Бог сел рядом с Русом, и четвертушка РАзвернула целковицы, попутно перетаскивая тарелки с подноса к себе. Подошла официантка – девушка лет золотничка с десятичком, о внешности которых во времена и кругах общения Халифа в бытность Кириллом сказали б «кавайная».
–– Поднос забрать?
–– Да, пожалуйста.
ЗабРАв поднос, девушка посмотрела на хмурого Руса и улыбнулась, наклонив на бок голову.
–– Вы чего такой хмурый? Что-то случилось?
Вместо ответа Халиф, точно эму, зарылся поглубже в стРАницы.
–– Ну-у-у хорошо. –– РАсстроено сказала официантка и удалилась. Халиф же опустил газету и неопределенным взглядом посмотрел ей в след, затем отрицательно помотал головой. «Не о том думаешь».
Нью-йоркские ведомости были неплохи (слог, конечно, был не столь кРАсив, как в сих сказаниях, но на безрыбье, как говориться и РАк за рыбу сойдет). Капучино же был еще лучше. Его насыщенный вкус РАзительно контРАстировал с всеобщей серостью, не обошедшей, в том числе и сам напиток. Вместе с кофе Чернобог приволок четвертушку тарелок с четвертушкой же пончиков на каждой. Пончики были в классической глазури (полушка шоколадных и целковый розовый), цвет коих, впрочем, узреть было нельзя – выглядели они одинокого серо и помимо оттенков серого отличались исключительно вкусом. Также на целковом гостиничном блюде РАсположился елбан сэндвичей и из жидкого – тарелки с исконно-славянским корн-чаудером.
Обнюхав пищу, избРАнный начал давиться слюной. За все время в Германии он вдоволь накушался фашистских и антифашистских речей и теперь ясно почувствовал весь скопившийся голод. Запустив ложку в кукурузку, он отложил газету на кРАй стола и заРАботал челюстями. Похлебка и сэндвичи РАстворялись во рту преступно быстро, после осьмушной ложки Рус даже улыбнулся ушастому солнечному сорванцу, пробРАвшемуся с восточной стороны и тут чуть было не подавился.
–– Кх-кх, тфу-тьфу!
В окне напротив него, прильнув к стеклу стоял Рус, во се глаза смотревший на Богов и Халифа. Его лицо, высоколобое, с давящими на нос очками и увенчанное белой паутиной волос, выРАжало гамму чувств самых РАзнообРАзных. Вверху окна на проветривании стояла форточка, а потому Халиф мог слышать его возбужденные, с придыханием, вздохи. В руке Рус держал блокнот и ручку, под мышкой – пишущую машинку и полушку листов.
–– Ч-че, че ему надо?..
–– А, не обращайте внимание. –– ДобРОДушно сказала вернувшаяся с кухни официантка. –– Это Стива, он книжками балуется. Хочет писателем стать, вот и приходит сюда смотреть, как люди кушают. Он безобидный. Ему уже раз семьдесят в публикации отказали, но он не отчаивается.
Халиф повернул голову от девы к окну, но Стивы уже и след простыл. На стекле только остались следы его щек. «Ла-а-адно, допустим. Че с этих Американо-Русов возьмешь?». Отмахнувшись от мыслей о Стиве, Халиф положил щеку на теневую ладонь и, устремляя в рот кукурузу, стал поглядывать то в окно, то на спускавшихся с полушного этажа посетителей. Последних было не много. Целковый – ящер в круглых очках, хрустел клецками, усевшись у барной стойки. Полушка Русов – парень и девушка восседали за четвертушным от входа столом. Парень, как и они, листал газету, мадама водила помадой по губам, с каждым отпитым глотком удивляясь РАзводам. За столико по середине никого не было. На секунду в входных дверях показался дедуля, но он, поднявши палец в верх и, видимо, о чем-то вспомнив, удалился также скоро, как и пришел.
Устав от людей, Халиф снова скосил глаза на газету. Чего-то путного в ней он не нашел. «С другой стороны было бы стРАнно, если бы на целковой полосе стояло «АХТУНГ, ЯЩЕРСКИЙ ЗАГОВОР!» или типа того». Прикончив корн-чаудер, Рус откусил от пончика бок и снова глянул в окно. По улице прогуливались Русы, трудами, видимо, не обремененные.
Звон дверных колокольчиков отвлек внимание избРАнного. «Наверное, это вернулся дедуля» –– Подумал Халиф, но он ошибся. В забегаловку вошла полушка полицейских. Увидев у Богов и Халифа тарелки с пончиками, офицеры сделали им движение, коем Джек Воробей в целковой части фРАншизы приветствовал висельников, после чего взяли себе того же и удалились.
–– Ну как? –– Спросил Велес, охлопывая пузеньку. В полушной руке он газету держал. –– Нашли чего ни будь интересное?
–– Пока-а-а нет. –– Ответил избРАнный, перевоРАчивая стРАницу и надкусывая полушный пончик. –– И его итееснаа. Хрум-хрум.
Чернобог сказал:
–– У меня пусто...
Дочитав до низа стРАницы, Бог поднял газету к очам и полушка, деленная на четвертушку (две трети) ее перевалилась, так, что Халиф мог видеть буквы шрифта Arial Unicode MS. Заголовок, начинавшийся здесь, гласил: «Soviet threat and hysteria...» . «Хм, а у меня нет такого заголовка...» –– Подумал Халиф, смотря к себе на ту же стРАницу. –– «А нет, есть». Беглым взглядом Рус обнаружил эту статью, прочитавши: «... Вьетнамские большевики не способны нанести нашим славным войскам хоть сколько-нибудь значительный урон!.. Именно поэтому они как животные! Природная сущность вьетнамцев, их стадный инстинкт заставляет этих... солдат бездумно идти на убой по желанию комиссаров Хо Ши Мина!». ИзбРАнный отложил газетенку. «Нет, ну где-то же я точно такую риторику слышал...». –– Подумал Рус, чеша затылок. Он посмотрел на строку под статьей. Здесь указывался автор сих измышлений. Им числился некто Джозеф Маккарти. «А этот Маккарти – человек с придурью. У него что, антикоммунизм головного мозга?.. А как сказал перед уходом товарищ Сталин: антиРусо-советчик – он всегда Русофоб...».
–– О чем задумался, Халиф?
–– Да ты ж и так знаешь. –– Сказал Рус, подРАзумевая, что Велес слышит его мысли.
–– Ну-у, так-то да. Но я не думаю, что это нам хоть как-то поможет...
–– Нашел! –– Чернобог заулыбался.
–– Чего там?!
–– Ну, не томи!
–– Смотрите, стРАница полушка с десятичком.
Рус и Велес быстро отыскали оную.
–– Четвертушный абзац снизу.
Абзац также был найден. Рядом с черно-белой фотогРАфией, на коей был изобРАжен ящер с ножницами, обрезающими гипертрофированные когти, была статейка с заглавием: «Семейное дело мистера Хамфри все набирает обороты! Спешите прочесть: самая крупная сеть парикмахерских. В Нью Йорке открыто тридцатое отделение...». И пр., и пр. Халиф удивленно посмотрел на Бога.
–– И-и-и, что здесь такого?
–– Ящер на целковой полосе. Подозрительно!
ИзбРАнный в исступлении стукнул себя по лбу.
–– Ой е-о-о... И только-то? Давай пойдем дальше, земля мб полая? Ну, или плоская?
–– Кстати очень может быть...
–– Да тебе надо «РенТВ» возглавлять... И кто тебя только в Боги назначил? С другой стороны, не удивительно, что ты тогда поддался на бредни элементалей.
По лицу Чернобога пробежали угри. Смутившись, он произнес:
–– Я не желаю об этом вспоминать.
–– Да, а че нет-то? Что, не может уже честный ящер прикупить полушку парикмахерских?
–– Ага, щас! А чего ж тогда на картинке изобРАжен педикюр, а? Я тебе говорю, подозрительно!
–– Пф-ф-ф!
Халиф отхлебнул кофейцу.
–– Ты не доверяешь моей интуиции?
–– Эм-м-м... Не. Ну, скорей доверяю, но почему блин у нас все каждый РАз звучит как фарс и сюр? У меня вчеРА как будто полжизни пропало, я посРАлся с Алексом, а ты предлагаешь... Что?
–– По-моему, все предельно ясно. Надо туда наведаться и...
–– Это весь твой план – докапываться до всех ящеров, упомянутых в газетах? Почему хоть РАз в жизни у нас не может быть идеи получше?
–– Нет, конечно, если об этом говорить так, как ты, то план может показаться не идеальным... Но ведь это и не весь план. Ты недослушал. –– Сказал Чернобог, с ощущением собственного превосходства. –– Мы –– он кивнул на Велеса. –– пойдем проверим ближайшее их заведение. Видишь, тридцатая парикмахерская уже открылась. А ты... (здесь "не весь план" Чернобога заканчивался) ты м-м, о! Можешь посидеть здесь! Точно! Может придумаешь что ни будь получше. Хочешь – можешь прогуляться по гоРОДу, может сам что найдешь. Если что – встречаемся здесь же к девятичку вечеРА. Зацелковое воздухом подышишь.
–– Заметано. –– Кивнул Халиф. Целковоначально Рус хотел сказать не это, однако подумав, он РАссудил, что сейчас ему хочется побыть целковому.
–– Вот и славно.
Боги встали из-за стола с намерением отнести тарелки обРАтно. ИзбРАнный же облокотился на стол и с бессилием стал взиРАть на последний недоеденный пончик. Всем своим видом пончик в него влезать отказывался. Тем временем Велес и Чернобог отдали посуду официантке и напРАвились к выходу.
–– Удачи. –– Рус махнул им рукой. Чернобог и Велес не глядя махнули в ответ и вышли за двери. Когда она за ними закрылась, Рус вновь вернул очи к газете. Кофе его начинал остывать.
В это же время несколькими Волостями южнее на гоРОД Даллас надвигалась гигантская черная туча. Она несла с собой дождь для цветов, прохладу для упарившихся в выдавшемся необычайно жарким ноябре фермеров и позволяющий творить свои дела в тайне мРАк для тех, кто умел им воспользоваться. Примерно тогда же, когда Чернобог в компании с Велесом покинули избРАнного, дверь гостиницы «У старины Вилли», что в гринвичском квартале Далласа, кой прозван еще «нехороший квартал», отворилась наружу. Из нее вышел некто в сером плаще и широкополой шляпе, с сигарой в зубах. По высовывавшемуся из-под пол плаща хвосту случайный прохожий мог догадаться, что это ящер. В деснице чешуйчатый держал зонт. Кем он был? Его настоящего имени не знал никто в этом квартале, однако среди гангстеров банды Тернера он был известен под именем Ли Харви Освальд. Это был наемный убийца высшего уровня. Его-то Тернер и посоветовал главе целкового из профсоюза, аффилированного, как это водится в СВАР с Итало-Русовой мафией. О "крутом киллере" спРАвлялись аж из Нью-Йорка. Поговаривали даже, что этот заказ шел из самого Вашингтона... Однако сии обстоятельства Тернера интересовали куда как меньше, чем отваленный ему с полна куш. Как известно, главное в их деле это задавать как можно меньше вопросов.
Примерно также думал и Ли. Во времена войны во Вьетнаме сей ящер промышлял тем, что организовывал диверсионные акты в тылу и, пользуясь схожестью своего имени с большинством имен китайских и советских добровольцев сиими актами стаРАлся подмачивать репутацию Ли Си Цынов. Однако война закончилась. Его хороший друг Лаури Терни навсегда остался лежать где-то на склонах вьетнамских гор. А Ли же решил заняться, как он сам говорил: «куда менее рисковым делом». Он стал РАботать на мафию и, надо сказать, преуспел. Чаще другого он бРАлся за убийства, при чем не важно, кто была его цель: мелкая ли сошка в ветеринарном бизнесе или же птица полетом повыше, заказы на коих ему стали давать со временем, РАбота всегда оставалась выполненной на высшем уровне. Со временем в половине Волостей было признано, что во всех СВАР не найдется убийцы лучше, чем Ли. Вот и теперь, несмотря на всю серьезность полученного поручения, Освальд не сомневался, что выполнит заказ без сучка и задоринки. Помятая о том, что куРАтор с "инструментом" будут ожидать его в полночь у Сиреса, ящер вышел сейчас на РАзведку будущего места действия... С неба упали целковые капли. Ли открыл зонт.
КуРАтор, стоящий надо всеми куРАтоРАми, элементаль Февраль восседал на целковом из многих астероидов, что окольцовывают Сатурн и дивился результатами проведенной РАботы – переливавшийся ярчайшим бело-синим светом пояс из звезд буквально пересыпался в его руках, не утРАчивая при этом формы. Иногда от звезд слышалось целква уловимое "фнуф-фнуф". Все это происходило при опустевшем и черном небе – не плененных элементалями звезд на нем не осталось. «Сла-а-авно...».
–– Что теперь?
Появившийся позади Сера прервал его РАзмышления.
–– Ничего. Пусть ящеры действуют самостоятельно. Русы им не помеха.
–– А если у них не получится?
–– А у них и должно не получиться. Самое главное сейчас – это рассеять внимание. Я ощущаю, нам это удастся. И тогда-а-а... Но, впрочем... На всякий случай, иди, присмотри за ходом дел. Можешь взять с собой Тлена.
Сера кивнул и покинул Февраля.
Покинув Халифа, Велес и Чернобог напРАвились прямо по указанному в газете адресу, на пути мысленно общаясь между собой.
«–– Честно говоря, план-то говененький.
–– Че?! И ты туда же?!
–– Да ладно тебе. Просто я тоже не вижу в этих объявлениях особой зацепки. Ну ящер, ну и что?
–– Так, все, надоел! Это точно их рук дело! Вот увидишь, чуйка меня не подведет!».
РАзмыслив эдак, Боги умолкли, пРОДолжив путь. Когда заглянув в случайное окно целкового этажа такой же случайной квартиры, они увидели на настенных часах пол десятичка с полушкой, Велес начал кипятиться.
«––Четвертука часов!
–– Да сейчас мы найдем ее!
–– Четвертушка часов! За это время...
–– Ой, все!».
Уязвленный в собственном самолюбии Чернобог отошел от Велеса и напРАвился к целковому попавшемуся на тротуаре киоску, прикупив в нем несколько свежих нью-йоркских ведомостей.
«–– Хватит тРАнжирить деньги на всякую муть!» –– Подумал Велес вдогонку Чернобогу.
–– Ну вот же, вот! –– Произнес тот, подходя к бРАту с новыми газетенками.
–– Даже не начинай. Мы уже полдня шляемся по Нью-Йорку, и ты каждые полушку минут восклицаешь: «Вот, вот!». То целковый ящер приобрел ферму, полушный парикмахерскую открыл, четвертушный – глава судостроительной верфи... Какая во всем этом может быть связь?! Мне уже начинает казаться, что Халиф был пРАв, когда спросил про полую землю... И вообще, ты хоть спросил у него, где парикмахерская?
–– Да. Сейчас нам надо повернуть вот сюда... О, вон она!
–– Наконец-то!
Боги остановились на широком, гомонящем и гудящем проспекте перед небольшим целковоэтажным зданием со стеклянными стенами. Заходящих в него посетителей на входе встречали полки с бюстами манекенов с гламурными завитушками силиконовых волос. Над стеклянной дверью на темном фоне (до выцветания он, должно быть, был синим/кРАсным) виднелась надпись: «Парикмахерская и педикюр мистера Хамфри». Боги вошли.
Внутри в их ноздри сРАзу ворвался удушливый запах плохо проветриваемого помещения, смешенный с запахом воска и средств для укладки волос того времени. Приветливая ящерка в цветочном платье поспешила к ним подойти.
–– Что вам угодно?
–– Нам бы постричься. –– Сказал Чернобог.
–– Пос-с-стричься и-и-и?..
–– Постричься и все. –– Бог глянул на нее с улыбкой на устах и с подозрением в сердце.
–– Прошу прощения, с-с-сэр, но мы не беремс-с-ся за причес-с-ску отдельно от педикюра.
–– ? –– В осьмушку бровей изумились Боги.
–– Такова политика нашей компании.
–– Ну-у-у, хорошо. –– Велес и Чернобог согласились.
–– Тогда прошу с-с-садитьс-с-ся.
Кивком ящерка пригласила их к пластмассовым креслам с невысокими спинками. Боги присели, отдавшись в руки умелым стригалям. В следующие минуты волосы их начали парить в водичке. Чешуйчатые руки, аккуРАтно водившие по волосам, вскоре взялись за ножницы и довольно умело принялись за дело.
«Ха-х!» –– Подумал целковый из Богов.
«–– Ты чего?
–– Да так, вспомнил приданья людей о богах и героях, кои теряли силы, лишаясь волос.
–– А-а. Ха-х, это да, это, конечно, умоРА. Чего только Русы себе не навыдумают».
–– Прошу ваши руки.
Боги протянули ладони ящерке. Та, ловко пользуясь лезвиями, начала остригать ногти Богов, а те, в свою очередь, пытались сыскать что-либо стРАнное в сем заведении.
–– Поднос забрать?
–– Да, пожалуйста.
ЗабРАв поднос, девушка посмотрела на хмурого Руса и улыбнулась, наклонив на бок голову.
–– Вы чего такой хмурый? Что-то случилось?
Вместо ответа Халиф, точно эму, зарылся поглубже в стРАницы.
–– Ну-у-у хорошо. –– РАсстроено сказала официантка и удалилась. Халиф же опустил газету и неопределенным взглядом посмотрел ей в след, затем отрицательно помотал головой. «Не о том думаешь».
Нью-йоркские ведомости были неплохи (слог, конечно, был не столь кРАсив, как в сих сказаниях, но на безрыбье, как говориться и РАк за рыбу сойдет). Капучино же был еще лучше. Его насыщенный вкус РАзительно контРАстировал с всеобщей серостью, не обошедшей, в том числе и сам напиток. Вместе с кофе Чернобог приволок четвертушку тарелок с четвертушкой же пончиков на каждой. Пончики были в классической глазури (полушка шоколадных и целковый розовый), цвет коих, впрочем, узреть было нельзя – выглядели они одинокого серо и помимо оттенков серого отличались исключительно вкусом. Также на целковом гостиничном блюде РАсположился елбан сэндвичей и из жидкого – тарелки с исконно-славянским корн-чаудером.
Обнюхав пищу, избРАнный начал давиться слюной. За все время в Германии он вдоволь накушался фашистских и антифашистских речей и теперь ясно почувствовал весь скопившийся голод. Запустив ложку в кукурузку, он отложил газету на кРАй стола и заРАботал челюстями. Похлебка и сэндвичи РАстворялись во рту преступно быстро, после осьмушной ложки Рус даже улыбнулся ушастому солнечному сорванцу, пробРАвшемуся с восточной стороны и тут чуть было не подавился.
–– Кх-кх, тфу-тьфу!
В окне напротив него, прильнув к стеклу стоял Рус, во се глаза смотревший на Богов и Халифа. Его лицо, высоколобое, с давящими на нос очками и увенчанное белой паутиной волос, выРАжало гамму чувств самых РАзнообРАзных. Вверху окна на проветривании стояла форточка, а потому Халиф мог слышать его возбужденные, с придыханием, вздохи. В руке Рус держал блокнот и ручку, под мышкой – пишущую машинку и полушку листов.
–– Ч-че, че ему надо?..
–– А, не обращайте внимание. –– ДобРОДушно сказала вернувшаяся с кухни официантка. –– Это Стива, он книжками балуется. Хочет писателем стать, вот и приходит сюда смотреть, как люди кушают. Он безобидный. Ему уже раз семьдесят в публикации отказали, но он не отчаивается.
Халиф повернул голову от девы к окну, но Стивы уже и след простыл. На стекле только остались следы его щек. «Ла-а-адно, допустим. Че с этих Американо-Русов возьмешь?». Отмахнувшись от мыслей о Стиве, Халиф положил щеку на теневую ладонь и, устремляя в рот кукурузу, стал поглядывать то в окно, то на спускавшихся с полушного этажа посетителей. Последних было не много. Целковый – ящер в круглых очках, хрустел клецками, усевшись у барной стойки. Полушка Русов – парень и девушка восседали за четвертушным от входа столом. Парень, как и они, листал газету, мадама водила помадой по губам, с каждым отпитым глотком удивляясь РАзводам. За столико по середине никого не было. На секунду в входных дверях показался дедуля, но он, поднявши палец в верх и, видимо, о чем-то вспомнив, удалился также скоро, как и пришел.
Устав от людей, Халиф снова скосил глаза на газету. Чего-то путного в ней он не нашел. «С другой стороны было бы стРАнно, если бы на целковой полосе стояло «АХТУНГ, ЯЩЕРСКИЙ ЗАГОВОР!» или типа того». Прикончив корн-чаудер, Рус откусил от пончика бок и снова глянул в окно. По улице прогуливались Русы, трудами, видимо, не обремененные.
Звон дверных колокольчиков отвлек внимание избРАнного. «Наверное, это вернулся дедуля» –– Подумал Халиф, но он ошибся. В забегаловку вошла полушка полицейских. Увидев у Богов и Халифа тарелки с пончиками, офицеры сделали им движение, коем Джек Воробей в целковой части фРАншизы приветствовал висельников, после чего взяли себе того же и удалились.
–– Ну как? –– Спросил Велес, охлопывая пузеньку. В полушной руке он газету держал. –– Нашли чего ни будь интересное?
–– Пока-а-а нет. –– Ответил избРАнный, перевоРАчивая стРАницу и надкусывая полушный пончик. –– И его итееснаа. Хрум-хрум.
Чернобог сказал:
–– У меня пусто...
Дочитав до низа стРАницы, Бог поднял газету к очам и полушка, деленная на четвертушку (две трети) ее перевалилась, так, что Халиф мог видеть буквы шрифта Arial Unicode MS. Заголовок, начинавшийся здесь, гласил: «Soviet threat and hysteria...» . «Хм, а у меня нет такого заголовка...» –– Подумал Халиф, смотря к себе на ту же стРАницу. –– «А нет, есть». Беглым взглядом Рус обнаружил эту статью, прочитавши: «... Вьетнамские большевики не способны нанести нашим славным войскам хоть сколько-нибудь значительный урон!.. Именно поэтому они как животные! Природная сущность вьетнамцев, их стадный инстинкт заставляет этих... солдат бездумно идти на убой по желанию комиссаров Хо Ши Мина!». ИзбРАнный отложил газетенку. «Нет, ну где-то же я точно такую риторику слышал...». –– Подумал Рус, чеша затылок. Он посмотрел на строку под статьей. Здесь указывался автор сих измышлений. Им числился некто Джозеф Маккарти. «А этот Маккарти – человек с придурью. У него что, антикоммунизм головного мозга?.. А как сказал перед уходом товарищ Сталин: антиРусо-советчик – он всегда Русофоб...».
–– О чем задумался, Халиф?
–– Да ты ж и так знаешь. –– Сказал Рус, подРАзумевая, что Велес слышит его мысли.
–– Ну-у, так-то да. Но я не думаю, что это нам хоть как-то поможет...
–– Нашел! –– Чернобог заулыбался.
–– Чего там?!
–– Ну, не томи!
–– Смотрите, стРАница полушка с десятичком.
Рус и Велес быстро отыскали оную.
–– Четвертушный абзац снизу.
Абзац также был найден. Рядом с черно-белой фотогРАфией, на коей был изобРАжен ящер с ножницами, обрезающими гипертрофированные когти, была статейка с заглавием: «Семейное дело мистера Хамфри все набирает обороты! Спешите прочесть: самая крупная сеть парикмахерских. В Нью Йорке открыто тридцатое отделение...». И пр., и пр. Халиф удивленно посмотрел на Бога.
–– И-и-и, что здесь такого?
–– Ящер на целковой полосе. Подозрительно!
ИзбРАнный в исступлении стукнул себя по лбу.
–– Ой е-о-о... И только-то? Давай пойдем дальше, земля мб полая? Ну, или плоская?
–– Кстати очень может быть...
–– Да тебе надо «РенТВ» возглавлять... И кто тебя только в Боги назначил? С другой стороны, не удивительно, что ты тогда поддался на бредни элементалей.
По лицу Чернобога пробежали угри. Смутившись, он произнес:
–– Я не желаю об этом вспоминать.
–– Да, а че нет-то? Что, не может уже честный ящер прикупить полушку парикмахерских?
–– Ага, щас! А чего ж тогда на картинке изобРАжен педикюр, а? Я тебе говорю, подозрительно!
–– Пф-ф-ф!
Халиф отхлебнул кофейцу.
–– Ты не доверяешь моей интуиции?
–– Эм-м-м... Не. Ну, скорей доверяю, но почему блин у нас все каждый РАз звучит как фарс и сюр? У меня вчеРА как будто полжизни пропало, я посРАлся с Алексом, а ты предлагаешь... Что?
–– По-моему, все предельно ясно. Надо туда наведаться и...
–– Это весь твой план – докапываться до всех ящеров, упомянутых в газетах? Почему хоть РАз в жизни у нас не может быть идеи получше?
–– Нет, конечно, если об этом говорить так, как ты, то план может показаться не идеальным... Но ведь это и не весь план. Ты недослушал. –– Сказал Чернобог, с ощущением собственного превосходства. –– Мы –– он кивнул на Велеса. –– пойдем проверим ближайшее их заведение. Видишь, тридцатая парикмахерская уже открылась. А ты... (здесь "не весь план" Чернобога заканчивался) ты м-м, о! Можешь посидеть здесь! Точно! Может придумаешь что ни будь получше. Хочешь – можешь прогуляться по гоРОДу, может сам что найдешь. Если что – встречаемся здесь же к девятичку вечеРА. Зацелковое воздухом подышишь.
–– Заметано. –– Кивнул Халиф. Целковоначально Рус хотел сказать не это, однако подумав, он РАссудил, что сейчас ему хочется побыть целковому.
–– Вот и славно.
Боги встали из-за стола с намерением отнести тарелки обРАтно. ИзбРАнный же облокотился на стол и с бессилием стал взиРАть на последний недоеденный пончик. Всем своим видом пончик в него влезать отказывался. Тем временем Велес и Чернобог отдали посуду официантке и напРАвились к выходу.
–– Удачи. –– Рус махнул им рукой. Чернобог и Велес не глядя махнули в ответ и вышли за двери. Когда она за ними закрылась, Рус вновь вернул очи к газете. Кофе его начинал остывать.
***
В это же время несколькими Волостями южнее на гоРОД Даллас надвигалась гигантская черная туча. Она несла с собой дождь для цветов, прохладу для упарившихся в выдавшемся необычайно жарким ноябре фермеров и позволяющий творить свои дела в тайне мРАк для тех, кто умел им воспользоваться. Примерно тогда же, когда Чернобог в компании с Велесом покинули избРАнного, дверь гостиницы «У старины Вилли», что в гринвичском квартале Далласа, кой прозван еще «нехороший квартал», отворилась наружу. Из нее вышел некто в сером плаще и широкополой шляпе, с сигарой в зубах. По высовывавшемуся из-под пол плаща хвосту случайный прохожий мог догадаться, что это ящер. В деснице чешуйчатый держал зонт. Кем он был? Его настоящего имени не знал никто в этом квартале, однако среди гангстеров банды Тернера он был известен под именем Ли Харви Освальд. Это был наемный убийца высшего уровня. Его-то Тернер и посоветовал главе целкового из профсоюза, аффилированного, как это водится в СВАР с Итало-Русовой мафией. О "крутом киллере" спРАвлялись аж из Нью-Йорка. Поговаривали даже, что этот заказ шел из самого Вашингтона... Однако сии обстоятельства Тернера интересовали куда как меньше, чем отваленный ему с полна куш. Как известно, главное в их деле это задавать как можно меньше вопросов.
Примерно также думал и Ли. Во времена войны во Вьетнаме сей ящер промышлял тем, что организовывал диверсионные акты в тылу и, пользуясь схожестью своего имени с большинством имен китайских и советских добровольцев сиими актами стаРАлся подмачивать репутацию Ли Си Цынов. Однако война закончилась. Его хороший друг Лаури Терни навсегда остался лежать где-то на склонах вьетнамских гор. А Ли же решил заняться, как он сам говорил: «куда менее рисковым делом». Он стал РАботать на мафию и, надо сказать, преуспел. Чаще другого он бРАлся за убийства, при чем не важно, кто была его цель: мелкая ли сошка в ветеринарном бизнесе или же птица полетом повыше, заказы на коих ему стали давать со временем, РАбота всегда оставалась выполненной на высшем уровне. Со временем в половине Волостей было признано, что во всех СВАР не найдется убийцы лучше, чем Ли. Вот и теперь, несмотря на всю серьезность полученного поручения, Освальд не сомневался, что выполнит заказ без сучка и задоринки. Помятая о том, что куРАтор с "инструментом" будут ожидать его в полночь у Сиреса, ящер вышел сейчас на РАзведку будущего места действия... С неба упали целковые капли. Ли открыл зонт.
КуРАтор, стоящий надо всеми куРАтоРАми, элементаль Февраль восседал на целковом из многих астероидов, что окольцовывают Сатурн и дивился результатами проведенной РАботы – переливавшийся ярчайшим бело-синим светом пояс из звезд буквально пересыпался в его руках, не утРАчивая при этом формы. Иногда от звезд слышалось целква уловимое "фнуф-фнуф". Все это происходило при опустевшем и черном небе – не плененных элементалями звезд на нем не осталось. «Сла-а-авно...».
–– Что теперь?
Появившийся позади Сера прервал его РАзмышления.
–– Ничего. Пусть ящеры действуют самостоятельно. Русы им не помеха.
–– А если у них не получится?
–– А у них и должно не получиться. Самое главное сейчас – это рассеять внимание. Я ощущаю, нам это удастся. И тогда-а-а... Но, впрочем... На всякий случай, иди, присмотри за ходом дел. Можешь взять с собой Тлена.
Сера кивнул и покинул Февраля.
***
Покинув Халифа, Велес и Чернобог напРАвились прямо по указанному в газете адресу, на пути мысленно общаясь между собой.
«–– Честно говоря, план-то говененький.
–– Че?! И ты туда же?!
–– Да ладно тебе. Просто я тоже не вижу в этих объявлениях особой зацепки. Ну ящер, ну и что?
–– Так, все, надоел! Это точно их рук дело! Вот увидишь, чуйка меня не подведет!».
РАзмыслив эдак, Боги умолкли, пРОДолжив путь. Когда заглянув в случайное окно целкового этажа такой же случайной квартиры, они увидели на настенных часах пол десятичка с полушкой, Велес начал кипятиться.
«––Четвертука часов!
–– Да сейчас мы найдем ее!
–– Четвертушка часов! За это время...
–– Ой, все!».
Уязвленный в собственном самолюбии Чернобог отошел от Велеса и напРАвился к целковому попавшемуся на тротуаре киоску, прикупив в нем несколько свежих нью-йоркских ведомостей.
«–– Хватит тРАнжирить деньги на всякую муть!» –– Подумал Велес вдогонку Чернобогу.
–– Ну вот же, вот! –– Произнес тот, подходя к бРАту с новыми газетенками.
–– Даже не начинай. Мы уже полдня шляемся по Нью-Йорку, и ты каждые полушку минут восклицаешь: «Вот, вот!». То целковый ящер приобрел ферму, полушный парикмахерскую открыл, четвертушный – глава судостроительной верфи... Какая во всем этом может быть связь?! Мне уже начинает казаться, что Халиф был пРАв, когда спросил про полую землю... И вообще, ты хоть спросил у него, где парикмахерская?
–– Да. Сейчас нам надо повернуть вот сюда... О, вон она!
–– Наконец-то!
Боги остановились на широком, гомонящем и гудящем проспекте перед небольшим целковоэтажным зданием со стеклянными стенами. Заходящих в него посетителей на входе встречали полки с бюстами манекенов с гламурными завитушками силиконовых волос. Над стеклянной дверью на темном фоне (до выцветания он, должно быть, был синим/кРАсным) виднелась надпись: «Парикмахерская и педикюр мистера Хамфри». Боги вошли.
Внутри в их ноздри сРАзу ворвался удушливый запах плохо проветриваемого помещения, смешенный с запахом воска и средств для укладки волос того времени. Приветливая ящерка в цветочном платье поспешила к ним подойти.
–– Что вам угодно?
–– Нам бы постричься. –– Сказал Чернобог.
–– Пос-с-стричься и-и-и?..
–– Постричься и все. –– Бог глянул на нее с улыбкой на устах и с подозрением в сердце.
–– Прошу прощения, с-с-сэр, но мы не беремс-с-ся за причес-с-ску отдельно от педикюра.
–– ? –– В осьмушку бровей изумились Боги.
–– Такова политика нашей компании.
–– Ну-у-у, хорошо. –– Велес и Чернобог согласились.
–– Тогда прошу с-с-садитьс-с-ся.
Кивком ящерка пригласила их к пластмассовым креслам с невысокими спинками. Боги присели, отдавшись в руки умелым стригалям. В следующие минуты волосы их начали парить в водичке. Чешуйчатые руки, аккуРАтно водившие по волосам, вскоре взялись за ножницы и довольно умело принялись за дело.
«Ха-х!» –– Подумал целковый из Богов.
«–– Ты чего?
–– Да так, вспомнил приданья людей о богах и героях, кои теряли силы, лишаясь волос.
–– А-а. Ха-х, это да, это, конечно, умоРА. Чего только Русы себе не навыдумают».
–– Прошу ваши руки.
Боги протянули ладони ящерке. Та, ловко пользуясь лезвиями, начала остригать ногти Богов, а те, в свою очередь, пытались сыскать что-либо стРАнное в сем заведении.
