Крайне милые люди оказались. Необычайно спокойно отреагировали на выпавшую из шкафа девицу. Даже из дома не прогнали. Понравились мне они, кофе опять же вкусный. О Стужеве я подобного сказать не могла.
Во-первых он был жив. Что в других обстоятельствах, безусловно, меня обрадовало бы, но сейчас, в купе с другими событиями минувших суток – бесило.
А во-вторых, этот засранец сам не выражал особого восторга от моего появления. Даже не улыбнулся мне, а слова цедил по миллиграммам, словно лишнего сболтнуть боялся. Нет, я подозревала, что чистый воздух плохо действует на городских людей, привыкших к примесям и дымам разной степени смертоносности, но не может же он, так необратимо разъесть мозг?
– Зря ты пришла, – дернул плечами Макс.
– И это вместо: «Я рад тебя видеть»! – сказала я, сделав глоток кофе. Нет, мне не грезился пышный прием с банкетом и фейерверком, но Стужев просто олицетворял собой все недовольство мира. – Я волновалась! Я ночь всю не спала.
– Названивала, у окна сидела, платочком слезы вытирала от тоски по мне, – съязвил Макс, преувеличено бодро кивая головой. Как же я его ненавижу! – Вообще, странная форма беспокойство, конечно, в зеркала нырять и выпадывать из них в самых неожиданных местах. Да и твоя радость от встречи тоже вопросы вызывает. Я думал, ты мне первым делом врежешь, ну или поцелуешь на худой конец. Или еще что в твоем фирменном сумасшедшем стиле. А ты мне в рожу зеркало совать стала. Новый вид радости? Я просто не в курсе нововведений, мы ж тут все отсталые.
– Я проверяла не двойник ли ты, – не выдержала я. – И где ты был все это время? Даже позвонить не мог? Одно несчастное сообщение за полгода и все! Думайте, что хотите, жив, мертв, женился, развелся, подстригся в монахи, стал концертным менеджером Бузовой? Что хотите, то и думайте!
– Кто бы говорил, ты-то всегда на возникшие вопросы сразу отвечаешь! И да. Ни разу не пропадала с концами! – вперил в меня гневный взгляд Стужев. Григорий и Елизавета в нашем разговоре не участвовали, они вышли проветрится на улицу.
– У меня были причины!
– У меня тоже! И отсутствовал я меньше, чем ты. Если что, – ехидно заметил он.
– Да ты!.. – ответить я не успела.
– Я очень извиняюсь. Но вот та штука в зеркале, она как, больше не опасна? – спросила нас зашедшая Лиза. Невысокая миниатюрная шатенка, с темной загорелой кожей и кофейными глазами. – Мы можем в комнату вернутся?
Когда Макс оправился от первого шока, после моего неожиданного появления, а я перестала тыкать ему в лицо свое маленькое зеркальце из сумки, то мы занялись Верховным. Я посыпала отражающую поверхность пеплом рябины, а Стужев облил стекло святой водой. Хотя, для большей безопасности, я бы рекомендовала сжечь шкаф со всем содержимым. Ну так, чисто на всякий случай.
– Да, там все безопасно, – кивнула я. – Еще раз извините, что напугала.
– Все нормально, – улыбнулась Лиза. – Макс же вас вызвал по делу. Мы вас ждали, просто не думали, что вы появитесь таким экстравагантным способом.
– Макс меня вызвал? – переспросила я. Когда это он меня вызывал? И с чего он взял, что меня можно просто так взять и вызвать? Я что, по первому зову должна посреди ночи нестись ему на помощь? Совсем обнаглел напарник на этом вашем свежем воздухе!
– Никого я не вызывал. Я просто упомянул о тебе, чисто теоретически. Так, к разговору пришлось, – неубедительно отмахнулся от нас Стужев. Мы с Лизой обменялись понимающими взглядами. Мужчины думают, что самые умные, а нормально соврать даже самим себе не могут, не то, что мы, женщины. Самообман наш олимпийский вид спорта, у каждой, как минимум, юношеский разряд.
– Он сказал, что если бы ты была здесь, то вместе вы уже давно во всем бы разобрались, – Эта реплика принадлежала зашедшему мужу Лизы – Григорию, который без зазрения совести, сдал Стужева с потрохами. Конечно, не зря же существует правило о работе в паре, по одиночке трудно определять какое потустороннее существа решило наведается к людям на огонек. А еще значит, Макс тут на работе и люди терпеливо отреагировали на меня по-тому что в округе орудует нечисть. Сразу вспомнился сон о черном псе. И еще, кажется, Стужев по мне скучал… Ладно, вернемся к текущему моменту, нечего тут сопли разводить. Григорий, был высоким, выше Макса, с серыми глазами, и русыми короткострижеными волосами.
– А вы могли бы поподробней объяснить суть проблемы, – перевела я тему. Поцапаться с Максом еще успею, а вот если есть шанс помочь людям – то нечего откладывать хорошее дело.
– У нас происходит что-то странное… – начала Лиза. Но Стужев резко ее перебил, не дав закончить предложение:
– Нет, они бы ничего не могли объяснить. Тебя сюда никто не звал! – я хотела было отправить его погулять, пока взрослые разговаривают, но он резко отвернулся от меня и спросил у Лизы: – Можно ей где-нибудь тут сегодня переконтоваться?
– Сам-то где спишь? – устало спросила я.
– Я не сплю. Я в засаде. На крыльце вместе с Григорием. А ты сидишь тут, составляешь компанию Лизе. И не высовывайся из дома, пока не расцветет. Утром придумаем, как тебя обратно в город отправить.
– Что?
– Да, кончено, – растерянно согласилась девушка.
И Стужев, больше не сказав мне ни слова, вышел из дома, за ним последовал и Григорий. Перед этим он успел чмокнуть жену в щеку.
– Прости, Лиза, а почему ты так спокойно согласилась остаться в доме с незнакомым человеком? – уточнила я через некоторое время. Мы все так же сидели на кухне. Хозяйка дома по-началу не хотела рассказывать о своей проблеме, помня запрет Макса, но мне удалось ее разговорить. Оказывается ее муж такой же кофеман как и я, по-тому при поездке в эту деревеньку они затарились кофе. Разговор пошел еще легче, когда я начала расспрашивать о ее увлечениях и теперь оставалось аккуратно повернуть беседу в нужное русло.
– Ты мне не совсем незнакомый... – улыбнулась девушка, мы сидели за столом неспешно хрумкая печеньем. – Макс очень много о тебе рассказывал.
– Много? – удивилась я. – И давно он тут?
– Полторы недели. Мы с мужем, когда поняли, что странное что-то троится, решили поспрашивать у знакомых, может кто знает, как быть с такими вещами и нашли Макса.
– Ну да, найти Стужева легко, отвязаться, правда, невозможно…
– Он рассказывал о тебе, говорил, ты очень умная… что уж ты бы тут быстро управилась.
– Так, Лиза. У меня к тебе будет совсем странный вопрос, но ответь мне, пожалуйста, на него, как можно точнее. Мы сейчас где?
– Эм… деревня Черный Перевал, – нахмурилась Лиза, вспоминая точную информацию. – На севере Алтайского края, население 200 с чем-то человек, я в инете смотрела. Так… до ближайшего райцентра полтора дня езды, но дорога отвратная. Речка рядом есть, названия я не знаю.
– Алтай? – удручено спросила я, Стужев ведь по телефону говорил, что на Алтае, я, правда, подзабыла об этом факте. – А вы не местные?
– Нет, из Красноярска. Мне телеграмму прислали, что дедушка мой заболел, мол требуется срочное присутствие родственников… Вот мы и приехали.
– О, простите. Я надеюсь мы его тут не разбудили? – испугалась я, Лиза отрицательно помотала головой. В кое-чем Стужев оказался прав. Выпасть из зеркала в чужом доме, при этом сидеть на чужой кухне и пить кофе, это то, что можно назвать моим фирменным стилем. Стилем заставания врасплох. – Так... с чем мой… Макс тут разбирается? Что за засада у них?
– Он вроде бы против, что б я тебе рассказывала, – в неярком свете люстры, который к тому же еще и резко моргал, окружающая меня обстановка выглядела удручающе. Домик знал и лучшие времена.
– Но со мной он справится куда быстрее. Так не расскажешь?
– Да тут… такое дело, – задумчиво произнесла моя собеседница, зажевав очередное печенье. Потом она вздохнула, собравшись с мыслями и решилась: – Мы когда приехали сюда, никого не нашли… То есть, ни дедушки моего, ни остальных. Дома пустые стоят, двери на распашку. И главное внутри все нормально выглядело, вещи все лежат так словно их вот только что оставили, пенсии на месте, ценности тоже...
– Пенсии, ценности? Вы что, по всем домам прошлись? – удивилась я.
– Нет, почему, еще люди приехали, кто на лето, кто престарелых родителей забрать в город, кому тоже телеграммы пришли с извещением о болезни. Человек пятнадцать в деревню приехало. А деревня пустая.
– И никто не знает куда люди подевались?
– Никаких догадок. Полицейские, мы их когда вызвали, сказали, что может в лес ушли, что там днями блуждать можно. Деревня-то наша в закутке стоит, лес с двух сторон, с третей речка. Через лес пройти куда-то сложно, лучше по дороге. Да и не заблудился бы дед в лесу. Я точно знаю. Но никто ничего дельного сказать не может. Вот мы остались ждать.
– Ну да, странно, а Стужева вы в засаду поставили, что бы не прокараулить возвращение блудного родственника? – протерла я глаза, спать хотелось жутко.
– Эм… Тут такое дело, стали и новоприехавшие пропадать, – Лиза перешла на шепот. – Сначала мы даже и не заметили, думали, уехали и уехали, не все же тут могут долго сидеть, без связи и прочего. Но… потом словно по деревне ходить кто-то стал. Во дворах вещи ночью раскидывать. Грохот иногда стоит страшный, такой что стены дрожат и словно завывает кто-то под окнами. Гриша один раз собирался выйти и прибить лунатика этого, но я удержала, говорю: «Пусть, что хотят на улице творят, лишь бы в дом не полезли».
– Нда. Неприятненько.
– И каждый раз кто-нибудь из приехавших пропадал, человек шесть уже исчезли.
– Почему вы не уехали? – спросила я, свет снова моргнул. – Здесь может реальная опасность быть. Не думаю, что твой дедушка хотел бы подвергать тебя риску.
– Да, мы через пару таких ночей тоже об этом подумали, – устало вздохнула Лиза. – Хотели уехать, но машины, у всех кого были, из строя вышли, не заводятся и все. Засветло пешком отсюда не выйдешь, а ночью по пустынной дороге идти страшно. И оставаться тоже страшно. Людей, перед пропажей, странные ощущения накрывают. Вот мы и стали искать кого-нибудь на помощь. Здесь телефон только в одном месте ловит, у дерева на пригорке, за деревней, вот Гриша туда и бегал, обзванивал друзей, кто-то твоего Макса и посоветовал. Мы с ним связались, он согласился приехать. Ему, кстати, сообщения почему-то приходят. Позвонить, правда, он тоже только с дерева может, как раз позавчера после чьей-то смс-ки побежал туда звонить. Комично смотрелось, на самом деле, как он там на жердочке сидел.
– Ну да, – выходит, он мне смог позвонить, только забравшись на какое-то дерево. А я ему совсем дозвонится не могла… – Что ты про странные ощущения говорила? У людей перед пропажей, да?
– Да, Слава, через пару домов живет, говорил, что ему кажется, словно за ним кто-то идет, когда он к речке за водой спускался, канализации тут, как понимаешь, нет и что мол на улицу не выйдешь ночью, все за ноги что-то пытается схватить. Слава на речку еще и ночью ходить любил, не знаю уж почему так, но он рассказывал, что домой уже собрался, вещи с берега забрал, как вдруг вокруг ноги обвилось что-то и давай тащить в неизвестном направлении, хорошо нога скользкая после воды была, вывернулся, глядит вокруг, а нет там ничего. Потом он перестал ночью гулять, говорил, что все время страшно, что скребутся к нему в избу, в стены стучатся, и ходит кто-то по пятам, а обернется и нет никого.
– Так... – задумчиво протянула я. – Ну такое, кончено, дело. Не из легких и приятных. Не отпуск. – А этот Слава, я, так понимаю, исчез без следов? У него родственники или друзья тут есть?
– Нет, он один сюда приехал, к бабушке. А позавчера Слава пропал, прямо из дома. Но… теперь мне кажется, что оно, это что-то, и за мной ходит, – В окно кто-то заскребся. Мы обе подпрыгнули на месте, и я резко отдернула плотную штору. Оконное стекло царапала черная ветка сухого дерева.
С утра я выяснила парочку крайне занимательных деталей. Связи в этой таинственной деревеньке нет от слова совсем (да-да, мне уже говорили, но я надеялась на лучшее). Из всех удобств только электричество. Да и то, постоянно сбоящие и мерцающее.
По тому, сейчас я в полном одиночестве сидела на самом высоком дереве, которое нашла (ну еще мне Лиза подсказала где оно, перепутать было сложно) и тянула вверх руку с зажатым в ней телефоном.
И как бонус за бессонную ночь, я снова злилась.
Макс не хочет ничего мне рассказывать, когда рассвело он демонстративно улизнул от меня за водой на речку. Я, естественно, не обрадовалась. Описывать ситуацию он не хочет, моему появлению не рад, что я говорю – слышит через раз, отвечает что-нибудь едкое. И зачем я приперлась в этот Черный Перевал или как обозвали здешние строения на федеральных картах...
Я решила, что раз уж он так хочет раскрыть это дело самостоятельно, то мне со спокойной совестью нужно выполнить его желание и исчезнуть из данного населенного (очень лестный эпитет) пункта и оставить напарника разбираться с возникшей проблемой самостоятельно. У меня, в конце концов, еще куча дел по обезвреживанию ковена в родном городе. И хотя ситуация в Новосибирске стала куда безопасней, чем полгода назад, а я сама предложила Стефе взять отпуск, но ведь есть и другие города, я могла бы поездить с Виктором Петровичем по его лекциям и экспедициям. Наверняка, мне бы удалось отловить еще парочку обнаглевший сектантов. Да и к слову о психах. Маньяк вряд ли возьмет себе отпуск. Хотя, вот с ним ситуация может быть и не так однозначна, в крупные города он суется редко, значит, ловить его логичней в области. А ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.
Зеркалом, по понятным причинам, я воспользоваться не могла. Точнее, как только я подумала об этом и решив проверить безопасность данного вида транспортировки, поднесла кристалл к стеклу, то не прошло и нескольких секунд, как в глубине расплывчатого отражения я вновь увидела пылающие угли – глаза Верховного и быстренько захлопнула дверцу шкафа. Идти из деревни пешком – далеко. Машину угнать (даже если бы я очень захотела) было проблематично из-за отсутствия работающего транспорта на данной территории. Так что только одно решение могло помочь мне выбраться отсюда – попытаться дозвонится до Виктора Петровича, надеясь, что у него тут недалеко есть знакомые и они смогут меня забрать.
И вот я кукую на дереве. Судя по всему это вяз, довольно старый, но крепкий и высокий. Рос он недалеко от деревни, на небольшом возвышении возле речки. Его кора была словно присыпана белесой сажей и я изгваздала все джинсы пока лезла верх. Кстати, листвы на дереве практически не было, словно ее всю оборвали, а то, что осталось имело красновато-бурый цвет. С раскраской растений в этой деревне действительно были какие-то сложности. И если росший рядом лес, на который открывался потрясающий вид с моего птичьего места, играл всеми красками зелени, то в деревне трава и немногие кустики не могли похвастаться таким великолепием красок. Их цвет варьировался от блекло-желтого до коричнево-красного. И все это в первых числах июня.
Сигнала, как не было так и нет. Я разочарованно вздохнула и оглядела окрестности. От деревни вели две дороги, одна упиралась в лес, другая шла далеко в поля. Как ж мне отсюда выбраться? Еще раз набрала Виктора Петровича, но и эта попытка не увенчалась успехом.
Во-первых он был жив. Что в других обстоятельствах, безусловно, меня обрадовало бы, но сейчас, в купе с другими событиями минувших суток – бесило.
А во-вторых, этот засранец сам не выражал особого восторга от моего появления. Даже не улыбнулся мне, а слова цедил по миллиграммам, словно лишнего сболтнуть боялся. Нет, я подозревала, что чистый воздух плохо действует на городских людей, привыкших к примесям и дымам разной степени смертоносности, но не может же он, так необратимо разъесть мозг?
– Зря ты пришла, – дернул плечами Макс.
– И это вместо: «Я рад тебя видеть»! – сказала я, сделав глоток кофе. Нет, мне не грезился пышный прием с банкетом и фейерверком, но Стужев просто олицетворял собой все недовольство мира. – Я волновалась! Я ночь всю не спала.
– Названивала, у окна сидела, платочком слезы вытирала от тоски по мне, – съязвил Макс, преувеличено бодро кивая головой. Как же я его ненавижу! – Вообще, странная форма беспокойство, конечно, в зеркала нырять и выпадывать из них в самых неожиданных местах. Да и твоя радость от встречи тоже вопросы вызывает. Я думал, ты мне первым делом врежешь, ну или поцелуешь на худой конец. Или еще что в твоем фирменном сумасшедшем стиле. А ты мне в рожу зеркало совать стала. Новый вид радости? Я просто не в курсе нововведений, мы ж тут все отсталые.
– Я проверяла не двойник ли ты, – не выдержала я. – И где ты был все это время? Даже позвонить не мог? Одно несчастное сообщение за полгода и все! Думайте, что хотите, жив, мертв, женился, развелся, подстригся в монахи, стал концертным менеджером Бузовой? Что хотите, то и думайте!
– Кто бы говорил, ты-то всегда на возникшие вопросы сразу отвечаешь! И да. Ни разу не пропадала с концами! – вперил в меня гневный взгляд Стужев. Григорий и Елизавета в нашем разговоре не участвовали, они вышли проветрится на улицу.
– У меня были причины!
– У меня тоже! И отсутствовал я меньше, чем ты. Если что, – ехидно заметил он.
– Да ты!.. – ответить я не успела.
– Я очень извиняюсь. Но вот та штука в зеркале, она как, больше не опасна? – спросила нас зашедшая Лиза. Невысокая миниатюрная шатенка, с темной загорелой кожей и кофейными глазами. – Мы можем в комнату вернутся?
Когда Макс оправился от первого шока, после моего неожиданного появления, а я перестала тыкать ему в лицо свое маленькое зеркальце из сумки, то мы занялись Верховным. Я посыпала отражающую поверхность пеплом рябины, а Стужев облил стекло святой водой. Хотя, для большей безопасности, я бы рекомендовала сжечь шкаф со всем содержимым. Ну так, чисто на всякий случай.
– Да, там все безопасно, – кивнула я. – Еще раз извините, что напугала.
– Все нормально, – улыбнулась Лиза. – Макс же вас вызвал по делу. Мы вас ждали, просто не думали, что вы появитесь таким экстравагантным способом.
– Макс меня вызвал? – переспросила я. Когда это он меня вызывал? И с чего он взял, что меня можно просто так взять и вызвать? Я что, по первому зову должна посреди ночи нестись ему на помощь? Совсем обнаглел напарник на этом вашем свежем воздухе!
– Никого я не вызывал. Я просто упомянул о тебе, чисто теоретически. Так, к разговору пришлось, – неубедительно отмахнулся от нас Стужев. Мы с Лизой обменялись понимающими взглядами. Мужчины думают, что самые умные, а нормально соврать даже самим себе не могут, не то, что мы, женщины. Самообман наш олимпийский вид спорта, у каждой, как минимум, юношеский разряд.
– Он сказал, что если бы ты была здесь, то вместе вы уже давно во всем бы разобрались, – Эта реплика принадлежала зашедшему мужу Лизы – Григорию, который без зазрения совести, сдал Стужева с потрохами. Конечно, не зря же существует правило о работе в паре, по одиночке трудно определять какое потустороннее существа решило наведается к людям на огонек. А еще значит, Макс тут на работе и люди терпеливо отреагировали на меня по-тому что в округе орудует нечисть. Сразу вспомнился сон о черном псе. И еще, кажется, Стужев по мне скучал… Ладно, вернемся к текущему моменту, нечего тут сопли разводить. Григорий, был высоким, выше Макса, с серыми глазами, и русыми короткострижеными волосами.
– А вы могли бы поподробней объяснить суть проблемы, – перевела я тему. Поцапаться с Максом еще успею, а вот если есть шанс помочь людям – то нечего откладывать хорошее дело.
– У нас происходит что-то странное… – начала Лиза. Но Стужев резко ее перебил, не дав закончить предложение:
– Нет, они бы ничего не могли объяснить. Тебя сюда никто не звал! – я хотела было отправить его погулять, пока взрослые разговаривают, но он резко отвернулся от меня и спросил у Лизы: – Можно ей где-нибудь тут сегодня переконтоваться?
– Сам-то где спишь? – устало спросила я.
– Я не сплю. Я в засаде. На крыльце вместе с Григорием. А ты сидишь тут, составляешь компанию Лизе. И не высовывайся из дома, пока не расцветет. Утром придумаем, как тебя обратно в город отправить.
– Что?
– Да, кончено, – растерянно согласилась девушка.
И Стужев, больше не сказав мне ни слова, вышел из дома, за ним последовал и Григорий. Перед этим он успел чмокнуть жену в щеку.
– Прости, Лиза, а почему ты так спокойно согласилась остаться в доме с незнакомым человеком? – уточнила я через некоторое время. Мы все так же сидели на кухне. Хозяйка дома по-началу не хотела рассказывать о своей проблеме, помня запрет Макса, но мне удалось ее разговорить. Оказывается ее муж такой же кофеман как и я, по-тому при поездке в эту деревеньку они затарились кофе. Разговор пошел еще легче, когда я начала расспрашивать о ее увлечениях и теперь оставалось аккуратно повернуть беседу в нужное русло.
– Ты мне не совсем незнакомый... – улыбнулась девушка, мы сидели за столом неспешно хрумкая печеньем. – Макс очень много о тебе рассказывал.
– Много? – удивилась я. – И давно он тут?
– Полторы недели. Мы с мужем, когда поняли, что странное что-то троится, решили поспрашивать у знакомых, может кто знает, как быть с такими вещами и нашли Макса.
– Ну да, найти Стужева легко, отвязаться, правда, невозможно…
– Он рассказывал о тебе, говорил, ты очень умная… что уж ты бы тут быстро управилась.
– Так, Лиза. У меня к тебе будет совсем странный вопрос, но ответь мне, пожалуйста, на него, как можно точнее. Мы сейчас где?
– Эм… деревня Черный Перевал, – нахмурилась Лиза, вспоминая точную информацию. – На севере Алтайского края, население 200 с чем-то человек, я в инете смотрела. Так… до ближайшего райцентра полтора дня езды, но дорога отвратная. Речка рядом есть, названия я не знаю.
– Алтай? – удручено спросила я, Стужев ведь по телефону говорил, что на Алтае, я, правда, подзабыла об этом факте. – А вы не местные?
– Нет, из Красноярска. Мне телеграмму прислали, что дедушка мой заболел, мол требуется срочное присутствие родственников… Вот мы и приехали.
– О, простите. Я надеюсь мы его тут не разбудили? – испугалась я, Лиза отрицательно помотала головой. В кое-чем Стужев оказался прав. Выпасть из зеркала в чужом доме, при этом сидеть на чужой кухне и пить кофе, это то, что можно назвать моим фирменным стилем. Стилем заставания врасплох. – Так... с чем мой… Макс тут разбирается? Что за засада у них?
– Он вроде бы против, что б я тебе рассказывала, – в неярком свете люстры, который к тому же еще и резко моргал, окружающая меня обстановка выглядела удручающе. Домик знал и лучшие времена.
– Но со мной он справится куда быстрее. Так не расскажешь?
– Да тут… такое дело, – задумчиво произнесла моя собеседница, зажевав очередное печенье. Потом она вздохнула, собравшись с мыслями и решилась: – Мы когда приехали сюда, никого не нашли… То есть, ни дедушки моего, ни остальных. Дома пустые стоят, двери на распашку. И главное внутри все нормально выглядело, вещи все лежат так словно их вот только что оставили, пенсии на месте, ценности тоже...
– Пенсии, ценности? Вы что, по всем домам прошлись? – удивилась я.
– Нет, почему, еще люди приехали, кто на лето, кто престарелых родителей забрать в город, кому тоже телеграммы пришли с извещением о болезни. Человек пятнадцать в деревню приехало. А деревня пустая.
– И никто не знает куда люди подевались?
– Никаких догадок. Полицейские, мы их когда вызвали, сказали, что может в лес ушли, что там днями блуждать можно. Деревня-то наша в закутке стоит, лес с двух сторон, с третей речка. Через лес пройти куда-то сложно, лучше по дороге. Да и не заблудился бы дед в лесу. Я точно знаю. Но никто ничего дельного сказать не может. Вот мы остались ждать.
– Ну да, странно, а Стужева вы в засаду поставили, что бы не прокараулить возвращение блудного родственника? – протерла я глаза, спать хотелось жутко.
– Эм… Тут такое дело, стали и новоприехавшие пропадать, – Лиза перешла на шепот. – Сначала мы даже и не заметили, думали, уехали и уехали, не все же тут могут долго сидеть, без связи и прочего. Но… потом словно по деревне ходить кто-то стал. Во дворах вещи ночью раскидывать. Грохот иногда стоит страшный, такой что стены дрожат и словно завывает кто-то под окнами. Гриша один раз собирался выйти и прибить лунатика этого, но я удержала, говорю: «Пусть, что хотят на улице творят, лишь бы в дом не полезли».
– Нда. Неприятненько.
– И каждый раз кто-нибудь из приехавших пропадал, человек шесть уже исчезли.
– Почему вы не уехали? – спросила я, свет снова моргнул. – Здесь может реальная опасность быть. Не думаю, что твой дедушка хотел бы подвергать тебя риску.
– Да, мы через пару таких ночей тоже об этом подумали, – устало вздохнула Лиза. – Хотели уехать, но машины, у всех кого были, из строя вышли, не заводятся и все. Засветло пешком отсюда не выйдешь, а ночью по пустынной дороге идти страшно. И оставаться тоже страшно. Людей, перед пропажей, странные ощущения накрывают. Вот мы и стали искать кого-нибудь на помощь. Здесь телефон только в одном месте ловит, у дерева на пригорке, за деревней, вот Гриша туда и бегал, обзванивал друзей, кто-то твоего Макса и посоветовал. Мы с ним связались, он согласился приехать. Ему, кстати, сообщения почему-то приходят. Позвонить, правда, он тоже только с дерева может, как раз позавчера после чьей-то смс-ки побежал туда звонить. Комично смотрелось, на самом деле, как он там на жердочке сидел.
– Ну да, – выходит, он мне смог позвонить, только забравшись на какое-то дерево. А я ему совсем дозвонится не могла… – Что ты про странные ощущения говорила? У людей перед пропажей, да?
– Да, Слава, через пару домов живет, говорил, что ему кажется, словно за ним кто-то идет, когда он к речке за водой спускался, канализации тут, как понимаешь, нет и что мол на улицу не выйдешь ночью, все за ноги что-то пытается схватить. Слава на речку еще и ночью ходить любил, не знаю уж почему так, но он рассказывал, что домой уже собрался, вещи с берега забрал, как вдруг вокруг ноги обвилось что-то и давай тащить в неизвестном направлении, хорошо нога скользкая после воды была, вывернулся, глядит вокруг, а нет там ничего. Потом он перестал ночью гулять, говорил, что все время страшно, что скребутся к нему в избу, в стены стучатся, и ходит кто-то по пятам, а обернется и нет никого.
– Так... – задумчиво протянула я. – Ну такое, кончено, дело. Не из легких и приятных. Не отпуск. – А этот Слава, я, так понимаю, исчез без следов? У него родственники или друзья тут есть?
– Нет, он один сюда приехал, к бабушке. А позавчера Слава пропал, прямо из дома. Но… теперь мне кажется, что оно, это что-то, и за мной ходит, – В окно кто-то заскребся. Мы обе подпрыгнули на месте, и я резко отдернула плотную штору. Оконное стекло царапала черная ветка сухого дерева.
Прода от 03.07.2025, 17:36
Глава 3
С утра я выяснила парочку крайне занимательных деталей. Связи в этой таинственной деревеньке нет от слова совсем (да-да, мне уже говорили, но я надеялась на лучшее). Из всех удобств только электричество. Да и то, постоянно сбоящие и мерцающее.
По тому, сейчас я в полном одиночестве сидела на самом высоком дереве, которое нашла (ну еще мне Лиза подсказала где оно, перепутать было сложно) и тянула вверх руку с зажатым в ней телефоном.
И как бонус за бессонную ночь, я снова злилась.
Макс не хочет ничего мне рассказывать, когда рассвело он демонстративно улизнул от меня за водой на речку. Я, естественно, не обрадовалась. Описывать ситуацию он не хочет, моему появлению не рад, что я говорю – слышит через раз, отвечает что-нибудь едкое. И зачем я приперлась в этот Черный Перевал или как обозвали здешние строения на федеральных картах...
Я решила, что раз уж он так хочет раскрыть это дело самостоятельно, то мне со спокойной совестью нужно выполнить его желание и исчезнуть из данного населенного (очень лестный эпитет) пункта и оставить напарника разбираться с возникшей проблемой самостоятельно. У меня, в конце концов, еще куча дел по обезвреживанию ковена в родном городе. И хотя ситуация в Новосибирске стала куда безопасней, чем полгода назад, а я сама предложила Стефе взять отпуск, но ведь есть и другие города, я могла бы поездить с Виктором Петровичем по его лекциям и экспедициям. Наверняка, мне бы удалось отловить еще парочку обнаглевший сектантов. Да и к слову о психах. Маньяк вряд ли возьмет себе отпуск. Хотя, вот с ним ситуация может быть и не так однозначна, в крупные города он суется редко, значит, ловить его логичней в области. А ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.
Зеркалом, по понятным причинам, я воспользоваться не могла. Точнее, как только я подумала об этом и решив проверить безопасность данного вида транспортировки, поднесла кристалл к стеклу, то не прошло и нескольких секунд, как в глубине расплывчатого отражения я вновь увидела пылающие угли – глаза Верховного и быстренько захлопнула дверцу шкафа. Идти из деревни пешком – далеко. Машину угнать (даже если бы я очень захотела) было проблематично из-за отсутствия работающего транспорта на данной территории. Так что только одно решение могло помочь мне выбраться отсюда – попытаться дозвонится до Виктора Петровича, надеясь, что у него тут недалеко есть знакомые и они смогут меня забрать.
И вот я кукую на дереве. Судя по всему это вяз, довольно старый, но крепкий и высокий. Рос он недалеко от деревни, на небольшом возвышении возле речки. Его кора была словно присыпана белесой сажей и я изгваздала все джинсы пока лезла верх. Кстати, листвы на дереве практически не было, словно ее всю оборвали, а то, что осталось имело красновато-бурый цвет. С раскраской растений в этой деревне действительно были какие-то сложности. И если росший рядом лес, на который открывался потрясающий вид с моего птичьего места, играл всеми красками зелени, то в деревне трава и немногие кустики не могли похвастаться таким великолепием красок. Их цвет варьировался от блекло-желтого до коричнево-красного. И все это в первых числах июня.
Сигнала, как не было так и нет. Я разочарованно вздохнула и оглядела окрестности. От деревни вели две дороги, одна упиралась в лес, другая шла далеко в поля. Как ж мне отсюда выбраться? Еще раз набрала Виктора Петровича, но и эта попытка не увенчалась успехом.
