– Нет уж, ты меня выслушаешь! – Продолжал стоять на своём Балтимор, после чего в одиночку прошёл к воротам зала и перекрыл своим телом дорогу всему отряду. – Иначе все твои подчинённые узнают, какой «гнилой» секрет хранится в белой рясе их хозяина. И даже не пытайся уничтожить меня прямо здесь, Альберто – Мануэль свидетель, я лично попрошу аудиенции у Папы. Уверен, ему будет весьма интересно узнать, как начальник самого секретного отдела Ватикана собрался…
– Довольно! – Прикрикнул на него Корнетти, одновременно оборачиваясь в сторону своей охраны. Епископ с досадой отметил, что члены отряда непроизвольно начали вертеть головами – переглядываясь между собой.
– Так и быть. Хочешь поехать вместе с нами – милости прошу. Мануэля это тоже касается: в конце концов, мне понадобится пара расторопных секретарей, чтобы запротоколировать всё происходящее. Можешь забирать своего ученика, и присоединиться к нашей маленькой компании.
Сказав это, Альберто Корнетти раздражённо взмахнул полой своего плаща, после чего покинул помещение Зала Справедливости, вслед за своими бойцами, ведущими впереди себя протестующих, но вяло упирающихся сестёр Кроу и Дона Ромиреза.
Минни заметила, что их силы, почему-то, практически не действуют в круге спецназовцев – скорее всего, те тоже умели применять против «задержанных» какую-то свою, сдерживающую магию. Точнее Минни сказать не могла, так как их довольно быстро вывели на поверхность.
Серый свет на несколько мгновений ослепил сестёр Кроу – им всем показалось, что они пробыли под землёй слишком долго, но – впервые в жизни – им не слишком-то хотелось покидать это мрачное, но такое надёжное убежище.
– Ловко вы его осадили, - прошептал Мануэль Балтимору, когда они с ним поравнялись. – Надеюсь, вы понимаете, что теперь у него есть все основания убить нас обоих – свидетели епископу всегда мешали, даже если ничего толком не ведали.
– А ты его до сих пор боишься, Диего? – Так же, шёпотом, спросил инквизитора колдун.
– Отнюдь, - хладнокровно откликнулся тот, - Но мне всё же любопытно знать, ради чего я подставляю собственную шею и шею Верпетия. Я, знаете ли, не для того выживал сотни лет, чтобы сгинуть в Лимбе из-за чьей-то глупости, или своей же собственной неосведомлённости…
Мужчины невольно прервали беседу, увидев длинный кортеж из сверкающих чистотой и лоском чёрных бронированных внедорожников: машины стояли ровной цепочкой прямо посреди Круглой Площади – очевидно, единственного места во всём городе, где они могли бы поместиться все разом.
Позади них раздался вой мотоциклетного мотора – Верпетий резко остановился рядом с Балтимором и своим учителем:
– Что случилось?? – Удивлённо спросил юноша, на ходу стаскивая шлем.
– Ты только сейчас решил этим поинтересоваться? – Прошипел в ответ Мануэль. – Где тебя черти носили всё это время? Я же отправил тебе сообщение с пометкой «Срочно»!
Монах переводил изумлённый и полный негодования взгляд с инквизитора на чернокнижника, и обратно:
– Вы разве не слышали? Хаммера только что арестовали – Хлор заявилась прямо в «качалку», вместе с Блэквудом и парой С.С.И-совцев – там его и взяли.
– Ты не шутишь? – Взволнованно переспросил парня Балтимор. – Боюсь, Диего, дело принимает крайне неприятный оборот.
– Я хотел найти Андреа, спросить у неё, в чём дело – но только в Зверинце её тоже не оказалось. - Попытался оправдать свою задержку Верпетий.
– Думаю, молодой Смотрительнице сейчас точно не до разговоров, - мрачно ответил Мануэль, затягивая на своей шее плотный кашемировый шарф.
– Что? А где она? – Только и спросил Верпетий. Парень решительно ничего не понимал.
Мануэль взглянул на Балтимора своими угольно-чёрными глазами, в которых начал разгораться огонёк догадки:
– Думаешь, их хотели устранить одновременно, чтобы они не могли помешать сделке?
– Судя по всему, так и есть, - кивнул в ответ старший Кроу, - Если Корнетти согласился отдать Блэквуду хотя бы самую малую часть силы Чёрного Грааля, в обмен на поддержку элиты в политических кругах Вашингтона – вполне возможно, что мэр, в свою очередь, пообещал Эвелин не лишать её должностных полномочий и, как следствие, позволить ей продолжить своё бессмертное существование на территории Дарквилля.
– Дамочка же была «старой закалки», и совершенно не хотела мириться с тем, что однажды и ей придётся уйти на покой. Причём, во всех смыслах. – Мануэль слегка дёрнул подбородком в сторону городской церкви, единственной, что стояла здесь исключительно для людей.
– Кроме того, ей мешал довольно прогрессивных взглядов оборотень, позволивший себе поставить под сомнение саму концепцию существования не-мёртвых в Дарквилле. Ещё бы она не разозлилась, - пожал плечами Балтимор, - Эвелин столько лет выстраивала всю систему, она не может позволить каким-то бывшим смертным похерить результаты её почти полувековой работы. В таком случае, даже представить не рискну, что будет – если Блэквуд получит обещанное…
Верпетий издал нервный смешок и примирительно поднял руки:
– Мужики, простите, но я сейчас реально – ни одного слова не понял из вашего разговора.
– Мы летим в Шотландию, брат мой, - в своей обычной назидательной манере пояснил ему Мануэль. – Надеюсь, это «маленькое приключение» позволит нам сохранить хотя бы слабое подобие баланса не только между нашим миром и миром людей, но и среди тех, кому «повезло» стоять выше нас, и кто даже не догадывается – насколько чудовищную жизнь приготовил для них епископ Корнетти.
– Этот старикашка в белом хочет запустить свои лапы в Сенат, чтобы получить больше светской власти, а затем держать их в страхе за счёт здешнего зверинца, который он, по сути, выкупил у мэра в счёт куска от Грааля? Типа, если что-то пойдёт не так – натравлю на вас своих экзотических питомцев? Тогда так бы и сказали, что зря «туман» напускать?..
Теперь пришла очередь Мануэля с Балтимором переглянуться от изумления:
– А твой парнишка не такой уж и «бесперспективный», как ты говорил! – Хихикнул Балтимор.
– Да уж, а мне казалось – мы только-только начали понимать друг друга…, - Инквизитор вновь разочарованно покачал головой.
– Постой-ка, Мэни – когда это ты считал меня «бесперспективным»? – Подбоченившись, угрюмо спросил его бывший библиотекарь прихода. – Почему я всё всегда узнаю последним, а?
Инквизитор закусил изнутри щёку, не зная, как лучше ответить своему излишне эмоциональному ученику. Балтимор же, видя, какую бурю он устроил в их с Верпетием «стакане воды» - поспешил сесть в один из внедорожников, стоявший ближе к тому из автомобилей – в котором везли сестёр.
– Эх, язык мой – враг мой, – пробормотал себе под нос Балтимор Кроу, и надвинул свою шляпу как можно глубже – желая полностью скрыть за её мягкими полами собственное лицо. – Будем надеяться, что мы первыми успеем добраться до Чёрного Леса. Если же нет, то…
О дальнейших перспективах подобного расклада – престарелый колдун предпочитал не думать.
В объятиях тьмы
Роскошный частный самолёт епископа Корнетти рассекал воздух над Европой подобно сливочному маслу, в которое кто-то резко запустил не в меру острый нож.
Настолько бесшумного и комфортабельного средства передвижения – сёстры Кроу ещё не видели, однако к их широким и мягким креслам, обитым первоклассной кожей кремового цвета – неизменно была приставлена охрана в виде двух, устрашающего вида, бойцов С.С.И.
Что-то подсказывало Минни, что эти двое были не вполне обычными солдатами – судя по их каменным лицам и особой, красно-серебристой нашивке на плече формы – они принадлежали к самой элитной части Церковных войск, призванных охранять самого епископа.
– У кого-нибудь есть идеи, как нам теперь отсюда выбраться? – Еле слышно произнесла средняя сестра. – Или, на худой конец, что нас теперь ждёт?
Грослин взглянула на неё коротким, слегка встревоженным взглядом: последние пару часов, светловолосая обладательница большей части души Альберты Корнетти мучилась от чудовищной головной боли.
Она чувствовала, как древняя ведьма пытается пробить хрупкий ментальный барьер внутри её разума, который Гро удалось с таким трудом возвести за последние несколько недель, чтобы хоть чуть-чуть отгородиться от постоянного присутствия Берты в своих мозгах. Далось ей это очень тяжело, и, теперь, старшая Кроу находилась в беспрерывной немой войне со своим тёмным непрошенным «альтер эго», заметно укрепившимся с тех пор, как в городе объявился её кровный отец.
– Гро, ты совсем плохо выглядишь, - подтвердила догадки Минни Синайя, - Скажи, если мы можем хоть как-то тебе помочь.
– Всё… нормально, - с трудом произнесла Грослин. Её всю трясло, словно в лихорадке. – Лучше объясни, как ты смогла так быстро… овладеть своими… силами.
– Ах, ты об этом, - Син сделала максимально невинные глаза. – Ну, я же не первый год верчусь внутри этой «системы». Конечно, Ричард обучал меня не только приготовлению любовного зелья, - пошутила младшая сестра.
– Мы тебя ни в чём не упрекаем, - поспешила успокоить девушку Минни, - Просто для нас это было несколько, кхм… неожиданно. Ты так спокойно контролировала и пламя, и холод, хотя ещё совсем недавно хотела буквально «вытравить» из себя все эти способности…
– Я и сейчас этого хочу, - спокойно ответила Син. – Но я прекрасно понимаю и то, что нам без этих сил не справиться. Зануда была права – это всё чувствуется так, будто ты внезапно вспоминаешь нечто такое, что умел когда-то делать в совершенстве, а потом, вдруг, по какой-то причине забыл.
Синеглазая Кроу вновь повернулась к Грослин:
– Поверить не могу, что эта пиявка выбрала именно тебя, чтобы прицепиться «по полной», - покачала головой Син, имея в виду Альберту. – Неужели, она так и вопит внутри твоей головы?
Грослин прикоснулась рукой к собственному лбу, не в силах больше сдерживаться: в ту же секунду, один из охранников повернул к ней своё суровое лицо, большая часть которого была скрыта за непрозрачным чёрным стеклом его шлема.
– Простите, а вы не могли бы не пялиться? – Насколько могла язвительно произнесла Минни в ответ на этот жест бойца. – Неужели вы не видите – моей сестре плохо!
– Разговоры и движения запрещены, - бесцветным голосом произнёс тот, и слегка качнул дулом своего автомата.
– Вот как? Вы ещё запретите нам в туалет выйти, если приспичит! – Возмутилась Синайя, и хотела было демонстративно встать, однако второй солдат тут же направил на неё собственное оружие.
– Мисс, вам не следует покидать своего места до полной посадки. – Таким же ровным, как у коллеги, голосом произнёс второй боец.
Глаза Син вспыхнули синим пламенем, которое её сёстры знали слишком хорошо:
– А знаешь, в какое место следовало бы отправиться тебе?..
Руки младшей Кроу сжались в кулаки сами собой, девушке безумно хотелось врезать хотя бы одному из этих тупых качков, хотелось проверить – так ли тверды их челюсти и носы, как кажутся…
– Син, успокойся, прошу тебя, - попросила её Грослин, чуть коснувшись руки младшей сестры. – Это всё равно ни к чему не приведёт. Сделаешь только хуже…
Гро казалось, что её глаза сейчас вот-вот «вытекут» из орбит – настолько сильным было жжение в лобной доле. «Даже не думай, что сможешь удерживать меня постоянно, - прошипела Альберта в её мыслях, - Очень скоро, мы окажемся там, где мне больше не нужны будут ваши тела… Отец выпустит меня на волю – так, или иначе. И вот тогда, я как следует повеселюсь с вами тремя…».
Грослин вцепилась в ручки своего кресла что было сил, мысленно заталкивая ведьму всё глубже и глубже в недра собственного подсознания. «Надеюсь, до тех пор, ты не увидишь ни одного вида Шотландии моими глазами, и не услышишь ни одного слова моими ушами. Гори в аду, Альберта Корнетти!», - мысленно воскликнула про себя девушка, и приложила последнее – самое мощное усилие, чтобы «отключить» колдунью от своего разума.
В ту же секунду, Гро услышала в своих ушах чей-то протяжный стон, а потом поняла, что это был её собственный голос. Затем всё вокруг старшей Кроу начало стремительно погружаться в темноту, и лишь крошечным краешком сознания – она уловила выкрики своих сестёр, которые в отчаянье звали её, не давая той окончательно провалиться в бездну. Однако мысленная схватка с ведьмой отняла у Гро слишком много сил: светловолосая Сияющая ощутила сильный холод, а потом плавно соскользнула куда-то, в сияющий зловещим зеленоватым свечением, мутный омут.
В то же время, на другом конце салона, между Мануэлем и Верпетием назревала нешуточная ссора:
– Поверить не могу, что ты до сих пор считаешь меня недостойным твоего знания! – «Кипятился» Верпетий, размахивая руками, дабы привлечь внимание своего учителя.
Мануэль же прилагал всё своё многовековое терпение, чтобы оставаться на месте и смотреть в окно иллюминатора – под ними расстилались великолепные зелёные долины и скалистые предгорья, среди которых, тут и там, мелькали руины старинных шотландских замков, или же «торчали» яркими аккуратными картинками объекты туристического бизнеса – прекрасно сохранившиеся до наших дней поместья и крепости.
Всё это означало только одно – они ещё на шаг приблизились к своей великой Цели, ради которой Мануэлю столько веков подряд приходилось терпеть всё это дерьмо. Верпетий был ему небезразличен – как небезразличен может быть младший брат или племянник, но это, увы, не спасало инквизитора от необходимости всё чаще и дольше выслушивать его многословные претензии.
Возможно, Балтимор и был в чём-то прав: может, ему уже давно следовало отпустить парня в «свободное плавание» - тем более, что тот и сам только и мечтает, чтобы вырваться из плотных пут Корнетти и, скорее всего, его самого.
Однако отпустить Верпетия сейчас – значило, посвятить его в некоторые из тех Тайн, к которым он ещё, однозначно, не был готов. Честно говоря, Мануэль даже сам себе боялся признаться в том, что, скорее всего, его вздорный ученик, переживающий очередной «пубертатный кризис» и стремление к инновациям, стабильно происходившие с ним раз в пару столетий – в принципе, сможет когда-нибудь оказаться достоин того, чтобы обрести полную свободу и возможность управлять своей жизнью так, как ему того хочется.
Почему-то, Мануэль был уверен в том, что фантазии бывшего монаха-библиотекаря едва ли хватит на то, чтобы перешагнуть черту чистейшего гедонизма и одержимости лишь собственным отражением в зеркале…
– Верпетий, брат мой, ты не мог бы на секунду замолчать? – Вежливо осведомился у ученика Мануэль. – Лишь на короткое мгновение, подари своему несчастному старому учителю тишину, прошу тебя.
Инквизитор покатал виски в своём бокале с почти растаявшим кусочком льда, а затем отпил крошечный глоток. В глаза ученику он так и не посмотрел.
– Отлично. Давай, - поднял руки молодой человек, - Сделай то же самое, что и всегда, когда мы пытаемся серьёзно поговорить. Игнорируй меня, сколько хочешь, Мэни – но это не отменит того факта, что ты поступаешь, как последний козёл, лишая меня права на получение положенной мне по статусу информации.
Мануэль не смог удержаться, и взглянул-таки на парня: в его чёрных глазах, Верпетий прочёл искреннее недоумение.
– Интересно, - протянул инквизитор. – С каких это пор, ты вдруг начал
– Довольно! – Прикрикнул на него Корнетти, одновременно оборачиваясь в сторону своей охраны. Епископ с досадой отметил, что члены отряда непроизвольно начали вертеть головами – переглядываясь между собой.
– Так и быть. Хочешь поехать вместе с нами – милости прошу. Мануэля это тоже касается: в конце концов, мне понадобится пара расторопных секретарей, чтобы запротоколировать всё происходящее. Можешь забирать своего ученика, и присоединиться к нашей маленькой компании.
Сказав это, Альберто Корнетти раздражённо взмахнул полой своего плаща, после чего покинул помещение Зала Справедливости, вслед за своими бойцами, ведущими впереди себя протестующих, но вяло упирающихся сестёр Кроу и Дона Ромиреза.
Минни заметила, что их силы, почему-то, практически не действуют в круге спецназовцев – скорее всего, те тоже умели применять против «задержанных» какую-то свою, сдерживающую магию. Точнее Минни сказать не могла, так как их довольно быстро вывели на поверхность.
Серый свет на несколько мгновений ослепил сестёр Кроу – им всем показалось, что они пробыли под землёй слишком долго, но – впервые в жизни – им не слишком-то хотелось покидать это мрачное, но такое надёжное убежище.
– Ловко вы его осадили, - прошептал Мануэль Балтимору, когда они с ним поравнялись. – Надеюсь, вы понимаете, что теперь у него есть все основания убить нас обоих – свидетели епископу всегда мешали, даже если ничего толком не ведали.
– А ты его до сих пор боишься, Диего? – Так же, шёпотом, спросил инквизитора колдун.
– Отнюдь, - хладнокровно откликнулся тот, - Но мне всё же любопытно знать, ради чего я подставляю собственную шею и шею Верпетия. Я, знаете ли, не для того выживал сотни лет, чтобы сгинуть в Лимбе из-за чьей-то глупости, или своей же собственной неосведомлённости…
Мужчины невольно прервали беседу, увидев длинный кортеж из сверкающих чистотой и лоском чёрных бронированных внедорожников: машины стояли ровной цепочкой прямо посреди Круглой Площади – очевидно, единственного места во всём городе, где они могли бы поместиться все разом.
Позади них раздался вой мотоциклетного мотора – Верпетий резко остановился рядом с Балтимором и своим учителем:
– Что случилось?? – Удивлённо спросил юноша, на ходу стаскивая шлем.
– Ты только сейчас решил этим поинтересоваться? – Прошипел в ответ Мануэль. – Где тебя черти носили всё это время? Я же отправил тебе сообщение с пометкой «Срочно»!
Монах переводил изумлённый и полный негодования взгляд с инквизитора на чернокнижника, и обратно:
– Вы разве не слышали? Хаммера только что арестовали – Хлор заявилась прямо в «качалку», вместе с Блэквудом и парой С.С.И-совцев – там его и взяли.
– Ты не шутишь? – Взволнованно переспросил парня Балтимор. – Боюсь, Диего, дело принимает крайне неприятный оборот.
– Я хотел найти Андреа, спросить у неё, в чём дело – но только в Зверинце её тоже не оказалось. - Попытался оправдать свою задержку Верпетий.
– Думаю, молодой Смотрительнице сейчас точно не до разговоров, - мрачно ответил Мануэль, затягивая на своей шее плотный кашемировый шарф.
– Что? А где она? – Только и спросил Верпетий. Парень решительно ничего не понимал.
Мануэль взглянул на Балтимора своими угольно-чёрными глазами, в которых начал разгораться огонёк догадки:
– Думаешь, их хотели устранить одновременно, чтобы они не могли помешать сделке?
– Судя по всему, так и есть, - кивнул в ответ старший Кроу, - Если Корнетти согласился отдать Блэквуду хотя бы самую малую часть силы Чёрного Грааля, в обмен на поддержку элиты в политических кругах Вашингтона – вполне возможно, что мэр, в свою очередь, пообещал Эвелин не лишать её должностных полномочий и, как следствие, позволить ей продолжить своё бессмертное существование на территории Дарквилля.
– Дамочка же была «старой закалки», и совершенно не хотела мириться с тем, что однажды и ей придётся уйти на покой. Причём, во всех смыслах. – Мануэль слегка дёрнул подбородком в сторону городской церкви, единственной, что стояла здесь исключительно для людей.
– Кроме того, ей мешал довольно прогрессивных взглядов оборотень, позволивший себе поставить под сомнение саму концепцию существования не-мёртвых в Дарквилле. Ещё бы она не разозлилась, - пожал плечами Балтимор, - Эвелин столько лет выстраивала всю систему, она не может позволить каким-то бывшим смертным похерить результаты её почти полувековой работы. В таком случае, даже представить не рискну, что будет – если Блэквуд получит обещанное…
Верпетий издал нервный смешок и примирительно поднял руки:
– Мужики, простите, но я сейчас реально – ни одного слова не понял из вашего разговора.
– Мы летим в Шотландию, брат мой, - в своей обычной назидательной манере пояснил ему Мануэль. – Надеюсь, это «маленькое приключение» позволит нам сохранить хотя бы слабое подобие баланса не только между нашим миром и миром людей, но и среди тех, кому «повезло» стоять выше нас, и кто даже не догадывается – насколько чудовищную жизнь приготовил для них епископ Корнетти.
– Этот старикашка в белом хочет запустить свои лапы в Сенат, чтобы получить больше светской власти, а затем держать их в страхе за счёт здешнего зверинца, который он, по сути, выкупил у мэра в счёт куска от Грааля? Типа, если что-то пойдёт не так – натравлю на вас своих экзотических питомцев? Тогда так бы и сказали, что зря «туман» напускать?..
Теперь пришла очередь Мануэля с Балтимором переглянуться от изумления:
– А твой парнишка не такой уж и «бесперспективный», как ты говорил! – Хихикнул Балтимор.
– Да уж, а мне казалось – мы только-только начали понимать друг друга…, - Инквизитор вновь разочарованно покачал головой.
– Постой-ка, Мэни – когда это ты считал меня «бесперспективным»? – Подбоченившись, угрюмо спросил его бывший библиотекарь прихода. – Почему я всё всегда узнаю последним, а?
Инквизитор закусил изнутри щёку, не зная, как лучше ответить своему излишне эмоциональному ученику. Балтимор же, видя, какую бурю он устроил в их с Верпетием «стакане воды» - поспешил сесть в один из внедорожников, стоявший ближе к тому из автомобилей – в котором везли сестёр.
– Эх, язык мой – враг мой, – пробормотал себе под нос Балтимор Кроу, и надвинул свою шляпу как можно глубже – желая полностью скрыть за её мягкими полами собственное лицо. – Будем надеяться, что мы первыми успеем добраться до Чёрного Леса. Если же нет, то…
О дальнейших перспективах подобного расклада – престарелый колдун предпочитал не думать.
Глава 23. Часть 1.
В объятиях тьмы
Роскошный частный самолёт епископа Корнетти рассекал воздух над Европой подобно сливочному маслу, в которое кто-то резко запустил не в меру острый нож.
Настолько бесшумного и комфортабельного средства передвижения – сёстры Кроу ещё не видели, однако к их широким и мягким креслам, обитым первоклассной кожей кремового цвета – неизменно была приставлена охрана в виде двух, устрашающего вида, бойцов С.С.И.
Что-то подсказывало Минни, что эти двое были не вполне обычными солдатами – судя по их каменным лицам и особой, красно-серебристой нашивке на плече формы – они принадлежали к самой элитной части Церковных войск, призванных охранять самого епископа.
– У кого-нибудь есть идеи, как нам теперь отсюда выбраться? – Еле слышно произнесла средняя сестра. – Или, на худой конец, что нас теперь ждёт?
Грослин взглянула на неё коротким, слегка встревоженным взглядом: последние пару часов, светловолосая обладательница большей части души Альберты Корнетти мучилась от чудовищной головной боли.
Она чувствовала, как древняя ведьма пытается пробить хрупкий ментальный барьер внутри её разума, который Гро удалось с таким трудом возвести за последние несколько недель, чтобы хоть чуть-чуть отгородиться от постоянного присутствия Берты в своих мозгах. Далось ей это очень тяжело, и, теперь, старшая Кроу находилась в беспрерывной немой войне со своим тёмным непрошенным «альтер эго», заметно укрепившимся с тех пор, как в городе объявился её кровный отец.
– Гро, ты совсем плохо выглядишь, - подтвердила догадки Минни Синайя, - Скажи, если мы можем хоть как-то тебе помочь.
– Всё… нормально, - с трудом произнесла Грослин. Её всю трясло, словно в лихорадке. – Лучше объясни, как ты смогла так быстро… овладеть своими… силами.
– Ах, ты об этом, - Син сделала максимально невинные глаза. – Ну, я же не первый год верчусь внутри этой «системы». Конечно, Ричард обучал меня не только приготовлению любовного зелья, - пошутила младшая сестра.
– Мы тебя ни в чём не упрекаем, - поспешила успокоить девушку Минни, - Просто для нас это было несколько, кхм… неожиданно. Ты так спокойно контролировала и пламя, и холод, хотя ещё совсем недавно хотела буквально «вытравить» из себя все эти способности…
– Я и сейчас этого хочу, - спокойно ответила Син. – Но я прекрасно понимаю и то, что нам без этих сил не справиться. Зануда была права – это всё чувствуется так, будто ты внезапно вспоминаешь нечто такое, что умел когда-то делать в совершенстве, а потом, вдруг, по какой-то причине забыл.
Синеглазая Кроу вновь повернулась к Грослин:
– Поверить не могу, что эта пиявка выбрала именно тебя, чтобы прицепиться «по полной», - покачала головой Син, имея в виду Альберту. – Неужели, она так и вопит внутри твоей головы?
Грослин прикоснулась рукой к собственному лбу, не в силах больше сдерживаться: в ту же секунду, один из охранников повернул к ней своё суровое лицо, большая часть которого была скрыта за непрозрачным чёрным стеклом его шлема.
– Простите, а вы не могли бы не пялиться? – Насколько могла язвительно произнесла Минни в ответ на этот жест бойца. – Неужели вы не видите – моей сестре плохо!
– Разговоры и движения запрещены, - бесцветным голосом произнёс тот, и слегка качнул дулом своего автомата.
– Вот как? Вы ещё запретите нам в туалет выйти, если приспичит! – Возмутилась Синайя, и хотела было демонстративно встать, однако второй солдат тут же направил на неё собственное оружие.
– Мисс, вам не следует покидать своего места до полной посадки. – Таким же ровным, как у коллеги, голосом произнёс второй боец.
Глаза Син вспыхнули синим пламенем, которое её сёстры знали слишком хорошо:
– А знаешь, в какое место следовало бы отправиться тебе?..
Руки младшей Кроу сжались в кулаки сами собой, девушке безумно хотелось врезать хотя бы одному из этих тупых качков, хотелось проверить – так ли тверды их челюсти и носы, как кажутся…
– Син, успокойся, прошу тебя, - попросила её Грослин, чуть коснувшись руки младшей сестры. – Это всё равно ни к чему не приведёт. Сделаешь только хуже…
Гро казалось, что её глаза сейчас вот-вот «вытекут» из орбит – настолько сильным было жжение в лобной доле. «Даже не думай, что сможешь удерживать меня постоянно, - прошипела Альберта в её мыслях, - Очень скоро, мы окажемся там, где мне больше не нужны будут ваши тела… Отец выпустит меня на волю – так, или иначе. И вот тогда, я как следует повеселюсь с вами тремя…».
Грослин вцепилась в ручки своего кресла что было сил, мысленно заталкивая ведьму всё глубже и глубже в недра собственного подсознания. «Надеюсь, до тех пор, ты не увидишь ни одного вида Шотландии моими глазами, и не услышишь ни одного слова моими ушами. Гори в аду, Альберта Корнетти!», - мысленно воскликнула про себя девушка, и приложила последнее – самое мощное усилие, чтобы «отключить» колдунью от своего разума.
В ту же секунду, Гро услышала в своих ушах чей-то протяжный стон, а потом поняла, что это был её собственный голос. Затем всё вокруг старшей Кроу начало стремительно погружаться в темноту, и лишь крошечным краешком сознания – она уловила выкрики своих сестёр, которые в отчаянье звали её, не давая той окончательно провалиться в бездну. Однако мысленная схватка с ведьмой отняла у Гро слишком много сил: светловолосая Сияющая ощутила сильный холод, а потом плавно соскользнула куда-то, в сияющий зловещим зеленоватым свечением, мутный омут.
В то же время, на другом конце салона, между Мануэлем и Верпетием назревала нешуточная ссора:
– Поверить не могу, что ты до сих пор считаешь меня недостойным твоего знания! – «Кипятился» Верпетий, размахивая руками, дабы привлечь внимание своего учителя.
Мануэль же прилагал всё своё многовековое терпение, чтобы оставаться на месте и смотреть в окно иллюминатора – под ними расстилались великолепные зелёные долины и скалистые предгорья, среди которых, тут и там, мелькали руины старинных шотландских замков, или же «торчали» яркими аккуратными картинками объекты туристического бизнеса – прекрасно сохранившиеся до наших дней поместья и крепости.
Всё это означало только одно – они ещё на шаг приблизились к своей великой Цели, ради которой Мануэлю столько веков подряд приходилось терпеть всё это дерьмо. Верпетий был ему небезразличен – как небезразличен может быть младший брат или племянник, но это, увы, не спасало инквизитора от необходимости всё чаще и дольше выслушивать его многословные претензии.
Возможно, Балтимор и был в чём-то прав: может, ему уже давно следовало отпустить парня в «свободное плавание» - тем более, что тот и сам только и мечтает, чтобы вырваться из плотных пут Корнетти и, скорее всего, его самого.
Однако отпустить Верпетия сейчас – значило, посвятить его в некоторые из тех Тайн, к которым он ещё, однозначно, не был готов. Честно говоря, Мануэль даже сам себе боялся признаться в том, что, скорее всего, его вздорный ученик, переживающий очередной «пубертатный кризис» и стремление к инновациям, стабильно происходившие с ним раз в пару столетий – в принципе, сможет когда-нибудь оказаться достоин того, чтобы обрести полную свободу и возможность управлять своей жизнью так, как ему того хочется.
Почему-то, Мануэль был уверен в том, что фантазии бывшего монаха-библиотекаря едва ли хватит на то, чтобы перешагнуть черту чистейшего гедонизма и одержимости лишь собственным отражением в зеркале…
– Верпетий, брат мой, ты не мог бы на секунду замолчать? – Вежливо осведомился у ученика Мануэль. – Лишь на короткое мгновение, подари своему несчастному старому учителю тишину, прошу тебя.
Инквизитор покатал виски в своём бокале с почти растаявшим кусочком льда, а затем отпил крошечный глоток. В глаза ученику он так и не посмотрел.
– Отлично. Давай, - поднял руки молодой человек, - Сделай то же самое, что и всегда, когда мы пытаемся серьёзно поговорить. Игнорируй меня, сколько хочешь, Мэни – но это не отменит того факта, что ты поступаешь, как последний козёл, лишая меня права на получение положенной мне по статусу информации.
Мануэль не смог удержаться, и взглянул-таки на парня: в его чёрных глазах, Верпетий прочёл искреннее недоумение.
– Интересно, - протянул инквизитор. – С каких это пор, ты вдруг начал
