Следующие несколько дней прошли просто замечательно. Муж прыгал вокруг неё как зайчик, на этот раз в переносном смысле, пел дифирамбы и грозился выполнить все её желания. Мира озвучила два принципиально важных: уменьшение постельных контактов (не-постельных тем более, здешние сундуки и лавки ужасно жёсткие!) и право распоряжаться собственным временем. Фрол со скрипом согласился на оба. Насчёт первого Мира не обольщалась – если он не сможет в полном объёме «демонстрировать доблесть» на жене, значит, будет добирать очки на стороне. Противно, особенно когда вспомнишь туповато-самодовольные мордочки местных крольчих… Но своё здоровье дороже. Так что лучше заранее смириться с неизбежным. Размышляя об этом, девушка с удивлением поняла, что особых душевных страданий эта перспектива у неё не вызывает. Неприятно, но не более. Что это - природная чёрствость? Женская мудрость? Или просто отсутствие любви к своей истинной паре? Разве такое в принципе возможно?!
Кажется, да… Из любого правила существуют исключения, и она - одно из них! Её внутренний зверь воспринимает Фрола «на ура», в то время как более разумная человеческая ипостась относится к нему максимум с симпатией. Никакого ответного трепета, идущего от сердца желания позаботиться, сделать мужу приятное, проводить с ним вдвоём как можно больше времени - ничего этого нет. Есть обязанности жены, которые она старается так или иначе выполнять, а любовь – такая, как в романах, на разрыв, до последнего вздоха – всё ещё остаётся для неё недосягаемой загадкой. Если вообще она существует, эта любовь… Рядом с ним она до сих пор чувствует себя скованно, вон с девчонками и то веселей - они ничего от неё не требуют, не нудят и не ездят по ушам.
После того, как Фрол торжественно распахнул перед женой дверь библиотеки, он уже раз пять об этом пожалел. Выковырять её оттуда можно было только под предлогом обеда, ужина или скандала, да и то лишь в том случае, если книжка попадалась не очень интересная. Интересных было больше! Миру одинаково привлекали исторические хроники, географические атласы, учебники по расоведению; а уж как она радовалась, обнаружив несколько полок с художественной литературой! Любовных романов там действительно не было (ну и фиг с ними), зато нашлись сборник детских сказок, совершенно очаровательных, и целых два тома фантастики. Этот жанр произвёл на Миру неизгладимое впечатление. Особенно ей понравился рассказ про загадочный незримый мир писателей-демиургов: якобы сидят эти могущественные невидимки за своими невидимыми столами и невидимыми ручками пишут разные истории про всех ныне живущих. Про всех и про каждого, включая тех, кто читает сейчас эту книгу. Фантазии, конечно, но… Мира даже головой повертела, пытаясь засечь этих невидимых вуайеристов. Не нашла, конечно, похихикала да и успокоилась.
На следующий день после достопамятного ужина Фрол повёл молодую жену на прогулку. Показать город, половить на себе десятки завистливых взглядов, накупить любимой всяческих подарков. Мира решила не скромничать и с удовольствием обошла все модные лавки. Платья, красивая шаль, изящный костяной гребень, туфельки, бусы… Ей приятно и Фролу приятно – смотрите, мол, соседушки, ничего для своей крутеньки не жалею. Мира слегка притушила его горделивую улыбку, заметив, что ассортимент товаров у них до досадного невелик, сразу видно, провинция. В ответ Фрол пообещал по осени свозить её в столицу – за впечатлениями и покупками. То, что надо! Мира на радостях выбрала и подарила ему стильный кожаный пояс, украшенный серебряными бляхами. Фрол расцвёл и запах. Подарок оплатил сам, мотивируя тем, что так положено, иначе-де его все засмеют и запрезирают. Мира не возражала - личная заначка всегда пригодится.
Словом, первая неделя замужества закончилась для неё на позитивной ноте. А вот следующая всё безнадёжно испортила…
Началось всё с откровенно злорадных взглядов «застольных» дам и их ядовитого шушуканья. Слов не разобрать, но и без того понятно – её обсуждают. И вот что людям неймётся, пора бы уже привыкнуть, что местный кумир им недоступен… по крайней мере, большинству. Или Фрол уже начал тайком погуливать? Или не тайком, потому и радуются? И при ближайшем удобном случае распишут ей все его похождения в подробностях? Спасибо, она, пожалуй, обойдётся. Вредно для её женского самолюбия… и для их толстых мстительных задниц тоже вредно. Ведь напинает, без зазрения совести!
Скандалить не хотелось, и Мира под предлогом очередной недочитанной книжки первая поднялась из-за стола и ушла к себе. Не успела устроиться – явился Фрол. Потоптался у двери, посопел, похмурился в пространство, и, наконец, с решительным видом плюхнулся рядом с ней.
«Ну, начинай уже каяться, у меня там гоблины с орками воюют, переломный момент…»
Однако она ошиблась – муж пришёл не оправдываться. А требовать.
- Мира, ты должна понять. И отнестись к нашим традициям с должным уважением.
- Опять двадцать пять… Что я опять не так сделала?
- Пока ничего. Да, тебе будет непросто, но я вынужден настаивать.
- Да что случилось-то??
- Праздник. У нас. Завтра. Ежегодный. «Могустор – город возможностей». Не слышала? Это наша старая традиция, завтра будет ровно сто лет с того дня, как он появился. Я с детства мечтал принять участие в юбилейном соревновании, это неимоверно почётно. Ну и, кроме того, это мой долг и моя прямая обязанность.
- И что стоит на кону?
- Мой статус и мой авторитет. Войт, как ты знаешь, выборная должность, и выбирают его именно на празднике, исходя из результатов соревнования. Семь лет подряд я подтверждал право занимать своё место и твёрдо намерен подтвердить его в восьмой. Конкурентов будет больше, чем обычно, но меня беспокоит не это. Я настроен только на победу и уверен в своих силах. А вот в чём я не уверен – в твоём благоразумии, любимая. Прости, но…
В душе Миры шевельнулось нехорошее предчувствие.
- Скажи мне прямо – в чём смысл соревнования? Что ты будешь делать?
Фрол невольно отвёл глаза.
- Ты знаешь, почему наш город так называется?
- Понятия не имею.
- Потому, что в нём исстари жили самые доблестные мужчины клана.
- А доблесть у вас измеряется в?
- Много в чём она измеряется! В ратном искусстве, к примеру! Но главная доблесть у нас, кролей, разумеется, не в руках и не в голове. И мы гордимся этим, мы в этом смысле самые уникальные оборотни! – повысил голос мужчина. – И не надо так иронично улыбаться. Не забывай, что ты тоже теперь часть клана, и должна соблюдать наши правила и наши, могусторские, традиции. Если б я в ваш клан перешёл, я бы ваши соблюдал, даже те, что не пришлись мне по вкусу. Все они не вчера придуманы и все несут в себе особый высокий смысл…
- Высокий?? – желчно переспросила Мира. Руки так и чесались схватить что потяжелее – к примеру, напольную вазу, а лучше ночную, жаль, она уже пустая – и настучать любезному промеж глаз. – Высокий горизонтальный?! Кто быстрей доведёт свою бабу до обморока? А вокруг будут стоять пламенные болельщики, подбадривать участников и давать им умные советы? Так у вас происходит выбор нового войта, Фрол??
- Почти, - отрезал тот. По лицу ясно видно – он ничуть не стыдится такого «милого» обычая, наоборот, искренне горд, что завоевал своё высокое место не по блату, а самым что ни на есть честным трудом. Трудоголик ушастый... – Никто никаких советов не даёт, все сидят тихо и не мешают процессу и подсчёту очков. Тебя, должно быть, обрадует то, что жёны не принимают участия в соревновании, их место занимают женщины-добровольцы. Всё проходит исключительно прилично, в звериной ипостаси. Милая, надеюсь, ты понимаешь, что участие в соревновании - это даже близко не измена? Никаких чувств к партнёршам нет и быть не может; сказать по правде, в процессе вообще все чувства атрофируются, кроме воли к победе и всё возрастающей усталости. Побеждать… тяжело. Весь следующий день лежишь пластом, язык на плечо, ешь да спишь… Но оно того стоит.
«Бедненький. А я, значит, буду ходить вокруг него на цыпочках, поправлять одеяльце и кормить с ложки бульоном… Не дождётся!»
- А что на соревновании делают жёны участников?
- Для них есть отдельная трибуна. Твоё место - самое почётное. Присутствие жены является обязательным, крики-визги, которыми она подбадривает своего мужчину – желательными. Сделай для меня хотя бы первое, Мирославушка! На второе в этом году я и не надеюсь, - театрально вздохнул Фрол. – Дураки конкуренты думают, что раз я женился, да ещё перед самыми выборами, значит, обязательно проиграю. Все, кто тебя видел, абсолютно уверены, что я сутками не выпускаю тебя из спальни и уже совершенно обессилел. Они не знают, что ты у меня такая хрупкая, и этим невольно сберегла мой резерв. Спасибо, любимая, завтра я посвящу тебе свою восьмую победу!
Мира сдержанно кивнула. Он ведь не надеется, что она бросится ему на шею с воплем «благодарю за оказанную честь!»? Желание, прямо скажем, было прямо противоположное: устроить муженьку крики-визги прямо сейчас, для разминки, чтоб вылетел отсюда куда подальше и не залетал до самого завтра. А завтра… Надо подумать. Или вообще не пойти, демонстративно запереться в комнате и большой сундук к двери приволочь, чтоб не открыли и не доставили, куда следует. Или пойти и вместо подбадривания орать супружнику какие-нибудь гадости вроде «импотент» и «кролик-зануда». Или…
- Да, так что ты там говорил про название города?
- Могустор – могу сто раз! Разве не очевидно? – улыбнулся Фрол. – Ну что, договорились? Ты придёшь? В том красивом платье? Тогда все мои соперники ещё до старта деморализуются!
- Посмотрим… Что?? Сколько?? Ты шутишь?!
- Даже не думал. Это верхняя планка, но она вполне достижима. Может, я завтра даже новый рекорд установлю… Мир, что с тобой, тебе нехорошо??
«Ну, всё. С этим чемпионом мне точно хана…»
Следующим утром Мира, в том самом красивом платье и изумрудном гарнитуре, отпустив помощниц, стояла перед большим зеркалом и печально разглядывала своё отражение. Фрол давно ушёл на главную площадь, проверять, всё ли готово к «перевыборам». Основная масса кролей уже толклась там же. А ей ни к чему торопиться. Почётное место номер один всё равно никто не займёт. Даже если она вообще не явится…
Очень хотелось так и сделать. Очень. Но она колебалась. Фрол не простит ей такого демарша, найдёт, на чём отыграться, даже в том случае, если выиграет. А если нет? Может, пойти и всё мероприятие тупо просидеть с закрытыми глазами, изображая тайную молитву за мужнину победу, якобы принятую в её родном клане? Должно прокатить. Блин, позор-то какой… Но, похоже, выбора нет. Несмотря на личное неприятие этого мерзкого обычая, быть женой войта всё же лучше, чем женой рядового дружинника. Хоромы вон какие, почёт опять же… Если бы Фрол из принципа (или по состоянию здоровья) не принимал участие в соревновании, и её бы никто за уши не тянул, но этот живчик привык быть в центре внимания, значит, до седой старости будет туда таскаться… Одним словом, типичный кролик.
С другой стороны, если бы она вышла замуж, к примеру, за волка или льва – те же соревнования имели бы вид смертельного поединка, что гораздо страшнее и печальнее. Интересно, а как ещё в кланах выбирают лидера? Еноты – кто лучше стирает, белки – кто быстрей найдёт спрятанный орех? А они, загадочные «крути», или как их там по-настоящему называют? Надо бы поискать ответ в библиотеке…
За спиной шумно выдохнули. Мира вздрогнула и обернулась. У распахнутого настежь окна стоял муж и смотрел на неё во все глаза.
- Бесподобная красота…
- Спасибо. Ты вернулся? А зачем в окно-то полез?
Тоже мне романтик. Или просто хочет самолично отконвоировать на площадь, опасаясь, что она передумает? Скорее всего.
- Сейчас шаль накину и пойдём.
Фрол с восторженной улыбкой шагнул ей навстречу, протянул руку… И вдруг резко поднёс к её лицу платок, от которого очень странно пахло. Странно и неприятно. Мира рефлекторно отшатнулась, но муж дёрнул её за кисть, возвращая к себе, и ещё плотней прижал к носу вонючую тряпку. Комната перед глазами девушки стремительно закружилась. Последнее, что она запомнила – крепкие объятья супруга и пылкое обожание в шальных голубых глазах.
Мм… почему это в голубых??
- Любовь моя, выпей, пожалуйста. Это вкусно, - мурлыкнули над ухом.
Сонные глаза категорически не открывались, и Мира лишь слегка приподняла голову. В губы мягко ткнулся край чашки. Действительно, вкусно.
- Вот и умница. Теперь головка не будет болеть у моей девочки, - к нежному воркованию добавились не менее нежные поглаживания. Волосы, плечи, кончики пальцев… что-то жёсткое и смутно-знакомое под ними… - Наденешь на меня? А то расстегнулся.
Снова послушалась, на чистом автомате щёлкнув застёжкой. Рядом выдохнули… И резко сменили курс – с нежности на страсть. Чуть не задушили в объятиях, зацеловали, затискали, шепча на ушко сладкие глупости. Мирин зверь радостно затормошил хозяйку – просыпайся, мол, не лежи, как дохлый крокодил! – и она постепенно стала отвечать на горячие ласки мужа, целовать в ответ, наслаждаясь его крышесносным запахом, вскрикивать и царапаться. Восхитительные, бесподобные ощущения! Прямо как в тот, самый первый раз, когда она ещё не знала, что вся эта сказка превратится в ежедневную каторгу…
- Фроол...
- Устин, скажи – Устин, любимая!
- Фрол, ты дурак. Нашёл в такой момент шутки шутить…
- Я серьёзен как никогда, моя лапушка! Открой глазки, и ты в этом убедишься!
И чего пристал, спрашивается? Лучше б ещё поспать дал… Мира демонстративно зевнула и нехотя приоткрыла один глаз. Потом второй. Потом они оба как-то сами собой выпучились, а из горла вырвалось ошарашенное «ик!» Девушка машинально подалась назад и чуть не свалилась с кровати; муж удержал её, перехватив за плечо.
- И браслет у тебя совсем другой… Я сошла с ума или всё ещё сплю?
Он весело рассмеялся и отрицательно качнул головой. Поднял к лицу их сплетённые руки – браслеты и вправду были одинаковые, с круглыми серебряными пластинами. Хотя она точно помнила, что они квадратные! Всё, чокнулась.
- На другую руку смотри.
Ответом послужило новое отчётливое «ик!»
- Ннно… Как ттакое возможно?? Почему их два?!
- Всё просто, любимая! Ты моя истинная пара, и мы только что поженились!
Мира, как во сне, уставилась в такое близкое и на первый взгляд совершенно знакомое лицо. На второй вообще-то тоже. И на третий… За исключением одной-единственной детали. Значит, ей не примерещилось! Вместо карих глаз Фрола Заскокова на неё сейчас смотрели чужие ярко-голубые глаза!
- Ты кто?!
- Позволь представиться – Устин Заскоков, твой муж.
Сделав это заявление, мужчина ласково улыбнулся и попытался её обнять, но девушка с испуганным писком забилась под одеяло и накрылась с головой. Выковыривать её оттуда он не стал, вместо этого тихонько постучал по одеялу в районе плеча:
- Кхе-кхе, дорогая супруга, не соблаговолите ли вы явить миру свой прекрасный лик и выслушать вашего покорного слугу? Обещаю всё объяснить, честно-честно!
Из укрытия раздалось глухое «ыыы», но дефицит кислорода вынудил «норушку» отыграть позицию назад.
- Только без рук!
- Эх, Мирославушка, без ножа режешь… Ладно-ладно, меньше всего я хочу, что бы ты меня боялась.
