Эти слова он уже сказал в пустом кабинете. То что его ребята накосячили это было от части и его вина, потому что не учел все неизвестные переменные в уравнении. Механ ждал подходящего момента, для полноценного противостояния властям, кажется он настал и все «благодаря» арторианам.
***
Хоть и было утро, пятеро сидели и пили в баре. Хорошо, что в большинстве баров Прайма обслуживающим персоналом были андроиды — им не требовался отдых и оплата труда, только своевременная диагностика и ремонт. Расположившись за столиком в углу, гуманоиды были не в духе.
— Отчитал, как сопляков, — сокрушался Орм. — Он, конечно, прав, но всё равно неприятно. — Залпом выпил содержимое стакана и закинул в рот парочку соевых острых шариков.
— Согласен, когда озвучивают косяки, понимаешь, как на самом деле облажались, — Дилан повторил действия Грогара. Его рыжий чуб дёрнулся от резкого движения.
— А зачем ты белого вырубил? — озвучил вслух интересующий всех вопрос Клаус.
— Не знаю, он слишком резвый был… Я откровенно испугался… Он меня нервирует своим…своим взглядом. Он у него тяжёлый, кажется, он смотрит и примеривается, как лучше ударить…
Над столиком повисла тяжёлая пауза. Все задумались над словами Дилана.
Клаус медленно потягивал свой коктейль, чувствуя на себе хмурые взгляды Орма. Грогар считал, что настоящие мужики не пьют «смешанную бурду», только чистый напиток. Каждый раз он фыркал и отпускал язвительные шуточки по этому поводу.
Андроид-официант бесшумно подплыл к столику, чтобы принять новый заказ. Близнецы отказались от алкоголя — он сильно искажал восприятие, и их виброком начинал сбоить. Орм и Дилан заказали ещё по порции, пытаясь переварить этот неприятный разговор.
— Может, хватит уже киснуть? — проворчал грогар. — Надо думать, как теперь выкручиваться будем, а не сопли жевать. Все молча кивнули.
Новостные сводки пестрели подробностями о проникновении в тюрьму и беспорядках на улицах города. Было очевидно, что Механ своими действиями умело прикрыл задницы своих подчинённых — масштабы происшествий говорили сами за себя.
Однако о похищении Агафьи не было ни слова. Не смогли справиться с одной девчонкой — и разумеется, выставлять эту оплошность напоказ копы не собирались. И без того проблем было выше крыши.
Аварийно-восстановительные работы должны были завершиться к полудню. Пострадавших гражданских разместили в медицинских капсулах — медицинская станция по-прежнему оставалась опечатанной.
В городе царило напряжение. Власти пытались навести порядок, но следы недавнего хаоса всё ещё были заметны повсюду. Разбитые витрины, сгоревшие автомобили напоминали о недавнем буйстве. Город напоминал растревоженный улей. Пострадавшие толпились у офисов страховых компаний, но там их ждал холодный приём — оказалось, что на случаи поджогов и вандализма во время массовых беспорядков страховые полисы не распространялись. Гуманоиды были в отчаянии, некоторые владельцы автомобилей, превратившиеся в груду металлолома, не успели выплатить кредит.
***
Тарек приходил в себя медленно и мучительно. Последнее, что он помнил — жгучее желание защитить девушку от приставаний Орма, а затем — укол в шею и тьма. Всё тело ныло, особенно живот и бока — видимо, Грогар не слишком бережно нёс его на плече, оставив болезненные следы от роговых выступов.
«Если мне так плохо, что же с Агафьей?» — промелькнула тревожная мысль.
Она лежала рядом, в соседней диагностической капсуле. Ситуация напоминала первый день на Прайме-9, только теперь его мысли занимала не забота о Нилане. Удивительно, но за всё время операции и подготовки он ни разу не вспомнил о подопечном. Просто заходил проверить, жив ли тот, убеждался, что с Ниланом всё в порядке, и с чувством выполненного долга погружался в сон.
Агафья, как и он, была в нижнем белье — никто даже не подумал прикрыть её. Это вызывало в Тареке странное внутреннее противоречие. Он не мог объяснить себе природу своих чувств. Возможно, дело в том, что в его мире женщины всегда оставались чем-то возвышенным, недосягаемым. Рассматривать их так, как он сейчас рассматривал Агафью, было почти немыслимо.
Да, он видел женщин раньше, даже общался с некоторыми, но никогда они не пробуждали в нём таких чувств и желаний. Что-то в этой девушке задевало какие-то глубокие струны его души, вызывая непривычные, смущающие его самого эмоции.
Казалось, что транквилизаторы заблокировали все эмоции. Тарек пытался вспомнить хоть один случай тесного взаимодействия с женским полом в резервации, но тщетно. Женщин было мало, они жили в отдельном отсеке, и встречи с ними происходили редко.
По реакции Нилана Тарек понял — у того тоже нет опыта общения с арторианками. Эта мысль на мгновение заставила его задуматься о том, насколько замкнутым был их мир.
Странные мысли начали посещать его голову. Может быть, нападение СМГС на их станцию — это не просто трагедия, а шанс прожить другую жизнь, наполненную эмоциями и переживаниями? Но он не мог предать свою миссию — нужно было доставить Нилана обратно.
А что, если они — единственные выжившие? Эта мысль, словно ядовитый шип, впивалась в сознание. Тарек гнал её прочь, избегал разговоров на эту тему даже с Ниланом. Боялся произнести вслух то, о чём думал.
В его душе боролись противоречивые чувства: долг и желание жить полной жизнью, забота о Нилане и собственные, до сих пор неведомые эмоции, пробуждённые Агафьей. Он не знал, как справиться с этим внутренним конфликтом, и единственное, что оставалось — хранить молчание и следовать своему предназначению.
Тарек осторожно обошёл палату, пытаясь найти выход. Но дверь оказалась надёжно запертой. В помещении не было ни камер наблюдения, ни какого-либо способа подать сигнал о том, что он пришёл в себя.
Его взгляд невольно скользнул в сторону Агафьи. Ему было стыдно смотреть на неё, но он не мог отвести глаза. Её тело было покрыто синяками и кровоподтёками, волосы потускнели и казались безжизненными. Тёмные круги под глазами и болезненная худоба делали её облик особенно уязвимым.
Тарек чувствовал, как вина тяжёлым грузом ложится на его плечи. Он надеялся, что, вытащив её из СИЗО, избавится от этого гнетущего чувства. Но оно лишь усилилось, превратившись в жгучий стыд и осознание собственной беспомощности.
Он отвёл взгляд, стараясь не думать о том, что именно из-за его действий она оказалась в таком состоянии. Его миссия по спасению обернулась новыми страданиями для девушки. И теперь он был заперт здесь, не в силах ни помочь ей, ни исправить содеянное.
ГЛАВА 25.
Тарек сидел на полу, обхватив колени руками и опустил на них голову. В таком положении его и застал Механ.
— Что ты пригорюнился, добрый молодец? — произнёс киборг с непонятной усмешкой.
— Чего? — Тарек непонимающе нахмурился. — Это на каком языке?
— Знаешь, когда-то очень давно на планете Земля была страна Россия. Вот там говорили на русском языке, — пояснил Механ, словно читая лекцию.
Тарек кивнул, принимая информацию. Механ протянул ему одежду.
— А ей? — арторианин кивнул в сторону Агафьи.
Механ обернулся и окинул девушку взглядом:
— Да уж, девчонке досталось... Доволен?
Тарек скривился. Было ощущение, что главарь словно читает его мысли и знает, куда надавить. Доволен ли он? Нет, конечно. Он не знал, что делать дальше.
— Твой план всё ещё в силе? Желание улететь не испарилось? — Механ не спрашивал — он бил без промаха, и каждый его вопрос словно перекрывал доступ воздуха на кислородном баллоне.
Тарек молчал. Он терзался от сомнений, и Механ это прекрасно понимал. Главарь был чувствовал удовлетворение — осталось лишь немного надавить, и «клиент» будет готов. Вот только как теперь избавиться от балласта в виде девчонки и пацана?
В воздухе повисла тяжёлая пауза. Тарек чувствовал, как невидимые тиски сжимают его разум, а Механ продолжал наблюдать, словно хищник, выжидающий момента для решающего удара.
— Одевайся, пойдём договор подписывать. Я обязательства со своей стороны выполнил — девчонку вытащили. Теперь твоя очередь сделать сделку законной, — скомандовал Механ.
Он вышел из палаты, пока Тарек одевался. В это время в помещение зашёл медик и укрыл девушку тёмным покрывалом. Арторианину от этого стало немного легче.
Мужчина шёл медленно, замечая, как тяжело приходится пришельцу. Несмотря на то что Тарек уже пришёл в себя, его тело всё ещё находилось под действием транквилизатора.
— Почему Агафья до сих пор не очнулась? — спросил Тарек, не скрывая беспокойства. Девушка выглядела настолько измождённой, что казалось, будто она мертва, хотя датчики показывали нормальный пульс и давление спящего человека.
— Скорее всего, дело в том, что она истощена морально и физически, а доза транквилизатора оказалась выше необходимой. Не переживай, просто проспит дольше — сейчас это ей только на пользу, — ответил Механ и по-дружески похлопал Тарека по плечу.
Тарек кивнул, но тревога не покидала его. Он не мог избавиться от ощущения, что с Агафьей что-то не так, хотя все показатели говорили об обратном.
***
Тарек не понимал, почему Механ так спешит с подписанием договора. Ведь можно было дождаться, когда очнётся Агафья, и попытаться убедить её поставить подпись. Хотя он и осознавал, что девушка вряд ли согласится, но всё же не терял надежды найти нужные слова.
Мужчина внимательно изучал договор купли-продажи, но большинство пунктов оставались для него загадкой. В итоге он решил разделить ответственность с Ниланом — решение, которое сам считал малодушным, но после всех совершённых ошибок Тарек уже не был уверен в правильности своих действий.
— Можно привести Нилана? — спросил Тарек, глядя на хмурого Механа. Он не особо рассчитывал на положительный ответ, но главарь неожиданно согласился.
Нилан появился почти сразу. Он ждал возвращения Тарека и не мог уснуть, прокручивая в голове разные мысли. Его вызвали к Механу, и по пути с сопровождающим он успел надумать всякого. Самым страшным для него было предположение о гибели Тарека. И дело было не только в том, что без телохранителя ему вряд ли удастся выбраться — за это время он успел привязаться к своему молчаливому защитнику, похожему на андроида.
Когда Нилан вошёл в комнату, его взгляд метнулся к Тареку, и, увидев, что с ним всё в порядке, он заметно расслабился.
Нилан кивнул в знак приветствия и растерянно озирался по сторонам, не понимая, зачем его позвали. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Нилан, посмотри, что здесь написано, я слабо разбираюсь в юридическом языке, — Тарек протянул парню планшет.
Лицо Нилана просияло — он почувствовал свою значимость и с энтузиазмом погрузился в чтение документов.
Арторианин сидел в стороне, наблюдая за неспешным диалогом между Ниланом и Механом. К удивлению главаря, парень оказался хорошо подкован в юридических вопросах. Он даже предложил изменить пару пунктов, чтобы избежать проблем с налоговой службой. Удивительно, но несмотря на то, что они представляли разные миры и расы, принципы налогообложения оказались поразительно схожими.
Однако для того, чтобы договор вступил в силу, требовалось не только биометрическое подтверждение Агафьи — отпечаток ладони и сканирование, но и собственноручная подпись. И тут возникла проблема, система принимала только подписи, сделанные вручную гуманоидами.
Нужно было научиться подделывать подпись, но в преступном мире без этого никуда. У Механа имелись специалисты, которые профессионально занимались подобными делами, и эта задача была вполне им по силам.
Верификация оказалась серьёзнее, чем предполагалось. Система биометрических данных требовала, чтобы Агафья открыла глаза и фокусировала взгляд на камере в течение десяти секунд. Но девушка по-прежнему пребывала в глубоком сне, и это крайне раздражало Механа.
Тарек, несмотря на всю серьёзность ситуации, испытал странное чувство облегчения от того, что процедура не удаётся. Хотя он прекрасно понимал - это означает, что их план покинуть Прайм-9 откладывается на неопределённый срок.
В глубине души арторианин был даже рад этому обстоятельству. Он не мог объяснить себе причину такой реакции, но мысль о том, что им придётся задержаться здесь, не вызывала у него прежнего негатива.
***
Вальтер с отвращением строчил отчёты, количество жертв, от действий Тактиса было слишком много . Этот бездушный андроид уничтожал всех подряд — не разбирая, кто свой, кто чужой.
Он уже тысячу раз пожалел, что согласился участвовать в этом эксперименте, который так навязчиво продвигал Дэвид. Тот расписывал в красках, как важно модернизировать охрану и сократить расходы из бюджета. «Тактис — идеальное решение! Он заменит двадцать гуманоидов!» — твердил он, не умолкая.
Для агента было важно протолкнуть свой проект любой ценой. Андроид являлся экспериментальной моделью, и чтобы запустить серийное производство, требовалось провести полевые испытания. А где их лучше всего проводить? Конечно, подальше от начальства! Если всё пройдёт успешно — отчитаться о блестящих результатах, а если нет — просто сделать вид, что ничего не было.
Отчет работы СУХ тоже не добавлял радости. Выяснилось, что улиток кто-то специально подбросил — раньше они никогда не заходили так далеко. Отчет техников о сбое генератора показал грубый взлом — всё было сделано, впопыхах, будто злоумышленники торопились и не заботились о сокрытии следов.
Агафью так и не нашли. Было очевидно, что её похитили намеренно. Но зачем — оставалось загадкой.
Дэвид был в бешенстве. Он кричал брызжа слюной, обещая всех «кастрировать», если девушку не найдут. Вальтер не мог взять в толк, с чего вдруг такая реакция. Что такого особенного в этой Агафье, что Дэвид так взбесился? Тем более что они были знакомы совсем недолго — только вел ее дело.
Возможно,из-за того что Агафью похитили прямо из-под носа, а Дэвид рассчитывал на повышение? Ведь если бы ему удалось найти арториан, это могло бы значительно продвинуть его по карьерной лестнице. А теперь всё шло прахом. Вальтер задумчиво потёр подбородок. Слишком много вопросов и слишком мало ответов.
От недосыпа и постоянного кофе Вальтер чувствовал, как силы покидают его, но бросить всё и заняться собой он не мог — высокая должность обязывала вести расследование, хочет он того или нет.
Именно ради свободы от начальства он и перевёлся на Прайм-9, как только появилась возможность. Планета находилась далеко от центра, никто не проверял его работу, а отчёты можно было писать какие угодно. Нельзя сказать, что Вальтер совсем не исполнял обязанности — просто делал это без особого рвения. Он находил «преступников» и сажал их, не особо заботясь об их реальной виновности. Благодаря такому подходу у него был самый высокий процент раскрываемости.
Теперь же всё пошло слизнегузю под брюхо из-за появления арториан на планете. Вальтер считал «благополучную» часть города своей — там, где не было трущоб. Бедные районы он воспринимал как рассадник заразы и даже планировал избавиться от них, ведь нищие портили своим существованием облик его прекрасного города.
Но его попытка распространить среди жителей опасное вещество провалилась.
