От той, что согревала его сердце и дарила любовь, зная, что эта любовь обречена на гибель. Ильми стала его Огнем, хоть и не была одаренной. С её потерей в сердце Ледяного принца образовалась огромная холодная дыра. Тогда он впервые порадовался, что одарен стихией Льда. Ведь теперь она так созвучна его нутру.
Дальше стало проще. Вековое, бескрайнее, безнадёжное одиночество на замерзающем, безжизненном крохотном шаре где-то на краю Вселенной. Ильми давно умерла, а горечь утраты застыла на сердце слоем льда. Время притупило боль, научило с ней жить, но так и не смогло заставить его смириться. Веймар ещё надеялся, что Ильми улетела с Альтерры не одна, а унесла с собой частичку их любви. Их малыша. Когда появилась возможность ненадолго покидать Альтерру, он облетел все колонии в поисках хотя бы потомков. Не нашёл. А потом и вовсе прекратил искать.
Веймар не стремился к общению с оставшимися на Альтерре Ледяными принцами. Зачем? Сомнительная компания. Лучше пообщаться с кристаллами. Вместо пустых разговоров с собратьями по несчастью, или не менее бесплодных поисков способа вернуть живую планету к жизни, он посвятил всё доступное время творчеству. Теперь он мог часами или даже днями работать над одной картиной или скульптурой, дизайном украшения или эскизом платья. Никому теперь не было дела до столь неправильного поведения главы Ледяного рода. Веймар понимал, что все эти картины, скульптуры, панно и целые гардеробные, полные самых разнообразных нарядов, могут навсегда остаться похороненными под слоем льда и снега. Как и этот изящный дом, созданный им от фундамента по последнего кусочка черепицы. Но всё же это было лучше, чем сходить с ума в ожидании окончательной смерти Альтерры.
Почему же теперь, когда живой планете ничего не угрожало, энергетический баланс был восстановлен, как и все восемнадцать месторождений, Веймару как никогда хотелось банально свалить подальше от родного дома? Неужели всё дело в этой крылатой иномирной заразе, с которой он провел жаркую ночь? И вот как себя обзовешь после этого? Дураком как минимум. Психом-самоубийцей или даже извращенцем. Ну ладно девчонка Хаттори, кроме своей колонии ничего и не видевшая. Ей простительно повестись на обаяние монстра. Главе Ледяного рода, которому за четыре века перевалило, можно быть и поумнее. Нет?
У вселенной точно черный юмор, раз Веймар умудрился словить резонанс с чужачкой. Где был его разум, когда он повелся на её провокацию? На опьянение ведь не свалишь. Не успел он до такой степени напиться, чтобы бросаться на любую особь женского пола. Да и надо отдать должное – эта особь, действительно, была красивой. Длинные стройные ноги, высокая упругая грудь, идеально помещавшаяся в ладони, густые волосы, отливавшие красным пламенем, которые так и хотелось намотать на кулак и оттянуть, открывая доступ к нежной тонкой шее, чтобы впиться поцелуем. Даже жуткие глаза быстро перестали казаться слишком неестественными и, наоборот, завораживали ритмичной пульсацией зрачков-кристаллов. Восхитительно красивая женщина, особенно если не думать, что скрывалось за этой оболочкой. И страстная женщина. Веймар и не помнил, когда от секса так сносило крышу. Даже с Ильми… Нет! Он ни за что не станет сравнивать близость с родной женщиной и то, что случилось между ним и этой крылатой. Просто страсть, почти животная. Умопомрачение какое-то, временное помешательство. Физиология, плотская слабость, взявшие верх над разумом. Плюс возможность отпустить Силу, чего он слишком давно не позволял себе при близости с женщинами. Почему только даже при мимолетном воспоминании об этой близости тяжелеет в паху и член моментально становится твердым?
«Ильми, прости, любимая, ты навсегда останешься моим светом, – мысленно прошептал альтерец. – Остальные не стоят и упавшего с твоей головы волоса».
Усталость, тоска и опустошённость навалились с новой силой. Веймар покинул месторождение – ещё не хватало вырубиться прямо на земляном полу и камнях. Он поднялся в мастерскую, решив, что отвлечется созданием какого-нибудь пейзажа живой планеты. Увы, примерно через полчаса Веймар понял, что ничего путного не выйдет. Мысли блуждали от прошлого к настоящему, ничуть не помогая процессу. Только мешали, как назойливые насекомые. Вместо величественного горного пейзажа, бездонного неба и дыхания Вечности получалась какая-то мазня, только и годная, чтоб растопить камин. Что ему хотелось сделать всё сильнее.
– Бездна! – альтерец пнул мольберт и подумал, что всё-таки стоит навестить Альянс. Развлечься, отвлечься, пожить чужой жизнью, нацепив на себя любую маску. Или даже не цепляя никакой.
Мысль потянулась к шкафу, где была припрятана бутылка. Но живо вспомнилось, чем закончилась предыдущая попытка залить неудачи – и пить резко передумалось. – Не, ну его в Бездну! Не хватало пропить месторождение, до полного краха...
– Ну, допустим, до полного краха – это ты прибедняешься, – иронично разбил давящую тишину женский голос. – У тебя ещё родовой замок и земли останутся, пропивай не хочу. В крайнем случае, пропьёшь картины. На выпивку с закуской хватит, а не хватит – новые намалюешь.
Именно этот момент выбрала крылатая тварь, чтобы снова заявиться в его дом, который с появлением иномирцев перестал быть крепостью. Иномирная многоглазая зараза спокойно переместилась порталом, напрочь игнорируя его защиты, как нечто несущественное и не стоящее внимания. Что ей эти защиты, если Альтерра допустила этих тварей даже в месторождения... Уже и в собственном доме нет покоя, и родные стены не защищают. Нахалка заявилась к нему, как к себе домой, язвит и явно развлекается за его счёт. Кем она себя возомнила?
Злость на ехидные подколки многоглазой девицы вспыхнула и пропала. Просто девчонка, чуть старше Элиссы, только в разы распущеннее, бесстыдней и наглее. Красивая, если не думать, что скрывается за этой обманчивой внешней красотой. Но кто она без их единого сознания и главы их рода? Так, соплячка. Даже заводиться из-за её подначек – глупо и недостойно главы древнего Ледяного рода. Да и всё-таки, эти монстры помогли Альтерре. Если на высшем уровне какие-то договорённости и общие дела, с присутствием пришельцев остаётся только смириться. Или выметаться с Альтерры. К такому он не готов. И никогда не будет готов. Эта планета – его дом.
– Вы разве не убрались на свою... родину? – сдержанно поинтересовался Веймар, в последний момент заменив понятие «дыра».
– Я решила немного задержаться, – хмыкнула иномирная гостья. – Как помнишь, я тебе кое-что обещала. А у нас принято выполнять обещания.
Тон, тембр, взгляд, посыл, подтекст, хищные плавные движения восхитительного тела, полные грации и глубинной сексуальности – всё фонило так многообещающе, что тело среагировало прежде разума. Таким острым возбуждением и желанием, какого он не испытывал даже в далекой юности. Ни одна женщина не раздражала и не возбуждала так, как это опасное иномирное существо. Неужели ему не хватило острых ощущений, ожогов и сломанной руки? Перелом до сих пор ныл на погоду, напоминая о не самых разумных поступках тупой тянущей болью. Чтобы переспать с таким – нужно быть в ледянку пьяным или чокнутым извращенцем, а чтобы мечтать повторить подобный экстрим – напрочь слететь с катушек. Вот он и слетел. Энергетика сошла с ума, реагируя на монстра резонансом и таким притяжением, что затягивало, как в чёрную дыру. За такое извращение он тихо ненавидел уже себя. Но не мог отказаться от заманчивой дозы.
– Уходи уже, от греха, – устало бросил альтерец, глядя мимо неё, на горы за окном. Такие же восхитительные, как и опостылевшие. Видимо, потому и не ложатся на холст.
– А если не уйду, то что будет? –альвиронка демонстративно просмотрела вероятности и фыркнула. – Неужто изнасилуешь, шалунишка? Ой, как боюсь! – янтарные глаза полыхнули совсем не юной иронией, расплавленным золотом и дерзким пламенем, отразившимся в антрацитовых вытянутых каплях двойных зрачков.
– Альтерра! Как ты мне надоела, – в эмоциональном фоне Веймара осталась одна бесконечная усталость. Разумеется, ему надоела вовсе не Альтерра, но стало безразлично даже богохульство. – Тебе портал на территорию Хаттори открыть?
– Лучше открой ту вкуснятину, что прячешь в шкафу для особых случаев, – он не уловил, как она оказалась за спиной, а руки легли на плечи, мягко и умело их разминая.
Мысли вылетели из головы, оставляя лишь сладкий дурман. Он попытался отойти, но было выше сил просто сделать шаг. Эти твари умели сделать приятно, даже не снимая одежды.
– Можно и на расстоянии. Но так – намного приятнее. А на кровати – ещё и удобнее, – от бархатистых ноток и скрытого невербального посыла он окончательно поплыл. Как сопляк, как мальчишка под воздействием. Только воля и разум ещё пытались как-то сопротивляться.
– Если сейчас не прекратишь, присвою, – не подумав, обронил Веймар. Но угроза не достигла цели.
– Попробуй, – игриво шепнула огненная тварь на ухо, щекоча кожу жарким дыханием. – Но хорошенько подумай, прежде чем бросаться такими мыслями, словами и действиями. Не забывай, не выдержишь поединок Сил – я сама тебя присвою.
– Ты? Меня?! – ему ещё никто не смел заявить такое.
Воздействие вырвалось непроизвольно, впечатываясь в её ауру мощным оттиском силы Льда. Но лишь скользнуло по невидимому, но непреодолимому щиту и бесследно рассеялось. Только теперь Веймар понял, что всё пошло совсем не так, а он попался на простейшую провокацию и своё же Слово, как мальчишка.
– Ну куда тебе играть со мной? – почти сочувственно хмыкнула особь, чуть приспустив щиты, как бретельку.
... Века личной памяти, тысячелетия родовой, уходящей мощными разветвлёнными корнями вглубь таких времён, которых он и не представлял
... Множество жизней и смертей, круговорот рождений и перерождений, имён, ипостасей, сознаний и лиц, перетекающих друг в друга, переплетённых и сплавленных в нечто невероятное. Прекрасное, совершенное и жуткое одновременно
... Единое поле сознания, подсознания и надсознания, слитых в сверх-сознание. Даже не сфера сознания, а многомерный фрактал, напоминающий многолучевую звезду или лотос с множеством лепестков.
Веймару стало дурно. Но всё исчезло так же быстро, как проявилось.
– Что... ты... такое? – выдавил альтерец, едва не хватаясь за голову. На кого он, идиот, нарвался? Как, зачем? Мало ему было её клятого братца...
– Судя по твоим мыслишкам и опрометчивым поступкам – та, кто тебя присвоит, – в янтарных глазах полыхнуло пламя, стирая зрачки.
На запястье Веймара медленно проявился золотисто-огненный стилизованный цветок в обрамлении движущихся иероглифов, сплетённых в сложную вязь. На фоне тёк ниоткуда в никуда и медленно вращался объёмный знак Бесконечности.
– Бездна, что это? – альтерец попытался стереть позорное клеймо своей волей. Но чужая магия была неизмеримо сильней. Даже если бы он отсек себе руку, эта дрянь всё равно останется в ауре и паутиной прорастет по всему телу. Что это такое, Веймар понимал слишком хорошо. Печать Власти. Рабская метка. Хуже непреложной клятвы, смерти хуже. Только сознание застыло от ужаса, отказываясь принимать очередную жестокую насмешку вселенной. Он сдуру бросил вызов сильнейшей – и проиграл поединок. Вместе со своим месторождением, землями, собственной свободой и даже жизнью. Его, главу Ледяного рода, просто присвоили. Как какого-то слабосилка или бездарную девчонку. Как он сам собирался присвоить наследницу Хаттори и их месторождение. Только крылатой твари не понадобилось даже ментальное воздействие, он сам вырыл себе яму. Всё по закону. Его теперь не спасёт и сама Альтерра.
И она же одна знала, каких усилий ему стоило хоть немного взять себя в руки. Проигрывать тоже нужно с достоинством. Он потом подумает, как выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.
– Не нужны мне ни рабы, ни твоё месторождение, – тихо сказала чужачка, – что тебе и не принадлежит. Только Альтерре, которая щедро позволяет вам всем пользоваться своими дарами. Ни земли твои, ни жизнь мне не сдались тем более. Сам нарвался. Я тебе ничего в голову не вкладывала и за язык не тянула. Придется научиться отвечать за собственные опрометчивые мысли и поступки, – спокойно разъяснила она.
Мешанина в голове альтерца Летте была любопытна с профессиональной точки зрения, как менталисту. Такие запущенные случаи в её практике попадались нечасто. А волна исходившей от него неприкрытой ненависти больше возбуждала, чем задевала. Но она слишком хорошо понимала, что сейчас для секса не время. Пусть вначале выйдет из шока, перебесится и немного успокоится. Потом уже можно попробовать наладить диалог, как разумные цивилизованные существа.
– Сама ведь не снимешь по-хорошему? – сквозь зубы процедил Веймар, раздраженно взмахнув рукой со знаком принадлежности на запястье.
Летта не сочла нужным отвечать на глупый вопрос, только скрестила руки на груди и слегка склонила голову набок.
– Ну и Бездна с тобой! – от его рычания и бессильной злости содрогнулась бы та самая Бездна. Но не эта крылатая тварь, взявшая над ним верх и полную власть.
Альтерец собрал остатки сил и переместился в месторождение, надеясь, что крылатая тварь не потащится следом. Иначе он точно сорвется. Никогда ещё Веймар так остро не хотел ударить женщину. Сделать ей больно. Хотя бы физически. Зарекался же связываться с этими тварями! Знал, что они сильнее. Только это сейчас и удерживало Веймара от очередной глупости. Прошлый жестокий урок он всё-таки запомнил и усвоил. Альтерец выругался в пустоту, неосознанно потирая плохо сросшийся перелом. Наука снова напомнила о себе фантомной болью. Не хватало ещё, чтобы девчонка ему кости переломала. Или получить обратный удар от её художества, за агрессию против вышестоящего. Такая печать связывает руки не хуже клятвы, любая попытка навредить равнозначна самоубийству и тут же обернётся против него. Безопаснее напасть на Правителей – смерть за это будет хотя бы быстрой. На что способна иномирная тварь и её магия? Веймар содрогнулся. Проверять не хотелось. Сомнений в её силе, статусе и правах больше не осталось. Как и понимания, какой Бездны ей надо, что делать и что будет дальше. Когда он желал хоть каких-то перемен в беспросветности своего существования – подобного кошмара и представить не мог. Побиться что ли головой о кристаллы? Глядишь, мудрость Альтерры передастся и ему… вместе с черепно-мозговой травмой.
Незваная гостья за ним не потащилась. То ли решила пока не связываться, то ли поспешила поделиться новостями с братом. Плевать!
Веймар устало опустился на землю, прислонился к своду пещеры, более-менее свободному от кристаллов и закрыл глаза, позволив силе свободно протекать сквозь материальную преграду в виде его физической оболочки. Альтерец старательно загонял эмоции вглубь, и сила Льда этому охотно помогала. Её задача упорядочить и стабилизировать, придать форму и структуру хаосу. Мысли и эмоции Веймара сейчас как никогда походили на Первородный хаос. Материала для стабилизации и упорядочивания хоть отбавляй. Сфера сознания просто вскипала. Мысли разрывали её, как метеориты, оставляя беспорядочные воронки и круги. Он понимал, что успокоиться и подумать на холодную голову в данной ситуации жизненно необходимо.
Дальше стало проще. Вековое, бескрайнее, безнадёжное одиночество на замерзающем, безжизненном крохотном шаре где-то на краю Вселенной. Ильми давно умерла, а горечь утраты застыла на сердце слоем льда. Время притупило боль, научило с ней жить, но так и не смогло заставить его смириться. Веймар ещё надеялся, что Ильми улетела с Альтерры не одна, а унесла с собой частичку их любви. Их малыша. Когда появилась возможность ненадолго покидать Альтерру, он облетел все колонии в поисках хотя бы потомков. Не нашёл. А потом и вовсе прекратил искать.
Веймар не стремился к общению с оставшимися на Альтерре Ледяными принцами. Зачем? Сомнительная компания. Лучше пообщаться с кристаллами. Вместо пустых разговоров с собратьями по несчастью, или не менее бесплодных поисков способа вернуть живую планету к жизни, он посвятил всё доступное время творчеству. Теперь он мог часами или даже днями работать над одной картиной или скульптурой, дизайном украшения или эскизом платья. Никому теперь не было дела до столь неправильного поведения главы Ледяного рода. Веймар понимал, что все эти картины, скульптуры, панно и целые гардеробные, полные самых разнообразных нарядов, могут навсегда остаться похороненными под слоем льда и снега. Как и этот изящный дом, созданный им от фундамента по последнего кусочка черепицы. Но всё же это было лучше, чем сходить с ума в ожидании окончательной смерти Альтерры.
Почему же теперь, когда живой планете ничего не угрожало, энергетический баланс был восстановлен, как и все восемнадцать месторождений, Веймару как никогда хотелось банально свалить подальше от родного дома? Неужели всё дело в этой крылатой иномирной заразе, с которой он провел жаркую ночь? И вот как себя обзовешь после этого? Дураком как минимум. Психом-самоубийцей или даже извращенцем. Ну ладно девчонка Хаттори, кроме своей колонии ничего и не видевшая. Ей простительно повестись на обаяние монстра. Главе Ледяного рода, которому за четыре века перевалило, можно быть и поумнее. Нет?
У вселенной точно черный юмор, раз Веймар умудрился словить резонанс с чужачкой. Где был его разум, когда он повелся на её провокацию? На опьянение ведь не свалишь. Не успел он до такой степени напиться, чтобы бросаться на любую особь женского пола. Да и надо отдать должное – эта особь, действительно, была красивой. Длинные стройные ноги, высокая упругая грудь, идеально помещавшаяся в ладони, густые волосы, отливавшие красным пламенем, которые так и хотелось намотать на кулак и оттянуть, открывая доступ к нежной тонкой шее, чтобы впиться поцелуем. Даже жуткие глаза быстро перестали казаться слишком неестественными и, наоборот, завораживали ритмичной пульсацией зрачков-кристаллов. Восхитительно красивая женщина, особенно если не думать, что скрывалось за этой оболочкой. И страстная женщина. Веймар и не помнил, когда от секса так сносило крышу. Даже с Ильми… Нет! Он ни за что не станет сравнивать близость с родной женщиной и то, что случилось между ним и этой крылатой. Просто страсть, почти животная. Умопомрачение какое-то, временное помешательство. Физиология, плотская слабость, взявшие верх над разумом. Плюс возможность отпустить Силу, чего он слишком давно не позволял себе при близости с женщинами. Почему только даже при мимолетном воспоминании об этой близости тяжелеет в паху и член моментально становится твердым?
«Ильми, прости, любимая, ты навсегда останешься моим светом, – мысленно прошептал альтерец. – Остальные не стоят и упавшего с твоей головы волоса».
Усталость, тоска и опустошённость навалились с новой силой. Веймар покинул месторождение – ещё не хватало вырубиться прямо на земляном полу и камнях. Он поднялся в мастерскую, решив, что отвлечется созданием какого-нибудь пейзажа живой планеты. Увы, примерно через полчаса Веймар понял, что ничего путного не выйдет. Мысли блуждали от прошлого к настоящему, ничуть не помогая процессу. Только мешали, как назойливые насекомые. Вместо величественного горного пейзажа, бездонного неба и дыхания Вечности получалась какая-то мазня, только и годная, чтоб растопить камин. Что ему хотелось сделать всё сильнее.
– Бездна! – альтерец пнул мольберт и подумал, что всё-таки стоит навестить Альянс. Развлечься, отвлечься, пожить чужой жизнью, нацепив на себя любую маску. Или даже не цепляя никакой.
Мысль потянулась к шкафу, где была припрятана бутылка. Но живо вспомнилось, чем закончилась предыдущая попытка залить неудачи – и пить резко передумалось. – Не, ну его в Бездну! Не хватало пропить месторождение, до полного краха...
– Ну, допустим, до полного краха – это ты прибедняешься, – иронично разбил давящую тишину женский голос. – У тебя ещё родовой замок и земли останутся, пропивай не хочу. В крайнем случае, пропьёшь картины. На выпивку с закуской хватит, а не хватит – новые намалюешь.
Именно этот момент выбрала крылатая тварь, чтобы снова заявиться в его дом, который с появлением иномирцев перестал быть крепостью. Иномирная многоглазая зараза спокойно переместилась порталом, напрочь игнорируя его защиты, как нечто несущественное и не стоящее внимания. Что ей эти защиты, если Альтерра допустила этих тварей даже в месторождения... Уже и в собственном доме нет покоя, и родные стены не защищают. Нахалка заявилась к нему, как к себе домой, язвит и явно развлекается за его счёт. Кем она себя возомнила?
Злость на ехидные подколки многоглазой девицы вспыхнула и пропала. Просто девчонка, чуть старше Элиссы, только в разы распущеннее, бесстыдней и наглее. Красивая, если не думать, что скрывается за этой обманчивой внешней красотой. Но кто она без их единого сознания и главы их рода? Так, соплячка. Даже заводиться из-за её подначек – глупо и недостойно главы древнего Ледяного рода. Да и всё-таки, эти монстры помогли Альтерре. Если на высшем уровне какие-то договорённости и общие дела, с присутствием пришельцев остаётся только смириться. Или выметаться с Альтерры. К такому он не готов. И никогда не будет готов. Эта планета – его дом.
– Вы разве не убрались на свою... родину? – сдержанно поинтересовался Веймар, в последний момент заменив понятие «дыра».
– Я решила немного задержаться, – хмыкнула иномирная гостья. – Как помнишь, я тебе кое-что обещала. А у нас принято выполнять обещания.
Тон, тембр, взгляд, посыл, подтекст, хищные плавные движения восхитительного тела, полные грации и глубинной сексуальности – всё фонило так многообещающе, что тело среагировало прежде разума. Таким острым возбуждением и желанием, какого он не испытывал даже в далекой юности. Ни одна женщина не раздражала и не возбуждала так, как это опасное иномирное существо. Неужели ему не хватило острых ощущений, ожогов и сломанной руки? Перелом до сих пор ныл на погоду, напоминая о не самых разумных поступках тупой тянущей болью. Чтобы переспать с таким – нужно быть в ледянку пьяным или чокнутым извращенцем, а чтобы мечтать повторить подобный экстрим – напрочь слететь с катушек. Вот он и слетел. Энергетика сошла с ума, реагируя на монстра резонансом и таким притяжением, что затягивало, как в чёрную дыру. За такое извращение он тихо ненавидел уже себя. Но не мог отказаться от заманчивой дозы.
– Уходи уже, от греха, – устало бросил альтерец, глядя мимо неё, на горы за окном. Такие же восхитительные, как и опостылевшие. Видимо, потому и не ложатся на холст.
– А если не уйду, то что будет? –альвиронка демонстративно просмотрела вероятности и фыркнула. – Неужто изнасилуешь, шалунишка? Ой, как боюсь! – янтарные глаза полыхнули совсем не юной иронией, расплавленным золотом и дерзким пламенем, отразившимся в антрацитовых вытянутых каплях двойных зрачков.
– Альтерра! Как ты мне надоела, – в эмоциональном фоне Веймара осталась одна бесконечная усталость. Разумеется, ему надоела вовсе не Альтерра, но стало безразлично даже богохульство. – Тебе портал на территорию Хаттори открыть?
– Лучше открой ту вкуснятину, что прячешь в шкафу для особых случаев, – он не уловил, как она оказалась за спиной, а руки легли на плечи, мягко и умело их разминая.
Мысли вылетели из головы, оставляя лишь сладкий дурман. Он попытался отойти, но было выше сил просто сделать шаг. Эти твари умели сделать приятно, даже не снимая одежды.
– Можно и на расстоянии. Но так – намного приятнее. А на кровати – ещё и удобнее, – от бархатистых ноток и скрытого невербального посыла он окончательно поплыл. Как сопляк, как мальчишка под воздействием. Только воля и разум ещё пытались как-то сопротивляться.
– Если сейчас не прекратишь, присвою, – не подумав, обронил Веймар. Но угроза не достигла цели.
– Попробуй, – игриво шепнула огненная тварь на ухо, щекоча кожу жарким дыханием. – Но хорошенько подумай, прежде чем бросаться такими мыслями, словами и действиями. Не забывай, не выдержишь поединок Сил – я сама тебя присвою.
– Ты? Меня?! – ему ещё никто не смел заявить такое.
Воздействие вырвалось непроизвольно, впечатываясь в её ауру мощным оттиском силы Льда. Но лишь скользнуло по невидимому, но непреодолимому щиту и бесследно рассеялось. Только теперь Веймар понял, что всё пошло совсем не так, а он попался на простейшую провокацию и своё же Слово, как мальчишка.
– Ну куда тебе играть со мной? – почти сочувственно хмыкнула особь, чуть приспустив щиты, как бретельку.
... Века личной памяти, тысячелетия родовой, уходящей мощными разветвлёнными корнями вглубь таких времён, которых он и не представлял
... Множество жизней и смертей, круговорот рождений и перерождений, имён, ипостасей, сознаний и лиц, перетекающих друг в друга, переплетённых и сплавленных в нечто невероятное. Прекрасное, совершенное и жуткое одновременно
... Единое поле сознания, подсознания и надсознания, слитых в сверх-сознание. Даже не сфера сознания, а многомерный фрактал, напоминающий многолучевую звезду или лотос с множеством лепестков.
Веймару стало дурно. Но всё исчезло так же быстро, как проявилось.
– Что... ты... такое? – выдавил альтерец, едва не хватаясь за голову. На кого он, идиот, нарвался? Как, зачем? Мало ему было её клятого братца...
– Судя по твоим мыслишкам и опрометчивым поступкам – та, кто тебя присвоит, – в янтарных глазах полыхнуло пламя, стирая зрачки.
На запястье Веймара медленно проявился золотисто-огненный стилизованный цветок в обрамлении движущихся иероглифов, сплетённых в сложную вязь. На фоне тёк ниоткуда в никуда и медленно вращался объёмный знак Бесконечности.
– Бездна, что это? – альтерец попытался стереть позорное клеймо своей волей. Но чужая магия была неизмеримо сильней. Даже если бы он отсек себе руку, эта дрянь всё равно останется в ауре и паутиной прорастет по всему телу. Что это такое, Веймар понимал слишком хорошо. Печать Власти. Рабская метка. Хуже непреложной клятвы, смерти хуже. Только сознание застыло от ужаса, отказываясь принимать очередную жестокую насмешку вселенной. Он сдуру бросил вызов сильнейшей – и проиграл поединок. Вместе со своим месторождением, землями, собственной свободой и даже жизнью. Его, главу Ледяного рода, просто присвоили. Как какого-то слабосилка или бездарную девчонку. Как он сам собирался присвоить наследницу Хаттори и их месторождение. Только крылатой твари не понадобилось даже ментальное воздействие, он сам вырыл себе яму. Всё по закону. Его теперь не спасёт и сама Альтерра.
И она же одна знала, каких усилий ему стоило хоть немного взять себя в руки. Проигрывать тоже нужно с достоинством. Он потом подумает, как выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.
– Не нужны мне ни рабы, ни твоё месторождение, – тихо сказала чужачка, – что тебе и не принадлежит. Только Альтерре, которая щедро позволяет вам всем пользоваться своими дарами. Ни земли твои, ни жизнь мне не сдались тем более. Сам нарвался. Я тебе ничего в голову не вкладывала и за язык не тянула. Придется научиться отвечать за собственные опрометчивые мысли и поступки, – спокойно разъяснила она.
Мешанина в голове альтерца Летте была любопытна с профессиональной точки зрения, как менталисту. Такие запущенные случаи в её практике попадались нечасто. А волна исходившей от него неприкрытой ненависти больше возбуждала, чем задевала. Но она слишком хорошо понимала, что сейчас для секса не время. Пусть вначале выйдет из шока, перебесится и немного успокоится. Потом уже можно попробовать наладить диалог, как разумные цивилизованные существа.
– Сама ведь не снимешь по-хорошему? – сквозь зубы процедил Веймар, раздраженно взмахнув рукой со знаком принадлежности на запястье.
Летта не сочла нужным отвечать на глупый вопрос, только скрестила руки на груди и слегка склонила голову набок.
– Ну и Бездна с тобой! – от его рычания и бессильной злости содрогнулась бы та самая Бездна. Но не эта крылатая тварь, взявшая над ним верх и полную власть.
Альтерец собрал остатки сил и переместился в месторождение, надеясь, что крылатая тварь не потащится следом. Иначе он точно сорвется. Никогда ещё Веймар так остро не хотел ударить женщину. Сделать ей больно. Хотя бы физически. Зарекался же связываться с этими тварями! Знал, что они сильнее. Только это сейчас и удерживало Веймара от очередной глупости. Прошлый жестокий урок он всё-таки запомнил и усвоил. Альтерец выругался в пустоту, неосознанно потирая плохо сросшийся перелом. Наука снова напомнила о себе фантомной болью. Не хватало ещё, чтобы девчонка ему кости переломала. Или получить обратный удар от её художества, за агрессию против вышестоящего. Такая печать связывает руки не хуже клятвы, любая попытка навредить равнозначна самоубийству и тут же обернётся против него. Безопаснее напасть на Правителей – смерть за это будет хотя бы быстрой. На что способна иномирная тварь и её магия? Веймар содрогнулся. Проверять не хотелось. Сомнений в её силе, статусе и правах больше не осталось. Как и понимания, какой Бездны ей надо, что делать и что будет дальше. Когда он желал хоть каких-то перемен в беспросветности своего существования – подобного кошмара и представить не мог. Побиться что ли головой о кристаллы? Глядишь, мудрость Альтерры передастся и ему… вместе с черепно-мозговой травмой.
Незваная гостья за ним не потащилась. То ли решила пока не связываться, то ли поспешила поделиться новостями с братом. Плевать!
Веймар устало опустился на землю, прислонился к своду пещеры, более-менее свободному от кристаллов и закрыл глаза, позволив силе свободно протекать сквозь материальную преграду в виде его физической оболочки. Альтерец старательно загонял эмоции вглубь, и сила Льда этому охотно помогала. Её задача упорядочить и стабилизировать, придать форму и структуру хаосу. Мысли и эмоции Веймара сейчас как никогда походили на Первородный хаос. Материала для стабилизации и упорядочивания хоть отбавляй. Сфера сознания просто вскипала. Мысли разрывали её, как метеориты, оставляя беспорядочные воронки и круги. Он понимал, что успокоиться и подумать на холодную голову в данной ситуации жизненно необходимо.
