Книг там оставалось полно и, вероятно, поэтому это место вызывало такой интерес у служителей города. Унести фолианты они не решались, а читать приходили.
В центре лежали каменные куски куба. Их покрывал знакомый Кларе с молодости орнамент. Не выдержав, она подошла и приложила к обломку стены ладонь. Наверное, это было глупо, но желание стрельнуло словно молния, обгоняя любые мысли и опасения.
Под руку легла холодная и равнодушная поверхность древнего артефакта. Теперь мертвого. И конечно, не того же самого, около которого сто с лишним лет назад один темный магик, которого она любила, сражался с другим — совсем темным магиком, который хотел ее убить. Тот куб стоял на болоте и был сильно поврежден.
— Это место являлось хранилищем инициирующего куба. Скорее всего, старинная библиотека, — произнесла Риц, когда нашла в себе силы перестать думать о былом, и вернулась к настоящему. — Их было не так много, и мы сможем понять, где находимся.
По правде, судьба экспедиции сейчас волновала ее меньше всего. Душу разрывала буря из чувств и воспоминаний, которые, как думала Кларина, давно умерли. Остались в прошлом вместе со старым Лиром и осколками той жизни со всеми ее надеждами и мечтами. Им не нашлось места на Земле.
Инициирующие кубы были созданы тысячи лет назад героиней лирской истории — Люсиндой Олирен, прозванной Освободительницей магии. В то время владеть волшебными силами могли не все лиряне. Сила пробуждалась лишь у тех, кто прошел жестокую инициацию: видел смерти близких, стал жертвой насилия или участвовал в зверствах. Такая инициация делала всех магиков темными, а порой сводила с ума. Поэтому долгие тысячелетия Лир жил во тьме под гнетом жестоких правителей, упивавшихся властью над простыми смертными.
Конец мракобесию положила Люсинда. Она создала кубы — в то время они помещались у нее на ладони, и замкнула в них процессы таким образом, что у лирян отпала надобность в темной инициации. Она сделала основной и дублирующий пояса своих артефактов по всему миру, и магия стала доступна для всех.
Но система оказалась несовершенна и через три тысячелетия дала сбой. Долгие столетия лиряне жили в свое удовольствие, а потом начались аномалии. Все потому, что кубы служили накопителями темной энергии от инициации и недооплаченной магии. А магики колдовали очень много. Каждый чих, каждую проблему они решали посредством чар, ведь их дар был почти безграничен. Так, кубы копили в себе потоки темной энергии, становясь год от года все больше. Это не могло продолжаться вечно, и темная энергия стала вырываться наружу, порождая жуткие аномалии и заставляя весь Лир трещать по швам. Это стало началом конца. Сам конец наступил, когда кубы стали взрываться от натуги, как это произошло здесь лет сто тому назад.
А Кларина — тогда молодая стажерка в полицейском участке, оказалась втянута в жутковатую историю с другим таким же кубом, который находился в Услимских топях, неподалеку от города Мюста. Выпутаться ей помогал темный магик, граф и посланец самого императора — Годерик Олаф фон Рильхмайер. Темным он стал не по своему выбору, а по стечению обстоятельств, поэтому стереотипам о темных упрямо не соответствовал. Она в него, кстати, тогда влюбилась, как и он в нее.
Граф хотел надолго остаться около поврежденного артефакта, чтобы постепенно нейтрализовать всю накопленную темную энергию и избежать взрыва, подобного тому, что случился здесь. Но Кларина убедила Рильхмайера уйти вместе с ней. Он наложил чары на куб и собирался возвращаться к нему ежедневно до тех пор, пока магикам не придет время покинуть Лир.
План сработал, и Кларина была очень счастлива. Чуть меньше года. А потом он не вернулся с болота. Портал, через который граф ходил в сердце топей, закрылся, на болоте начала твориться откровенная чертовщина, и даже вызванная из императорской канцелярии спасательная экспедиция ничего не смогла сделать. Там была настоящая энергетическая буря.
Губы Клары дрогнули. Она вспомнила, как безнадежно пыталась найти его в топях. А потом сбежала из Лира с остальными. Все внутри нее поднялось и ухнуло куда-то. Прошло столько лет.
Ей было только двадцать три, когда Рильхмайер пропал. Год она пыталась узнать, жив ли он, и что с ним случилось. Время выдалось очень неспокойное. Темной энергии вырывалось на свободу все больше и все чаще приходилось разбираться с последствиями. Укрощать новоявленных чудовищ, искать пропавшие поселения, затянутые в подпространственные дыры, защищать магиков от температурных скачков, мутаций, от вороха другой жути, при воспоминаниях о которой и сейчас у нее шевелились волосы на голове. Но она все это делала, потому что служила в императорской канцелярии, где до последнего надеялись сохранить порядок, пока искали новый мир. Хаос с каждым днем нарастал. И Кларина была вынуждена запихать поглубже в клочья разбитое сердце, чтобы делать свою работу.
Примерно через год после исчезновения Рильхмайера дата Перехода была назначена. Он так и не вернулся и не был найден. Что с ним случилось, оставалось неизвестным.
Кларина тогда едва не сошла с ума. Если до этого в ней еще жила надежда, то после отправления на Землю ждать было нечего. Пройдя через невозможное, она все-таки нашла тот куб. Точнее, его развалины, но никаких магиков здесь не нашлось. Ни живых, ни мертвых, ни темных, ни светлых.
Наверное, вид тех черных каменных осколков помог ей поставить точку. Ей даже стало легче! Ушла надежда, что постоянно бередила незаживающую рану. И боль стала потихоньку отпускать. Боль, но не вина. Риц все думала, могло ли что-то пойти не так с кубом оттого, что она уговорила Годерика уйти вместе с ней, а не остаться рядом с артефактом? Или он был обречен заранее?
Через две недели после последнего похода на болота Риц вошла в межмировой портал Перехода и даже не обернулась. Она ушла жить на Землю вместе с тысячами таких же бездомных скитальцев. Там переселенцев ждало столько проблем и неприятностей! И Кларина предпочла погрузиться в работу с головой, чтобы забыться. Со временем у нее это получилось.
— Эй, Клара, — негромко позвал ее Том. — Все нормально? Ты белая как мел.
— Да, все хорошо, — Клара отошла от обломков и больше не смотрела в их сторону. — Попробуем найти название этого места. И какую-нибудь карту.
Магики пошли в сторону книжных полок, но в этот момент черные заросли всколыхнулись, и под купол шагнул Аластор с тремя стражниками с жезлами наперевес.
— Я и так скажу вам, как называлось это место, — холодом в его голосе можно было заморозить целое озеро. — Не трогайте книги. Не злоупотребляйте нашим доверием еще больше!
Ишь, как он заговорил! Кларина фыркнула, а всколыхнувшая злость смахнула боль, сжимающую сердце. Ей сразу же стало легче!
— И как же оно называется? — уточнила она, остановившись и уперев одну руку в бок.
Интересно, не проще ли сразу было ответить на все вопросы, а не строить из себя недотрогу, избегая обещанной встречи?
Вместо ответа стражники наставили на них шарообразные навершия посохов, по которым тут же запрыгали фиолетовые молнии. Кларина проглотила подготовленное предложение, а Томми выставил вперед ладонь:
— Тише-тише, — проговорил он. — В чем дело?
Все оборачивалось хуже, чем он опасался, ведь с метками антимагии много не наколдуешь. А его броня сгинула в подземелье переродков.
— Вам не стоило приходить в Альванар! — каркнул Аластор хрипло.
Риц хмыкнула. Можно подумать, у них был выбор! Она смотрела исподлобья. Просчитывала, скольких сможет уложить, прежде чем фиолетовые молнии доберутся до нее. Выходило так, что даже при участии Томми стабильно оставался еще один стражник и Аластор. Дело запахло жареным.
— Успокойтесь, уважаемый, — спокойно произнесла она и вернулась к развалинам куба, чтобы примостить на павшей реликвии свой зад. Навершия посохов следили за ней, словно глаза хищных птиц, но Аластор немного сбился с толку, а именно того ей и требовалось. И нет, она не боялась. Знала, что умрет не здесь и не сегодня.
— Вы знаете, откуда нам, по-вашему, не стоило приходить? С той стороны было подземелье… Дальше рассказывать, или вы и так осведомлены?
Поначалу Риц еще сомневалась, стоит ли говорить правду. Но это была импровизация, а потом лицо старика стало неуловимо меняться, и Кларина поняла, он в курсе, о чем речь. Это было уже интереснее.
— Поделитесь, кто эти несчастные по ту сторону, что снабжают вас магией, словно дойные коровы молоком?
— Что? — фыркнул на заднем плане Флоц и уставился на нее, на миг позабыв о фиолетовых молниях, что грозили вот-вот сорваться в его сторону.
Клара была слишком занята, вцепившись взглядом в лицо Аластора. Козырей у нее особо не имелось. Единственный шанс был выехать на наглости и везении.
— Кто вы? — глухо спросил правитель Альванара, а Кларина метнула взгляд на стражников.
Те удивленно переглядывались, и магичка поняла, что козыри у нее все-таки есть.
— В городе не знают об этой особенности вашей магии, верно?
Что подземники посылают силу сюда через черную грязь, Кларина догадалась случайно и не сразу. Местная магия казалась ей странной, а переродки в улье явно совершали некое массовое действо, так не присущее существам безумным и остервенелым, с жаждой крови. Они транслировали потоки силы. Те падали в черный провал, тот же самый, куда ухнули и магбезы. Клара и Томми появились в Альванаре. Логично, что и сила приходила сюда же. И потом, в ней было что-то сродни подземникам, что-то такое же холодное и немного осклизлое.
Скальный потолок в пещере с грязевым озером накрывал лишь небольшую его часть. Затем свод понижался и сливался с темнотой в отдалении. Там же терялась и черная жижа, которая соединялась с мраком подземелья, рассеять который не мог даже солнечный свет. И от этого казалось, что озеро тьмы бесконечно. Скорее всего, тьма и была бесконечной, неведомо какими кривыми путями она соединяла улей и полуподземный город на развалинах древней библиотеки.
Что это за чернота, это озеро или нити вокруг обломков куба еще предстояло выяснить. Но они явно имели общую природу. Как и видения Кларины, где изобиловали черные маслянистые капли.
Магичка пристально смотрела в тусклые глаза Аластора. Он в ответ смотрел тяжело и исподлобья. Вот почему они спокойно жили и не опасались переродков. Те были у Альванара на службе. И вот почему горожане спокойно пользовались магией. Мутировавшая сила не причиняла вред Лиру. Ею можно было колдовать сколько хочешь. И спокойно спать, не зная, откуда она берется.
— Думаю, нам лучше продолжить в моих покоях, — нехотя предложил старик, и Клара едва заметно ухмыльнулась.
Это было другое дело.
— Итак, кто же вы? — уже спокойнее уточнил Аластор, когда все трое без лишних ушей устроились в его личных апартаментах.
Правитель Альванара жил в живописных пещерах с потоками золотистого дневного света и пением птиц, доносящимся сверху, из дыр в потолке. Оттуда же шел и свежий воздух, а от дождей и насекомых наверняка спасались заклинаниями. Пол здесь также был устлан циновками. Только побольше, поновее и с более затейливыми рисунками.
Магики расположились за небольшим, круглым столом из цельного камня, на который падал толстый солнечный сноп. На поверхности, вероятно, наступил полдень.
— А на кого вы подумали? — Кларина не привыкла отвечать на вопросы. Она сама хотела их задавать.
— После того как вы пошли к кубу, я решил, что вы приспешники Темного Сеятеля.
Голос Аластора дрогнул при упоминании нового персонажа, а брови Риц сами уползли вверх от удивления.
— Темного? Сеятеля?
— Мы с Земли, — не выдержал этих игр Томми. — Мира, куда отправил всех император перед кончиной.
Теперь взлетели брови Аластора. Такого поворота он не ожидал. За столом воцарилось молчание. Каждый смаковал услышанное, размышляя, как бы узнать больше, не сильно вдаваясь в подробности про себя.
— И что вам надо? — не очень-то вежливо поинтересовался седовласый правитель, не понимая, зачем магикам возвращаться теперь.
— Хотим узнать, кто такой этот Темный Сеятель, — брякнула Кларина, опередив Томми и стрельнув в него нехорошим взглядом.
Тот как раз открыл рот, чтобы выложить все как на духу. Услышав версию Риц, он глубоко вздохнул и заткнулся, так и не проронив ни звука.
— Здесь все просто, — недобро ухмыльнулся Аластор. — Он сеет тьму.
Они с Клариной будто пытались проглядеть по дыре друг в друге. Томми тем временем всерьез заинтересовался разглядыванием потолка. Риц вздохнула и решила зайти с другой стороны:
— Аластор, вы хотите, чтобы мы покинули Альванар?
Тот медленно кивнул.
— Тогда расскажите, как его найти?
— Только конченные идиоты будут искать встречи с ним. Ведь он превращает все, к чему прикоснется, в черную массу. Но вам виднее.
Клара сглотнула, пропустив плохо завуалированное оскорбление мимо ушей. Они с Флоцем переглянулись. Вопреки всему альванарцы жили в непосредственной близости с этой тьмой. Появилась она явно не вчера, значит, их все устраивало.
— А вам эта черная масса не мешает? — все-таки спросила Риц, которой требовались все точки над и.
— Найти его несложно, — недовольно мотнув головой, ушел от ответа Аластор. — Встретив его, вы не ошибетесь. И еще он носит змеиное кольцо на левой руке.
Риц чуть не поперхнулась, хотя уже не рассчитывала услышать что-то интересное. Она знала только одного магика с таким кольцом. Нет, конечно, волшебных колец в Лире было не счесть. И со змеями тоже. Но именно сейчас, в этот момент Кларина не сомневалась, что принадлежит оно Уно Змиинезу. Темному магику, с которым были связаны ее злоключения в молодости: смерть отца, потеря магии. Это с ним сражался граф Рильхмайер около куба на болоте и вроде даже победил его.
Так ей тогда казалось. А может, в этом вся причина? Годерик не вернулся к ней и не ушел на Землю, потому что его убил каким-то образом восставший из мертвых Змиинез? Это было на грани фантастики. Так же как и многое другое, связанное с аномалиями. Так что, все возможно.
Кларина вздохнула, не зная, что и думать. Ее смятение отразилось на лице настолько сильно, что Аластор сжалился.
— Не думайте, что мы какие-то монстры, раз живем здесь, рядом с тьмой, и пользуемся магией существ из подземелья. Пригодных для жизни мест осталось не так много, а Темный Сеятель может наследить около любого из них. Нам не под силу сразиться с ним. Если бы мы пытались, Альванар давно был бы уничтожен. Мы ему не мешаем, он не обращает на нас внимания. Жизнь надолго ушла под землю после извержения. И там разделилась на разумную и дикую ветви. Мы этого не выбирали, так же как и не придумывали законов, по которым теперь живет Лир. Наш мир всеми силами пытается избавиться от старой магии.
— Извержения? — уточнил Томми, который вернул внимание к разговору, как только Аластор решил открыться.
— Главного взрыва инициирующих артефактов, — пояснил старик. — Это произошло незадолго до Перехода. Кто-то собрал пять или семь кубов и сделал так, чтобы они разрушились и выпустили накопленную силу одновременно.
— Кто-то? — устало уточнила Клара, которую покоробило отношение альванарцев к носителю змеиного перстня даже несмотря на объяснение старика. Будто их не волновало, что этот персонаж творит с Лиром. Они ведь не могли обманываться и верить, что последствия так никогда и не наступят?
В центре лежали каменные куски куба. Их покрывал знакомый Кларе с молодости орнамент. Не выдержав, она подошла и приложила к обломку стены ладонь. Наверное, это было глупо, но желание стрельнуло словно молния, обгоняя любые мысли и опасения.
Под руку легла холодная и равнодушная поверхность древнего артефакта. Теперь мертвого. И конечно, не того же самого, около которого сто с лишним лет назад один темный магик, которого она любила, сражался с другим — совсем темным магиком, который хотел ее убить. Тот куб стоял на болоте и был сильно поврежден.
— Это место являлось хранилищем инициирующего куба. Скорее всего, старинная библиотека, — произнесла Риц, когда нашла в себе силы перестать думать о былом, и вернулась к настоящему. — Их было не так много, и мы сможем понять, где находимся.
По правде, судьба экспедиции сейчас волновала ее меньше всего. Душу разрывала буря из чувств и воспоминаний, которые, как думала Кларина, давно умерли. Остались в прошлом вместе со старым Лиром и осколками той жизни со всеми ее надеждами и мечтами. Им не нашлось места на Земле.
Инициирующие кубы были созданы тысячи лет назад героиней лирской истории — Люсиндой Олирен, прозванной Освободительницей магии. В то время владеть волшебными силами могли не все лиряне. Сила пробуждалась лишь у тех, кто прошел жестокую инициацию: видел смерти близких, стал жертвой насилия или участвовал в зверствах. Такая инициация делала всех магиков темными, а порой сводила с ума. Поэтому долгие тысячелетия Лир жил во тьме под гнетом жестоких правителей, упивавшихся властью над простыми смертными.
Конец мракобесию положила Люсинда. Она создала кубы — в то время они помещались у нее на ладони, и замкнула в них процессы таким образом, что у лирян отпала надобность в темной инициации. Она сделала основной и дублирующий пояса своих артефактов по всему миру, и магия стала доступна для всех.
Но система оказалась несовершенна и через три тысячелетия дала сбой. Долгие столетия лиряне жили в свое удовольствие, а потом начались аномалии. Все потому, что кубы служили накопителями темной энергии от инициации и недооплаченной магии. А магики колдовали очень много. Каждый чих, каждую проблему они решали посредством чар, ведь их дар был почти безграничен. Так, кубы копили в себе потоки темной энергии, становясь год от года все больше. Это не могло продолжаться вечно, и темная энергия стала вырываться наружу, порождая жуткие аномалии и заставляя весь Лир трещать по швам. Это стало началом конца. Сам конец наступил, когда кубы стали взрываться от натуги, как это произошло здесь лет сто тому назад.
А Кларина — тогда молодая стажерка в полицейском участке, оказалась втянута в жутковатую историю с другим таким же кубом, который находился в Услимских топях, неподалеку от города Мюста. Выпутаться ей помогал темный магик, граф и посланец самого императора — Годерик Олаф фон Рильхмайер. Темным он стал не по своему выбору, а по стечению обстоятельств, поэтому стереотипам о темных упрямо не соответствовал. Она в него, кстати, тогда влюбилась, как и он в нее.
Граф хотел надолго остаться около поврежденного артефакта, чтобы постепенно нейтрализовать всю накопленную темную энергию и избежать взрыва, подобного тому, что случился здесь. Но Кларина убедила Рильхмайера уйти вместе с ней. Он наложил чары на куб и собирался возвращаться к нему ежедневно до тех пор, пока магикам не придет время покинуть Лир.
План сработал, и Кларина была очень счастлива. Чуть меньше года. А потом он не вернулся с болота. Портал, через который граф ходил в сердце топей, закрылся, на болоте начала твориться откровенная чертовщина, и даже вызванная из императорской канцелярии спасательная экспедиция ничего не смогла сделать. Там была настоящая энергетическая буря.
Губы Клары дрогнули. Она вспомнила, как безнадежно пыталась найти его в топях. А потом сбежала из Лира с остальными. Все внутри нее поднялось и ухнуло куда-то. Прошло столько лет.
Ей было только двадцать три, когда Рильхмайер пропал. Год она пыталась узнать, жив ли он, и что с ним случилось. Время выдалось очень неспокойное. Темной энергии вырывалось на свободу все больше и все чаще приходилось разбираться с последствиями. Укрощать новоявленных чудовищ, искать пропавшие поселения, затянутые в подпространственные дыры, защищать магиков от температурных скачков, мутаций, от вороха другой жути, при воспоминаниях о которой и сейчас у нее шевелились волосы на голове. Но она все это делала, потому что служила в императорской канцелярии, где до последнего надеялись сохранить порядок, пока искали новый мир. Хаос с каждым днем нарастал. И Кларина была вынуждена запихать поглубже в клочья разбитое сердце, чтобы делать свою работу.
Примерно через год после исчезновения Рильхмайера дата Перехода была назначена. Он так и не вернулся и не был найден. Что с ним случилось, оставалось неизвестным.
Кларина тогда едва не сошла с ума. Если до этого в ней еще жила надежда, то после отправления на Землю ждать было нечего. Пройдя через невозможное, она все-таки нашла тот куб. Точнее, его развалины, но никаких магиков здесь не нашлось. Ни живых, ни мертвых, ни темных, ни светлых.
Наверное, вид тех черных каменных осколков помог ей поставить точку. Ей даже стало легче! Ушла надежда, что постоянно бередила незаживающую рану. И боль стала потихоньку отпускать. Боль, но не вина. Риц все думала, могло ли что-то пойти не так с кубом оттого, что она уговорила Годерика уйти вместе с ней, а не остаться рядом с артефактом? Или он был обречен заранее?
Через две недели после последнего похода на болота Риц вошла в межмировой портал Перехода и даже не обернулась. Она ушла жить на Землю вместе с тысячами таких же бездомных скитальцев. Там переселенцев ждало столько проблем и неприятностей! И Кларина предпочла погрузиться в работу с головой, чтобы забыться. Со временем у нее это получилось.
— Эй, Клара, — негромко позвал ее Том. — Все нормально? Ты белая как мел.
— Да, все хорошо, — Клара отошла от обломков и больше не смотрела в их сторону. — Попробуем найти название этого места. И какую-нибудь карту.
Магики пошли в сторону книжных полок, но в этот момент черные заросли всколыхнулись, и под купол шагнул Аластор с тремя стражниками с жезлами наперевес.
— Я и так скажу вам, как называлось это место, — холодом в его голосе можно было заморозить целое озеро. — Не трогайте книги. Не злоупотребляйте нашим доверием еще больше!
Ишь, как он заговорил! Кларина фыркнула, а всколыхнувшая злость смахнула боль, сжимающую сердце. Ей сразу же стало легче!
— И как же оно называется? — уточнила она, остановившись и уперев одну руку в бок.
Интересно, не проще ли сразу было ответить на все вопросы, а не строить из себя недотрогу, избегая обещанной встречи?
Вместо ответа стражники наставили на них шарообразные навершия посохов, по которым тут же запрыгали фиолетовые молнии. Кларина проглотила подготовленное предложение, а Томми выставил вперед ладонь:
— Тише-тише, — проговорил он. — В чем дело?
Все оборачивалось хуже, чем он опасался, ведь с метками антимагии много не наколдуешь. А его броня сгинула в подземелье переродков.
— Вам не стоило приходить в Альванар! — каркнул Аластор хрипло.
Риц хмыкнула. Можно подумать, у них был выбор! Она смотрела исподлобья. Просчитывала, скольких сможет уложить, прежде чем фиолетовые молнии доберутся до нее. Выходило так, что даже при участии Томми стабильно оставался еще один стражник и Аластор. Дело запахло жареным.
— Успокойтесь, уважаемый, — спокойно произнесла она и вернулась к развалинам куба, чтобы примостить на павшей реликвии свой зад. Навершия посохов следили за ней, словно глаза хищных птиц, но Аластор немного сбился с толку, а именно того ей и требовалось. И нет, она не боялась. Знала, что умрет не здесь и не сегодня.
— Вы знаете, откуда нам, по-вашему, не стоило приходить? С той стороны было подземелье… Дальше рассказывать, или вы и так осведомлены?
Поначалу Риц еще сомневалась, стоит ли говорить правду. Но это была импровизация, а потом лицо старика стало неуловимо меняться, и Кларина поняла, он в курсе, о чем речь. Это было уже интереснее.
— Поделитесь, кто эти несчастные по ту сторону, что снабжают вас магией, словно дойные коровы молоком?
— Что? — фыркнул на заднем плане Флоц и уставился на нее, на миг позабыв о фиолетовых молниях, что грозили вот-вот сорваться в его сторону.
Клара была слишком занята, вцепившись взглядом в лицо Аластора. Козырей у нее особо не имелось. Единственный шанс был выехать на наглости и везении.
— Кто вы? — глухо спросил правитель Альванара, а Кларина метнула взгляд на стражников.
Те удивленно переглядывались, и магичка поняла, что козыри у нее все-таки есть.
— В городе не знают об этой особенности вашей магии, верно?
Что подземники посылают силу сюда через черную грязь, Кларина догадалась случайно и не сразу. Местная магия казалась ей странной, а переродки в улье явно совершали некое массовое действо, так не присущее существам безумным и остервенелым, с жаждой крови. Они транслировали потоки силы. Те падали в черный провал, тот же самый, куда ухнули и магбезы. Клара и Томми появились в Альванаре. Логично, что и сила приходила сюда же. И потом, в ней было что-то сродни подземникам, что-то такое же холодное и немного осклизлое.
Скальный потолок в пещере с грязевым озером накрывал лишь небольшую его часть. Затем свод понижался и сливался с темнотой в отдалении. Там же терялась и черная жижа, которая соединялась с мраком подземелья, рассеять который не мог даже солнечный свет. И от этого казалось, что озеро тьмы бесконечно. Скорее всего, тьма и была бесконечной, неведомо какими кривыми путями она соединяла улей и полуподземный город на развалинах древней библиотеки.
Что это за чернота, это озеро или нити вокруг обломков куба еще предстояло выяснить. Но они явно имели общую природу. Как и видения Кларины, где изобиловали черные маслянистые капли.
Магичка пристально смотрела в тусклые глаза Аластора. Он в ответ смотрел тяжело и исподлобья. Вот почему они спокойно жили и не опасались переродков. Те были у Альванара на службе. И вот почему горожане спокойно пользовались магией. Мутировавшая сила не причиняла вред Лиру. Ею можно было колдовать сколько хочешь. И спокойно спать, не зная, откуда она берется.
— Думаю, нам лучше продолжить в моих покоях, — нехотя предложил старик, и Клара едва заметно ухмыльнулась.
Это было другое дело.
***
— Итак, кто же вы? — уже спокойнее уточнил Аластор, когда все трое без лишних ушей устроились в его личных апартаментах.
Правитель Альванара жил в живописных пещерах с потоками золотистого дневного света и пением птиц, доносящимся сверху, из дыр в потолке. Оттуда же шел и свежий воздух, а от дождей и насекомых наверняка спасались заклинаниями. Пол здесь также был устлан циновками. Только побольше, поновее и с более затейливыми рисунками.
Магики расположились за небольшим, круглым столом из цельного камня, на который падал толстый солнечный сноп. На поверхности, вероятно, наступил полдень.
— А на кого вы подумали? — Кларина не привыкла отвечать на вопросы. Она сама хотела их задавать.
— После того как вы пошли к кубу, я решил, что вы приспешники Темного Сеятеля.
Голос Аластора дрогнул при упоминании нового персонажа, а брови Риц сами уползли вверх от удивления.
— Темного? Сеятеля?
— Мы с Земли, — не выдержал этих игр Томми. — Мира, куда отправил всех император перед кончиной.
Теперь взлетели брови Аластора. Такого поворота он не ожидал. За столом воцарилось молчание. Каждый смаковал услышанное, размышляя, как бы узнать больше, не сильно вдаваясь в подробности про себя.
— И что вам надо? — не очень-то вежливо поинтересовался седовласый правитель, не понимая, зачем магикам возвращаться теперь.
— Хотим узнать, кто такой этот Темный Сеятель, — брякнула Кларина, опередив Томми и стрельнув в него нехорошим взглядом.
Тот как раз открыл рот, чтобы выложить все как на духу. Услышав версию Риц, он глубоко вздохнул и заткнулся, так и не проронив ни звука.
— Здесь все просто, — недобро ухмыльнулся Аластор. — Он сеет тьму.
Они с Клариной будто пытались проглядеть по дыре друг в друге. Томми тем временем всерьез заинтересовался разглядыванием потолка. Риц вздохнула и решила зайти с другой стороны:
— Аластор, вы хотите, чтобы мы покинули Альванар?
Тот медленно кивнул.
— Тогда расскажите, как его найти?
— Только конченные идиоты будут искать встречи с ним. Ведь он превращает все, к чему прикоснется, в черную массу. Но вам виднее.
Клара сглотнула, пропустив плохо завуалированное оскорбление мимо ушей. Они с Флоцем переглянулись. Вопреки всему альванарцы жили в непосредственной близости с этой тьмой. Появилась она явно не вчера, значит, их все устраивало.
— А вам эта черная масса не мешает? — все-таки спросила Риц, которой требовались все точки над и.
— Найти его несложно, — недовольно мотнув головой, ушел от ответа Аластор. — Встретив его, вы не ошибетесь. И еще он носит змеиное кольцо на левой руке.
Риц чуть не поперхнулась, хотя уже не рассчитывала услышать что-то интересное. Она знала только одного магика с таким кольцом. Нет, конечно, волшебных колец в Лире было не счесть. И со змеями тоже. Но именно сейчас, в этот момент Кларина не сомневалась, что принадлежит оно Уно Змиинезу. Темному магику, с которым были связаны ее злоключения в молодости: смерть отца, потеря магии. Это с ним сражался граф Рильхмайер около куба на болоте и вроде даже победил его.
Так ей тогда казалось. А может, в этом вся причина? Годерик не вернулся к ней и не ушел на Землю, потому что его убил каким-то образом восставший из мертвых Змиинез? Это было на грани фантастики. Так же как и многое другое, связанное с аномалиями. Так что, все возможно.
Кларина вздохнула, не зная, что и думать. Ее смятение отразилось на лице настолько сильно, что Аластор сжалился.
— Не думайте, что мы какие-то монстры, раз живем здесь, рядом с тьмой, и пользуемся магией существ из подземелья. Пригодных для жизни мест осталось не так много, а Темный Сеятель может наследить около любого из них. Нам не под силу сразиться с ним. Если бы мы пытались, Альванар давно был бы уничтожен. Мы ему не мешаем, он не обращает на нас внимания. Жизнь надолго ушла под землю после извержения. И там разделилась на разумную и дикую ветви. Мы этого не выбирали, так же как и не придумывали законов, по которым теперь живет Лир. Наш мир всеми силами пытается избавиться от старой магии.
— Извержения? — уточнил Томми, который вернул внимание к разговору, как только Аластор решил открыться.
— Главного взрыва инициирующих артефактов, — пояснил старик. — Это произошло незадолго до Перехода. Кто-то собрал пять или семь кубов и сделал так, чтобы они разрушились и выпустили накопленную силу одновременно.
— Кто-то? — устало уточнила Клара, которую покоробило отношение альванарцев к носителю змеиного перстня даже несмотря на объяснение старика. Будто их не волновало, что этот персонаж творит с Лиром. Они ведь не могли обманываться и верить, что последствия так никогда и не наступят?
