Как-никак, капитан бежал, воспользовавшись отпечатком пальца тюремщика. Перчатки вроде моей были большой редкостью, так что поначалу местное начальство должно было решить, будто Кортон лично открыл капитану дверь. Угрызений совести из-за такой подставы я не испытывала, лгать не буду. Во-первых, в конечном итоге обстоятельства побега всё равно прояснятся (в конце-то концов, именно Сэм Логсон, а не Кортон, исчезнет с планеты и больше на службе не появится). А во-вторых, после всего, что мне довелось увидеть и узнать, конкретно этого тюремщика, ей-богу, было не жаль. Вот перед Раджером я бы чувствовала себя виноватой – ну, так и не случайно я выбрала для своих целей отнюдь не его.
Совершенно непривычное ощущение: не лететь по воздуху, а ехать, трясясь, по земле. Но капитан управлял катером уверенно. Мы добрались до нужной полосы и встали в очередь, состоявшую главным образом из такого же частного транспорта. Я сжала зубы, напряжённо вглядываясь в вереницу катеров, ожидающих разрешения на взлёт и номера предоставляемого им воздушного коридора. Стоит упомянуть, что окон в DR 388 предусмотрено не было. Их заменяли четыре экрана, на которые с камер в онлайн-режиме транслировалось изображение происходящего снаружи – впереди, сзади, справа и слева.
- DR 388, номер 387-999-582, - объявил по каналу связи космопорта голос автодиспетчера. – Пожалуйста, выведите на дисплей ваши документы и документы на космический катер.
Это была стандартная процедура, так что я испытала чувство облегчения. Мы медленно, но верно продвигались к цели. Нажатием нескольких кнопок предоставила компьютеру космопорта дистанционно проверить электронную документацию, каковая была в полном порядке.
И снова сомкнула челюсти, а заодно сжала кулаки, увидев, как в один из катеров впереди взобрался, дождавшись открытия двери, местный проверяющий. Человек.
Такие проверки проводились регулярно, а транспорт, который им подвергался, выбирался случайным образом. В итоге никто из вылетающих не мог знать, заглянет к нему пограничник или нет, и соответственно всем приходилось к этому готовиться. И следить за соблюдением правил. В чём, собственно, и заключалась цель службы безопасности космопорта. Вот только нам сейчас такая проверка была совершенно ни к чему. Это мягко говоря.
Я покосилась на Макнэлла. Он смотрел в одну точку на демонстрирующем, что происходит впереди, экране, и явно тоже нервничал. Скулы обострились, взгляд стал жёстким, руки застыли в непосредственной близости от панели управления.
Только бы пронесло. Только бы пронесло.
- DR 388, номер 387-999-582, - повторно вызвал нас диспетчер. – Приготовьтесь к таможенному осмотру. Это стандартная процедура, среднестатистическая продолжительность – пять минут. Пожалуйста, приготовьте все документы и предъявите их служащему космопорта.
Не пронесло.
Выругавшись сквозь зубы, я повернулась к Макнэллу.
- Перебирайся в багажный отсек и надень плащ. Скорее всего, они захотят туда заглянуть.
Он помешкал лишь секунду – кажется, хотел что-то спросить, - но затем, согласно кивнув, отстегнул ремень. Стоя, ему пришлось слегка пригнуть голову: потолок катера был низковатым. Капитан обошёл кресло пилота, добрался до задней двери и, безошибочно отыскав нужную кнопку, заставил дверцы багажного отсека разъехаться в стороны. Я только успела увидеть, как он наклоняется к палатке, и багажник снова закрылся.
Тоже отстегнувшись, я перекочевала с пассажирского сиденья на место пилота и пошире раскрыла свою сумку. К визиту следовало подготовиться.
Баночка с мазью нашлась не сразу: слишком много вещей. С третьей попытки я всё-таки откопала её на дне сумки, свинтила крышку и стала быстрыми движениями наносить коричневую массу на лицо. Выждать положенное время не рискнула, будем надеяться, что сойдёт и так. Теперь флакон и кусочек ватки.
Когда маска была благополучно спрятана, наступило время второй стадии преображения. Эх, не умею я как следует накладывать косметику: практики нет. Утешало одно: времени оставалось так мало, что даже профессионал мало что бы на моём месте успел. Так что я ограничилась парой штрихов, доступных даже дилетанту: быстро мазанула по губам помадой, пробежалась кисточкой с румянами по щекам. И напоследок взъерошила короткие волосы, обычно приглаженные.
Вежливый стук в дверцу катера прервал приготовления. На боковом экране возникло изображение светловолосого мужчины в синей форме.
- За…
Я собиралась предложить ему войти, но оборвала себя на полуслове. От осознания ошибки, которую я чуть не совершила, прошиб холодный пот. Я спешно сжала заклёпку на высоком воротнике – якобы модный аксессуар, а в действительности – миниатюрный аппарат, искажающий голос (в моём случае – преобразовывающий его в мужской). Облегчённо выдохнула. Теперь можно было впускать постучавшегося…надеюсь. Если, конечно, я не забыла что-нибудь ещё.
Несмотря на исправленную оплошность, приглашать его вслух уже не захотелось, и я воспользовалась панелью управления, чтобы просто открыть дверь, располагавшуюся со стороны пассажирского кресла.
- Добрый день! Анри Фернандеc, инспектор службы безопасности космопорта, - представился вошедший.
- Здравствуйте.
Я постаралась изобразить приветливую улыбку. Инспектор оказался молодым ещё мужчиной, лет сорока, ростом пониже Макнэлла. В отличие от капитана, он мог стоять внутри катера, не пригибаясь. «Удобно для его профессии», - отвлёченно подумалось мне.
- Чем могу быть полезна?
Я кокетливо заправила короткую прядку за ушко – подсмотрела этот приём в каком-то фильме.
Видимо, сработало, потому что выражение лица инспектора сразу стало как-то теплее.
- Могу я посмотреть ваши документы?
- Конечно.
Я протянула ему пластиковый документ на имя Саманты Логсон.
Фернандес взглянул на фотографию, поднял на меня глаза, и остался доволен сходством. Затем поднёс к карточке свой электронный блокнот, просканировал отпечаток пальца, и спустя пару секунд кивнул, видимо, получив по сети подтверждение.
- Теперь, пожалуйста, приложите большой палец правой руки вот сюда. – Он указал мне на середину своего экрана, где высветилось зеленоватое изображение отпечатка пальца.
Я сделала, как было указано. Отпечаток Саманты Логсон в континентальной базе данных имелся – равно как и отпечаток её однофамильца Сэма.
И снова инспектор удовлетворённо кивнул: идентификация прошла успешно.
- А теперь будьте так любезны, поднесите блокнот к лицу и посмотрите вот сюда, - сказал он, протягивая мне устройство.
На сей раз на дисплее красовалось изображение глаза.
Я сглотнула. Руки не поднимались, словно в каждой из них самовольно расположилась невидимая гиря.
- Вы не волнуйтесь, - продолжал говорить инспектор, который, надеюсь, не имел ни малейшего представления о подлинных причинах моего беспокойства. – Это биометрическая технология, совершенно безопасная для вашего здоровья. Мы просто сканируем радужную оболочку вашего глаза. В случае если такое сканирование уже проделывалось прежде, ваши данные фигурируют в нашей базе, и мы сможем сверить их точно так же, как в случае с отпечатками пальцев. Если же проходите процедуру впервые, мы введём информацию в главный компьютер космопорта, а уже потом оттуда её передадут в континентальную базу данных. И вам не придётся проходить процедуру по второму разу. Вы только выиграете. Всё равно рано или поздно переходить на идентификацию по радужке придётся. Это намного надёжнее, чем отпечатки пальцев.
Надёжнее, тут он был прав. И именно в этом заключалась моя главная сложность. Причина, по которой, как мне в тот момент показалось, весь наш план летел в тартарары. Я так надеялась, что нам не придётся проходить стандартную проверку. Надеялась, но была к ней готова. А вот на использование при проверки нового, экспериментального метода иднтификации, мне ответить было нечего. Поскольку вводить эту систему опознавания стали совсем недавно, в континентальной базе данных хранился исключительно скан радужки Сэма Логсона. Того, кто жил полноценной жизнью, выходил в люди, посещал всевозможные конторы, учился в университете и, помимо всего прочего, проходил службу в тюрьме, в системе безопасности которой сканирование радужки уже на сегодняшний день играло немалую роль. Зато Саманта Логсон, все документы которой были подготовлены пару лет назад, свою радужку нигде не «сдавала». И даже надумай она так поступить, ничего хорошего из этого бы не вышло. Ибо, в отличие отпечатков пальцев, подделывать оболочку глаза никто пока не умел. Поэтому показатели Саманты оказались бы полностью идентичны показателям Сэма. Как ни крути, а ситуация патовая.
Инспектор ждал. Помедлю ещё немного – и он заподозрит неладное. Пришлось преодолеть себя и всё-таки принять нежеланный блокнот. На какой-то миг соблазн «случайно» уронить блокнот стал настолько силён, что я почти потеряла способность сопротивляться. А что, быть может, это действительно выход? Аппарат у них тут, конечно не один, но всю процедуру придётся начинать сначала, с выяснением обстоятельств. Меня уведут в здание космопорта. О существовании Макнэлла они не догадываются, так что у него будут все шансы сбежать, воспользовавшись плащом-невидимкой. А я буду утверждать, что у них в системе какой-то баг, отменю вылет и пообещаю отправиться к нотариусу и там заново от сканировать как отпечатки, так и радужную оболочку, сразу же заверив все данные у профессионалов. Никакого преступления я формально не совершила, отпустить должны. Хотя…подведёт меня именно разбитый электроблокнот. Вряд ли в подобных обстоятельствах кто-нибудь всерьёз поверит, что я уронила его случайно. Это прозвучит крайне неубедительно.
В последний момент всё-таки взяла себя в руки. Нечего сдаваться прежде времени. Будем играть до последнего.
И я поднесла электроблокнот к лицу. Раздался тихий щелчок: камера зафиксировала данные и сразу же отправила их в обработку. Я возвратила компьютер инспектору, с улыбкой ожидая ответа.
Фернандес смотрел в экран… Потом нахмурился. Набрал что-то на виртуальной клавиатуре – возможно, отправил повторный запрос.
- Вы знаете человека по имени Сэм Логсон? – спросил он, поднимая на меня глаза.
Я постаралась изобразить недоумение, развела руками и, хлопая ресницами, высказала предположение:
- Тёзка?
Инспектор кивнул, снова уставился в электроблокнот. Я немного передвинулась в его сторону и встала на цыпочки, чтобы хоть что-то разглядеть на экране. Моя фотография. Точнее, фотография Сэма Логсона.
Немного подумав, Фернандес пробежал пальцами по нижней части дисплея и приложил блокнот к уху.
- Алло, Дэн! Привет! Тут опять ерунда какая-то с радужкой происходит!
Из компьютера послышались какие-то пшикающие звуки, наводящие на мысль о ругани. Слов я разобрать не могла.
- Ну да, и я о том же! – согласился с пшиканьем инспектор. – Значит так, смотри, перекидываю тебе данные. Ситуация такая: тут очень милая девушка, - он подбадривающе мне улыбнулся, - путешествует одна, все документы в порядке. Фото, информация, пальцы – всё сходится. А анализ радужки выдаёт другого человека. Да нет, точно не она же: там вообще мужчина, прикинь! Я же говорю – бред. По пальцам женщина, по глазу – мужчина. Что? Совпадение по отпечаткам? 99.8. Ну да, я тоже так думаю. В системе из-за похожего имени вышла путаница. Согласен. Работаем по фото и пальцам. Потом пишем рапорт по всем ошибкам оптом. Угу. Ну пока. До следующего случая!
- Что-то не так? – Я взволнованно подняла брови.
- Да нет, волноваться не о чем, - покачал головой Фернандес. – Это система с радужкой – новая, только начинает вводиться. Поэтому багов пока порядочно. А то, что вы – не мужчина, видно невооружённым глазом.
- Да уж, это точно, - нервно рассмеялась я.
- Так что всё в порядке, - закруглился инспектор. – Прошу прощения за потраченное время, такая работа. Диспетчер сообщит вам номер коридора для вылета. Желаю хорошего путешествия.
- Благодарю вас. До свидания!
Когда дверь за проверяющим захлопнулась, я обессиленно прикрыла глаза. Похоже, самое опасное позади. Да здравствует человеческий фактор!
Но сильно расслабляться не следовало. Вновь схватившись за сумку, я принялась за восстановление мужского облика. Хорошо, что Макнэлл не слышал нашего разговора с инспектором. Багажный отсек закрывается герметично. Дополнительная защита на случай аварии: даже если отсек будет повреждён, у пилота останется шанс довести корабль до ближайшей планеты. Перегородка, среди прочего, звуконепроницаема, и это важно: я пока не готова полностью раскрываться перед капитаном.
Когда маска была на месте, а волосы – приглажены, я перебралась в пассажирское кресло и открыла дверь багажника.
- Можешь выходить!
Сначала я ничего не увидела, затем Макнэлл частично появился из-под плаща.
- Всё в порядке? – утонил он.
- Да. Проверка документов прошла благополучно.
- Что-то долго. Были проблемы?
Капитан устроился в кресле пилота и пристегнулся.
- Ничего заслуживающего внимания, - туманно отозвалась я.
Он бросил на меня прищуренный взгляд, явно заметив специфику формулировки, но заострять на этом внимание всё же не стал. Сама я, понятное дело, давать объяснения тоже не стремилась.
- DR 388, номер 387-999-582, - снова раздался голос диспетчера.
На миг я замерла, не позволяя себе даже дышать. Что нам сейчас скажут? Отпустят с миром или велят съехать с трассы, а затем проследовать за работниками службы охраны космопорта?
- Ваш коридор – номер 12. Желаем вам приятного полёта.
Шумно выдохнув, покосилась на Макнэлла. Тот, кажется, тоже пережил несколько не самых приятных секунд, но теперь активно готовился к взлёту. Пальцы уверенно перескакивали с одного выключателя панели управления на другой.
Катер снова пришёл в движение. Мы совсем немного проехали по земле, а затем поднялись в воздух.
- Ну, вперёд! – одними губами проговорил капитан, сконцентрировав внимание на экранах.
А я впервые увидела в выражении его зрелого, утомлённого лица что-то мальчишеское.
Экраны поглотила чернота космоса, пронзённая миллиардами звёздных светлячков. Ничто не свидетельствовало бы о том, что мы пребываем в движении, если бы не Новая Земля и её спутники, три из которых попадали сейчас в зону обзора. Один из них, равно как и сама планета, заметно уменьшился в размерах, в то время как два других, напротив, успели увеличиться. Митос и Истерна. Две обитаемых луны, на первую из которых мы держали курс. Освободившись от ремней, я встала из кресла, разминая плечи.
- Во время полёта на катере не рекомендуется отстёгиваться без крайней необходимости, - заметил Макнэлл, поднимая голову.
- Есть необходимость, - отозвалась я, направляясь в крохотный туалет.
Не так чтобы это действительно было срочно, но сразу садиться я всё равно не собиралась. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь мной командовал. К тому же очень хотелось курить, а пройдясь по отсеку, я хоть немного отвлеклась, даром что здесь было чрезвычайно тесно.
Вернувшись, я всё-таки заняла пассажирское место: больше делать, как ни крути, было особо нечего. Поглядела на экраны. Никаких изменений, что, собственно, совершенно ожидаемо. Хотя… То ли мне кажется, то ли Митос сместился на картинке немного влево.
Совершенно непривычное ощущение: не лететь по воздуху, а ехать, трясясь, по земле. Но капитан управлял катером уверенно. Мы добрались до нужной полосы и встали в очередь, состоявшую главным образом из такого же частного транспорта. Я сжала зубы, напряжённо вглядываясь в вереницу катеров, ожидающих разрешения на взлёт и номера предоставляемого им воздушного коридора. Стоит упомянуть, что окон в DR 388 предусмотрено не было. Их заменяли четыре экрана, на которые с камер в онлайн-режиме транслировалось изображение происходящего снаружи – впереди, сзади, справа и слева.
- DR 388, номер 387-999-582, - объявил по каналу связи космопорта голос автодиспетчера. – Пожалуйста, выведите на дисплей ваши документы и документы на космический катер.
Это была стандартная процедура, так что я испытала чувство облегчения. Мы медленно, но верно продвигались к цели. Нажатием нескольких кнопок предоставила компьютеру космопорта дистанционно проверить электронную документацию, каковая была в полном порядке.
И снова сомкнула челюсти, а заодно сжала кулаки, увидев, как в один из катеров впереди взобрался, дождавшись открытия двери, местный проверяющий. Человек.
Такие проверки проводились регулярно, а транспорт, который им подвергался, выбирался случайным образом. В итоге никто из вылетающих не мог знать, заглянет к нему пограничник или нет, и соответственно всем приходилось к этому готовиться. И следить за соблюдением правил. В чём, собственно, и заключалась цель службы безопасности космопорта. Вот только нам сейчас такая проверка была совершенно ни к чему. Это мягко говоря.
Я покосилась на Макнэлла. Он смотрел в одну точку на демонстрирующем, что происходит впереди, экране, и явно тоже нервничал. Скулы обострились, взгляд стал жёстким, руки застыли в непосредственной близости от панели управления.
Только бы пронесло. Только бы пронесло.
- DR 388, номер 387-999-582, - повторно вызвал нас диспетчер. – Приготовьтесь к таможенному осмотру. Это стандартная процедура, среднестатистическая продолжительность – пять минут. Пожалуйста, приготовьте все документы и предъявите их служащему космопорта.
Не пронесло.
Выругавшись сквозь зубы, я повернулась к Макнэллу.
- Перебирайся в багажный отсек и надень плащ. Скорее всего, они захотят туда заглянуть.
Он помешкал лишь секунду – кажется, хотел что-то спросить, - но затем, согласно кивнув, отстегнул ремень. Стоя, ему пришлось слегка пригнуть голову: потолок катера был низковатым. Капитан обошёл кресло пилота, добрался до задней двери и, безошибочно отыскав нужную кнопку, заставил дверцы багажного отсека разъехаться в стороны. Я только успела увидеть, как он наклоняется к палатке, и багажник снова закрылся.
Тоже отстегнувшись, я перекочевала с пассажирского сиденья на место пилота и пошире раскрыла свою сумку. К визиту следовало подготовиться.
Баночка с мазью нашлась не сразу: слишком много вещей. С третьей попытки я всё-таки откопала её на дне сумки, свинтила крышку и стала быстрыми движениями наносить коричневую массу на лицо. Выждать положенное время не рискнула, будем надеяться, что сойдёт и так. Теперь флакон и кусочек ватки.
Когда маска была благополучно спрятана, наступило время второй стадии преображения. Эх, не умею я как следует накладывать косметику: практики нет. Утешало одно: времени оставалось так мало, что даже профессионал мало что бы на моём месте успел. Так что я ограничилась парой штрихов, доступных даже дилетанту: быстро мазанула по губам помадой, пробежалась кисточкой с румянами по щекам. И напоследок взъерошила короткие волосы, обычно приглаженные.
Вежливый стук в дверцу катера прервал приготовления. На боковом экране возникло изображение светловолосого мужчины в синей форме.
- За…
Я собиралась предложить ему войти, но оборвала себя на полуслове. От осознания ошибки, которую я чуть не совершила, прошиб холодный пот. Я спешно сжала заклёпку на высоком воротнике – якобы модный аксессуар, а в действительности – миниатюрный аппарат, искажающий голос (в моём случае – преобразовывающий его в мужской). Облегчённо выдохнула. Теперь можно было впускать постучавшегося…надеюсь. Если, конечно, я не забыла что-нибудь ещё.
Несмотря на исправленную оплошность, приглашать его вслух уже не захотелось, и я воспользовалась панелью управления, чтобы просто открыть дверь, располагавшуюся со стороны пассажирского кресла.
- Добрый день! Анри Фернандеc, инспектор службы безопасности космопорта, - представился вошедший.
- Здравствуйте.
Я постаралась изобразить приветливую улыбку. Инспектор оказался молодым ещё мужчиной, лет сорока, ростом пониже Макнэлла. В отличие от капитана, он мог стоять внутри катера, не пригибаясь. «Удобно для его профессии», - отвлёченно подумалось мне.
- Чем могу быть полезна?
Я кокетливо заправила короткую прядку за ушко – подсмотрела этот приём в каком-то фильме.
Видимо, сработало, потому что выражение лица инспектора сразу стало как-то теплее.
- Могу я посмотреть ваши документы?
- Конечно.
Я протянула ему пластиковый документ на имя Саманты Логсон.
Фернандес взглянул на фотографию, поднял на меня глаза, и остался доволен сходством. Затем поднёс к карточке свой электронный блокнот, просканировал отпечаток пальца, и спустя пару секунд кивнул, видимо, получив по сети подтверждение.
- Теперь, пожалуйста, приложите большой палец правой руки вот сюда. – Он указал мне на середину своего экрана, где высветилось зеленоватое изображение отпечатка пальца.
Я сделала, как было указано. Отпечаток Саманты Логсон в континентальной базе данных имелся – равно как и отпечаток её однофамильца Сэма.
И снова инспектор удовлетворённо кивнул: идентификация прошла успешно.
- А теперь будьте так любезны, поднесите блокнот к лицу и посмотрите вот сюда, - сказал он, протягивая мне устройство.
На сей раз на дисплее красовалось изображение глаза.
Я сглотнула. Руки не поднимались, словно в каждой из них самовольно расположилась невидимая гиря.
- Вы не волнуйтесь, - продолжал говорить инспектор, который, надеюсь, не имел ни малейшего представления о подлинных причинах моего беспокойства. – Это биометрическая технология, совершенно безопасная для вашего здоровья. Мы просто сканируем радужную оболочку вашего глаза. В случае если такое сканирование уже проделывалось прежде, ваши данные фигурируют в нашей базе, и мы сможем сверить их точно так же, как в случае с отпечатками пальцев. Если же проходите процедуру впервые, мы введём информацию в главный компьютер космопорта, а уже потом оттуда её передадут в континентальную базу данных. И вам не придётся проходить процедуру по второму разу. Вы только выиграете. Всё равно рано или поздно переходить на идентификацию по радужке придётся. Это намного надёжнее, чем отпечатки пальцев.
Надёжнее, тут он был прав. И именно в этом заключалась моя главная сложность. Причина, по которой, как мне в тот момент показалось, весь наш план летел в тартарары. Я так надеялась, что нам не придётся проходить стандартную проверку. Надеялась, но была к ней готова. А вот на использование при проверки нового, экспериментального метода иднтификации, мне ответить было нечего. Поскольку вводить эту систему опознавания стали совсем недавно, в континентальной базе данных хранился исключительно скан радужки Сэма Логсона. Того, кто жил полноценной жизнью, выходил в люди, посещал всевозможные конторы, учился в университете и, помимо всего прочего, проходил службу в тюрьме, в системе безопасности которой сканирование радужки уже на сегодняшний день играло немалую роль. Зато Саманта Логсон, все документы которой были подготовлены пару лет назад, свою радужку нигде не «сдавала». И даже надумай она так поступить, ничего хорошего из этого бы не вышло. Ибо, в отличие отпечатков пальцев, подделывать оболочку глаза никто пока не умел. Поэтому показатели Саманты оказались бы полностью идентичны показателям Сэма. Как ни крути, а ситуация патовая.
Инспектор ждал. Помедлю ещё немного – и он заподозрит неладное. Пришлось преодолеть себя и всё-таки принять нежеланный блокнот. На какой-то миг соблазн «случайно» уронить блокнот стал настолько силён, что я почти потеряла способность сопротивляться. А что, быть может, это действительно выход? Аппарат у них тут, конечно не один, но всю процедуру придётся начинать сначала, с выяснением обстоятельств. Меня уведут в здание космопорта. О существовании Макнэлла они не догадываются, так что у него будут все шансы сбежать, воспользовавшись плащом-невидимкой. А я буду утверждать, что у них в системе какой-то баг, отменю вылет и пообещаю отправиться к нотариусу и там заново от сканировать как отпечатки, так и радужную оболочку, сразу же заверив все данные у профессионалов. Никакого преступления я формально не совершила, отпустить должны. Хотя…подведёт меня именно разбитый электроблокнот. Вряд ли в подобных обстоятельствах кто-нибудь всерьёз поверит, что я уронила его случайно. Это прозвучит крайне неубедительно.
В последний момент всё-таки взяла себя в руки. Нечего сдаваться прежде времени. Будем играть до последнего.
И я поднесла электроблокнот к лицу. Раздался тихий щелчок: камера зафиксировала данные и сразу же отправила их в обработку. Я возвратила компьютер инспектору, с улыбкой ожидая ответа.
Фернандес смотрел в экран… Потом нахмурился. Набрал что-то на виртуальной клавиатуре – возможно, отправил повторный запрос.
- Вы знаете человека по имени Сэм Логсон? – спросил он, поднимая на меня глаза.
Я постаралась изобразить недоумение, развела руками и, хлопая ресницами, высказала предположение:
- Тёзка?
Инспектор кивнул, снова уставился в электроблокнот. Я немного передвинулась в его сторону и встала на цыпочки, чтобы хоть что-то разглядеть на экране. Моя фотография. Точнее, фотография Сэма Логсона.
Немного подумав, Фернандес пробежал пальцами по нижней части дисплея и приложил блокнот к уху.
- Алло, Дэн! Привет! Тут опять ерунда какая-то с радужкой происходит!
Из компьютера послышались какие-то пшикающие звуки, наводящие на мысль о ругани. Слов я разобрать не могла.
- Ну да, и я о том же! – согласился с пшиканьем инспектор. – Значит так, смотри, перекидываю тебе данные. Ситуация такая: тут очень милая девушка, - он подбадривающе мне улыбнулся, - путешествует одна, все документы в порядке. Фото, информация, пальцы – всё сходится. А анализ радужки выдаёт другого человека. Да нет, точно не она же: там вообще мужчина, прикинь! Я же говорю – бред. По пальцам женщина, по глазу – мужчина. Что? Совпадение по отпечаткам? 99.8. Ну да, я тоже так думаю. В системе из-за похожего имени вышла путаница. Согласен. Работаем по фото и пальцам. Потом пишем рапорт по всем ошибкам оптом. Угу. Ну пока. До следующего случая!
- Что-то не так? – Я взволнованно подняла брови.
- Да нет, волноваться не о чем, - покачал головой Фернандес. – Это система с радужкой – новая, только начинает вводиться. Поэтому багов пока порядочно. А то, что вы – не мужчина, видно невооружённым глазом.
- Да уж, это точно, - нервно рассмеялась я.
- Так что всё в порядке, - закруглился инспектор. – Прошу прощения за потраченное время, такая работа. Диспетчер сообщит вам номер коридора для вылета. Желаю хорошего путешествия.
- Благодарю вас. До свидания!
Когда дверь за проверяющим захлопнулась, я обессиленно прикрыла глаза. Похоже, самое опасное позади. Да здравствует человеческий фактор!
Но сильно расслабляться не следовало. Вновь схватившись за сумку, я принялась за восстановление мужского облика. Хорошо, что Макнэлл не слышал нашего разговора с инспектором. Багажный отсек закрывается герметично. Дополнительная защита на случай аварии: даже если отсек будет повреждён, у пилота останется шанс довести корабль до ближайшей планеты. Перегородка, среди прочего, звуконепроницаема, и это важно: я пока не готова полностью раскрываться перед капитаном.
Когда маска была на месте, а волосы – приглажены, я перебралась в пассажирское кресло и открыла дверь багажника.
- Можешь выходить!
Сначала я ничего не увидела, затем Макнэлл частично появился из-под плаща.
- Всё в порядке? – утонил он.
- Да. Проверка документов прошла благополучно.
- Что-то долго. Были проблемы?
Капитан устроился в кресле пилота и пристегнулся.
- Ничего заслуживающего внимания, - туманно отозвалась я.
Он бросил на меня прищуренный взгляд, явно заметив специфику формулировки, но заострять на этом внимание всё же не стал. Сама я, понятное дело, давать объяснения тоже не стремилась.
- DR 388, номер 387-999-582, - снова раздался голос диспетчера.
На миг я замерла, не позволяя себе даже дышать. Что нам сейчас скажут? Отпустят с миром или велят съехать с трассы, а затем проследовать за работниками службы охраны космопорта?
- Ваш коридор – номер 12. Желаем вам приятного полёта.
Шумно выдохнув, покосилась на Макнэлла. Тот, кажется, тоже пережил несколько не самых приятных секунд, но теперь активно готовился к взлёту. Пальцы уверенно перескакивали с одного выключателя панели управления на другой.
Катер снова пришёл в движение. Мы совсем немного проехали по земле, а затем поднялись в воздух.
- Ну, вперёд! – одними губами проговорил капитан, сконцентрировав внимание на экранах.
А я впервые увидела в выражении его зрелого, утомлённого лица что-то мальчишеское.
Глава 6
Экраны поглотила чернота космоса, пронзённая миллиардами звёздных светлячков. Ничто не свидетельствовало бы о том, что мы пребываем в движении, если бы не Новая Земля и её спутники, три из которых попадали сейчас в зону обзора. Один из них, равно как и сама планета, заметно уменьшился в размерах, в то время как два других, напротив, успели увеличиться. Митос и Истерна. Две обитаемых луны, на первую из которых мы держали курс. Освободившись от ремней, я встала из кресла, разминая плечи.
- Во время полёта на катере не рекомендуется отстёгиваться без крайней необходимости, - заметил Макнэлл, поднимая голову.
- Есть необходимость, - отозвалась я, направляясь в крохотный туалет.
Не так чтобы это действительно было срочно, но сразу садиться я всё равно не собиралась. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь мной командовал. К тому же очень хотелось курить, а пройдясь по отсеку, я хоть немного отвлеклась, даром что здесь было чрезвычайно тесно.
Вернувшись, я всё-таки заняла пассажирское место: больше делать, как ни крути, было особо нечего. Поглядела на экраны. Никаких изменений, что, собственно, совершенно ожидаемо. Хотя… То ли мне кажется, то ли Митос сместился на картинке немного влево.
