Зачем врагам простые мирные учителя? Не важно. Сейчас главное – действовать.
Я выпрыгнула в окно и приземлилась прямо напротив троих противников. Что ж, привычный расклад. Но я была не одна: мои подруги-волшебницы уже сражались у ворот и возле пристройки.
– Начнём? – я изогнула бровь, оглядывая врагов, и бросилась на самого сильного.
А на следующий день мне пришло сообщение от Андрея с вопросом, буду ли я работать в школьном лагере. Несколько раз моргнув, я ответила утвердительно, после чего коллега упомянул, что я забыла в учительской заколку.
“Да? Оставьте на столе в моём кабинете. Спасибо”, – ответила я, не переставая удивляться Андреиной инициативности.
“А почему вы раньше не признались в своих магических способностях и пытались завоевать меня через знаки внимания?”
Неужели! Я саркастически усмехнулась. То есть, обычную девушку он отверг, а с ведьмой стал бы встречаться? Вот так и напишу, и мало ему не покажется!
Но только я начала набирать длинный гневный ответ, как телефон разрядился.
Когда я открыла глаза, сердце саднило, а грусть заполоняла всё, так что хотелось только плакать. А ещё и тусклое небо и пелена дождя за окном!
Дискомфорт был такой ощутимый, что я не нашла в себе сил даже открыть маленький блокнот с меню и другой, побольше, – со списком дел. Снова Андрей из моего сна готов был встречаться со мной только из-за моей внезапно открывшейся крутости. А ведь при других обстоятельствах я могла бы так его любить!
Я до побеления костяшек сжала подушку-антистресс, из последних сил сдерживая слёзы. Сама же написала: “Без слёз” – и давно уже честно этому следовала. Не хватало ещё пустить квест насмарку из-за какого-то сна.
Растерев лицо ладонями и приведя себя в порядок, я поплелась в зал за компьютер. Вышла в сеть – и вспомнила, что давно хотела заглянуть в группу “Стихосушки”, посмотреть фото с мероприятия. Почему бы и не сейчас, пока помню? С другой стороны, а если фото оказались неудачными? Вдруг я получилась ужасно? Тогда настроение вообще упадёт ниже плинтуса. Однако… неужели лучше смотреть на такое в хорошем настроении?
Я открыла альбом фестиваля, безошибочно нашла себя – спасибо ярко-розовой блузке. И поняла, что боялась абсолютно зря. Фотограф поймал на моём лице то самое вдохновлённое выражение, которое не выглядит нелепым или чрезмерно пафосным. Другое фото, с более дальнего расстояния, запечатлело меня с высоко поднятой головой, расправленными плечами и поднятой рукой. “Настоящий оратор, но опять-таки без наигранности”, – подумала я, успокаиваясь.
Что же до самого фестиваля… Конечно, та часть меня, которая хотела всего и сразу, предпочла бы более широкий размах и более активное освещение в медиа. Отвечать на вопросы в интервью, позировать для публикаций в сети, чувствовать себя знаменитостью. Однако большой путь начинается с малого шага. На “сушилке” в Первомайском сквере были развешаны десятки листов со стихотворными строками. Гости подходили, читали и забирали понравившееся себе. И когда совершенно незнакомая девушка выбрала мой отрывок и бережно положила листок в сумку, то мне захотелось обнять весь мир.
Июль прошёл в дачных хлопотах, домашних делах и писательских поисках. Я взяла за правило каждую неделю устраивать себе творческие свидания – прогулки в одиночестве, с установкой “Что любопытного я увижу и услышу?” Так я открыла, что в пяти минутах ходьбы от моего дома строится новая церковь, дождеватель возле поликлиники имеет форму жутковатой костлявой лапы, а форточку одного из окон старой трёхэтажки украшает портрет Ленина. И все эти детали можно было использовать в творчестве, разбросав по разным произведениям.
В августе я договорилась о встрече с ещё одним поклонником с сайта знакомств. Ну как поклонником… Мы общались дружески, хотя на первых порах он и намекал на романтический интерес. И вот наконец в его плотном графике IT-менеджера наметился просвет.
“А как его зовут?” – спросила Лена, с которой я теперь делилась всеми новостями о моих “кавалерах”.
“Арсений”.
“Классно! Я так Артюху хотела назвать, но потом всё-таки выбрала имя Артемий”.
“А кратко – Арсен. Как Арсен Люпен, помнишь?”
Конечно, Лена помнила фильм, который мы смотрели в нашу последнюю встречу на её день рожденья, – о харизматичном и дьявольски изворотливом грабителе.
“Ну и совпадение! У него случайно в роду нет французов?”
“Нет, зато греки есть. Арсений из православной греческой семьи, на прошлой неделе праздновал именины”.
“Ого! Какой необычный молодой человек!”
Я улыбнулась экрану. Да уж, необычного в моей жизни хватало.
В реальности Арсен оказался старше, чем на фото. Виски уже посеребрила седина, сидячий образ жизни повлиял на фигуру, а во взгляде, несмотря на улыбку, застыла грусть.
Зато от Арсена приятно пахло парфюмом, а объятие было крепким и искренним, и это вмиг напомнило мне Нейтана.
– Ну что, едем смотреть?
Он кивнул, распахивая дверцу машины.
– Предлагаю “Ауру”, там сеанс раньше, чем в других кинотеатрах.
– Без проблем, – я пожала плечом, про себя напевая: “Mamma mia! Here I go again”.
Фильм мы выбрали накануне. Мюзикл, основанный на песнях легендарной группы ABBA, не мог оказаться провальным и просто обязан был зарядить бодростью и прекрасным настроением. Действие захватило меня с первых минут. Я погрузилась в перипетии жизни главной героини, путешествуя с ней по солнечным морям и незнакомым землям, встречая новых людей, переживая, страдая и веселясь под бессмертные песни.
– Так и хочется перевести на немецкий! – шепнула я Арсену, когда герои “зажигали” на яхте под “Dancing Queen”.
– Синхронно? – поднял он густую бровь. По-доброму ироничная улыбка обнажила ямочки на щеках.
– Нееет, я не настолько знаток.
После фильма мы пообедали в кафе и поехали в Заельцовский парк. Моё настроение было на высоте, а в голове всё ещё звучали песни из мюзикла. Правда, Арсен не разделял моего восторга.
– Миленький фильм, но ничего особенного, – он покачал головой. – Так, просто чтобы расслабиться и отдохнуть. Видно, что американский. Но картинка красивая.
– По-моему, он ради этого и создавался. Чтобы зрители могли отдохнуть, полюбоваться эффектными видами, послушать музыку. Свою задачу это кино выполнило.
Собеседник хмыкнул.
– Ну, мне нравятся более философские фильмы, со смыслом.
– Это когда ничего не понятно и зрители должны сами додумывать? – теперь уже хмыкнула я. – Не знаю, не люблю такое. За философией – это к моим универским преподавателям.
На несколько секунд я уставилась в окно, за которым пролетала эстакада Ипподромской. Я сглотнула. Сердце царапала мелкая, неприятная, как заевшая пластинка, обида за всех, кто предпочитает философским (а зачастую – псевдофилософским) фильмам кино ненапряжное и расслабляющее.
– А причём здесь преподаватели?
Я повернулась к Арсену, который, похоже, слегка растерялся, и улыбнулась, смягчая тон.
– Да у нас на факультете всегда приветствовалось всё странное, якобы заставляющее задуматься. Нам включали фильмы, претендующие на элитарность, чтобы мы потом искали в них “глубинный смысл” и какие-то режиссёрские “инсайты”. Массовость не осуждалась открыто, но на неё смотрели снисходительно, как на что-то второсортное. Меня постоянно это коробило, я не понимала, что такого в этом Феллини или в Хичкоке. И сейчас не понимаю.
– Думаю, это дело вкуса, – сказал Арсен после паузы и тут же бросил на меня осторожный взгляд. – Не в смысле плохого или хорошего, просто на вкус и цвет…
– … фломастеры разные, да.
Спонтанная обида улетучилась так же стремительно, как и возникла. Позже мы гуляли по парку, проходили мимо скульптур и детских площадок, и я всё чаще вспоминала Нейтана, а точнее – свои ощущения рядом с ним. Арсен с его неравнодушием к политике и устройству общества мог бы быть моим старшим братом, с которым легко говорить о жизни, которого легко слушать, не перебивая, с которым не хочется спорить – но не потому, что нечего сказать, а из-за того, что его взгляды уже сформировались и он слишком убеждён в своей правоте.
“Ты очень интересная собеседница”, – написал он вечером после встречи, и я с лёгким сердцем ответила: “Взаимно”.
Позже, готовясь ко сну, я поймала себя на том, что улыбаюсь. Но не весело и открыто, а как-то меланхолично и отстранённо. И почти сразу поняла: сегодня мне снова приснится он – как было всегда после активного общения с другими мужчинами.
22.08.18. Инна Власьевна давно была вхожа в нашу семью, а в последние месяцы как-то естественно и ненавязчиво подружилась со мной. Именно подружилась: я с немым удивлением приняла её в своё окружение.
И вот однажды, когда мы прогуливались по городу, она обронила:
– Знаешь, мне начинает нравиться наш Андрей. Несильно, но всё-таки…
Я ощутила, как кровь приливает к щекам. Воздуха не просто не хватало – он вообще будто исчез из мира.
– Знаете, – я еле ворочала губами, – я тут ни при чём. Поговорите с Андреем Сергеевичем.
Собеседница, которую мне резко расхотелось называть подругой, посмотрела иронично.
– Ну, он же тебе тоже нравится. Я могу отказаться от него, если хочешь. Просто хотела, чтобы ты знала.
Я только фыркнула. Как реагировать? Что говорить? И подготовленный-то человек не нашёл бы слов, а тут – как снег на голову.
Андрея я увидела на следующий день. В учительской было не протолкнуться, а он сидел в одиночестве на кожаном диване и листал какую-то книгу. Заметив меня, Андрей отвлёкся и пригласил присесть рядом с ним.
– Давно хотел спросить, – начал он, вальяжно откинувшись на спинку дивана, – что значит ваше приветствие в виде буквы “V”?
Какое-то время я изучала лицо Андрея: не подшучивает ли он надо мной, нет ли подвоха в его словах? Обычно он не заговаривал со мной первым. Но коллега казался скорее расслабленным и довольным, чем задумавшим какую-то пакость. Поэтому я ответила как есть:
– Это просто знак, что у меня всё хорошо и я желаю того же другим.
– Как интересно! Расскажите ещё что-нибудь о себе.
Мне хотелось возразить, что при таком столпотворении я даже погоду не стану обсуждать, но вместо этого улыбнулась и заговорила о своём творчестве.
Накануне осени я встретилась в кафе с Алиной. Весь второй этаж тонул в солнечном свете, из прикреплённых к потолку колонок лилась лёгкая, ненавязчивая музыка. Приятный мужской голос пел, конечно же, о любви, хотя слова почти сразу таяли в памяти.
– Макс Барских, – прокомментировала Алина, заметив, что я прислушиваюсь.
– Ааа, твой любимый?
– Ну. Я в июне на него ходила. Зал был полный, все подпевали.
– Здорово! Кстати! – я на всякий случай глянула в пролёт: не несут ли мою любимую пасту? Потом вынула из сумки чёрно-красную флешку и протянула подруге. – Я тут подумала… Если против Земской нет лекарства, нужны хотя бы витамины. Здесь я собрала для тебя вдохновляющую музыку. Инструментал, песни о героях и преодолении. В своё время они мне очень помогли.
Алина растроганно улыбнулась.
– Лесь, спасибо огромное. Буду слушать.
Музыка над нами сменилась. Теперь зазвучало что-то англоязычное, очень летнее и пляжное. И, вторя настрою, мы заговорили о путешествиях. Алина поделилась впечатлениями от поездки в Италию, показала фото счастливого воссоединения с сестрой и тётей, которые приехали из Америки. Глаза подруги сияли на загорелом лице, и им хотелось улыбаться в ответ.
– Атмосфера Эрмитажа, – заметила я, рассматривая фото из Национального римского музея. – Хотя, наверное, она характерна для всех крупных музеев. Для Франкфуртского исторического, например.
– Скучаешь? – как почти всегда, Алина в точности угадывала моё настроение.
– Да, страсть как хочется в путешествие. Но пока коплю. Энн и Артур недавно из Петербурга вернулись, тоже привезли много фото. Я в следующем поеду.
– В Питер?
– Нет – в Калининград. Давно хотела побывать в этом городе. Он такой… особенный. Со своей атмосферой, более европейской. Представь: островок России в окружении других стран, да ещё и с выходом к морю! Оттуда идут прямые поезда и в Ригу, и в Берлин, и в Варшаву!
Алина хохотнула.
– Лесь, ты прямо воодушевлена! Я рада за тебя. А что с теми знакомствами, о которых ты писала?
– Эээ, – я передёрнула плечом, – я недавно ещё с одним молодым человеком встретилась. Зовут Кирилл. Он хороший, но из таких… ну, знаешь, типаж “парень-работяга”. Помогает родственникам по даче, его постоянно просят что-нибудь починить, он часто упоминает о таком. И это, конечно, хорошо, просто…
Я помолчала, провела рукой вдоль причёски, собираясь с мыслями.
– Он работает экспедитором в магазине. Крутить “баранку”, а потом помогать выгружать товары – и так весь день… Конечно, это отнимает много сил. Ему нужна девушка, которая встретит его после тяжёлого рабочего дня, вкусно накормит, постель разложит, отдохнуть поможет. Я… как-то не представляю себя в такой роли. В том смысле, что…
Я перевела дух. Алина молчала и не торопила меня, но мне хотелось до конца сформулировать мысль – прежде всего, для себя самой.
– … может, я вообще не представляю себя в паре с кем-то. Это раньше я думала: вот, хочу внимания, цветов, подарков. А сейчас… не знаю, как выстроить общение, чтобы получить желаемое, но при этом не оказаться потребительницей. Ну, из тех, которые только пользуются. И чтобы меня не тащили в постель. И чтобы общение было дружеским, но в далёкой перспективе подразумевало бы не только дружбу. И… ааа! – я схватилась за голову, показавшуюся мне вдруг огромной и неподъёмной от навалившихся мыслей. – В общем, кажется, я сама чётко не знаю, чего хочу.
– Мне тоже так показалось, – Алина ободряюще улыбнулась и похлопала меня по руке. – Не волнуйся. Всё придёт со временем. Две мои знакомые нашли себе мужей на таких сайтах, поэтому точно тебе говорю: это работает. Просто подожди, подумай и определи для себя, чего ты хочешь.
На память, как приливная волна, накатило воспоминание – диалог из второй части “Пиратов Карибского моря”. “На что укажет компас?” – спрашивала отважная героиня. И герой – плут, пройдоха, но славный малый – отвечал: “На то, что желанно больше всего”.
Стрелка моего компаса желаний металась и безумствовала, и когда она укажет строго на север, было делом времени. И опыта.
* По легенде, деревенская девушка, у которой Луиза Мекленбургская купила васильки, предрекла детям королевы счастливое будущее. Так и случилось: Вильгельм стал первым императором Германии, а Шарлотта вышла замуж за российского царя Николая I и стала императрицей Александрой Фёдоровной.
Осень тянулась неспешно и лениво, и перемены вплетались в неё, как пшеничные пряди в светло-русую косу: оттенок вроде не слишком отличается, но цвет волос всё равно другой.
Сначала закрылся репетиторский центр, и я снова оказалась сама себе работодателем. Стало неудобно ездить в привычный бассейн, поэтому я выбрала тот, что ближе к дому, – поменьше и поскромнее, зато с сауной и гидромассажем.
Постепенно сошли на нет и знакомства с поклонниками. С первых фраз я уже догадывалась, как повернётся разговор и к чему придёт, несмотря на все мои старания.
– Вот, казалось бы, нормальный парень, спокойно беседуем про историю, – делилась я как-то с Лаурин в долгом разговоре по скайпу.
Я выпрыгнула в окно и приземлилась прямо напротив троих противников. Что ж, привычный расклад. Но я была не одна: мои подруги-волшебницы уже сражались у ворот и возле пристройки.
– Начнём? – я изогнула бровь, оглядывая врагов, и бросилась на самого сильного.
А на следующий день мне пришло сообщение от Андрея с вопросом, буду ли я работать в школьном лагере. Несколько раз моргнув, я ответила утвердительно, после чего коллега упомянул, что я забыла в учительской заколку.
“Да? Оставьте на столе в моём кабинете. Спасибо”, – ответила я, не переставая удивляться Андреиной инициативности.
“А почему вы раньше не признались в своих магических способностях и пытались завоевать меня через знаки внимания?”
Неужели! Я саркастически усмехнулась. То есть, обычную девушку он отверг, а с ведьмой стал бы встречаться? Вот так и напишу, и мало ему не покажется!
Но только я начала набирать длинный гневный ответ, как телефон разрядился.
Когда я открыла глаза, сердце саднило, а грусть заполоняла всё, так что хотелось только плакать. А ещё и тусклое небо и пелена дождя за окном!
Дискомфорт был такой ощутимый, что я не нашла в себе сил даже открыть маленький блокнот с меню и другой, побольше, – со списком дел. Снова Андрей из моего сна готов был встречаться со мной только из-за моей внезапно открывшейся крутости. А ведь при других обстоятельствах я могла бы так его любить!
Я до побеления костяшек сжала подушку-антистресс, из последних сил сдерживая слёзы. Сама же написала: “Без слёз” – и давно уже честно этому следовала. Не хватало ещё пустить квест насмарку из-за какого-то сна.
Растерев лицо ладонями и приведя себя в порядок, я поплелась в зал за компьютер. Вышла в сеть – и вспомнила, что давно хотела заглянуть в группу “Стихосушки”, посмотреть фото с мероприятия. Почему бы и не сейчас, пока помню? С другой стороны, а если фото оказались неудачными? Вдруг я получилась ужасно? Тогда настроение вообще упадёт ниже плинтуса. Однако… неужели лучше смотреть на такое в хорошем настроении?
Я открыла альбом фестиваля, безошибочно нашла себя – спасибо ярко-розовой блузке. И поняла, что боялась абсолютно зря. Фотограф поймал на моём лице то самое вдохновлённое выражение, которое не выглядит нелепым или чрезмерно пафосным. Другое фото, с более дальнего расстояния, запечатлело меня с высоко поднятой головой, расправленными плечами и поднятой рукой. “Настоящий оратор, но опять-таки без наигранности”, – подумала я, успокаиваясь.
Что же до самого фестиваля… Конечно, та часть меня, которая хотела всего и сразу, предпочла бы более широкий размах и более активное освещение в медиа. Отвечать на вопросы в интервью, позировать для публикаций в сети, чувствовать себя знаменитостью. Однако большой путь начинается с малого шага. На “сушилке” в Первомайском сквере были развешаны десятки листов со стихотворными строками. Гости подходили, читали и забирали понравившееся себе. И когда совершенно незнакомая девушка выбрала мой отрывок и бережно положила листок в сумку, то мне захотелось обнять весь мир.
Июль прошёл в дачных хлопотах, домашних делах и писательских поисках. Я взяла за правило каждую неделю устраивать себе творческие свидания – прогулки в одиночестве, с установкой “Что любопытного я увижу и услышу?” Так я открыла, что в пяти минутах ходьбы от моего дома строится новая церковь, дождеватель возле поликлиники имеет форму жутковатой костлявой лапы, а форточку одного из окон старой трёхэтажки украшает портрет Ленина. И все эти детали можно было использовать в творчестве, разбросав по разным произведениям.
В августе я договорилась о встрече с ещё одним поклонником с сайта знакомств. Ну как поклонником… Мы общались дружески, хотя на первых порах он и намекал на романтический интерес. И вот наконец в его плотном графике IT-менеджера наметился просвет.
“А как его зовут?” – спросила Лена, с которой я теперь делилась всеми новостями о моих “кавалерах”.
“Арсений”.
“Классно! Я так Артюху хотела назвать, но потом всё-таки выбрала имя Артемий”.
“А кратко – Арсен. Как Арсен Люпен, помнишь?”
Конечно, Лена помнила фильм, который мы смотрели в нашу последнюю встречу на её день рожденья, – о харизматичном и дьявольски изворотливом грабителе.
“Ну и совпадение! У него случайно в роду нет французов?”
“Нет, зато греки есть. Арсений из православной греческой семьи, на прошлой неделе праздновал именины”.
“Ого! Какой необычный молодой человек!”
Я улыбнулась экрану. Да уж, необычного в моей жизни хватало.
В реальности Арсен оказался старше, чем на фото. Виски уже посеребрила седина, сидячий образ жизни повлиял на фигуру, а во взгляде, несмотря на улыбку, застыла грусть.
Зато от Арсена приятно пахло парфюмом, а объятие было крепким и искренним, и это вмиг напомнило мне Нейтана.
– Ну что, едем смотреть?
Он кивнул, распахивая дверцу машины.
– Предлагаю “Ауру”, там сеанс раньше, чем в других кинотеатрах.
– Без проблем, – я пожала плечом, про себя напевая: “Mamma mia! Here I go again”.
Фильм мы выбрали накануне. Мюзикл, основанный на песнях легендарной группы ABBA, не мог оказаться провальным и просто обязан был зарядить бодростью и прекрасным настроением. Действие захватило меня с первых минут. Я погрузилась в перипетии жизни главной героини, путешествуя с ней по солнечным морям и незнакомым землям, встречая новых людей, переживая, страдая и веселясь под бессмертные песни.
– Так и хочется перевести на немецкий! – шепнула я Арсену, когда герои “зажигали” на яхте под “Dancing Queen”.
– Синхронно? – поднял он густую бровь. По-доброму ироничная улыбка обнажила ямочки на щеках.
– Нееет, я не настолько знаток.
После фильма мы пообедали в кафе и поехали в Заельцовский парк. Моё настроение было на высоте, а в голове всё ещё звучали песни из мюзикла. Правда, Арсен не разделял моего восторга.
– Миленький фильм, но ничего особенного, – он покачал головой. – Так, просто чтобы расслабиться и отдохнуть. Видно, что американский. Но картинка красивая.
– По-моему, он ради этого и создавался. Чтобы зрители могли отдохнуть, полюбоваться эффектными видами, послушать музыку. Свою задачу это кино выполнило.
Собеседник хмыкнул.
– Ну, мне нравятся более философские фильмы, со смыслом.
– Это когда ничего не понятно и зрители должны сами додумывать? – теперь уже хмыкнула я. – Не знаю, не люблю такое. За философией – это к моим универским преподавателям.
На несколько секунд я уставилась в окно, за которым пролетала эстакада Ипподромской. Я сглотнула. Сердце царапала мелкая, неприятная, как заевшая пластинка, обида за всех, кто предпочитает философским (а зачастую – псевдофилософским) фильмам кино ненапряжное и расслабляющее.
– А причём здесь преподаватели?
Я повернулась к Арсену, который, похоже, слегка растерялся, и улыбнулась, смягчая тон.
– Да у нас на факультете всегда приветствовалось всё странное, якобы заставляющее задуматься. Нам включали фильмы, претендующие на элитарность, чтобы мы потом искали в них “глубинный смысл” и какие-то режиссёрские “инсайты”. Массовость не осуждалась открыто, но на неё смотрели снисходительно, как на что-то второсортное. Меня постоянно это коробило, я не понимала, что такого в этом Феллини или в Хичкоке. И сейчас не понимаю.
– Думаю, это дело вкуса, – сказал Арсен после паузы и тут же бросил на меня осторожный взгляд. – Не в смысле плохого или хорошего, просто на вкус и цвет…
– … фломастеры разные, да.
Спонтанная обида улетучилась так же стремительно, как и возникла. Позже мы гуляли по парку, проходили мимо скульптур и детских площадок, и я всё чаще вспоминала Нейтана, а точнее – свои ощущения рядом с ним. Арсен с его неравнодушием к политике и устройству общества мог бы быть моим старшим братом, с которым легко говорить о жизни, которого легко слушать, не перебивая, с которым не хочется спорить – но не потому, что нечего сказать, а из-за того, что его взгляды уже сформировались и он слишком убеждён в своей правоте.
“Ты очень интересная собеседница”, – написал он вечером после встречи, и я с лёгким сердцем ответила: “Взаимно”.
Позже, готовясь ко сну, я поймала себя на том, что улыбаюсь. Но не весело и открыто, а как-то меланхолично и отстранённо. И почти сразу поняла: сегодня мне снова приснится он – как было всегда после активного общения с другими мужчинами.
22.08.18. Инна Власьевна давно была вхожа в нашу семью, а в последние месяцы как-то естественно и ненавязчиво подружилась со мной. Именно подружилась: я с немым удивлением приняла её в своё окружение.
И вот однажды, когда мы прогуливались по городу, она обронила:
– Знаешь, мне начинает нравиться наш Андрей. Несильно, но всё-таки…
Я ощутила, как кровь приливает к щекам. Воздуха не просто не хватало – он вообще будто исчез из мира.
– Знаете, – я еле ворочала губами, – я тут ни при чём. Поговорите с Андреем Сергеевичем.
Собеседница, которую мне резко расхотелось называть подругой, посмотрела иронично.
– Ну, он же тебе тоже нравится. Я могу отказаться от него, если хочешь. Просто хотела, чтобы ты знала.
Я только фыркнула. Как реагировать? Что говорить? И подготовленный-то человек не нашёл бы слов, а тут – как снег на голову.
Андрея я увидела на следующий день. В учительской было не протолкнуться, а он сидел в одиночестве на кожаном диване и листал какую-то книгу. Заметив меня, Андрей отвлёкся и пригласил присесть рядом с ним.
– Давно хотел спросить, – начал он, вальяжно откинувшись на спинку дивана, – что значит ваше приветствие в виде буквы “V”?
Какое-то время я изучала лицо Андрея: не подшучивает ли он надо мной, нет ли подвоха в его словах? Обычно он не заговаривал со мной первым. Но коллега казался скорее расслабленным и довольным, чем задумавшим какую-то пакость. Поэтому я ответила как есть:
– Это просто знак, что у меня всё хорошо и я желаю того же другим.
– Как интересно! Расскажите ещё что-нибудь о себе.
Мне хотелось возразить, что при таком столпотворении я даже погоду не стану обсуждать, но вместо этого улыбнулась и заговорила о своём творчестве.
Накануне осени я встретилась в кафе с Алиной. Весь второй этаж тонул в солнечном свете, из прикреплённых к потолку колонок лилась лёгкая, ненавязчивая музыка. Приятный мужской голос пел, конечно же, о любви, хотя слова почти сразу таяли в памяти.
– Макс Барских, – прокомментировала Алина, заметив, что я прислушиваюсь.
– Ааа, твой любимый?
– Ну. Я в июне на него ходила. Зал был полный, все подпевали.
– Здорово! Кстати! – я на всякий случай глянула в пролёт: не несут ли мою любимую пасту? Потом вынула из сумки чёрно-красную флешку и протянула подруге. – Я тут подумала… Если против Земской нет лекарства, нужны хотя бы витамины. Здесь я собрала для тебя вдохновляющую музыку. Инструментал, песни о героях и преодолении. В своё время они мне очень помогли.
Алина растроганно улыбнулась.
– Лесь, спасибо огромное. Буду слушать.
Музыка над нами сменилась. Теперь зазвучало что-то англоязычное, очень летнее и пляжное. И, вторя настрою, мы заговорили о путешествиях. Алина поделилась впечатлениями от поездки в Италию, показала фото счастливого воссоединения с сестрой и тётей, которые приехали из Америки. Глаза подруги сияли на загорелом лице, и им хотелось улыбаться в ответ.
– Атмосфера Эрмитажа, – заметила я, рассматривая фото из Национального римского музея. – Хотя, наверное, она характерна для всех крупных музеев. Для Франкфуртского исторического, например.
– Скучаешь? – как почти всегда, Алина в точности угадывала моё настроение.
– Да, страсть как хочется в путешествие. Но пока коплю. Энн и Артур недавно из Петербурга вернулись, тоже привезли много фото. Я в следующем поеду.
– В Питер?
– Нет – в Калининград. Давно хотела побывать в этом городе. Он такой… особенный. Со своей атмосферой, более европейской. Представь: островок России в окружении других стран, да ещё и с выходом к морю! Оттуда идут прямые поезда и в Ригу, и в Берлин, и в Варшаву!
Алина хохотнула.
– Лесь, ты прямо воодушевлена! Я рада за тебя. А что с теми знакомствами, о которых ты писала?
– Эээ, – я передёрнула плечом, – я недавно ещё с одним молодым человеком встретилась. Зовут Кирилл. Он хороший, но из таких… ну, знаешь, типаж “парень-работяга”. Помогает родственникам по даче, его постоянно просят что-нибудь починить, он часто упоминает о таком. И это, конечно, хорошо, просто…
Я помолчала, провела рукой вдоль причёски, собираясь с мыслями.
– Он работает экспедитором в магазине. Крутить “баранку”, а потом помогать выгружать товары – и так весь день… Конечно, это отнимает много сил. Ему нужна девушка, которая встретит его после тяжёлого рабочего дня, вкусно накормит, постель разложит, отдохнуть поможет. Я… как-то не представляю себя в такой роли. В том смысле, что…
Я перевела дух. Алина молчала и не торопила меня, но мне хотелось до конца сформулировать мысль – прежде всего, для себя самой.
– … может, я вообще не представляю себя в паре с кем-то. Это раньше я думала: вот, хочу внимания, цветов, подарков. А сейчас… не знаю, как выстроить общение, чтобы получить желаемое, но при этом не оказаться потребительницей. Ну, из тех, которые только пользуются. И чтобы меня не тащили в постель. И чтобы общение было дружеским, но в далёкой перспективе подразумевало бы не только дружбу. И… ааа! – я схватилась за голову, показавшуюся мне вдруг огромной и неподъёмной от навалившихся мыслей. – В общем, кажется, я сама чётко не знаю, чего хочу.
– Мне тоже так показалось, – Алина ободряюще улыбнулась и похлопала меня по руке. – Не волнуйся. Всё придёт со временем. Две мои знакомые нашли себе мужей на таких сайтах, поэтому точно тебе говорю: это работает. Просто подожди, подумай и определи для себя, чего ты хочешь.
На память, как приливная волна, накатило воспоминание – диалог из второй части “Пиратов Карибского моря”. “На что укажет компас?” – спрашивала отважная героиня. И герой – плут, пройдоха, но славный малый – отвечал: “На то, что желанно больше всего”.
Стрелка моего компаса желаний металась и безумствовала, и когда она укажет строго на север, было делом времени. И опыта.
* По легенде, деревенская девушка, у которой Луиза Мекленбургская купила васильки, предрекла детям королевы счастливое будущее. Так и случилось: Вильгельм стал первым императором Германии, а Шарлотта вышла замуж за российского царя Николая I и стала императрицей Александрой Фёдоровной.
Глава двадцать третья. Адриан Лионесс
Осень тянулась неспешно и лениво, и перемены вплетались в неё, как пшеничные пряди в светло-русую косу: оттенок вроде не слишком отличается, но цвет волос всё равно другой.
Сначала закрылся репетиторский центр, и я снова оказалась сама себе работодателем. Стало неудобно ездить в привычный бассейн, поэтому я выбрала тот, что ближе к дому, – поменьше и поскромнее, зато с сауной и гидромассажем.
Постепенно сошли на нет и знакомства с поклонниками. С первых фраз я уже догадывалась, как повернётся разговор и к чему придёт, несмотря на все мои старания.
– Вот, казалось бы, нормальный парень, спокойно беседуем про историю, – делилась я как-то с Лаурин в долгом разговоре по скайпу.
