- А вы, милорд, любите животных?
- Безусловно. Если они породисты и хорошо выдрессированы.
Я едва не застонала в голос. Проведённая Амелией параллель была оправдана: этот человек и от жён явно ожидал тех же самых качеств. Кажется, мне всё-таки придётся просить у мисс Уэлси предложенный порошок…
- Вы позволите пригласить вашу даму?
Со всех сторон послышался шёпот: «Рейнард Аттисон! Это граф Аттисон! Родственник самого короля!». Странно но Амелия нахмурилась и поспешила отойти, делая вид, что ее заинтересовала лепнина на колонне.
Я же вцепилась в знакомый голос как в спасительный канат и резко вскинула голову. Незнакомец из сада стоял подле нас, вытянув ладонь, будто уже готовый взять меня за руку, чтобы сопроводить в центр зала, к другим танцующим. По его чуть насмешливому, и не вполне дружелюбному взгляду, направленному на моего жениха, я поняла: граф сумел правильно оценить ситуацию. Впрочем, что тут удивительного? Здесь, на балу, мы все были как на ладони.
Лорд Годфри явно не ожидал такого поворота и не пришёл от него в восторг. Однако и отказать настойчивой просьбе столь знатного вельможи, родственника самого короля, не мог.
- Да, конечно. Я уверен, что с вами моя невеста будет в надёжных руках, - в своём устаревшем стиле ответил он.
- Если леди не возражает.
Рейнард перевёл взгляд на меня, и на этот раз в его глазах действительно читался вопрос. Если мужчину он просто ставил перед фактом, то у дамы всё же просил разрешения.
- Не возражаю, - поспешила принять приглашение я.
Всё, что угодно, лишь бы прервать пытку общения с будущим супругом, пусть даже всего на несколько минут. К тому же что скрывать, мне нравился молодой граф. Нравился значительно сильнее, чем это допустимо для без пяти минут замужней дамы. Я ощутила приятное волнение от прикосновения к его руке, и вскоре мы пополнили ряды танцующих.
Какое-то время мы двигались в молчании, прислушиваясь исключительно к игре нашего городского оркестра. Весьма недурного, кстати сказать.
- Я должен принести вам свои извинения, - прервал наконец молчание Рейнард. – Моё поведение в саду было недопустимо.
Кажется, это признание далось ему нелегко, но говорил он чётко и взгляда не отводил.
- Умоляю, не добавляйте, что вы сожалеете, - попросила я. – Иначе мне только и останется, что выброситься из окна.
Не знаю, откуда родилась эта фраза про окно; подозреваю, что всё дело во Флоре и её недавней попытке сдать курсовую работу.
- О нет, я совсем не то имел в виду, - улыбнулся граф. Хорошо так улыбнулся: вроде бы иронично, но одновременно тепло. – Я ни в коем случае не сожалею в том смысле, на который намекаете вы, и был бы счастлив продолжить знакомство. Просто учитывая то положение, в котором мы с вами оказались, это не представляется возможным, поэтому мой поступок, конечно же, никуда не годится.
- Бросьте, граф. – Я ответила ему аналогичной улыбкой. – Мы с вами поступили в равной степени дурно. Но ведь об этом никому не известно, верно? Поэтому я предлагаю оставить извинения и сохранить об этом вечере приятные воспоминания. Вряд ли у меня будет возможность обзавестись другими.
- Вы – удивительная.
Я заливисто рассмеялась.
- И этот комплимент я тоже запомню.
И почему в обществе этого мужчины нужные слова так легко слетают с языка? Я чувствовала себя сейчас воздушной и изящной, почти невесомой.
- В таком случае позволите мне стать совсем уж несносным и дать вам один совет?
- Не только позволю, но и постараюсь ему последовать!
Я неспешно, как того требовала музыка, обошла вокруг партнёра, затем присела напротив него в реверансе. Граф, как и полагалось на этом этапе, ответил мне поклоном, затем элегантно поднял руку, и я, распрямившись, вложила в неё подушечки своих пальцев.
- Вы не должны так сильно переживать из-за свадьбы, - облёк свою рекомендацию в слова Рейнард. – Возможно, мне не следует говорить этого напрямую. Но вряд ли вы обидитесь, услышав, что ваш жених вряд ли проживёт слишком долго. С учётом его возраста, состояния здоровья, и не самого правильно образа жизни. Поверьте, леди Фейтон, я неплохой знаток светской жизни. Самые счастливые женщины при дворе – это именно вдовы. Буквально лет через пять вы будете очаровательной и богатой вдовой, на пике своей красоты и привлекательности, да к тому ещё и с багажом жизненного опыта. Вы станете блистать на балах и светских раутах, займётесь любым занятием, которое придётся вам по вкусу и не вложите ни фартинга в проекты, которые, напротив, не пробудят в вас ни малейшего интереса. Насыщенная светская жизнь, отдых на водах, мужское внимание, танцы, свобода. Вам будут завидовать решительно все. Я и сам с большой радостью возобновил бы на том этапе наше знакомство. Но, увы, к тому времени я уже буду занудным тридцатипятилетним стариком, с которым вам будет откровенно скучно.
Я снова рассмеялась. Наступила очередь Рейнарда шагать вокруг меня.
- Я уверена, что вы никогда не станете скучным, пусть даже вам исполнятся все восемьдесят. А так ли радужны мои перспективы, как вы изволили описать… Что ж, поживём, увидим.
Граф прильнул ко мне ближе, благо сейчас танец это позволил, и тихо добавил:
- В случае, если лорд надумает слишком долго задержаться на этом свете и станет при этом портить вам кровь, вы всегда можете ко мне обратиться. Дуэлей пока никто не отменял.
Я спешно закачала головой, наверное, слишком испуганно для шутливого, в сущности, предложения.
- Прошу вас, - пробормотала я. – Вы не должны считать себя обязанным из-за того, что поцеловали меня…
- Но все-таки…
- Перестаньте, не смейте извиняться и лишать меня приятных воспоминаний хотя бы в этом.
- Хорошо. Но, поскольку я все-таки чувствую себя виноватым, то во искупление, сегодня я обеспечу вам возможность полноценно наслаждаться праздником, - пообещал Рейнард, когда танец приближался к завершению.
- Буду весьма вам благодарна, - улыбнулась я, не имея ни малейшего представления о том, каким образом он собирается сдержать обещание.
Я не могла знать, что, едва закончится танец, и кавалер, как того требуют приличия, проводит даму к стульям, граф Аттисон призовёт своих друзей и строго-настрого им накажет ангажировать леди Фэйтон, всячески её развлекать и, самое главное, не позволить ей умереть со скуки «в обществе вон того дедули».
В итоге я прекрасно провела время, но прежде моё настроение подпортил краткий обмен репликами с Лизеттой.
- Мейбл, ты такая смелая! – зашептала мне на ухо она, едва я возвратилась после первого в тот день танца.
- Чтобы сбежать от мистера Годфри, особой смелости не надо, - возразила я. – К тому же, он самолично дал разрешение, так что и пенять может только на себя.
- Я даже не об этом.
- А о чём же? – спросила я в недоумении.
- Как? Разве ты не знаешь? Граф Рейнард Аттисон помолвлен с Амелией де Кресси, ну, этой твоей странной соседкой по комнате!
Музыка как будто зазвучала тише, и люстры стали давать меньше света, чем всего минуту назад. Но я заставила себя расправить плечи, высоко подняла голову и следующего партнёра по танцу встретила во всеоружии.
АМЕЛИЯ
Никогда не думала, что бал может быть таким…таким гадким. Пожалуй, «гадким» было даже очень мягко сказано. И дело вовсе не в Рейнарде Аттисоне. Вернее, не только в нем. Ну хорошо, на самом деле, именно в нем. Ибо, скажите на милость, как можно ехать знакомиться с невестой, имея лишь описание платья? Прекрасный же мне достанется муж. Интересно, а в спальне он будет искать меня по описанию сорочки?
Теперь мне стали понятны легенды, где во время брачной ночи госпожу заменяет служанка, а жених не замечает подмены. Похоже, граф Аттисон не заметит, даже если я в сорочку обряжу бегемота.
А ведь еще был этот гадкий Годфри. Вот уж кому действительно не повезло с браком, так это Мейбл. Жирный самодовольный старик, что может быть хуже? Он смотрел на мою соседку так, что мне очень хотелось повторить несколько слов, которые я иногда слышала от деревенских ребят. Но воспитание все-таки не позволяло использовать эти знания.
Потому я просто мученически терпела.
Конечно, я танцевала, но делала это без удовольствия. Краем глаза заметила, что Рейнард почему-то танцует с Мейбл. Бедолага явно зациклился на платье.
Я вздохнула и поспешила принять приглашение на танец. По окончанию, мой партнер проводил меня к соученицам и отправился на поиски лимонада. Видя, что граф Атисон вместе с Мейбл направляются к нашей компании, я поспешила затеряться в толпе, не желая портить себе настроение еще больше.
Как только часы пробили полночь, нас заставили спуститься в холл, и вновь рассадили по каретам.
- Еще бы туфли проверили, вдруг кто-то оставил на лестнице, принцу на радость, - пробормотала я, когда одна из наставниц заглянула в карету, желая убедиться, что мы все на своих местах.
- Уж тебе-то грех жаловаться! - фыркнула Лизетта.
Еще одна выскочка. Я уже открыла рот, чтобы отчитать зазнайку, когда Мейбл предупреждающе подняла руку:
- Пожалуйста, у меня очень болит голова!
Она действительно выглядела крайне расстроенной, и я, невольно сочувствуя соседке по комнате, не стала спорить с Лизеттой. Впрочем, та тоже с жалостью посмотрела на подругу.
- Он очень старый… - тихо сказала Лизетта.
- И что? Думаешь, он окочурится сразу после свадьбы? – фыркнула я. – Судя по его виду, старикашка проживет еще достаточно долго, чтобы сделать жизнь своей жены невыносимой!
Лизетта ощутимо двинула меня локтем в бок.
- Думай, что говоришь! – по-змеиному прошипела она, указывая глазами на Мейбл.
- А что, все ваши уверения, что старик долго не протянет, лучше? Между прочим, две жены он уже похоронил, Мейбл – третья!
- Ты это к чему? – соседка по комнате вынырнула из своих мыслей.
- К тому, что этот старикан может пережить нас всех… и потом, это его желание завести наследника...
Мейбл вздрогнула и отвернулась, делая вид что всматривается в мелькавшие за стеклом огни уличных фонарей. Лизетта зло сверкнула глазами, я прикусила губу, размышляя, чем помочь соседке по комнате. Не то чтобы мне было так уж сильно её жалко, но все же мы оказались некоторым образом товарищами по несчастью.
С этими мыслями я и вышла из кареты, выслушала очередную отповедь по поводу своих манер от мадам Клодиль и, наконец, направилась в свою комнату.
Мейбл уже лежала в постели, отвернувшись к стене, и делала вид, что спит. Я не стала окликать ее, быстро разделась и юркнула в собственную кровать. Потушила свет и еще долго всматривалась в темноту ночи, думая, что же нам всем делать.
Утренние занятия начались на час позже обычного. Позевывая, воспитанницы собирались в классе. Стараясь избегать сочувствующих взглядов, Мейбл заняла самое дальнее место, у окна. Я же предпочла присесть ближе к преподавательскому столу.
Словно в насмешку, сегодня занятия начинались как раз с урока мисс Клавдии – высокой сухопарой старой девы, которая учила нас, что жена должна угождать всем желаниям мужа. При слове «всем» наставница мечтательно закатывала глаза, отчего мы дружно хихикали. Сегодняшнее занятие не стало исключением.
- Доброе утро, леди, - поздоровалась учительница, входя в класс.
- Доброе утро, - нестройными голосами отозвались мы.
Мисс Клавдия довольно улыбнулась.
- Как я понимаю, вчера вы весело провели время, а некоторые из вас познакомились с будущими спутниками жизни? – выпученные глаза остановились на мне, затем учительница перевела взгляд на Мейбл. Та послушно кивнула, а я, пользуясь тем, что все внимание приковано к соседке, фыркнула. Но тут же приняла самый одухотворенный вид: закатила глаза и оскалила зубы, изображая счастливую невесту.
Мисс Клавдия вновь посмотрела на меня и вздрогнула. Её рука сама потянулась вверх, сотворить оберегающий знак. Но наставница тут же спохватилась и сделала вид, что поправляет прядь волос, выбившуюся из тугого узла на затылке.
- Итак, девушки, - произнесла она. – Сегодня мы поговорим о спальне. А именно, о том, что необходимо говорить супругу в столь интимной обстановке, в особенности в самую первую ночь. Да, мисс Трудей?
- А как мы узнаем, что настал момент говорить? – прогнусавила толстушка, сидевшая в первых рядах. Насколько я знала, у нее были не слишком состоятельные родители, которые просто выбивались из сил, чтобы их дочь училась в пансионе и в результате удачно вышла замуж.
- Не волнуйтесь, вы его не пропустите, хотя бы потому, что ваш супруг будет полуодет… - мисс Клавдия мечтательно закатила глаза, чем заслужила ещё несколько сдавленных смешков. Она тут же поправила очки на переносице и продолжила более громко. – Итак, запомните, а еще лучше, запишите. Мужчины – существа с тонкой душевной организацией, их успехи напрямую зависят от одобрения окружающих, посему их необходимо хвалить! При этом ваша похвала должна быть неординарной, чтобы супруг считал, что вы говорите совершенно искренне. Итак, задание: придумать похвалу. Кто первый? Мисс Элли?
Кукольная блондинка вскинула изумленные глаза на учительницу:
- Я… я не знаю, - пропела она. – Вчера нам говорили про длину…
- Длину чего? – мисс Клавдия слегка покраснела, а девочки снова захихикали.
- Стиха…
- Поэзия – это прекрасно, и возможно, ваш супруг продекламирует вам в спальне какие-нибудь вирши. Но я советую вам похвалить его генофонд, - подсказала мисс Клавдия, нетерпеливо поглядывая на ученицу. – Попробуйте!
Элли взмахнула ресницами, имитируя восторг:
- Какой у вас длин… огромный генофонд?
Смешки сменились откровенным хихиканьем.
- Уже лучше, - вздохнула мисс Клавдия, махнув рукой. – Садитесь.
- А генофонд не помешает исполнению супружеского долга? – спросил кто-то за спиной (оборачиваться я не стала, чтобы не привлекать внимание наставницы, а то еще заставит придумывать эпитеты к слову «генофонд»).
- Не думаю, - отозвалась учительница.
- А что помешает? – вдруг спросила Мейбл. Она повернулась и с какой-то обреченностью взглянула на преподавательницу. Взгляд последней слегка смягчился.
- Самое главное: ни в коем случае не упоминайте головную боль. Мужчины этого не любят. В вашем случае, моя дорогая, я бы ссылалась на астрологические прогнозы. Например, вы могли бы объяснить супругу, что Дева находится в седьмом доме Стрельца, а это – не лучший месяц для зачатия, ибо велика вероятность рождения нездорового ребёнка или – ещё хуже – девочки!
- В случае с Мейбл, сколько бы Дева ни бродила по домам, вероятность рождения ребенка очень мала. Но у старикана всё равно взыграет желание продемонстрировать генофонд… - фыркнула я. - И тогда Деве останется полный Стрелец!
- Леди де Кресси! – строго одернула меня наставница.
Я послушно встала.
- Мисс Клавдия?
- С чего вы делаете такие выводы? – наставница посмотрела на меня поверх очков.
- Если бы вы видели этого Годфри… не думаю, что какая-то Дева, особенно если она в седьмом доме, сможет остановить этого борова!
- Вам не стоит так отзываться о мистере Годфри! – строго одернула меня учительница. Я пожала плечами:
- Я могу о нем вообще не отзываться, но, к сожалению, его внешность и, главное манеры, от этого не изменятся.
Мейбл вздохнула, часто заморгала и отвернулась.
- Безусловно. Если они породисты и хорошо выдрессированы.
Я едва не застонала в голос. Проведённая Амелией параллель была оправдана: этот человек и от жён явно ожидал тех же самых качеств. Кажется, мне всё-таки придётся просить у мисс Уэлси предложенный порошок…
- Вы позволите пригласить вашу даму?
Со всех сторон послышался шёпот: «Рейнард Аттисон! Это граф Аттисон! Родственник самого короля!». Странно но Амелия нахмурилась и поспешила отойти, делая вид, что ее заинтересовала лепнина на колонне.
Я же вцепилась в знакомый голос как в спасительный канат и резко вскинула голову. Незнакомец из сада стоял подле нас, вытянув ладонь, будто уже готовый взять меня за руку, чтобы сопроводить в центр зала, к другим танцующим. По его чуть насмешливому, и не вполне дружелюбному взгляду, направленному на моего жениха, я поняла: граф сумел правильно оценить ситуацию. Впрочем, что тут удивительного? Здесь, на балу, мы все были как на ладони.
Лорд Годфри явно не ожидал такого поворота и не пришёл от него в восторг. Однако и отказать настойчивой просьбе столь знатного вельможи, родственника самого короля, не мог.
- Да, конечно. Я уверен, что с вами моя невеста будет в надёжных руках, - в своём устаревшем стиле ответил он.
- Если леди не возражает.
Рейнард перевёл взгляд на меня, и на этот раз в его глазах действительно читался вопрос. Если мужчину он просто ставил перед фактом, то у дамы всё же просил разрешения.
- Не возражаю, - поспешила принять приглашение я.
Всё, что угодно, лишь бы прервать пытку общения с будущим супругом, пусть даже всего на несколько минут. К тому же что скрывать, мне нравился молодой граф. Нравился значительно сильнее, чем это допустимо для без пяти минут замужней дамы. Я ощутила приятное волнение от прикосновения к его руке, и вскоре мы пополнили ряды танцующих.
Какое-то время мы двигались в молчании, прислушиваясь исключительно к игре нашего городского оркестра. Весьма недурного, кстати сказать.
- Я должен принести вам свои извинения, - прервал наконец молчание Рейнард. – Моё поведение в саду было недопустимо.
Кажется, это признание далось ему нелегко, но говорил он чётко и взгляда не отводил.
- Умоляю, не добавляйте, что вы сожалеете, - попросила я. – Иначе мне только и останется, что выброситься из окна.
Не знаю, откуда родилась эта фраза про окно; подозреваю, что всё дело во Флоре и её недавней попытке сдать курсовую работу.
- О нет, я совсем не то имел в виду, - улыбнулся граф. Хорошо так улыбнулся: вроде бы иронично, но одновременно тепло. – Я ни в коем случае не сожалею в том смысле, на который намекаете вы, и был бы счастлив продолжить знакомство. Просто учитывая то положение, в котором мы с вами оказались, это не представляется возможным, поэтому мой поступок, конечно же, никуда не годится.
- Бросьте, граф. – Я ответила ему аналогичной улыбкой. – Мы с вами поступили в равной степени дурно. Но ведь об этом никому не известно, верно? Поэтому я предлагаю оставить извинения и сохранить об этом вечере приятные воспоминания. Вряд ли у меня будет возможность обзавестись другими.
- Вы – удивительная.
Я заливисто рассмеялась.
- И этот комплимент я тоже запомню.
И почему в обществе этого мужчины нужные слова так легко слетают с языка? Я чувствовала себя сейчас воздушной и изящной, почти невесомой.
- В таком случае позволите мне стать совсем уж несносным и дать вам один совет?
- Не только позволю, но и постараюсь ему последовать!
Я неспешно, как того требовала музыка, обошла вокруг партнёра, затем присела напротив него в реверансе. Граф, как и полагалось на этом этапе, ответил мне поклоном, затем элегантно поднял руку, и я, распрямившись, вложила в неё подушечки своих пальцев.
- Вы не должны так сильно переживать из-за свадьбы, - облёк свою рекомендацию в слова Рейнард. – Возможно, мне не следует говорить этого напрямую. Но вряд ли вы обидитесь, услышав, что ваш жених вряд ли проживёт слишком долго. С учётом его возраста, состояния здоровья, и не самого правильно образа жизни. Поверьте, леди Фейтон, я неплохой знаток светской жизни. Самые счастливые женщины при дворе – это именно вдовы. Буквально лет через пять вы будете очаровательной и богатой вдовой, на пике своей красоты и привлекательности, да к тому ещё и с багажом жизненного опыта. Вы станете блистать на балах и светских раутах, займётесь любым занятием, которое придётся вам по вкусу и не вложите ни фартинга в проекты, которые, напротив, не пробудят в вас ни малейшего интереса. Насыщенная светская жизнь, отдых на водах, мужское внимание, танцы, свобода. Вам будут завидовать решительно все. Я и сам с большой радостью возобновил бы на том этапе наше знакомство. Но, увы, к тому времени я уже буду занудным тридцатипятилетним стариком, с которым вам будет откровенно скучно.
Я снова рассмеялась. Наступила очередь Рейнарда шагать вокруг меня.
- Я уверена, что вы никогда не станете скучным, пусть даже вам исполнятся все восемьдесят. А так ли радужны мои перспективы, как вы изволили описать… Что ж, поживём, увидим.
Граф прильнул ко мне ближе, благо сейчас танец это позволил, и тихо добавил:
- В случае, если лорд надумает слишком долго задержаться на этом свете и станет при этом портить вам кровь, вы всегда можете ко мне обратиться. Дуэлей пока никто не отменял.
Я спешно закачала головой, наверное, слишком испуганно для шутливого, в сущности, предложения.
- Прошу вас, - пробормотала я. – Вы не должны считать себя обязанным из-за того, что поцеловали меня…
- Но все-таки…
- Перестаньте, не смейте извиняться и лишать меня приятных воспоминаний хотя бы в этом.
- Хорошо. Но, поскольку я все-таки чувствую себя виноватым, то во искупление, сегодня я обеспечу вам возможность полноценно наслаждаться праздником, - пообещал Рейнард, когда танец приближался к завершению.
- Буду весьма вам благодарна, - улыбнулась я, не имея ни малейшего представления о том, каким образом он собирается сдержать обещание.
Я не могла знать, что, едва закончится танец, и кавалер, как того требуют приличия, проводит даму к стульям, граф Аттисон призовёт своих друзей и строго-настрого им накажет ангажировать леди Фэйтон, всячески её развлекать и, самое главное, не позволить ей умереть со скуки «в обществе вон того дедули».
В итоге я прекрасно провела время, но прежде моё настроение подпортил краткий обмен репликами с Лизеттой.
- Мейбл, ты такая смелая! – зашептала мне на ухо она, едва я возвратилась после первого в тот день танца.
- Чтобы сбежать от мистера Годфри, особой смелости не надо, - возразила я. – К тому же, он самолично дал разрешение, так что и пенять может только на себя.
- Я даже не об этом.
- А о чём же? – спросила я в недоумении.
- Как? Разве ты не знаешь? Граф Рейнард Аттисон помолвлен с Амелией де Кресси, ну, этой твоей странной соседкой по комнате!
Музыка как будто зазвучала тише, и люстры стали давать меньше света, чем всего минуту назад. Но я заставила себя расправить плечи, высоко подняла голову и следующего партнёра по танцу встретила во всеоружии.
Глава 3. Побег
АМЕЛИЯ
Никогда не думала, что бал может быть таким…таким гадким. Пожалуй, «гадким» было даже очень мягко сказано. И дело вовсе не в Рейнарде Аттисоне. Вернее, не только в нем. Ну хорошо, на самом деле, именно в нем. Ибо, скажите на милость, как можно ехать знакомиться с невестой, имея лишь описание платья? Прекрасный же мне достанется муж. Интересно, а в спальне он будет искать меня по описанию сорочки?
Теперь мне стали понятны легенды, где во время брачной ночи госпожу заменяет служанка, а жених не замечает подмены. Похоже, граф Аттисон не заметит, даже если я в сорочку обряжу бегемота.
А ведь еще был этот гадкий Годфри. Вот уж кому действительно не повезло с браком, так это Мейбл. Жирный самодовольный старик, что может быть хуже? Он смотрел на мою соседку так, что мне очень хотелось повторить несколько слов, которые я иногда слышала от деревенских ребят. Но воспитание все-таки не позволяло использовать эти знания.
Потому я просто мученически терпела.
Конечно, я танцевала, но делала это без удовольствия. Краем глаза заметила, что Рейнард почему-то танцует с Мейбл. Бедолага явно зациклился на платье.
Я вздохнула и поспешила принять приглашение на танец. По окончанию, мой партнер проводил меня к соученицам и отправился на поиски лимонада. Видя, что граф Атисон вместе с Мейбл направляются к нашей компании, я поспешила затеряться в толпе, не желая портить себе настроение еще больше.
Как только часы пробили полночь, нас заставили спуститься в холл, и вновь рассадили по каретам.
- Еще бы туфли проверили, вдруг кто-то оставил на лестнице, принцу на радость, - пробормотала я, когда одна из наставниц заглянула в карету, желая убедиться, что мы все на своих местах.
- Уж тебе-то грех жаловаться! - фыркнула Лизетта.
Еще одна выскочка. Я уже открыла рот, чтобы отчитать зазнайку, когда Мейбл предупреждающе подняла руку:
- Пожалуйста, у меня очень болит голова!
Она действительно выглядела крайне расстроенной, и я, невольно сочувствуя соседке по комнате, не стала спорить с Лизеттой. Впрочем, та тоже с жалостью посмотрела на подругу.
- Он очень старый… - тихо сказала Лизетта.
- И что? Думаешь, он окочурится сразу после свадьбы? – фыркнула я. – Судя по его виду, старикашка проживет еще достаточно долго, чтобы сделать жизнь своей жены невыносимой!
Лизетта ощутимо двинула меня локтем в бок.
- Думай, что говоришь! – по-змеиному прошипела она, указывая глазами на Мейбл.
- А что, все ваши уверения, что старик долго не протянет, лучше? Между прочим, две жены он уже похоронил, Мейбл – третья!
- Ты это к чему? – соседка по комнате вынырнула из своих мыслей.
- К тому, что этот старикан может пережить нас всех… и потом, это его желание завести наследника...
Мейбл вздрогнула и отвернулась, делая вид что всматривается в мелькавшие за стеклом огни уличных фонарей. Лизетта зло сверкнула глазами, я прикусила губу, размышляя, чем помочь соседке по комнате. Не то чтобы мне было так уж сильно её жалко, но все же мы оказались некоторым образом товарищами по несчастью.
С этими мыслями я и вышла из кареты, выслушала очередную отповедь по поводу своих манер от мадам Клодиль и, наконец, направилась в свою комнату.
Мейбл уже лежала в постели, отвернувшись к стене, и делала вид, что спит. Я не стала окликать ее, быстро разделась и юркнула в собственную кровать. Потушила свет и еще долго всматривалась в темноту ночи, думая, что же нам всем делать.
Утренние занятия начались на час позже обычного. Позевывая, воспитанницы собирались в классе. Стараясь избегать сочувствующих взглядов, Мейбл заняла самое дальнее место, у окна. Я же предпочла присесть ближе к преподавательскому столу.
Словно в насмешку, сегодня занятия начинались как раз с урока мисс Клавдии – высокой сухопарой старой девы, которая учила нас, что жена должна угождать всем желаниям мужа. При слове «всем» наставница мечтательно закатывала глаза, отчего мы дружно хихикали. Сегодняшнее занятие не стало исключением.
- Доброе утро, леди, - поздоровалась учительница, входя в класс.
- Доброе утро, - нестройными голосами отозвались мы.
Мисс Клавдия довольно улыбнулась.
- Как я понимаю, вчера вы весело провели время, а некоторые из вас познакомились с будущими спутниками жизни? – выпученные глаза остановились на мне, затем учительница перевела взгляд на Мейбл. Та послушно кивнула, а я, пользуясь тем, что все внимание приковано к соседке, фыркнула. Но тут же приняла самый одухотворенный вид: закатила глаза и оскалила зубы, изображая счастливую невесту.
Мисс Клавдия вновь посмотрела на меня и вздрогнула. Её рука сама потянулась вверх, сотворить оберегающий знак. Но наставница тут же спохватилась и сделала вид, что поправляет прядь волос, выбившуюся из тугого узла на затылке.
- Итак, девушки, - произнесла она. – Сегодня мы поговорим о спальне. А именно, о том, что необходимо говорить супругу в столь интимной обстановке, в особенности в самую первую ночь. Да, мисс Трудей?
- А как мы узнаем, что настал момент говорить? – прогнусавила толстушка, сидевшая в первых рядах. Насколько я знала, у нее были не слишком состоятельные родители, которые просто выбивались из сил, чтобы их дочь училась в пансионе и в результате удачно вышла замуж.
- Не волнуйтесь, вы его не пропустите, хотя бы потому, что ваш супруг будет полуодет… - мисс Клавдия мечтательно закатила глаза, чем заслужила ещё несколько сдавленных смешков. Она тут же поправила очки на переносице и продолжила более громко. – Итак, запомните, а еще лучше, запишите. Мужчины – существа с тонкой душевной организацией, их успехи напрямую зависят от одобрения окружающих, посему их необходимо хвалить! При этом ваша похвала должна быть неординарной, чтобы супруг считал, что вы говорите совершенно искренне. Итак, задание: придумать похвалу. Кто первый? Мисс Элли?
Кукольная блондинка вскинула изумленные глаза на учительницу:
- Я… я не знаю, - пропела она. – Вчера нам говорили про длину…
- Длину чего? – мисс Клавдия слегка покраснела, а девочки снова захихикали.
- Стиха…
- Поэзия – это прекрасно, и возможно, ваш супруг продекламирует вам в спальне какие-нибудь вирши. Но я советую вам похвалить его генофонд, - подсказала мисс Клавдия, нетерпеливо поглядывая на ученицу. – Попробуйте!
Элли взмахнула ресницами, имитируя восторг:
- Какой у вас длин… огромный генофонд?
Смешки сменились откровенным хихиканьем.
- Уже лучше, - вздохнула мисс Клавдия, махнув рукой. – Садитесь.
- А генофонд не помешает исполнению супружеского долга? – спросил кто-то за спиной (оборачиваться я не стала, чтобы не привлекать внимание наставницы, а то еще заставит придумывать эпитеты к слову «генофонд»).
- Не думаю, - отозвалась учительница.
- А что помешает? – вдруг спросила Мейбл. Она повернулась и с какой-то обреченностью взглянула на преподавательницу. Взгляд последней слегка смягчился.
- Самое главное: ни в коем случае не упоминайте головную боль. Мужчины этого не любят. В вашем случае, моя дорогая, я бы ссылалась на астрологические прогнозы. Например, вы могли бы объяснить супругу, что Дева находится в седьмом доме Стрельца, а это – не лучший месяц для зачатия, ибо велика вероятность рождения нездорового ребёнка или – ещё хуже – девочки!
- В случае с Мейбл, сколько бы Дева ни бродила по домам, вероятность рождения ребенка очень мала. Но у старикана всё равно взыграет желание продемонстрировать генофонд… - фыркнула я. - И тогда Деве останется полный Стрелец!
- Леди де Кресси! – строго одернула меня наставница.
Я послушно встала.
- Мисс Клавдия?
- С чего вы делаете такие выводы? – наставница посмотрела на меня поверх очков.
- Если бы вы видели этого Годфри… не думаю, что какая-то Дева, особенно если она в седьмом доме, сможет остановить этого борова!
- Вам не стоит так отзываться о мистере Годфри! – строго одернула меня учительница. Я пожала плечами:
- Я могу о нем вообще не отзываться, но, к сожалению, его внешность и, главное манеры, от этого не изменятся.
Мейбл вздохнула, часто заморгала и отвернулась.
