С несколькими слугами оруженосец быстро накрыл на стол.
Жадно выпив, Инквизитор приказал:
– Всех сотников ко мне, весь командный состав!
Нервно оторвав кусок лепёшки, он бросил его на стол и вместо еды опять потянулся к выпивке. Опрокинув ещё один бокал, Инквизитор наконец-то ощутил, что чувство раздражения утихло. Похмелье отступило и мысли стали легче: «Да, наивного и ангела надо брать на живца. Всё указывает на то, что они должны явиться, когда он будет уничтожать город».
Командиры сотен собрались быстро, и всей гурьбой толкались во дворе. Многие тихо переговаривались, связывая сбор с приездом посла от Мелькатора. «Перебрасывают? Подгоняют?» – слышалось в толпе. Чаще всех спрашивали Танкиста, считая, что он больше всех в курсе штабных дел. Когда Инквизитор вышел на балкон все замерли. Осмотрев сотников уже мутнеющим взглядом, он объявил:
– Рано утром, до рассвета, выступаем на столицу! Готовьте свои подразделения! Германская сотня останется охранять лагерь. Шотландцы, викинги и зулусы двинуться в авангарде и опрокинут заслоны бальдарманов! Остальные сотни до вечера получат указания о построении во время марша!
Инквизитор продолжал обводить глазами командиров подразделений и вдруг остановил взгляд на Танкисте. Танкист съёжился, ожидая получить разнос, но генерал спокойно обратился к нему:
– Ты храбро отбивался во время нападения на дом! Поступаешь в мою дружину!
Бальдарманы бежали уже совсем близко от башни. Теперь Грачу надо было привлечь их внимание, как-то указать на разведотряд, и когда начнётся схватка, правильно воспользоваться ситуацией. Грач высунулся из бойницы и крикнул, махая руками: «Эй!» Но бальдарманы не задерживаясь неслись дальше – это было бегство.
Звуки труб и барабанов донеслись со стороны поля. Вскоре на горизонте появились колоны армии Мелькатора. Трубы разношёрстного войска звучали на разные голоса: злобно ревели, пронзительно выли, хрипло угрожали. Также и барабаны: били глухо или звонко, грозно гремели или трескотали. Музыканты как будто соперничали, стараясь произвести больший эффект по сравнению с инструментами других народов.
Преследуя по пятам бальдарманов, к башне подбежали косматые воины в килтах – шотландцы.
Грач слышал, как командир шотландцев отдал приказ двум бойцам осмотреть руины. Было бессмысленно сидеть в башне, когда пришла вся армия – лучше самому выйти на встречу и убедить, что он свой. Спрятав револьвер за пояс под кофту, Грач спустился.
Один шотландец настороженно замер, выставив вперёд копьё, Грач начал медленно поднимать руки вверх. Но через мгновение, вглядевшись в лицо Грача, воин расслабился, и махнув в сторону надвигающего войска, выкрикнул:
– Генерал там!
«Как удачно всё складывается, меня узнали, – подумал Грач. – Теперь бы, когда пойду к генералу, на самом деле не попасть ему на глаза».
Но когда Грач пошёл, шотландец окликнул его. С подозрительным прищуром глядя на Грача он сказал:
– Давай я тебя отведу.
Грач проклинал бдительного бойца. «Ведь отведёт прямо к Инквизитору!»
Из леса донеслось перекрикивание, это шотландцы наткнулись на разведотряд. Вскоре из-за деревьев вышли Крендель с Черкесом, а за ними и остальные. Крендель немного растерянно заговорил с шотландцами, но быстро убедился, что их делишки и появление сотен воинов не связанны между собой. Тогда он со скорбным видом начал рассказывать, как много его людей погибло в схватке.
Грач тут же придумал, как избавиться от своего надсмотрщика:
– Я со своими дойду! Вон разведотряд, русская сотня, я с ними!
Шотландец замялся, рассудил, что с таким поворотом ситуация уже не выглядит подозрительной и показал в сторону колон:
– А вон и сам генерал!
Между передними колонами хорошо выделялся яркий паланкин.
С Кренделем шотландцы тоже не стали много болтать и побежали дальше.
Весь отряд неторопливо двинулся к Грачу. От злобных взглядов безжалостных головорезов становилось жутко. По идее убить его на виду у всех не посмеют, но мало ли что они могут выкинуть от отчаяния. Грач напрягся, готовясь выхватить пистолет.
Крендель поднял примирительно руку и сказал:
– Ещё успеем договориться – возьми себе треть всех денег.
Грач ответил:
– Я не возьму денег, но и сдавать тебя не буду!
Крендель удивлённо спросил:
– В чём дело?
– Хочу, чтобы ты был мне обязан.
– Выкладывай, что тебе надо.
– Я сейчас тихо уйду в лес и если вы вообще не упомяните, что я был с вами, то от меня никто никогда не узнает ни про деньги, ни про разборки вокруг них.
– Ух ты, а у тебя серьёзные секреты! – удивился Крендель.
Паланкин Инквизитора приближался. Грачу надо было уходить, но Крендель не мог решиться, что ответить. Вдруг вмешался Чирик:
– Крендель, погоди его отпускать. Тут что-то совсем нечисто: он хочет тихо слиться, у него серьёзные проблемы, посерьёзней наших. Ведь так, Переводчик?
– Если я сейчас уйду, то о ваших делах точно никто не узнает, – Грач начал серьёзно волноваться, ведь паланкин был всё ближе.
– Так мы сейчас тоже уйдём отсюда, – вмешался Черкес, – только у тебя будет возможность вернуться на поляну и найти сундук, а мы ещё неизвестно, когда туда вернёмся.
У Кренделя даже глаза округлились от возмущения. Он злобно заговорил:
– Я уже столько натворил ради этих денег… Никуда ты не пойдёшь!
Огромные африканцы бодро несли паланкин, и он был всё ближе и ближе. «Так далеко убежать, так много пережить, и вот он опять во власти этого изувера! Невероятно! А Актриса говорила о его сказочном везении». И вдруг Грач вспомнил про письмо: «Поддельная грамота до сих пор у меня!». Появилось гадостное чувство предателя.
– А если я отдам револьвер? – выдал Грач последний аргумент.
– Поздно, не свети им: увидят, – прошипел зло Крендель, – потом отдашь.
Уже можно было различать знакомые лица охранников, сопровождавших паланкин. Грач почувствовал себя обречённо: «Добегался, допрыгался».
– Поздно, уже не отдам, надо было отпускать меня. Сейчас я буду молчать про деньги, а ты будешь молчать про то, как я попал в ваш отряд. Если что, то я пришёл и передал устный приказ быть с вами.
Крендель удивлённо смотрел на Грача.
Грач осторожно, чтобы не привлекать внимания, отступил за спины воинов. Чирик тоже сделал несколько шагов в сторону и оказался около Грача.
– Стой рядом, Переводчик, если что я успею полоснуть тебя по горлу!
Паланкин остановился, и идущий рядом с ним Очкарик приказал подойти командиру отряда.
Африканцы поставили паланкин на землю, отодвинулся занавес, внутри сидел Инквизитор. Крендель торопливо подбежал и доложил о действиях разведотряда.
Грач оцепенел от страха, увидев, как взгляд Инквизитора сосредоточился на нём.
– А ты что здесь делаешь?! – крикнул сердито Инквизитор. – Сюда иди!
«Ну и как я выкручусь на этот раз?» – подумал Грач выходя вперёд.
Шагая к паланкину, Грач лихорадочно искал выход из ситуации. И с каждым шагом его мыслями всё больше управлял страх перед пыточной камерой. Страх подсказывал простые решения – чтобы устранить угрозу нужно убить Инквизитора. «Да что тут такого? Здесь все запросто убивают, без малейшего сожаления, не колеблясь» – отгонял моральные сомнения Грач.
Сейчас он поравняется с Кренделем и расстояния для меткого выстрела будет достаточно. «Сделать один выстрел…Один выстрел и поменяется весь расклад. А не об этом ли говориться в пророчестве?» И Грач решился: «Надо только настроиться и сделать это чётко и быстро».
Грач пришёл в себя от окрика Инквизитора:
– Живее! Ты где околачиваешься?! Я тебя со вчерашнего дня не видел!
«Он даже не знает, что я сбежал? Никто не заметил моего исчезновения?» Грач посмотрел на Очкарика, тот был невозмутим.
Неуверенно Грач начал оправдываться:
– Да я тут с земляками общаюсь. С ними интересно, не соскучишься…
– Дуралей! – Инквизитор выругался и был готов дать приказ двигаться дальше, но вдруг задумался и вновь обратился к Грачу: – Или плохой лжец? Прохвост, ты сбежать хотел?!
Под пронзительным, жестоким взглядом Инквизитора Грач с трудом соображал, на ум не приходило ни одной вразумительной отмазки.
Инквизитор зло продолжил:
– Твоя глупость удивляет: тебе не понравилось бездельничать при штабе. – Всё более набираясь злости Инквизитор перешёл на крик: – Ну и отправляйся тогда в общий строй, русским как раз сейчас пополнение нужно!
Переведя взгляд на Кренделя, он приказал:
– Присоединяйтесь к своей сотне. И следи за новобранцем!
Инквизитор нервно задёрнул занавеску и паланкин понесли дальше.
Грач перевёл дух: «Хоть как-то, но всё обошлось – я ещё держусь на плаву». Неожиданно получилось, что Инквизитор спас Грача.
Но тут из колонны охраны вышел Танкист. Ещё одна нежелательная встреча. От такого навала стрессовых событий можно было прийти в отчаяние, и Грач сначала мысленно взвыл: «Когда же это всё прекратиться?!», но быстро взял себя в руки: «До сих пор везло, и сейчас выкручусь».
Танкист даже не остановил на нём взгляд, а первым делом поздоровался с сослуживцами:
– Здорово, братки! – Немного виновато он начал рассказывать: – Есаул теперь у вас командир, а меня взяли в дружину генерала.
Воины оживлённо потянулись к Танкисту, его поздравляли, шутили, что карьера скоро выведет в генералы.
Уделив внимание всем, Танкист начал показывать Кренделю где русская сотня.
Грач быстро соображал: «Танкист должен был принести останки ангела, но Инквизитор сейчас вообще не коснулся этой темы, как будто ничего об этом не знает; значит: жабу ещё не вскрыли, или Танкист доложил об этом через Очкарика, а Очкарик не дал ходу информации».
Подумав об Очкарике, Грач машинально посмотрел ему вслед, а Очкарик в это же время обернулся и сердито глянул на Грача – только сейчас он позволил себе показать недовольство. «Это ты ещё не знаешь, что я твою липовую грамоту до сих пор с собой таскаю» – подумал Грач.
Засмотревшись, Грач вдруг почувствовал, что его взяли под локоть – это был Танкист.
– Ты что правда сбежать хотел? Что-то вокруг тебя всё неладно, подозрительный ты тип, вот и про нашу первую встречу нам ещё поболтать надо будет.
Грач решил рискнуть и внушить Танкисту, что его подозрения уже не актуальны:
– Тут у тебя выслужиться не получится, про жабу мы уже разобрались.
Хитрость сработала: Танкист смутился, сконфуженно помялся, развернулся и побежал догонять своих.
Тут же к Грачу подошёл Крендель и подозрительно спросил:
– Ты о чём сейчас с Танкистом шептался?
– Он сказал, что в беде не бросит: поможет обратно в штаб вернуться; и сказал, чтобы я к нему обращался если что, – соврал Грач.
– Нашёл себе влиятельного дружка, – зло прокомментировал Крендель.
Пробегая между движущимися колонами отряд Кренделя нашёл своё подразделение. Увидев их, в русской сотне начали живо приветствовать, а несколько воинов выскочили из строя и пожимая руки начали расспросы. Вся колона загомонила: с грустью повторяли имена погибших, переспрашивали их, и оживлённо расспрашивали, где сейчас добытые козы.
Высокий, стройный офицер в белогвардейской форме строго приказал:
– Тихо! Как в курятнике шум подняли! – а заметив вышедших из колонны грозно рявкнул: – В строй вернулись, обезьяны любопытные!
– Ого, а Есаул то покруче нравом чем Танкист, с этим не забалуешь, – тихо пробурчал Крендель.
Недовольный на словах, на деле Крендель расторопно подбежал к новому командиру и предельно уважительно доложил ему о боевом пути разведотряда. Показывая на Грача, он добавил:
– А это у нас новенький, мне поручили за ним присматривать.
– Переводчик из штаба? – узнал Грача Есаул. – Ну присматривай! Подготовишь его к бою. Мы уже близко от города, так что скоро начнётся.
Грач не ожидал, что придётся участвовать в битве. В голове промелькнули картинки: кровавая резня, толпы враждебных бальдарманов. Стало жутко от мысли, что придётся в это окунуться, и без навыков отстаивать свою жизнь в непонятой бойне. И как будто сама битва несла мало опасностей – опекуном ему назначили человека, которому он меньше всего доверял.
Разведотряд пристроился к колонне. Уставший Грач еле ковылял в самом хвосте. После него были только ослики, которые тянули телегу, нагруженную щитами, копьями, панцирями, шлемами. Грач всё время поглядывал на телегу и думал: какую бы найти причину, чтобы взобраться на неё и подремать.
Его сонное состояние перебил Крендель, он подстроился идти рядом и начал нашёптывать:
– Мы же с тобой договорились? Я промолчал, так что револьвер отдай.
– Обойдёшься.
– Кинуть меня решил? Пожалеешь, вернее даже пожалеть не успеешь.
– Крендель, я видел, что ты опасен и безжалостен, и не надо продолжать мне это доказывать, а то какой-то бесполезный трёп получается; наоборот – теряешь репутацию. Я револьвер предлагал отдать за то, что ты дашь мне уйти в лес.
– Так-то ты его просто украл, уволок у меня из-под носа, а ведь это я того матёрого рыцаря завалил.
– Ух ты! Ты это сейчас про честность заговорил? Мы тут все такие благородные собрались?
Начали бегать вестовые и выкрикивать приказы о перестроении. Трубы поменяли мотив, а барабаны перестали отбивать ритм. Сотни разворачивались из колонн в шеренги. Войско занимало всё пространство на поле. Вдали были видны каменные стены средневекового города. А перед стенами всё было заполнено толпами народа, это их ожидало войско бальдарманов.
Есаул чётко отдавал приказы и внимательно наблюдал как воины их выполняют. Он называл имена тех, кто станет в первый ряд, и они брали с телеги щиты и тяжёлые пики.
– Все, кто вернулся из разведки, встанут в последний ряд! – выкрикнул Есаул после того, как закончил назначать людей в первый ряд. – Остальные во второй ряд!
Назначенные во второй ряд начали брать оружие с телеги. Возвращаясь в строй, воины подгоняли ремешки на шлемах и кирасах.
– Третий ряд! – скомандовал Есаул.
Растерянного Грача подтолкнули к телеге, там остались только шлемы и копья.
Следом подскочил Крендель и начал весело болтать, обращаясь к Грачу, но так, чтобы слышали и другие:
– Иди в бой и умри легко. Славная битва наступает и у тебя есть шанс отличится – вручите ему дубину!
Все расхохотались; потом, кто-то, продолжая шутку, расшифровал в чём её смысл: дубиной убить бальдармана очень сложно и с таким оружием Грач был бы обречён.
Командиру не понравились эти шутки, в них он усмотрел отсутствие единства среди воинов перед боем. Быстрым шагом Есаул подошёл к телеге, оттеснил Кренделя, взял из груды копьё и вручил его Грачу. Строго глядя Грачу в глаза, он сказал:
– Держи над рядами, бей жёстко, но не сильно вкладывайся в удар, если вгонишь глубоко, то может застрять.
Есаул посмотрел на Кренделя и уловил его недобрый взгляд на Грача. Заподозрив, что между ними не всё ладно, командир приказал:
– Переводчик, станешь крайним справа. Крендель, Черкес, Чирик, вы станете в центре!
Командир продолжил указывать воинам места в строю. Грач хотел, чтобы рядом с ним поставили Яшу, единственного из разведотряда, кто пытался помочь, но тому назначили место совсем на другой стороне. Яша, заметив пристальный взгляд Грача, подошёл и начал рассказывать:
– Старайся целиться бальдарманам в шею. Бальдарманы медленные и попасть несложно, но, если промахнёшься опасайся их ответного удара – они гораздо сильнее людей.
Жадно выпив, Инквизитор приказал:
– Всех сотников ко мне, весь командный состав!
Нервно оторвав кусок лепёшки, он бросил его на стол и вместо еды опять потянулся к выпивке. Опрокинув ещё один бокал, Инквизитор наконец-то ощутил, что чувство раздражения утихло. Похмелье отступило и мысли стали легче: «Да, наивного и ангела надо брать на живца. Всё указывает на то, что они должны явиться, когда он будет уничтожать город».
Командиры сотен собрались быстро, и всей гурьбой толкались во дворе. Многие тихо переговаривались, связывая сбор с приездом посла от Мелькатора. «Перебрасывают? Подгоняют?» – слышалось в толпе. Чаще всех спрашивали Танкиста, считая, что он больше всех в курсе штабных дел. Когда Инквизитор вышел на балкон все замерли. Осмотрев сотников уже мутнеющим взглядом, он объявил:
– Рано утром, до рассвета, выступаем на столицу! Готовьте свои подразделения! Германская сотня останется охранять лагерь. Шотландцы, викинги и зулусы двинуться в авангарде и опрокинут заслоны бальдарманов! Остальные сотни до вечера получат указания о построении во время марша!
Инквизитор продолжал обводить глазами командиров подразделений и вдруг остановил взгляд на Танкисте. Танкист съёжился, ожидая получить разнос, но генерал спокойно обратился к нему:
– Ты храбро отбивался во время нападения на дом! Поступаешь в мою дружину!
Бальдарманы бежали уже совсем близко от башни. Теперь Грачу надо было привлечь их внимание, как-то указать на разведотряд, и когда начнётся схватка, правильно воспользоваться ситуацией. Грач высунулся из бойницы и крикнул, махая руками: «Эй!» Но бальдарманы не задерживаясь неслись дальше – это было бегство.
Звуки труб и барабанов донеслись со стороны поля. Вскоре на горизонте появились колоны армии Мелькатора. Трубы разношёрстного войска звучали на разные голоса: злобно ревели, пронзительно выли, хрипло угрожали. Также и барабаны: били глухо или звонко, грозно гремели или трескотали. Музыканты как будто соперничали, стараясь произвести больший эффект по сравнению с инструментами других народов.
Преследуя по пятам бальдарманов, к башне подбежали косматые воины в килтах – шотландцы.
Грач слышал, как командир шотландцев отдал приказ двум бойцам осмотреть руины. Было бессмысленно сидеть в башне, когда пришла вся армия – лучше самому выйти на встречу и убедить, что он свой. Спрятав револьвер за пояс под кофту, Грач спустился.
Один шотландец настороженно замер, выставив вперёд копьё, Грач начал медленно поднимать руки вверх. Но через мгновение, вглядевшись в лицо Грача, воин расслабился, и махнув в сторону надвигающего войска, выкрикнул:
– Генерал там!
«Как удачно всё складывается, меня узнали, – подумал Грач. – Теперь бы, когда пойду к генералу, на самом деле не попасть ему на глаза».
Но когда Грач пошёл, шотландец окликнул его. С подозрительным прищуром глядя на Грача он сказал:
– Давай я тебя отведу.
Грач проклинал бдительного бойца. «Ведь отведёт прямо к Инквизитору!»
Из леса донеслось перекрикивание, это шотландцы наткнулись на разведотряд. Вскоре из-за деревьев вышли Крендель с Черкесом, а за ними и остальные. Крендель немного растерянно заговорил с шотландцами, но быстро убедился, что их делишки и появление сотен воинов не связанны между собой. Тогда он со скорбным видом начал рассказывать, как много его людей погибло в схватке.
Грач тут же придумал, как избавиться от своего надсмотрщика:
– Я со своими дойду! Вон разведотряд, русская сотня, я с ними!
Шотландец замялся, рассудил, что с таким поворотом ситуация уже не выглядит подозрительной и показал в сторону колон:
– А вон и сам генерал!
Между передними колонами хорошо выделялся яркий паланкин.
С Кренделем шотландцы тоже не стали много болтать и побежали дальше.
Весь отряд неторопливо двинулся к Грачу. От злобных взглядов безжалостных головорезов становилось жутко. По идее убить его на виду у всех не посмеют, но мало ли что они могут выкинуть от отчаяния. Грач напрягся, готовясь выхватить пистолет.
Крендель поднял примирительно руку и сказал:
– Ещё успеем договориться – возьми себе треть всех денег.
Грач ответил:
– Я не возьму денег, но и сдавать тебя не буду!
Крендель удивлённо спросил:
– В чём дело?
– Хочу, чтобы ты был мне обязан.
– Выкладывай, что тебе надо.
– Я сейчас тихо уйду в лес и если вы вообще не упомяните, что я был с вами, то от меня никто никогда не узнает ни про деньги, ни про разборки вокруг них.
– Ух ты, а у тебя серьёзные секреты! – удивился Крендель.
Паланкин Инквизитора приближался. Грачу надо было уходить, но Крендель не мог решиться, что ответить. Вдруг вмешался Чирик:
– Крендель, погоди его отпускать. Тут что-то совсем нечисто: он хочет тихо слиться, у него серьёзные проблемы, посерьёзней наших. Ведь так, Переводчик?
– Если я сейчас уйду, то о ваших делах точно никто не узнает, – Грач начал серьёзно волноваться, ведь паланкин был всё ближе.
– Так мы сейчас тоже уйдём отсюда, – вмешался Черкес, – только у тебя будет возможность вернуться на поляну и найти сундук, а мы ещё неизвестно, когда туда вернёмся.
У Кренделя даже глаза округлились от возмущения. Он злобно заговорил:
– Я уже столько натворил ради этих денег… Никуда ты не пойдёшь!
Огромные африканцы бодро несли паланкин, и он был всё ближе и ближе. «Так далеко убежать, так много пережить, и вот он опять во власти этого изувера! Невероятно! А Актриса говорила о его сказочном везении». И вдруг Грач вспомнил про письмо: «Поддельная грамота до сих пор у меня!». Появилось гадостное чувство предателя.
– А если я отдам револьвер? – выдал Грач последний аргумент.
– Поздно, не свети им: увидят, – прошипел зло Крендель, – потом отдашь.
Уже можно было различать знакомые лица охранников, сопровождавших паланкин. Грач почувствовал себя обречённо: «Добегался, допрыгался».
– Поздно, уже не отдам, надо было отпускать меня. Сейчас я буду молчать про деньги, а ты будешь молчать про то, как я попал в ваш отряд. Если что, то я пришёл и передал устный приказ быть с вами.
Крендель удивлённо смотрел на Грача.
Грач осторожно, чтобы не привлекать внимания, отступил за спины воинов. Чирик тоже сделал несколько шагов в сторону и оказался около Грача.
– Стой рядом, Переводчик, если что я успею полоснуть тебя по горлу!
Паланкин остановился, и идущий рядом с ним Очкарик приказал подойти командиру отряда.
Африканцы поставили паланкин на землю, отодвинулся занавес, внутри сидел Инквизитор. Крендель торопливо подбежал и доложил о действиях разведотряда.
Грач оцепенел от страха, увидев, как взгляд Инквизитора сосредоточился на нём.
– А ты что здесь делаешь?! – крикнул сердито Инквизитор. – Сюда иди!
«Ну и как я выкручусь на этот раз?» – подумал Грач выходя вперёд.
Шагая к паланкину, Грач лихорадочно искал выход из ситуации. И с каждым шагом его мыслями всё больше управлял страх перед пыточной камерой. Страх подсказывал простые решения – чтобы устранить угрозу нужно убить Инквизитора. «Да что тут такого? Здесь все запросто убивают, без малейшего сожаления, не колеблясь» – отгонял моральные сомнения Грач.
Сейчас он поравняется с Кренделем и расстояния для меткого выстрела будет достаточно. «Сделать один выстрел…Один выстрел и поменяется весь расклад. А не об этом ли говориться в пророчестве?» И Грач решился: «Надо только настроиться и сделать это чётко и быстро».
Грач пришёл в себя от окрика Инквизитора:
– Живее! Ты где околачиваешься?! Я тебя со вчерашнего дня не видел!
«Он даже не знает, что я сбежал? Никто не заметил моего исчезновения?» Грач посмотрел на Очкарика, тот был невозмутим.
Неуверенно Грач начал оправдываться:
– Да я тут с земляками общаюсь. С ними интересно, не соскучишься…
– Дуралей! – Инквизитор выругался и был готов дать приказ двигаться дальше, но вдруг задумался и вновь обратился к Грачу: – Или плохой лжец? Прохвост, ты сбежать хотел?!
Под пронзительным, жестоким взглядом Инквизитора Грач с трудом соображал, на ум не приходило ни одной вразумительной отмазки.
Инквизитор зло продолжил:
– Твоя глупость удивляет: тебе не понравилось бездельничать при штабе. – Всё более набираясь злости Инквизитор перешёл на крик: – Ну и отправляйся тогда в общий строй, русским как раз сейчас пополнение нужно!
Переведя взгляд на Кренделя, он приказал:
– Присоединяйтесь к своей сотне. И следи за новобранцем!
Инквизитор нервно задёрнул занавеску и паланкин понесли дальше.
Грач перевёл дух: «Хоть как-то, но всё обошлось – я ещё держусь на плаву». Неожиданно получилось, что Инквизитор спас Грача.
Но тут из колонны охраны вышел Танкист. Ещё одна нежелательная встреча. От такого навала стрессовых событий можно было прийти в отчаяние, и Грач сначала мысленно взвыл: «Когда же это всё прекратиться?!», но быстро взял себя в руки: «До сих пор везло, и сейчас выкручусь».
Танкист даже не остановил на нём взгляд, а первым делом поздоровался с сослуживцами:
– Здорово, братки! – Немного виновато он начал рассказывать: – Есаул теперь у вас командир, а меня взяли в дружину генерала.
Воины оживлённо потянулись к Танкисту, его поздравляли, шутили, что карьера скоро выведет в генералы.
Уделив внимание всем, Танкист начал показывать Кренделю где русская сотня.
Грач быстро соображал: «Танкист должен был принести останки ангела, но Инквизитор сейчас вообще не коснулся этой темы, как будто ничего об этом не знает; значит: жабу ещё не вскрыли, или Танкист доложил об этом через Очкарика, а Очкарик не дал ходу информации».
Подумав об Очкарике, Грач машинально посмотрел ему вслед, а Очкарик в это же время обернулся и сердито глянул на Грача – только сейчас он позволил себе показать недовольство. «Это ты ещё не знаешь, что я твою липовую грамоту до сих пор с собой таскаю» – подумал Грач.
Засмотревшись, Грач вдруг почувствовал, что его взяли под локоть – это был Танкист.
– Ты что правда сбежать хотел? Что-то вокруг тебя всё неладно, подозрительный ты тип, вот и про нашу первую встречу нам ещё поболтать надо будет.
Грач решил рискнуть и внушить Танкисту, что его подозрения уже не актуальны:
– Тут у тебя выслужиться не получится, про жабу мы уже разобрались.
Хитрость сработала: Танкист смутился, сконфуженно помялся, развернулся и побежал догонять своих.
Тут же к Грачу подошёл Крендель и подозрительно спросил:
– Ты о чём сейчас с Танкистом шептался?
– Он сказал, что в беде не бросит: поможет обратно в штаб вернуться; и сказал, чтобы я к нему обращался если что, – соврал Грач.
– Нашёл себе влиятельного дружка, – зло прокомментировал Крендель.
Пробегая между движущимися колонами отряд Кренделя нашёл своё подразделение. Увидев их, в русской сотне начали живо приветствовать, а несколько воинов выскочили из строя и пожимая руки начали расспросы. Вся колона загомонила: с грустью повторяли имена погибших, переспрашивали их, и оживлённо расспрашивали, где сейчас добытые козы.
Высокий, стройный офицер в белогвардейской форме строго приказал:
– Тихо! Как в курятнике шум подняли! – а заметив вышедших из колонны грозно рявкнул: – В строй вернулись, обезьяны любопытные!
– Ого, а Есаул то покруче нравом чем Танкист, с этим не забалуешь, – тихо пробурчал Крендель.
Недовольный на словах, на деле Крендель расторопно подбежал к новому командиру и предельно уважительно доложил ему о боевом пути разведотряда. Показывая на Грача, он добавил:
– А это у нас новенький, мне поручили за ним присматривать.
– Переводчик из штаба? – узнал Грача Есаул. – Ну присматривай! Подготовишь его к бою. Мы уже близко от города, так что скоро начнётся.
Грач не ожидал, что придётся участвовать в битве. В голове промелькнули картинки: кровавая резня, толпы враждебных бальдарманов. Стало жутко от мысли, что придётся в это окунуться, и без навыков отстаивать свою жизнь в непонятой бойне. И как будто сама битва несла мало опасностей – опекуном ему назначили человека, которому он меньше всего доверял.
Разведотряд пристроился к колонне. Уставший Грач еле ковылял в самом хвосте. После него были только ослики, которые тянули телегу, нагруженную щитами, копьями, панцирями, шлемами. Грач всё время поглядывал на телегу и думал: какую бы найти причину, чтобы взобраться на неё и подремать.
Его сонное состояние перебил Крендель, он подстроился идти рядом и начал нашёптывать:
– Мы же с тобой договорились? Я промолчал, так что револьвер отдай.
– Обойдёшься.
– Кинуть меня решил? Пожалеешь, вернее даже пожалеть не успеешь.
– Крендель, я видел, что ты опасен и безжалостен, и не надо продолжать мне это доказывать, а то какой-то бесполезный трёп получается; наоборот – теряешь репутацию. Я револьвер предлагал отдать за то, что ты дашь мне уйти в лес.
– Так-то ты его просто украл, уволок у меня из-под носа, а ведь это я того матёрого рыцаря завалил.
– Ух ты! Ты это сейчас про честность заговорил? Мы тут все такие благородные собрались?
Начали бегать вестовые и выкрикивать приказы о перестроении. Трубы поменяли мотив, а барабаны перестали отбивать ритм. Сотни разворачивались из колонн в шеренги. Войско занимало всё пространство на поле. Вдали были видны каменные стены средневекового города. А перед стенами всё было заполнено толпами народа, это их ожидало войско бальдарманов.
Есаул чётко отдавал приказы и внимательно наблюдал как воины их выполняют. Он называл имена тех, кто станет в первый ряд, и они брали с телеги щиты и тяжёлые пики.
– Все, кто вернулся из разведки, встанут в последний ряд! – выкрикнул Есаул после того, как закончил назначать людей в первый ряд. – Остальные во второй ряд!
Назначенные во второй ряд начали брать оружие с телеги. Возвращаясь в строй, воины подгоняли ремешки на шлемах и кирасах.
– Третий ряд! – скомандовал Есаул.
Растерянного Грача подтолкнули к телеге, там остались только шлемы и копья.
Следом подскочил Крендель и начал весело болтать, обращаясь к Грачу, но так, чтобы слышали и другие:
– Иди в бой и умри легко. Славная битва наступает и у тебя есть шанс отличится – вручите ему дубину!
Все расхохотались; потом, кто-то, продолжая шутку, расшифровал в чём её смысл: дубиной убить бальдармана очень сложно и с таким оружием Грач был бы обречён.
Командиру не понравились эти шутки, в них он усмотрел отсутствие единства среди воинов перед боем. Быстрым шагом Есаул подошёл к телеге, оттеснил Кренделя, взял из груды копьё и вручил его Грачу. Строго глядя Грачу в глаза, он сказал:
– Держи над рядами, бей жёстко, но не сильно вкладывайся в удар, если вгонишь глубоко, то может застрять.
Есаул посмотрел на Кренделя и уловил его недобрый взгляд на Грача. Заподозрив, что между ними не всё ладно, командир приказал:
– Переводчик, станешь крайним справа. Крендель, Черкес, Чирик, вы станете в центре!
Командир продолжил указывать воинам места в строю. Грач хотел, чтобы рядом с ним поставили Яшу, единственного из разведотряда, кто пытался помочь, но тому назначили место совсем на другой стороне. Яша, заметив пристальный взгляд Грача, подошёл и начал рассказывать:
– Старайся целиться бальдарманам в шею. Бальдарманы медленные и попасть несложно, но, если промахнёшься опасайся их ответного удара – они гораздо сильнее людей.
