Их панели мигали редкими огоньками, но временами электрические дуги стегали по ним так, что казалось — ещё секунда, и всё это хозяйство взорвётся фейерверком.
Перед кораблём висели чёрно-синие ворота контрольной зоны, с яркими сигнальными полосами. Они мерцали предупреждающими надписями, подёрнутые прозрачной дымкой электростатики — как будто портал ещё не до конца отпустил их.
— Тут тоже молнии, — тихо пробормотала Микси.
— Если честно… Нью-Аспен выглядит так, будто его кто-то подключил к сверхмощному генератору и забыл выключить, — ответил Никита, осторожно снижая скорость. - Вообще все системы в Солнечных провинциях страдают либо инозирующими разрядами либо сверхжаркими тепемпературами.
Картина была красивой, странной и тревожной одновременно — именно такой, как и положено в секторе Солнечных провинций.
Никита бросил взгляд на панель навигации — и едва слышно хмыкнул.
— Ну вот, — сказал он, — а мы думали, что придётся тащиться до Метеор-Риджа…
На экране чётко пульсировал знакомый маячок Прапора, мигая стабильным оранжевым огоньком прямо в пределах сектора Нью-Аспена. Да точно он был тут.
— Он уже здесь, — добавил Никита. — Похоже, старик прибыл раньше нас.
Микси выглянула в лобовое стекло, всматриваясь в ряды дрейфующих модулей и вспышки разрядов.
— Прапор? В такой грозе? А почему не в Метеор-Ридж, мы же туда ехали?
— Незнаю. - никита чуть помолчал а потом мказал, - Ага. Значит, жив-здоров и по прежнему держится за каку.-нибудь свою новую идею.
Они больше не торопились — маршрут сразу стал короче, а задача проще. Теперь оставалось лишь добраться до точки, где маяк Прапора ровно дрожал среди плазменных всполохов, и встретиться с ним прямо здесь, не углубляясь в опасные зоны Метеор-Риджа.
— Ну что, Микси… Поехали искать нашего ветерана?
— Поехали!
Никита щёлкнул тумблером инерционной стабилизации, и Буцефал плавно замедлился, переходя почти на дрейф. У самого утилизационного маяка, где обычно болтается лишь мелкий лом, вдруг вспыхивали всполохи отражённого света — и контуры предметов выглядели куда более солидно, чем стандартные обломки.
— Микси, ты это видишь?
— Вижу… там полно вещей. И… похоже, не хлам. Некоторые — металлические корпуса старых фирм, даже целые блоки электроники…Надо рассмотреть поближе так наверняка не скажешь.
Никита прищурился, подстраивая зум камеры.
Там действительно лежало богатство: коробки с маркировкой давно исчезнувших корпораций, старые техмодули, детали с позолотой вроде энергоячеек, и даже что-то похожее на коллекционный навигационный дампфер — такие у коллекционеров уходили за три тысячи долларов, если не больше. Сейчас даже были различимы канистры с бензином.
— Чёрт… — выдохнул он. — Это же мини-джекпот.
Он решительно поднялся со своего кресла.
— Микси, держи корабль в стабилизации. Я лезу в скафандр и выйду в открытый космос.
— Принято, Никита. Осторожнее — разряды всё ещё гуляют по сектору. Хотя я пока их не наблюдаю.
Пока кабина наполнялась щелчками застёжек, он быстро пролистывал интерфейс скафандра, проверяя давление, маг-блокеры: кислорода и заряда это как страховочный трос.
То ли кто-то что-то выронил… то ли кто-то попал в неприятность…и все вещи притянуло к утилизационому маяку. Но уж слишком много добра болталось возле утилизатора чтобы говорить что это совпадение.
Никита вошёл в шлюз захлопнул двери и активировал цикл для погружения в космос. Давленеи вытолкнуло его вверх в вакум.
— Ну что, полезем за сокровищами? — произнёс он себе под нос, глядя на медленно открывающуюся внешнюю створку.
Никита мягко оттолкнулся от корпуса, позволяя микродвигателям скафандра выровнять его траекторию. Пространство вокруг будто дрожало — нерастворимые в тени Нью-Аспена вихри разрядов сдаво богу пробегали по астероидам вдалеке, перескакивая с глыбы на глыбу серебряными змейками. Вдалеке тянулись тонкие конструкции станционных сетей, похожие на провисающие мосты между каменными островами астероидов.
Прямо под ним, чуть в стороне, завис Буцефал — огромный, жёлто-фиолетовый, монументальный, но сейчас выглядевший слегка растерянно: его сдвинуло боковым импульсом от какого-то заблудшего электропорыва. Машина медленно уходила в дрейф, словно фура, забытая на уклоне.
Никита тем временем добрался до первой находки — энергоячейки. Она тихо мерцала голубым, плавая в вакууме, как заблудившееся семечко света. Он поймал её перчаткой, захват замкнулся — и интерфейс радостно пикнул о пополнении.
— Отлично, одна есть, — пробормотал он.
Вторая ячейка ушла чуть дальше, вращаясь и сносимая микропотоками плазмы. Никита рванулся за ней, прибавив тяги — и именно в этот момент его шлемовой дисплей отметился тревожным жёлтым контуром: Буцефал сместился почти на двадцать метров влево.
— Эй! — выдохнул Никита. — Микси, держи его, его тащит!
Буцефал висел под углом, словно тяжёлая рыба на крючке, крутящий момент медленно разворачивал его корму. Молнии позади вспыхивали и гасли, разводя тени на кабине. Даже отсюда Никита видел, как на одном из баков дрожат статические искры — теплоотводы едва справлялись.
Но он всё же поймал вторую энергоячейку, подлетев к ней сбоку, будто ныряя в невесомый поток.
Теперь — обратно, пока грузовик не увело настолько, что пришлось бы догонять его час.
Над Нью-Аспеном всегда было красиво… но и капризно. И Никита сейчас ощущал это на собственной шкуре, паря в хаосе плавающих камней, блуждающих объектов и ползущих электрических теней которыйе пробегали в далеке с астероида на астероид.
Вернувшись в шлюз и переодевшись, Никита первым делом направился к грузовому модулю. После полёта в скафандре внутри Буцефала чувствовалась почти земная тишина: лишь ровное гудение систем, мягкий треск стабилизаторов и слабый аромат металлической пыли, который он всё никак не мог вывести.
В ящике, под магнитными замками, аккуратно лежали две найденные им энергоячейки. Никита включил сканирующий режим — зелёный свет пробежал по их глянцевым корпусам, и интерфейс вывел цену 2250 долларов за штуку.
Он присвистнул. Порой такие ячейки стоили дешевле, иногда дороже, но сегодня удача вышла точно на его орбиту. В голове сразу сложился быстрый расчёт:
— Четыре с половиной тысячи прибыли просто за то, что он притормозил у утилизационного маяка и вылез посмотреть, что там блестит.
Никита аккуратно закрепил находки фиксирующими лентами из паролона — груз должен пережить ещё не один толчок и вираж до пункта сдачи. Панель показала стабильный уровень энергополя, никаких утечек или перегрева.
Буцефал плавно вибрировал, будто довольный пёс, которому вернули любимую игрушку.
Никита улыбнулся, пусть путь сюда и был хаотичным и сквозь молнии, но иногда космос всё-таки умел платить обратно, а не забирать всё.
Скафандр, к которому подошёл Никита, стоял в нише шлюзового отсека словно безмолвный страж. На фотографии он казался почти нарисованным — ярко-оранжевая фигура, выделенная мягким контуром подсветки, будто кто-то специально обвёл его светом, чтобы не затерялся среди металлических теней кабины.
Шлем гладкий, без выраженных деталей, с затемнённым визором, полностью скрывающим лицо. Внутри — только собственное дыхание и слабый шум фильтров, никакого внешнего мира до тех пор, пока не выйдешь в космос.
Корпус скафандра собран из плотных сегментов, каждый из которых рассчитан выдержать микрометеориты и статические разряды, которые здесь летали как пыль. На груди — крепления, замки, подключаемые магистрали. На плечах — блоки маневровых микродвигателей, а за спиной расположен массивный ранцевый модуль с регуляторами кислорода и энергопитания.
Поверх ткани — ремни, карабины, страховочные точки: всё продумано, чтобы Никита мог цепляться к корпусу Буцефала если возникнет такая необходимость., не улетая в бесконечный бирюзовый простор. Он выглядел тяжёлым, надёжным и совсем не гибким — настоящая рабочая броня дальнобойщика космоса, пропахшая озоном шлюзов и холодом внешнего вакуума.
Никита снова шагнул в шлюз, и как только створки раскрылись, космос мягко подхватил его, сделав движения невесомыми, лёгкими, почти ленивыми. У утилизационного маяка сегодня был удачный день: словно кто-то щедро раскидал по округе ценные вещи.
Первой что он заметил во втором выходе в космос канистру бензина — тёмно-красную, с металлическими рёбрами прочности и едва заметными царапинами по бокам. В обычных условиях такую поднять нелегко, но здесь, в безвоздушной тишине, она плавала как воздушный шар, и Никита лишь слегка подтолкнул её ладонью, чтобы направить к грузовому люку.
Чуть дальше, слегка вращаясь, дрейфовал жёсткий контейнер для вещей: угольно-чёрный, с усилёнными углами, магнитными защёлками и жёлтыми маркировками на боках. Внутри могли лежать инструменты, личные вещи или что угодно — такие контейнеры всегда были в цене, потому что переживали любые переезды, удары, вибрации и даже катушки гиперполя. Никита почти автоматически отметил: *штука дорогая — и очень полезная.
Маневровые сопла скафандра тихо шипели, подравнивая траекторию. Никита ловил то канистру, то контейнер, аккуратно подтягивал их к Буцефалу, чувствуя себя не водителем, а охотником в медленной, светящейся подводной охоте. Бирюзовый туман Нью-Аспена и редкие электрические всполохи лишь подчёркивали, насколько необычным был этот улов.
Удача сегодня определённо была на его стороне.
Последним, почти спрятавшимся за крупным обломком, плавал длинный контейнер со стимпаками — жёлто-белые капсулы в прозрачных ампулах, аккуратно уложенные в ячейки. Как только Никита распознал маркировку, всё сразу встало на свои места: почему кто-то выбросил и этот контейнер, и ящик с пивом, который он подобрал минутой раньше. Кто-то явно решил избавиться от уликами пахнущего груза перед досмотром, — пронеслось у него в голове.
Стимпаки в этих секторах были полузапрещёнными: формально продавать их было нельзя, а фактически — местные магазины охотно сбывали их «под прилавком». Стоило только войти в нужный модуль, нажать на кнопку связи, и продавец уже знает, что тебе нужно.
Пивом здесь тоже не гордились — слишком много случаев, когда пилоты уходили в гипер, не рассчитав дозу. Но раз уж ящик добрался до него, выбрасывать — грех. Да и оба товара надо было сбыть как можно быстрее**, пока полиция Нью-Аспена не показывала чрезмерного интереса. Никита подтянул контейнер со стимпаками, пристегнул его к внешнему креплению и толкнул себя обратно в сторону шлюза. В тьме вокруг тихо искрились зарядные дуги, а Буцефал ждал недвижимо, как огромная рыба-призрак среди бирюзовых туч астероидного облака.
Сегодняшний улов становился всё более прибыльным — и всё более рискованным.
Никита быстрым движением захлопнул внутренний люк, отстегнул перчатки скафандра и, едва отдышавшись, включил связь с Микси. В кабине снова стало тесно и уютно, запотевшие секции стекла ещё хранили следы его наспех снятого шлема.
Он бросил взгляд на закреплённый в полу специальный серый контейнер, тот самый, что установили на борт «Буцефала» совсем недавно. Гладкий, без маркировок, со стёртыми уголками и резиновыми уплотнителями обычный пол грузовика — с виду ничем не примечательный, но внутри имел двойное дно, экранированные стенки и встроенную систему подавления сканов. «Контейнер, который не найдёт ни один досмотр», как выразился когда-то старый знакомый Никиты.
Никита активировал фиксацию груза, глядя на дрожащие индикаторы:
— Прапор подождёт, — проговорил он устало, проворачивая тумблеры. — Нам прежде всего нужно до магазина. Не таскать же это добро на открытом борту.
Микси откликнулся тихим, одобрительным жужжанием из канала, он прекрасно понимал приоритеты. Пиво, стимпаки, канистра топлива — всё это уже было аккуратно уложено в защищённый отсек, и теперь казалось обычным грузом.
Буцефал мягко развернулся носом к ближайшему торговому модулю, струи боковых двигателей оставили серебристые рябь в голубой дымке Нью-Аспена. А Никита, поставив локти на панель, тихо пробормотал:
— Ладно, давай быстро… Пока никто не заинтересовался, кто тут такие сокровища по облакам собирает.
И «Буцефал» пошёл вперёд, медленно набирая ход сквозь дрожащие, молниевые туманы которые сверкали вдалеке сектора.
Огромная станция висела в тёмно-синем безмолвии Нью-Аспена, словно целый город, вырванный из планетной орбиты и подвешенный в пустоте. Её конструкция была сложной, многослойной — центральный узел тянулся вдаль массивным цилиндром, окутанным кольцами переходных коридоров, технических поясов и антенн на крашах, похожих на металлические корни какого-то гигантского растения.
По обе стороны от ядра выступали широкие платформы пристыковки, каждая — как небольшой космодром. На них мигали квадратно-круглые лампы, разметка мерцала зелёными и жёлтыми прямоугольниками, а вдоль борта шли контуры запирающих шлюзов. Выглядело это так, будто станция не просто принимает корабли, а поедает их, втягивая внутрь металлическими пастями.
Грузовая секция, к которой Никита как раз подводил «Буцефал», нависала массивным жёлтым корпусом: боковые модули были собраны из бронированных плит, между которыми тянулись толстые энергетические магистрали для поездов-рудовозов. На панелях виднелись символы торгового узла — кула Никита сейчас и направлялся, рядом склад, а что ещё нужно водителю, который хочет продать что-то…и иногда не всегда законное.
Под всей конструкцией вращалось длинное, опорное «копьё», уходящее вниз в бесконечность, — вероятно, генератор стабилизации или крепление старой конструкции, от которой станция была когда-то отстроена.
Вокруг неё кружили мелкие корабли, маячки, буксиры, освещённые бледными вспышками дальних разрядов. И на этом фоне «Буцефал» выглядел маленьким оранжевым жуком, подплывающим к огромному железному улью.
Настоящий узел Нью-Аспена. Огромный, промышленный, живой. И именно здесь Никита собирался продать весь свой сомнительный улов.
Знаки дорожные — штучные, блестели так, будто прошли сквозь вакуум и стыд — тоже ушли легко. Их любят барахольщики Нью-Аспена: украшают мастерскую, бар, или борт старой капсулы — всё равно это популярный товар.
Канистру взяли —сразу не редкость, особенно в приличном состоянии. Пустые энергоячейки тоже оказались кому-то нужны: их используют для кустарной электроники.
Постепенно стойка пустела, а кошелёк Никиты пух — цифры росли, и настроение вместе с ними. Магазин принимал всё подряд, и даже на один момент Никита подумал, что мог бы и сам заняться утилизацией — в вакууме же теперь летают целые сокровища.
В итоге он вышел из магазина налегке, с заметно утяжелившимся счётом и приятным ощущением, что мусор для одного — золото для другого.
Микси в ухе только довольным мурлыканьем отметил:
— Ну что, командир… теперь хотя бы топлива хватит на долго.
- Как ивсего. - добавил Никита.
Никита оттолкнулся от перил магазиной галереи и в два прыжка долетел до руля «Буцефала». Магазин позади уже мерцал рекламой следующей распродажи, а в грузовом отсеке тихо позвякивали остатки законного добра — всё, что ещё могло пригодиться.
Микси, уютно устроившаяся в ухе, лениво протянул:
— Ну что, капитан нелегальной торговли… теперь-то поедем?
Перед кораблём висели чёрно-синие ворота контрольной зоны, с яркими сигнальными полосами. Они мерцали предупреждающими надписями, подёрнутые прозрачной дымкой электростатики — как будто портал ещё не до конца отпустил их.
— Тут тоже молнии, — тихо пробормотала Микси.
— Если честно… Нью-Аспен выглядит так, будто его кто-то подключил к сверхмощному генератору и забыл выключить, — ответил Никита, осторожно снижая скорость. - Вообще все системы в Солнечных провинциях страдают либо инозирующими разрядами либо сверхжаркими тепемпературами.
Картина была красивой, странной и тревожной одновременно — именно такой, как и положено в секторе Солнечных провинций.
Никита бросил взгляд на панель навигации — и едва слышно хмыкнул.
— Ну вот, — сказал он, — а мы думали, что придётся тащиться до Метеор-Риджа…
На экране чётко пульсировал знакомый маячок Прапора, мигая стабильным оранжевым огоньком прямо в пределах сектора Нью-Аспена. Да точно он был тут.
— Он уже здесь, — добавил Никита. — Похоже, старик прибыл раньше нас.
Микси выглянула в лобовое стекло, всматриваясь в ряды дрейфующих модулей и вспышки разрядов.
— Прапор? В такой грозе? А почему не в Метеор-Ридж, мы же туда ехали?
— Незнаю. - никита чуть помолчал а потом мказал, - Ага. Значит, жив-здоров и по прежнему держится за каку.-нибудь свою новую идею.
Они больше не торопились — маршрут сразу стал короче, а задача проще. Теперь оставалось лишь добраться до точки, где маяк Прапора ровно дрожал среди плазменных всполохов, и встретиться с ним прямо здесь, не углубляясь в опасные зоны Метеор-Риджа.
— Ну что, Микси… Поехали искать нашего ветерана?
— Поехали!
Никита щёлкнул тумблером инерционной стабилизации, и Буцефал плавно замедлился, переходя почти на дрейф. У самого утилизационного маяка, где обычно болтается лишь мелкий лом, вдруг вспыхивали всполохи отражённого света — и контуры предметов выглядели куда более солидно, чем стандартные обломки.
— Микси, ты это видишь?
— Вижу… там полно вещей. И… похоже, не хлам. Некоторые — металлические корпуса старых фирм, даже целые блоки электроники…Надо рассмотреть поближе так наверняка не скажешь.
Никита прищурился, подстраивая зум камеры.
Там действительно лежало богатство: коробки с маркировкой давно исчезнувших корпораций, старые техмодули, детали с позолотой вроде энергоячеек, и даже что-то похожее на коллекционный навигационный дампфер — такие у коллекционеров уходили за три тысячи долларов, если не больше. Сейчас даже были различимы канистры с бензином.
— Чёрт… — выдохнул он. — Это же мини-джекпот.
Он решительно поднялся со своего кресла.
— Микси, держи корабль в стабилизации. Я лезу в скафандр и выйду в открытый космос.
— Принято, Никита. Осторожнее — разряды всё ещё гуляют по сектору. Хотя я пока их не наблюдаю.
Пока кабина наполнялась щелчками застёжек, он быстро пролистывал интерфейс скафандра, проверяя давление, маг-блокеры: кислорода и заряда это как страховочный трос.
То ли кто-то что-то выронил… то ли кто-то попал в неприятность…и все вещи притянуло к утилизационому маяку. Но уж слишком много добра болталось возле утилизатора чтобы говорить что это совпадение.
Никита вошёл в шлюз захлопнул двери и активировал цикл для погружения в космос. Давленеи вытолкнуло его вверх в вакум.
— Ну что, полезем за сокровищами? — произнёс он себе под нос, глядя на медленно открывающуюся внешнюю створку.
Никита мягко оттолкнулся от корпуса, позволяя микродвигателям скафандра выровнять его траекторию. Пространство вокруг будто дрожало — нерастворимые в тени Нью-Аспена вихри разрядов сдаво богу пробегали по астероидам вдалеке, перескакивая с глыбы на глыбу серебряными змейками. Вдалеке тянулись тонкие конструкции станционных сетей, похожие на провисающие мосты между каменными островами астероидов.
Прямо под ним, чуть в стороне, завис Буцефал — огромный, жёлто-фиолетовый, монументальный, но сейчас выглядевший слегка растерянно: его сдвинуло боковым импульсом от какого-то заблудшего электропорыва. Машина медленно уходила в дрейф, словно фура, забытая на уклоне.
Никита тем временем добрался до первой находки — энергоячейки. Она тихо мерцала голубым, плавая в вакууме, как заблудившееся семечко света. Он поймал её перчаткой, захват замкнулся — и интерфейс радостно пикнул о пополнении.
— Отлично, одна есть, — пробормотал он.
Вторая ячейка ушла чуть дальше, вращаясь и сносимая микропотоками плазмы. Никита рванулся за ней, прибавив тяги — и именно в этот момент его шлемовой дисплей отметился тревожным жёлтым контуром: Буцефал сместился почти на двадцать метров влево.
— Эй! — выдохнул Никита. — Микси, держи его, его тащит!
Буцефал висел под углом, словно тяжёлая рыба на крючке, крутящий момент медленно разворачивал его корму. Молнии позади вспыхивали и гасли, разводя тени на кабине. Даже отсюда Никита видел, как на одном из баков дрожат статические искры — теплоотводы едва справлялись.
Но он всё же поймал вторую энергоячейку, подлетев к ней сбоку, будто ныряя в невесомый поток.
Теперь — обратно, пока грузовик не увело настолько, что пришлось бы догонять его час.
Над Нью-Аспеном всегда было красиво… но и капризно. И Никита сейчас ощущал это на собственной шкуре, паря в хаосе плавающих камней, блуждающих объектов и ползущих электрических теней которыйе пробегали в далеке с астероида на астероид.
Глава 15 Цена света
Вернувшись в шлюз и переодевшись, Никита первым делом направился к грузовому модулю. После полёта в скафандре внутри Буцефала чувствовалась почти земная тишина: лишь ровное гудение систем, мягкий треск стабилизаторов и слабый аромат металлической пыли, который он всё никак не мог вывести.
В ящике, под магнитными замками, аккуратно лежали две найденные им энергоячейки. Никита включил сканирующий режим — зелёный свет пробежал по их глянцевым корпусам, и интерфейс вывел цену 2250 долларов за штуку.
Он присвистнул. Порой такие ячейки стоили дешевле, иногда дороже, но сегодня удача вышла точно на его орбиту. В голове сразу сложился быстрый расчёт:
— Четыре с половиной тысячи прибыли просто за то, что он притормозил у утилизационного маяка и вылез посмотреть, что там блестит.
Никита аккуратно закрепил находки фиксирующими лентами из паролона — груз должен пережить ещё не один толчок и вираж до пункта сдачи. Панель показала стабильный уровень энергополя, никаких утечек или перегрева.
Буцефал плавно вибрировал, будто довольный пёс, которому вернули любимую игрушку.
Никита улыбнулся, пусть путь сюда и был хаотичным и сквозь молнии, но иногда космос всё-таки умел платить обратно, а не забирать всё.
Скафандр, к которому подошёл Никита, стоял в нише шлюзового отсека словно безмолвный страж. На фотографии он казался почти нарисованным — ярко-оранжевая фигура, выделенная мягким контуром подсветки, будто кто-то специально обвёл его светом, чтобы не затерялся среди металлических теней кабины.
Шлем гладкий, без выраженных деталей, с затемнённым визором, полностью скрывающим лицо. Внутри — только собственное дыхание и слабый шум фильтров, никакого внешнего мира до тех пор, пока не выйдешь в космос.
Корпус скафандра собран из плотных сегментов, каждый из которых рассчитан выдержать микрометеориты и статические разряды, которые здесь летали как пыль. На груди — крепления, замки, подключаемые магистрали. На плечах — блоки маневровых микродвигателей, а за спиной расположен массивный ранцевый модуль с регуляторами кислорода и энергопитания.
Поверх ткани — ремни, карабины, страховочные точки: всё продумано, чтобы Никита мог цепляться к корпусу Буцефала если возникнет такая необходимость., не улетая в бесконечный бирюзовый простор. Он выглядел тяжёлым, надёжным и совсем не гибким — настоящая рабочая броня дальнобойщика космоса, пропахшая озоном шлюзов и холодом внешнего вакуума.
Никита снова шагнул в шлюз, и как только створки раскрылись, космос мягко подхватил его, сделав движения невесомыми, лёгкими, почти ленивыми. У утилизационного маяка сегодня был удачный день: словно кто-то щедро раскидал по округе ценные вещи.
Первой что он заметил во втором выходе в космос канистру бензина — тёмно-красную, с металлическими рёбрами прочности и едва заметными царапинами по бокам. В обычных условиях такую поднять нелегко, но здесь, в безвоздушной тишине, она плавала как воздушный шар, и Никита лишь слегка подтолкнул её ладонью, чтобы направить к грузовому люку.
Чуть дальше, слегка вращаясь, дрейфовал жёсткий контейнер для вещей: угольно-чёрный, с усилёнными углами, магнитными защёлками и жёлтыми маркировками на боках. Внутри могли лежать инструменты, личные вещи или что угодно — такие контейнеры всегда были в цене, потому что переживали любые переезды, удары, вибрации и даже катушки гиперполя. Никита почти автоматически отметил: *штука дорогая — и очень полезная.
Маневровые сопла скафандра тихо шипели, подравнивая траекторию. Никита ловил то канистру, то контейнер, аккуратно подтягивал их к Буцефалу, чувствуя себя не водителем, а охотником в медленной, светящейся подводной охоте. Бирюзовый туман Нью-Аспена и редкие электрические всполохи лишь подчёркивали, насколько необычным был этот улов.
Удача сегодня определённо была на его стороне.
Последним, почти спрятавшимся за крупным обломком, плавал длинный контейнер со стимпаками — жёлто-белые капсулы в прозрачных ампулах, аккуратно уложенные в ячейки. Как только Никита распознал маркировку, всё сразу встало на свои места: почему кто-то выбросил и этот контейнер, и ящик с пивом, который он подобрал минутой раньше. Кто-то явно решил избавиться от уликами пахнущего груза перед досмотром, — пронеслось у него в голове.
Стимпаки в этих секторах были полузапрещёнными: формально продавать их было нельзя, а фактически — местные магазины охотно сбывали их «под прилавком». Стоило только войти в нужный модуль, нажать на кнопку связи, и продавец уже знает, что тебе нужно.
Пивом здесь тоже не гордились — слишком много случаев, когда пилоты уходили в гипер, не рассчитав дозу. Но раз уж ящик добрался до него, выбрасывать — грех. Да и оба товара надо было сбыть как можно быстрее**, пока полиция Нью-Аспена не показывала чрезмерного интереса. Никита подтянул контейнер со стимпаками, пристегнул его к внешнему креплению и толкнул себя обратно в сторону шлюза. В тьме вокруг тихо искрились зарядные дуги, а Буцефал ждал недвижимо, как огромная рыба-призрак среди бирюзовых туч астероидного облака.
Сегодняшний улов становился всё более прибыльным — и всё более рискованным.
Никита быстрым движением захлопнул внутренний люк, отстегнул перчатки скафандра и, едва отдышавшись, включил связь с Микси. В кабине снова стало тесно и уютно, запотевшие секции стекла ещё хранили следы его наспех снятого шлема.
Он бросил взгляд на закреплённый в полу специальный серый контейнер, тот самый, что установили на борт «Буцефала» совсем недавно. Гладкий, без маркировок, со стёртыми уголками и резиновыми уплотнителями обычный пол грузовика — с виду ничем не примечательный, но внутри имел двойное дно, экранированные стенки и встроенную систему подавления сканов. «Контейнер, который не найдёт ни один досмотр», как выразился когда-то старый знакомый Никиты.
Никита активировал фиксацию груза, глядя на дрожащие индикаторы:
— Прапор подождёт, — проговорил он устало, проворачивая тумблеры. — Нам прежде всего нужно до магазина. Не таскать же это добро на открытом борту.
Микси откликнулся тихим, одобрительным жужжанием из канала, он прекрасно понимал приоритеты. Пиво, стимпаки, канистра топлива — всё это уже было аккуратно уложено в защищённый отсек, и теперь казалось обычным грузом.
Буцефал мягко развернулся носом к ближайшему торговому модулю, струи боковых двигателей оставили серебристые рябь в голубой дымке Нью-Аспена. А Никита, поставив локти на панель, тихо пробормотал:
— Ладно, давай быстро… Пока никто не заинтересовался, кто тут такие сокровища по облакам собирает.
И «Буцефал» пошёл вперёд, медленно набирая ход сквозь дрожащие, молниевые туманы которые сверкали вдалеке сектора.
Огромная станция висела в тёмно-синем безмолвии Нью-Аспена, словно целый город, вырванный из планетной орбиты и подвешенный в пустоте. Её конструкция была сложной, многослойной — центральный узел тянулся вдаль массивным цилиндром, окутанным кольцами переходных коридоров, технических поясов и антенн на крашах, похожих на металлические корни какого-то гигантского растения.
По обе стороны от ядра выступали широкие платформы пристыковки, каждая — как небольшой космодром. На них мигали квадратно-круглые лампы, разметка мерцала зелёными и жёлтыми прямоугольниками, а вдоль борта шли контуры запирающих шлюзов. Выглядело это так, будто станция не просто принимает корабли, а поедает их, втягивая внутрь металлическими пастями.
Грузовая секция, к которой Никита как раз подводил «Буцефал», нависала массивным жёлтым корпусом: боковые модули были собраны из бронированных плит, между которыми тянулись толстые энергетические магистрали для поездов-рудовозов. На панелях виднелись символы торгового узла — кула Никита сейчас и направлялся, рядом склад, а что ещё нужно водителю, который хочет продать что-то…и иногда не всегда законное.
Под всей конструкцией вращалось длинное, опорное «копьё», уходящее вниз в бесконечность, — вероятно, генератор стабилизации или крепление старой конструкции, от которой станция была когда-то отстроена.
Вокруг неё кружили мелкие корабли, маячки, буксиры, освещённые бледными вспышками дальних разрядов. И на этом фоне «Буцефал» выглядел маленьким оранжевым жуком, подплывающим к огромному железному улью.
Настоящий узел Нью-Аспена. Огромный, промышленный, живой. И именно здесь Никита собирался продать весь свой сомнительный улов.
Знаки дорожные — штучные, блестели так, будто прошли сквозь вакуум и стыд — тоже ушли легко. Их любят барахольщики Нью-Аспена: украшают мастерскую, бар, или борт старой капсулы — всё равно это популярный товар.
Канистру взяли —сразу не редкость, особенно в приличном состоянии. Пустые энергоячейки тоже оказались кому-то нужны: их используют для кустарной электроники.
Постепенно стойка пустела, а кошелёк Никиты пух — цифры росли, и настроение вместе с ними. Магазин принимал всё подряд, и даже на один момент Никита подумал, что мог бы и сам заняться утилизацией — в вакууме же теперь летают целые сокровища.
В итоге он вышел из магазина налегке, с заметно утяжелившимся счётом и приятным ощущением, что мусор для одного — золото для другого.
Микси в ухе только довольным мурлыканьем отметил:
— Ну что, командир… теперь хотя бы топлива хватит на долго.
- Как ивсего. - добавил Никита.
Глава 16 Пахнет жареным
Никита оттолкнулся от перил магазиной галереи и в два прыжка долетел до руля «Буцефала». Магазин позади уже мерцал рекламой следующей распродажи, а в грузовом отсеке тихо позвякивали остатки законного добра — всё, что ещё могло пригодиться.
Микси, уютно устроившаяся в ухе, лениво протянул:
— Ну что, капитан нелегальной торговли… теперь-то поедем?
