Скинув плащ молчаливому парню на руки и бросив поверх визитку с моим настоящим именем, без приглашения проскользнула внутрь. Изнутри дом был так же… прекрасен, как и снаружи. Стены нуждались в срочном ремонте, половина мебели была укрыта пыльными чехлами, а грязь и песок под ногами кричали о необходимости пороть слуг. Подозреваю, одного единственного, опрометью кинувшегося вверх по скрипящей лестнице, так и не выпустив мой плащ из рук. К рассохшимся перилам я бы вообще не рискнула прикасаться, да и несколько верхних ступеней не внушали доверия.
Мне пришлось самой подкинуть дров в камин в просторной зале, слишком огромной, чтобы держать тепло и противостоять сквознякам. Если память мне не изменяет, основное отопление здесь представляло собой сложную систему труб и дымоходом, придуманную сотню лет назад одним отчаянным изобретателем. Гильдия каменщиков тогда только пальцем у виска покрутила, но нашёлся отчаянный богач, рискнувший опробовать любопытное изобретение. И в былые времена даже в лютый мороз хозяева, будь на то их желание, могли босиком расхаживать по дому. Но кому из высокородных подобная блажь придёт в голову?..
- Госпожа Раладарис? – сухо проскрипели у меня за спиной с лёгким акцентом.
Я, подправив кочергой поленья, обернулась через плечо.
Мужчина был явно не в лучшей форме. Его откровенно недружелюбный взгляд из-под опухших век ставил под сомнение успех всего предприятия. А след от подушки на помятом небритом лице не внушал того трепета, который должен испытывать простой смертный при виде настоящего мастера клинков, да ещё и истрийца. Образ дополняла несвежая сорочка с пятнами не то вина, не то ещё чего… Хозяин даже не удосужился накинуть поверх камзол, чтобы их скрыть. А видавшие лучшие времена сапоги напомнили, что и мой бюджет не безграничен, если я собираюсь брать уроки у этого пройдохи.
«Если меня согласятся обучать», - мысленно поправила себя и встала в полный рост.
- Господин Норрадо, - слегка склонила голову в знак приветствия.
- Знаете ли вы, госпожа Раладарис…
- Что очень похожа на свою бабку? – осмелилась перебить я, мысленно прикидывая возраст мужчины. – Мне постоянно кто-то об этом напоминает. Вы её знали?
- Имел несчастье, - без тени насмешки ответил тот, жестом приглашая сесть в одно из кресел напротив камина. – Думаю, она не раз перевернулась в фамильном склепе, зная, кто теперь живёт в доме её старшей дочери.
- Спешу вас огорчить, она не захоронена в фамильном склепе. Бесследно исчезла много лет назад.
- Правда? Как на неё это похоже. Вы уверена, что она мертва?
- Абсолютной. Мой отец проводил взывание.
- О, талантливый был человек. Мои соболезнования.
Я дёрнула плечом, давая понять, что эта шрам почти не болит. Вновь появился слуга, успевший в отличии от своего хозяина не только сбегать на кухню и собрать все съедобное, что есть в доме, но и надеть свежую рубашку, и даже причесаться.
А мальчишка не так уж и плох, как показалось на первый взгляд.
По прежнему не проронив ни слова, он накрыл на стол в меру своих возможностей и бесшумно удалился. Истриец любезно предложив вина и получив отказ, щедро плеснул себе. Если он будет продолжать в таком же темпе, то моя просьба потеряет всякий смысл. Я невольно поморщилась: кислый запах давал понять, что вино крепкое и, увы, не из благородных виноградников.
- Так что же привело вас в это богами забыто место, госпожа Раладарис?
- Если бы вы заботились о доме как следует, то оно не было бы таким уж и забытым.
- Не вам меня упрекать, - холодно возразил истриец. И в отблеске его зрачков я вновь, нет, не увидела, а почувствовала кожей ту же тень, что мелькнула в первое мгновенье на лице прислуги. - Если бы поспешили вступить в права наследования, то, кто знает, может ваш алчный король одарил бы меня чем-то менее дряхлым и зловещим.
- Не ждите оправданий, у меня не было такой возможности, делами семьи управляла моя другая тётка. И делала это, судя по всему, непростительно безобразно, как и всё в своей жизни, - я пронаблюдала за вторым бокалом, осушённым в мгновение ока. – Так дом вы получили в дар? Как интересно.
- И дом, и земли, и ту прорву призраков, что блуждает здесь по ночам, не давая спать честным людям. Подозреваю, что ваш король зло пошутил надо мной. Но, - он отсалютовал мне очередной порцией дешёвого вина, - настоящего истрийца этим не запугать.
Тогда отчего ты так спешишь надраться, как портовый работяга в день получения законного заработка?
С домом что-то не так, я знала это ещё не прикоснувшись к кованным кольцам ворот. Хоть я была здесь всего один раз, совсем маленькой и почти ничего не помнила, дом ждал меня, молил о помощи в каждом шорохе и протяжном скрипе половиц.
- Я пришла не за этим, господин Норрадо. Мне нужен учитель - мастер клинков. Такой, как вы, не прячущийся в кусты при первом шорохе на погосте, - видя недоверие в его взгляде, тихо добавила. – Я щедро заплачу, мастер, как истинная Раладарис.
Он отставил кубок и, нервно дёрнув щекой, расхохотался. Истерично, злорадно, пока смех не перешёл в булькающий кашель. Ему понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя, выровнять дыхание, утереть платком рот, выдав чёткое «Нет!»
- Почему? – я испытала злорадное удовлетворение от его отказа, но где-то внутри неожиданно шевельнулся червячок обиды. Я, конечно, безнадёжна, но неужели он срисовал это на глаз?
- Потому что я так хочу, - глумливо ответил истриец и зашёлся в новом приступе кашля.
- Чёрная лоза, если не ошибаюсь, - этот кашель трудно было не узнать. Полуболезнь, полупроклятие, от которого пока не нашли лекарство. Оно крепко въедалось в лёгкие, убивая долго и мучительно даже такого сильно и крепкого мужчину, как истриец. После войны многие, как «награду» от самой Дарующей покой, принесли её в Белаорское королевство. – Где же вы умудрились её подцепить, господин Норрадо? Кажется, её соцветия не выносят нашего холодного климата…
- Не ваше дело, - огрызнулся мужчина, без стеснения сплёвывая кровь. Теперь можно не сомневаться в происхождении пятен на рубашке. – Отличная мы парочка, да, госпожа Раладарис, проклятый дом и умирающим в нём проклятым истрийцем? Ваша бабка помирает со смеху за кромкой.
- Я могу привести целителя…
- В бездну всех целителей! Думаете, я не пытался, не искал лекарство? Нет его! Ни у эльфов, ни у святош! Нет - и всё тут. Сдохну и будет в вашем родовом гнёздышке на одно умертвие больше, - от волнения акцент его акцент стал более заметен.
- А что, - осторожно предположила я, - если лекарство всё же есть. И я даже смогу его достать…
- Вздор! Не вселяйте в меня напрасную надежду, госпожа Раладарис, я слишком устал ждать чудес. Тем более - от некромантов! Я не буду вас учить – и точка.
Он залпом осушил остатки вина прямо из горлышка мутной бутылки, сморщился, прекрасно осознавая на какое дно жизни скатился и громко позвал слугу:
- Рик, где тебя бездна носит?! Проводи нашу гостью – аудиенция закончена. И подай ещё вина.
Я спокойно поднялась из старого кресла, которое в детстве казалось невероятно огромным, вежливо поклонилась хозяину дома и, кинув «Не провожайте!», поспешила на выход. Мальчишка покорно посеменил следом, держа наготове мой плащ.
Уже на крыльце в непонятном порыве позволила себе обернуться:
- Я вернусь, Рик. С лекарством и целителем. А пока вот, - слуга ловко поймал небольшой кошель с золотыми, - купите побольше дров и, ради всего святого, хорошей еды и нормального вина. Та дрянь, что он пьёт, прикончит раньше, чем чёрная лоза.
Слуга просиял, попытался промычать слова благодарности…
Да, отменная ирония богов: проклятый дом, полуживой хозяин и немой слуга – бабка бы точно оценила.
Но мне нужен хороший мастер, как бы не хотелось это отрицать. От был необходим ещё много лет назад, когда острый ритуальный нож оставил след на ладони. Кирг прав, один верный удар может спасти жизнь. И не раз. И если для этого мне придётся достать учителя с этого свет, что ж… Почему бы и нет? Главное, не поднимать при этом всем столичные погосты.
Каморка
- Привет, Людвик! – каменная сова, охранявшая вход в библиотеку, лениво приоткрыла один глаз.
- Что-то ты к нас зачастила, - ответила её подруга с постамента напротив, в точности повторив фокус с глазом.
- И вам доброго вечера, о мудрейшие из мудрейших. Наша библиотека – мне дом родной!
- А как там поживают блохастые кисули? – спросила первая, под ухающий хохот второй. – Ещё шерсть не облезла, клыки не выпали?
Среди студентов ходило множество легенд о крылатых львах на главном входе в библиотеку: кто-то испытывал удачу, дёргая их за хвост, кто-то трепал за гриву, желая сдать экзамен на халяву, а некоторые умудрялись совать руки в пасть… Живым, пусть и сотворённым из камня львам. Можно ли считать удачей милостиво сохранённые девять пальцев? На мой взгляд - вполне!
- Здравствуют и по ныне. На счету Леонардо сто тридцать семь конечностей и два девичьих обморока, у Фечче – три истерики, две профессорские мантии и сто тринадцать с половиной пальцев.
- С половиной?
- Профессорские мантии!
Совы переглянулись и расплылись в улыбках.
- Растут мальчики! – утёрла кончиком крыла несуществующую слезу левая хранительница.
- А ты чего к нам так поздно заявилась? – спросила правая, подозрительно сощурившись.
- Совсем ты, старая, ослепла! Не видишь - у неё коробка конфет под мышкой. И ставлю три пера из хвоста, что они с ликёрной начинкой!
- Сама ты старая! Я на полвека младшее тебя! Вижу, вижу, что кто-то планирует покрасться в запретную секцию. Опять!
- Пятый раз за этот месяц, - высокомерно заявила её соседка.
«Вообще-то, шестой», - мысленно поправила я, но вслух ничего не сказала.
Меня всегда веселили их взаимные подначки. К хранителям с преподавательского входа заглядывали редко, да и должного почтения не выказывали. Вот и хочется пернатым клювом почесать, последние сплетни обсудить. А если при этом кто-то догадается приволочь пару мышек, созданных и подпитанных артефактниками…
- О, Людвик! – простонала правая, раскрывая во всю мощь огромные крылья, завидев трепыхающегося полупрозрачного зверька, удерживаемого за кончик хвоста.
- Какая прелесть! – любовно заворковала левая. – Что ты за неё хочешь?
- Сущую мелочь, - любезно улыбнулась я, раскачивая призрак мышки туда-сюда перед клювами вытянувшихся вперёд сов. – Вся информация про чёрную лозу. И условный сигнал, если кому-то из преподавателей не спится в эту дивную ночь.
- О, деточка, не заболела ли ты часом?
- Нет, - трагично ухнула вторая, - это её эльф заболел.
- Рыжий или чёрный?
- Да какая разница!
Обе совушки пристально уставились на меня, ожидая разъяснений. И, не получив очередной для пищи для сплетен, хором неожиданно заключили:
- Неужели вампир?!
- Нет, - самодовольно заявила я. – Опять не угадали.
- Это мужчина?
- Красивый?
- Живой?
- Конечно живой, дохлая ты курица, зачем мертвому лекарство?
- Кто их, некромантов, знает?!
- Пароль? – скорчила официальную морду левая, обиженно отвернувшись от правой.
- Не шути с совой, лёжа в гробу! – отчеканила я, как на плацу.
- Молодец! – ухнула вторая. – Полезную информацию ищи в чёрном секторе.
- Кто бы сомневался, - недовольно проворчала я, выпуская из рук кончин мышиного хвоста.
Проследив за сорвавшимися в ночную охоту совами, я юркнула за небольшую железную дверь.
Чёрный сектор…
Опять.
Мурашки табуном пробежались по коже.
Да, я будущий дипломированный тёмный маг, якшающийся с выдролаками и упырями, но от тайн сокрыт в этой части библиотеки во рту появлялся лёгкий солоноватый привкус крови. От древней магии, скрытой под тяжёлыми обложками древних гримуаров, немного мутило и пульсировало в висках.
- Опять ты! – передо мной воплотился седой Хранитель, такой же горбатый и чуть подслеповатый, как и при жизни.
- Добрый вечер, - история в усадьбе Выдровских научила всегда быть вежливой с призраками. – Как поживаете?
Он издал короткий смешок, оценив юмор.
- Что на этот раз, юной Линтер от меня надо?
- Укромный закуток и полная тишина, - я аккуратно положила коробку с конфетами на стойку для оформления бланков.
И да, эта была не первая коробка за этот месяц. И меня мучило дикое любопытство, что он с ними делает? Ведь призрак же! Или где-то внизу, в особо секретной секции есть целый склад, заполненный до потолка таким же коробками. И возможно, если подкинуть такую занимательную идею близнецам, кто-то из студентов отправиться на поиски шоколадного клада. Не из вредности, а ради любви к авантюрам.
- Всё по той же теме?
- Нет, - торопливо ответила я, чем заслужила удивлённый взгляд полупрозрачный глаз. – Не в этот раз. Меня интересует чёрная лоза.
Если Хранитель и удивился, то виду не подал.
- Решили переквалифицироваться в целители? Или вас интересует уже итоговый результат воздействия?
- Лекарство, - сухо пояснила я, переступая черту, отделяющую чёрную запретную секцию от других. На миг меня будто ледяной водой окатили, заставив поёжиться. Щит пропустил. Как всегда. Каждый раз ожидаю тревожного воя охранной систему, и каждый раз удивляюсь, почему же она не срабатывает?
- Юное дарование, разве вам не говорили, что лекарства нет?
- Но ведь выздоравливают же некоторые?
- Единицы, - парировали в ответ, но не успела я дойти до небольшого письменного стола, как на нём образовалась внушительная стопка книг. – Начните с этого, а там – посмотрим.
Я тяжело вздохнула, скинула сумку с плеча, приготовила тетрадь для заметок.
Ночь предстоит тяжёлая.
Как и все, что были до неё.
Ночь – наша стихия, смерть – наш хлеб…
И в целительстве мне делать совершенно нечего. Проведя несколько часов в неудобной позе, я потянулась, разминая одеревеневшие мышцы. Проштудировав несколько алхимических справочников, первые упоминания о болезни (мысленно я решила квалифицировать чёрную лозу только так!), истории исцелившихся и даже анатомический атлас, с горечью констатировала полное поражение. Ни единой зацепки. Конечно, я не ожидала, что два щелчка найду то, чего не могут изобрести лучшие умы в мире. Но плох тот маг, что не мечтает возглавить Ковен!
Болезнь пришла с востока, из варварских краёв, где до сих пор правит древняя магия. Столь же дикая и спонтанная, как и природа, с которой они слились воедино. Или так были задуманы богами… Край, где добыча легко превращается в охотника. Непроходимые леса завлекают даже опытных странников в смертельные чащи. Поля усеяны ядовитей рожью, а на лугах каждая травинка стремится убить осмелившегося ступить на неё. Звери, сохранившие древний облик, птицы, поющие колыбели, от которых вам не проснуться…
Чёрная лоза… Цветёт в конце лета. Поджидает своих жертв на окраине лесов, наполняя всё вокруг волшебным ароматом. У попавшегося на крючок появляются признаки неконтролируемой эйфории, переходящие в истерику.
Хрупкие соцветия нежно фиолетового цвета лопаются, высвобождая семена… И если их вдохнуть, урожай смерти созреет внутри, раздирая лёгкие в клочья.
Я тряхнула головой и потёрла уставшие глаза. Стопка книг на краю стола изрядно поредела, а я ни на шаг не продвинулась к цели.
Просмотрела своим пометки, старые записи и страницы послушно раскрылись на проклятии в виде кокона, которое я так и не смогла распутать.
Мне пришлось самой подкинуть дров в камин в просторной зале, слишком огромной, чтобы держать тепло и противостоять сквознякам. Если память мне не изменяет, основное отопление здесь представляло собой сложную систему труб и дымоходом, придуманную сотню лет назад одним отчаянным изобретателем. Гильдия каменщиков тогда только пальцем у виска покрутила, но нашёлся отчаянный богач, рискнувший опробовать любопытное изобретение. И в былые времена даже в лютый мороз хозяева, будь на то их желание, могли босиком расхаживать по дому. Но кому из высокородных подобная блажь придёт в голову?..
- Госпожа Раладарис? – сухо проскрипели у меня за спиной с лёгким акцентом.
Я, подправив кочергой поленья, обернулась через плечо.
Мужчина был явно не в лучшей форме. Его откровенно недружелюбный взгляд из-под опухших век ставил под сомнение успех всего предприятия. А след от подушки на помятом небритом лице не внушал того трепета, который должен испытывать простой смертный при виде настоящего мастера клинков, да ещё и истрийца. Образ дополняла несвежая сорочка с пятнами не то вина, не то ещё чего… Хозяин даже не удосужился накинуть поверх камзол, чтобы их скрыть. А видавшие лучшие времена сапоги напомнили, что и мой бюджет не безграничен, если я собираюсь брать уроки у этого пройдохи.
«Если меня согласятся обучать», - мысленно поправила себя и встала в полный рост.
- Господин Норрадо, - слегка склонила голову в знак приветствия.
- Знаете ли вы, госпожа Раладарис…
- Что очень похожа на свою бабку? – осмелилась перебить я, мысленно прикидывая возраст мужчины. – Мне постоянно кто-то об этом напоминает. Вы её знали?
- Имел несчастье, - без тени насмешки ответил тот, жестом приглашая сесть в одно из кресел напротив камина. – Думаю, она не раз перевернулась в фамильном склепе, зная, кто теперь живёт в доме её старшей дочери.
- Спешу вас огорчить, она не захоронена в фамильном склепе. Бесследно исчезла много лет назад.
- Правда? Как на неё это похоже. Вы уверена, что она мертва?
- Абсолютной. Мой отец проводил взывание.
- О, талантливый был человек. Мои соболезнования.
Я дёрнула плечом, давая понять, что эта шрам почти не болит. Вновь появился слуга, успевший в отличии от своего хозяина не только сбегать на кухню и собрать все съедобное, что есть в доме, но и надеть свежую рубашку, и даже причесаться.
А мальчишка не так уж и плох, как показалось на первый взгляд.
По прежнему не проронив ни слова, он накрыл на стол в меру своих возможностей и бесшумно удалился. Истриец любезно предложив вина и получив отказ, щедро плеснул себе. Если он будет продолжать в таком же темпе, то моя просьба потеряет всякий смысл. Я невольно поморщилась: кислый запах давал понять, что вино крепкое и, увы, не из благородных виноградников.
- Так что же привело вас в это богами забыто место, госпожа Раладарис?
- Если бы вы заботились о доме как следует, то оно не было бы таким уж и забытым.
- Не вам меня упрекать, - холодно возразил истриец. И в отблеске его зрачков я вновь, нет, не увидела, а почувствовала кожей ту же тень, что мелькнула в первое мгновенье на лице прислуги. - Если бы поспешили вступить в права наследования, то, кто знает, может ваш алчный король одарил бы меня чем-то менее дряхлым и зловещим.
- Не ждите оправданий, у меня не было такой возможности, делами семьи управляла моя другая тётка. И делала это, судя по всему, непростительно безобразно, как и всё в своей жизни, - я пронаблюдала за вторым бокалом, осушённым в мгновение ока. – Так дом вы получили в дар? Как интересно.
- И дом, и земли, и ту прорву призраков, что блуждает здесь по ночам, не давая спать честным людям. Подозреваю, что ваш король зло пошутил надо мной. Но, - он отсалютовал мне очередной порцией дешёвого вина, - настоящего истрийца этим не запугать.
Тогда отчего ты так спешишь надраться, как портовый работяга в день получения законного заработка?
С домом что-то не так, я знала это ещё не прикоснувшись к кованным кольцам ворот. Хоть я была здесь всего один раз, совсем маленькой и почти ничего не помнила, дом ждал меня, молил о помощи в каждом шорохе и протяжном скрипе половиц.
- Я пришла не за этим, господин Норрадо. Мне нужен учитель - мастер клинков. Такой, как вы, не прячущийся в кусты при первом шорохе на погосте, - видя недоверие в его взгляде, тихо добавила. – Я щедро заплачу, мастер, как истинная Раладарис.
Он отставил кубок и, нервно дёрнув щекой, расхохотался. Истерично, злорадно, пока смех не перешёл в булькающий кашель. Ему понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя, выровнять дыхание, утереть платком рот, выдав чёткое «Нет!»
- Почему? – я испытала злорадное удовлетворение от его отказа, но где-то внутри неожиданно шевельнулся червячок обиды. Я, конечно, безнадёжна, но неужели он срисовал это на глаз?
- Потому что я так хочу, - глумливо ответил истриец и зашёлся в новом приступе кашля.
- Чёрная лоза, если не ошибаюсь, - этот кашель трудно было не узнать. Полуболезнь, полупроклятие, от которого пока не нашли лекарство. Оно крепко въедалось в лёгкие, убивая долго и мучительно даже такого сильно и крепкого мужчину, как истриец. После войны многие, как «награду» от самой Дарующей покой, принесли её в Белаорское королевство. – Где же вы умудрились её подцепить, господин Норрадо? Кажется, её соцветия не выносят нашего холодного климата…
- Не ваше дело, - огрызнулся мужчина, без стеснения сплёвывая кровь. Теперь можно не сомневаться в происхождении пятен на рубашке. – Отличная мы парочка, да, госпожа Раладарис, проклятый дом и умирающим в нём проклятым истрийцем? Ваша бабка помирает со смеху за кромкой.
- Я могу привести целителя…
- В бездну всех целителей! Думаете, я не пытался, не искал лекарство? Нет его! Ни у эльфов, ни у святош! Нет - и всё тут. Сдохну и будет в вашем родовом гнёздышке на одно умертвие больше, - от волнения акцент его акцент стал более заметен.
- А что, - осторожно предположила я, - если лекарство всё же есть. И я даже смогу его достать…
- Вздор! Не вселяйте в меня напрасную надежду, госпожа Раладарис, я слишком устал ждать чудес. Тем более - от некромантов! Я не буду вас учить – и точка.
Он залпом осушил остатки вина прямо из горлышка мутной бутылки, сморщился, прекрасно осознавая на какое дно жизни скатился и громко позвал слугу:
- Рик, где тебя бездна носит?! Проводи нашу гостью – аудиенция закончена. И подай ещё вина.
Я спокойно поднялась из старого кресла, которое в детстве казалось невероятно огромным, вежливо поклонилась хозяину дома и, кинув «Не провожайте!», поспешила на выход. Мальчишка покорно посеменил следом, держа наготове мой плащ.
Уже на крыльце в непонятном порыве позволила себе обернуться:
- Я вернусь, Рик. С лекарством и целителем. А пока вот, - слуга ловко поймал небольшой кошель с золотыми, - купите побольше дров и, ради всего святого, хорошей еды и нормального вина. Та дрянь, что он пьёт, прикончит раньше, чем чёрная лоза.
Слуга просиял, попытался промычать слова благодарности…
Да, отменная ирония богов: проклятый дом, полуживой хозяин и немой слуга – бабка бы точно оценила.
Но мне нужен хороший мастер, как бы не хотелось это отрицать. От был необходим ещё много лет назад, когда острый ритуальный нож оставил след на ладони. Кирг прав, один верный удар может спасти жизнь. И не раз. И если для этого мне придётся достать учителя с этого свет, что ж… Почему бы и нет? Главное, не поднимать при этом всем столичные погосты.
***
Каморка
- Привет, Людвик! – каменная сова, охранявшая вход в библиотеку, лениво приоткрыла один глаз.
- Что-то ты к нас зачастила, - ответила её подруга с постамента напротив, в точности повторив фокус с глазом.
- И вам доброго вечера, о мудрейшие из мудрейших. Наша библиотека – мне дом родной!
- А как там поживают блохастые кисули? – спросила первая, под ухающий хохот второй. – Ещё шерсть не облезла, клыки не выпали?
Среди студентов ходило множество легенд о крылатых львах на главном входе в библиотеку: кто-то испытывал удачу, дёргая их за хвост, кто-то трепал за гриву, желая сдать экзамен на халяву, а некоторые умудрялись совать руки в пасть… Живым, пусть и сотворённым из камня львам. Можно ли считать удачей милостиво сохранённые девять пальцев? На мой взгляд - вполне!
- Здравствуют и по ныне. На счету Леонардо сто тридцать семь конечностей и два девичьих обморока, у Фечче – три истерики, две профессорские мантии и сто тринадцать с половиной пальцев.
- С половиной?
- Профессорские мантии!
Совы переглянулись и расплылись в улыбках.
- Растут мальчики! – утёрла кончиком крыла несуществующую слезу левая хранительница.
- А ты чего к нам так поздно заявилась? – спросила правая, подозрительно сощурившись.
- Совсем ты, старая, ослепла! Не видишь - у неё коробка конфет под мышкой. И ставлю три пера из хвоста, что они с ликёрной начинкой!
- Сама ты старая! Я на полвека младшее тебя! Вижу, вижу, что кто-то планирует покрасться в запретную секцию. Опять!
- Пятый раз за этот месяц, - высокомерно заявила её соседка.
«Вообще-то, шестой», - мысленно поправила я, но вслух ничего не сказала.
Меня всегда веселили их взаимные подначки. К хранителям с преподавательского входа заглядывали редко, да и должного почтения не выказывали. Вот и хочется пернатым клювом почесать, последние сплетни обсудить. А если при этом кто-то догадается приволочь пару мышек, созданных и подпитанных артефактниками…
- О, Людвик! – простонала правая, раскрывая во всю мощь огромные крылья, завидев трепыхающегося полупрозрачного зверька, удерживаемого за кончик хвоста.
- Какая прелесть! – любовно заворковала левая. – Что ты за неё хочешь?
- Сущую мелочь, - любезно улыбнулась я, раскачивая призрак мышки туда-сюда перед клювами вытянувшихся вперёд сов. – Вся информация про чёрную лозу. И условный сигнал, если кому-то из преподавателей не спится в эту дивную ночь.
- О, деточка, не заболела ли ты часом?
- Нет, - трагично ухнула вторая, - это её эльф заболел.
- Рыжий или чёрный?
- Да какая разница!
Обе совушки пристально уставились на меня, ожидая разъяснений. И, не получив очередной для пищи для сплетен, хором неожиданно заключили:
- Неужели вампир?!
- Нет, - самодовольно заявила я. – Опять не угадали.
- Это мужчина?
- Красивый?
- Живой?
- Конечно живой, дохлая ты курица, зачем мертвому лекарство?
- Кто их, некромантов, знает?!
- Пароль? – скорчила официальную морду левая, обиженно отвернувшись от правой.
- Не шути с совой, лёжа в гробу! – отчеканила я, как на плацу.
- Молодец! – ухнула вторая. – Полезную информацию ищи в чёрном секторе.
- Кто бы сомневался, - недовольно проворчала я, выпуская из рук кончин мышиного хвоста.
Проследив за сорвавшимися в ночную охоту совами, я юркнула за небольшую железную дверь.
Чёрный сектор…
Опять.
Мурашки табуном пробежались по коже.
Да, я будущий дипломированный тёмный маг, якшающийся с выдролаками и упырями, но от тайн сокрыт в этой части библиотеки во рту появлялся лёгкий солоноватый привкус крови. От древней магии, скрытой под тяжёлыми обложками древних гримуаров, немного мутило и пульсировало в висках.
- Опять ты! – передо мной воплотился седой Хранитель, такой же горбатый и чуть подслеповатый, как и при жизни.
- Добрый вечер, - история в усадьбе Выдровских научила всегда быть вежливой с призраками. – Как поживаете?
Он издал короткий смешок, оценив юмор.
- Что на этот раз, юной Линтер от меня надо?
- Укромный закуток и полная тишина, - я аккуратно положила коробку с конфетами на стойку для оформления бланков.
И да, эта была не первая коробка за этот месяц. И меня мучило дикое любопытство, что он с ними делает? Ведь призрак же! Или где-то внизу, в особо секретной секции есть целый склад, заполненный до потолка таким же коробками. И возможно, если подкинуть такую занимательную идею близнецам, кто-то из студентов отправиться на поиски шоколадного клада. Не из вредности, а ради любви к авантюрам.
- Всё по той же теме?
- Нет, - торопливо ответила я, чем заслужила удивлённый взгляд полупрозрачный глаз. – Не в этот раз. Меня интересует чёрная лоза.
Если Хранитель и удивился, то виду не подал.
- Решили переквалифицироваться в целители? Или вас интересует уже итоговый результат воздействия?
- Лекарство, - сухо пояснила я, переступая черту, отделяющую чёрную запретную секцию от других. На миг меня будто ледяной водой окатили, заставив поёжиться. Щит пропустил. Как всегда. Каждый раз ожидаю тревожного воя охранной систему, и каждый раз удивляюсь, почему же она не срабатывает?
- Юное дарование, разве вам не говорили, что лекарства нет?
- Но ведь выздоравливают же некоторые?
- Единицы, - парировали в ответ, но не успела я дойти до небольшого письменного стола, как на нём образовалась внушительная стопка книг. – Начните с этого, а там – посмотрим.
Я тяжело вздохнула, скинула сумку с плеча, приготовила тетрадь для заметок.
Ночь предстоит тяжёлая.
Как и все, что были до неё.
Ночь – наша стихия, смерть – наш хлеб…
И в целительстве мне делать совершенно нечего. Проведя несколько часов в неудобной позе, я потянулась, разминая одеревеневшие мышцы. Проштудировав несколько алхимических справочников, первые упоминания о болезни (мысленно я решила квалифицировать чёрную лозу только так!), истории исцелившихся и даже анатомический атлас, с горечью констатировала полное поражение. Ни единой зацепки. Конечно, я не ожидала, что два щелчка найду то, чего не могут изобрести лучшие умы в мире. Но плох тот маг, что не мечтает возглавить Ковен!
Болезнь пришла с востока, из варварских краёв, где до сих пор правит древняя магия. Столь же дикая и спонтанная, как и природа, с которой они слились воедино. Или так были задуманы богами… Край, где добыча легко превращается в охотника. Непроходимые леса завлекают даже опытных странников в смертельные чащи. Поля усеяны ядовитей рожью, а на лугах каждая травинка стремится убить осмелившегося ступить на неё. Звери, сохранившие древний облик, птицы, поющие колыбели, от которых вам не проснуться…
Чёрная лоза… Цветёт в конце лета. Поджидает своих жертв на окраине лесов, наполняя всё вокруг волшебным ароматом. У попавшегося на крючок появляются признаки неконтролируемой эйфории, переходящие в истерику.
Хрупкие соцветия нежно фиолетового цвета лопаются, высвобождая семена… И если их вдохнуть, урожай смерти созреет внутри, раздирая лёгкие в клочья.
Я тряхнула головой и потёрла уставшие глаза. Стопка книг на краю стола изрядно поредела, а я ни на шаг не продвинулась к цели.
Просмотрела своим пометки, старые записи и страницы послушно раскрылись на проклятии в виде кокона, которое я так и не смогла распутать.
