Глава 1.
Янь Цзиньхуа с трудом открывает глаза. Тяжёлые веки всё ещё опухшие от слёз, а во рту чувствуется противный металлический привкус. Одеяния - если, конечно, эти грязные тряпки, изодранные в клочья, можно так назвать - пропитаны алой, всё ещё не до конца засохшей кровью. Всё тело и лицо сплошь покрыты ранами, глубокими, словно ненависть того, кто их оставил. На запястья девушки надеты холодные железные наручники, которые тяжёлыми, раздражающе звенящими от каждого движения цепями прикреплены к каменной стене.
Но всё это причиняет не столько мучений, сколько воздух. Каждый вдох причиняет такую боль, словно кислород пытается сжечь лёгкие изнутри.
Хочется кричать от боли и безысходности, но из горла вылетает только хриплый жалобный стон, сразу после чего генерал Янь закашливается, и на её губах выступает кровавая пена. Девушка кашляет долго и громко, чуть ли не выплёвывая невыносимо болящие внутренности.
Янь Цзиньхуа наконец успокаивается, выплюнув приличное количество вязкой красной жидкости, и сразу после этого слышит, как в замке поворачивается ключ. Заржавевшая железная дверь открывается с противным скрипом, от которого хочется оглохнуть и не слышать больше ничего и никогда.
- Я ничего тебе не скажу, я ничего не скажу! - хоть девушка и избавилась от застоявшейся крови, из её горла выходит не крик, а лишь его жалкое подобие. - Ты мерзкий, грязный, подлый ублюдок, и я ничего не скажу тебе!
- Уверена? - противный голос Ши Вэйдуна полон насмешки. - В этот раз я не буду жалеть тебя. Я стану бить в полную силу. Может быть, тогда ты ответишь на все мои вопросы?
- Можешь делать что хочешь, но я не расскажу тебе ничего! Всё, что я знаю, я оставлю при себе! Я никогда не предам свой клан! Слышишь?! Никогда!
- Я же обещал тебе, что отпущу, если дашь мне всю необходимую информацию. - теперь голос выражает притворное дружелюбие. - Неужели ты совсем не хочешь вернуться в свои Персиковые Сады, к своему драгоценному брату?
В ответ на эти слова генерал Янь лишь громко смеётся, запрокинув голову назад. Этот гад действительно не знает, что случилось с Персиковыми Садами, или просто издевается? Действительно не знает, что всё сгорело, просто превратилось в кучу серого пепла, которую ветер уже давно разнёс по всем окрестностям? Действительно не знает, что всё тело Янь Лицзяня иссечено десятками стрел?
Слёз уже не осталось вовсе, ведь генерал Янь выплакала их все, поэтому теперь остаётся только смеяться. Янь Цзиньхуа смеётся вслух, смеётся с такой силой, что нервы скручиваются в тугие узлы, а рана на животе, только переставая кровоточить, открывается вновь. Разве эта жизнь не заслуживает того, чтобы хорошенько посмеяться?
- И что же тебе показалось смешным в моих словах?
- Всё. - глаза Янь Цзиньхуа полны безумия. - Нет больше никаких Персиковых Садов, нет их больше.
- Как нет? - Ши Вэйдун, кажется, По-настоящему удивлён. Неужели и правда не знал?
И девушка смеётся снова. Смеётся смехом, Ещё более пронзительным, чем в прошлый раз.
- Твой мерзкий братец ещё жив? Кольцо у него?
Тут генерал Янь перестаёт смеяться и смотрит на собеседника взглядом, буквально кричащим: " Я ничего не скажу тебе! "
- Значит, он жив? Не переживай, это не надолго. Я по забочусь об этом. - мужчина улыбается. - Или, возможно, у всех всё будет хорошо, если ты скажешь мне, где кольцо?
- Ты не найдёшь ни кольцо, ни Янь Лицзяня. Никогда.
- Я бы на твоём месте не был так уверен. Я всегда получаю то, чего хочу. Если ты мне не скажешь, я найду сам.
- Не найдёшь. И я не скажу.
- А вот скажешь ты мне или нет, мы сейчас и узнаем.
Ши Вэйдун подходит ближе и достаёт из-за пояса плеть, твёрдую и тонкую настолько, что она способна прорезать плоть почти до самых костей и эти же самые кости с лёгкостью ломать.
Удар. Вспышка боли. Но на лице генерала Янь не отображается ни одно чувство. Её лицо не выражает абсолютно ничего.
- Ну?! Ну же, сучка, скажи, где кольцо?
- Не дождёшься...
И снова удар. Громкий хруст. Резкая боль.
Удар. На этот раз брызги крови. А Янь Цзиньхуа всё так же не показывает эмоций.
Удар! Удар! Удар!
Темнота.
Приходит в чувства генерал Янь в совсем другом месте. Девушка лежит на чём-то мягком настолько, что уместно сравнить это с пушистым облаком. Янь Цзиньхуа окутана теплом, уютом и пряным запахом каких-то трав. Кроме всего этого, девушка даже не чувствует боли.
"Как хорошо... Может, я уже мертва?" - думая так, генерал Янь решает даже не размыкать век. Девушка переворачивается на бок и устраивается поудобнее.
- Генерал Янь, - осторожно зовёт тихий и нежный мужской голос. - вы уже очнулись?
Глава 2.
Четыре года назад.
Яркое солнце уже начинает клониться к закату. Пушистые облака окрашены где-то в нежно-розовый, а где-то в ярко-оранжевый. Дует лёгкий прохладный ветерок, играясь с листвой деревьев и развивая длинные волосы двух девушек. Летние вечера на природе - всегда что-то незабываемое, особенно если проводишь их рядом с близкими людьми.
Янь Цзиньхуа и Ван Айминь идут по лесу, тихо переговариваясь и смеясь. Янь Цзиньхуа одета в дорогие персиковые одеяния с летящими рукавами, расшитыми золотыми нитями, а в коричневых с золотым отливом волосах девушки - золотая заколка. Кожа девушки смуглая, а под одним из глубоких янтарных глаз - под правым - находится небольшая аккуратная родинка. Ван Айминь же - полная противоположность своей подруги. Нежно-голубые одеяния Ван Айминь простенькие, но оттого они не становятся менее красивыми - даже наоборот, в этой простоте есть своё неповторимое очарование. Иссиня-чёрные волосы собраны в сложную причёску, а длинная густая чёлка закрывает правую половину лица. Под левым глазом девушки родинка, симметричная той, что находится на лице Янь Цзиньхуа.
И вдруг становится слышно, как в кустах кто-то шуршит.
- Тихо. - шепчет Янь Цзиньхуа.
Девушка беззвучно делает несколько шагов в сторону, достаёт из-за спины лук и стрелу, прицеливается и...
- Да! Я попала! Минь-цзе1, я попала!
- Ты лучшая охотница из всех в своём клане, - отвечает, улыбаясь, Ван Айминь, - и каждый раз радуешься добыче, словно в первый.
- Потому я и лучшая, что моё занятие приносит мне удовольствие.
А некоторое время спустя девушки уже сидят около костра на одной из просторных лесных полян и едят жаренного кролика, разделённого поровну.
- Так вкусно! - с набитым ртом произносит Янь Цзиньхуа. - Получилось даже лучше, чем в прошлый раз.
- Угу. В следующий раз тоже на кролика охотиться будем?
- Нет, в следующий раз лучше наловим рыбы, я знаю одно хорошее место... - внезапно Янь Цзиньхуа замолкает, глядя куда-то за спину Ван Айминь.
- Что случилось?
- Обернись. Откуда там столько тумана?
- Не знаю. - Ван Айминь оглядывается и выглядит удивлённой. - Так странно, поблизости же нет водоёмов. Никогда раньше такого не было.
- Пойдём посмотрим.
- Мне кажется, не стоит. Вдруг там что-то опасное?
- Ну пойдём!
- Я думаю, лучше не идти.
- Ну Минь-Цзеее!
- Ну Хуа-Мээээй2! - в тон подруге отзывается Ван Айминь.
- Ты что, боишься? - Янь Цзиньхуа хитро улыбается.
- А вот и не боюсь! - Ван Айминь складывает руки на груди. - Ладно, пойдём.
Отложив недоеденного кролика в сторону, Янь Цзиньхуа поднимается с травы и протягивает руку своей подруге, чтобы помочь той подняться, и Ван Айминь с благодарностью принимает эту помощь.
Девушки вместе заходят прямо в густой белый туман. Поначалу всё спокойно, но тут кто-то резко хватает за руку Ван Айминь! Та вскрикивает от неожиданности и страха, а Янь Цзиньхуа смеётся, успокаивающе поглаживая плечо своей подруги.
- Не смешно. - обиженно ворчит Ван Айминь.
- Ошибаешься.
И подруги идут дальше.
С каждым шагом становится всё холоднее и холоднее, и мурашки бегут по телам обеих девушек. Кажется, ни одна из них ещё ни разу не дышала таким ледяным воздухом.
- Хуа-мэй, тебе не кажется, что туман уже какой-то... Не белый?
- Мне не кажется, он и правда серый. Так необычно! Пойдём дальше!
Ван Айминь со вздохом кивает, зная, что с Янь Цзиньхуа спорить бесполезно, и девушки продолжают свой путь, ведущий их прямиком к опасностям.
И чем глубже подруги заходят в туман, тем сильнее он темнеет и густеет, и вокруг уже не видно ничего. У обеих девушек начинает появляться слабость во всём теле, ноги становятся ватными, а голова кружится.
- Хуа-мэй, не нравится мне всё это. Давай развернёмся и пойдём обратно.
- Но мы уже здесь, идти обратно поздно. Да и разве тебе не интересно, что происходит?
- Интересно, но... - вдруг Ван Айминь замолкает.
- Но что?
Подождав несколько секунд, Янь Цзиньхуа зовёт подругу:
- Минь-цзе?
Ответа не следует.
- Минь-цзе, что случилось?
В беспросветной тьме Янь Цзиньхуа пытается отыскать взглядом Ван Айминь, чувствуя, как голова начинает буквально раскалываться от боли, а ноги подкашиваются. И Янь Цзиньхуа падает без чувств.
Янь Цзиньхуа открывает глаза и понимает, что всё ещё находится в лесу. Туман всё ещё есть, но теперь он вовсе не густой. Скорее, теперь он - лёгкая серебристая дымка. Что-то в окружающей обстановке кажется странным и неправильным, но что именно? Этого Янь Цзиньхуа пока что не понимает. Она оглядывается по сторонам и замечает рядом с собой Ван Айминь - та сидит в позе лотоса и медитирует с крайне счастливым выражением лица.
- Минь-цзе?
- Ох, Хуа-мэй, ты уже очнулась! - Ван Айминь радуется так, словно всю жизнь ждала, когда же наконец Янь Цзиньхуа придёт в чувства. - Мы заблудились.
"Гляди ты, радостная какая! Мы заблудились, а она сообщает это с такой интонацией."
- Как? Мы же совсем немного прошли, мы не могли заблудиться.
- Я хотела понять, с какой стороны мы пришли, и залезла на дерево, чтобы увидеть окрестности. Ни каких-либо поселений, ни даже выхода из леса нет ни в одной стороне.
- Не может этого быть! Ты ведь шутишь, верно?
В ответ Ван Айминь лишь, улыбаясь, отрицательно качает головой.
- Я не верю!
- Так посмотри сама.
Янь Цзиньхуа встаёт, старательно игнорируя то, что тело хочет упасть, а в глазах темнеет. Девушка подходит к самому ближайшему дереву и начинает взбираться на него, аккуратно пролезая по толстым, но сухим веткам всё выше и выше. Поднявшись достаточно высоко, чтобы видеть всё находящееся в огромном количестве ли3 вокруг, Янь Цзиньхуа начинает оглядываться, пытаясь найти взглядом хоть что-то кроме бесконечных деревьев и кустов, но сделать этого не выходит. Вокруг только густой и мрачный лес.
И тут девушка понимает, что ей показалось странным, когда она только очнулась. Это тишина. Странная тишина, со всех сторон с огромной силой давящая на череп. Такая тишина, что Янь Цзиньхуа может услышать не только биение собственного сердца, но даже то, как сама она моргает. И это жутко. О, очень жутко! От этого странного чувства кровь стынет в жилах.
Чем же вызвана такая отвратительная тишина? А тем, что рядом нет практически ни одной живой души. Рядом нет абсолютно никого, кроме Ван Айминь. Ни одна птица не летит по небу и не распевает своих песен, ни один пугливый кролик не прячется в кустах, нигде даже нет ни одного назойливого пищащего комара.
Ещё одну странность Янь Цзиньхуа замечает, взглянув вверх, в небо. Солнца нет. Его просто нет, так же, как нет и ни одного облака. Плотное и низкое серое небо полностью пусто. Но всё же, даже не смотря на отсутствие источника света, лес хоть и мрачен, но достаточно хорошо освещён.
Потрясённая до глубины души, Янь Цзиньхуа спускается с дерева. Уже на земле девушка спотыкается и подворачивает лодыжку, а Ван Айминь смотрит на неё с всё той же блаженной улыбкой.
- Что происходит, Минь-цзе? Где мы?
- Если бы я сама знала... - Ван Айминь вздыхает, - Хуа-мэй, что мы теперь будем делать?
- Я не знаю. Думаю, раз со всех сторон всё выглядит одинаково, нет разницы, куда мы пойдём. Давай просто идти в любую сторону, и рано или поздно мы куда-нибудь выйдем.
- И куда же мы пойдём? - с каким-то неприятным смешком в голосе спрашивает Ван Айминь.
- Давай... - Янь Цзиньхуа оглядывается и указывает пальцем в сторону, - Туда.
И девушки вместе отправляются в ту сторону, которую выбрала Янь Цзиньхуа.
Но ни через ли, ни через десять ли, ни даже через двадцать обстановка не меняется. Вокруг только деревья и кусты, и всё так же нет ни одного живого существа рядом. Мёртвая тишина окутала всё, даже засохшая трава не шуршит под ногами.
Начинает темнеть - странно, из-за чего это? Впрочем, девушки даже не разобрались, откуда исходит свет. Но пропадающее освещение - далеко не единственная проблема. Становится холодно. Даже слишком холодно, если учесть, что сейчас лето.
Подвёрнутая нога Янь Цзиньхуа с каждым шагом начинает болеть всё сильнее и сильнее.
- Хуа-мэй, ты сильно хромаешь. - Ван Айминь снова довольно улыбается. Это пугает. - Если очень больно, давай лучше остановимся.
- Всё в порядке, - изо рта Янь Цзиньхуа идёт белый пар. - идём.
- Хуа-мэй, давай остановимся. - Ван Айминь произносит это с такой настойчивостью и скрытой угрозой в голосе, что Янь Цзиньхуа становится ещё страшнее, но виду она решает не подавать.
Кажется, рядом с ней сейчас не её подруга.
- Хорошо. Давай тогда разведём огонь, чтобы согреться.
Подруги достаточно быстро отыскивают небольшую полянку, на которой, к слову, нет вообще ничего - даже травы.
Девушки собирают в лесу ветви деревьев, поднимая их с земли, и возвращаются на поляну. Разводят костёр.
Янь Цзиньхуа пододвигается ближе к яркому огню и держит над ним окоченевшие от холода ладони, пытаясь согреть их. Ван Айминь садится напротив девушки.
- Сколько мы будем здесь сидеть? - и всё та же улыбка, которая точно теперь ещё долгое время будет сниться Янь Цзиньхуа в кошмарах.
- Пока не согреемся. - Янь Цзиньхуа еле сдерживает дрожь в голосе. - Нет, я передумала. Лучше, пока не посветлеет - смотри, уже совсем темно.
При свете находиться рядом с тем, кто скрывается за обликом Ван Айминь, было бы не так страшно, как в кромешной тьме.
От взгляда смеющихся глаз Ван Айминь странное ощущение сковывает всё тело. То самое ощущение, которое испытываешь, когда кто-то следит за тобой, а ты можешь только догадываться о том, кто же это и чего он от тебя хочет. Становится очень жутко. Жутко... Сколько раз это слово за сегодняшний день уже пролетело в голове Янь Цзиньхуа?
- Мы устали. Давай спать. - с широкой улыбкой, обнажающей жёлтые клыки, произносит Ван Айминь. - По очереди. Пока одна спит, другая сидит рядом и смотрит, чтобы ничего не случилось. А если что-то произойдёт, можно и разбудить.
- Да. Кто будет спать первым? - Янь Цзиньхуа надеется, что первой будет Ван Айминь.
- Давай ты.
"Веди себя естественно. Так, как вела бы себя, если бы ничего не подозревала."
- О, отлично! - Янь Цзиньхуа старательно делает радостное выражение лица.
Ван Айминь в ответ улыбается. Янь Цзиньхуа ложится и устраивается поудобнее рядом с костром. Она закрывает глаза, планируя лишь делать вид, что спит, а на самом деле чутко следить за всем, что происходит вокруг, но сама не замечает, как медленно проваливается в глубокий и беспокойный сон.
