— Твой муж был храбрым, сильным, и очень выносливым воином. Я ставил его в пример своим людям. Но он никогда не понимал моих шуток. Вспыльчивый был. — Рыжий почему-то улыбался. — Я привёз дары. Но мне сказали, что ты можешь отказаться. Это будет обидно, потому, что ты мне нравишься.
— Я верю, что твои дары богаты. Почему-то верю. Но дело не в дарах. Знаешь, почему у нас принято восхищаться женщинами? Это называется чувства. Когда хочется идти за мужчиной куда угодно, делать для него приятное не потому что надо, а потому что иного способа выразить любовь нет. И размер даров здесь не играет особой роли. Кроме того, мне бы не хотелось думать, что среди них есть то, что может меня расстроить… Злая шутка, например. — Испытующе посмотрела на огромного рыжего варвара.
— По поводу шуток… Тебе, наверное, Жан рассказал. Да, мои шутки не самые добрые, уж какой есть. Но я приехал не шутки шутить. И я знаю, что такое чувства. Моя женщина погибла в шторме. Я любил Маргали.
— Я тебе сочувствую. — Хасси положила свою ладошку поверх его огромной ладони.
Он говорил правду. Может быть, в его стране не принято обижать и подшучивать над женщинами, потому что равенство там и не рассматривалось? Он подкупал своей искренностью. Взрослый мужик, но с откровенностью ребёнка. Его зелёные глаза гипнотически притягивали взгляд. Он молча смотрел на неё. Такой простой и понятный. Немного дикий и забавный.
— В твоей империи принято целовать женщин в губы в знак особой симпатии? — Осторожно и несколько тихо спросил рыжий.
— Если женщина не против, то очень даже принято. — Смутилась Хасси.
— Ты против? — Чуть склонился, внимательно наблюдая за ней.
Щеки обожгло румянцем, сердце забилось быстрее.
— Мы мало знакомы. Это слишком откровенно для малознакомых людей…
— Слишком откровенно чувствовать симпатию? Или я тебе не нравлюсь?
Голова закружилась.
— Нравишься. Иначе бы я отказала сразу. — Еле выдавала.
— Так ты против? Да или нет?
Смущаясь и краснея, оборачиваясь через плечо в поисках невольных свидетелей, лихорадочно думала над ответом. А вдруг понравится? Любопытство и лёгкий авантюризм, видимо подхваченный когда-то у Ринки, взяли верх.
— Нет.
Он огромный. И усы щекотные. Она ожидала напора, завоевания, сломленного сопротивления с её стороны. Но этот гигант целовал неожиданно нежно, не спеша. Словно выжидая её ответа. Это было трогательно, и приятно. Может, не всё так плохо? В какой-то момент она даже расслабилась, представив, что это не рыжий, а темноволосый мужчина. Только целуется по-другому. И если не обращать внимания на усы и бороду… Глаза открылись сами собой, разбивая мечты в прах. Отпрянула, оттолкнула, прижимая руку к губам. Хотела уйти, — остановил.
— Тебе больно? Я что-то сделал не так?
Он искренне недоумевал, держа её за руки и поглядывая на губы.
— Ты ни при чем. Дай мне уйти. Пожалуйста. — Срывающимся шёпотом, стараясь не смотреть в глаза.
Руки мгновенно освободились, и она быстро пошла на окраину парка, к фонтану. Зачем, зачем на это было соглашаться? Жана нельзя заменить. Невозможно! Лучше остаться одной. А есть ли смысл оставаться?
Два часа рыданий в парке у фонтана привели лишь к тому, что за ней пришёл брат. Накинул на неё плащ и увёл в её покои. Они долго разговаривали о ней, о её личной жизни, о Жане… В результате, Хасси просто притворилась спящей. А потом всю ночь пила вино. К сыну она, конечно, так и не ходила.
Хасси безразличным, холодным взглядом скользнула по плато возле ущелья. Кружили драконы, ярко слепило солнце. Ничего не изменилось с тех пор. Холодный ветер взметнул её волосы. Здесь они танцевали свой беззвучный танец. Здесь он прижимал её к себе и со счастливыми глазами клялся в любви. Он и сейчас словно стоял рядом.
Прошло полтора года. Но каждая чёрточка его смуглого лица, каждый локон обожаемых смолистых длинных волос были живы в её памяти. И его потрясающая улыбка, чуть хрипловатый голос, тёплые объятия. А так холодно сейчас, так одиноко… Драконы кружат, играя друг с другом, описывая виражи. Хасси сглотнула подступивший комок. Почему у драккери нет крыльев? Несправедливо. Жизнь — ужасно несправедливая штука. Шаг к обрыву. Каменные крошки под ногами с шумом летят в пропасть. Полы платья широкими волнами колышет ветер.
…Ты дал мне любовь. Ты дал мне семью. Ты дал мне счастье. Кто я без тебя? Пуста душа и сердце. Только боль, бесконечно невыносимая боль...
Ещё шаг. Заглянула в пропасть. Сколько раз боялась, нервничала, переживала. Но страха нет. Есть только боль и одиночество, выжигающее душу дотла. И с этой болью жить нет больше сил. Всё пустое. И только там — спокойствие. Только там. И только так…
Сердца бешеный перестук.
Широко раскинула руки, подставляя ветру лицо, чуть качнулась, готовясь к встрече с бездной. И оттолкнулась от разлетевшихся из-под ног камней.
Доли секунд, — донеслись чьи-то быстрые шаги на плато, срывающиеся на бег. Внезапно падение прекратилось, и она зависла в воздухе, схватившись за горло, — давясь, задыхаясь! Твердыня очутилась под ногами, а напротив — безумный взгляд полыхающего в ярко-голубом пламени мага. Миг — и он оказался так близко, сжимая до боли уже не горло, — тело, блокируя, игнорируя её плач и попытки вырваться. Она снова стремилась к обрыву. Но он держал крепко, готовый скорее свалиться туда сам, чем отпустить её.
— Пусти! Ты не понимаешь!! Я не хочу так больше, не могу!!! Отпусти меня, пожалуйста! — Она хрипло кричала сквозь слезы, вырывалась, отталкивая его.
— Хасси!!! — Его голос отразился эхом от скал. Поймал руки, вновь прижимая извивающуюся драккерийку к себе. Он был зол, невероятно зол на неё. А она упёрлась руками в его грудь, вдруг обмякла, и… разревелась.
— Так глупо с твоей стороны вообще сюда приходить. Есть тысячи других способов покончить с собой. И без самобичеваний! — Гневный возглас продублировало горное эхо.
— К-к… Каких?.. — замерший на мгновение комок тела непонимающе поднял на него зарёванные зелёные глаза. Судорожный всхлип. Словно он говорил что-то важное, действительно ценное.
— Например, заранее сообщить мне, что ты, Драк-Хасси Лесск Эрион Тааль Шейпси, такого-то числа собираешься прийти на плато Драконьего Хребта, дабы покончить жизнь самоубийством. Дата, подпись… Сам бы убил! На месте!.. — Выдохнул в лицо фразу, зло сощурив льдистые глаза.
Она мелко затряслась и из испуганных зелёных глаз вновь потекли слезы. Лео вздохнул, склоняя её голову к себе на плечо. Хрупкие плечи подрагивали в такт всхлипам. Кажется, она сама прижалась к нему. На влажное от слез лицо налипали светлые волосы, чуть хлеставшие на ветру. А они всё лились и лились нескончаемым потоком. Что-то сломалось в душе, словно плотина прорвалась. Накопленные невысказанные чувства, эмоции, обида, гнев, злость выплёскивались наружу с отчаянными криками и болью в сорванном хриплом голосе. А маг всё не отпускал. Спустя какое-то время уже и сама устала плакать, но ничего не получалось!.. Давно бы успокоилась, но тело требовало выхода накопившихся эмоций, сотрясаясь от рыданий снова и снова.
И Теор Коин об этом знал. Слышал. Её мысли были куда понятнее сейчас, когда она просто хотела успокоиться, но не могла.
— Я помогу тебе успокоиться, шариш. Но способ, боюсь, тебе не понравится.
— Мне-е всё-о равно-о... — всхлипывала на каждом слове.
— Тогда не вырывайся. И без рукоприкладства, ради Родана!..
Развернул её лицо за подбородок к себе, оглаживая пальцами. Такая родная, такая любимая, такая желанная. Сердце рвалось на части. Он смотрел на неё с укором и бесконечной теплотой.
Маленькая звёздочка. Чудо моё заплаканное. Что же ты делаешь?..
Погладил её приоткрытые губы большим пальцем, глядя в испуганные зарёванные глаза. Она поняла. Замерла в нерешительности, задушив очередной всхлип.
С такой нежностью и трепетом он эту женщину ещё никогда не целовал. Мягкие губы неторопливо ласкали её, отдавая тепло, неизбывную тоску, боясь пропустить хоть миллиметр.
Несколько секунд ничего не происходило. Не отталкивала. Не отвечала. Словно прислушивалась к своим ощущениям. И тогда он решился на большее. Поцелуй стал настойчивее и гораздо глубже. Открылась ему, медленно выдохнув в голос, понемногу отвечая.
Полностью расслабившись, Хасси с каждой секундой забывала о боли и страданиях всё больше. Потому что на смену приходили совсем другие чувства! По телу словно бегали тёплые искорки, и как не страшно было признавать, — хотелось ещё и ещё! И так тепло становилось внутри. Страшно и тепло.
Но внезапно резко отстранилась, утыкаясь щекой в его подбородок, делая судорожный вдох. Просто остатки истерики.
— Хасси, Хасси… Моя маленькая, глупая девочка. Нет у тебя права на смерть, ненаглядная. Осталась бы общинницей, — пожалуйста, на здоровье. Если понятия здоровья и смерти вообще совместимы за пределами некромантии. Но ты умудрилась стать императрицей. Матерью наследника. Народ и семья не переживут эту потерю. Так что будь любезна больше не совершать подобных глупостей. В случае острой необходимости можешь воспользоваться уже описанным способом, обратившись ко мне. Эффект гарантирую.
— Ты про самоубийство, или поцелуй?
— Про оба. Хотя последний рекомендую использовать как можно чаще. Для императриц с утончённой психикой очень действенный и полезный способ. Надо отметить, взаимно приятный во всех отношениях.
Подняла на него ошеломлённый взгляд.
— С утончённой психикой, значит?!
— Шариииш… — Укоризненно протянул, лукаво улыбнувшись, — из всей информации ты почерпнула только это? Душа моя, ну нельзя же так сразу и столь рьяно подтверждать мои предположения! В любом случае, это лечится, честное слово. Регулярное использование вышеупомянутого лекарства и постельный режим дают потрясающий эффект! Вот увидишь!.. И не надо меня прожигать взглядом. Хоттяаа… — Мечтательно и с нахальной улыбкой протянул Лео.
— Только попробуй!
— Непременно. А ещё очень помогает кототерапия!..
Хасси мстительно улыбнулась, представляя в голове такие садистские картины, что улыбка Лео стала укоризненной, но не менее нахальной. Он скользнул ладонями по её плечам и посерьёзнел.
— Пойдём в тепло. Ты замёрзла.
— Сущие пустяки по сравнению с четвертью часом ранее, — нервно хохотнула, оглядываясь на пропасть.
Нельзя сказать, что желание прыгнуть со скалы окончательно пропало. Просто эта ситуация выбила из привычного мировоззрения. Губы всё ещё горели от неожиданного поцелуя. В голове царил хаос от пережитых ощущений. А рядом шёл человек, который почему-то решил, что её жизнь всё ещё чем-то ценна. Стоило остаться в живых, чтобы узнать, — чем именно?
Леонелль приобнял Хасси за плечи, и они пошли к пролому в скале. Дёрнула плечом, высвобождаясь из его тёплого плена. Переместил руку на талию. Возмущённо посмотрела на него, а там улыбка на пол-лица и глазки голубые светятся.
— Лео… Что бы ты ни думал, это ничего не значит.
— Ты о чем? — Невинные глаза и озорная счастливая улыбка.
Она метнула на него осуждающий взгляд и демонстративно отвернулась. Маг удивлённо вытянул лицо, хмыкнул, и лишь прижал её покрепче.
— У меня есть гениальный план. И я его намереваюсь воплотить в жизнь.
Что-то было в его выражении лица сейчас хищное, собственническое и коварное.
— Что за план? — Она с трудом отпихнула его руку.
— Увидишь.
Через пару поворотов они шагнули в тёмный коридор.
— Посвети, будь добра. — Раздалось в темноте.
— А сам?! — Удивлённый возглас.
— Да тихо ты. План коварный, нелегальный. А у меня руки заняты. — Прошипели откуда–то снизу.
Хасси, предчувствуя недоброе, воззвала к огню. Коридор оказался пещерой, — совершенно необжитой и заброшенной. А блондин сидел на корточках и что-то ощупывал в стене. Затем, видимо, нащупал искомое, судя по довольной кошачьей улыбке. Небольшая руна на камне высветилась после нескольких пассов рукой. Хмыкнул, повторил символ. Стена загудела, задрожала и её часть стала смещаться в сторону.
Хасси зачарованно наблюдала за его действиями. Ей всегда нравилось, как он легко справляется с магическими загадками. И если магию, идущую от стены, она почуяла сразу, то загадка с камнем ей показалась за гранью понимания.
Дальше была сеть коридоров, уходящих вниз.
— По какому пути пойдём? — Спросил он, остановившись в нерешительности.
— А нужно куда-то идти?.. Лео, а когда ты успел вернуть себе магические силы? — Только сейчас осознала простой факт.
— А, давно, тогда же, когда и телепатию. Так куда идём? Так, я просил без рукоприкладства, между прочим!
А так хотелось! Но успела об этом только подумать, — вот и общайся с телепатами на свою голову! Вместо этого угрожающе вскинула огненный шар, и замахнулась на наглую ухмыляющуюся физиономию! Сощурил глаза, и замер, не предпринимая попыток впитать шар или увернуться. И вдруг пришло осознание, что хотелось всего лишь выпустить пар, а не реально навредить. И ожидала от него именно защиты. Но нет. Стоит, гордо распрямившись. И выжидает. Сжала губы и досадливо зашвырнула шар в один из проходов позади него. Он обернулся, хмыкнул.
— Как прикажете, моя эрлиния!
— Лео, ты невыносим порой. Ты знаешь об этом?
— Мне регулярно об этом напоминают. А вообще, ты хоть знаешь историю этого места? Вот сюда… — Свернул вправо, в излом, — Когда–то давно здесь хранили свои сокровища драконы Раздолья. В ту пору их было куда больше, чем сейчас. Легенды о рыцарях, что отважились на очередную битву с похитителем овец и людей — отчасти, правда. Но тогда драконы неохотно контактировали с человеческим родом, предпочитая брать то, что считали своим по праву.
— Но они ведь не питаются людьми, ты и сам это знаешь! — Недоверчиво произнесла, обходя камень в темноте. Он тоже не отставал и ни разу не споткнулся. Хотя поводов было достаточно.
— Ну, это мы с тобой об этом знаем. А драконы и в наше время вызывают страх и ужас у некоторой части населения. И, знаешь, лучше пусть и дальше их боятся. Меньше глупостей творить будут. Так вот, когда-то эта пещера служила складом для драгоценностей. Не то, чтобы драконы прицельно таскали сюда что-то дорогое и сверкающее, нет. Просто жалко было выкидывать ценные вещи, оставшиеся после рыцарей. А те приходили и с дарами, и с мечами… Однажды было землетрясение, и свод пещеры попросту обрушился. Ходы и коридоры были завалены и изменились до неузнаваемости.
— А ты откуда знаешь? От какой-нибудь очаровательной драконицы, соизволившей показать человеческую ипостась во всей красе и польстившейся на ваше обаяние? — Ехидно поинтересовалась.
Лео чуть улыбнулся, странно посмотрев на драккерийку.
— Спасибо за комплимент. Приятно впервые за пять с лишним лет услышать от тебя хоть что-то положительное в мой адрес.
Щеки полыхнули румянцем… Пять лет?! Неужели за эти пять лет он действительно ждал от неё хоть одно доброе слово?.. Встретилась в темноте с его заинтересованным, оценивающим взглядом, и смутилась.
— Отвечая на твой ехидный вопрос про драконицу, могу сказать, что одиннадцать лет взрослые женщины, тем более иной расы, вряд ли могли заинтересовать меня чем-то кроме приключений. Так что повод для ехидства, если это было только оно, весьма сомнительный.
— Я верю, что твои дары богаты. Почему-то верю. Но дело не в дарах. Знаешь, почему у нас принято восхищаться женщинами? Это называется чувства. Когда хочется идти за мужчиной куда угодно, делать для него приятное не потому что надо, а потому что иного способа выразить любовь нет. И размер даров здесь не играет особой роли. Кроме того, мне бы не хотелось думать, что среди них есть то, что может меня расстроить… Злая шутка, например. — Испытующе посмотрела на огромного рыжего варвара.
— По поводу шуток… Тебе, наверное, Жан рассказал. Да, мои шутки не самые добрые, уж какой есть. Но я приехал не шутки шутить. И я знаю, что такое чувства. Моя женщина погибла в шторме. Я любил Маргали.
— Я тебе сочувствую. — Хасси положила свою ладошку поверх его огромной ладони.
Он говорил правду. Может быть, в его стране не принято обижать и подшучивать над женщинами, потому что равенство там и не рассматривалось? Он подкупал своей искренностью. Взрослый мужик, но с откровенностью ребёнка. Его зелёные глаза гипнотически притягивали взгляд. Он молча смотрел на неё. Такой простой и понятный. Немного дикий и забавный.
— В твоей империи принято целовать женщин в губы в знак особой симпатии? — Осторожно и несколько тихо спросил рыжий.
— Если женщина не против, то очень даже принято. — Смутилась Хасси.
— Ты против? — Чуть склонился, внимательно наблюдая за ней.
Щеки обожгло румянцем, сердце забилось быстрее.
— Мы мало знакомы. Это слишком откровенно для малознакомых людей…
— Слишком откровенно чувствовать симпатию? Или я тебе не нравлюсь?
Голова закружилась.
— Нравишься. Иначе бы я отказала сразу. — Еле выдавала.
— Так ты против? Да или нет?
Смущаясь и краснея, оборачиваясь через плечо в поисках невольных свидетелей, лихорадочно думала над ответом. А вдруг понравится? Любопытство и лёгкий авантюризм, видимо подхваченный когда-то у Ринки, взяли верх.
— Нет.
Он огромный. И усы щекотные. Она ожидала напора, завоевания, сломленного сопротивления с её стороны. Но этот гигант целовал неожиданно нежно, не спеша. Словно выжидая её ответа. Это было трогательно, и приятно. Может, не всё так плохо? В какой-то момент она даже расслабилась, представив, что это не рыжий, а темноволосый мужчина. Только целуется по-другому. И если не обращать внимания на усы и бороду… Глаза открылись сами собой, разбивая мечты в прах. Отпрянула, оттолкнула, прижимая руку к губам. Хотела уйти, — остановил.
— Тебе больно? Я что-то сделал не так?
Он искренне недоумевал, держа её за руки и поглядывая на губы.
— Ты ни при чем. Дай мне уйти. Пожалуйста. — Срывающимся шёпотом, стараясь не смотреть в глаза.
Руки мгновенно освободились, и она быстро пошла на окраину парка, к фонтану. Зачем, зачем на это было соглашаться? Жана нельзя заменить. Невозможно! Лучше остаться одной. А есть ли смысл оставаться?
Два часа рыданий в парке у фонтана привели лишь к тому, что за ней пришёл брат. Накинул на неё плащ и увёл в её покои. Они долго разговаривали о ней, о её личной жизни, о Жане… В результате, Хасси просто притворилась спящей. А потом всю ночь пила вино. К сыну она, конечно, так и не ходила.
Глава 5. Будь со мной
Хасси безразличным, холодным взглядом скользнула по плато возле ущелья. Кружили драконы, ярко слепило солнце. Ничего не изменилось с тех пор. Холодный ветер взметнул её волосы. Здесь они танцевали свой беззвучный танец. Здесь он прижимал её к себе и со счастливыми глазами клялся в любви. Он и сейчас словно стоял рядом.
Прошло полтора года. Но каждая чёрточка его смуглого лица, каждый локон обожаемых смолистых длинных волос были живы в её памяти. И его потрясающая улыбка, чуть хрипловатый голос, тёплые объятия. А так холодно сейчас, так одиноко… Драконы кружат, играя друг с другом, описывая виражи. Хасси сглотнула подступивший комок. Почему у драккери нет крыльев? Несправедливо. Жизнь — ужасно несправедливая штука. Шаг к обрыву. Каменные крошки под ногами с шумом летят в пропасть. Полы платья широкими волнами колышет ветер.
…Ты дал мне любовь. Ты дал мне семью. Ты дал мне счастье. Кто я без тебя? Пуста душа и сердце. Только боль, бесконечно невыносимая боль...
Ещё шаг. Заглянула в пропасть. Сколько раз боялась, нервничала, переживала. Но страха нет. Есть только боль и одиночество, выжигающее душу дотла. И с этой болью жить нет больше сил. Всё пустое. И только там — спокойствие. Только там. И только так…
Сердца бешеный перестук.
Широко раскинула руки, подставляя ветру лицо, чуть качнулась, готовясь к встрече с бездной. И оттолкнулась от разлетевшихся из-под ног камней.
Доли секунд, — донеслись чьи-то быстрые шаги на плато, срывающиеся на бег. Внезапно падение прекратилось, и она зависла в воздухе, схватившись за горло, — давясь, задыхаясь! Твердыня очутилась под ногами, а напротив — безумный взгляд полыхающего в ярко-голубом пламени мага. Миг — и он оказался так близко, сжимая до боли уже не горло, — тело, блокируя, игнорируя её плач и попытки вырваться. Она снова стремилась к обрыву. Но он держал крепко, готовый скорее свалиться туда сам, чем отпустить её.
— Пусти! Ты не понимаешь!! Я не хочу так больше, не могу!!! Отпусти меня, пожалуйста! — Она хрипло кричала сквозь слезы, вырывалась, отталкивая его.
— Хасси!!! — Его голос отразился эхом от скал. Поймал руки, вновь прижимая извивающуюся драккерийку к себе. Он был зол, невероятно зол на неё. А она упёрлась руками в его грудь, вдруг обмякла, и… разревелась.
— Так глупо с твоей стороны вообще сюда приходить. Есть тысячи других способов покончить с собой. И без самобичеваний! — Гневный возглас продублировало горное эхо.
— К-к… Каких?.. — замерший на мгновение комок тела непонимающе поднял на него зарёванные зелёные глаза. Судорожный всхлип. Словно он говорил что-то важное, действительно ценное.
— Например, заранее сообщить мне, что ты, Драк-Хасси Лесск Эрион Тааль Шейпси, такого-то числа собираешься прийти на плато Драконьего Хребта, дабы покончить жизнь самоубийством. Дата, подпись… Сам бы убил! На месте!.. — Выдохнул в лицо фразу, зло сощурив льдистые глаза.
Она мелко затряслась и из испуганных зелёных глаз вновь потекли слезы. Лео вздохнул, склоняя её голову к себе на плечо. Хрупкие плечи подрагивали в такт всхлипам. Кажется, она сама прижалась к нему. На влажное от слез лицо налипали светлые волосы, чуть хлеставшие на ветру. А они всё лились и лились нескончаемым потоком. Что-то сломалось в душе, словно плотина прорвалась. Накопленные невысказанные чувства, эмоции, обида, гнев, злость выплёскивались наружу с отчаянными криками и болью в сорванном хриплом голосе. А маг всё не отпускал. Спустя какое-то время уже и сама устала плакать, но ничего не получалось!.. Давно бы успокоилась, но тело требовало выхода накопившихся эмоций, сотрясаясь от рыданий снова и снова.
И Теор Коин об этом знал. Слышал. Её мысли были куда понятнее сейчас, когда она просто хотела успокоиться, но не могла.
— Я помогу тебе успокоиться, шариш. Но способ, боюсь, тебе не понравится.
— Мне-е всё-о равно-о... — всхлипывала на каждом слове.
— Тогда не вырывайся. И без рукоприкладства, ради Родана!..
Развернул её лицо за подбородок к себе, оглаживая пальцами. Такая родная, такая любимая, такая желанная. Сердце рвалось на части. Он смотрел на неё с укором и бесконечной теплотой.
Маленькая звёздочка. Чудо моё заплаканное. Что же ты делаешь?..
Погладил её приоткрытые губы большим пальцем, глядя в испуганные зарёванные глаза. Она поняла. Замерла в нерешительности, задушив очередной всхлип.
С такой нежностью и трепетом он эту женщину ещё никогда не целовал. Мягкие губы неторопливо ласкали её, отдавая тепло, неизбывную тоску, боясь пропустить хоть миллиметр.
Несколько секунд ничего не происходило. Не отталкивала. Не отвечала. Словно прислушивалась к своим ощущениям. И тогда он решился на большее. Поцелуй стал настойчивее и гораздо глубже. Открылась ему, медленно выдохнув в голос, понемногу отвечая.
Полностью расслабившись, Хасси с каждой секундой забывала о боли и страданиях всё больше. Потому что на смену приходили совсем другие чувства! По телу словно бегали тёплые искорки, и как не страшно было признавать, — хотелось ещё и ещё! И так тепло становилось внутри. Страшно и тепло.
Но внезапно резко отстранилась, утыкаясь щекой в его подбородок, делая судорожный вдох. Просто остатки истерики.
— Хасси, Хасси… Моя маленькая, глупая девочка. Нет у тебя права на смерть, ненаглядная. Осталась бы общинницей, — пожалуйста, на здоровье. Если понятия здоровья и смерти вообще совместимы за пределами некромантии. Но ты умудрилась стать императрицей. Матерью наследника. Народ и семья не переживут эту потерю. Так что будь любезна больше не совершать подобных глупостей. В случае острой необходимости можешь воспользоваться уже описанным способом, обратившись ко мне. Эффект гарантирую.
— Ты про самоубийство, или поцелуй?
— Про оба. Хотя последний рекомендую использовать как можно чаще. Для императриц с утончённой психикой очень действенный и полезный способ. Надо отметить, взаимно приятный во всех отношениях.
Подняла на него ошеломлённый взгляд.
— С утончённой психикой, значит?!
— Шариииш… — Укоризненно протянул, лукаво улыбнувшись, — из всей информации ты почерпнула только это? Душа моя, ну нельзя же так сразу и столь рьяно подтверждать мои предположения! В любом случае, это лечится, честное слово. Регулярное использование вышеупомянутого лекарства и постельный режим дают потрясающий эффект! Вот увидишь!.. И не надо меня прожигать взглядом. Хоттяаа… — Мечтательно и с нахальной улыбкой протянул Лео.
— Только попробуй!
— Непременно. А ещё очень помогает кототерапия!..
Хасси мстительно улыбнулась, представляя в голове такие садистские картины, что улыбка Лео стала укоризненной, но не менее нахальной. Он скользнул ладонями по её плечам и посерьёзнел.
— Пойдём в тепло. Ты замёрзла.
— Сущие пустяки по сравнению с четвертью часом ранее, — нервно хохотнула, оглядываясь на пропасть.
Нельзя сказать, что желание прыгнуть со скалы окончательно пропало. Просто эта ситуация выбила из привычного мировоззрения. Губы всё ещё горели от неожиданного поцелуя. В голове царил хаос от пережитых ощущений. А рядом шёл человек, который почему-то решил, что её жизнь всё ещё чем-то ценна. Стоило остаться в живых, чтобы узнать, — чем именно?
Леонелль приобнял Хасси за плечи, и они пошли к пролому в скале. Дёрнула плечом, высвобождаясь из его тёплого плена. Переместил руку на талию. Возмущённо посмотрела на него, а там улыбка на пол-лица и глазки голубые светятся.
— Лео… Что бы ты ни думал, это ничего не значит.
— Ты о чем? — Невинные глаза и озорная счастливая улыбка.
Она метнула на него осуждающий взгляд и демонстративно отвернулась. Маг удивлённо вытянул лицо, хмыкнул, и лишь прижал её покрепче.
— У меня есть гениальный план. И я его намереваюсь воплотить в жизнь.
Что-то было в его выражении лица сейчас хищное, собственническое и коварное.
— Что за план? — Она с трудом отпихнула его руку.
— Увидишь.
Через пару поворотов они шагнули в тёмный коридор.
— Посвети, будь добра. — Раздалось в темноте.
— А сам?! — Удивлённый возглас.
— Да тихо ты. План коварный, нелегальный. А у меня руки заняты. — Прошипели откуда–то снизу.
Хасси, предчувствуя недоброе, воззвала к огню. Коридор оказался пещерой, — совершенно необжитой и заброшенной. А блондин сидел на корточках и что-то ощупывал в стене. Затем, видимо, нащупал искомое, судя по довольной кошачьей улыбке. Небольшая руна на камне высветилась после нескольких пассов рукой. Хмыкнул, повторил символ. Стена загудела, задрожала и её часть стала смещаться в сторону.
Хасси зачарованно наблюдала за его действиями. Ей всегда нравилось, как он легко справляется с магическими загадками. И если магию, идущую от стены, она почуяла сразу, то загадка с камнем ей показалась за гранью понимания.
Дальше была сеть коридоров, уходящих вниз.
— По какому пути пойдём? — Спросил он, остановившись в нерешительности.
— А нужно куда-то идти?.. Лео, а когда ты успел вернуть себе магические силы? — Только сейчас осознала простой факт.
— А, давно, тогда же, когда и телепатию. Так куда идём? Так, я просил без рукоприкладства, между прочим!
А так хотелось! Но успела об этом только подумать, — вот и общайся с телепатами на свою голову! Вместо этого угрожающе вскинула огненный шар, и замахнулась на наглую ухмыляющуюся физиономию! Сощурил глаза, и замер, не предпринимая попыток впитать шар или увернуться. И вдруг пришло осознание, что хотелось всего лишь выпустить пар, а не реально навредить. И ожидала от него именно защиты. Но нет. Стоит, гордо распрямившись. И выжидает. Сжала губы и досадливо зашвырнула шар в один из проходов позади него. Он обернулся, хмыкнул.
— Как прикажете, моя эрлиния!
— Лео, ты невыносим порой. Ты знаешь об этом?
— Мне регулярно об этом напоминают. А вообще, ты хоть знаешь историю этого места? Вот сюда… — Свернул вправо, в излом, — Когда–то давно здесь хранили свои сокровища драконы Раздолья. В ту пору их было куда больше, чем сейчас. Легенды о рыцарях, что отважились на очередную битву с похитителем овец и людей — отчасти, правда. Но тогда драконы неохотно контактировали с человеческим родом, предпочитая брать то, что считали своим по праву.
— Но они ведь не питаются людьми, ты и сам это знаешь! — Недоверчиво произнесла, обходя камень в темноте. Он тоже не отставал и ни разу не споткнулся. Хотя поводов было достаточно.
— Ну, это мы с тобой об этом знаем. А драконы и в наше время вызывают страх и ужас у некоторой части населения. И, знаешь, лучше пусть и дальше их боятся. Меньше глупостей творить будут. Так вот, когда-то эта пещера служила складом для драгоценностей. Не то, чтобы драконы прицельно таскали сюда что-то дорогое и сверкающее, нет. Просто жалко было выкидывать ценные вещи, оставшиеся после рыцарей. А те приходили и с дарами, и с мечами… Однажды было землетрясение, и свод пещеры попросту обрушился. Ходы и коридоры были завалены и изменились до неузнаваемости.
— А ты откуда знаешь? От какой-нибудь очаровательной драконицы, соизволившей показать человеческую ипостась во всей красе и польстившейся на ваше обаяние? — Ехидно поинтересовалась.
Лео чуть улыбнулся, странно посмотрев на драккерийку.
— Спасибо за комплимент. Приятно впервые за пять с лишним лет услышать от тебя хоть что-то положительное в мой адрес.
Щеки полыхнули румянцем… Пять лет?! Неужели за эти пять лет он действительно ждал от неё хоть одно доброе слово?.. Встретилась в темноте с его заинтересованным, оценивающим взглядом, и смутилась.
— Отвечая на твой ехидный вопрос про драконицу, могу сказать, что одиннадцать лет взрослые женщины, тем более иной расы, вряд ли могли заинтересовать меня чем-то кроме приключений. Так что повод для ехидства, если это было только оно, весьма сомнительный.
