Рэй так и не успел воспользоваться ножом, равно как и Кен, который тоже успел вытащить свой. Нехотя отведя в сторону пальцы, я увидела на руке алый след от ожога.
- Меня теперь парализует?
Волна дикого, безотчётного, иррационального в сущности страха накрыла с головой.
- Мы ничего не знаем, - отрезал Рэй. – Хендрейк, не тянись к бластеру. Неизвестно, что сюда сбежится на звук выстрела.
Медуза шелохнулась, и он отодвинул меня себе за спину, после чего потянулся к переговорному устройству.
- Брэн, слышишь меня? Нам может понадобиться медицинская помощь. Скоро вернёмся на корабль.
Он осёкся, глядя, как существо снова поднимает щупальце.
Самым удивительным было то, что медуза даже не попыталась меня схватить, тем более – снова ужалить. Она застыла, вытянув конечность в мою сторону.
- Что она хочет? – выдохнула я.
- Главное, не двигайся, - велел Рэй. – Если нападёт, мы с ней справимся.
- Ножами? – скептически уточнила я, не отводя взгляда от существа, которое стояло почти неподвижно.
Лишь слегка подрагивали на ветру края «зонтика». Или мне только казалось, что на ветру?
- В крайнем случае бластерами.
- Ты же говорил, стрелять нельзя?
- Можешь обвинить меня в непоследовательности. Но лучше потом.
Джекки с шумом втянул воздух. Второе щупальце оторвалось от травы, вытянулось в мою сторону, после чего…коснулось первого, уже поднятого.
- Она хочет, чтобы ты коснулась её рукой, - предположила Ио.
- Ты думаешь? - с сомнением спросила я.
- Да. – На этот раз голос лингвистки прозвучал более уверенно. – Она показывает тебе, что делать.
- Хочет, чтобы я тоже её ужалила?
- Не знаю.
- Ладно…
- Не стоит! – вмешался Рэй, но я уже поднимала руку…
Сперва это было просто прикосновение, затем я осторожно обхватила щупальце ладонью.
- Что? – взволнованный голос Рэя прорвался сквозь мои попытки сконцентрироваться на собственных ощущениях.
- Всё нормально.
Голос подвёл, перейдя в хрип. Я была невероятно напряжена, опасаясь, что в любую секунду руку снова обожжёт, а, может, произойдёт и что-нибудь похуже. Но не происходило ровным счётом ничего.
- Как будто она чего-то ждёт от меня.
Я смотрела на медузу, но ответа не находила. Наконец, отпустила щупальце и отвела руку. Посмотрела на ладонь. Никаких следов контакта.
Медуза как будто отчаялась и, больше не стоя у меня над душой, переместилась подальше, хватаясь при передвижении за пучки травы. Ошибиться было немудрено, но, кажется, она использовала для этой цели другие щупальца.
- Я попробую, - заявила вдруг Иолетрия и, не дожидаясь нашей реакции, шагнула к медузе почти вплотную.
- Я – Иолетрия, планета Дуэлла, - чётко произнесла она и вытянула руку.
Секунду поколыхавшись на ветру, медуза обвила запястье щупальцем, как сделала совсем недавно с моей рукой. Каждый вдох и выдох давались тяжело, каждое биение сердца, казалось, встряхивает всё тело.
- Что?
На сей раз я не удержалась от вопроса, теперь понимая, что чувствуют те, кто имеет возможность лишь ждать чужих ответов.
- У неё меняется температура, - сосредоточенно хмурясь, ответила Ио. – Была примерно как у меня, сейчас резко стала холодным… Опять потеплело…
Вскоре медуза отпустила руку дуэллийки, вытянула в её сторону другое щупальце и застыла, как казалось, в ожидании. Последовав моему примеру, лингвистка ответила «рукопожатием». Никакого понятного для нас эффекта это не возымело. Не считая воздействия на саму Иолетрию, которая, массируя пальцами виски, опустив голову и прикрыв глаза, принялась что-то бормотать себе под нос. Лингуан выполз из-за её пояса и вытянул вверх длинную шею.
Переключив внимание на существо из этого мира, я принялась рассматривать его и наконец обнаружила то, чего никак не могла найти поначалу – глаза! Притом целых четыре штуки. Вот только располагались они на щупальцах (правда, не тех, которые медуза протягивала к нам с дуэллийкой), и именно поэтому я поначалу приняла их за простые пятнышки, не выполняющие никакой значимой функции.
- Кажется, я поняла! – выдохнула Иолетрия, распрямляя спину. – Температура. Она разговаривает посредством температуры!
- Ты хочешь сказать… - начал было Рэй, но лингвистка, взволнованно шагавшая взад-вперёд, продолжила, даже не заметив его слов.
- И со мной, и с Сэм она использовала одно и то же щупальце. Видимо, именно оно отвечает за передачу информации. Потрясающе. Ни у одного разумного вида, ни на одной планете не зафиксирована такая система коммуникации! Эти существа обладают способностью регулировать температуру собственного тела, - принялась объяснять она, всё-таки вспомнив о нашем существовании. – И используют её вместо слов или жестов. Каждый градус, или десятая градуса, или даже сотая – откуда нам сейчас знать? – это примерно как наша фонема. Звук, использующийся в речи, - уточнила она в ответ на несколько вопросительных взглядов. – Просто для примера: 37.1 – а, 37.2 – б, и так далее. При общении они обхватывают щупальце собеседника, восприимчивое к таким переменам, и начинают «прыгать» с одной температуры на другую, подобно тому, как мы переходим от звука к звуку.
- То есть ты считаешь, что она разумна? – уточнил Рэй.
- Практически уверена. Посмотрите, как она себя вела.
- Как? – скептически спросила я, инстинктивно поглаживая обожжённый участок кожи.
- Последовательно. Терпеливо. Попыталась «поговорить» с тобой, потом предоставила тебе возможность ответить. Проделала то же самое со мной, когда я попыталась пойти на контакт. При этом, похоже, поняла, что в первый раз что-то пошло не так, и избежала использования той же температуры.
- Хорошо. – По-моему, Иолетрии не удалось окончательно убедить Рэя, но он был готов дать её гипотезе шанс. – Ты можешь попробовать наладить с ней контакт?
- Не знаю. – Дуэллийка наконец остановилась, воодушевление во взгляде сменилось обеспокоенностью. – Если я права, этот язык настолько не похож на все, нам известные, что я даже не знаю, с чего начинать. Мы ведь не обладаем способностью менять температуру на кончиках пальцев. В лингуана такая программа тоже не заложена. Это всё равно, что попытаться говорить на новоземском, не умея издавать звуки. В таких ситуациях проще общаться посредством письменности или рисунков…
- Думаешь, она умеет рисовать? – скептически спросила я.
- Она, может быть, и умеет, а вот я – нет.
Мы отреагировали на это признание короткими нервными смешками.
- Можно попробовать что-нибудь напечатать, - предложил Кен. – И показать ей. Если у них есть письменность, возможно, она тоже что-нибудь продемонстрирует. Но я не знаю, чем это поможет. Всё равно у них не будет таких букв, как у нас.
- С изображениями легче работать, - объяснила Иолетрия. – Лингуан сможет их проанализировать и составить словарь. – Мягко говоря, неполный, разумеется. Но это поможет хотя бы минимальному общению.
Скинув на землю рюкзак, она поспешила вытащить из него свой планшет и, быстро включив экран, напечатала своё имя. Затем увеличила шрифт и продемонстрировала результат медузе.
- То, что мы говорим, - она несколько раз указала на свои губы, - вот здесь. – Её палец уткнулся в планшет. – Я – Иолетрия. – Она прикоснулась сначала к собственной груди, потом к дисплею там, где было напечатано имя. Потом огляделась и дотронулась рукой до ближайшего дерева. – Это – дерево. – Дуэллийка быстро напечатала произнесённое слово.
Теперь я отчётливо видела, как передвигались зрачки медузы, следившей за движениями лингвистки. После второго взгляда на экран её словно подменили. Если прежде она почти не шевелилась, то теперь, напротив, превратилась в сплошное движение. «Зонтик» затрясся, а с щупальцами (или всё-так ногами?) и вовсе творилось нечто невообразимое. Четырьмя из них медуза крепко держалась за траву, в то время как остальные четыре словно жили своей жизнью, точнее сказать – пытались убежать от остальных. Устремлялись в сторону, насколько того позволяла физиология существа, потом возвращались назад, и снова торопились прочь.
- Что это с ней? – опасливо полюбопытствовал Кен.
- Она показывает нам куда идти! – внезапно осенило Иолетрию.
Долго не раздумывая, она шагнула в направлении, в котором перемещались подвижные щупальца. Увидев это, медуза тут же выпустила траву и поспешила в ту же сторону, активно используя окружающие предметы, чтобы отталкиваться от них, ускоряясь и корректируя траекторию. Нам ничего не оставалось, кроме как пойти следом.
Путь оказался недолгим. Вскоре мы добрались до шалаша, свитого из разнообразных лиан. Переплелись ли они естественным образом, ненароком сформировав своего рода убежище, или же мы оказались в рукотворном (точнее, щупальцетворном) доме, определить было трудно. Зато, оказавшись внутри, я увидела над головой прозрачную плёнку синего цвета, исполнявшую роль не то крыши, не то окна (во всяком случае, сквозь неё можно было, не щурясь, смотреть на достигшее зенита солнце). Казалось чрезвычайно маловероятным, чтобы эта деталь появилась здесь сама по себе. Тут уж наверняка потрудились местные обитатели.
Шалаш был невысоким, приблизительно в человеческий рост, так что дуэллийке пришлось наклонить голову. Сама медуза зависла непосредственно под потолком, края её щупалец при этом лишь чуть-чуть не доставали до пола. А дальше я увидела предмет, который стоял на этом самом полу и ради которого, судя по всему, нас сюда и привели. С этого момента мне стало уже не до медузы.
Это была крупная раковина, наподобие наших морских, с той разницей, что они серьёзно уступали ей в размерах. Вот только задняя её часть, которой положено быть пустой, была затянута плёнкой, на вид точно такой же, как та, что исполняла здесь роль окна. Но главным сюрпризом оказалось то, что сейчас на этой плёнке, один за другим, появлялись незнакомые нам символы…
- Компьютер! – выдохнул Кен, опускаясь на пол, чтобы получше рассмотреть чудо инопланетной техники.
- Похоже на то, - подтвердил Рэй.
Это действительно был компьютер. И даже тот факт, что он стоял именно на полу, быстро нашёл своё объяснение, достаточно было посмотреть на медузу. Как я уже говорила, она расположилась в шалаше, зависнув под потолком, и в результате её находившиеся на щупальцах глаза оказывались непосредственно на уровне экрана. Чего мне катастрофически не хватало в увиденной конструкции, так это клавиатуры или хотя бы какого-то её аналога. Впрочем, и в этом отношении долго искать ответа не пришлось.
Иолетрия первой заметила, что медуза обвила одним из своих щупалец небольшой отросток сбоку от дисплея-раковины, будто это был своеобразный рычаг или джойстик. Медленно опустившись на колени, лингвистка поднесла к отростку руку и, убедившись, что медуза не возражает, приложила её к шупальцу, после чего принялась следить за происходящим на экране.
- Она меняет температуру, - наконец сообщила нам дуэллийка. – При каждом изменении появляется новый символ.
- То есть это вроде как сенсорная клавиатура с одной клавишей? – Джекки с интересом подался вперёд.
- Да. – Ио воодушевлённо кивнула. – Это ведь даже логично. Они общаются, играя с теплом и холодом. Неудивительно, что тот же принцип заложен в их технологиях. Так, линги. Теперь нам предстоит поработать.
Лингуан послушно переполз ей на руку, устроившись поближе к экрану, и процесс пошёл. Мы с Рэем и Джекки вскоре покинули шалаш, чтобы не мешаться. Кен присоединился к нам чуть позже, вдоволь насмотревшись на местный гаджет (вскрыть его и разобраться, как там что работает, возможности не было, несомненно, к большому неудовольствию хакера). Насколько я успела понять, в наше отсутствие происходило следующее. Сначала лингуан набирал минимальный словарный запас: Иолетрия указывала на всевозможные предметы, а медуза набирала соответствующее слово на «клавиатуре». Затем лингуан стал фотографировать уже имевшиеся на компьютере тексты, анализировать их и, на основе полученной информации, расширять лексикон и выстраивать грамматику незнакомого языка. В итоге спустя полтора часа мы получили возможность более-менее продуктивно общаться с обитательницей этой планеты.
- Эти существа представляют собой единственный разумный вид на Арензии, - отчитывался лингуан. - Определить их число не представляется возможным, поскольку местная система счёта слишком глобально отличается от нашей. Но можно с уверенностью сказать, что население материка составляет не менее ста тысяч особей. Разделение на мужской и женский пол отсутствует. Органов слуха нет, для них непонятно само понятие звука. Информацию из окружающего мира получают при помощи зрения и осязания, чрезвычайно чувствительны к малейшим колебаниям температуры. Развитию технологий способствовало существование растений, способных генерировать электричество.
- Это будет сенсация в научном мире, - пробормотал Джекки.
Почти всё это время ботаник ползал по близлежащим кустам, исследуя местную флору.
- Включая лингвистический, - добавила Иолетрия.
- Сначала стоит подумать, надо ли сообщать научному миру о жизни на этой планете, - возразила я. – И о том, какие последствия будет иметь для неё интерес гуманоидов.
- А ещё лучше первым делом позаботиться о том, чтобы гуманоиды не прекратили своё существование, - возвратил всех с небес на землю Рэй. – Давайте все остальные проблемы решать потом. Так что, Джекки, для начала как следует опиши интересующий нас цветок. Ио, лингуан сможет перевести наш вопрос на местный язык?
- Постараемся, - пообещала лингвистка.
Они действительно работали с лингуаном в паре, совещаясь по некоторым пунктам. В конечном итоге вопрос был составлен и показан медузе. Та сразу исполнила тот же «танец» четырьмя ногами, который мы уже видели прежде, и мы загашали по джунглям следом за ней.
До поляны с синими цветами оказалось всего четверть часа пути. Но подозреваю, что сами бы мы никогда её не нашли, уж слишком хорошо прятались синие цветы под длинными и широкими листьями других растений. Зато теперь, набрав нужное количество, мы со спокойной совестью направились обратно к кораблю. Медуза нас сопровождала. Лингуан регулярно выдавал ей какие-то сообщения через планшет Иолетрии.
У звездолёта нас ожидало несколько неожиданное зрелище: здесь скопилось около дюжины сородичей нашей новой знакомой. Они рассматривали иноземное средство передвижения во все глаза (каковых у каждой было четыре), и переговаривались, обвивая друг друга своими многофункциональными щупальцами. Наша спутница произвела среди медуз особый фурор: все они разом устремились к ней, отталкиваясь от травы и близлежащих деревьев.
Лингуан поблагодарил медузу и попрощался с ней от нашего лица, также намекнув на возможные последующие визиты. Полноценной уверенности в правильности перевода ни у кого пока не было, так что оставалось лишь надеяться на лучшее. Уже заходя в корабль, я оглянулась. Несколько медуз обступили нашу знакомую и дружно обвили её вытянутое вперёд щупальце. Кажется, сейчас мне представилась редкая возможность наблюдать, как совещаются (или сплетничают) представители этого вида.
- А всё-таки наша – самая симпатичная, - объявил Кен, глядя в заменяющий окно экран десять минут спустя.
Корабль был почти готов ко взлёту. Двигатели шумели, но это точно не пугало медуз, хотя они несомненно ощущали сопутствовавшие колебания температуры.
- Меня теперь парализует?
Волна дикого, безотчётного, иррационального в сущности страха накрыла с головой.
- Мы ничего не знаем, - отрезал Рэй. – Хендрейк, не тянись к бластеру. Неизвестно, что сюда сбежится на звук выстрела.
Медуза шелохнулась, и он отодвинул меня себе за спину, после чего потянулся к переговорному устройству.
- Брэн, слышишь меня? Нам может понадобиться медицинская помощь. Скоро вернёмся на корабль.
Он осёкся, глядя, как существо снова поднимает щупальце.
Самым удивительным было то, что медуза даже не попыталась меня схватить, тем более – снова ужалить. Она застыла, вытянув конечность в мою сторону.
- Что она хочет? – выдохнула я.
- Главное, не двигайся, - велел Рэй. – Если нападёт, мы с ней справимся.
- Ножами? – скептически уточнила я, не отводя взгляда от существа, которое стояло почти неподвижно.
Лишь слегка подрагивали на ветру края «зонтика». Или мне только казалось, что на ветру?
- В крайнем случае бластерами.
- Ты же говорил, стрелять нельзя?
- Можешь обвинить меня в непоследовательности. Но лучше потом.
Джекки с шумом втянул воздух. Второе щупальце оторвалось от травы, вытянулось в мою сторону, после чего…коснулось первого, уже поднятого.
- Она хочет, чтобы ты коснулась её рукой, - предположила Ио.
- Ты думаешь? - с сомнением спросила я.
- Да. – На этот раз голос лингвистки прозвучал более уверенно. – Она показывает тебе, что делать.
- Хочет, чтобы я тоже её ужалила?
- Не знаю.
- Ладно…
- Не стоит! – вмешался Рэй, но я уже поднимала руку…
Сперва это было просто прикосновение, затем я осторожно обхватила щупальце ладонью.
- Что? – взволнованный голос Рэя прорвался сквозь мои попытки сконцентрироваться на собственных ощущениях.
- Всё нормально.
Голос подвёл, перейдя в хрип. Я была невероятно напряжена, опасаясь, что в любую секунду руку снова обожжёт, а, может, произойдёт и что-нибудь похуже. Но не происходило ровным счётом ничего.
- Как будто она чего-то ждёт от меня.
Я смотрела на медузу, но ответа не находила. Наконец, отпустила щупальце и отвела руку. Посмотрела на ладонь. Никаких следов контакта.
Медуза как будто отчаялась и, больше не стоя у меня над душой, переместилась подальше, хватаясь при передвижении за пучки травы. Ошибиться было немудрено, но, кажется, она использовала для этой цели другие щупальца.
- Я попробую, - заявила вдруг Иолетрия и, не дожидаясь нашей реакции, шагнула к медузе почти вплотную.
- Я – Иолетрия, планета Дуэлла, - чётко произнесла она и вытянула руку.
Секунду поколыхавшись на ветру, медуза обвила запястье щупальцем, как сделала совсем недавно с моей рукой. Каждый вдох и выдох давались тяжело, каждое биение сердца, казалось, встряхивает всё тело.
- Что?
На сей раз я не удержалась от вопроса, теперь понимая, что чувствуют те, кто имеет возможность лишь ждать чужих ответов.
- У неё меняется температура, - сосредоточенно хмурясь, ответила Ио. – Была примерно как у меня, сейчас резко стала холодным… Опять потеплело…
Вскоре медуза отпустила руку дуэллийки, вытянула в её сторону другое щупальце и застыла, как казалось, в ожидании. Последовав моему примеру, лингвистка ответила «рукопожатием». Никакого понятного для нас эффекта это не возымело. Не считая воздействия на саму Иолетрию, которая, массируя пальцами виски, опустив голову и прикрыв глаза, принялась что-то бормотать себе под нос. Лингуан выполз из-за её пояса и вытянул вверх длинную шею.
Переключив внимание на существо из этого мира, я принялась рассматривать его и наконец обнаружила то, чего никак не могла найти поначалу – глаза! Притом целых четыре штуки. Вот только располагались они на щупальцах (правда, не тех, которые медуза протягивала к нам с дуэллийкой), и именно поэтому я поначалу приняла их за простые пятнышки, не выполняющие никакой значимой функции.
- Кажется, я поняла! – выдохнула Иолетрия, распрямляя спину. – Температура. Она разговаривает посредством температуры!
- Ты хочешь сказать… - начал было Рэй, но лингвистка, взволнованно шагавшая взад-вперёд, продолжила, даже не заметив его слов.
- И со мной, и с Сэм она использовала одно и то же щупальце. Видимо, именно оно отвечает за передачу информации. Потрясающе. Ни у одного разумного вида, ни на одной планете не зафиксирована такая система коммуникации! Эти существа обладают способностью регулировать температуру собственного тела, - принялась объяснять она, всё-таки вспомнив о нашем существовании. – И используют её вместо слов или жестов. Каждый градус, или десятая градуса, или даже сотая – откуда нам сейчас знать? – это примерно как наша фонема. Звук, использующийся в речи, - уточнила она в ответ на несколько вопросительных взглядов. – Просто для примера: 37.1 – а, 37.2 – б, и так далее. При общении они обхватывают щупальце собеседника, восприимчивое к таким переменам, и начинают «прыгать» с одной температуры на другую, подобно тому, как мы переходим от звука к звуку.
- То есть ты считаешь, что она разумна? – уточнил Рэй.
- Практически уверена. Посмотрите, как она себя вела.
- Как? – скептически спросила я, инстинктивно поглаживая обожжённый участок кожи.
- Последовательно. Терпеливо. Попыталась «поговорить» с тобой, потом предоставила тебе возможность ответить. Проделала то же самое со мной, когда я попыталась пойти на контакт. При этом, похоже, поняла, что в первый раз что-то пошло не так, и избежала использования той же температуры.
- Хорошо. – По-моему, Иолетрии не удалось окончательно убедить Рэя, но он был готов дать её гипотезе шанс. – Ты можешь попробовать наладить с ней контакт?
- Не знаю. – Дуэллийка наконец остановилась, воодушевление во взгляде сменилось обеспокоенностью. – Если я права, этот язык настолько не похож на все, нам известные, что я даже не знаю, с чего начинать. Мы ведь не обладаем способностью менять температуру на кончиках пальцев. В лингуана такая программа тоже не заложена. Это всё равно, что попытаться говорить на новоземском, не умея издавать звуки. В таких ситуациях проще общаться посредством письменности или рисунков…
- Думаешь, она умеет рисовать? – скептически спросила я.
- Она, может быть, и умеет, а вот я – нет.
Мы отреагировали на это признание короткими нервными смешками.
- Можно попробовать что-нибудь напечатать, - предложил Кен. – И показать ей. Если у них есть письменность, возможно, она тоже что-нибудь продемонстрирует. Но я не знаю, чем это поможет. Всё равно у них не будет таких букв, как у нас.
- С изображениями легче работать, - объяснила Иолетрия. – Лингуан сможет их проанализировать и составить словарь. – Мягко говоря, неполный, разумеется. Но это поможет хотя бы минимальному общению.
Скинув на землю рюкзак, она поспешила вытащить из него свой планшет и, быстро включив экран, напечатала своё имя. Затем увеличила шрифт и продемонстрировала результат медузе.
- То, что мы говорим, - она несколько раз указала на свои губы, - вот здесь. – Её палец уткнулся в планшет. – Я – Иолетрия. – Она прикоснулась сначала к собственной груди, потом к дисплею там, где было напечатано имя. Потом огляделась и дотронулась рукой до ближайшего дерева. – Это – дерево. – Дуэллийка быстро напечатала произнесённое слово.
Теперь я отчётливо видела, как передвигались зрачки медузы, следившей за движениями лингвистки. После второго взгляда на экран её словно подменили. Если прежде она почти не шевелилась, то теперь, напротив, превратилась в сплошное движение. «Зонтик» затрясся, а с щупальцами (или всё-так ногами?) и вовсе творилось нечто невообразимое. Четырьмя из них медуза крепко держалась за траву, в то время как остальные четыре словно жили своей жизнью, точнее сказать – пытались убежать от остальных. Устремлялись в сторону, насколько того позволяла физиология существа, потом возвращались назад, и снова торопились прочь.
- Что это с ней? – опасливо полюбопытствовал Кен.
- Она показывает нам куда идти! – внезапно осенило Иолетрию.
Долго не раздумывая, она шагнула в направлении, в котором перемещались подвижные щупальца. Увидев это, медуза тут же выпустила траву и поспешила в ту же сторону, активно используя окружающие предметы, чтобы отталкиваться от них, ускоряясь и корректируя траекторию. Нам ничего не оставалось, кроме как пойти следом.
Путь оказался недолгим. Вскоре мы добрались до шалаша, свитого из разнообразных лиан. Переплелись ли они естественным образом, ненароком сформировав своего рода убежище, или же мы оказались в рукотворном (точнее, щупальцетворном) доме, определить было трудно. Зато, оказавшись внутри, я увидела над головой прозрачную плёнку синего цвета, исполнявшую роль не то крыши, не то окна (во всяком случае, сквозь неё можно было, не щурясь, смотреть на достигшее зенита солнце). Казалось чрезвычайно маловероятным, чтобы эта деталь появилась здесь сама по себе. Тут уж наверняка потрудились местные обитатели.
Шалаш был невысоким, приблизительно в человеческий рост, так что дуэллийке пришлось наклонить голову. Сама медуза зависла непосредственно под потолком, края её щупалец при этом лишь чуть-чуть не доставали до пола. А дальше я увидела предмет, который стоял на этом самом полу и ради которого, судя по всему, нас сюда и привели. С этого момента мне стало уже не до медузы.
Это была крупная раковина, наподобие наших морских, с той разницей, что они серьёзно уступали ей в размерах. Вот только задняя её часть, которой положено быть пустой, была затянута плёнкой, на вид точно такой же, как та, что исполняла здесь роль окна. Но главным сюрпризом оказалось то, что сейчас на этой плёнке, один за другим, появлялись незнакомые нам символы…
- Компьютер! – выдохнул Кен, опускаясь на пол, чтобы получше рассмотреть чудо инопланетной техники.
- Похоже на то, - подтвердил Рэй.
Это действительно был компьютер. И даже тот факт, что он стоял именно на полу, быстро нашёл своё объяснение, достаточно было посмотреть на медузу. Как я уже говорила, она расположилась в шалаше, зависнув под потолком, и в результате её находившиеся на щупальцах глаза оказывались непосредственно на уровне экрана. Чего мне катастрофически не хватало в увиденной конструкции, так это клавиатуры или хотя бы какого-то её аналога. Впрочем, и в этом отношении долго искать ответа не пришлось.
Иолетрия первой заметила, что медуза обвила одним из своих щупалец небольшой отросток сбоку от дисплея-раковины, будто это был своеобразный рычаг или джойстик. Медленно опустившись на колени, лингвистка поднесла к отростку руку и, убедившись, что медуза не возражает, приложила её к шупальцу, после чего принялась следить за происходящим на экране.
- Она меняет температуру, - наконец сообщила нам дуэллийка. – При каждом изменении появляется новый символ.
- То есть это вроде как сенсорная клавиатура с одной клавишей? – Джекки с интересом подался вперёд.
- Да. – Ио воодушевлённо кивнула. – Это ведь даже логично. Они общаются, играя с теплом и холодом. Неудивительно, что тот же принцип заложен в их технологиях. Так, линги. Теперь нам предстоит поработать.
Лингуан послушно переполз ей на руку, устроившись поближе к экрану, и процесс пошёл. Мы с Рэем и Джекки вскоре покинули шалаш, чтобы не мешаться. Кен присоединился к нам чуть позже, вдоволь насмотревшись на местный гаджет (вскрыть его и разобраться, как там что работает, возможности не было, несомненно, к большому неудовольствию хакера). Насколько я успела понять, в наше отсутствие происходило следующее. Сначала лингуан набирал минимальный словарный запас: Иолетрия указывала на всевозможные предметы, а медуза набирала соответствующее слово на «клавиатуре». Затем лингуан стал фотографировать уже имевшиеся на компьютере тексты, анализировать их и, на основе полученной информации, расширять лексикон и выстраивать грамматику незнакомого языка. В итоге спустя полтора часа мы получили возможность более-менее продуктивно общаться с обитательницей этой планеты.
- Эти существа представляют собой единственный разумный вид на Арензии, - отчитывался лингуан. - Определить их число не представляется возможным, поскольку местная система счёта слишком глобально отличается от нашей. Но можно с уверенностью сказать, что население материка составляет не менее ста тысяч особей. Разделение на мужской и женский пол отсутствует. Органов слуха нет, для них непонятно само понятие звука. Информацию из окружающего мира получают при помощи зрения и осязания, чрезвычайно чувствительны к малейшим колебаниям температуры. Развитию технологий способствовало существование растений, способных генерировать электричество.
- Это будет сенсация в научном мире, - пробормотал Джекки.
Почти всё это время ботаник ползал по близлежащим кустам, исследуя местную флору.
- Включая лингвистический, - добавила Иолетрия.
- Сначала стоит подумать, надо ли сообщать научному миру о жизни на этой планете, - возразила я. – И о том, какие последствия будет иметь для неё интерес гуманоидов.
- А ещё лучше первым делом позаботиться о том, чтобы гуманоиды не прекратили своё существование, - возвратил всех с небес на землю Рэй. – Давайте все остальные проблемы решать потом. Так что, Джекки, для начала как следует опиши интересующий нас цветок. Ио, лингуан сможет перевести наш вопрос на местный язык?
- Постараемся, - пообещала лингвистка.
Они действительно работали с лингуаном в паре, совещаясь по некоторым пунктам. В конечном итоге вопрос был составлен и показан медузе. Та сразу исполнила тот же «танец» четырьмя ногами, который мы уже видели прежде, и мы загашали по джунглям следом за ней.
До поляны с синими цветами оказалось всего четверть часа пути. Но подозреваю, что сами бы мы никогда её не нашли, уж слишком хорошо прятались синие цветы под длинными и широкими листьями других растений. Зато теперь, набрав нужное количество, мы со спокойной совестью направились обратно к кораблю. Медуза нас сопровождала. Лингуан регулярно выдавал ей какие-то сообщения через планшет Иолетрии.
У звездолёта нас ожидало несколько неожиданное зрелище: здесь скопилось около дюжины сородичей нашей новой знакомой. Они рассматривали иноземное средство передвижения во все глаза (каковых у каждой было четыре), и переговаривались, обвивая друг друга своими многофункциональными щупальцами. Наша спутница произвела среди медуз особый фурор: все они разом устремились к ней, отталкиваясь от травы и близлежащих деревьев.
Лингуан поблагодарил медузу и попрощался с ней от нашего лица, также намекнув на возможные последующие визиты. Полноценной уверенности в правильности перевода ни у кого пока не было, так что оставалось лишь надеяться на лучшее. Уже заходя в корабль, я оглянулась. Несколько медуз обступили нашу знакомую и дружно обвили её вытянутое вперёд щупальце. Кажется, сейчас мне представилась редкая возможность наблюдать, как совещаются (или сплетничают) представители этого вида.
- А всё-таки наша – самая симпатичная, - объявил Кен, глядя в заменяющий окно экран десять минут спустя.
Корабль был почти готов ко взлёту. Двигатели шумели, но это точно не пугало медуз, хотя они несомненно ощущали сопутствовавшие колебания температуры.
