз, ее легкие раздирало от сдерживаемых рыданий и никому ненужных слов прощения. Она чувствовала, что еще чуть-чуть и просто сорвется как необузданная истеричка. Ее женское достоинство, и так втоптанное в грязь, будет окончательно разорвано в клочья. А ей хотелось сохранить хоть каплю своей гордости.
Поглубже вдохнув, она решила уже встать и выйти, как, наконец, раздался холодный голос герцога Холсберна.
—Вам, наверно, хотелось бы успокоиться. Я сейчас уйду.
Он встал и направился к двери. Анна пошевелила застывшими губами.
— Ричард…
Холсберн повернул к ней свое тусклое лицо.
— Не буду скрывать – я потрясен. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Прошу прощения.
Когда дверь за ним закрылась, Анна почувствовала, как в ее груди разливается тягучая и жгучая пустота. Его церемонное поведение, полностью исключающее проявление доброты и участия, больно задело ее. Он мог хотя бы протянуть руку, но нет, гордость и уязвленное мужское достоинство не дали ему проявить ни капли сочувствия.
Ну как же! Его невеста оказалась не такой чистой, как он себе представлял. Не идеал и не наивное дитя – тот образ, что мужчины вечно хотят видеть рядом с собой. Девушка откинулась на спинку кресла, не в силах держать такой груз на своих плечах. Она была, унижена, оглушена и полностью разбита. Она понимала, что теперь вероятность свадьбы равно нулю. Да и само ее пребывание в этом доме будет, скорее всего, весьма непродолжительным.
Герцог Холсберн широким шагом преодолевал просторные залы Менистон-корта. Его мысли, казалось, все еще оставались в той комнате, где осталась Анна. Сказать, что он был потрясен, значило ничего не сказать. Даже в самом страшном сне он не мог представить, чтобы его невеста, тот идеал, который он так упорно пестовал в своих мыслях, окажется не просто красивой картинкой, но и подставной фигурой, за которой не было ничего, чего он так желал.
Она его сознательно обманывала, скрывала свою истинную сущность. Его пленили эти голубые глаза, наивно приоткрытые розовые губы, нежный изгиб шеи и изящные движения…
Герцог резко остановился. И этого всего касался какой-то другой мужчина! И он даже не выяснил, кто это был. Его душу заполонила черная дурная ревность. Даже при условии, что Анна сказала правду, все это было неприемлемо, грязно и просто возмутительно. А если вдруг, это ложь и все намного хуже? Ведь она отказалась назвать имя этого мужчины!
Он закрыл глаза и вспомнил, насколько была расстроена Анна, как, преодолев женскую стыдливость, рассказывала ему нелегкую историю своей жизни. Неужели настолько талантливая актриса? Нет, не может быть!
Холсберн вздохнул и покачал головой. При всей убежденности Патрисии, что Анна просто хитрая лгунья, он больше в этом доверял своей тетушке, которая имела хороший нюх на людей. Его так и подмывало поделиться с ней всем, что он узнал и попросить совета. Но это была не его тайна, и выдавать постороннему для Анны человеку он ничего не собирался. Что бы не скрывалось за этой историей, ложь или правда, он будет молчать. Потом что он джентльмен, он так воспитан, и был просто шокирован услышанным.
Герцог продолжил свой путь. Он понимал, что попросту сбежал от Анны, но он не знал, как реагировать на такие откровения. Ему нужно было подумать и подумать хорошо. А, скорее всего, просто напросто отвлечься. Да, прекрасная мысль. Отвлечься будет самое надежное.
Не отвлекаясь от этой мысли, он дошел до покоев герцогини и попросил миссис Сатли узнать, примет ли его тетушка. Она с утра неважно себя чувствовала.
— Проходите, ваша светлость, — приветливо открыла ему дверь домоправительница. — Она в хорошем расположении духа, — успела она ему шепнуть.
Холсберн вступил во владения хозяйки дома со смешенными чувствами. Он понимал, что хочет сбежать со скорость ветра, и в тоже время не мог этого сделать так поспешно только из уважения к тетушке. Смутная мысль об Анне не задержалась, растворившись в тумане негодования и потрясения.
— Ричард! — порадовалась тетушка прибытию племянника. Тот, поклонившись, занял удобную позицию против света в кресле напротив кушетки, где возлегала герцогиня.
— Тетушка, как вы?
— Я вполне хорошо, — ответила она, махнув рукой, и внимательно посмотрела на него. — А вот ты какой-то бледный. Надеюсь, к свадьбе опять обретешь прежний здоровый румянец.
Холсберна поневоле передернуло от мысли о свадьбе. Он с ужасом осознал, что между его сегодняшним состоянием и вчерашними мыслями лежит просто непреодолимая пропасть. Герцогиня заметила его реакцию.
— Что случилось?
— Ничего, — покачал головой Ричард. — Просто мне нужно уехать в Лондон.
— В Лондон? — безмерно удивилась герцогиня. — Что так скоропалительно? Или ты решил ехать за специальным разрешением? Не думаю, что это разумно. Все-таки не трубочист женится, а Ричард Керр герцог Холсберн. Весть о вашей помолвке должна быть оглашена за два месяца, как это полагается…
— Тетушка! — перебил ее племянник. — К… свадьбе это не имеет никакого отношения. — И он не лукавил. — Мне надо срочно уехать в Лондон, и я пришел сообщить вам об этом.
— О… раз ты так говоришь. Виконт Мерстон тоже решил сегодня уехать от нас.
Герцог непонимающе посмотрел на нее. Потом он понял значение произнесенных слов.
— Виконт уехал? Очень неожиданно, — пожал он плечами.
— Он утверждает, что получил письмо от невесты, хотя миссис Сатли утверждает, что сегодня на его имя не было почты.
— Тетушка, дорогая, не все ли равно по каким причинам человек срывается в путь. Значит, ему надо.
— Как тебе? — проницательно поинтересовалась она.
— Как мне, — не принял он брошенной перчатки. Герцогиня отступила.
— Тогда не задерживайся, дорогой. Нам, а тем более, твоей невесте будет одиноко без тебя.
Холсберн почувствовал, как еще одно напоминание об Анне, ударило по нему как нож по сердцу. Это было выше его сил. Он быстро поднялся на ноги и, проворно поцеловав руку тетушке, начал прощаться.
— Дорогая тетушка, мне нужно уезжать. Я сообщу, когда приеду.
— Удачной поездки, милый.
Герцогиня задумчиво посмотрела вслед поспешно удаляющемуся Холсберну и высказала свое предположение миссис Сатли:
— Боюсь, тут что-то неспроста, Дебра. Такое ощущение, что он буквально сбежал. Надо будет расспросить Анну.
— Молодые сами разберутся, миледи, — мудро обронила домоправительница, накрывая ноги герцогини пледом. — Так что, не считайте цыплят, пока они не вылупились. (прим.авт.: аналог русск.посл. «Цыплят по осени считают»)
— Я очень волнуюсь. Она, конечно, хорошая девочка, дочь графа. Но это его поспешное решение… Очень напоминает благородный жест, как если бы он ее спасал от эшафота.
— Упаси нас Бог, — перекрестилась испуганная миссис Сатли. — Что вы такое говорите, ваша светлость.
— Говорю, что беспокоюсь. Я ему заменила мать.
В этот момент в комнату влетела взволнованная Патрисия.
— Я так и знала! — с порога заявила она. — Я так и знала, что этим все кончится!
Герцогиня и миссис Сатли переглянулись.
— Что кончится, дорогая? — недоумевающее спросила хозяйка дома.
— Эта нелепая помолвка, тетя. Ведь он ее бросил, не так ли?
— Что ты такое говоришь, Патрисия, дорогая! — в расстроенных чувствах воскликнула герцогиня. — Можете идти, миссис Сатли.
Только домоправительница вышла, как хозяйка дома накинулась на маркизу.
— Думай, перед тем как говорить! Ричард не бросал Анну. Он просто поехал в Лондон по делам.
Ее племянница не спеша присела на стул, перед тем как продолжить.
— Конечно, тетя. Однако, так скоропалительно, что каждому ясно — он сбежал! Видимо, наша тихоня не такая милая, как он себе вообразил, — голос Патрисии так и сочился ядом.
— Милая, ну зачем ты так? – герцогиня сокрушенно покачала головой. - Анна хорошая девочка. Немного наивная, но безвредная. Почему ты так нерасположена к ней?
— Тетушка, видно было сразу, что она нацелилась на моих братьев, и одного таки словила. А вы все не видите подвоха под своим носом.
Хозяйка дома чуть не задохнулась от возмущения.
— Ты преувеличиваешь, Патрисия! Да и Ричард не таков, чтобы позволить себе попасть в ловушку.
— Если он осознает, что это ловушка. Все было разыграно как по нотам, – настаивала на своем маркиза.
— И все же ты ошибаешься. Холсберн скоро приедет, и мы забудем этот разговор.
И тетушка перевела разговор на другие темы. Они обсудили вчерашний отъезд Мерстона и Аберкорна. Первый, якобы, получил письмо от невесты, призывающей его к себе. А второй решил его сопровождать, побыть там несколько дней и вернуться. Очень скоропалительно, но, что ж, всякое бывает. Есть дела, ради которых приходится буквально срываться с места. Да, именно так!
Однако, хотела того герцогиня ли нет, но ни через день, ни через неделю Ричард так и не появился. Патрисия злорадно ликовала, хозяйка дома беспокоилась, а Анна чувствовала себя все более и более неуютно. Она буквально ощущала, как тучи сгущаются вокруг нее. Писем от Холсберна не было, да она и не ждала. Но общее недоумение от его поступка и переглядывания за ее спиной нервировало очень сильно.
Наконец, когда напряжение достигло определенного пика, герцогиня Антрим пригласила Анну к себе для приватного разговора. Девушка понимала, что ничего приятного не услышит, но, тем не менее, не могла отказать своей патронессе.
Миссис Сатли пригласила ее пройти в малую гостиную, и оставила их двоих. Девушка ожидала шквала вопросов. Однако герцогиня, не оправдывая ожиданий Анны, начала издалека.
- Дорогая, как ты себя чувствуешь? Ты в последнее время такая бледная. – И она заботливо заглянула девушке в глаза.
- Все хорошо, ваша светлость, спасибо.
- Меня немного беспокоит, что ты меньше стала гулять. И подруга здесь и погода чудная. Что случилось, Анна?
Герцогиня пытливо посмотрела на девушку, та не знала, как избежать этих щекотливых вопросов. Ответить ей, по сути, было нечем. Не говорить же своей патронессе шокирующую правду о Джулии?! Хотя, герцог так же не озвучил свои намерения, поэтому и говорить, собственно, особо было не о чем.
- Все в порядке, уверяю вас. Просто у нас с Джулией была небольшая ссора. Такое бывает между подругами, - Анна попыталась легкомысленно пожать плечами.
- Понимаю. Кстати, о ссорах… - тут же зацепилась за слово герцогиня. – Знаешь, я долго молчала, но просто вынуждена тебя спросить…
Анна похолодела. Задержав дыхание, она ждала неминуемых расспросов.
- Я думала, у вас с Ричардом все хорошо. Вы были так счастливы после помолвки. Знаю, что не имею право тебя расспрашивать, но я Ричарду как мать, и… волнуюсь.
Голос герцогини дрогнул. Сердце Анны оборвалось.
- Волнуюсь за вас обоих! – хозяйка дома положила свою руку на руку девушки. – Вы такая красивая пара, и, мне кажется, гармонично дополняете друг друга. Но этот его внезапный отъезд…
Она взволнованно посмотрела на Анну. Та не знала, куда девать глаза от стыда. Ведь во всем, как ни крути, виновата она сама! И жизнь окружающих ее людей летела под откос только из-за сделанных ею неверных шагов.
- Дорогая девочка, поверь мне, я тебя ни в чем не упрекаю, и понимаю, что у вас, молодых, свои трудности. Но мне хочется знать, что все в порядке и не волноваться попусту. Просто скажи, что все хорошо, и я поверю!
Герцогиня с надеждой взглянула на девушку, прижав руки к груди. Вся ее фигура была олицетворением этой надежды. Анна ощутила себя загнанной в ловушку. Что ответить на такой вопрос? Как быть, если правда намного страшней неправды?
- Ваша светлость… Право, я не знаю, что сказать. Для меня его отъезд оказался такой же неожиданностью, как и для вас.
Черты лица хозяйки дома посуровели. Девушка с тревогой наблюдала за этой метаморфозой, не ожидая для себя ничего хорошего.
- Таким образом, ты ничего мне не скажешь. Я правильно поняла?
Анна стиснула руки. Вина трепыхалась в ее душе как посаженная в клетку птица.
- Мне нечего рассказывать, ваша светлость, поверьте! – она умоляюще посмотрела на герцогиню. – Я не знаю, почему Ричард уехал.
- Но у вас был разговор!
- Да, - кивнула Анна, про себя молясь, чтобы это было всем, что знает герцогиня. – Однако, это не имеет отношение к его отъезду.
- Я видела племянника после этого.
Девушка ужаснулась. Неужели Ричард поделился с ней подробностями? Нет, он не мог пойти на такую подлость! Она посмотрела на герцогиню, с трепетом ожидая продолжения. Та коршуном взирала на Анну, выискивая в чертах ее лица правду. Девушка из последних сил держала себя в руках.
- И я нашла, что он очень бледный. Наверняка его что-то потрясло. Я хочу знать что!
Анна, едва шевеля губами, проговорила:
- Неужели? Я не заметила.
- Как его невеста и будущая жена ты должна быть более внимательна к моему племяннику. Резкие перепады настроения ему не свойственны. И поэтому я могу говорить, что наверняка что-то между вами было.
- Был простой разговор, - продолжала уверять Анна.
- О чем?
- Ваша светлость… Это было только между мной и Ричардом.
Герцогиня поджала губы, явно недовольная такими ответами. Но возразить ей было нечего. Выведенная из себя, она не преминула выпустить в Анну парфянскую стрелу.
- Надеюсь, он вернется обратно. Когда так срочно срываются с места, могут натворить глупости на ровном месте. Большие глупости.
Анна чуть не задохнулась. Слова были жестокими и необдуманными. Герцогиня пыталась отомстить за свое разочарование ее ответами. Девушка почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы. Сколько же ее еще будут мучить?
Герцогиня, видимо, осознав, что перегнула палку, уже более любезным голосом отпустила Анну.
— Мой отец вследствие этого события хотел обезопасить меня после смерти. Поэтому в его завещании появился пункт о том, чтобы мне была найдена патронесса. Преемник его титула обратился к герцогине Антрим.
Холсберн все еще молчал. Его взгляд был невыразительным, как будто закоченевшим. Анна подумала, что соляной столб не мог быть более неподвижным. Она посмотрела и поняла, что ее время подошло к концу. Не будет задушевных бесед, отзывчивого молчаливого сочувствия. Ничего не будет. Этот мужчина не потерпит соперника, даже если тот был лишь мимолетной тенью.
Девушка задавалась вопросом, что теперь ей следует делать. О чем говорить, как смотреть Ричарду в глаза. Она виновата, виновата многократно. Потому что не сказала вовремя отцу о том, что происходит. Возможно, отец бы что-то сделал и отвадил Мерстона от своего дома. Но она тянула время, смущенная и сбитая с толку поведением Виктора. И никак не давала понять окружающим, насколько его поступки далеки от того смысла, что вкладывали в них окружающие. Но с другой стороны, она была так наивна, так молода, что все предупреждения отца пропали втуне. Ей хотелось видеть в окружающих только доброжелательность и участие. За свою доверчивость она получила сполна.
Анна опустила голову, не в силах больше смотреть в сторону герцога. Она ждала его слов, но время тянулось невыносимо медленно, а в комнате установилась невыносимая мертвая тишина. Девушка даже боялась поднять руку, чтобы вытереть постоянно проступающие слезы. Все эти разрушающие откровения отразились на ней оголенными нервами и высоким нервным напряжением. Анна дышала через раз, ее легкие раздирало от сдерживаемых рыданий и никому ненужных слов прощения. Она чувствовала, что еще чуть-чуть и просто сорвется как необузданная истеричка. Ее женское достоинство, и так втоптанное в грязь, будет окончательно разорвано в клочья. А ей хотелось сохранить хоть каплю своей гордости.
Поглубже вдохнув, она решила уже встать и выйти, как, наконец, раздался холодный голос герцога Холсберна.
—Вам, наверно, хотелось бы успокоиться. Я сейчас уйду.
Он встал и направился к двери. Анна пошевелила застывшими губами.
— Ричард…
Холсберн повернул к ней свое тусклое лицо.
— Не буду скрывать – я потрясен. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Прошу прощения.
Когда дверь за ним закрылась, Анна почувствовала, как в ее груди разливается тягучая и жгучая пустота. Его церемонное поведение, полностью исключающее проявление доброты и участия, больно задело ее. Он мог хотя бы протянуть руку, но нет, гордость и уязвленное мужское достоинство не дали ему проявить ни капли сочувствия.
Ну как же! Его невеста оказалась не такой чистой, как он себе представлял. Не идеал и не наивное дитя – тот образ, что мужчины вечно хотят видеть рядом с собой. Девушка откинулась на спинку кресла, не в силах держать такой груз на своих плечах. Она была, унижена, оглушена и полностью разбита. Она понимала, что теперь вероятность свадьбы равно нулю. Да и само ее пребывание в этом доме будет, скорее всего, весьма непродолжительным.
***
Герцог Холсберн широким шагом преодолевал просторные залы Менистон-корта. Его мысли, казалось, все еще оставались в той комнате, где осталась Анна. Сказать, что он был потрясен, значило ничего не сказать. Даже в самом страшном сне он не мог представить, чтобы его невеста, тот идеал, который он так упорно пестовал в своих мыслях, окажется не просто красивой картинкой, но и подставной фигурой, за которой не было ничего, чего он так желал.
Она его сознательно обманывала, скрывала свою истинную сущность. Его пленили эти голубые глаза, наивно приоткрытые розовые губы, нежный изгиб шеи и изящные движения…
Герцог резко остановился. И этого всего касался какой-то другой мужчина! И он даже не выяснил, кто это был. Его душу заполонила черная дурная ревность. Даже при условии, что Анна сказала правду, все это было неприемлемо, грязно и просто возмутительно. А если вдруг, это ложь и все намного хуже? Ведь она отказалась назвать имя этого мужчины!
Он закрыл глаза и вспомнил, насколько была расстроена Анна, как, преодолев женскую стыдливость, рассказывала ему нелегкую историю своей жизни. Неужели настолько талантливая актриса? Нет, не может быть!
Холсберн вздохнул и покачал головой. При всей убежденности Патрисии, что Анна просто хитрая лгунья, он больше в этом доверял своей тетушке, которая имела хороший нюх на людей. Его так и подмывало поделиться с ней всем, что он узнал и попросить совета. Но это была не его тайна, и выдавать постороннему для Анны человеку он ничего не собирался. Что бы не скрывалось за этой историей, ложь или правда, он будет молчать. Потом что он джентльмен, он так воспитан, и был просто шокирован услышанным.
Герцог продолжил свой путь. Он понимал, что попросту сбежал от Анны, но он не знал, как реагировать на такие откровения. Ему нужно было подумать и подумать хорошо. А, скорее всего, просто напросто отвлечься. Да, прекрасная мысль. Отвлечься будет самое надежное.
Не отвлекаясь от этой мысли, он дошел до покоев герцогини и попросил миссис Сатли узнать, примет ли его тетушка. Она с утра неважно себя чувствовала.
— Проходите, ваша светлость, — приветливо открыла ему дверь домоправительница. — Она в хорошем расположении духа, — успела она ему шепнуть.
Холсберн вступил во владения хозяйки дома со смешенными чувствами. Он понимал, что хочет сбежать со скорость ветра, и в тоже время не мог этого сделать так поспешно только из уважения к тетушке. Смутная мысль об Анне не задержалась, растворившись в тумане негодования и потрясения.
— Ричард! — порадовалась тетушка прибытию племянника. Тот, поклонившись, занял удобную позицию против света в кресле напротив кушетки, где возлегала герцогиня.
— Тетушка, как вы?
— Я вполне хорошо, — ответила она, махнув рукой, и внимательно посмотрела на него. — А вот ты какой-то бледный. Надеюсь, к свадьбе опять обретешь прежний здоровый румянец.
Холсберна поневоле передернуло от мысли о свадьбе. Он с ужасом осознал, что между его сегодняшним состоянием и вчерашними мыслями лежит просто непреодолимая пропасть. Герцогиня заметила его реакцию.
— Что случилось?
— Ничего, — покачал головой Ричард. — Просто мне нужно уехать в Лондон.
— В Лондон? — безмерно удивилась герцогиня. — Что так скоропалительно? Или ты решил ехать за специальным разрешением? Не думаю, что это разумно. Все-таки не трубочист женится, а Ричард Керр герцог Холсберн. Весть о вашей помолвке должна быть оглашена за два месяца, как это полагается…
— Тетушка! — перебил ее племянник. — К… свадьбе это не имеет никакого отношения. — И он не лукавил. — Мне надо срочно уехать в Лондон, и я пришел сообщить вам об этом.
— О… раз ты так говоришь. Виконт Мерстон тоже решил сегодня уехать от нас.
Герцог непонимающе посмотрел на нее. Потом он понял значение произнесенных слов.
— Виконт уехал? Очень неожиданно, — пожал он плечами.
— Он утверждает, что получил письмо от невесты, хотя миссис Сатли утверждает, что сегодня на его имя не было почты.
— Тетушка, дорогая, не все ли равно по каким причинам человек срывается в путь. Значит, ему надо.
— Как тебе? — проницательно поинтересовалась она.
— Как мне, — не принял он брошенной перчатки. Герцогиня отступила.
— Тогда не задерживайся, дорогой. Нам, а тем более, твоей невесте будет одиноко без тебя.
Холсберн почувствовал, как еще одно напоминание об Анне, ударило по нему как нож по сердцу. Это было выше его сил. Он быстро поднялся на ноги и, проворно поцеловав руку тетушке, начал прощаться.
— Дорогая тетушка, мне нужно уезжать. Я сообщу, когда приеду.
— Удачной поездки, милый.
Герцогиня задумчиво посмотрела вслед поспешно удаляющемуся Холсберну и высказала свое предположение миссис Сатли:
— Боюсь, тут что-то неспроста, Дебра. Такое ощущение, что он буквально сбежал. Надо будет расспросить Анну.
— Молодые сами разберутся, миледи, — мудро обронила домоправительница, накрывая ноги герцогини пледом. — Так что, не считайте цыплят, пока они не вылупились. (прим.авт.: аналог русск.посл. «Цыплят по осени считают»)
— Я очень волнуюсь. Она, конечно, хорошая девочка, дочь графа. Но это его поспешное решение… Очень напоминает благородный жест, как если бы он ее спасал от эшафота.
— Упаси нас Бог, — перекрестилась испуганная миссис Сатли. — Что вы такое говорите, ваша светлость.
— Говорю, что беспокоюсь. Я ему заменила мать.
В этот момент в комнату влетела взволнованная Патрисия.
— Я так и знала! — с порога заявила она. — Я так и знала, что этим все кончится!
Герцогиня и миссис Сатли переглянулись.
— Что кончится, дорогая? — недоумевающее спросила хозяйка дома.
— Эта нелепая помолвка, тетя. Ведь он ее бросил, не так ли?
Глава 14.
— Что ты такое говоришь, Патрисия, дорогая! — в расстроенных чувствах воскликнула герцогиня. — Можете идти, миссис Сатли.
Только домоправительница вышла, как хозяйка дома накинулась на маркизу.
— Думай, перед тем как говорить! Ричард не бросал Анну. Он просто поехал в Лондон по делам.
Ее племянница не спеша присела на стул, перед тем как продолжить.
— Конечно, тетя. Однако, так скоропалительно, что каждому ясно — он сбежал! Видимо, наша тихоня не такая милая, как он себе вообразил, — голос Патрисии так и сочился ядом.
— Милая, ну зачем ты так? – герцогиня сокрушенно покачала головой. - Анна хорошая девочка. Немного наивная, но безвредная. Почему ты так нерасположена к ней?
— Тетушка, видно было сразу, что она нацелилась на моих братьев, и одного таки словила. А вы все не видите подвоха под своим носом.
Хозяйка дома чуть не задохнулась от возмущения.
— Ты преувеличиваешь, Патрисия! Да и Ричард не таков, чтобы позволить себе попасть в ловушку.
— Если он осознает, что это ловушка. Все было разыграно как по нотам, – настаивала на своем маркиза.
— И все же ты ошибаешься. Холсберн скоро приедет, и мы забудем этот разговор.
И тетушка перевела разговор на другие темы. Они обсудили вчерашний отъезд Мерстона и Аберкорна. Первый, якобы, получил письмо от невесты, призывающей его к себе. А второй решил его сопровождать, побыть там несколько дней и вернуться. Очень скоропалительно, но, что ж, всякое бывает. Есть дела, ради которых приходится буквально срываться с места. Да, именно так!
Однако, хотела того герцогиня ли нет, но ни через день, ни через неделю Ричард так и не появился. Патрисия злорадно ликовала, хозяйка дома беспокоилась, а Анна чувствовала себя все более и более неуютно. Она буквально ощущала, как тучи сгущаются вокруг нее. Писем от Холсберна не было, да она и не ждала. Но общее недоумение от его поступка и переглядывания за ее спиной нервировало очень сильно.
Наконец, когда напряжение достигло определенного пика, герцогиня Антрим пригласила Анну к себе для приватного разговора. Девушка понимала, что ничего приятного не услышит, но, тем не менее, не могла отказать своей патронессе.
Миссис Сатли пригласила ее пройти в малую гостиную, и оставила их двоих. Девушка ожидала шквала вопросов. Однако герцогиня, не оправдывая ожиданий Анны, начала издалека.
- Дорогая, как ты себя чувствуешь? Ты в последнее время такая бледная. – И она заботливо заглянула девушке в глаза.
- Все хорошо, ваша светлость, спасибо.
- Меня немного беспокоит, что ты меньше стала гулять. И подруга здесь и погода чудная. Что случилось, Анна?
Герцогиня пытливо посмотрела на девушку, та не знала, как избежать этих щекотливых вопросов. Ответить ей, по сути, было нечем. Не говорить же своей патронессе шокирующую правду о Джулии?! Хотя, герцог так же не озвучил свои намерения, поэтому и говорить, собственно, особо было не о чем.
- Все в порядке, уверяю вас. Просто у нас с Джулией была небольшая ссора. Такое бывает между подругами, - Анна попыталась легкомысленно пожать плечами.
- Понимаю. Кстати, о ссорах… - тут же зацепилась за слово герцогиня. – Знаешь, я долго молчала, но просто вынуждена тебя спросить…
Анна похолодела. Задержав дыхание, она ждала неминуемых расспросов.
- Я думала, у вас с Ричардом все хорошо. Вы были так счастливы после помолвки. Знаю, что не имею право тебя расспрашивать, но я Ричарду как мать, и… волнуюсь.
Голос герцогини дрогнул. Сердце Анны оборвалось.
- Волнуюсь за вас обоих! – хозяйка дома положила свою руку на руку девушки. – Вы такая красивая пара, и, мне кажется, гармонично дополняете друг друга. Но этот его внезапный отъезд…
Она взволнованно посмотрела на Анну. Та не знала, куда девать глаза от стыда. Ведь во всем, как ни крути, виновата она сама! И жизнь окружающих ее людей летела под откос только из-за сделанных ею неверных шагов.
- Дорогая девочка, поверь мне, я тебя ни в чем не упрекаю, и понимаю, что у вас, молодых, свои трудности. Но мне хочется знать, что все в порядке и не волноваться попусту. Просто скажи, что все хорошо, и я поверю!
Герцогиня с надеждой взглянула на девушку, прижав руки к груди. Вся ее фигура была олицетворением этой надежды. Анна ощутила себя загнанной в ловушку. Что ответить на такой вопрос? Как быть, если правда намного страшней неправды?
- Ваша светлость… Право, я не знаю, что сказать. Для меня его отъезд оказался такой же неожиданностью, как и для вас.
Черты лица хозяйки дома посуровели. Девушка с тревогой наблюдала за этой метаморфозой, не ожидая для себя ничего хорошего.
- Таким образом, ты ничего мне не скажешь. Я правильно поняла?
Анна стиснула руки. Вина трепыхалась в ее душе как посаженная в клетку птица.
- Мне нечего рассказывать, ваша светлость, поверьте! – она умоляюще посмотрела на герцогиню. – Я не знаю, почему Ричард уехал.
- Но у вас был разговор!
- Да, - кивнула Анна, про себя молясь, чтобы это было всем, что знает герцогиня. – Однако, это не имеет отношение к его отъезду.
- Я видела племянника после этого.
Девушка ужаснулась. Неужели Ричард поделился с ней подробностями? Нет, он не мог пойти на такую подлость! Она посмотрела на герцогиню, с трепетом ожидая продолжения. Та коршуном взирала на Анну, выискивая в чертах ее лица правду. Девушка из последних сил держала себя в руках.
- И я нашла, что он очень бледный. Наверняка его что-то потрясло. Я хочу знать что!
Анна, едва шевеля губами, проговорила:
- Неужели? Я не заметила.
- Как его невеста и будущая жена ты должна быть более внимательна к моему племяннику. Резкие перепады настроения ему не свойственны. И поэтому я могу говорить, что наверняка что-то между вами было.
- Был простой разговор, - продолжала уверять Анна.
- О чем?
- Ваша светлость… Это было только между мной и Ричардом.
Герцогиня поджала губы, явно недовольная такими ответами. Но возразить ей было нечего. Выведенная из себя, она не преминула выпустить в Анну парфянскую стрелу.
- Надеюсь, он вернется обратно. Когда так срочно срываются с места, могут натворить глупости на ровном месте. Большие глупости.
Анна чуть не задохнулась. Слова были жестокими и необдуманными. Герцогиня пыталась отомстить за свое разочарование ее ответами. Девушка почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы. Сколько же ее еще будут мучить?
Герцогиня, видимо, осознав, что перегнула палку, уже более любезным голосом отпустила Анну.
