Цельная гранитная плита была небольшого размера. Выгравировано всего одно слово. Буквы переплетались с узорчатым рисунком, напоминавшем скорее веточки чертополоха, колючего и неприступного. И никаких там цветочков или скорбящих дев. Никаких статуй на могиле. Все было выполнено очень просто, но выдержано в своеобразном стиле.
- А вот и ты, - прошептал Лорвэ, присев на край надгробной плиты и на грани инстинкта почувствовав, как резко обернулся Артан. – Она здесь.
- Хм, - донесся ответ.
- Кто бы мог подумать… - задумчиво протянул Артан, подойдя к могиле. В голубых глазах холодное отчуждение сменилось искрой восхищения. – Даже тут всех обскакала.
- Даже? Я не понимаю…
- Знаешь, Лорвэ, - Артан последовал примеру друга и тоже присел на припорошенный снегом холодный камень.
- Нет, не знаю, - поторопил Айлорст.
- Ансанна никогда не думала, что будет долго жить, - Ворха’эл поднял глаза к небу, откуда сыпались на непокрытые капюшоном волосы такие же снежные хлопья. - Она же все-таки человек, а люди, как правило, не могут похвастаться долголетием.
Недоумение отразилось на лице Лорвэ. Артан замолчал, продолжая задумчиво вглядываться в серое небо. Лорвэ протер перчаткой заснеженную плиту с выбитым именем, а потом не удержался и медленно провел пальцами по ободку каменной руны. Как-то сиротливо смотрелось. «Ансанна». И все. Ни дат рождения и смерти, ни фамилии, ни пожеланий, ни трогательных слов о скорби всех ее родных и знакомых о столь болезненной утрате.
- Однажды у нас завязался спор, - продолжил Артан. - Я был уверен, что беспечные и суетливые люди даже и не задумываются о смерти. Ансанна же была иного мнения. И я проиграл.
- Ты? – на выдохе переспросил Лорвэ, изрядно удивившись. – Ты? Проиграл?
- Да, - с тихим смешком ответил Ворха’эл. - У нее в подвале средь винных бочек на момент нашего спора уже стояла эта самая надгробная плита.
- Но зачем? – еще одна человеческая загадка, не подчиняющаяся логике. Артан продолжил:
- Чтоб обеспечить себе достойные похороны. Она говорила, что не хотела бы на своей могиле дощатого надгробия, коими пестрили могилы после войны. Такое со временем сгниет и пропадет. Даже имя не останется.
- Это она так говорила? - засомневался рыжий. – Откуда же ей было знать, что люди исполнят ее завещание?
- Ха, - бледное лицо Артана посветлело. – Ее ведьмой не только из-за магии называли. Характер вредный до ужаса. На плите высекла свое имя, чтобы после смерти никто более не смог ее присвоить. Вот и насчет самих похорон, наверняка, с кем-то условилась.
- Занятно, - уважительно покачал головой Лорвэ. – Но все равно встает вопрос: зачем она сделала это при жизни?
- Кто знает? – пожал плечами Артан и опустил голову. – Ансанна не стремилась быть понятой окружающими. Она шла к своим решениям, никого не ставя в известность. Сама подумала, сама решила, сама сделала.
Артан умолк и застыл подобно статуе, тем самым удивительно вписываясь в кладбищенский скорбный антураж. Еще и снежком припорошило - совсем не отличить.
Айлорст тоже призадумался, хмыкнув под нос что-то нечленораздельное. И сам не понял, что сказал. Потарабанил пальцами по плите, пытаясь уловить ниточку мысли, которая возникла в голове, но старательно ускользала…
- Если она такая предприимчивая, - озвучил рыжий догадку и поерзал на плите, устраивая поудобнее: - значит, и тайник она должна была обустроить так, чтобы только ты и смог его найти. И только ты. Причем, даже если ее самой не будет в живых. Так вот почему мы пришли сюда!
- Да. Что еще, как не заранее заготовленное надгробие, всегда будет рядом с ней?.. Но как она обустроила тайник - еще непонятно. Вот эту загадку мне и придется разгадать.
Очень хотелось помочь другу, но как? Судя по рассказам об ее личности, выводы Артана имеют смысл. И все же, что она придумала? Ансанна могла попросить закопать искомое вместе с собой. Но раскопать могилу? Вряд ли местные поймут. Могут ведь и не выпустить на заставе. Любопытно, а это кощунство - большая провинность?
Ворха’эл монотонно-медленно принялся счищать примерзший снег с овальной лампадки. Она была с выщербленными краями и полна натекшего воска. Делал он это так сосредоточенно, что Лорвэ не стал мешать. Пусть развлекается. А сам достал из заплечного мешка продолговатую бутылку. Откупорить старую присохшую пробку оказалось делом непростым. Но немного усилий и она поддалась. Насыщенный аромат резко ударил в нос. Наливка пахла сливой. Айлорст поболтал, понюхал и одобрительно хмыкнул:
- А со временем сливянка крепче становится или выдыхается? - и сделал глоток.
Ожидания не просто себя оправдали. По горлу словно потек жидкий огонь, кровь моментально закипела. Ну ничего себе!
- Сливянка по сути та же сливайя, только домашнего производства - отстраненно ответил Артан и будто бы проснулся. Уставился цепким взглядом на бутылку без этикетки. - Откуда у тебя это?
- Ты чем слушаешь? - нахохлился Айлорст и протянул наливку другу. - Я же тебе уже давно сообщил, что из дома Ансанны забрал. Можно сказать - спас из груды грязи и битого стекла.
Артан нахмурился, дернул к себе бутыль, отпил немного и закашлялся.
- Ничего себе, - вдруг воодушевился он, вытирая невольную слезу. - Ее производства. Крепче только гномий самогон, - а потом, озаренный внезапной мыслью, залил рубиновую жидкостью в лампадку.
- Ты что творишь? - переполошился Лорвэ. - Ты на что тратишь такое сокровище? Я же его не для этого спасал, изверг! А ну верни бутылку обратно!
- И не подумаю, - проворно убрал бутыль за спину. - Масла у нас для лампадки нет, а это тоже должно неплохо гореть. И Ансанна не случайно повторяла: “Каждый раз, как приходишь в город, не забудь выпить доброй и ядреной наливки со старой ведьмой”. Этим мы, собственно, сейчас и занимаемся.
- Звучит глупо, - искренне признался Лорвэ. - Ты думаешь, чтоб найти ценный артефакт достаточно плеснуть выпивку на могилу? А если какой скорбящий случайно вино поминальное разобьет?
- Резонно, - согласился Артан, - значит, должно быть что-то еще. Что ведьмы делают, чтоб заставить магию реагировать на одного определенного человека?
- Используют образцы этого человека, - потихоньку втянулся алхимик. - Что она у тебя могла взять для образца? Ауру? Кость? Плоть? Кровь?
- Пожалуй, все могла, - скривился эдхиал явно вспоминая что-то неприятное. - Начнем от простого к сложному.
Он стащил перчатку и легонько уколол палец кинжалом. Капля крови капнула в настойку, альвы заинтересованно уставились на плиту и…
- Хм, - после небольшой паузы заметил Лорвэ, - может нужно крови побольше?
- Тебе лишь бы кровь пустить реками, - возмутился Артан. - Это не в ее духе.
- А что в ее духе?
Ворха’эл скривился еще сильнее, выдернул волос и бросил его в лампадку. Сливянка словно вскипела на мгновение, взбурлила и расплескалась по плите неаккуратной кляксой.
- Ну надо же, - удовлетворенно хмыкнул Артан.
- Какие у тебя интересные патлы, оказывается, - голосом заинтересованного исследователя протянул Лорвэ. - И что дальше?
Артан открыл было рот, чтоб что-то сказать, но осекся, наблюдая, как пролитая жидкость растапливает снег и впитывается гранитную плиту.
Лорвэ сгорбился над могилой, вперившись взглядом в то, как легко исчезала сливянка. Может, показалось? Однако, нет. Если внимательно всмотреться, на плите можно заметить маленькие желобки, тянувшиеся от края и собирающиеся где-то посредине как раз под выгравированным именем. Там крохотные канальцы собирались в круг.
- Артан, - позвал он друга. - Ты тоже это видишь?
Ворха’эл не отреагировал. Когда скрылись последние капли в глубине камня, что-то натужно заскрипело. Альвы не сразу осознали, что за это звук, пока не обозначилась пятиугольная пластина, образованная желобками.
Лорвэ потер глаза. Распространившийся по зимнему чистому воздуху аромат переспелой сливы пьянил и щекотал ноздри. Оба альва напряженно следили за тем, как приподнялась показавшаяся внизу опора и прокрутилась вокруг своей оси. Что-то щелкнуло, и пластина разделилась на пять одинаковых частей. Они медленно разъехались в разные стороны и открыли вид на сокрытую внутри деревянную шкатулочку, удерживаемую маленькими металлическими лапками.
- Ну ничего себе! - не удержался от восклицания алхимик, внимательно наблюдающий за диковинным процессом.
- Не может быть, - вздох облегчения рядом.
- Ты ЭТО искал у Ансанны? - догадался Лорвэ. Уж очень явно горели синью надежды глаза Артана.
- Именно, - Ворха’эл не выдержал и, задержав дыхание, потянулся к шкатулочке. Отцепил ее от “лапок” и аккуратно вытащил.
Тайник, лишенный драгоценного предмета, снова завертелся. Только на сей раз уже в обратную сторону. Несколько мгновений спустя альвы уже наблюдали ровную гранитную плиту. Будто ничего и не было. Только следы разлитой сливянки остались неизменными. Айлорст проверил на наличие магического фона, но и тот испарился.
Сильна была ведьма, весьма сильна, раз сумела напитать отсроченное заклинание такой силой, а к нему вплести и нить очищения. Тайник больше не откроется. Он выполнил свое предназначение.
- Ну, Ансанна, - тепло улыбнулся Артан, заглядывая в таинственную шкатулку. - Даже после смерти ты остаешься самой собой.
- А что внутри? - пытливый ум Лорвэ требовал ответа. - Покажешь?
- Смотри, - разрешил Ворха’эл, развернув ларец так, чтобы тот смог увидеть содержимое. На лице алхимика проступило кислое выражение.
- Семя альбиции? - недоумевал он. - Мы ехали сюда из-за каких-то семян? Вернее, одного семечка.
Артан уставился на друга, как на убогого.
- Ты почему так смотришь? - оскорбленно вскинулся тот.
- Лорвэ, ты идиот, - проникновенно сообщил Ворха’эл. - Ты действительно подумал, что все это - ради семян альбиции? Не хочешь напрячься, подумать и посмотреть внимательнее?
- А что я должен увидеть в этим бобе? - рассердился рыжий. - Боб как боб, только немного... - запнулся алхимик и замер, склонившись над шкатулкой.
Довольно крупное, с ноготь величиной, коричневато-зеленое семечко на первый взгляд ничем не отличалось от тех, из которых сам Лорвэ создавал некоторые противоядия. Только цвет не бурый, зеленовато-коричневый. И прожилки какие-то странные. Или это не прожилки?..
Плотные края кожуры словно абажуром прикрывали переливчатый источник света и тепла. Внутри крохотная почечка сияла ярче дневного светила. Лорвэ даже смог увидеть редкую, но уверенную пульсацию по тонким жилам. Она только и ждала, когда ей дадут возможность напитаться живой энергией, вдохнуть насыщенный магией воздух и вытянуть побеги навстречу Сантри. Такая жизненная сила томилась в одном этом плоде, что Лорвэ аж восхитился. Он чувствовал, будто прикоснулся сейчас к чему-то вечному и очень ценному. Намного ценнее золота или даже самой жизни. Все блекло на фоне маленького спящего семечка на темном бархате шкатулки.
- Льяраа, Артан, - воскликнул Айлорст, не в силах более сдерживать накопившиеся эмоции. - Неужели ты хочешь сказать, что это то самое Семя?
- Я ничего не хочу, - возразил эдхиал, закрывая крышку и тем самым лишая возможности снова взглянуть на этот необычный дар природы.
- Откуда же мне знать правду, если до всего приходится доходить своей головой?
- А для чего она тебе еще? Пользуйся.
- Ты издеваешься? - вспыхнул рыжий, а про себя подумал, что благодаря этой находке настроение Артана поднялось до небывалых высот. А вот характер остался прежним.
- Конечно, - рассмеялся Ворха’эл, не скрывая ехидности. – Как же еще? Нужно же компенсировать толикой удовольствия потраченные на тебя моральные силы.
- Вот зараза! - фыркнул рыжий, надувшись. Артан иронично промолчал. Спрятал шкатулочку за пазуху и снова склонился над могилой. Положил ладонь на камень и провел рукой по выгравированному имени.
- Старая карга, - с нежностью произнес Артан мягко прикасаясь к ледяному надгробию. - Твое пророчество о том, что “я состариться успею, чем у этой сволочи патлатой хоть один седой волос появится” сбылось. Как и “такой прохвост еще меня переживет”. Возвращайся в эту жизнь снова. Мы обязательно встретимся и обязательно разопьем бутылочку сливянки.
- Причем тут сливянка? - не удержался Лорвэ от вопроса. Любопытство снова брало свое.
- При прощании она каждый раз повторяла, что эта дрянь любую встречу скрасит, - а в сторону могилы тихо прошептал: - Я знал, что тебе можно было доверять, Ансанна. Даже после смерти ты не подвела, - а затем добавил то, что Лорвэ совсем не ожидал от него услышать: - Всему свое время под истинным светом луноликих. Исход придет от крови Вейрана. Рассеет скорби тьму светлый лик Норны. Мира и покоя твоему посмертию.
Лорвэ откинулся на спинку стула, усталый, но довольный. Он сыто погладил свой живот. После вчерашней ночной вылазки на кладбище они вернулись в таверну далеко за полночь и сразу же отключились, так и не вспомнив о собранной в дорогу снеди. Усталость от тяжелой дороги и переживаний взяла свое. Так что завтрак в виде тарелки густого мясного рагу да стакана грога стали настоящим даром Хранителей.
Артан сидел напротив и вяло ковырялся в своей тарелке. За все время, проведенное в таверне, он едва ли притронулся к своей еде. Лорвэ попытался по выражению лица догадаться о чем тот думает. Слегка опущенные уголки губ и скорбно нахмуренные брови - наверняка вспоминает о потере дорогого для себя человека.
Ужас какой, рыжий никогда не думал, что сможет кого-то назвать “дорогим для Артана” да еще и “человеком”. Бывают же такие чудеса!
А вот слегка прояснившийся взгляд и шире развернутые плечи говорят о том что, так или иначе, они своей цели достигли. Семя найдено. Семя павшего Эдхе. Об этом было страшно думать, но...
А вот и челюсти упрямо сжались, а ложкой начал вырисовывать в рагу какие-то символы. Айлорст завороженно наблюдал за движением артановой кисти и ничего не понимал: вот пододвинул кусок мяса левее, а картошку - в правый верхний угол, провел широкую борозду сверху вниз, понаставил точек... Он что, карту рисует и дальнейший путь обдумывает?
Когда эту гамму сменила нерешительность, рыжему надоело наблюдать за непривычным калейдоскопом чувств и он легко пихнул друга локтем:
- Ешь, Артан! Нам предстоит обратная дорога. Силы еще пригодятся.
Ворха’эл хмыкнул что-то нечленораздельное.
- Не угукай мне тут, - разозлился Айлорст и пододвинул тарелку поближе к другу. - Давай, налетай, пока не остыло.
- Угу, - не внял требованиям Артан, снова отстраненно повозил вилкой по тарелке и замер, уставившись в одну точку.
Ну вот, опять либо перекапывает тяжелые воспоминания, либо высчитывает дальнейшие действия. Без других вариантов. Низменные потребности всегда уступают высоким думам о великих свершениях. Путешествуя с ним плечом к плечу, кем только Лорвэ не был: казначеем, ключником, разносчиком и искателем необходимых для его дела вестей, шутом, оруженосцем, поваром, швеей, вором, охотником, воином… Всего и не перечесть. Да он же мастер на все руки! А этот бессовестный, чьи мысли блуждают где угодно, но только не здесь, никак не задумывается о том, как ему скучно. Сидит над своей тарелкой, как птица над гнездом, и что-то там себе думает.
Хоть оставляй его и иди по своим делам: по лавкам, например… Но как этого убогого одного бросить? Лорвэ подпер голову одной рукой, а другой принялся нервно постукивать по столу.
- А вот и ты, - прошептал Лорвэ, присев на край надгробной плиты и на грани инстинкта почувствовав, как резко обернулся Артан. – Она здесь.
- Хм, - донесся ответ.
- Кто бы мог подумать… - задумчиво протянул Артан, подойдя к могиле. В голубых глазах холодное отчуждение сменилось искрой восхищения. – Даже тут всех обскакала.
- Даже? Я не понимаю…
- Знаешь, Лорвэ, - Артан последовал примеру друга и тоже присел на припорошенный снегом холодный камень.
- Нет, не знаю, - поторопил Айлорст.
- Ансанна никогда не думала, что будет долго жить, - Ворха’эл поднял глаза к небу, откуда сыпались на непокрытые капюшоном волосы такие же снежные хлопья. - Она же все-таки человек, а люди, как правило, не могут похвастаться долголетием.
Недоумение отразилось на лице Лорвэ. Артан замолчал, продолжая задумчиво вглядываться в серое небо. Лорвэ протер перчаткой заснеженную плиту с выбитым именем, а потом не удержался и медленно провел пальцами по ободку каменной руны. Как-то сиротливо смотрелось. «Ансанна». И все. Ни дат рождения и смерти, ни фамилии, ни пожеланий, ни трогательных слов о скорби всех ее родных и знакомых о столь болезненной утрате.
- Однажды у нас завязался спор, - продолжил Артан. - Я был уверен, что беспечные и суетливые люди даже и не задумываются о смерти. Ансанна же была иного мнения. И я проиграл.
- Ты? – на выдохе переспросил Лорвэ, изрядно удивившись. – Ты? Проиграл?
- Да, - с тихим смешком ответил Ворха’эл. - У нее в подвале средь винных бочек на момент нашего спора уже стояла эта самая надгробная плита.
- Но зачем? – еще одна человеческая загадка, не подчиняющаяся логике. Артан продолжил:
- Чтоб обеспечить себе достойные похороны. Она говорила, что не хотела бы на своей могиле дощатого надгробия, коими пестрили могилы после войны. Такое со временем сгниет и пропадет. Даже имя не останется.
- Это она так говорила? - засомневался рыжий. – Откуда же ей было знать, что люди исполнят ее завещание?
- Ха, - бледное лицо Артана посветлело. – Ее ведьмой не только из-за магии называли. Характер вредный до ужаса. На плите высекла свое имя, чтобы после смерти никто более не смог ее присвоить. Вот и насчет самих похорон, наверняка, с кем-то условилась.
- Занятно, - уважительно покачал головой Лорвэ. – Но все равно встает вопрос: зачем она сделала это при жизни?
- Кто знает? – пожал плечами Артан и опустил голову. – Ансанна не стремилась быть понятой окружающими. Она шла к своим решениям, никого не ставя в известность. Сама подумала, сама решила, сама сделала.
Артан умолк и застыл подобно статуе, тем самым удивительно вписываясь в кладбищенский скорбный антураж. Еще и снежком припорошило - совсем не отличить.
Айлорст тоже призадумался, хмыкнув под нос что-то нечленораздельное. И сам не понял, что сказал. Потарабанил пальцами по плите, пытаясь уловить ниточку мысли, которая возникла в голове, но старательно ускользала…
- Если она такая предприимчивая, - озвучил рыжий догадку и поерзал на плите, устраивая поудобнее: - значит, и тайник она должна была обустроить так, чтобы только ты и смог его найти. И только ты. Причем, даже если ее самой не будет в живых. Так вот почему мы пришли сюда!
- Да. Что еще, как не заранее заготовленное надгробие, всегда будет рядом с ней?.. Но как она обустроила тайник - еще непонятно. Вот эту загадку мне и придется разгадать.
Очень хотелось помочь другу, но как? Судя по рассказам об ее личности, выводы Артана имеют смысл. И все же, что она придумала? Ансанна могла попросить закопать искомое вместе с собой. Но раскопать могилу? Вряд ли местные поймут. Могут ведь и не выпустить на заставе. Любопытно, а это кощунство - большая провинность?
Ворха’эл монотонно-медленно принялся счищать примерзший снег с овальной лампадки. Она была с выщербленными краями и полна натекшего воска. Делал он это так сосредоточенно, что Лорвэ не стал мешать. Пусть развлекается. А сам достал из заплечного мешка продолговатую бутылку. Откупорить старую присохшую пробку оказалось делом непростым. Но немного усилий и она поддалась. Насыщенный аромат резко ударил в нос. Наливка пахла сливой. Айлорст поболтал, понюхал и одобрительно хмыкнул:
- А со временем сливянка крепче становится или выдыхается? - и сделал глоток.
Ожидания не просто себя оправдали. По горлу словно потек жидкий огонь, кровь моментально закипела. Ну ничего себе!
- Сливянка по сути та же сливайя, только домашнего производства - отстраненно ответил Артан и будто бы проснулся. Уставился цепким взглядом на бутылку без этикетки. - Откуда у тебя это?
- Ты чем слушаешь? - нахохлился Айлорст и протянул наливку другу. - Я же тебе уже давно сообщил, что из дома Ансанны забрал. Можно сказать - спас из груды грязи и битого стекла.
Артан нахмурился, дернул к себе бутыль, отпил немного и закашлялся.
- Ничего себе, - вдруг воодушевился он, вытирая невольную слезу. - Ее производства. Крепче только гномий самогон, - а потом, озаренный внезапной мыслью, залил рубиновую жидкостью в лампадку.
- Ты что творишь? - переполошился Лорвэ. - Ты на что тратишь такое сокровище? Я же его не для этого спасал, изверг! А ну верни бутылку обратно!
- И не подумаю, - проворно убрал бутыль за спину. - Масла у нас для лампадки нет, а это тоже должно неплохо гореть. И Ансанна не случайно повторяла: “Каждый раз, как приходишь в город, не забудь выпить доброй и ядреной наливки со старой ведьмой”. Этим мы, собственно, сейчас и занимаемся.
- Звучит глупо, - искренне признался Лорвэ. - Ты думаешь, чтоб найти ценный артефакт достаточно плеснуть выпивку на могилу? А если какой скорбящий случайно вино поминальное разобьет?
- Резонно, - согласился Артан, - значит, должно быть что-то еще. Что ведьмы делают, чтоб заставить магию реагировать на одного определенного человека?
- Используют образцы этого человека, - потихоньку втянулся алхимик. - Что она у тебя могла взять для образца? Ауру? Кость? Плоть? Кровь?
- Пожалуй, все могла, - скривился эдхиал явно вспоминая что-то неприятное. - Начнем от простого к сложному.
Он стащил перчатку и легонько уколол палец кинжалом. Капля крови капнула в настойку, альвы заинтересованно уставились на плиту и…
- Хм, - после небольшой паузы заметил Лорвэ, - может нужно крови побольше?
- Тебе лишь бы кровь пустить реками, - возмутился Артан. - Это не в ее духе.
- А что в ее духе?
Ворха’эл скривился еще сильнее, выдернул волос и бросил его в лампадку. Сливянка словно вскипела на мгновение, взбурлила и расплескалась по плите неаккуратной кляксой.
- Ну надо же, - удовлетворенно хмыкнул Артан.
- Какие у тебя интересные патлы, оказывается, - голосом заинтересованного исследователя протянул Лорвэ. - И что дальше?
Артан открыл было рот, чтоб что-то сказать, но осекся, наблюдая, как пролитая жидкость растапливает снег и впитывается гранитную плиту.
Лорвэ сгорбился над могилой, вперившись взглядом в то, как легко исчезала сливянка. Может, показалось? Однако, нет. Если внимательно всмотреться, на плите можно заметить маленькие желобки, тянувшиеся от края и собирающиеся где-то посредине как раз под выгравированным именем. Там крохотные канальцы собирались в круг.
- Артан, - позвал он друга. - Ты тоже это видишь?
Ворха’эл не отреагировал. Когда скрылись последние капли в глубине камня, что-то натужно заскрипело. Альвы не сразу осознали, что за это звук, пока не обозначилась пятиугольная пластина, образованная желобками.
Лорвэ потер глаза. Распространившийся по зимнему чистому воздуху аромат переспелой сливы пьянил и щекотал ноздри. Оба альва напряженно следили за тем, как приподнялась показавшаяся внизу опора и прокрутилась вокруг своей оси. Что-то щелкнуло, и пластина разделилась на пять одинаковых частей. Они медленно разъехались в разные стороны и открыли вид на сокрытую внутри деревянную шкатулочку, удерживаемую маленькими металлическими лапками.
- Ну ничего себе! - не удержался от восклицания алхимик, внимательно наблюдающий за диковинным процессом.
- Не может быть, - вздох облегчения рядом.
- Ты ЭТО искал у Ансанны? - догадался Лорвэ. Уж очень явно горели синью надежды глаза Артана.
- Именно, - Ворха’эл не выдержал и, задержав дыхание, потянулся к шкатулочке. Отцепил ее от “лапок” и аккуратно вытащил.
Тайник, лишенный драгоценного предмета, снова завертелся. Только на сей раз уже в обратную сторону. Несколько мгновений спустя альвы уже наблюдали ровную гранитную плиту. Будто ничего и не было. Только следы разлитой сливянки остались неизменными. Айлорст проверил на наличие магического фона, но и тот испарился.
Сильна была ведьма, весьма сильна, раз сумела напитать отсроченное заклинание такой силой, а к нему вплести и нить очищения. Тайник больше не откроется. Он выполнил свое предназначение.
- Ну, Ансанна, - тепло улыбнулся Артан, заглядывая в таинственную шкатулку. - Даже после смерти ты остаешься самой собой.
- А что внутри? - пытливый ум Лорвэ требовал ответа. - Покажешь?
- Смотри, - разрешил Ворха’эл, развернув ларец так, чтобы тот смог увидеть содержимое. На лице алхимика проступило кислое выражение.
- Семя альбиции? - недоумевал он. - Мы ехали сюда из-за каких-то семян? Вернее, одного семечка.
Артан уставился на друга, как на убогого.
- Ты почему так смотришь? - оскорбленно вскинулся тот.
- Лорвэ, ты идиот, - проникновенно сообщил Ворха’эл. - Ты действительно подумал, что все это - ради семян альбиции? Не хочешь напрячься, подумать и посмотреть внимательнее?
- А что я должен увидеть в этим бобе? - рассердился рыжий. - Боб как боб, только немного... - запнулся алхимик и замер, склонившись над шкатулкой.
Довольно крупное, с ноготь величиной, коричневато-зеленое семечко на первый взгляд ничем не отличалось от тех, из которых сам Лорвэ создавал некоторые противоядия. Только цвет не бурый, зеленовато-коричневый. И прожилки какие-то странные. Или это не прожилки?..
Плотные края кожуры словно абажуром прикрывали переливчатый источник света и тепла. Внутри крохотная почечка сияла ярче дневного светила. Лорвэ даже смог увидеть редкую, но уверенную пульсацию по тонким жилам. Она только и ждала, когда ей дадут возможность напитаться живой энергией, вдохнуть насыщенный магией воздух и вытянуть побеги навстречу Сантри. Такая жизненная сила томилась в одном этом плоде, что Лорвэ аж восхитился. Он чувствовал, будто прикоснулся сейчас к чему-то вечному и очень ценному. Намного ценнее золота или даже самой жизни. Все блекло на фоне маленького спящего семечка на темном бархате шкатулки.
- Льяраа, Артан, - воскликнул Айлорст, не в силах более сдерживать накопившиеся эмоции. - Неужели ты хочешь сказать, что это то самое Семя?
- Я ничего не хочу, - возразил эдхиал, закрывая крышку и тем самым лишая возможности снова взглянуть на этот необычный дар природы.
- Откуда же мне знать правду, если до всего приходится доходить своей головой?
- А для чего она тебе еще? Пользуйся.
- Ты издеваешься? - вспыхнул рыжий, а про себя подумал, что благодаря этой находке настроение Артана поднялось до небывалых высот. А вот характер остался прежним.
- Конечно, - рассмеялся Ворха’эл, не скрывая ехидности. – Как же еще? Нужно же компенсировать толикой удовольствия потраченные на тебя моральные силы.
- Вот зараза! - фыркнул рыжий, надувшись. Артан иронично промолчал. Спрятал шкатулочку за пазуху и снова склонился над могилой. Положил ладонь на камень и провел рукой по выгравированному имени.
- Старая карга, - с нежностью произнес Артан мягко прикасаясь к ледяному надгробию. - Твое пророчество о том, что “я состариться успею, чем у этой сволочи патлатой хоть один седой волос появится” сбылось. Как и “такой прохвост еще меня переживет”. Возвращайся в эту жизнь снова. Мы обязательно встретимся и обязательно разопьем бутылочку сливянки.
- Причем тут сливянка? - не удержался Лорвэ от вопроса. Любопытство снова брало свое.
- При прощании она каждый раз повторяла, что эта дрянь любую встречу скрасит, - а в сторону могилы тихо прошептал: - Я знал, что тебе можно было доверять, Ансанна. Даже после смерти ты не подвела, - а затем добавил то, что Лорвэ совсем не ожидал от него услышать: - Всему свое время под истинным светом луноликих. Исход придет от крови Вейрана. Рассеет скорби тьму светлый лик Норны. Мира и покоя твоему посмертию.
Глава 4.
Лорвэ откинулся на спинку стула, усталый, но довольный. Он сыто погладил свой живот. После вчерашней ночной вылазки на кладбище они вернулись в таверну далеко за полночь и сразу же отключились, так и не вспомнив о собранной в дорогу снеди. Усталость от тяжелой дороги и переживаний взяла свое. Так что завтрак в виде тарелки густого мясного рагу да стакана грога стали настоящим даром Хранителей.
Артан сидел напротив и вяло ковырялся в своей тарелке. За все время, проведенное в таверне, он едва ли притронулся к своей еде. Лорвэ попытался по выражению лица догадаться о чем тот думает. Слегка опущенные уголки губ и скорбно нахмуренные брови - наверняка вспоминает о потере дорогого для себя человека.
Ужас какой, рыжий никогда не думал, что сможет кого-то назвать “дорогим для Артана” да еще и “человеком”. Бывают же такие чудеса!
А вот слегка прояснившийся взгляд и шире развернутые плечи говорят о том что, так или иначе, они своей цели достигли. Семя найдено. Семя павшего Эдхе. Об этом было страшно думать, но...
А вот и челюсти упрямо сжались, а ложкой начал вырисовывать в рагу какие-то символы. Айлорст завороженно наблюдал за движением артановой кисти и ничего не понимал: вот пододвинул кусок мяса левее, а картошку - в правый верхний угол, провел широкую борозду сверху вниз, понаставил точек... Он что, карту рисует и дальнейший путь обдумывает?
Когда эту гамму сменила нерешительность, рыжему надоело наблюдать за непривычным калейдоскопом чувств и он легко пихнул друга локтем:
- Ешь, Артан! Нам предстоит обратная дорога. Силы еще пригодятся.
Ворха’эл хмыкнул что-то нечленораздельное.
- Не угукай мне тут, - разозлился Айлорст и пододвинул тарелку поближе к другу. - Давай, налетай, пока не остыло.
- Угу, - не внял требованиям Артан, снова отстраненно повозил вилкой по тарелке и замер, уставившись в одну точку.
Ну вот, опять либо перекапывает тяжелые воспоминания, либо высчитывает дальнейшие действия. Без других вариантов. Низменные потребности всегда уступают высоким думам о великих свершениях. Путешествуя с ним плечом к плечу, кем только Лорвэ не был: казначеем, ключником, разносчиком и искателем необходимых для его дела вестей, шутом, оруженосцем, поваром, швеей, вором, охотником, воином… Всего и не перечесть. Да он же мастер на все руки! А этот бессовестный, чьи мысли блуждают где угодно, но только не здесь, никак не задумывается о том, как ему скучно. Сидит над своей тарелкой, как птица над гнездом, и что-то там себе думает.
Хоть оставляй его и иди по своим делам: по лавкам, например… Но как этого убогого одного бросить? Лорвэ подпер голову одной рукой, а другой принялся нервно постукивать по столу.
