И колдовкин домишко из общего этого вида не выбивается.
Вдова. Давно уж. И детишек нет. Живет… и живет. А чем живет, местные особо и не вникают. У них, поди, и своих проблем хватает, чтобы за соседями присматривать.
Так что… так и порешили, ночью Алан собирался колдовку ликвидировать. Доказательства в его деле не особо и нужны, главное, чтобы верные люди не подвели. А они не подведут, не первый раз, чай, в подобных делах участие принимают.
Инквизитор появился после обеда. Когда все уже было готово к ночному променаду. И инструктажи проведены, роли распределены…
А этот вот, слуга богини, взял и явился, точно бы без него не справятся.
- Орден решил оказать содействие в богоугодном деле, - заявил этот вот… слуга богини прямо с порога. Даже представиться забыл, что было удивительно. Алан не особо любил иметь дела с этими святошами. Хотя… какие из инквизиторов святоши…
- С чего вдруг? – не удержался Алан от ехидства. Не любил он инквизиторов. Мерзкие личности. И пусть прикрываются своими постулатами, и вроде как борются со злом, но…
Возможно, когда-то так и было, да. Но вот, чем дольше существовал орден, тем больше он пытался урвать власти. И денег. И всего того, что вроде как отрицалось и порицалось, но вот как-то отказаться от «мирских удовольствий» на деле, получалось далеко не у всех.
- Орден заинтересован в очищении этого мира от созданий тьмы! – пафосно так провозгласил «слуга богини» и уместился в кресле. Расправил складки одеяния на коленях, руки сложил перед собой и вперил в Алана немигающий взгляд. – До нас дошли слухи о том, что этот город превратился в обитель зла и порока. И инквизиция не намерена с этим мириться. Бйъори должен был очищен огнем и железом! И мы не остановимся ни перед чем ради достижения высшей цели!
Алан вздохнул. Из всего выше сказанного, он понял лишь одно – мешать будут.
- Ведьма…
- Ведьма должна быть обезврежена и препровождена в орден для допроса!
А вот это было неожиданно. Очень неожиданно. Для какой такой цели этому вот святоше понадобилась местная колдовка? Ну да, крови она попортила изрядно. Причем, крови знатной, но все же…
Инквизиция обычно просто уничтожала все, до чего могла добраться. А если, чему-нибудь этакому и случалось уцелеть, то исчезало оно в тех самых застенках ордена без следа.
- Мы обязаны не только уничтожить скверну, но и очистить то, чего она успела коснуться. Колдовка будет допрошена и расскажет о тех, кто запятнал себя общением с ней, - чуть растягивая слова, произнес инквизитор, по-прежнему, не сводя с Алана немигающего взгляда.
И графу Валентайну оставалось лишь согласиться.
На самом деле, несмотря на довольно натянутые отношения, помощь инквизиторов никогда не бывала лишней. А в данной ситуации…
- Что ж, мы приступаем на закате. Желаете присоединиться к веселью – милости просим!
Прошедшие после маскарада дни, Шинар пребывала в состоянии искреннего, незамутненного счастья. Она никогда ничего подобного не испытывала и сейчас…
Хотелось петь. И танцевать. И просто кружиться, раскинув руки в стороны, будто бы обнимая весь мир.
Она порхала. И была весела. Много смеялась и перестала обращать внимание на все больше и больше хмурящуюся Ирмину.
- Что происходит? – верная компаньонка и подруга никак не могла не обратить внимание на состояние своей госпожи. – Что с вами происходит?
- Ах, Ирмина! – Шинар передернула плечами и рассмеялась, раскинув руки в стороны и закружившись по комнате. – Я так счастлива, как никогда-то ранее не была. Это… такое замечательное чувство, что я даже слов найти не в силах, чтобы передать…
- И что же стало причиной этого вот… замечательного чувства? – Ирмина определенно не понимала, отчего у Шинар не сходит с лица улыбка. А еще, никак не могла побороть собственное ощущение надвигающейся беды.
Было… Все было не так…
И ее роман… Винур Рауз был не тем мужчиной из-за которого Ирмина могла бы потерять голову, но… она не могла без него. Как бы странно это ни выглядело, она тосковала. И раздражалась больше обычного и…
Все было плохо.
И счастье Шинар… странное, неоправданное счастье, только сгущало тучи над головой Ирмины. Она злилась…
На герцога, что привык распоряжаться жизнями своих верных сподвижников не учитывая ничего-то вокруг…
На Шинар, которая веселилась словно перед погибелью…
На Винура Рауза, который не смог отказать своему господину и… уехал. Вот взял, и уехал, не подумав о том, как она, Ирмина, будет без него.
- Не дуйся! – Шинар перестал кружиться и обняла Ирмину за плечи, прижалась щекой к ее волосам.- - Все хорошо. мы со всем справимся. Я точно это знаю.
- Откуда вам знать! – раздражение все же прорвалось наружу. – Что вы вообще можете знать? Вы…
Ирмина все же смогла взять себя в руки и отвернулась от Шинар.
- Прошу меня извинить, мне необходимо… - она попыталась сбежать, спрятаться, чтобы пережить этот вот приступ неожиданного раздражения в одиночестве, как привыкла, но Шинар не отпустила.
Встала перед дверью, загородив проход.
- Нет, Ирмина. Ты не уйдешь вот так!
- Почему?
- Потому что я не позволю! Объяснись!
- Мне нечего объяснять, - Ирмина пыталась. Она изо всех сил сдерживала что раздражение, что ненависть, которая вдруг стала нарастать в душе. Эта вот… девчонка. Она… у нее всегда было все, о чем только можно мечтать. Красивая, восхитительная, богатая и молодая герцогиня, которая в скором времени останется все такой же молодой красивой и богатой вдовой. Перед ней открыты все двери. Она привыкла к тому. Что все ее капризы и прихоти исполняются. Она, Ирмина, их и исполняла всегда.
А теперь вот, когда перестала, то…
Что?
И что это за мысли такие? Откуда они взялись?
- Мне нужно уйти, - Ирмина все же сделала над собой усилие и попыталась обойти Шинар. – Прощу вас, ваша светлость, мне…
- Что с тобой происходит, Ирмина? – Шинар участливо смотрела на верную соратницу. – Я не понимаю. Вернее… мне всегда казалось, что мы с тобой семья. Ты же знаешь, что у меня нет никого, ближе тебя. Ты… всегда была рядом, помогала и оберегала меня. И… я думала, что… что имею право знать, если вдруг…
- Если вдруг что? – и все же она не смогла сдержаться. Что-то темное, страшное, что-то, что жило в Ирмине всегда, но раньше просто спало, вдруг пробудилось. Ненависть. Зависть. Отвращение. – Если мне вдруг надоест? Если я захочу жить своей жизнью и…
- Замолчи, - Шинар мотнула головой и сделала шажок по направлению к той, что всегда была рядом. – Ты же понимаешь, что это сейчас не ты? Что это… проклятие…
- Какое проклятие? – выкрикнула Ирмина и расхохоталась, настолько нелепым ей показалось это утверждение. – Это вы, сиятельная герцогиня, это вы – прокляты, а не я…
- Капитан Рауз, - тихо произнесла Шинар. – Он…я… мы… Так случилось, что я дала ему своей крови, чтобы зарастить рану и... Я не знаю, как это произошло и почему. Я… не знаю, но он… он… в нем все еще кипит моя кровь и он… тоже… и ты… поддалась. Капитан не поддался на мое проклятие, но ты… ты, Ирмина, поддалась ему…
- Вот как? – это казалось таким бредом. Настолько… неправдоподобно выглядело, что Ирмина снова расхохоталась. – Проклятие? Приворот? Вы так это объясняете? Ну, конечно, как же иначе! Считаете, что только вы имеете право на счастье и…
- Ты знаешь, что это не так. И сейчас… сейчас в тебе говорит проклятие. Капитан уехал…
- Ваш супруг его услал!!!
- А ты не справляешься, Ирмина! Ты не справляешься с притяжением!
- К Шарху это все! Не желаю и дальше слушать весь этот бред! – и она просто оттолкнула Шинар, выбегая в коридор.
Но уже в собственных покоях, забаррикадировав дверь, Ирмина немного успокоилась и..
- Нет… нет-нет… - она принялась ходить по кругу, запустил пальцы в волосы. – Это не правда, не правда… я не могла… только не я.. я… О, богиня!
Тело горело, внутри словно вулкан начал извергаться… Так плохо Ирмине еще не было. Она принялась срывать с свебя одежду, обрывала шнурки и вырывала с мясом крючки… Ткань, тонкая, дорогая ткань стала причинять страдания.
Отбросив в сторону нижнюю рубашку, совершенно обнаженная, она ринулась в умывальную. Схватила кувшин, оставленный с утра, и опрокинула его на себя.
Холодная вода немного привела ее в чувство…
- Я схожу с ума, - прошептала Ирмина, разглядывая собственное отражение в зеркале. – Или уже лишилась рассудка?
Глядя на то, как важно вышагивает впереди Араш Нароми, Алан Фарли граф Валентайн с трудом сдерживался, чтобы не сплюнуть прямиком на серую сутану.
Инквизитор вел себя странно. Вот как-то,.. совсем странно, стоит признать, учитывая, что обычно эта братия предпочитала уничтожать всех, кто просто соприкасался с колдовством, не говоря уже о самих ведьмах. Алан помнил еще тот случай…
Это было несколько лет назад. Глухая деревенька у подножия гор. Жителей… не так и много, но и не сказать, чтобы совсем уж мало – пара дюжин. Охотники, рыбаки, землепашцы… Женщины там умели ткать удивительные покрывала. Он никогда раньше не встречал подобных им.
Красота неописуемая. А секреты передавались из поколения в поколение.
Ведьма появилась там за три года до того. Сын местного старосты из очередной поездки на ярмарку привез домой молодую жену, начисто забыв о том, что его дома невеста дожидалась.
Ну и… пошло-поехало. Сразу эта вот самая бывшая невеста и слегла. Заболела с горя… Как Алану потом местные рассказывали, сгорела в лихорадке за три дня. Потом мать ее, которая на язык была не воздержана и обвиняла новую жену несостоявшегося зятя во всех смертных грехах, обещая вывести на «чистую воду», пошла в погреб за чем-то там и… упала с лестницы, свернув шею.
Потом у кого-то пропал ребенок. В лес пошел, за ягодами и не вернулся. Искали всей деревней трое суток. Даже следов не нашли.
Потом девицы молодые стали топиться по чем зря. За одно лето – трое в речку сиганули.
До ордена слухи дошли спустя всего лишь три года, когда в окрестностях стали пропадать люди. Поедет кто родню навестить – и поминай как звали.
И дети… Детей эта тварь изводила больше всего. Она никак понести не могла, вот и проводила ритуалы. А дети, как известно, самый большой источник силы. И ведь муж все знал. И помогал. Из большой любви.
Алан так и не смог определить, была ли та любовь наколдованной.
Инквизицию тогда вызвали помочь. Колдовка сильная, умелая, не один год жертвы приносила, силу копила. И когда с ней было покончено – эти святоши деревню выжгли до тла. Даже младенцев не пожалели – просто согнали всех в старостин дом, заперли и подпалили. А потом следили, чтобы никто не выбрался.
- Они все соприкасались со Злом! – заявили тогда Алану.- Среди них нет незапятнанных. И мы исправили это во славу Сиятельной.
И так они действовали всегда. Не оставляя в живых никого, кто соприкасался с колдовством.
Этот же… брат Араш вел себя слишком не так. И это-то и заставляло насторожиться.
На условный стук (добытый с невероятным трудом, путем долгих уговоров и увесистого кошелька), двери открылись.
Ведьма. Она была обычной. И на ведьму не походила вот нисколько. Женщина. Не молодая, но еще сохранившая отголоски былой красоты. Аккуратная, чистенькая… этакая добропорядочная, но не богатая леора, каких не только в Бъйори, но во всей Леоринии достаточно. И ведь если встретишь такую, то ни за что не поймешь, что перед тобой исчадие Тьмы.
Алан переступил порог. Он был готов ко всему. И был уверен, что эта вот… а ведь она на самом деле старая. И опытная. Несмотря на свой вид. Сотню лет уж определенно прожила, оттого и могла так долго глаза отводить что всем окружающим, что даже ему.
- И? – она вскинула голову, чуть прищурила подведенные глаза. – За чем пожаловал, леор? Что такого есть у бедной женщины, что тебе это понадобилось…
Ответить Алан не успел. Да и ведьма… она поняла все за долю мгновения до того, как за спиной у графа Валентайна раздалось:
- Именем Сиятельной! Ты, ведьма, объявляешься вне закона и за все свои прегрешения приговариваешься к смертной казни!
И все сразу изменилось. Алану показалось, что он с размаху угодил в какую-то липкую вязкую, отвратительную субстанцию. Запутался в ней, как муха в паутине, без возможности сделать шаг, пригнуться или попытаться уклониться от проклятия, которое бросила в него ведьма.
- Сдавайся, ведьма! – снова раздалось за спиной.
Только на этот раз голос инквизитора уже не вызывал дрожи, а звучал как-то глухо.
Ведьма же сдаваться определенно не собиралась. И пусть первое проклятие поглотил амулет, приобретенный Аланом пару лет назад. На всякий случай. И вот до сего мгновения ни разу этот вот амулет в действии не испытывался.
А тут… поди ж ты. На самом деле колдовка оказалась старой и опытной. Знала, что делать. Достала из кармана… пузырек? Склянку? Рассмотреть детальнее Алану не удалось, тут о другом думать приходилось, да из последних сил рвать путы, которые (вот удивительно!) становились только прочнее. И затягивались. Этак через пару мгновений (если следующее проклятие, которое уже медленно разворачивалось, поднимаясь из некрасивой черной лужи, что образовалась подле самых ног графа, куда колдовка бросила свой бутылек) он просто-напросто задохнется. И кровь не поможет. И навыки.
И даже те зачатки магического дара, которые он, как ни старался, так и не смог развить до приемлемых размеров, не помогут.
А инквизитор…
Вот же гад! Не зря он Алану с самого начала не понравился. Тварь последняя, идущая по телам что врагов, что соратников ради достижения собственной цели.
А то, что у брата Араша эта вот цель была – сомнений не оставалось. Он не торопился покидать безопасное место за спиной Алана. И остальных вперед не пропускал. Слуги Сиятельной так не действуют. Они просто уничтожают все, чего так или иначе коснулась скверна.
А этот…
Ему определенно что-то от ведьмы нужно. Именно от этой вот конкретной ведьмы.
Догадка поразила Алана настолько, что он взял и… просто порвал паутину, которой его опутала ведьма. И от проклятия уворачиваться не стал – амулет снова поглотил его, правда, при этом нагрелся до невозможного состояния и развалился прямо на пальце, осыпаясь на пол черной пылью.
- Врешь.. – прошипела ведьма которая отступила на шаг, пригнулась, выставив вперед руки со скрюченными пальцами. Ощерилась, точно бы примериваясь как половчее впиться зубами в горло своего врага. – Меня так просто не возьмешь, змеев выкормыш…
Алан же, встряхнувшись, шагнул к ней, стараясь не думать о том, что там за его спиной собирается делать инквизитор. И его парни… Где, к Шарху, его парни, которые должны были прикрывать своего командира? Какого проклятого демона они до сих пор не вмешались?
- Ты все равно не скроешься, - Алан чуть отклонился в сторону, пропуская мимо себя какую-то черную пакость, брошенную ведьмой. Поморщился, подавив желание обернуться и посмотреть, в кого эта дрян угодила, когда услышал сдавленный всхлип за спиной, а затем и звук падения. Только понадеялся, что жертвой ведьма стал инквизитор. Вот правда, даже не всплакнет по этому поводу. На одного гада в мире станет меньше. – Твой дом окружен. И помимо воинов, там еще и инквизиторы что приучены брать след. И город… в городе тебе не скрыться. Они загонят тебя, как зайца.
Вдова. Давно уж. И детишек нет. Живет… и живет. А чем живет, местные особо и не вникают. У них, поди, и своих проблем хватает, чтобы за соседями присматривать.
Так что… так и порешили, ночью Алан собирался колдовку ликвидировать. Доказательства в его деле не особо и нужны, главное, чтобы верные люди не подвели. А они не подведут, не первый раз, чай, в подобных делах участие принимают.
Инквизитор появился после обеда. Когда все уже было готово к ночному променаду. И инструктажи проведены, роли распределены…
А этот вот, слуга богини, взял и явился, точно бы без него не справятся.
- Орден решил оказать содействие в богоугодном деле, - заявил этот вот… слуга богини прямо с порога. Даже представиться забыл, что было удивительно. Алан не особо любил иметь дела с этими святошами. Хотя… какие из инквизиторов святоши…
- С чего вдруг? – не удержался Алан от ехидства. Не любил он инквизиторов. Мерзкие личности. И пусть прикрываются своими постулатами, и вроде как борются со злом, но…
Возможно, когда-то так и было, да. Но вот, чем дольше существовал орден, тем больше он пытался урвать власти. И денег. И всего того, что вроде как отрицалось и порицалось, но вот как-то отказаться от «мирских удовольствий» на деле, получалось далеко не у всех.
- Орден заинтересован в очищении этого мира от созданий тьмы! – пафосно так провозгласил «слуга богини» и уместился в кресле. Расправил складки одеяния на коленях, руки сложил перед собой и вперил в Алана немигающий взгляд. – До нас дошли слухи о том, что этот город превратился в обитель зла и порока. И инквизиция не намерена с этим мириться. Бйъори должен был очищен огнем и железом! И мы не остановимся ни перед чем ради достижения высшей цели!
Алан вздохнул. Из всего выше сказанного, он понял лишь одно – мешать будут.
- Ведьма…
- Ведьма должна быть обезврежена и препровождена в орден для допроса!
А вот это было неожиданно. Очень неожиданно. Для какой такой цели этому вот святоше понадобилась местная колдовка? Ну да, крови она попортила изрядно. Причем, крови знатной, но все же…
Инквизиция обычно просто уничтожала все, до чего могла добраться. А если, чему-нибудь этакому и случалось уцелеть, то исчезало оно в тех самых застенках ордена без следа.
- Мы обязаны не только уничтожить скверну, но и очистить то, чего она успела коснуться. Колдовка будет допрошена и расскажет о тех, кто запятнал себя общением с ней, - чуть растягивая слова, произнес инквизитор, по-прежнему, не сводя с Алана немигающего взгляда.
И графу Валентайну оставалось лишь согласиться.
На самом деле, несмотря на довольно натянутые отношения, помощь инквизиторов никогда не бывала лишней. А в данной ситуации…
- Что ж, мы приступаем на закате. Желаете присоединиться к веселью – милости просим!
***
Прошедшие после маскарада дни, Шинар пребывала в состоянии искреннего, незамутненного счастья. Она никогда ничего подобного не испытывала и сейчас…
Хотелось петь. И танцевать. И просто кружиться, раскинув руки в стороны, будто бы обнимая весь мир.
Она порхала. И была весела. Много смеялась и перестала обращать внимание на все больше и больше хмурящуюся Ирмину.
- Что происходит? – верная компаньонка и подруга никак не могла не обратить внимание на состояние своей госпожи. – Что с вами происходит?
- Ах, Ирмина! – Шинар передернула плечами и рассмеялась, раскинув руки в стороны и закружившись по комнате. – Я так счастлива, как никогда-то ранее не была. Это… такое замечательное чувство, что я даже слов найти не в силах, чтобы передать…
- И что же стало причиной этого вот… замечательного чувства? – Ирмина определенно не понимала, отчего у Шинар не сходит с лица улыбка. А еще, никак не могла побороть собственное ощущение надвигающейся беды.
Было… Все было не так…
И ее роман… Винур Рауз был не тем мужчиной из-за которого Ирмина могла бы потерять голову, но… она не могла без него. Как бы странно это ни выглядело, она тосковала. И раздражалась больше обычного и…
Все было плохо.
И счастье Шинар… странное, неоправданное счастье, только сгущало тучи над головой Ирмины. Она злилась…
На герцога, что привык распоряжаться жизнями своих верных сподвижников не учитывая ничего-то вокруг…
На Шинар, которая веселилась словно перед погибелью…
На Винура Рауза, который не смог отказать своему господину и… уехал. Вот взял, и уехал, не подумав о том, как она, Ирмина, будет без него.
- Не дуйся! – Шинар перестал кружиться и обняла Ирмину за плечи, прижалась щекой к ее волосам.- - Все хорошо. мы со всем справимся. Я точно это знаю.
- Откуда вам знать! – раздражение все же прорвалось наружу. – Что вы вообще можете знать? Вы…
Ирмина все же смогла взять себя в руки и отвернулась от Шинар.
- Прошу меня извинить, мне необходимо… - она попыталась сбежать, спрятаться, чтобы пережить этот вот приступ неожиданного раздражения в одиночестве, как привыкла, но Шинар не отпустила.
Встала перед дверью, загородив проход.
- Нет, Ирмина. Ты не уйдешь вот так!
- Почему?
- Потому что я не позволю! Объяснись!
- Мне нечего объяснять, - Ирмина пыталась. Она изо всех сил сдерживала что раздражение, что ненависть, которая вдруг стала нарастать в душе. Эта вот… девчонка. Она… у нее всегда было все, о чем только можно мечтать. Красивая, восхитительная, богатая и молодая герцогиня, которая в скором времени останется все такой же молодой красивой и богатой вдовой. Перед ней открыты все двери. Она привыкла к тому. Что все ее капризы и прихоти исполняются. Она, Ирмина, их и исполняла всегда.
А теперь вот, когда перестала, то…
Что?
И что это за мысли такие? Откуда они взялись?
- Мне нужно уйти, - Ирмина все же сделала над собой усилие и попыталась обойти Шинар. – Прощу вас, ваша светлость, мне…
- Что с тобой происходит, Ирмина? – Шинар участливо смотрела на верную соратницу. – Я не понимаю. Вернее… мне всегда казалось, что мы с тобой семья. Ты же знаешь, что у меня нет никого, ближе тебя. Ты… всегда была рядом, помогала и оберегала меня. И… я думала, что… что имею право знать, если вдруг…
- Если вдруг что? – и все же она не смогла сдержаться. Что-то темное, страшное, что-то, что жило в Ирмине всегда, но раньше просто спало, вдруг пробудилось. Ненависть. Зависть. Отвращение. – Если мне вдруг надоест? Если я захочу жить своей жизнью и…
- Замолчи, - Шинар мотнула головой и сделала шажок по направлению к той, что всегда была рядом. – Ты же понимаешь, что это сейчас не ты? Что это… проклятие…
- Какое проклятие? – выкрикнула Ирмина и расхохоталась, настолько нелепым ей показалось это утверждение. – Это вы, сиятельная герцогиня, это вы – прокляты, а не я…
- Капитан Рауз, - тихо произнесла Шинар. – Он…я… мы… Так случилось, что я дала ему своей крови, чтобы зарастить рану и... Я не знаю, как это произошло и почему. Я… не знаю, но он… он… в нем все еще кипит моя кровь и он… тоже… и ты… поддалась. Капитан не поддался на мое проклятие, но ты… ты, Ирмина, поддалась ему…
- Вот как? – это казалось таким бредом. Настолько… неправдоподобно выглядело, что Ирмина снова расхохоталась. – Проклятие? Приворот? Вы так это объясняете? Ну, конечно, как же иначе! Считаете, что только вы имеете право на счастье и…
- Ты знаешь, что это не так. И сейчас… сейчас в тебе говорит проклятие. Капитан уехал…
- Ваш супруг его услал!!!
- А ты не справляешься, Ирмина! Ты не справляешься с притяжением!
- К Шарху это все! Не желаю и дальше слушать весь этот бред! – и она просто оттолкнула Шинар, выбегая в коридор.
Но уже в собственных покоях, забаррикадировав дверь, Ирмина немного успокоилась и..
- Нет… нет-нет… - она принялась ходить по кругу, запустил пальцы в волосы. – Это не правда, не правда… я не могла… только не я.. я… О, богиня!
Тело горело, внутри словно вулкан начал извергаться… Так плохо Ирмине еще не было. Она принялась срывать с свебя одежду, обрывала шнурки и вырывала с мясом крючки… Ткань, тонкая, дорогая ткань стала причинять страдания.
Отбросив в сторону нижнюю рубашку, совершенно обнаженная, она ринулась в умывальную. Схватила кувшин, оставленный с утра, и опрокинула его на себя.
Холодная вода немного привела ее в чувство…
- Я схожу с ума, - прошептала Ирмина, разглядывая собственное отражение в зеркале. – Или уже лишилась рассудка?
ГЛАВА 22
Глядя на то, как важно вышагивает впереди Араш Нароми, Алан Фарли граф Валентайн с трудом сдерживался, чтобы не сплюнуть прямиком на серую сутану.
Инквизитор вел себя странно. Вот как-то,.. совсем странно, стоит признать, учитывая, что обычно эта братия предпочитала уничтожать всех, кто просто соприкасался с колдовством, не говоря уже о самих ведьмах. Алан помнил еще тот случай…
Это было несколько лет назад. Глухая деревенька у подножия гор. Жителей… не так и много, но и не сказать, чтобы совсем уж мало – пара дюжин. Охотники, рыбаки, землепашцы… Женщины там умели ткать удивительные покрывала. Он никогда раньше не встречал подобных им.
Красота неописуемая. А секреты передавались из поколения в поколение.
Ведьма появилась там за три года до того. Сын местного старосты из очередной поездки на ярмарку привез домой молодую жену, начисто забыв о том, что его дома невеста дожидалась.
Ну и… пошло-поехало. Сразу эта вот самая бывшая невеста и слегла. Заболела с горя… Как Алану потом местные рассказывали, сгорела в лихорадке за три дня. Потом мать ее, которая на язык была не воздержана и обвиняла новую жену несостоявшегося зятя во всех смертных грехах, обещая вывести на «чистую воду», пошла в погреб за чем-то там и… упала с лестницы, свернув шею.
Потом у кого-то пропал ребенок. В лес пошел, за ягодами и не вернулся. Искали всей деревней трое суток. Даже следов не нашли.
Потом девицы молодые стали топиться по чем зря. За одно лето – трое в речку сиганули.
До ордена слухи дошли спустя всего лишь три года, когда в окрестностях стали пропадать люди. Поедет кто родню навестить – и поминай как звали.
И дети… Детей эта тварь изводила больше всего. Она никак понести не могла, вот и проводила ритуалы. А дети, как известно, самый большой источник силы. И ведь муж все знал. И помогал. Из большой любви.
Алан так и не смог определить, была ли та любовь наколдованной.
Инквизицию тогда вызвали помочь. Колдовка сильная, умелая, не один год жертвы приносила, силу копила. И когда с ней было покончено – эти святоши деревню выжгли до тла. Даже младенцев не пожалели – просто согнали всех в старостин дом, заперли и подпалили. А потом следили, чтобы никто не выбрался.
- Они все соприкасались со Злом! – заявили тогда Алану.- Среди них нет незапятнанных. И мы исправили это во славу Сиятельной.
И так они действовали всегда. Не оставляя в живых никого, кто соприкасался с колдовством.
Этот же… брат Араш вел себя слишком не так. И это-то и заставляло насторожиться.
На условный стук (добытый с невероятным трудом, путем долгих уговоров и увесистого кошелька), двери открылись.
Ведьма. Она была обычной. И на ведьму не походила вот нисколько. Женщина. Не молодая, но еще сохранившая отголоски былой красоты. Аккуратная, чистенькая… этакая добропорядочная, но не богатая леора, каких не только в Бъйори, но во всей Леоринии достаточно. И ведь если встретишь такую, то ни за что не поймешь, что перед тобой исчадие Тьмы.
Алан переступил порог. Он был готов ко всему. И был уверен, что эта вот… а ведь она на самом деле старая. И опытная. Несмотря на свой вид. Сотню лет уж определенно прожила, оттого и могла так долго глаза отводить что всем окружающим, что даже ему.
- И? – она вскинула голову, чуть прищурила подведенные глаза. – За чем пожаловал, леор? Что такого есть у бедной женщины, что тебе это понадобилось…
Ответить Алан не успел. Да и ведьма… она поняла все за долю мгновения до того, как за спиной у графа Валентайна раздалось:
- Именем Сиятельной! Ты, ведьма, объявляешься вне закона и за все свои прегрешения приговариваешься к смертной казни!
И все сразу изменилось. Алану показалось, что он с размаху угодил в какую-то липкую вязкую, отвратительную субстанцию. Запутался в ней, как муха в паутине, без возможности сделать шаг, пригнуться или попытаться уклониться от проклятия, которое бросила в него ведьма.
- Сдавайся, ведьма! – снова раздалось за спиной.
Только на этот раз голос инквизитора уже не вызывал дрожи, а звучал как-то глухо.
Ведьма же сдаваться определенно не собиралась. И пусть первое проклятие поглотил амулет, приобретенный Аланом пару лет назад. На всякий случай. И вот до сего мгновения ни разу этот вот амулет в действии не испытывался.
А тут… поди ж ты. На самом деле колдовка оказалась старой и опытной. Знала, что делать. Достала из кармана… пузырек? Склянку? Рассмотреть детальнее Алану не удалось, тут о другом думать приходилось, да из последних сил рвать путы, которые (вот удивительно!) становились только прочнее. И затягивались. Этак через пару мгновений (если следующее проклятие, которое уже медленно разворачивалось, поднимаясь из некрасивой черной лужи, что образовалась подле самых ног графа, куда колдовка бросила свой бутылек) он просто-напросто задохнется. И кровь не поможет. И навыки.
И даже те зачатки магического дара, которые он, как ни старался, так и не смог развить до приемлемых размеров, не помогут.
А инквизитор…
Вот же гад! Не зря он Алану с самого начала не понравился. Тварь последняя, идущая по телам что врагов, что соратников ради достижения собственной цели.
А то, что у брата Араша эта вот цель была – сомнений не оставалось. Он не торопился покидать безопасное место за спиной Алана. И остальных вперед не пропускал. Слуги Сиятельной так не действуют. Они просто уничтожают все, чего так или иначе коснулась скверна.
А этот…
Ему определенно что-то от ведьмы нужно. Именно от этой вот конкретной ведьмы.
Догадка поразила Алана настолько, что он взял и… просто порвал паутину, которой его опутала ведьма. И от проклятия уворачиваться не стал – амулет снова поглотил его, правда, при этом нагрелся до невозможного состояния и развалился прямо на пальце, осыпаясь на пол черной пылью.
- Врешь.. – прошипела ведьма которая отступила на шаг, пригнулась, выставив вперед руки со скрюченными пальцами. Ощерилась, точно бы примериваясь как половчее впиться зубами в горло своего врага. – Меня так просто не возьмешь, змеев выкормыш…
Алан же, встряхнувшись, шагнул к ней, стараясь не думать о том, что там за его спиной собирается делать инквизитор. И его парни… Где, к Шарху, его парни, которые должны были прикрывать своего командира? Какого проклятого демона они до сих пор не вмешались?
- Ты все равно не скроешься, - Алан чуть отклонился в сторону, пропуская мимо себя какую-то черную пакость, брошенную ведьмой. Поморщился, подавив желание обернуться и посмотреть, в кого эта дрян угодила, когда услышал сдавленный всхлип за спиной, а затем и звук падения. Только понадеялся, что жертвой ведьма стал инквизитор. Вот правда, даже не всплакнет по этому поводу. На одного гада в мире станет меньше. – Твой дом окружен. И помимо воинов, там еще и инквизиторы что приучены брать след. И город… в городе тебе не скрыться. Они загонят тебя, как зайца.
