- Извольте.
Я худо-бедно пристроила документ на скамье и принялась чертить, даже не заметив, как высунула кончик языка от усердия. По рисованию у меня тоже была высшая оценка.
- Вот! – объявила я, протягивая Этьену схематичное изображение мужчины и женщины, расположившихся в экипаже. – Если левую ногу поднять сюда, а правую изогнуть вот так, то вполне реально разместиться.
Хозяин кареты принял листок скептически. Повертел его перед глазами так и эдак, поднёс поближе к окну, чтобы рассмотреть на свету.
- У вас в корне неверное представление о длине человеческих ног, - вынес жестокий вердикт он. – Складывается такое впечатление, будто вы чаще общались с гномами.
- Ещё один листок найдётся? – разгневанно потребовала я. Да кто он такой, чтобы делать мне подобные замечания, учитывая все мои успехи в области биологии и черчения? – Вот и хорошо, давайте сюда. Если вас не устраивает первый вариант, вот вам ещё один. И давайте сразу учтём пропорции.
Первым взгляд от рисунка оторвал Этьен. Нахмурил брови, выглянул в окно.
- Гарри, почему мы стоим? – крикнул он в болтавшуюся на верёвочке трубку.
- Простите, сэр, - повинился слуга. – Но у вас такая интересная беседа приключилась! Не стерпел, уж больно хотелось узнать, чем дело кончится!
- Ты еще попроси показать тебе рисунки!
- А что, можно? – оживился слуга. Не дожидаясь разрешения, он соскочил с козел и распахнул дверцу кареты.
Ворвавшийся внутрь ветер подхватил один из листков, закружил и уронил в лужу.
- Осторожнее! – Этьен выпрыгнул за ним следом, но кучер был первым. Он подхватил рисунок, небрежно отряхнул его и поднес к фонарю, закрепленному сбоку кареты.
- Ну надо же, - присвистнул Гарри и с интересом посмотрел на меня. – Никогда бы не подумал, что мисс такая затейница. Помнится, я с подружкой…
- Гарри! – лорд Ренье выхватил рисунок и небрежно швырнул обратно в карету. – Будь добр, припомни о своих обязанностях!
Кучер бросил на меня еще один заинтересованный взгляд, но перечить своему господину не стал. Сам Этьен тоже вернулся в карету, подхватил злополучный рисунок и сунул его в карман.
- Вы поразили моего кучера до глубины души, - произнес он с добродушной усмешкой. – Мне кажется, он уже готов доставить вас не только до западной заставы…
- Да я готов везти мисс куда она скажет! – откликнулся слуга по магической трубке. – Только бы она мне еще картинок таких нарисовала!
Я потрясенно взглянула на трясущегося от смеха хозяина кареты.
- Ваш кучер это серьезно? – прошептала я.
- Думаю, да.
- Понятно.
Я взглянула в темноту за стеклом, обдумывая, что, может, действительно стоит начать продавать подобные рисунки – это позволило бы мне продержаться на плаву некоторое время. Правда, изображения были весьма схематичными. Даже не знаю, что так впечатлило слугу.
Пока я размышляла, мой спутник, кажется, задремал. Я последовала его примеру, решив, что Этьен прав, и опасности я не подвергаюсь.
МЕЙБЛ
Постоялый двор оказался крупным, основательным и вполне приличным. Во всяком случае, здесь явно было не место всяким проходимцам с полупустыми карманами, к каковым отныне относилась и я. Впрочем, пока здесь об этом не знали.
После дискуссии о возможности изнасилования в условиях закрытого экипажа обстановка в карете стала лёгкой и доброжелательной. Мы много разговаривали на самые разные темы (все они, к слову, были совершенно приличными) и, можно сказать сдружились. Я поведала спутнику полуправду о том, что еду из пансиона к дальним родственникам, не признавшись, что совершила побег, а родственники не имеют ни малейшего представления о моих планах. Он кое-что сообщил о себе, сказал, что ведёт светскую жизнь, но предпочитает избегать излишней суеты, которая характерна любой столице. Что именно привело его в «Оазис» осталось не вполне ясным. В начале разговора он упомянул о делах, но далее утверждал, что приехал за развлечениями.
Теперь Гарри отправился заниматься каретой и багажом, в то время как мы с Этьеном прошли в большое двухэтажное здание. Комнаты для постояльцев располагались на втором этаже, снизу же кипела жизнь. Длинные старомодные столы для больших компаний чередовались с современными круглыми столиками на четверых, далее следовали полукругом расставленные у камина кресла и – отдельно – места для карточных игр. О еде заботились слуги, сновавшие по залу. И, разумеется, повар с поварятами, но они трудились на кухне, отгороженной от помещения для гостей.
Съёмом комнат занялся Этьен. Я не стала конспиративно притворяться, будто в первый раз его вижу, и держалась рядом, однако все переговоры предоставила ему.
- Любезный, нам понадобятся две отдельные комнаты. Для меня и для этой юной леди.
- Сожалею, лорд Ренье, - рассыпался в извинениях хозяин заведения. – Ваша комната давно заказана и ждёт вас, но что касается леди… Увы, свободных мест совсем не осталось. Вы же видите, мероприятие-с. – Он обвёл взглядом зал, где действительно собиралось всё больше людей, в основном – в той его части, что была отведена под карточные столики. – Может быть, леди всё-таки устроит ваша комната? Она весьма просторна. Мы, как и было велено, приготовили для вас всё самое лучшее.
- Чёрт, я этого не учёл, - посетовал Этьен, по-видимому, имея в виду «мероприятие». – Неужели совсем никаких комнат нет? Может быть, совсем маленьких, под мансардой?
Хозяин с показным сожалением развёл руками.
- Сняли всё до самого последнего угла-с.
- Ну а хотя бы на сеновале ночевать можно? – с тоскливым вздохом осведомился мой спутник.
- Увы. Вы же понимаете: господа путешествуют со слугами. Ближайшие ночи, боюсь, и на сеновале не продохнуть будет.
Мимо, будто в качестве иллюстрации к этим словам, прошествовали Гарри с каким-то по-простому одетым парнем, видимо, местным, тащившие сундук, тот самый, что прежде был привязан к задку нашей кареты.
- Вот же тяжёлый, зараза! – выругался Гарри, когда они начали подниматься вверх по лестнице.
Хозяин проследил за ними взглядом и вновь повернулся к нам.
- А знаете, господа, у меня появилась идея! – внезапно воскликнул он. – Я велю принести в ваши покои ширму. У нас есть прекрасная ширма, высокая и устойчивая. Совсем недавно приобрели-с, всё по самой последней моде. Поставим посередине. Будет вроде бы как одна комната, а вроде бы и две. Даже некоторые супружеские пары так делают, - интимно понизив голос, поведал он и пару раз кивнул для убедительности. – А вторую кровать тоже доставим, на этот счёт не извольте беспокоиться. Лишние кровати как раз имеются. Ну как, согласны?
- Согласен. – Этьен предварительно обменялся со мной взглядом, но дожидаться ответа не стал: вариантов-то всё равно не было. И так оставалось лишь аплодировать хозяину за находчивость. – Сколько с меня?
Нам назвали сумму, приличную, но всё же в пределах разумного. Не знаю, сколько Этьен должен был заплатить изначально, но, думаю, с него взяли больше, чем за одну комнату, но меньше, чем за две. Хозяин знал свою выгоду, но и зарываться не стал. Мой спутник без проволочек извлёк кошель и заплатил серебром, даже не поморщившись, из чего я заключила, что проживание в «Оазисе» его, мягко говоря, не разоряло. Впрочем, и прежде было ясно, что нужды в деньгах он не знает.
Нас попросили обождать всего несколько минут, и действительно, в самом скором времени тот парнишка, что прежде помогал Гарри с багажом, провожал нас на второй этаж. Сундук уже стоял в комнате, равно как и ширма, делившая её на две приблизительно равные части. С каждой стороны обнаружилось по кровати, одна пошире, видимо, расположенная здесь изначально, вторая – поуже. Обе были застелены одеялами, от которых приятно пахло свежестью. Я едва удержалась от искушения рухнуть на одну из них: время было позднее, а день вышел утомительным. На дальней стене висело ружьё.
Этьен вручил слуге монеты, и тот с поклоном вышел, оставляя нас одних. Гарри не было, должно быть, ужинал где-то внизу, или и вовсе ушёл спать. Несмотря на продолжительное путешествие в карете, пребывание со спутником наедине вызвало сейчас ощущение неловкости.
- Радостно, что ты хотел устроить меня на сеновале, - бодро заявила я, дабы хоть немного сгладить это чувство.
- На сеновале я собирался устроиться сам, - насмешливо, в тон мне, отозвался Этьен, - но на будущее стану иметь в виду, что у тебя столь низкие запросы.
- Запросы запросами, но сколько я тебе должна?
- Да брось. Мы же уже решили, что раз я не умею стирать плащи, то должен компенсировать тебе ущерб как-то иначе, - отмахнулся он. – Прости, но у меня дела внизу. Сейчас я переоденусь и спущусь.
И он удалился за ширму, а я осталась на своей стороне. Вскоре послышался плеск воды. Ванны в комнате не имелось, но большой кувшин, таз и полотенце был приготовлены возле каждой кровати.
Я понимала, что Этьен удачно ушёл от разговора об оплате. Это принесло очередной всплеск чувства неловкости, но одновременно и облегчение. У меня имелись кое-какие драгоценности, и все их я, конечно, взяла с собой. Но вот денег было ничтожно мало, а продажа драгоценного кольца или браслета могла привлечь к моей персоне нездоровое внимание – и это если бы я вообще нашла здесь покупателя. К тому же, положа руку на сердце, я не представляла себе, какое будущее меня ждёт, и потому в перспективе каждый грош мог оказаться жизненно необходимым. Разумеется, всё это ни в коей мере не позволяло мне сидеть на шее у совершенно постороннего мужчины, и я корила себя, но принципами всё же пожертвовала.
Устав предаваться тягостным размышлениям, я тоже приступила к умыванию, но чуть не расплескала воду, как только из-за ширмы показался Этьен. Если бы не лицо, его образ не имел бы ничего общего с тем человеком, в карету которого я села несколько часов назад. И, скажу честно, путешествовать наедине с этим щёголем я бы не рискнула.
В его костюме всё будто кричало: я – богач и могу позволить себе любой каприз. Чёрный фрак обладал узкой завышенной талией и такими короткими полами, словно его подлинный обладатель был значительно ниже и тоньше Этьена, а последний попросту раздел бедолагу на большой дороге. Белый галстук был завязан невероятным бантом. Жилетов имелось по меньшей мере два: красный выглядывал из-под шёлкового кремового. Сапоги с высокими голенищами сменились открытыми кожаными туфлями на каблуке. Стройные икры обтягивали шелковые чулки с вышивкой золотой нитью. Картину дополняли золотой лорнет и бриллиантовые запонки на манжетах.
- По делам? – едко осведомилась я, принюхавшись к слишком сильному и слишком сладкому аромату мужских духов.
- По делам, - серьёзно, будто и не заметив сарказма, ответствовал мой невольный сосед по комнате. – Спокойной ночи!
Одним элегантным движением одёрнул рукава и исчез за дверью. Я задумчиво поглядела ему вслед.
Около часа я провела в полном одиночестве, если не считать служанку, которая принесла поднос с ужином, заранее заказанным. Привлекать к себе внимание, трапезничая в общем зале, я не хотела. В моём положении следовало соблюдать осторожность. Однако недавнее появление Этьена из-за ширмы столь сильно меня впечатлило, что я решила немного изменить свои планы. Тихо, словно мышка, выскользнула из комнаты, на цыпочках прокралась по коридору, аккуратно, стараясь никак не выделяться на фоне окружающих, спустилась до середины лестницы. И застыла, с любопытством глядя вниз.
Прямо подо мной располагались столики для карточных игр. Все стулья были заняты; более того, вокруг каждой группы игроков собралась толпа наблюдателей. Особенным успехом пользовалась партия, в которой, среди прочих, участвовал мой новый знакомый.
Двое из четверых, по всей видимости, уже вышли из игры; они сидели, откинувшись на спинки, один курил трубку, другой попивал вино, и оба с интересом следили за появлявшимися на столе картами.
- Валет треф!
- Дама, - лениво объявил Этьен. После чего выложил очередную карту. – Король червей! – победоносно произнёс он.
- Простите, друг мой, но у меня червовый туз, - откликнулся невысокий мужчина, сидевший напротив.
- Чёрт! Мне опять не повезло, - расстроенно откликнулся Этьен. – Сколько я вам там должен? Двести?
Он вытащил из кармана жилета пачку купюр (и как только можно выставлять такие суммы на всеобщее обозрение?!), отсчитал несколько и небрежно швырнул на стол. Победитель с вежливой улыбкой собрал свой выигрыш.
- Эй, мальчик! Ещё вина! – распорядился Этьен. - Мне нужно запить эту досадную случайность.
Молодой слуга поклонился и вскоре вернулся с бутылкой. Граф удовлетворённо кивнул и осушил бокал практически залпом.
- Ещё партию? – осторожно спросил недавний победитель.
- Разумеется! Я намерен отыграться.
- То же самое вы говорили в прошлый раз. И в позапрошлый, - заметил мужчина с трубкой.
- Ерунда. Я чувствую, что теперь удача на моей стороне!
Глаза Этьена азартно сверкнули, а я взволнованно вцепилась пальцами в деревянные перила. Очень хотелось увести его оттуда, по меньшей мере подойти и посоветовать прекратить игру хотя бы на сегодня, но кто я такая, чтобы вмешиваться с подобными замечаниями? Не жена, не родственница, не давняя подруга.
Поэтому я молча стояла и смотрела, как он проигрывает один раз, другой, третий… Количество выпитого вина всё увеличивалось, равно как и сумма, перекочевавшая из кармана моего спутника в руки невероятно удачливого игрока. Хоть я и не имела опыта в подобных вещах, меня не покидало чувство, что победитель ловко подводит к Этьена к очередному проигрышу. Цокает языком, сочувствует, даже просит прощения, но всякий раз ненавязчиво предлагает отыграться, и следит за тем, чтобы бокал противника регулярно пополнялся.
Досматривать это не слишком весёлое представление я не стала, но, когда, пару часов спустя, Этьен возвратился в комнату, молча вручила ему серебряное кольцо с сапфиром.
Он смерил меня непонимающим взглядом, как ни странно, совершенно не замутнённым алкоголем.
- Что это? Помолвка?
- Нет. Плата за постоялый двор.
- Мне кажется, мы договорились, что проживание оплачиваю я?
- Да, но… - Я поморщилась: не очень хотелось озвучивать то, что было очевидно и так. – Я подумала, что после сегодняшнего деньги могут оказаться для тебя не лишними. И, в сущности, для того, чтобы ты платил за меня, объективных причин нет. К сожалению, у меня сейчас не водится наличных, но ты наверняка найдёшь, кому можно продать кольцо…
…Или поставишь его на кон в очередной игре. Но произносить это вслух было лишним.
- Ты всё-таки спускалась в зал?
Этьен сложил руки на груди и постучал себя пальцами по плечу, с любопытством меня разглядывая.
- Разве это воспрещается?
Я неловко приподняла плечи, будто и вправду совершила нечто предосудительное.
- Гм… - Он задумчиво прищурился. – Но если я – мот, пьяница и прожигатель жизни, значит, сам во всём и виноват. Зачем же тогда тебе решать мои сложности с деньгами – если предположить, что они у меня возникли?
- Ты тоже был не обязан сажать меня в свою карету и тем более селить на постоялом дворе, - парировала я, не до конца понимая, чем мы в данный момент обмениваемся, комплиментами или обвинениями.
Этьен ухмыльнулся.
- Кольцо не возьму, - тоном, не терпящим препирательств, отрезал он и в подтверждение своих слов сжал в кулак мою руку, на ладони которой по-прежнему лежал перстень.
Я худо-бедно пристроила документ на скамье и принялась чертить, даже не заметив, как высунула кончик языка от усердия. По рисованию у меня тоже была высшая оценка.
- Вот! – объявила я, протягивая Этьену схематичное изображение мужчины и женщины, расположившихся в экипаже. – Если левую ногу поднять сюда, а правую изогнуть вот так, то вполне реально разместиться.
Хозяин кареты принял листок скептически. Повертел его перед глазами так и эдак, поднёс поближе к окну, чтобы рассмотреть на свету.
- У вас в корне неверное представление о длине человеческих ног, - вынес жестокий вердикт он. – Складывается такое впечатление, будто вы чаще общались с гномами.
- Ещё один листок найдётся? – разгневанно потребовала я. Да кто он такой, чтобы делать мне подобные замечания, учитывая все мои успехи в области биологии и черчения? – Вот и хорошо, давайте сюда. Если вас не устраивает первый вариант, вот вам ещё один. И давайте сразу учтём пропорции.
Первым взгляд от рисунка оторвал Этьен. Нахмурил брови, выглянул в окно.
- Гарри, почему мы стоим? – крикнул он в болтавшуюся на верёвочке трубку.
- Простите, сэр, - повинился слуга. – Но у вас такая интересная беседа приключилась! Не стерпел, уж больно хотелось узнать, чем дело кончится!
- Ты еще попроси показать тебе рисунки!
- А что, можно? – оживился слуга. Не дожидаясь разрешения, он соскочил с козел и распахнул дверцу кареты.
Ворвавшийся внутрь ветер подхватил один из листков, закружил и уронил в лужу.
- Осторожнее! – Этьен выпрыгнул за ним следом, но кучер был первым. Он подхватил рисунок, небрежно отряхнул его и поднес к фонарю, закрепленному сбоку кареты.
- Ну надо же, - присвистнул Гарри и с интересом посмотрел на меня. – Никогда бы не подумал, что мисс такая затейница. Помнится, я с подружкой…
- Гарри! – лорд Ренье выхватил рисунок и небрежно швырнул обратно в карету. – Будь добр, припомни о своих обязанностях!
Кучер бросил на меня еще один заинтересованный взгляд, но перечить своему господину не стал. Сам Этьен тоже вернулся в карету, подхватил злополучный рисунок и сунул его в карман.
- Вы поразили моего кучера до глубины души, - произнес он с добродушной усмешкой. – Мне кажется, он уже готов доставить вас не только до западной заставы…
- Да я готов везти мисс куда она скажет! – откликнулся слуга по магической трубке. – Только бы она мне еще картинок таких нарисовала!
Я потрясенно взглянула на трясущегося от смеха хозяина кареты.
- Ваш кучер это серьезно? – прошептала я.
- Думаю, да.
- Понятно.
Я взглянула в темноту за стеклом, обдумывая, что, может, действительно стоит начать продавать подобные рисунки – это позволило бы мне продержаться на плаву некоторое время. Правда, изображения были весьма схематичными. Даже не знаю, что так впечатлило слугу.
Пока я размышляла, мой спутник, кажется, задремал. Я последовала его примеру, решив, что Этьен прав, и опасности я не подвергаюсь.
Глава 4. Сундук с секретом
МЕЙБЛ
Постоялый двор оказался крупным, основательным и вполне приличным. Во всяком случае, здесь явно было не место всяким проходимцам с полупустыми карманами, к каковым отныне относилась и я. Впрочем, пока здесь об этом не знали.
После дискуссии о возможности изнасилования в условиях закрытого экипажа обстановка в карете стала лёгкой и доброжелательной. Мы много разговаривали на самые разные темы (все они, к слову, были совершенно приличными) и, можно сказать сдружились. Я поведала спутнику полуправду о том, что еду из пансиона к дальним родственникам, не признавшись, что совершила побег, а родственники не имеют ни малейшего представления о моих планах. Он кое-что сообщил о себе, сказал, что ведёт светскую жизнь, но предпочитает избегать излишней суеты, которая характерна любой столице. Что именно привело его в «Оазис» осталось не вполне ясным. В начале разговора он упомянул о делах, но далее утверждал, что приехал за развлечениями.
Теперь Гарри отправился заниматься каретой и багажом, в то время как мы с Этьеном прошли в большое двухэтажное здание. Комнаты для постояльцев располагались на втором этаже, снизу же кипела жизнь. Длинные старомодные столы для больших компаний чередовались с современными круглыми столиками на четверых, далее следовали полукругом расставленные у камина кресла и – отдельно – места для карточных игр. О еде заботились слуги, сновавшие по залу. И, разумеется, повар с поварятами, но они трудились на кухне, отгороженной от помещения для гостей.
Съёмом комнат занялся Этьен. Я не стала конспиративно притворяться, будто в первый раз его вижу, и держалась рядом, однако все переговоры предоставила ему.
- Любезный, нам понадобятся две отдельные комнаты. Для меня и для этой юной леди.
- Сожалею, лорд Ренье, - рассыпался в извинениях хозяин заведения. – Ваша комната давно заказана и ждёт вас, но что касается леди… Увы, свободных мест совсем не осталось. Вы же видите, мероприятие-с. – Он обвёл взглядом зал, где действительно собиралось всё больше людей, в основном – в той его части, что была отведена под карточные столики. – Может быть, леди всё-таки устроит ваша комната? Она весьма просторна. Мы, как и было велено, приготовили для вас всё самое лучшее.
- Чёрт, я этого не учёл, - посетовал Этьен, по-видимому, имея в виду «мероприятие». – Неужели совсем никаких комнат нет? Может быть, совсем маленьких, под мансардой?
Хозяин с показным сожалением развёл руками.
- Сняли всё до самого последнего угла-с.
- Ну а хотя бы на сеновале ночевать можно? – с тоскливым вздохом осведомился мой спутник.
- Увы. Вы же понимаете: господа путешествуют со слугами. Ближайшие ночи, боюсь, и на сеновале не продохнуть будет.
Мимо, будто в качестве иллюстрации к этим словам, прошествовали Гарри с каким-то по-простому одетым парнем, видимо, местным, тащившие сундук, тот самый, что прежде был привязан к задку нашей кареты.
- Вот же тяжёлый, зараза! – выругался Гарри, когда они начали подниматься вверх по лестнице.
Хозяин проследил за ними взглядом и вновь повернулся к нам.
- А знаете, господа, у меня появилась идея! – внезапно воскликнул он. – Я велю принести в ваши покои ширму. У нас есть прекрасная ширма, высокая и устойчивая. Совсем недавно приобрели-с, всё по самой последней моде. Поставим посередине. Будет вроде бы как одна комната, а вроде бы и две. Даже некоторые супружеские пары так делают, - интимно понизив голос, поведал он и пару раз кивнул для убедительности. – А вторую кровать тоже доставим, на этот счёт не извольте беспокоиться. Лишние кровати как раз имеются. Ну как, согласны?
- Согласен. – Этьен предварительно обменялся со мной взглядом, но дожидаться ответа не стал: вариантов-то всё равно не было. И так оставалось лишь аплодировать хозяину за находчивость. – Сколько с меня?
Нам назвали сумму, приличную, но всё же в пределах разумного. Не знаю, сколько Этьен должен был заплатить изначально, но, думаю, с него взяли больше, чем за одну комнату, но меньше, чем за две. Хозяин знал свою выгоду, но и зарываться не стал. Мой спутник без проволочек извлёк кошель и заплатил серебром, даже не поморщившись, из чего я заключила, что проживание в «Оазисе» его, мягко говоря, не разоряло. Впрочем, и прежде было ясно, что нужды в деньгах он не знает.
Нас попросили обождать всего несколько минут, и действительно, в самом скором времени тот парнишка, что прежде помогал Гарри с багажом, провожал нас на второй этаж. Сундук уже стоял в комнате, равно как и ширма, делившая её на две приблизительно равные части. С каждой стороны обнаружилось по кровати, одна пошире, видимо, расположенная здесь изначально, вторая – поуже. Обе были застелены одеялами, от которых приятно пахло свежестью. Я едва удержалась от искушения рухнуть на одну из них: время было позднее, а день вышел утомительным. На дальней стене висело ружьё.
Этьен вручил слуге монеты, и тот с поклоном вышел, оставляя нас одних. Гарри не было, должно быть, ужинал где-то внизу, или и вовсе ушёл спать. Несмотря на продолжительное путешествие в карете, пребывание со спутником наедине вызвало сейчас ощущение неловкости.
- Радостно, что ты хотел устроить меня на сеновале, - бодро заявила я, дабы хоть немного сгладить это чувство.
- На сеновале я собирался устроиться сам, - насмешливо, в тон мне, отозвался Этьен, - но на будущее стану иметь в виду, что у тебя столь низкие запросы.
- Запросы запросами, но сколько я тебе должна?
- Да брось. Мы же уже решили, что раз я не умею стирать плащи, то должен компенсировать тебе ущерб как-то иначе, - отмахнулся он. – Прости, но у меня дела внизу. Сейчас я переоденусь и спущусь.
И он удалился за ширму, а я осталась на своей стороне. Вскоре послышался плеск воды. Ванны в комнате не имелось, но большой кувшин, таз и полотенце был приготовлены возле каждой кровати.
Я понимала, что Этьен удачно ушёл от разговора об оплате. Это принесло очередной всплеск чувства неловкости, но одновременно и облегчение. У меня имелись кое-какие драгоценности, и все их я, конечно, взяла с собой. Но вот денег было ничтожно мало, а продажа драгоценного кольца или браслета могла привлечь к моей персоне нездоровое внимание – и это если бы я вообще нашла здесь покупателя. К тому же, положа руку на сердце, я не представляла себе, какое будущее меня ждёт, и потому в перспективе каждый грош мог оказаться жизненно необходимым. Разумеется, всё это ни в коей мере не позволяло мне сидеть на шее у совершенно постороннего мужчины, и я корила себя, но принципами всё же пожертвовала.
Устав предаваться тягостным размышлениям, я тоже приступила к умыванию, но чуть не расплескала воду, как только из-за ширмы показался Этьен. Если бы не лицо, его образ не имел бы ничего общего с тем человеком, в карету которого я села несколько часов назад. И, скажу честно, путешествовать наедине с этим щёголем я бы не рискнула.
В его костюме всё будто кричало: я – богач и могу позволить себе любой каприз. Чёрный фрак обладал узкой завышенной талией и такими короткими полами, словно его подлинный обладатель был значительно ниже и тоньше Этьена, а последний попросту раздел бедолагу на большой дороге. Белый галстук был завязан невероятным бантом. Жилетов имелось по меньшей мере два: красный выглядывал из-под шёлкового кремового. Сапоги с высокими голенищами сменились открытыми кожаными туфлями на каблуке. Стройные икры обтягивали шелковые чулки с вышивкой золотой нитью. Картину дополняли золотой лорнет и бриллиантовые запонки на манжетах.
- По делам? – едко осведомилась я, принюхавшись к слишком сильному и слишком сладкому аромату мужских духов.
- По делам, - серьёзно, будто и не заметив сарказма, ответствовал мой невольный сосед по комнате. – Спокойной ночи!
Одним элегантным движением одёрнул рукава и исчез за дверью. Я задумчиво поглядела ему вслед.
Около часа я провела в полном одиночестве, если не считать служанку, которая принесла поднос с ужином, заранее заказанным. Привлекать к себе внимание, трапезничая в общем зале, я не хотела. В моём положении следовало соблюдать осторожность. Однако недавнее появление Этьена из-за ширмы столь сильно меня впечатлило, что я решила немного изменить свои планы. Тихо, словно мышка, выскользнула из комнаты, на цыпочках прокралась по коридору, аккуратно, стараясь никак не выделяться на фоне окружающих, спустилась до середины лестницы. И застыла, с любопытством глядя вниз.
Прямо подо мной располагались столики для карточных игр. Все стулья были заняты; более того, вокруг каждой группы игроков собралась толпа наблюдателей. Особенным успехом пользовалась партия, в которой, среди прочих, участвовал мой новый знакомый.
Двое из четверых, по всей видимости, уже вышли из игры; они сидели, откинувшись на спинки, один курил трубку, другой попивал вино, и оба с интересом следили за появлявшимися на столе картами.
- Валет треф!
- Дама, - лениво объявил Этьен. После чего выложил очередную карту. – Король червей! – победоносно произнёс он.
- Простите, друг мой, но у меня червовый туз, - откликнулся невысокий мужчина, сидевший напротив.
- Чёрт! Мне опять не повезло, - расстроенно откликнулся Этьен. – Сколько я вам там должен? Двести?
Он вытащил из кармана жилета пачку купюр (и как только можно выставлять такие суммы на всеобщее обозрение?!), отсчитал несколько и небрежно швырнул на стол. Победитель с вежливой улыбкой собрал свой выигрыш.
- Эй, мальчик! Ещё вина! – распорядился Этьен. - Мне нужно запить эту досадную случайность.
Молодой слуга поклонился и вскоре вернулся с бутылкой. Граф удовлетворённо кивнул и осушил бокал практически залпом.
- Ещё партию? – осторожно спросил недавний победитель.
- Разумеется! Я намерен отыграться.
- То же самое вы говорили в прошлый раз. И в позапрошлый, - заметил мужчина с трубкой.
- Ерунда. Я чувствую, что теперь удача на моей стороне!
Глаза Этьена азартно сверкнули, а я взволнованно вцепилась пальцами в деревянные перила. Очень хотелось увести его оттуда, по меньшей мере подойти и посоветовать прекратить игру хотя бы на сегодня, но кто я такая, чтобы вмешиваться с подобными замечаниями? Не жена, не родственница, не давняя подруга.
Поэтому я молча стояла и смотрела, как он проигрывает один раз, другой, третий… Количество выпитого вина всё увеличивалось, равно как и сумма, перекочевавшая из кармана моего спутника в руки невероятно удачливого игрока. Хоть я и не имела опыта в подобных вещах, меня не покидало чувство, что победитель ловко подводит к Этьена к очередному проигрышу. Цокает языком, сочувствует, даже просит прощения, но всякий раз ненавязчиво предлагает отыграться, и следит за тем, чтобы бокал противника регулярно пополнялся.
Досматривать это не слишком весёлое представление я не стала, но, когда, пару часов спустя, Этьен возвратился в комнату, молча вручила ему серебряное кольцо с сапфиром.
Он смерил меня непонимающим взглядом, как ни странно, совершенно не замутнённым алкоголем.
- Что это? Помолвка?
- Нет. Плата за постоялый двор.
- Мне кажется, мы договорились, что проживание оплачиваю я?
- Да, но… - Я поморщилась: не очень хотелось озвучивать то, что было очевидно и так. – Я подумала, что после сегодняшнего деньги могут оказаться для тебя не лишними. И, в сущности, для того, чтобы ты платил за меня, объективных причин нет. К сожалению, у меня сейчас не водится наличных, но ты наверняка найдёшь, кому можно продать кольцо…
…Или поставишь его на кон в очередной игре. Но произносить это вслух было лишним.
- Ты всё-таки спускалась в зал?
Этьен сложил руки на груди и постучал себя пальцами по плечу, с любопытством меня разглядывая.
- Разве это воспрещается?
Я неловко приподняла плечи, будто и вправду совершила нечто предосудительное.
- Гм… - Он задумчиво прищурился. – Но если я – мот, пьяница и прожигатель жизни, значит, сам во всём и виноват. Зачем же тогда тебе решать мои сложности с деньгами – если предположить, что они у меня возникли?
- Ты тоже был не обязан сажать меня в свою карету и тем более селить на постоялом дворе, - парировала я, не до конца понимая, чем мы в данный момент обмениваемся, комплиментами или обвинениями.
Этьен ухмыльнулся.
- Кольцо не возьму, - тоном, не терпящим препирательств, отрезал он и в подтверждение своих слов сжал в кулак мою руку, на ладони которой по-прежнему лежал перстень.
