И даже ужин не смог унять пыл двух вошедших в модный раж дам. Покусывая утащенный из столовой пирожок, я тоскливо следила за хаотичными перемещениями дам. Дверь моей комнаты была открыта настежь, как и таковая в комнату Терезы, и между ними туда-сюда сновала виера ЭльВиет, подбирая из нашего общего гардероба два достойных наряда.
— Я подышу воздухом, — наконец не выдержала я суеты и, дождавшись кивка от компаньонки, ушла во двор.
Влажный воздух наполнил легкие. Я прикрыла глаза, полностью отдаваясь ночной тишине, которую иногда нарушали долетавшие из-за открытых окон отголоски суеты. Сегодня я не собиралась отходить от дома. Память услужливо подсказывала, чем закончилась моя прошлая попытка посмотреть на звезды. А потому я лишь подошла к вычурной кованной ограде, отделявшей улицу от частных владений, и села на скамейку.
Как я поняла из объяснений Антиора, дома в этом районе являлись чем-то сродни летних домиков аристократов, где владельцы бывали лишь пару месяцев в году. В остальное время дома пустовали, но не сдавались — зарабатывать на аренде отчего-то считалось низким и высокородные марголинцы подобным не занимались. До открытия сезона балов и приемов оставалось еще две недели, а потому, по словам жениха кузины, я могла не опасаться встретить здесь кого-то. О том, что уже успела накануне познакомиться с соседями, я предпочла умолчать.
— Добрый вечер, Ларин. — Оторвал меня от размышлений знакомый голос, и по спине пробежали мурашки.
Я уже знала, кого увижу, повернув голову и взглянув, кто остановился по ту сторону забора. Темноволосый виер с печальной улыбкой.
— Виер АльТерни? — Губы сами расплылись в улыбке, будто я действительно была рада его видеть. Впрочем, лишь до того момента, как к радости узнавания примешался жгучий стыд. А после и толика — большая такая — негодования. Все же без его вмешательства я бы не упала ни в фонтан, ни в собственных глазах.
— Кто? Ах, да…
Я практически не расслышала, что пробормотал себе под нос собеседник, и попросила на марголинском:
— Повторите, пожалуйста? — сказала и выдохнула. Интонация вроде бы правильная, слова верные, но виер АльТерни нахмурился, будто не ожидал, и внезапное открытие его вовсе не порадовало.
— Рад встретить вас под полной луной, — хмыкнув, ответил он на родном, а я нет-нет да и взглянула на небо. Луна полной не была, а вот виер вежливым — да. Необходимо было ответить ему взаимностью.
— Пусть луна освещает ваш путь, — сказала, улыбнувшись, и поняла, что, несмотря на абсолютную формальность этой фразы, искренне желаю добра собеседнику. Нахмурилась, едва удержалась от того, чтобы не прикусить губу, и перевела задумчивый взгляд на виера, застывшего по ту сторону ограды. И только посмотрела — как захотелось, чтобы забора между нами не было, да и прочих преград тоже.
Сжала пальцы левой руки в кулак, до боли впиваясь ногтями в кожу. Не помогло. Желание выйти на улицу и оказаться поближе к виеру так и продолжило действовать. Еще и собеседник, будто прекрасно все осознававший, предложил:
— Я бы мог провести вам небольшую экскурсию. — И он протянул мне руку, будто обещая: возьмусь — и забор перестанет быть проблемой. Моей. А уж он-то свою определенно решит.
— Боюсь, мой кузен этого не оценит, — разум все же восторжествовал, и я ответила четко и твердо. — Как и любые иные прогулки без сопровождения компаньонки.
— Виеры Джалиет? — Я разглядела странную полуулыбку, будто наличие виеры могло без особых проблем превратиться в ее отсутствие.
— К примеру. — Я пожала плечами. Посмотрела на точенные черты лица собеседника и тоскливо вздохнула.
— Вас что-то расстраивает? — мгновенно отреагировал на перемену в моем настроении собеседник, а я в очередной раз смогла убедиться, что виер очень внимателен. Даже чересчур внимателен.
— Так и есть, — я кивнула, подтверждая его предположение. Поднялась со скамейки, расправила юбку и, подойдя практически к самой ограде, убрала руки за спину, чтобы случайно не протянуть их к собеседнику и не нарушить еще что-нибудь из неписаных марголинских правил.
— Я могу вам помочь? — охотно поинтересовался собеседник, а я расстроилась. Все же виер мне действительно понравился. Как бы я ни пыталась отвлечься, все то время, что была предоставлена самой себе я раз за разом возвращалась к событиям у фонтана. И не лишь для того, чтобы посыпать голову пеплом.
Смущение залило краской щеки, когда я будто наяву ощутила теплые и бережные прикосновения рук виера, что поддержал меня тогда. И мне отчаянно хотелось повторить этот момент. Вот только…
— Можете. Если уйдете, и мы больше никогда не встретимся, — грустно заметила я и неожиданно призналась: — Вы не даете мне трезво мыслить. Стоит только чуть-чуть отвлечься — и ваше лицо перед глазами. А это отвлекает. Мне нужно думать совсем о других вещах, а я… — Я сжала зубы, с ужасом глядя на собеседника и понимая, что с моего языка срывается истинная правда, которую, впрочем, я бы не рискнула кому бы то ни было озвучить. — Что вообще происходит?
Последние слова прозвучали уже на моем родном балиарском, но виер и им владел прекрасно. Усмехнулся грустно — он понимал в происходящем куда больше меня — и сообщил, просто ставя перед фактом:
— Завтра я попрошу у вашего кузена разрешения ухаживать за вами, — сказал — как отрезал. Еще и на лице появилась странная решимость, будто виер принял для себя непростое решение. — Проблема ведь только в этом? — И вновь печальная улыбка, противостоять которой было сложнее, чем желанию погладить хорошенького котенка.
— Вы хотите, чтобы я не смогла ни о чем больше думать? — спросила укоризненно, но виера не проняло. Напротив, ему, кажется, это даже польстило, но… он был осторожен в словах:
— Вы сможете, — не согласился со мной собеседник и заверил: — Это пройдет. Через несколько дней нам… вам станет легче.
— И их нужно провести подальше от вас? — уточнила я «особенности» лекарства.
— Или со мной. — И он сделал шаг вперед, оказываясь так близко к ограде, что протяни руку — и коснешься его лица. И мне хотелось это сделать: чем ближе стоял виер, тем сложнее было противостоять этому странному, абсолютно нелогичному порыву.
— Вам пора возвращаться. — Виер первым отступил, подаваясь назад. — Я дождусь вечера. — Он развернулся и быстрым шагом направился… налево? Или направо? Я нахмурилась, пытаясь сообразить, как считала Лираен. И пока я думала, ветер донес до меня обрывки фразы, едва ли мне предназначенные. — …я не унижу нас спешкой.
Я мотнула головой, пытаясь запомнить формулировку. Я ведь определенно что-то не так поняла. Иначе просто быть не могло. Последняя реплика была сказана на марголинском, а значит я могла ошибиться в переводе.
Не слишком веря самой себе, я рискнула вернуться в притихший дом. Дверь в мою комнату была закрыта. Кузина тихо посапывала у себя, а кузен и Антиор, по словам Лираен, все еще не покидали кабинет. Я прокралась и прислушалась: мужчины действительно до сих пор не могли договориться. И пусть никто не кричал, нервозность в их словах сквозила:
— …это нам слишком выгодно. — Голос кузена звучал устало.
— Не только нам, — не соглашался с ним Антиор. — Не сомневаюсь, что виер АльТерни успел навести справки и о вашей семье, и о вашем интересе здесь. И раз уж нас всех пригласили, включая девочек, это не может не быть знаком.
— Знаком чего?
— Знаком, что здешний глава — ушлый тип и сам не прочь получить процент с нашего предприятия.
— Для этого не обязательно приглашать девочек, — не согласился кузен. — Даже очаруй он Ларин — Тереза уже практически замужем, я в первую очередь буду думать о семейной прибыли.
— А если виер станет частью семьи? — хмыкнул Антиор, а у меня сердце пропустило удар. Вот она — причина. Понятная, привычная, без налета романтики и прочих хрупких материй. Причина, о которой я боялась думать, которую мне не хотелось даже допускать.
— В таком случае, — я не видела, но знала, что Мариус сейчас облизывает пересохшие губы, — я не вижу препятствий.
«Зато я их вижу», — так и хотелось закричать, но я зажала себе рот ладонью и на цыпочках, избегая скрипучих деревяшек, вернулась в собственную комнату. Так плохо мне не было даже тогда, когда моя первая попытка удачно вложить накопленные карманные деньги с треском, как и уличный лоток со сладостями, что я не смогла удержать, рухнула в бурные воды Клиссы. А я стояла и смотрела, как течение уносит таявшие леденцы, и понимала, что еще не отдала брату его долю.
Я упала на колени у кровати, подтянула подушку поближе и… надеюсь, к утру она успеет высохнуть.
Не успела. Да и утро наступило слишком рано, чтобы я смогла перевести дух. Казалось, только-только уснула, провалившись в блаженное забытье, как Лираен уже трясет за плечо, намекая, что пора бы и проснуться. А после торопливый завтрак и урок танцев от виеры Джалиет, на который, проигнорировав более важные дела и вызвав счастлив вскрик Терезы, пришли Антиор с Мариусом. Я с завистью покосилась на кузину, танцевавшую с женихом, и в первый раз подумала: а так ли все гладко в их скором браке? Впрочем, стоило бросить один-единственный взгляд на эту пару и становилось понятно: совместное дело было лишь приятным дополнением их союза.
— Ларин, больше внимательности, — потребовал Мариус, когда я, отвлекшись, наступила ему на ногу. Первый раз за все утро! Но взгляд, каким меня удостоили за ошибку, был сродни тем, что достаются палачам со стажем.
— Обязательно, кузен. — И, лишь напомнив себе, что я взрослый человек, удержалась от того, чтобы повторно не наступить на ногу кузену. Но, кажется, он понял, что перегнул.
— Извини, просто это приглашение… Нервы ни к демонам, — примирительно заметил он, и я кивнула, принимая оправдание и выполняя полный оборот. Подол юбки недопустимо поднялся, и стало очевидно, почему, выбирая платья на вечер, виера Джалиет остановилась на нарядах с очень тяжелой юбкой. Такую чтобы поднять — ураганный ветер понадобился бы, а не легкое танцевальное вращение.
— Ты хотел о чем-то поговорить? — уточнила я, избегая взгляда кузена. Танец этому способствовал: как раз началась дорожка шагов, и Мариус оказался у меня за спиной.
— Если виер АльТерни проявит интерес, будь к нему благосклонна, — тоном, больше подходившим приказу, чем просьбе, заметил кузен, и мы оказались друг напротив друга. Я нехорошо прищурилась.
— Ты не можешь меня о таком просить.
— Это нужно для дела, — поморщился Мариус и, наклонившись, шепнул: — Посмотри на Терезу. Разве ей плохо с Мариусом?
— А разве их встреча не была случайностью?
— Отчасти, — кузен усмехнулся и обменялся понимающим, будто говорившим «эти женщины…», взглядом с Антиором. А мне стало неожиданно противно. И даже счастливая улыбка Тери не могла справиться с моей злостью. — Не омрачай ее радость, — потребовал кузен, резко крутанув меня так, что юбка ударила его по ногам. — Для нее это брак по любви, для Антиора — по любви и расчету. Самый надежный тип браков. Впрочем, наличие приданного, или напротив — выкупных, и так подразумевает куплю-продажу.
— Поэтому я замуж не собираюсь, — отрезала я, подавая кузену руку. Конечно, можно было просто остановиться и уйти, прерывая урок, но… танец все же должен был быть разучен. Да и хотелось избежать объяснения с Терезой и неосторожных слов, что могли сорваться с моего языка.
— Разумеется. — Тон кузена дал понять, что моим словам он не поверил.
— Посмотрим, — хмыкнула я и, к сожалению, вновь вспомнила о виере.
Улыбка тронула губы, перед глазами появилось его лицо и… я снова сбилась, наступая Мариусу на ногу. Тот зашипел недовольно, но промолчал, оставив при себе все, что думал, о детской мстительности кузины.
Урок танцев прервала прибежавшая с кухни Лираен. То ли оттого, что не смогла плотно позавтракать, то ли из-за нестерпимого желания избавиться от общества кузена, ее появление очень меня обрадовало. И даже то обстоятельство, что после обеда мы с Терезой поступали в распоряжении приглашенных виерой Джалиет специалистов, лишь незначительно омрачало мою радостью. Просто я еще не знала на что иду. Точнее — на что подписал меня и Тери кузен. И если будущая виера ЭльРаунди стоически восприняла выпавшие на ее долю испытания, я негодовала. Так негодовала, что Мариус был вынужден уйти в сад: работать в доме стало крайне затруднительно.
— Тери, зачем нам все это? — вопросила я, когда меня наконец отпустили с «процедур» и я замерла в центре большой купальни на первом этаже, где и проходила экзекуция. Меньше всего в этот момент я походила на леди: всклокоченная, с широко расставленными ногами и поднятыми вверх руками, я, прикрыв глаза, наслаждалась холодком успокаивающих кожу кремов. Если бы еще и ветерок трепал широкую ночную сорочку, в которой мне пришлось проходить через испытания красотой, я бы, скорее всего, стонала от блаженства. — Это же бал, а не первая брачная ночь.
Кузина, закончившая с испытаниями раньше меня, покраснела и тихо сказала:
— Здесь первый выход в свет вьеры может стать для нее первым и последним… в этом статусе.
— То есть? — Я прищурилась и медленно, чтобы нигде ничего не натерло, повернулась к кузине. Всем телом.
— То и есть. — Кузина смутилась еще сильнее и, желая поскорее закончить с неудобной темой, добавила: — Говорят, виер может так влюбиться, что жениться паре придется уже следующим утром. Поэтому к первому выходу в свет вьеру готовят, — она кивнула в мою сторону, — так тщательно.
— А ты? — У меня появились нехорошие подозрения, что испытания Терезы были не такими основательными, как у меня.
— Перед свадьбой. — Кузина сочувственно вздохнула и подняла руку с брачным браслетом. — Даже если я и понравлюсь кому-нибудь из высокородных, право мужа священно. А мы с Антиором практически женаты. И если я не сниму перчаток, то и повода оспаривать это право не будет.
— А если снимешь? — Мой голос дрогнул.
— Дам повод, — подтвердила нехорошие догадки Тереза, осеклась, глядя на меня, и торопливо заметила: — Не переживай. Если бы того виера действительно к тебе потянуло, как рассказывают, он бы еще вечером пришел и потребовал бы тебя у брата.
— Что. Значит. Потребовал?
— По праву высшей крови. — Тереза грустно улыбнулась. — Но это только у высокородных. Тех, что Аль… Все остальные не опасны. Да и вероятность… Лари, это смешно.
Кузина всплеснула руками.
— Это совсем не смешно, Тери, — ледяным тоном ответила я. — И еще более не смешно, что об этом не предупреждают. И ты ничего мне не сказала.
— Я не думала, что это важно, Лари. — Тереза подняла раскрытые ладони. — Да и… Знаешь, когда покидаешь Марголин, о многом будто забываешь. Это магия…
Я прикусила язык, чтобы не высказать все, что я думаю об этой «магии», но удержалась. Тратить силы на сожаления было уже глупо, но понять, что теперь со всем этим делать, — просто необходимо.
— А что происходит, если снять перчатки и случится, — я нахмурилась, пытаясь подобрать слово, но сдалась, — …тяга?
— Свадьба, наверное. — Тереза пожала плечами. — Но я сама такого ни разу не видела. — Кузина смутилась. — В прошлый наш визит, высокородные Мариуса не приглашали, а младшая аристократия — другая. Там и без перчаток можно ходить…
— Ясно, — протянула я неопределенно, понимая, что источник информации из кузины — так себе, а рисковать и спрашивать у виеры Джалиет, которая, определенно, лучше осведомлена о здешних традициях, опасно.
— Я подышу воздухом, — наконец не выдержала я суеты и, дождавшись кивка от компаньонки, ушла во двор.
Влажный воздух наполнил легкие. Я прикрыла глаза, полностью отдаваясь ночной тишине, которую иногда нарушали долетавшие из-за открытых окон отголоски суеты. Сегодня я не собиралась отходить от дома. Память услужливо подсказывала, чем закончилась моя прошлая попытка посмотреть на звезды. А потому я лишь подошла к вычурной кованной ограде, отделявшей улицу от частных владений, и села на скамейку.
Как я поняла из объяснений Антиора, дома в этом районе являлись чем-то сродни летних домиков аристократов, где владельцы бывали лишь пару месяцев в году. В остальное время дома пустовали, но не сдавались — зарабатывать на аренде отчего-то считалось низким и высокородные марголинцы подобным не занимались. До открытия сезона балов и приемов оставалось еще две недели, а потому, по словам жениха кузины, я могла не опасаться встретить здесь кого-то. О том, что уже успела накануне познакомиться с соседями, я предпочла умолчать.
— Добрый вечер, Ларин. — Оторвал меня от размышлений знакомый голос, и по спине пробежали мурашки.
Я уже знала, кого увижу, повернув голову и взглянув, кто остановился по ту сторону забора. Темноволосый виер с печальной улыбкой.
— Виер АльТерни? — Губы сами расплылись в улыбке, будто я действительно была рада его видеть. Впрочем, лишь до того момента, как к радости узнавания примешался жгучий стыд. А после и толика — большая такая — негодования. Все же без его вмешательства я бы не упала ни в фонтан, ни в собственных глазах.
— Кто? Ах, да…
Я практически не расслышала, что пробормотал себе под нос собеседник, и попросила на марголинском:
— Повторите, пожалуйста? — сказала и выдохнула. Интонация вроде бы правильная, слова верные, но виер АльТерни нахмурился, будто не ожидал, и внезапное открытие его вовсе не порадовало.
— Рад встретить вас под полной луной, — хмыкнув, ответил он на родном, а я нет-нет да и взглянула на небо. Луна полной не была, а вот виер вежливым — да. Необходимо было ответить ему взаимностью.
— Пусть луна освещает ваш путь, — сказала, улыбнувшись, и поняла, что, несмотря на абсолютную формальность этой фразы, искренне желаю добра собеседнику. Нахмурилась, едва удержалась от того, чтобы не прикусить губу, и перевела задумчивый взгляд на виера, застывшего по ту сторону ограды. И только посмотрела — как захотелось, чтобы забора между нами не было, да и прочих преград тоже.
Сжала пальцы левой руки в кулак, до боли впиваясь ногтями в кожу. Не помогло. Желание выйти на улицу и оказаться поближе к виеру так и продолжило действовать. Еще и собеседник, будто прекрасно все осознававший, предложил:
— Я бы мог провести вам небольшую экскурсию. — И он протянул мне руку, будто обещая: возьмусь — и забор перестанет быть проблемой. Моей. А уж он-то свою определенно решит.
— Боюсь, мой кузен этого не оценит, — разум все же восторжествовал, и я ответила четко и твердо. — Как и любые иные прогулки без сопровождения компаньонки.
— Виеры Джалиет? — Я разглядела странную полуулыбку, будто наличие виеры могло без особых проблем превратиться в ее отсутствие.
— К примеру. — Я пожала плечами. Посмотрела на точенные черты лица собеседника и тоскливо вздохнула.
— Вас что-то расстраивает? — мгновенно отреагировал на перемену в моем настроении собеседник, а я в очередной раз смогла убедиться, что виер очень внимателен. Даже чересчур внимателен.
— Так и есть, — я кивнула, подтверждая его предположение. Поднялась со скамейки, расправила юбку и, подойдя практически к самой ограде, убрала руки за спину, чтобы случайно не протянуть их к собеседнику и не нарушить еще что-нибудь из неписаных марголинских правил.
— Я могу вам помочь? — охотно поинтересовался собеседник, а я расстроилась. Все же виер мне действительно понравился. Как бы я ни пыталась отвлечься, все то время, что была предоставлена самой себе я раз за разом возвращалась к событиям у фонтана. И не лишь для того, чтобы посыпать голову пеплом.
Смущение залило краской щеки, когда я будто наяву ощутила теплые и бережные прикосновения рук виера, что поддержал меня тогда. И мне отчаянно хотелось повторить этот момент. Вот только…
— Можете. Если уйдете, и мы больше никогда не встретимся, — грустно заметила я и неожиданно призналась: — Вы не даете мне трезво мыслить. Стоит только чуть-чуть отвлечься — и ваше лицо перед глазами. А это отвлекает. Мне нужно думать совсем о других вещах, а я… — Я сжала зубы, с ужасом глядя на собеседника и понимая, что с моего языка срывается истинная правда, которую, впрочем, я бы не рискнула кому бы то ни было озвучить. — Что вообще происходит?
Последние слова прозвучали уже на моем родном балиарском, но виер и им владел прекрасно. Усмехнулся грустно — он понимал в происходящем куда больше меня — и сообщил, просто ставя перед фактом:
— Завтра я попрошу у вашего кузена разрешения ухаживать за вами, — сказал — как отрезал. Еще и на лице появилась странная решимость, будто виер принял для себя непростое решение. — Проблема ведь только в этом? — И вновь печальная улыбка, противостоять которой было сложнее, чем желанию погладить хорошенького котенка.
— Вы хотите, чтобы я не смогла ни о чем больше думать? — спросила укоризненно, но виера не проняло. Напротив, ему, кажется, это даже польстило, но… он был осторожен в словах:
— Вы сможете, — не согласился со мной собеседник и заверил: — Это пройдет. Через несколько дней нам… вам станет легче.
— И их нужно провести подальше от вас? — уточнила я «особенности» лекарства.
— Или со мной. — И он сделал шаг вперед, оказываясь так близко к ограде, что протяни руку — и коснешься его лица. И мне хотелось это сделать: чем ближе стоял виер, тем сложнее было противостоять этому странному, абсолютно нелогичному порыву.
— Вам пора возвращаться. — Виер первым отступил, подаваясь назад. — Я дождусь вечера. — Он развернулся и быстрым шагом направился… налево? Или направо? Я нахмурилась, пытаясь сообразить, как считала Лираен. И пока я думала, ветер донес до меня обрывки фразы, едва ли мне предназначенные. — …я не унижу нас спешкой.
Я мотнула головой, пытаясь запомнить формулировку. Я ведь определенно что-то не так поняла. Иначе просто быть не могло. Последняя реплика была сказана на марголинском, а значит я могла ошибиться в переводе.
Не слишком веря самой себе, я рискнула вернуться в притихший дом. Дверь в мою комнату была закрыта. Кузина тихо посапывала у себя, а кузен и Антиор, по словам Лираен, все еще не покидали кабинет. Я прокралась и прислушалась: мужчины действительно до сих пор не могли договориться. И пусть никто не кричал, нервозность в их словах сквозила:
— …это нам слишком выгодно. — Голос кузена звучал устало.
— Не только нам, — не соглашался с ним Антиор. — Не сомневаюсь, что виер АльТерни успел навести справки и о вашей семье, и о вашем интересе здесь. И раз уж нас всех пригласили, включая девочек, это не может не быть знаком.
— Знаком чего?
— Знаком, что здешний глава — ушлый тип и сам не прочь получить процент с нашего предприятия.
— Для этого не обязательно приглашать девочек, — не согласился кузен. — Даже очаруй он Ларин — Тереза уже практически замужем, я в первую очередь буду думать о семейной прибыли.
— А если виер станет частью семьи? — хмыкнул Антиор, а у меня сердце пропустило удар. Вот она — причина. Понятная, привычная, без налета романтики и прочих хрупких материй. Причина, о которой я боялась думать, которую мне не хотелось даже допускать.
— В таком случае, — я не видела, но знала, что Мариус сейчас облизывает пересохшие губы, — я не вижу препятствий.
«Зато я их вижу», — так и хотелось закричать, но я зажала себе рот ладонью и на цыпочках, избегая скрипучих деревяшек, вернулась в собственную комнату. Так плохо мне не было даже тогда, когда моя первая попытка удачно вложить накопленные карманные деньги с треском, как и уличный лоток со сладостями, что я не смогла удержать, рухнула в бурные воды Клиссы. А я стояла и смотрела, как течение уносит таявшие леденцы, и понимала, что еще не отдала брату его долю.
Я упала на колени у кровати, подтянула подушку поближе и… надеюсь, к утру она успеет высохнуть.
Не успела. Да и утро наступило слишком рано, чтобы я смогла перевести дух. Казалось, только-только уснула, провалившись в блаженное забытье, как Лираен уже трясет за плечо, намекая, что пора бы и проснуться. А после торопливый завтрак и урок танцев от виеры Джалиет, на который, проигнорировав более важные дела и вызвав счастлив вскрик Терезы, пришли Антиор с Мариусом. Я с завистью покосилась на кузину, танцевавшую с женихом, и в первый раз подумала: а так ли все гладко в их скором браке? Впрочем, стоило бросить один-единственный взгляд на эту пару и становилось понятно: совместное дело было лишь приятным дополнением их союза.
— Ларин, больше внимательности, — потребовал Мариус, когда я, отвлекшись, наступила ему на ногу. Первый раз за все утро! Но взгляд, каким меня удостоили за ошибку, был сродни тем, что достаются палачам со стажем.
— Обязательно, кузен. — И, лишь напомнив себе, что я взрослый человек, удержалась от того, чтобы повторно не наступить на ногу кузену. Но, кажется, он понял, что перегнул.
— Извини, просто это приглашение… Нервы ни к демонам, — примирительно заметил он, и я кивнула, принимая оправдание и выполняя полный оборот. Подол юбки недопустимо поднялся, и стало очевидно, почему, выбирая платья на вечер, виера Джалиет остановилась на нарядах с очень тяжелой юбкой. Такую чтобы поднять — ураганный ветер понадобился бы, а не легкое танцевальное вращение.
— Ты хотел о чем-то поговорить? — уточнила я, избегая взгляда кузена. Танец этому способствовал: как раз началась дорожка шагов, и Мариус оказался у меня за спиной.
— Если виер АльТерни проявит интерес, будь к нему благосклонна, — тоном, больше подходившим приказу, чем просьбе, заметил кузен, и мы оказались друг напротив друга. Я нехорошо прищурилась.
— Ты не можешь меня о таком просить.
— Это нужно для дела, — поморщился Мариус и, наклонившись, шепнул: — Посмотри на Терезу. Разве ей плохо с Мариусом?
— А разве их встреча не была случайностью?
— Отчасти, — кузен усмехнулся и обменялся понимающим, будто говорившим «эти женщины…», взглядом с Антиором. А мне стало неожиданно противно. И даже счастливая улыбка Тери не могла справиться с моей злостью. — Не омрачай ее радость, — потребовал кузен, резко крутанув меня так, что юбка ударила его по ногам. — Для нее это брак по любви, для Антиора — по любви и расчету. Самый надежный тип браков. Впрочем, наличие приданного, или напротив — выкупных, и так подразумевает куплю-продажу.
— Поэтому я замуж не собираюсь, — отрезала я, подавая кузену руку. Конечно, можно было просто остановиться и уйти, прерывая урок, но… танец все же должен был быть разучен. Да и хотелось избежать объяснения с Терезой и неосторожных слов, что могли сорваться с моего языка.
— Разумеется. — Тон кузена дал понять, что моим словам он не поверил.
— Посмотрим, — хмыкнула я и, к сожалению, вновь вспомнила о виере.
Улыбка тронула губы, перед глазами появилось его лицо и… я снова сбилась, наступая Мариусу на ногу. Тот зашипел недовольно, но промолчал, оставив при себе все, что думал, о детской мстительности кузины.
Урок танцев прервала прибежавшая с кухни Лираен. То ли оттого, что не смогла плотно позавтракать, то ли из-за нестерпимого желания избавиться от общества кузена, ее появление очень меня обрадовало. И даже то обстоятельство, что после обеда мы с Терезой поступали в распоряжении приглашенных виерой Джалиет специалистов, лишь незначительно омрачало мою радостью. Просто я еще не знала на что иду. Точнее — на что подписал меня и Тери кузен. И если будущая виера ЭльРаунди стоически восприняла выпавшие на ее долю испытания, я негодовала. Так негодовала, что Мариус был вынужден уйти в сад: работать в доме стало крайне затруднительно.
— Тери, зачем нам все это? — вопросила я, когда меня наконец отпустили с «процедур» и я замерла в центре большой купальни на первом этаже, где и проходила экзекуция. Меньше всего в этот момент я походила на леди: всклокоченная, с широко расставленными ногами и поднятыми вверх руками, я, прикрыв глаза, наслаждалась холодком успокаивающих кожу кремов. Если бы еще и ветерок трепал широкую ночную сорочку, в которой мне пришлось проходить через испытания красотой, я бы, скорее всего, стонала от блаженства. — Это же бал, а не первая брачная ночь.
Кузина, закончившая с испытаниями раньше меня, покраснела и тихо сказала:
— Здесь первый выход в свет вьеры может стать для нее первым и последним… в этом статусе.
— То есть? — Я прищурилась и медленно, чтобы нигде ничего не натерло, повернулась к кузине. Всем телом.
— То и есть. — Кузина смутилась еще сильнее и, желая поскорее закончить с неудобной темой, добавила: — Говорят, виер может так влюбиться, что жениться паре придется уже следующим утром. Поэтому к первому выходу в свет вьеру готовят, — она кивнула в мою сторону, — так тщательно.
— А ты? — У меня появились нехорошие подозрения, что испытания Терезы были не такими основательными, как у меня.
— Перед свадьбой. — Кузина сочувственно вздохнула и подняла руку с брачным браслетом. — Даже если я и понравлюсь кому-нибудь из высокородных, право мужа священно. А мы с Антиором практически женаты. И если я не сниму перчаток, то и повода оспаривать это право не будет.
— А если снимешь? — Мой голос дрогнул.
— Дам повод, — подтвердила нехорошие догадки Тереза, осеклась, глядя на меня, и торопливо заметила: — Не переживай. Если бы того виера действительно к тебе потянуло, как рассказывают, он бы еще вечером пришел и потребовал бы тебя у брата.
— Что. Значит. Потребовал?
— По праву высшей крови. — Тереза грустно улыбнулась. — Но это только у высокородных. Тех, что Аль… Все остальные не опасны. Да и вероятность… Лари, это смешно.
Кузина всплеснула руками.
— Это совсем не смешно, Тери, — ледяным тоном ответила я. — И еще более не смешно, что об этом не предупреждают. И ты ничего мне не сказала.
— Я не думала, что это важно, Лари. — Тереза подняла раскрытые ладони. — Да и… Знаешь, когда покидаешь Марголин, о многом будто забываешь. Это магия…
Я прикусила язык, чтобы не высказать все, что я думаю об этой «магии», но удержалась. Тратить силы на сожаления было уже глупо, но понять, что теперь со всем этим делать, — просто необходимо.
— А что происходит, если снять перчатки и случится, — я нахмурилась, пытаясь подобрать слово, но сдалась, — …тяга?
— Свадьба, наверное. — Тереза пожала плечами. — Но я сама такого ни разу не видела. — Кузина смутилась. — В прошлый наш визит, высокородные Мариуса не приглашали, а младшая аристократия — другая. Там и без перчаток можно ходить…
— Ясно, — протянула я неопределенно, понимая, что источник информации из кузины — так себе, а рисковать и спрашивать у виеры Джалиет, которая, определенно, лучше осведомлена о здешних традициях, опасно.
