Я чуть не захлебнулась слюной. Изверги! Ох, я б сейчас слона бы съела! И, чувствую, количество съеденных слонов будет возрастать прямо пропорционально времени, проведенному в этой ловушке…
- Хочешь есть? – прищурилась Лесс. – Тогда скажи, где Ярос.
Я молчала. За время, проведенное в одиночестве, я успела обдумать свое положение, и окончательно убедиться, что я жива только пока молчу. Нет никаких гарантий, что, получив необходимые сведения, Лин не включит свою ловушку на максимум и не расплющит меня в лепешку.
Поначалу мне не верилось в то, что я действительно могу погибнуть здесь. Но теперь, когда я знаю о гибели Фыра, когда воочию увидела заказчиков убийства его хозяина, пообщалась с ними и оказалась в сделанном ими капкане, моя уверенность таяла, как снеговик в июне. Остается лишь надеяться, что меня найдут. Кто? Ансельм знает, куда отправились мы с Фыром, отпустил он меня на два дня, так что если я не появлюсь в его лавке послезавтра утром, алхимик должен начать искать меня, а для этого он, скорей всего, обратиться в Эвенрийскую стражу – не самому же ноги сбивать. Так что меня будут искать. И, надеюсь, поиски начнутся в ближайшее время, иначе… Нет, не хочу об этом думать!
- Мы все равно это узнаем, – вкрадчиво прошептала Лесс, дожевав бутерброд. – Сейчас от тебя или потом, в результате собственных поисков. Завещание оглашено, спешить нам больше некуда. Запасов в этой пещере на полгода хватит, в крайнем случае, нам обоим не обязательно сидеть тут безвылазно, можно и в ближайшую деревеньки съездить, прикупить свеженького. А сколько продержишься ты – без питья, еды и в полной неподвижности? Будь ты человеком, например, я бы не дала тебе больше трех суток. Оборотни в этом плане более стойкие, так что наблюдать за твоими мучениями будет интересно. Надо бы Лину подкинуть идейку написания трактата о том, как ведут себя оборотни в экстремальных условиях…
И стала запивать бутерброд из фляжки, да так, что вода по губам и подбородку стекала. Вот гадина! Радуйся, что я дотянуться до тебя не могу, а то с радостью укусила бы. Впрочем… У меня появилась идея маленькой (или не очень – будет зависеть от моей меткости и степени везучести) мести. Все просто: желудочный сок у меня при виде и запахах бутерброда уже выработался в таком количестве, что к горлу подкатывает, а слюны во рту столько, что скоро вытекать начнет, и, если смешать ее с желудочным соком, мой плевок кислотным зарядом обернется. Интересно, как высоко я доплюну? А, неважно, лишь бы в Лессиану попал, а не обратно на меня шлепнулся.
- Так что, говорить будем? – весело улыбнулась моя золовка. – Или мне еще погулять?
Я медленно прикрыла веки. Да, давай поговорим.
- Лин!
Давление на мое лицо ослабло, и я с наслаждением облизнула начавшие сохнуть губы. И пожалела, что брат Лесс предусмотрительно держится вне поля моего зрения, и до него мне пока что не доплюнуть.
- Каковы мои гарантии, если я сдам Яроса? – говорить я могу, а теперь мне нужно еще немного времени…
- Гарантии… – протянула Лесс, будто пробуя это слово на вкус. – Никаких гарантий я тебе дать не могу. И жизнь сохранить – тоже, ведь, как не крути, а после смерти Яроса его наследницей становишься ты, и земля на побережье становится твоей, чего я тоже допустить не могу.
- А если я откажусь от нее в вашу с Лином пользу? – спросила я, придушив внутреннего хомяка, вот-вот готового разразиться бурным протестом.
Лесс покачала головой.
- Не сможешь ты отказаться. Папуля невозможность отказа четко в завещании предусмотрел. Так что поторговаться мы с тобой можем только за легкую смерть.
- Это как? – прищурилась я, изображая мучительное раздумье, хотя внутри вся кипела от гнева.
- Просто, – пожала плечами золовка. – Скажешь, где твой муж – получишь яд, от которого просто уснешь, чтобы проснуться уже на суде богов, а перед смертью еще и напьешься и наешься досыта. Будешь молчать или солжешь – умирать тебе от жажды в ловушке Лина. А уж как долго продлится твоя агония…
В этот момент неподалеку что-то звякнуло о каменный пол, Лесс отвлеклась всего на мгновение, но его оказалось достаточно, чтобы я сделала свое черное дело: сгусток слюны истинного алхимика, сдобренный желудочным соком, попал ей на платье, да так удачно – на бедре, как раз над коленом. Хорошо, что Лессиана невысокого роста.
Кислота, которой, по сути, и являлся плевок истинного алхимика, вмиг разъела ткань и взялась за кожу, потом придет черед мышц и костей. О, да, кислотный ожог вещь крайне болезненная! Лесс пронзительно завизжала от боли и, забыв обругать меня напоследок, побежала к Лину. Тот бросился оказывать помощь сестре, забыв подкрутить винтики в своем артефакте. Как же мне повезло, что оба слишком сильно верят в надежность ловушки и, пока я нахожусь в плену магических пут, не ждут от меня подвоха! И теперь я, пусть и ненадолго, но обрела частичную свободу. Осталось лишь придумать, как воспользоваться ею с наибольшей выгодой для себя.
Параллельно, надо попробовать потихоньку, понемножку переходить во вторую ипостась. Больно, но если по чуть-чуть, можно и потерпеть. Вдруг получится отвоевать еще немного свободы? Жаль, я не могу изменить свою расовую принадлежность. Вообще не уверена, что это возможно. Остается менять форму тела. А то есть у меня мысль, что ловушка Линара как раз на них и завязана, и перекидывание в храргота повлечет если не разрушение ловушки, то хотя бы ослабление ее. В моем положении и то – шанс.
Фыр-Ярос,
следом за Солнышком…
Солнышко остановилось в шаге от каменной арки, ведущей в очередную пещеру, умерив сияние почти до нуля, вжалось в каменный пол и едва заметным пятном поползло вперед. Я позволил себе на минутку рухнуть на пол, давая отдых лапам. Ох, и пришлось же им побегать сегодня! Неужели добрались? Судя по женским всхлипываниям и мужскому мату сквозь зубы, а еще по звяканью стеклянных пузырьков и тихому потрескиванию дров в очаге, доносимых пещерным эхом, а также по запахам съестного, я у цели.
Кстати, если уши не обманывают меня, плачет там не Лотя, у той тембр голос иной. А кто тогда? Уж не таинственная ли Золана? Или мне уже называть ее Лессианой? А почему? Определенно, надо подобраться поближе. Но так, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Так что небольшой отдых, и снова красться, скрываться в тенях, тщательно выбирать место, куда поставить лапу... И, прежде чем переходить к активным действиям, было бы неплохо съесть что-нибудь, иначе бурчание голодного пуза выдаст меня с потрохами. Надо ли говорить, что перекусить по дороге от косы до этой пещеры мне не удалось?
А сам путь вышел… насыщенным. Начался он на той песчаной косе у родничка, где меня нашло Солнышко. Узнав, что я пришел туда в поисках жены, оно так засветилось, что я даже ослеп на миг, а потом, радостно пометавшись из стороны в сторону, скрылось между двух камней. Скрылось, чтоб тут же выпорхнуть обратно и проверить, почему я не последовал за ним. А я, признаться, предпочел бы держаться от нагромождения здоровенных валунов, возникшего, скорей всего, в результате обвала, как можно дальше. Слишком шатким казалось мне равновесие, в котором замерли каменюки, не говоря уж о том, что падения одной из них было бы достаточно, чтобы раздавить меня в лепешку.
Солнышко, однако, опасений моих не разделяло, описывало вокруг меня замысловатые фигуры, начинавшиеся и заканчивавшиеся в небольшом просвете между валунами, и ментально, на уровне ощущений и мыслеобразов, звало меня последовать за собой. И пыталось донести до меня, что опасности нет. Оглядевшись и не увидев иного пути, кроме узенького скользкого скального карниза, по которому я спустился на песчаную косу, и понял, что возвращаться мне не хочется. А, заглянув в освещенный Солнышком просвет, увидел длинный узкий лаз, куда вполне мог протиснуться. Только куда он ведет? Рискованно, мышь побери… Не потеряю ли я время, если полезу в него и упрусь в скалу? Тогда вылезать, возможно, придется вслепую, пятясь задом. И не погибну ли я под обвалом? Впрочем, судя по мыслеобразам, что шлет мне Солнышко, ничего страшного там со мной не случится, так что я решился.
Преодолевать лаз пришлось ползком, изворачиваясь ужом в особо узких местах, оставляя клочья шерсти на острых камнях. Ай, у меня и так бок ободран! И сколько ж у меня шерсти, если я со всеми этими путешествиями по пещерам до сих пор не голый?! И это не говоря о том, как мне было жутко… Но я смог, выдержал, справился! Вылез, грязный, будто мной дымоходы прочищали, на открытое пространство и оказался в довольно широком каменном туннеле. Хм, похоже, здесь когда-то случился обвал, и выход из него завалило. А куда он ведет?
Источников света здесь не было, не считая Солнышка, но разве темнота – препятствие для кошачьих глаз? Осмотревшись, я уверился в рукотворном происхождении туннеля: слишком прямой, слишком гладкие стены, до сих пор хранящие следы резца, под потолком на одинаковом расстоянии друг от друга висят небольшие металлические светильники, пол выстлан шестиугольными мраморными плитами – если б не вековая пыль, лапы на каждом шагу разъезжались бы в разные стороны. Кому и зачем понадобилось выдалбливать все это в скале?
Пройдя немного вперед, я был неприятно удивлен, почувствовав нацеленное в меня заклятие, балансирующее на самой грани магического поводка и вот-вот готовое сорваться. Я замер, прислушиваясь к себе, готовый рвануть в сторону. И почти сразу ощутил холодный щуп другого заклятья, предположительно, исследующего меня на возможную опасность для этого места. Кажется, недавно проявившаяся способность только что спасла мне жизнь…
Я не шевелился – пусть исследует. Коты – они существа слабые, неопасные и очень миролюбивые. Слабые, неопасные и миролюбивые, я сказал! И те, кто волей случая становятся подселенцами в пушистых хвостатых телах, точно такие же! Минута, другая, третья… Наконец, ощущение холода пропало. Одновременно с ощущением топора, занесенного над моей головой. Местная магическая система безопасности признала меня не опасным и не стоящим внимания, и я едва сдержался, чтобы не запрыгать от радости. Фу-у-ух!..
Остановило простое соображение: то, что сеть охранных чар не сочла маленького котика угрозой, не означает, что тут нет механических ловушек! Уверен, есть. В пользу того говорит наличие магической сети безопасности, а также мой богатый жизненный опыт – некоторые события, свидетелем, а то и участником которых мне довелось побывать, навсегда вдолбили в мою голову простую мысль: нельзя полагаться лишь на магию, она штука капризная, изменчивая, а то и вовсе непредсказуемая, и иногда нет ничего надежнее тяжелой дубины! Так что по туннелю я шел медленно, вернее, плавно полз на пузе, равномерно распределяя вес на максимально возможное количество плит за раз. И некоторые из них нехорошо позвякивали подо мной, то и дело заставляя сердце ухать в пятки, а меня – вспоминать весь запас матерных слов, да еще и по-новому комбинировать их между собой, тем самым невольно вынуждая Солнышко менять золотистое свечение на пунцово-розовое.
Пять или шесть раз туннель разветвлялся на три, а то и четыре одинаковых туннеля, и, если б не Солнышко, я точно заблудился бы. Свернул бы не в тот туннель и… неизвестно, что нашел бы там. Вдруг свою смерть? Или в этих катакомбах можно столкнуться с чем-то похуже? Н-да, настрой у меня не очень-то оптимистический. Но я устал и проголодался так, что сейчас готов был съесть даже ту крысу, что скормил Лотьке. Впрочем, нет, с крысой я погорячился.
Когда из одного из туннелей на последней, как оказалось, развилке, пахнуло псиной, я не поверил собственному нюху – ну, откуда тут взяться собаке? Может, мне показалось? Остановившись, я принюхался, несколько раз втянул носом воздух, и, к сожалению своему, убедился: пахнет собакой, причем собаку эту не мыли, наверное, ни разу в жизни. Фыррр! И надо ли говорить, что Солнышко, указывая мне путь, свернуло именно в этот туннель?! Впрочем, наличие пса могло означать, что конец моего пути близок: заказчики убийства Яроса Иолатэ и похитители его жены вполне могли притащить сюда собаку для охраны. И вонючая псина точно учует меня, как не осторожен я буду, и поднимет шум. С другой стороны, коту проще спрятаться от человеческих глаз, чем полуэльфу, да и от милого пушистика, как правило, не ждут серьезной подлянки. Так что, думаю, обнаружение не должно повлечь за собой страшных для меня последствий. Но все равно лучше не попадаться. С этими мыслями я поспешил за Солнышком, чувствуя, как запах, вызывавший стойкое инстинктивное неприятие у кошачьего тельца, усиливается с каждым шагом. Увы, я даже представить себе не мог, что ждет меня на выходе из этого туннеля!
А ждали меня в небольшой прямоугольной зале четыре здоровенные псины, свернувшиеся клубком каждая в своем углу. Каждая размером с теленка, все черные, гладкие, мускулистые, что цирковые силачи, уши торчком, морды вытянутые… надо сказать, не совсем собачьи морды, что-то в них, определенно, есть и от акул, и от крокодилов. М-да, я такой зверюге на один зуб… Интересно, чем они здесь питаются? Явно не на жучках-пауках, резво бегающих по стенам катакомб, они так отъелись. И где их выгуливают? А главное, кто настолько безрассудно смел, чтобы взять на себя ежедневную заботу об этих чудовищах?! А за ними явно ухаживают, потому что никаких следов собачьих трапез, игр или, простите, испражнений я не заметил. Тогда почему бы хозяину не искупать питомцев? А то на десятки, если не сотни метров разит, да так, что у меня глаза слезятся! Фыррр!
Так отстраненно рассуждал я, с относительно безопасного расстояния наблюдая за потенциальным противником, пытаясь силами разума справиться с охватившей меня паникой. Что уж говорить: я с огромным трудом заставлял себя оставаться на месте, распластавшись по полу, а не метаться по туннелю в поисках укрытия повыше. А так, анализируя быт псов-монстров и строя на основе полученных данных предположения об их природе и их хозяине, было гораздо легче – доводы рассудка понемногу глушили ужас, охвативший меня при виде черных чудовищ. Так что продолжаем наблюдение.
Итак, более-менее успокоившись и приглядевшись, я заметил две очень важные вещи. Во-первых, шерсть псов светится, слегка разгоняя темноту вокруг них, причем оно ничуть не похоже на свечение от теплокровных существ. И, во-вторых, некротварями собаки не были, потому что запаха разложения, обязательного атрибута порождений некроса (некстати вспомнился санитар-зомби), я, как не принюхивался, так и не уловил. На основании этого я сделал вывод о том, что псы – порождения магии. Да, такое тоже бывает, правда, я даже не представляю процесс их создания, так как либо в магуниверен не изучал ничего подобного, либо, если и изучал, то, не имея достаточного резерва силы, предпочел пропустить эти знания мимо ушей. Но знаю, что порождения магии, какую бы форму они не приняли, опасны ничуть не меньше, чем некротвари, а уничтожить их еще сложнее, особенно если неподалеку находится мощный источник силы. А я уверен, что так и есть: сразу видно, что эти катакомбы очень древние, возможно, создание их относится еще к доимперской
- Хочешь есть? – прищурилась Лесс. – Тогда скажи, где Ярос.
Я молчала. За время, проведенное в одиночестве, я успела обдумать свое положение, и окончательно убедиться, что я жива только пока молчу. Нет никаких гарантий, что, получив необходимые сведения, Лин не включит свою ловушку на максимум и не расплющит меня в лепешку.
Поначалу мне не верилось в то, что я действительно могу погибнуть здесь. Но теперь, когда я знаю о гибели Фыра, когда воочию увидела заказчиков убийства его хозяина, пообщалась с ними и оказалась в сделанном ими капкане, моя уверенность таяла, как снеговик в июне. Остается лишь надеяться, что меня найдут. Кто? Ансельм знает, куда отправились мы с Фыром, отпустил он меня на два дня, так что если я не появлюсь в его лавке послезавтра утром, алхимик должен начать искать меня, а для этого он, скорей всего, обратиться в Эвенрийскую стражу – не самому же ноги сбивать. Так что меня будут искать. И, надеюсь, поиски начнутся в ближайшее время, иначе… Нет, не хочу об этом думать!
- Мы все равно это узнаем, – вкрадчиво прошептала Лесс, дожевав бутерброд. – Сейчас от тебя или потом, в результате собственных поисков. Завещание оглашено, спешить нам больше некуда. Запасов в этой пещере на полгода хватит, в крайнем случае, нам обоим не обязательно сидеть тут безвылазно, можно и в ближайшую деревеньки съездить, прикупить свеженького. А сколько продержишься ты – без питья, еды и в полной неподвижности? Будь ты человеком, например, я бы не дала тебе больше трех суток. Оборотни в этом плане более стойкие, так что наблюдать за твоими мучениями будет интересно. Надо бы Лину подкинуть идейку написания трактата о том, как ведут себя оборотни в экстремальных условиях…
И стала запивать бутерброд из фляжки, да так, что вода по губам и подбородку стекала. Вот гадина! Радуйся, что я дотянуться до тебя не могу, а то с радостью укусила бы. Впрочем… У меня появилась идея маленькой (или не очень – будет зависеть от моей меткости и степени везучести) мести. Все просто: желудочный сок у меня при виде и запахах бутерброда уже выработался в таком количестве, что к горлу подкатывает, а слюны во рту столько, что скоро вытекать начнет, и, если смешать ее с желудочным соком, мой плевок кислотным зарядом обернется. Интересно, как высоко я доплюну? А, неважно, лишь бы в Лессиану попал, а не обратно на меня шлепнулся.
- Так что, говорить будем? – весело улыбнулась моя золовка. – Или мне еще погулять?
Я медленно прикрыла веки. Да, давай поговорим.
- Лин!
Давление на мое лицо ослабло, и я с наслаждением облизнула начавшие сохнуть губы. И пожалела, что брат Лесс предусмотрительно держится вне поля моего зрения, и до него мне пока что не доплюнуть.
- Каковы мои гарантии, если я сдам Яроса? – говорить я могу, а теперь мне нужно еще немного времени…
- Гарантии… – протянула Лесс, будто пробуя это слово на вкус. – Никаких гарантий я тебе дать не могу. И жизнь сохранить – тоже, ведь, как не крути, а после смерти Яроса его наследницей становишься ты, и земля на побережье становится твоей, чего я тоже допустить не могу.
- А если я откажусь от нее в вашу с Лином пользу? – спросила я, придушив внутреннего хомяка, вот-вот готового разразиться бурным протестом.
Лесс покачала головой.
- Не сможешь ты отказаться. Папуля невозможность отказа четко в завещании предусмотрел. Так что поторговаться мы с тобой можем только за легкую смерть.
- Это как? – прищурилась я, изображая мучительное раздумье, хотя внутри вся кипела от гнева.
- Просто, – пожала плечами золовка. – Скажешь, где твой муж – получишь яд, от которого просто уснешь, чтобы проснуться уже на суде богов, а перед смертью еще и напьешься и наешься досыта. Будешь молчать или солжешь – умирать тебе от жажды в ловушке Лина. А уж как долго продлится твоя агония…
В этот момент неподалеку что-то звякнуло о каменный пол, Лесс отвлеклась всего на мгновение, но его оказалось достаточно, чтобы я сделала свое черное дело: сгусток слюны истинного алхимика, сдобренный желудочным соком, попал ей на платье, да так удачно – на бедре, как раз над коленом. Хорошо, что Лессиана невысокого роста.
Кислота, которой, по сути, и являлся плевок истинного алхимика, вмиг разъела ткань и взялась за кожу, потом придет черед мышц и костей. О, да, кислотный ожог вещь крайне болезненная! Лесс пронзительно завизжала от боли и, забыв обругать меня напоследок, побежала к Лину. Тот бросился оказывать помощь сестре, забыв подкрутить винтики в своем артефакте. Как же мне повезло, что оба слишком сильно верят в надежность ловушки и, пока я нахожусь в плену магических пут, не ждут от меня подвоха! И теперь я, пусть и ненадолго, но обрела частичную свободу. Осталось лишь придумать, как воспользоваться ею с наибольшей выгодой для себя.
Параллельно, надо попробовать потихоньку, понемножку переходить во вторую ипостась. Больно, но если по чуть-чуть, можно и потерпеть. Вдруг получится отвоевать еще немного свободы? Жаль, я не могу изменить свою расовую принадлежность. Вообще не уверена, что это возможно. Остается менять форму тела. А то есть у меня мысль, что ловушка Линара как раз на них и завязана, и перекидывание в храргота повлечет если не разрушение ловушки, то хотя бы ослабление ее. В моем положении и то – шанс.
Глава 26. 1 июня, ночь.
Фыр-Ярос,
следом за Солнышком…
Солнышко остановилось в шаге от каменной арки, ведущей в очередную пещеру, умерив сияние почти до нуля, вжалось в каменный пол и едва заметным пятном поползло вперед. Я позволил себе на минутку рухнуть на пол, давая отдых лапам. Ох, и пришлось же им побегать сегодня! Неужели добрались? Судя по женским всхлипываниям и мужскому мату сквозь зубы, а еще по звяканью стеклянных пузырьков и тихому потрескиванию дров в очаге, доносимых пещерным эхом, а также по запахам съестного, я у цели.
Кстати, если уши не обманывают меня, плачет там не Лотя, у той тембр голос иной. А кто тогда? Уж не таинственная ли Золана? Или мне уже называть ее Лессианой? А почему? Определенно, надо подобраться поближе. Но так, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Так что небольшой отдых, и снова красться, скрываться в тенях, тщательно выбирать место, куда поставить лапу... И, прежде чем переходить к активным действиям, было бы неплохо съесть что-нибудь, иначе бурчание голодного пуза выдаст меня с потрохами. Надо ли говорить, что перекусить по дороге от косы до этой пещеры мне не удалось?
А сам путь вышел… насыщенным. Начался он на той песчаной косе у родничка, где меня нашло Солнышко. Узнав, что я пришел туда в поисках жены, оно так засветилось, что я даже ослеп на миг, а потом, радостно пометавшись из стороны в сторону, скрылось между двух камней. Скрылось, чтоб тут же выпорхнуть обратно и проверить, почему я не последовал за ним. А я, признаться, предпочел бы держаться от нагромождения здоровенных валунов, возникшего, скорей всего, в результате обвала, как можно дальше. Слишком шатким казалось мне равновесие, в котором замерли каменюки, не говоря уж о том, что падения одной из них было бы достаточно, чтобы раздавить меня в лепешку.
Солнышко, однако, опасений моих не разделяло, описывало вокруг меня замысловатые фигуры, начинавшиеся и заканчивавшиеся в небольшом просвете между валунами, и ментально, на уровне ощущений и мыслеобразов, звало меня последовать за собой. И пыталось донести до меня, что опасности нет. Оглядевшись и не увидев иного пути, кроме узенького скользкого скального карниза, по которому я спустился на песчаную косу, и понял, что возвращаться мне не хочется. А, заглянув в освещенный Солнышком просвет, увидел длинный узкий лаз, куда вполне мог протиснуться. Только куда он ведет? Рискованно, мышь побери… Не потеряю ли я время, если полезу в него и упрусь в скалу? Тогда вылезать, возможно, придется вслепую, пятясь задом. И не погибну ли я под обвалом? Впрочем, судя по мыслеобразам, что шлет мне Солнышко, ничего страшного там со мной не случится, так что я решился.
Преодолевать лаз пришлось ползком, изворачиваясь ужом в особо узких местах, оставляя клочья шерсти на острых камнях. Ай, у меня и так бок ободран! И сколько ж у меня шерсти, если я со всеми этими путешествиями по пещерам до сих пор не голый?! И это не говоря о том, как мне было жутко… Но я смог, выдержал, справился! Вылез, грязный, будто мной дымоходы прочищали, на открытое пространство и оказался в довольно широком каменном туннеле. Хм, похоже, здесь когда-то случился обвал, и выход из него завалило. А куда он ведет?
Источников света здесь не было, не считая Солнышка, но разве темнота – препятствие для кошачьих глаз? Осмотревшись, я уверился в рукотворном происхождении туннеля: слишком прямой, слишком гладкие стены, до сих пор хранящие следы резца, под потолком на одинаковом расстоянии друг от друга висят небольшие металлические светильники, пол выстлан шестиугольными мраморными плитами – если б не вековая пыль, лапы на каждом шагу разъезжались бы в разные стороны. Кому и зачем понадобилось выдалбливать все это в скале?
Пройдя немного вперед, я был неприятно удивлен, почувствовав нацеленное в меня заклятие, балансирующее на самой грани магического поводка и вот-вот готовое сорваться. Я замер, прислушиваясь к себе, готовый рвануть в сторону. И почти сразу ощутил холодный щуп другого заклятья, предположительно, исследующего меня на возможную опасность для этого места. Кажется, недавно проявившаяся способность только что спасла мне жизнь…
Я не шевелился – пусть исследует. Коты – они существа слабые, неопасные и очень миролюбивые. Слабые, неопасные и миролюбивые, я сказал! И те, кто волей случая становятся подселенцами в пушистых хвостатых телах, точно такие же! Минута, другая, третья… Наконец, ощущение холода пропало. Одновременно с ощущением топора, занесенного над моей головой. Местная магическая система безопасности признала меня не опасным и не стоящим внимания, и я едва сдержался, чтобы не запрыгать от радости. Фу-у-ух!..
Остановило простое соображение: то, что сеть охранных чар не сочла маленького котика угрозой, не означает, что тут нет механических ловушек! Уверен, есть. В пользу того говорит наличие магической сети безопасности, а также мой богатый жизненный опыт – некоторые события, свидетелем, а то и участником которых мне довелось побывать, навсегда вдолбили в мою голову простую мысль: нельзя полагаться лишь на магию, она штука капризная, изменчивая, а то и вовсе непредсказуемая, и иногда нет ничего надежнее тяжелой дубины! Так что по туннелю я шел медленно, вернее, плавно полз на пузе, равномерно распределяя вес на максимально возможное количество плит за раз. И некоторые из них нехорошо позвякивали подо мной, то и дело заставляя сердце ухать в пятки, а меня – вспоминать весь запас матерных слов, да еще и по-новому комбинировать их между собой, тем самым невольно вынуждая Солнышко менять золотистое свечение на пунцово-розовое.
Пять или шесть раз туннель разветвлялся на три, а то и четыре одинаковых туннеля, и, если б не Солнышко, я точно заблудился бы. Свернул бы не в тот туннель и… неизвестно, что нашел бы там. Вдруг свою смерть? Или в этих катакомбах можно столкнуться с чем-то похуже? Н-да, настрой у меня не очень-то оптимистический. Но я устал и проголодался так, что сейчас готов был съесть даже ту крысу, что скормил Лотьке. Впрочем, нет, с крысой я погорячился.
Когда из одного из туннелей на последней, как оказалось, развилке, пахнуло псиной, я не поверил собственному нюху – ну, откуда тут взяться собаке? Может, мне показалось? Остановившись, я принюхался, несколько раз втянул носом воздух, и, к сожалению своему, убедился: пахнет собакой, причем собаку эту не мыли, наверное, ни разу в жизни. Фыррр! И надо ли говорить, что Солнышко, указывая мне путь, свернуло именно в этот туннель?! Впрочем, наличие пса могло означать, что конец моего пути близок: заказчики убийства Яроса Иолатэ и похитители его жены вполне могли притащить сюда собаку для охраны. И вонючая псина точно учует меня, как не осторожен я буду, и поднимет шум. С другой стороны, коту проще спрятаться от человеческих глаз, чем полуэльфу, да и от милого пушистика, как правило, не ждут серьезной подлянки. Так что, думаю, обнаружение не должно повлечь за собой страшных для меня последствий. Но все равно лучше не попадаться. С этими мыслями я поспешил за Солнышком, чувствуя, как запах, вызывавший стойкое инстинктивное неприятие у кошачьего тельца, усиливается с каждым шагом. Увы, я даже представить себе не мог, что ждет меня на выходе из этого туннеля!
А ждали меня в небольшой прямоугольной зале четыре здоровенные псины, свернувшиеся клубком каждая в своем углу. Каждая размером с теленка, все черные, гладкие, мускулистые, что цирковые силачи, уши торчком, морды вытянутые… надо сказать, не совсем собачьи морды, что-то в них, определенно, есть и от акул, и от крокодилов. М-да, я такой зверюге на один зуб… Интересно, чем они здесь питаются? Явно не на жучках-пауках, резво бегающих по стенам катакомб, они так отъелись. И где их выгуливают? А главное, кто настолько безрассудно смел, чтобы взять на себя ежедневную заботу об этих чудовищах?! А за ними явно ухаживают, потому что никаких следов собачьих трапез, игр или, простите, испражнений я не заметил. Тогда почему бы хозяину не искупать питомцев? А то на десятки, если не сотни метров разит, да так, что у меня глаза слезятся! Фыррр!
Так отстраненно рассуждал я, с относительно безопасного расстояния наблюдая за потенциальным противником, пытаясь силами разума справиться с охватившей меня паникой. Что уж говорить: я с огромным трудом заставлял себя оставаться на месте, распластавшись по полу, а не метаться по туннелю в поисках укрытия повыше. А так, анализируя быт псов-монстров и строя на основе полученных данных предположения об их природе и их хозяине, было гораздо легче – доводы рассудка понемногу глушили ужас, охвативший меня при виде черных чудовищ. Так что продолжаем наблюдение.
Итак, более-менее успокоившись и приглядевшись, я заметил две очень важные вещи. Во-первых, шерсть псов светится, слегка разгоняя темноту вокруг них, причем оно ничуть не похоже на свечение от теплокровных существ. И, во-вторых, некротварями собаки не были, потому что запаха разложения, обязательного атрибута порождений некроса (некстати вспомнился санитар-зомби), я, как не принюхивался, так и не уловил. На основании этого я сделал вывод о том, что псы – порождения магии. Да, такое тоже бывает, правда, я даже не представляю процесс их создания, так как либо в магуниверен не изучал ничего подобного, либо, если и изучал, то, не имея достаточного резерва силы, предпочел пропустить эти знания мимо ушей. Но знаю, что порождения магии, какую бы форму они не приняли, опасны ничуть не меньше, чем некротвари, а уничтожить их еще сложнее, особенно если неподалеку находится мощный источник силы. А я уверен, что так и есть: сразу видно, что эти катакомбы очень древние, возможно, создание их относится еще к доимперской
