Маг откинулся на бархатную спинку дивана.
- На тебе столько защитных заклинаний, что в глазах рябит. И, поверь мне, многие из них не стоят и выеденного яйца, если накладывавший их маг не испытывает к объекту очень сильных положительных чувств.
Айрис покачала головой.
- Быть может жалость? Сочувствие? Благодарность?
- Нет. Нет... Этого было бы слишком мало. Я думаю, что где бы он сейчас не был, он бы пришёл. Если бы ты его позвала. Но хочешь ли ты этого?
Айрис не знала, что ответить на это. Те разумники, что следили за ее душевным здоровьем склонялись к мнению, что чем меньше в ее жизни будет воспоминаний о Проклятом, тем лучше. Иногда она была с ними согласна, иногда нет. Винить Ала в происходящем было крайне глупо.
Мелодичный перелив сигнала переговорника Дэна прервал ее размышления. Он, извинившись, отошел к окну.
Айрис не вслушивалась, но вдруг почувствовал, что разговор этот крайне важен. Будто кто-то толкнул ее в спину. Она вдруг ощутила и прежде посещавшее ее чувство опасности - не раз и не два блуждала она по злачным местам города, и могла попасть в переделку, но всегда вовремя ощущала надвигающуюся опасность. Может это действие тех самых заклинаний, о которых говорил ей Дэн?
Голос Дэна вдруг зазвучал громче, будто над самым ухом, хотя он стоял довольно далеко.
- Куриная кровь. Только куриная. Нет, еще рано. Это твои проблемы, дорогуша. Меня это не касается. Ты сама...
Женщина что то истерично возражала.
- Не смогу. - Дэн усмехнулся. - Ты ведь знаешь, что для серьёзных вещей ингредиенты нужно подготавливать загодя? Этим и занимаюсь. А ты занимайся своим... Ингридиентом.
Молния будто прошила Айрис. Она отчетливо поняла, о ком говорит Дэн. Это она... Ингридиент?
Бездна побери этих магов! Она, обычный человек, совершенно беспомощна.
Он обернулся, взглянул на нее серьезно и строго. Приложил палец к губам. Она вдруг почувствовала, что не может говорить. Но онемение почти сразу прошло. Дэн положил переговорник в карман.
Усмехнулся.
- И ты говоришь, что не интересуешь его? Да, ты права - чувство опасности, внезапно обострившийся слух, и то, как легко ты сбросила заклинание не самого слабого мага - это Его дары.
Он сел напротив, не сводя взгляда.
- Скоро все изменится, Айрис. Я исправлю величайшую несправедливость - то, как Его смели с доски, задвинули в угол.
- Я знаю Ала лучше, чем кто-либо. Ему не нужны ни почитание, ни дары.
- Несправедливость от этого не становится меньше. А ты дашь ему простое человеческое счастье.
Айрис честно пыталась измениться. Тем более, что мир вокруг менялся благодаря очередной жертве Ала во имя мира. Обычно те, кто приносит себя, в жертву, не пользуются извлеченными из жертвы плодами. Они попросту на это не способны.
Одно время Айрис занялась было благотворительностью. Деньги у нее брали охотно, но, например, давать уроки рисования детям в приюте не дали. Клеймо одержимой, да еще и с дурной репутацией, никуда не делось.
Как назло, стоило ей выйти из кабинета директрисы, ей позвонила одна дама из ее темного прошлого - держательница борделя, у которой всегда можно было прикупить вдобавок самые новые способы оторваться от рутины реальности. Черная трава и Пепел бездны у нее были наилучшего качества.
Ал со своим улучшением мира перекрыл ей бизнес. Но мадам Айлиран была не в обиде. Просто сменила гражданство, и перестала гадить там, где живет.
Ее подопечные девочки и мальчики отправились заниматься свои древним ремеслом в соседние страны. Туда, где не работали слишком правильные, слишком возвышенные законы, ставшие теперь неотъемлемой частью Астурии.
Дно жизни тянуло Арис назад, именно так, с ноткой обреченности восприняла она этот звонок, выходя из здания приюта. Деньги ее были не грязны для несчастных сирот, а во сама она... И вот подтверждение ее грязи. Айрис приняла звонок.
- Айрис, милая - защебетала мадам Айлиран. - У меня для тебя сюрприз, такой сюрприз, просто чудо. Одному милому мальчику очень хотелось бы с тобой встретиться...
Глазок переговорника сдвинулся, и Арис увидела сидевшего спиной к ней молодого мужчину. Он будто сошел с ее картин... Эти волосы, разворот плеч, манера сидеть. Она всегда писала только портреты Ала...
Неужели Дэн прав? Но как?
Она сипло сказала:
- Еду.
Пришлось добираться почти через весь город по пробкам. Хотелось выскочить на проезжую дорогу и станцевать.
Как? Как? Какая разница?
И только в гостиной мадам Айлиран, глядя в похожее лицо, в чужое лицо, она поняла, какой была дурой.
- Правда похож? - прижала сухие ручки к груди мадам. - Такой милый мальчик, студент. Ему бы, подзаработать... Тебе нужен натурщик, дорогая?
Парень стоял, опустив глаза, и нарочито краснея. Он расстегнул пару пуговиц на рубашке, демонстрируя , как хорошо сложен.
Поднял голову:
- Моя фамилия Клеменс, госпожа Бард... Вполне возможно, что мы с почившим магистром родня.
На смотрела в его глаза. Аметистовые, невозможные...
- Цвет глаз...
Он улыбнулся.
- О, это линзы. И нос я немного подправил. Совсем чуть-чуть. Если хотите, я могу еще что-то в себе изменить. Я на все согласен. За скромное содержание, госпожа Бард. Шестьсот золотых в месяц.
Айрис перевела взгляд на мадам Айлиран
- Соглашайся. Эксклюзивное предложение. Двойники знаменитостей у нас обычно от тысячи золотых. Но из уважения к твоему горю...
Пощечина вышла звонкой. Мадам Айлиран схватилась за щеку.
- Тварь. - прошипела Айрис. - Забудь номер моего переговорника.
Мадам что-то кричала ей вслед, Арис не слышала.
В машине она заплакала.
Скорее бы Уна вернулась из своей командировки.
Мир изменился, изменилось его нутро, изменилась его суть, изменились причинно-следственные связи, а никто этого не заметил.
Даже Уне, стоявшей у истоков этих перемен, приходилось себе напоминать о том, насколько в другом мире она теперь живет.
Когда ей было лет семнадцать, ясновидцы всех мастей начали талдычить о том, что мир де стоит на пороге перемен, буквально на стыке времен.
Ну что сказать... Ясновидцы были правы, хотя всей картины увидеть не могли.
Жертва магистра, жертва Небесного Всадника, его кровь пролитая над картой Астурии привела к последствиям, которых никто не ожидал. Даже те многомудрые головы, что корпели над планом.
В Астурии ее осталось одержимых. В Астурии на семьдесят процентов снизилось количество преступлений. Не тот тотальный запрет на причинение вреда, как в Багре... Но что-то похожее.
Жрецы были правы оказывается - Бездна действительно толкала на преступления. И без этой подталкивающей в спину невидимой ладони многие люди предпочли вести честный образ жизни.
Но это все мелочи. Удивительнее всего было то, что Бездна, безумная совокупность всех разумов - начала приобретать черты разумности.
Теперь с отдельной нечистью и нежитью можно было договориться. Энтони Бард шутил, что теперь он потерял статус эксклюзивной разумной нежити.
Это пока держали в секрете.
Оно и понятно. Слишком ново. Необычно. Непонятно, что теперь с этим делать.
Новая веха в магической науке. Новый мир в который люди шагнули - и еще не осознали этого.
За пределами этих границ, впрочем, все по -прежнему. Уна и мастер Хагал успели уже трижды съездить в командировки. Эта - четвёртая.
Ничего особенного, та самая рутина, от которой теперь была свободна Астурия.
Сегодня у них вроде как был выходной. Поэтому они с мастером просто бродили по приморскому городу, продуваемому со всех сторон солеными ветрами. Пили кофе и ели местные блюда во всех попадавшихся по дороге забегаловках. Прислушивались, приглядывались, принюхивались.
И беседовали. Уна предполагала, что у них что-то вроде свидания.
Сопряжённого с неторопливой работой.
Что ж. Каков кавалер, таково и свидание. Ничего не поделать. Они давно уже и не раз поговорили обо всем.
Да, Уна не Маргарита. Да, они ничего друг другу не должны. Нет между ними ни чувства вины, ни каких либо обязательств. Но отчего бы и не попробовать? Они маги, долгожители, им некуда спешить...
Они шли по довольно темному переулку, Уна закуталась в шарф, но от сырости это ее спасало мало.
Мастер Хагал остановил ее, схватив за плечо.
- Слышишь? Чувствуешь?
Она остановилась, прислушивались. И обычным, человеческим слухом и тем шестым чувством, что доступно только магам...
Где-то за стеной осень грустно плакал маленький ребенок.
Они, ведомые особым чувством направления вошли в двор колодец, с нескольким скамейками и деревьями посередине. Поднялись по внешней деревянной лестнице на третий этаж.
Плач слышаться все отчетливее. Что-то с ним было не так, небеса.
Потом Уна поняла.
- Ребенок мертв.
- Да, - выдохнул мастер. -И довольно давно.
Рутина. Как сильно Уна хотела бы, чтобы это не было бы рутиной!
Как полагается, они вызвали стражей порядка и стражей милосердия. И те и другие прибыли быстро и без шума, чтобы не мешать некромантам..
Привычно они шагнули в темноту и тишину квартиры. Очень чистой, очень просто обставленной. Пропахшей бездной.
Женщину, качавшую колыбель Уна приняла было за нежить. Но нет, она была жива.
Иссохшей рукой она держалась за край деревянной кроватки, украшеной в северно-астурийском стиле. Бежали по бортику искусно вырезанные олени и собаки, раскрашенные в яркие цвета. Вязанные звезды свисали с перекладины, звенели маленькие колокольчики. Дитя, лежавшее в колыбели смотрело на них холодный, осмысленным взглядом.
- Вы от Дэна - скрипуче произнесла женщина. - Я давно просила решить проблему. Куриной крови ему давно мало. Моей... Тоже. А я не могу отойти надолго.
- Да, - медленно произнес мастер Хагал. - От Дэна. Какие инструкции он вам дал? Напомните, пожалуйста.
Женщина нахмурилась. Поднесла руку к нечёсаной голове.
- Я все делаю, как он сказал. Это и в моих интересах. Меня проверять не надо. Просто он голоден. Сделайте что-нибудь!
Мастер подошёл к колыбели поближе. Становясь между женщиной и Уной.
- Вы молодец. Сейчас я, все сделаю.
Уна поняла, что все это напоминает: за прошедшие полгода уже два историка провели исследования молодости лорда Проклятого. Это стало совсем легко сделать, ибо теперь каждая собака знала его имя, и откуда он родом. История произошедшая с его матерью, Матильдой до его рождения происходиламв похожем антураже.
Женщина нахмурилась.
- Вы... Вы не от Дэна!
И издала такой вопль, какой прежде Уна слышала только однажды, в виварии, когда ее учили охотиться на баньши.
А потом почувствовала что-то странное, будто грудную клетку обожгло огнем.
Уна сделала первое, что успела: ее сознание провалилось в бездну, все еще чувствуя на себе холодный взгляд нежити.
И там, на берегу реки, отделявшей от бездны Небесный Сад, из которого когда-то сбежала Маргарита, она увидела лодку, прибившуюся к берегу.
Младенец - нежить смотрел на нее уже не так холодно. Вдруг проскрипел голосом, который можно было бы принять за голос Мертвеца.
- Положи меня в лодку. Тебе туда нельзя.
Уна чуть не выронила его из рук.
- Ты говоришь! Ты же младенец! Сколько тебе от роду?
- Я мертв. У мертвых нет возраста. Бездна дала мне знания. Я хочу туда. Тощая ручка выпросталась из-под вышитого красными птицами одеяльца.
- Что произошло?
В голсе нежити слышалось раздражение.
- Думаю, в тебя стреляли.
- Кто? Кто такой Дэн? Кто такая твоя мать? За что они так с тобой?
- Прости. Я только здесь обрел разум. Я не знаю. Посто положи меня в лодку.
Туман на другом берегу рассеялся.
И Уна увидела двух женщин, стоявших у деревенского домика на том берегу реки.
Она узнала одну из них по светлым длинным косам, перекинутыми на грудь. А вторая... Скорее догадалась, чем вспомнила: императрица Эльдина. Приемная мать настоящего лорда Рейнхальда.
Уна положила ребенка в лодку оттолкнула ее от берега. Замахала руками, сложила руки рупором:
- Матильда! Матильда! Привет!
Женщины замахали ей в ответ, спустились к самой воде. Уна еще успела увидеть, как они достают из лодки ребенка, выглядящего совсем по другому: пухленького, умильного малыша.
Перед глазами вдруг стало темно.
Она услышала голос мастера Хагала:
- Ну же... Я держу тебя. Дыши... Дыши.
Уна открыла глаза, некоторое время лежала, разглядывая белый потолок изящными резными узорами. Слух возвращался медленно, но вскоре она различила писк лекарственных артефактов и чей-то негромкий храп, который наполнил комнату тихим ритмом.
Мастер Хагал спал в кресле у окна, его голова была наклонена назад. Ощутив на себе взгляд Уны, он пробудился, потянулся, газета, которую он сжимал в руках, упала на пол.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил он, пробуждаясь полностью.
- Ничего ужасного, - ответила Уна, чувствуя, как губы ее разъезжаются в глупой, но искренней улыбке. - Очень рада видеть вас.
Ого! Лорды маги умеют краснеть! Мило, подумала Уна про себя.
- Я тоже очень рад, - ответил Мастер Хагал, улыбаясь в ответ.
- Кто же стрелял в меня? - спросила Уна, не скрывая своего любопытства.
Мастер Хагал пожал плечами.
- Какая-то мелкая сошка. Просто неудачник. Принес бычьи сердца для нежити, - пробормотал он, будто думая о чем-то доугом
- А кто такой Дэн? Удалось выяснить? - продолжала интересоваться Уна.
Мастер Хагал поморщился и поднял газету.
- У меня есть предположение. И в связи с ним две новости, и обе они неприятные. В Астурии принят новый закон, за который проголосовали все ветви власти. При этом был запечатан магией в память о нашем ушедшем магистре. Отныне магистры и высшие лорды больше не принадлежат суду. Это просто предлог, - он усмехнулся, но его глаза выражали грусть и разочарование. - И вторая новость: сегодня ночью произошла смена власти в Ордене разума. Новым магистром стал Дэниэл Кемен. Вызвал старика магистра на дуэль, победил конечно. Стрый магистр был в первую очередь администратором, а не бойцом.
- Ох, - Уна подскочила было, но тут же упала на мягкие подушки.
Мастер, пересел на край кровати, взял ее руку в свою большую ладонь. Его пальцы были теплыми и уверенными.
- Что поделать. Да и одно лишь имя - сложно назвать это совпадением. А я ведь помню его ребенком: ассистировал магистру, когда он делал Кемену операцию. Да...
Мастер задумчиво погладил руку Уны, словно нежное прикосновение способно смягчить горечь прошлого.
- Я тогда был так молод и глуп. Пожалуй, Дэниел знал об истинной природе магистра.
- Как так вышло?
- Тот слишком открылся во время операции. А рядом был жрец Ждущих. Ленни. Ленард.
- Тот, что украл Ависа.
- А потом легко отделался. Его всего лишь казнили. Я был слишком занят Ависом, чтобы мстить. Или наслаждаться его казнью.
- Ну и хорошо, - быстро сказала Уна, стремясь унять волнение, которое охватывало ее.
- Да, конечно, - рассеянно ответил Хагал, его мысли все еще уходили в далекое прошлое. - Так вот. Этот Кемен...
- Я заметила кое-что странное в доме. В комнате. Словно повторение тех событий, что предшествовали рождению магистра.
- Воспоминания лорда Шейда, да. Может быть зря он делился воспоминаниями.
- Наш магистр - шикарный инфоповод. Еще надолго.
Мастер усмехнулся, его губы изогнулись в легкой улыбке. Он провел пальцем по ее щеке.
- Хорошо хоть о нас не знают.
Они потянулись друг к другу на встречу, и внезапно дверь в палату распахнулась.
- На тебе столько защитных заклинаний, что в глазах рябит. И, поверь мне, многие из них не стоят и выеденного яйца, если накладывавший их маг не испытывает к объекту очень сильных положительных чувств.
Айрис покачала головой.
- Быть может жалость? Сочувствие? Благодарность?
- Нет. Нет... Этого было бы слишком мало. Я думаю, что где бы он сейчас не был, он бы пришёл. Если бы ты его позвала. Но хочешь ли ты этого?
Айрис не знала, что ответить на это. Те разумники, что следили за ее душевным здоровьем склонялись к мнению, что чем меньше в ее жизни будет воспоминаний о Проклятом, тем лучше. Иногда она была с ними согласна, иногда нет. Винить Ала в происходящем было крайне глупо.
Мелодичный перелив сигнала переговорника Дэна прервал ее размышления. Он, извинившись, отошел к окну.
Айрис не вслушивалась, но вдруг почувствовал, что разговор этот крайне важен. Будто кто-то толкнул ее в спину. Она вдруг ощутила и прежде посещавшее ее чувство опасности - не раз и не два блуждала она по злачным местам города, и могла попасть в переделку, но всегда вовремя ощущала надвигающуюся опасность. Может это действие тех самых заклинаний, о которых говорил ей Дэн?
Голос Дэна вдруг зазвучал громче, будто над самым ухом, хотя он стоял довольно далеко.
- Куриная кровь. Только куриная. Нет, еще рано. Это твои проблемы, дорогуша. Меня это не касается. Ты сама...
Женщина что то истерично возражала.
- Не смогу. - Дэн усмехнулся. - Ты ведь знаешь, что для серьёзных вещей ингредиенты нужно подготавливать загодя? Этим и занимаюсь. А ты занимайся своим... Ингридиентом.
Молния будто прошила Айрис. Она отчетливо поняла, о ком говорит Дэн. Это она... Ингридиент?
Бездна побери этих магов! Она, обычный человек, совершенно беспомощна.
Он обернулся, взглянул на нее серьезно и строго. Приложил палец к губам. Она вдруг почувствовала, что не может говорить. Но онемение почти сразу прошло. Дэн положил переговорник в карман.
Усмехнулся.
- И ты говоришь, что не интересуешь его? Да, ты права - чувство опасности, внезапно обострившийся слух, и то, как легко ты сбросила заклинание не самого слабого мага - это Его дары.
Он сел напротив, не сводя взгляда.
- Скоро все изменится, Айрис. Я исправлю величайшую несправедливость - то, как Его смели с доски, задвинули в угол.
- Я знаю Ала лучше, чем кто-либо. Ему не нужны ни почитание, ни дары.
- Несправедливость от этого не становится меньше. А ты дашь ему простое человеческое счастье.
***
Айрис честно пыталась измениться. Тем более, что мир вокруг менялся благодаря очередной жертве Ала во имя мира. Обычно те, кто приносит себя, в жертву, не пользуются извлеченными из жертвы плодами. Они попросту на это не способны.
Одно время Айрис занялась было благотворительностью. Деньги у нее брали охотно, но, например, давать уроки рисования детям в приюте не дали. Клеймо одержимой, да еще и с дурной репутацией, никуда не делось.
Как назло, стоило ей выйти из кабинета директрисы, ей позвонила одна дама из ее темного прошлого - держательница борделя, у которой всегда можно было прикупить вдобавок самые новые способы оторваться от рутины реальности. Черная трава и Пепел бездны у нее были наилучшего качества.
Ал со своим улучшением мира перекрыл ей бизнес. Но мадам Айлиран была не в обиде. Просто сменила гражданство, и перестала гадить там, где живет.
Ее подопечные девочки и мальчики отправились заниматься свои древним ремеслом в соседние страны. Туда, где не работали слишком правильные, слишком возвышенные законы, ставшие теперь неотъемлемой частью Астурии.
Дно жизни тянуло Арис назад, именно так, с ноткой обреченности восприняла она этот звонок, выходя из здания приюта. Деньги ее были не грязны для несчастных сирот, а во сама она... И вот подтверждение ее грязи. Айрис приняла звонок.
- Айрис, милая - защебетала мадам Айлиран. - У меня для тебя сюрприз, такой сюрприз, просто чудо. Одному милому мальчику очень хотелось бы с тобой встретиться...
Глазок переговорника сдвинулся, и Арис увидела сидевшего спиной к ней молодого мужчину. Он будто сошел с ее картин... Эти волосы, разворот плеч, манера сидеть. Она всегда писала только портреты Ала...
Неужели Дэн прав? Но как?
Она сипло сказала:
- Еду.
Пришлось добираться почти через весь город по пробкам. Хотелось выскочить на проезжую дорогу и станцевать.
Как? Как? Какая разница?
И только в гостиной мадам Айлиран, глядя в похожее лицо, в чужое лицо, она поняла, какой была дурой.
- Правда похож? - прижала сухие ручки к груди мадам. - Такой милый мальчик, студент. Ему бы, подзаработать... Тебе нужен натурщик, дорогая?
Парень стоял, опустив глаза, и нарочито краснея. Он расстегнул пару пуговиц на рубашке, демонстрируя , как хорошо сложен.
Поднял голову:
- Моя фамилия Клеменс, госпожа Бард... Вполне возможно, что мы с почившим магистром родня.
На смотрела в его глаза. Аметистовые, невозможные...
- Цвет глаз...
Он улыбнулся.
- О, это линзы. И нос я немного подправил. Совсем чуть-чуть. Если хотите, я могу еще что-то в себе изменить. Я на все согласен. За скромное содержание, госпожа Бард. Шестьсот золотых в месяц.
Айрис перевела взгляд на мадам Айлиран
- Соглашайся. Эксклюзивное предложение. Двойники знаменитостей у нас обычно от тысячи золотых. Но из уважения к твоему горю...
Пощечина вышла звонкой. Мадам Айлиран схватилась за щеку.
- Тварь. - прошипела Айрис. - Забудь номер моего переговорника.
Мадам что-то кричала ей вслед, Арис не слышала.
В машине она заплакала.
Скорее бы Уна вернулась из своей командировки.
Глава 8
Мир изменился, изменилось его нутро, изменилась его суть, изменились причинно-следственные связи, а никто этого не заметил.
Даже Уне, стоявшей у истоков этих перемен, приходилось себе напоминать о том, насколько в другом мире она теперь живет.
Когда ей было лет семнадцать, ясновидцы всех мастей начали талдычить о том, что мир де стоит на пороге перемен, буквально на стыке времен.
Ну что сказать... Ясновидцы были правы, хотя всей картины увидеть не могли.
Жертва магистра, жертва Небесного Всадника, его кровь пролитая над картой Астурии привела к последствиям, которых никто не ожидал. Даже те многомудрые головы, что корпели над планом.
В Астурии ее осталось одержимых. В Астурии на семьдесят процентов снизилось количество преступлений. Не тот тотальный запрет на причинение вреда, как в Багре... Но что-то похожее.
Жрецы были правы оказывается - Бездна действительно толкала на преступления. И без этой подталкивающей в спину невидимой ладони многие люди предпочли вести честный образ жизни.
Но это все мелочи. Удивительнее всего было то, что Бездна, безумная совокупность всех разумов - начала приобретать черты разумности.
Теперь с отдельной нечистью и нежитью можно было договориться. Энтони Бард шутил, что теперь он потерял статус эксклюзивной разумной нежити.
Это пока держали в секрете.
Оно и понятно. Слишком ново. Необычно. Непонятно, что теперь с этим делать.
Новая веха в магической науке. Новый мир в который люди шагнули - и еще не осознали этого.
За пределами этих границ, впрочем, все по -прежнему. Уна и мастер Хагал успели уже трижды съездить в командировки. Эта - четвёртая.
Ничего особенного, та самая рутина, от которой теперь была свободна Астурия.
Сегодня у них вроде как был выходной. Поэтому они с мастером просто бродили по приморскому городу, продуваемому со всех сторон солеными ветрами. Пили кофе и ели местные блюда во всех попадавшихся по дороге забегаловках. Прислушивались, приглядывались, принюхивались.
И беседовали. Уна предполагала, что у них что-то вроде свидания.
Сопряжённого с неторопливой работой.
Что ж. Каков кавалер, таково и свидание. Ничего не поделать. Они давно уже и не раз поговорили обо всем.
Да, Уна не Маргарита. Да, они ничего друг другу не должны. Нет между ними ни чувства вины, ни каких либо обязательств. Но отчего бы и не попробовать? Они маги, долгожители, им некуда спешить...
Они шли по довольно темному переулку, Уна закуталась в шарф, но от сырости это ее спасало мало.
Мастер Хагал остановил ее, схватив за плечо.
- Слышишь? Чувствуешь?
Она остановилась, прислушивались. И обычным, человеческим слухом и тем шестым чувством, что доступно только магам...
Где-то за стеной осень грустно плакал маленький ребенок.
Они, ведомые особым чувством направления вошли в двор колодец, с нескольким скамейками и деревьями посередине. Поднялись по внешней деревянной лестнице на третий этаж.
Плач слышаться все отчетливее. Что-то с ним было не так, небеса.
Потом Уна поняла.
- Ребенок мертв.
- Да, - выдохнул мастер. -И довольно давно.
Рутина. Как сильно Уна хотела бы, чтобы это не было бы рутиной!
Как полагается, они вызвали стражей порядка и стражей милосердия. И те и другие прибыли быстро и без шума, чтобы не мешать некромантам..
Привычно они шагнули в темноту и тишину квартиры. Очень чистой, очень просто обставленной. Пропахшей бездной.
Женщину, качавшую колыбель Уна приняла было за нежить. Но нет, она была жива.
Иссохшей рукой она держалась за край деревянной кроватки, украшеной в северно-астурийском стиле. Бежали по бортику искусно вырезанные олени и собаки, раскрашенные в яркие цвета. Вязанные звезды свисали с перекладины, звенели маленькие колокольчики. Дитя, лежавшее в колыбели смотрело на них холодный, осмысленным взглядом.
- Вы от Дэна - скрипуче произнесла женщина. - Я давно просила решить проблему. Куриной крови ему давно мало. Моей... Тоже. А я не могу отойти надолго.
- Да, - медленно произнес мастер Хагал. - От Дэна. Какие инструкции он вам дал? Напомните, пожалуйста.
Женщина нахмурилась. Поднесла руку к нечёсаной голове.
- Я все делаю, как он сказал. Это и в моих интересах. Меня проверять не надо. Просто он голоден. Сделайте что-нибудь!
Мастер подошёл к колыбели поближе. Становясь между женщиной и Уной.
- Вы молодец. Сейчас я, все сделаю.
Уна поняла, что все это напоминает: за прошедшие полгода уже два историка провели исследования молодости лорда Проклятого. Это стало совсем легко сделать, ибо теперь каждая собака знала его имя, и откуда он родом. История произошедшая с его матерью, Матильдой до его рождения происходиламв похожем антураже.
Женщина нахмурилась.
- Вы... Вы не от Дэна!
И издала такой вопль, какой прежде Уна слышала только однажды, в виварии, когда ее учили охотиться на баньши.
А потом почувствовала что-то странное, будто грудную клетку обожгло огнем.
Уна сделала первое, что успела: ее сознание провалилось в бездну, все еще чувствуя на себе холодный взгляд нежити.
И там, на берегу реки, отделявшей от бездны Небесный Сад, из которого когда-то сбежала Маргарита, она увидела лодку, прибившуюся к берегу.
Младенец - нежить смотрел на нее уже не так холодно. Вдруг проскрипел голосом, который можно было бы принять за голос Мертвеца.
- Положи меня в лодку. Тебе туда нельзя.
Уна чуть не выронила его из рук.
- Ты говоришь! Ты же младенец! Сколько тебе от роду?
- Я мертв. У мертвых нет возраста. Бездна дала мне знания. Я хочу туда. Тощая ручка выпросталась из-под вышитого красными птицами одеяльца.
- Что произошло?
В голсе нежити слышалось раздражение.
- Думаю, в тебя стреляли.
- Кто? Кто такой Дэн? Кто такая твоя мать? За что они так с тобой?
- Прости. Я только здесь обрел разум. Я не знаю. Посто положи меня в лодку.
Туман на другом берегу рассеялся.
И Уна увидела двух женщин, стоявших у деревенского домика на том берегу реки.
Она узнала одну из них по светлым длинным косам, перекинутыми на грудь. А вторая... Скорее догадалась, чем вспомнила: императрица Эльдина. Приемная мать настоящего лорда Рейнхальда.
Уна положила ребенка в лодку оттолкнула ее от берега. Замахала руками, сложила руки рупором:
- Матильда! Матильда! Привет!
Женщины замахали ей в ответ, спустились к самой воде. Уна еще успела увидеть, как они достают из лодки ребенка, выглядящего совсем по другому: пухленького, умильного малыша.
Перед глазами вдруг стало темно.
Она услышала голос мастера Хагала:
- Ну же... Я держу тебя. Дыши... Дыши.
***
Уна открыла глаза, некоторое время лежала, разглядывая белый потолок изящными резными узорами. Слух возвращался медленно, но вскоре она различила писк лекарственных артефактов и чей-то негромкий храп, который наполнил комнату тихим ритмом.
Мастер Хагал спал в кресле у окна, его голова была наклонена назад. Ощутив на себе взгляд Уны, он пробудился, потянулся, газета, которую он сжимал в руках, упала на пол.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил он, пробуждаясь полностью.
- Ничего ужасного, - ответила Уна, чувствуя, как губы ее разъезжаются в глупой, но искренней улыбке. - Очень рада видеть вас.
Ого! Лорды маги умеют краснеть! Мило, подумала Уна про себя.
- Я тоже очень рад, - ответил Мастер Хагал, улыбаясь в ответ.
- Кто же стрелял в меня? - спросила Уна, не скрывая своего любопытства.
Мастер Хагал пожал плечами.
- Какая-то мелкая сошка. Просто неудачник. Принес бычьи сердца для нежити, - пробормотал он, будто думая о чем-то доугом
- А кто такой Дэн? Удалось выяснить? - продолжала интересоваться Уна.
Мастер Хагал поморщился и поднял газету.
- У меня есть предположение. И в связи с ним две новости, и обе они неприятные. В Астурии принят новый закон, за который проголосовали все ветви власти. При этом был запечатан магией в память о нашем ушедшем магистре. Отныне магистры и высшие лорды больше не принадлежат суду. Это просто предлог, - он усмехнулся, но его глаза выражали грусть и разочарование. - И вторая новость: сегодня ночью произошла смена власти в Ордене разума. Новым магистром стал Дэниэл Кемен. Вызвал старика магистра на дуэль, победил конечно. Стрый магистр был в первую очередь администратором, а не бойцом.
- Ох, - Уна подскочила было, но тут же упала на мягкие подушки.
Мастер, пересел на край кровати, взял ее руку в свою большую ладонь. Его пальцы были теплыми и уверенными.
- Что поделать. Да и одно лишь имя - сложно назвать это совпадением. А я ведь помню его ребенком: ассистировал магистру, когда он делал Кемену операцию. Да...
Мастер задумчиво погладил руку Уны, словно нежное прикосновение способно смягчить горечь прошлого.
- Я тогда был так молод и глуп. Пожалуй, Дэниел знал об истинной природе магистра.
- Как так вышло?
- Тот слишком открылся во время операции. А рядом был жрец Ждущих. Ленни. Ленард.
- Тот, что украл Ависа.
- А потом легко отделался. Его всего лишь казнили. Я был слишком занят Ависом, чтобы мстить. Или наслаждаться его казнью.
- Ну и хорошо, - быстро сказала Уна, стремясь унять волнение, которое охватывало ее.
- Да, конечно, - рассеянно ответил Хагал, его мысли все еще уходили в далекое прошлое. - Так вот. Этот Кемен...
- Я заметила кое-что странное в доме. В комнате. Словно повторение тех событий, что предшествовали рождению магистра.
- Воспоминания лорда Шейда, да. Может быть зря он делился воспоминаниями.
- Наш магистр - шикарный инфоповод. Еще надолго.
Мастер усмехнулся, его губы изогнулись в легкой улыбке. Он провел пальцем по ее щеке.
- Хорошо хоть о нас не знают.
Они потянулись друг к другу на встречу, и внезапно дверь в палату распахнулась.
