- Будешь добавку?
- Давай,- Агата поставила рядом с собой глиняную чашку с вкусными белыми зёрнами и облокотилась о край стола. – Слушайте, а если соотнести моё видение и ситуацию, в которой мы оказались, то не находите в этом какого-нибудь сходства?
- Во сне ты убегала от человека в чёрной мантии, - медленно проговорила Ванда, загибая большой палец на левой руке. – Но при этом он шёл за тобой, чтобы спасти тебя от монстра в белых одеждах, что притворялся Ангелом, но на самом деле оказался сволочью.
- Он владеет чёрной магией, и поэтому миледи не могли обнаружить ни в лесу во сне, ни наяву в песке, - мурлыкнул Марк, отвлёкшись от ужина.
- Теперь же мы убегали от песчаного столпа, некоего Крока, если верить жителям Бероуна, - Агата задумчиво откусила от хлеба поджаристую корку. – Там песок, тут песок.… Значит ли это, что он хочет предупредить меня о новом нападении?!
- Или отдать ещё что-нибудь, помимо того продолговатого предмета, - добавил Марк.
- Или отобрать то, что дал ранее, - мрачно подытожила Ванда и вздохнула. – А ты даже не помнишь, что это было.
- А-а-а, я запуталась, - потрясла головой Агата и принялась за варёный рис, громко стуча металлической ложкой по чашке.
Спустя несколько секунд ложка девушки-воина замерла на полпути к её рту. Агата медленно отставила в сторону ещё не остывший ужин и повернулась к кухонному окну. Ванда заметила заострившийся бледный профиль подруги и с беспокойством проследила за её изменившимся взглядом, брошенным в сторону окна, за которым холодный октябрьский ветер шумел в кронах деревьев и завывал во всех углах большого серого дома. Трое друзей сидели за кухонным столом и настороженно прислушивались к тонкому перестуку только что начавшегося ночного дождя.
- Вы слышите это? – еле слышно произнесла Агата и медленно потянулась к ножнам с рубиновым мечом, которые предусмотрительно лежали на табурете с кинжалом, Посохом желаний и её вычищенной униформой.
- Дождь? – неуверенно спросила Ванда, но вновь прислушавшись, побледнела и схватилась за край стола, едва не потеряв сознание: в ночном бормотании леса и завывании ветра был отчётливо слышен стук в калитку.
- Опять к тебе пожаловали? – спросила Агата и, выхватив из ножен рубиновый меч, направилась к входной двери.
- Стой! – крикнула рыжая ведьма, и, вскочив со стула, схватила серьёзно настроенную подругу за пояс банного халата. – Не ходи! Это опасно!
Агата отцепила от себя тонкие пальцы встревоженной Ванды и, быстро зашнуровав сапоги, выбежала во двор дома. Холодный дождь хлестал по лицу и рукам, мешая идти вперёд и загораживая обзор. Девушка подошла ближе к калитке и вдохнула в себя ночные запахи леса, среди которых она отчётливо разобрала запах лошадиного пота, жжёного песка бескрайней пустыни, мускуса и едкий аромат, который она ни с чем не спутает. Агата быстрыми движениями свободной руки отворила все замки, запирающие дом ведьмы на холме ото всего мира и открыла настежь калитку, выставив вперёд обнажённый рубиновый меч.
На неё исподлобья смотрела, презрительно сжав губы и прищурив маленькие чёрные глаза, Ада Кришталь, её заклятая врагиня из отряда новобранцев армии при Королевском дворе. Промокшая до нитки девушка держала в одной руке кинжал с кривоватым лезвием, в другой сжимала поводья уставшей и тяжело фыркающей лошади.
- Вот так так, - проговорила Кришталь, выставляя вперёд оружие. – Прав был Главнокомандующий, когда решил направить меня в эту глушь. Хоть он и бесполезен без своей мёртвой подружки, но тут на удивление оказался прав…
- Ты что тут забыла? – сухо спросила Агата и загородила собой вход во двор дома.
Ада лишь фыркнула и отвернулась в сторону ночного леса. Капли дождя стекали с её массивного подбородка за потемневший от пота ворот форменной куртки.
- Сегодня темно, не правда ли? – не дождавшись ответа на свой вопрос, проговорила Агата и подвинулась ближе к незваной гостье.
- Бывало и темнее, - недовольным голосом ответила Кришталь, всё так же не поворачиваясь к ненавистной Госсамер. – Но алый свет дарует нам надежду на мир и спокойствие на магических землях.
У Агаты смягчился взгляд, и она отошла в сторону, пропустив во двор дома на холме продрогшую и падающую с ног от усталости наследницу разорившегося клана Кришталь и её измученную долгой дорогой лошадь.
16 октября, 2013 год, столица магического измерения Варна
Иван Громыкин поморщился от бьющего в глаза яркого солнечного света и с головой укрылся толстым стёганым одеялом, которое источало слабый запах лаванды. За приоткрытым окном комнаты весело щебетали птицы, и чувствовалась прохлада ветра, подогретого непривычным для осени тёплым солнцем. Иван неохотно откинул одеяло, и по привычке хотел было поздороваться с портретом прекрасной незнакомки, но вовремя вспомнил, что он находится далеко от своей тесной однокомнатной квартиры, битком набитой антикварными вещами. Он потёр заспанное лицо ладонями и вздохнул. Он находился в таком месте, о существовании которого он не только не знал, но и не мог догадываться.
Магическое измерение.
Громыкин встал с кровати, на ходу натягивая на себя чудные одежды, любезно предоставленные нотариусом Ковски: чёрные брюки из непривычно тянущейся ткани, такую же рубаху с длинными рукавами и воротником-стойкой. Иван критически оглядел себя со всех сторон и, заливаясь краской стыда, быстро завернулся в мешковатую тёмно-зелёную мантию с капюшоном и продолговатыми прорезями для рук с обеих сторон. Он почувствовал лёгкую тошноту, смешанную с отвращением к своему внешнему виду, и не глядя на своё отражение в огромном зеркале, вышел в кухню, странным образом соединённую с ванной комнатой. Если не согнуться в три погибели над начищенной до блеска медной раковиной, то можно увидеть Лорана Ковски, с невозмутимым видом размешивающего кашу в пузатом котле. Что?
Иван едва не подавился искрящейся разноцветной пеной местного зубного порошка и свалился на колени, судорожно отплёвываясь в раковину.
- И долго ты тут стоишь?! – наконец, выдавил из себя Громыкин, буравя презрительным взглядом гостеприимного хозяина, который деловито готовил завтрак.
- С того момента, как ты изволил проснуться, - ответил нотариус-экзорцист и, взмахом левой руки перевернув в воздухе котёл, выложил булькающее варево в две глиняные пиалы. – Прошу к столу!
Иван вытер лицо тонким полотенцем, которое больше напоминало бумажную салфетку, и осторожно прошёл по дощатому полу к прямоугольному деревянному столу с фигурными ножками – каждая из них изображала какое-то чудище с оскаленной пастью и ветвистыми рогами. Громыкин вспомнил о засевшем в его душе уродливом создании и содрогнулся. Ковски производил впечатление порядочного человека и мага, и стал бы он увозить его на край света и кормить своей пищей, если бы заранее не собирался избавлять его от чудовища?!
«По крайней мере, я надеюсь на это», - подумал Иван и осторожно присел на край деревянной скамьи у кухонного стола, на котором были разложены столовые приборы: ложки, выкрашенные в тёплый коричневый цвет и глиняные стаканы под кофе.
Сваренная Лораном Ковски каша оказалась без соли, сахара и масла, и по вкусу напоминала нечто среднее между овсянкой и гречневой крупой, что длинной склизкой нитью тянулось за ложкой, отбивая и без того неважный аппетит гостя из внешнего мира. Подобное блюдо употребляла Изабелла Серебрякова из «Н-ского вестника», запивая его молочным коктейлем с добавлением какого-то порошка, купленного в отделе здорового питания в местном супермаркете. Громыкин с тоской вспомнил место прошлой работы и со вздохом принялся за еду. К жуткому крупяному вареву прилагалась миска с колотым лесным орехом, вазочка тёмного варенья из незнакомых ягод и плетёная корзинка со свежеиспечённым душистым хлебом. Недолго думая, Иван вывалил в свою кашу половину варенья и бросил туда горсть орехов.
Пока гость давился хозяйским завтраком, слегка улыбающийся Лоран сварил кофе в начищенном до блеска кофейнике и поставил перед Иваном чашку.
- Вкусно? – поинтересовался нотариус и с любопытством посмотрел на гостя, который ложку за ложкой закидывал кашу в рот.
- Если честно, не очень, - признался Иван и, с усилием проглотив склизкий комок со вкусом варенья и орехов, торопливо запил его кофе.
- Я не умею готовить, - сообщил Ковски.
- Я заметил это, - отозвался Громыкин и отставил в сторону пустую пиалу с беловато-фиолетовыми разводами на дне, - а вот хлеб вкусный, – добавил он, вгрызаясь в ароматную горбушку белого хлеба с пористым мякишем.
Когда последняя чашка была вымыта и поставлена на полку в кухонный шкаф к своим собратьям, а со стола сметены хлебные крошки, Лоран надел свою чёрную мантию и накинул на плечи длинный синий шарф с вышитыми золотистыми буквами неизвестного алфавита. Громыкин нахмурился и решительно встал из-за стола.
- Ну что, идём? – спросил Ковски и, пошарив за кухонной дверью, вытащил оттуда длинный посох с изогнутой ручкой, будто бы составленный из искривлённых ветвей деревьев, на вершине которых покоился большой рубиновый камень с множеством сверкающих неровных граней.
- Идём, - выдохнул Иван и пошёл следом за хозяином странного дома, едва сдерживая волнение и страх пред неведомым миром, что таил опасность для простого смертного человека, который волею судеб сюда попал.
- Ты всё запомнил, что я говорил тебе ранее? – спросил Лоран, закрывая на щеколду низкую калитку своего дома с прибитым к ней почтовым ящиком.
- Запомнил, - кивнул головой Громыкин и опасливо оглянулся по сторонам уютной улицы с мощёной дорогой и маленькими, будто бы пряничными домиками. – Только боюсь немного…
- Не стоит бояться, - заверил своего гостя нотариус и, похлопав его по плечу, бодро зашагал вверх по улице, мощённой серым округлым камнем. Он улыбался и кивал случайным прохожим, которые при его виде восторженно всплёскивали руками, кланялись и прикасались лбами к его холёным бледным пальцам, выглядывающим из-под рукавов чёрной мантии.
- Да ты, похоже, местная знаменитость, - буркнул Громыкин, плетущийся в двух шагах позади от улыбающегося Лорана.
- Да что ты, - Ковски перебросил посох в другую руку и слегка склонил голову перед древней старушкой, что рухнула перед ним на колени и едва не прошибла лбом каменную кладку на дороге: её тут же подхватили под руки двое мужчин и оттащили от них на почтительное расстояние. – Дело в том, что даже в мире магии есть место религии и её слепым почитателям.
Громыкин замолчал и последовал далее за экзорцистом, всем своим видом показывая, что он тут местный и прогулка по улицам Варны – его обычное каждодневное занятие. Колдуны и ведьмы бросали на него короткие любопытные взгляды, но в ту же секунду отводили их и забывали о его существовании: сутулый молодой человек в мешковатой тёмно-зелёной мантии с капюшоном тотчас исчезал из их сознания, будто бы его там никогда и не было.
«Впрочем, ничего необычного», - усмехнулся про себя Иван и прибавил шаг, не упуская из виду высокую фигуру Ковски в развевающейся чёрной мантии священника. На одно мгновение ему показалось, что существо, до этого момента дремлющее в глубине его души, встрепенулось, будто бы возродив в своём замутнённом сознании какие-то давние воспоминания. У Громыкина потемнело в глазах, каждый шаг давался с трудом. Чёрная мантия идущего впереди нотариуса расплылась, превратившись в горбатую фигуру в грязных лохмотьях с натянутым на крупную шишковатую голову капюшоном. Невесть откуда взявшийся порыв ветра ударил по лицу растерянного Ивана и он, машинально прикрыв глаза ладонью, закашлялся: в него будто бросили несколько горстей песка и разметали по всему лицу. Молодой человек причудливо изогнулся и не своим, визгливо-шепчущим голосом произнёс, оттирая с лица песчаную корку:
- Наследство! Отдай мне его!
Чья-то тяжёлая ладонь опустилась на его спину и в одно мгновение привела в чувство. Иван моргнул несколько раз и растерянно посмотрел на стоящего рядом Лорана с привычной улыбкой на гладком холёном лице.
- Рано ещё, - сказал Ковски и шутливо пригрозил бледному гостю посохом.
- Рано? – слабым голосом переспросил Громыкин, дрожащей ладонью вытерев со лба холодный пот.
- Рано для пробуждения, - вмиг став серьёзным, сказал экзорцист и, подхватив за локоть еле перебирающего ноги гостя, быстро направился в центр города.
На Центральной площади Варны все уличные столбы пестрели развевающимися флагами с различными символами и знаками, всюду бродили толпы празднично разодетых горожан: колдуны и маги в равной степени перемежались с воинами Королевской армии – их начищенные доспехи и шлемы с развевающимися алыми плащами были видны с любой точки города. По-осеннему обнажённые ветви деревьев, высаженных по периметру Центральной площади, были украшены ажурными гирляндами и на первый взгляд искусственными цветами, которые источали аромат настоящих пионов и настурций.
От шума и гама в толпе Иван Громыкин едва не потерял сознание: со всех сторон его толкали, кричали в уши, задевали локтями и бесцеремонно сдвигали в сторону, если он вставал на пути очередной весёлой компании колдунов и ведьм. Лоран же мастерски лавировал в этом диком столпотворении, успевая кивать и улыбаться окликающим его горожанам. Зазевавшись, Громыкин уткнулся носом в спину внезапно остановившегося экзорциста и отступил назад, потирая ушибленную голову. Толпа невольно расступилась в стороны, стала полукругом и освободила дорогу от Главных ворот на окраине города до высоких ступеней парадной лестницы Королевского дворца. Измученный толпой галдящих колдунов гость из внешнего мира поднял голову вверх и от изумления потерял дар речи.
В самом центре столицы магического измерения возвышался замок такой красоты, какой Иван не видывал даже на фотографиях дворцов со всех стран мира. Величественное здание из белого рельефного камня уходило в небесную высь многочисленными шпилями и башнями различной величины и терялось в облаках сероватого октябрьского неба. Внушительного размера колонны, мраморные перила и бессчётное количество ступеней парадной лестницы – всё олицетворяло могущество, красоту и просто кричало о несметных богатствах Королевского двора.
- Смотри внимательно, - негромко проговорил Ковски и крепко сжал локоть завороженного увиденным величием Громыкина. – Ничего тебе не напоминает?
- Я тут впервые, - ответил Иван и медленным взглядом обвёл толпу внезапно притихших колдунов и ведьм. – Но, тем не менее, меня вот уже который час не покидает мысль о том, что я тут уже был и не один раз…
- Вот как, - Лоран поднял посох и указал им на мощёную серым камнем дорогу, которая вела от Главных врат города. Вдали неё показались несколько всадников на конях: приближающийся грохот копыт заставил нерасторопных горожан отпрянуть от крыльца Королевского замка и прижаться к молчаливой толпе. – А вот и гости пожаловали.
Иван напрягся и, прищурившись, вытянул шею, чтобы лучше видеть. Вчера Лоран рассказал ему, что в столицу вернулась Королева и в честь её нежданного возвращения состоится праздник на главной площади города. Но каким образом празднование чуждого ему народа поможет ему избавиться от поселенца, Громыкин не знал, а Ковски лишь загадочно улыбнулся и приказал смотреть ему в оба глаза, чтобы не пропустить ничего важного.
- Давай,- Агата поставила рядом с собой глиняную чашку с вкусными белыми зёрнами и облокотилась о край стола. – Слушайте, а если соотнести моё видение и ситуацию, в которой мы оказались, то не находите в этом какого-нибудь сходства?
- Во сне ты убегала от человека в чёрной мантии, - медленно проговорила Ванда, загибая большой палец на левой руке. – Но при этом он шёл за тобой, чтобы спасти тебя от монстра в белых одеждах, что притворялся Ангелом, но на самом деле оказался сволочью.
- Он владеет чёрной магией, и поэтому миледи не могли обнаружить ни в лесу во сне, ни наяву в песке, - мурлыкнул Марк, отвлёкшись от ужина.
- Теперь же мы убегали от песчаного столпа, некоего Крока, если верить жителям Бероуна, - Агата задумчиво откусила от хлеба поджаристую корку. – Там песок, тут песок.… Значит ли это, что он хочет предупредить меня о новом нападении?!
- Или отдать ещё что-нибудь, помимо того продолговатого предмета, - добавил Марк.
- Или отобрать то, что дал ранее, - мрачно подытожила Ванда и вздохнула. – А ты даже не помнишь, что это было.
- А-а-а, я запуталась, - потрясла головой Агата и принялась за варёный рис, громко стуча металлической ложкой по чашке.
Спустя несколько секунд ложка девушки-воина замерла на полпути к её рту. Агата медленно отставила в сторону ещё не остывший ужин и повернулась к кухонному окну. Ванда заметила заострившийся бледный профиль подруги и с беспокойством проследила за её изменившимся взглядом, брошенным в сторону окна, за которым холодный октябрьский ветер шумел в кронах деревьев и завывал во всех углах большого серого дома. Трое друзей сидели за кухонным столом и настороженно прислушивались к тонкому перестуку только что начавшегося ночного дождя.
- Вы слышите это? – еле слышно произнесла Агата и медленно потянулась к ножнам с рубиновым мечом, которые предусмотрительно лежали на табурете с кинжалом, Посохом желаний и её вычищенной униформой.
- Дождь? – неуверенно спросила Ванда, но вновь прислушавшись, побледнела и схватилась за край стола, едва не потеряв сознание: в ночном бормотании леса и завывании ветра был отчётливо слышен стук в калитку.
- Опять к тебе пожаловали? – спросила Агата и, выхватив из ножен рубиновый меч, направилась к входной двери.
- Стой! – крикнула рыжая ведьма, и, вскочив со стула, схватила серьёзно настроенную подругу за пояс банного халата. – Не ходи! Это опасно!
Агата отцепила от себя тонкие пальцы встревоженной Ванды и, быстро зашнуровав сапоги, выбежала во двор дома. Холодный дождь хлестал по лицу и рукам, мешая идти вперёд и загораживая обзор. Девушка подошла ближе к калитке и вдохнула в себя ночные запахи леса, среди которых она отчётливо разобрала запах лошадиного пота, жжёного песка бескрайней пустыни, мускуса и едкий аромат, который она ни с чем не спутает. Агата быстрыми движениями свободной руки отворила все замки, запирающие дом ведьмы на холме ото всего мира и открыла настежь калитку, выставив вперёд обнажённый рубиновый меч.
На неё исподлобья смотрела, презрительно сжав губы и прищурив маленькие чёрные глаза, Ада Кришталь, её заклятая врагиня из отряда новобранцев армии при Королевском дворе. Промокшая до нитки девушка держала в одной руке кинжал с кривоватым лезвием, в другой сжимала поводья уставшей и тяжело фыркающей лошади.
- Вот так так, - проговорила Кришталь, выставляя вперёд оружие. – Прав был Главнокомандующий, когда решил направить меня в эту глушь. Хоть он и бесполезен без своей мёртвой подружки, но тут на удивление оказался прав…
- Ты что тут забыла? – сухо спросила Агата и загородила собой вход во двор дома.
Ада лишь фыркнула и отвернулась в сторону ночного леса. Капли дождя стекали с её массивного подбородка за потемневший от пота ворот форменной куртки.
- Сегодня темно, не правда ли? – не дождавшись ответа на свой вопрос, проговорила Агата и подвинулась ближе к незваной гостье.
- Бывало и темнее, - недовольным голосом ответила Кришталь, всё так же не поворачиваясь к ненавистной Госсамер. – Но алый свет дарует нам надежду на мир и спокойствие на магических землях.
У Агаты смягчился взгляд, и она отошла в сторону, пропустив во двор дома на холме продрогшую и падающую с ног от усталости наследницу разорившегося клана Кришталь и её измученную долгой дорогой лошадь.
16 октября, 2013 год, столица магического измерения Варна
Иван Громыкин поморщился от бьющего в глаза яркого солнечного света и с головой укрылся толстым стёганым одеялом, которое источало слабый запах лаванды. За приоткрытым окном комнаты весело щебетали птицы, и чувствовалась прохлада ветра, подогретого непривычным для осени тёплым солнцем. Иван неохотно откинул одеяло, и по привычке хотел было поздороваться с портретом прекрасной незнакомки, но вовремя вспомнил, что он находится далеко от своей тесной однокомнатной квартиры, битком набитой антикварными вещами. Он потёр заспанное лицо ладонями и вздохнул. Он находился в таком месте, о существовании которого он не только не знал, но и не мог догадываться.
Магическое измерение.
Громыкин встал с кровати, на ходу натягивая на себя чудные одежды, любезно предоставленные нотариусом Ковски: чёрные брюки из непривычно тянущейся ткани, такую же рубаху с длинными рукавами и воротником-стойкой. Иван критически оглядел себя со всех сторон и, заливаясь краской стыда, быстро завернулся в мешковатую тёмно-зелёную мантию с капюшоном и продолговатыми прорезями для рук с обеих сторон. Он почувствовал лёгкую тошноту, смешанную с отвращением к своему внешнему виду, и не глядя на своё отражение в огромном зеркале, вышел в кухню, странным образом соединённую с ванной комнатой. Если не согнуться в три погибели над начищенной до блеска медной раковиной, то можно увидеть Лорана Ковски, с невозмутимым видом размешивающего кашу в пузатом котле. Что?
Иван едва не подавился искрящейся разноцветной пеной местного зубного порошка и свалился на колени, судорожно отплёвываясь в раковину.
- И долго ты тут стоишь?! – наконец, выдавил из себя Громыкин, буравя презрительным взглядом гостеприимного хозяина, который деловито готовил завтрак.
- С того момента, как ты изволил проснуться, - ответил нотариус-экзорцист и, взмахом левой руки перевернув в воздухе котёл, выложил булькающее варево в две глиняные пиалы. – Прошу к столу!
Иван вытер лицо тонким полотенцем, которое больше напоминало бумажную салфетку, и осторожно прошёл по дощатому полу к прямоугольному деревянному столу с фигурными ножками – каждая из них изображала какое-то чудище с оскаленной пастью и ветвистыми рогами. Громыкин вспомнил о засевшем в его душе уродливом создании и содрогнулся. Ковски производил впечатление порядочного человека и мага, и стал бы он увозить его на край света и кормить своей пищей, если бы заранее не собирался избавлять его от чудовища?!
«По крайней мере, я надеюсь на это», - подумал Иван и осторожно присел на край деревянной скамьи у кухонного стола, на котором были разложены столовые приборы: ложки, выкрашенные в тёплый коричневый цвет и глиняные стаканы под кофе.
Сваренная Лораном Ковски каша оказалась без соли, сахара и масла, и по вкусу напоминала нечто среднее между овсянкой и гречневой крупой, что длинной склизкой нитью тянулось за ложкой, отбивая и без того неважный аппетит гостя из внешнего мира. Подобное блюдо употребляла Изабелла Серебрякова из «Н-ского вестника», запивая его молочным коктейлем с добавлением какого-то порошка, купленного в отделе здорового питания в местном супермаркете. Громыкин с тоской вспомнил место прошлой работы и со вздохом принялся за еду. К жуткому крупяному вареву прилагалась миска с колотым лесным орехом, вазочка тёмного варенья из незнакомых ягод и плетёная корзинка со свежеиспечённым душистым хлебом. Недолго думая, Иван вывалил в свою кашу половину варенья и бросил туда горсть орехов.
Пока гость давился хозяйским завтраком, слегка улыбающийся Лоран сварил кофе в начищенном до блеска кофейнике и поставил перед Иваном чашку.
- Вкусно? – поинтересовался нотариус и с любопытством посмотрел на гостя, который ложку за ложкой закидывал кашу в рот.
- Если честно, не очень, - признался Иван и, с усилием проглотив склизкий комок со вкусом варенья и орехов, торопливо запил его кофе.
- Я не умею готовить, - сообщил Ковски.
- Я заметил это, - отозвался Громыкин и отставил в сторону пустую пиалу с беловато-фиолетовыми разводами на дне, - а вот хлеб вкусный, – добавил он, вгрызаясь в ароматную горбушку белого хлеба с пористым мякишем.
Когда последняя чашка была вымыта и поставлена на полку в кухонный шкаф к своим собратьям, а со стола сметены хлебные крошки, Лоран надел свою чёрную мантию и накинул на плечи длинный синий шарф с вышитыми золотистыми буквами неизвестного алфавита. Громыкин нахмурился и решительно встал из-за стола.
- Ну что, идём? – спросил Ковски и, пошарив за кухонной дверью, вытащил оттуда длинный посох с изогнутой ручкой, будто бы составленный из искривлённых ветвей деревьев, на вершине которых покоился большой рубиновый камень с множеством сверкающих неровных граней.
- Идём, - выдохнул Иван и пошёл следом за хозяином странного дома, едва сдерживая волнение и страх пред неведомым миром, что таил опасность для простого смертного человека, который волею судеб сюда попал.
- Ты всё запомнил, что я говорил тебе ранее? – спросил Лоран, закрывая на щеколду низкую калитку своего дома с прибитым к ней почтовым ящиком.
- Запомнил, - кивнул головой Громыкин и опасливо оглянулся по сторонам уютной улицы с мощёной дорогой и маленькими, будто бы пряничными домиками. – Только боюсь немного…
- Не стоит бояться, - заверил своего гостя нотариус и, похлопав его по плечу, бодро зашагал вверх по улице, мощённой серым округлым камнем. Он улыбался и кивал случайным прохожим, которые при его виде восторженно всплёскивали руками, кланялись и прикасались лбами к его холёным бледным пальцам, выглядывающим из-под рукавов чёрной мантии.
- Да ты, похоже, местная знаменитость, - буркнул Громыкин, плетущийся в двух шагах позади от улыбающегося Лорана.
- Да что ты, - Ковски перебросил посох в другую руку и слегка склонил голову перед древней старушкой, что рухнула перед ним на колени и едва не прошибла лбом каменную кладку на дороге: её тут же подхватили под руки двое мужчин и оттащили от них на почтительное расстояние. – Дело в том, что даже в мире магии есть место религии и её слепым почитателям.
Громыкин замолчал и последовал далее за экзорцистом, всем своим видом показывая, что он тут местный и прогулка по улицам Варны – его обычное каждодневное занятие. Колдуны и ведьмы бросали на него короткие любопытные взгляды, но в ту же секунду отводили их и забывали о его существовании: сутулый молодой человек в мешковатой тёмно-зелёной мантии с капюшоном тотчас исчезал из их сознания, будто бы его там никогда и не было.
«Впрочем, ничего необычного», - усмехнулся про себя Иван и прибавил шаг, не упуская из виду высокую фигуру Ковски в развевающейся чёрной мантии священника. На одно мгновение ему показалось, что существо, до этого момента дремлющее в глубине его души, встрепенулось, будто бы возродив в своём замутнённом сознании какие-то давние воспоминания. У Громыкина потемнело в глазах, каждый шаг давался с трудом. Чёрная мантия идущего впереди нотариуса расплылась, превратившись в горбатую фигуру в грязных лохмотьях с натянутым на крупную шишковатую голову капюшоном. Невесть откуда взявшийся порыв ветра ударил по лицу растерянного Ивана и он, машинально прикрыв глаза ладонью, закашлялся: в него будто бросили несколько горстей песка и разметали по всему лицу. Молодой человек причудливо изогнулся и не своим, визгливо-шепчущим голосом произнёс, оттирая с лица песчаную корку:
- Наследство! Отдай мне его!
Чья-то тяжёлая ладонь опустилась на его спину и в одно мгновение привела в чувство. Иван моргнул несколько раз и растерянно посмотрел на стоящего рядом Лорана с привычной улыбкой на гладком холёном лице.
- Рано ещё, - сказал Ковски и шутливо пригрозил бледному гостю посохом.
- Рано? – слабым голосом переспросил Громыкин, дрожащей ладонью вытерев со лба холодный пот.
- Рано для пробуждения, - вмиг став серьёзным, сказал экзорцист и, подхватив за локоть еле перебирающего ноги гостя, быстро направился в центр города.
На Центральной площади Варны все уличные столбы пестрели развевающимися флагами с различными символами и знаками, всюду бродили толпы празднично разодетых горожан: колдуны и маги в равной степени перемежались с воинами Королевской армии – их начищенные доспехи и шлемы с развевающимися алыми плащами были видны с любой точки города. По-осеннему обнажённые ветви деревьев, высаженных по периметру Центральной площади, были украшены ажурными гирляндами и на первый взгляд искусственными цветами, которые источали аромат настоящих пионов и настурций.
От шума и гама в толпе Иван Громыкин едва не потерял сознание: со всех сторон его толкали, кричали в уши, задевали локтями и бесцеремонно сдвигали в сторону, если он вставал на пути очередной весёлой компании колдунов и ведьм. Лоран же мастерски лавировал в этом диком столпотворении, успевая кивать и улыбаться окликающим его горожанам. Зазевавшись, Громыкин уткнулся носом в спину внезапно остановившегося экзорциста и отступил назад, потирая ушибленную голову. Толпа невольно расступилась в стороны, стала полукругом и освободила дорогу от Главных ворот на окраине города до высоких ступеней парадной лестницы Королевского дворца. Измученный толпой галдящих колдунов гость из внешнего мира поднял голову вверх и от изумления потерял дар речи.
В самом центре столицы магического измерения возвышался замок такой красоты, какой Иван не видывал даже на фотографиях дворцов со всех стран мира. Величественное здание из белого рельефного камня уходило в небесную высь многочисленными шпилями и башнями различной величины и терялось в облаках сероватого октябрьского неба. Внушительного размера колонны, мраморные перила и бессчётное количество ступеней парадной лестницы – всё олицетворяло могущество, красоту и просто кричало о несметных богатствах Королевского двора.
- Смотри внимательно, - негромко проговорил Ковски и крепко сжал локоть завороженного увиденным величием Громыкина. – Ничего тебе не напоминает?
- Я тут впервые, - ответил Иван и медленным взглядом обвёл толпу внезапно притихших колдунов и ведьм. – Но, тем не менее, меня вот уже который час не покидает мысль о том, что я тут уже был и не один раз…
- Вот как, - Лоран поднял посох и указал им на мощёную серым камнем дорогу, которая вела от Главных врат города. Вдали неё показались несколько всадников на конях: приближающийся грохот копыт заставил нерасторопных горожан отпрянуть от крыльца Королевского замка и прижаться к молчаливой толпе. – А вот и гости пожаловали.
Иван напрягся и, прищурившись, вытянул шею, чтобы лучше видеть. Вчера Лоран рассказал ему, что в столицу вернулась Королева и в честь её нежданного возвращения состоится праздник на главной площади города. Но каким образом празднование чуждого ему народа поможет ему избавиться от поселенца, Громыкин не знал, а Ковски лишь загадочно улыбнулся и приказал смотреть ему в оба глаза, чтобы не пропустить ничего важного.
