- Именно, - бросила та и быстро подошла к нему, - ты распустил её, а она нашла любовника, тем паче принесла в подоле, ты между прочим должен был спустить её с лестницы.
- Знаешь ли Мари, я ошибся когда с горячая взял нищую девку в жены желая отомстить за сына, токмо время не вернешь, - он глотнул обжинающую жидкость, - я хотел растоптать её покончить с родом Захаровых, но она та ещё змея. Но ничего, как оклемается я и дня ей не дам спокойного.
- Это слова достойные уважения, - одобрила та, - но что может быть хуже потери ребёнка? Сделай так чтобы она не смела и движения сделать без твоего разрешения, чтобы боялась и глаза поднять.
- Сделаю Мари, сделаю, - протянул он. – Она мне уже поперёк горла.
Княгиня неспешно поднялась в будуар к Полине, она торжественно распахнула створку и приказала служанке что сидела возле неё уйти. Полли лежала без чувств, тяжёлые роды не прошли бесследно и потеряв много крови она так и не пришла в чувства. Вспоминая младенца не руках Устиньи, та поморщилась, но облегченно вздыхая подошла к ней, замечая как она бледна, точно из неё вынули жизнь. Она бы была ещё больше рада, ежели бы Полина отдала Богу душу и тогда бы не пришлось терпеть ненавистную девицу в доме. И глядя с презрением на бесчувственное тело, княгиня в мыслях ещё больше, вспоминая как та изменяла брату, нагуляв ребёнка.
Марья Григорьевна расположилась в кресле, дабы не упустить момента пробуждения Полины и самой бросить известие о младенце. Ей хотелось видеть её в этом момент, раздавить этим и отомстить за вольное поведение и дерзость, за всё что когда либо было между ними. Не терпелось увидеть глаза той, страдания и слёзы, она не сводила ввоза с Полли, радуясь что всё так вышло.
Прошло не меньше трёх часов пока Полина открыла глаза и почувствовала свое тело, осознавая что она лежит в постели. Услышав её стоны, княгиня поспешила подойти и замерла над очнувшейся Полли, осматривая её едким взглядом. Полина облизнула пересохшие губы и осматривая помещение затуманенным взглядом, остановилась глазами на Марье Григорьевне.
- Ну, - протянула та, - пора приходить в себя, я не могу сидеть подле всю ночь, ты итак доставила много хлопот.
- Где? – Прошептала Полина. – Где ребёнок?
- Ах да я не сказала, - она положила ладонь на грудь и посмотрела в потолок, изображая скорбь, - он умер, его нет в доме…
Глаза Полины округлились, они застыли во взоре княгини, что сверлили её всё сильнее, она осознавала сказанное, казалось не расслышала, не правильно поняла. Этого не могло быть, ведь она слышала плачь малыша, когда на пару секунд открыла глаза и видела Устинью с ним на руках.
- Нет, - тяжело дыша, превозмогая боль Полина пыталась подняться опираясь руками на перину. – Нет, это не правда. Он жив, я слышала он плакал… отдайте его, куда вы его спрятали…
- Тише, - бросила княгиня, - ты была без сознания, тебе почудилось, никакого плача не было, он родился мёртвым, роды были тяжёлые…
- Вы лжёте, - парировала Полли, сжимая края одеяла, ей казалось эта новость придала сил и она была готова немедля отыскать дом и найти малыша, она знала, чувствовала он жив и зовёт её. – Вы это придумали, вы спрятали его, вы ненавидите меня…
- Да, я недолюбливаю тебя, - заявила та, поправляя шёлковое платье, - но я бы никогда не посмела такое придумать, а тем паче разлучит мать и дитя. И ежели интересно, то это была девочка.
- Девочка, - прошептала Полина, - моя малышка.
- Я покажу могилу ребёнка и ты сама убедиться, - уверенно продолжала Мария Григорьевна.
- Ничего не хочу знать, - отрезала она, сказав так громко что княгиня вздрогнула. – Вы не убедите меня, вы лживая и двуличная, я найду её, вы слышите.
- Ты сумасшедшая, ребёнок мёртв, - бросила злобно та, - ты не знаешь что говоришь.
- Где Устинья? – Не унималась Полли. – Падите вон, уходите, не хочу вас видеть.
Фыркнув княгиня подхватила юбки и с силой хлопнула дверью, оставляя измученную Полли. Она с силой стиснула зубы, зажмурив глаза и зарыдала, затем уткнувшись в подушку кричала, что найдёт ребёнка, зная что они отняли его и не верит в его смерть. Она лежала до тех пор пока не услышала как щёлкнула дверь и шаги совсем рядом, резко обернувшись она наткнулась глазами на Фросю, молоденькую служанку. Та испуганно хлопала глазами и не знала что делать, в руках она держала кувшин и растерявшись чуть было не выронила его.
- Где Устинья? – Судорожно поправляя налипшие волосы на мокрое от слёз лицо начала Полина.
- Так нету её, - закачала та головой.
- Как так? – Она осторожно приподнялась на руках.
- Так сказывали в деревню отбыла, - сказала Фрося.
- Как же так, - тихо вымолвила Полина, - она же знает, она всё знает.
Полина без сил упала на кровать и уставившись в одну точку, смотрела на стену. Распухшие от слёз глаза щипали и болели, ей казалось она уже ничего не чувствует, и только в ушах стоял плач её ребёнка. И кто бы не пытался её убедить и заставить думать, что она бредила и ничего не соображала в тот момент, постигнет того неудача, в ответ она станет кричать и рвать на себе волосы, повторяя как молитву, что девочка жива. Её вера и твёрдая уверенность в своей правоте, готовность сломить любой меч направленный против её убеждения давали несокрушимую силу и желания побороть зло и уничтожить тех кто отнял самое дорогое. И ежели бы кто-то сказал где сейчас малышка, она бы босиком в одной сорочки убежала бы за ней и нашла, согревая своим теплом.
Она металась по кровати из стороны в сторону, кусала края одеяла, горько плакала и стенала, переходя в крик отчаяния, гулом отзывающимся в зловещий тишине спальни. Слёз уже не остались, они выжгли глаза, оставляя раны в сердце, удавкой затянулись на шее, лишали сил, ноги и руки занемели и уже не чувствовали жизни. Хотелось бежать, но не было сил, не было и искры в изнеможённом теле, голова кружилась, застыли губы, точно лютый мороз сковал их. Не важно утро или ночь, жизнь или смерть, хотя что такое жизнь когда душу вынули изнутри и точно на зло безутешному горю терзают и убивают заживо. Не лучше ли закрыть глаза и более не открывать их, ведь солнце не вернёт бесценное, а ночь не подарит покой, не исцелить сердце весенний день и звёзды не облегчат боль. Нет и нет, ответит еле бьющееся сердце, борьба и ещё раз борьба, ведь в той битве выиграет тот кто не взирая на обстоятельства идёт вперёд. Истина дороже всех побед и как бы там не было, правда в силе и никто не убьёт эту священную нить, в ней сама жизнь и иного не дано.
Прошло пять дней, а Полина ни разу не выходила из комнаты, только служанка приносила еду и скрашивала одиночество. Изо дня в день она спрашивала не появилась ли Устинья и получала отрицательный ответ. Она могла часами сидеть и смотреть в одну точку, думая о ребёнке и размышляя о своей дальнейшей жизни. Несколько раз появлялась Марья Григорьевна и задавала вопросы о её самочувствии, только Полли даже не смотрела на неё и та вскинув голову хлопала дверью с обратной стороны.
Её уверенность в том что они отняли ребёнка из-за мести и ненависти росла с каждым днем и укрепляется верой, что малышка найдётся и тогда ничего не страшно. Вперемешку с этими мыслями, она думала и о Никите, ожидая его, Полина как никогда хотела всё рассказать ему и тогда она была уверена он поможет найти её. От служанки она узнавала также что он ещё не возвращался и неизвестно когда появится и это огорчало и пугало. Ей казалось она одна посреди огромного моря и волны сбивают с ног, накрывают с головой, каждый пытается её утопить, а помочь вовсе некому.
Как-то ночью ей приснилась старая крестьянка, что оказалась на дороге в день отъезда, которой она подарила кольцо и проснувшись Полина не могла уже спать, а до утра думала над её словами. Теперича она понимала значение её слов и как никогда хотелось найти её и узнать о том что она говорила. «Потерянный ангел, - стучали с голове слова той, - что потеряешь, то найдёшь.»
- Потеряю, найду, - прошептала Полина, смотря в одну точку на окне, - я найду, найду...
Эта мысль взбудоражила её и сделав глубокий вдох, Полина поднялась на ноги, а рукой держалась за спинку кресла. Она воспаряла духом, воспоминания о страной женщине и её предсказании точно придали немыслимых сил и готовность к борьбе росла каждой минутой. Быстро шагнув к окну Полли глубоко задышала, ей хотелось снова увидеть ту крестьянку и излить душу, сейчас ей показалось что она единственная кто может понять и успокоить. Более сидеть и ждать она не могла, да и не хотела доставлять удовольствие обитателям дома, она намеревалась перейти к наступлению и действиям.
Полина решила спуститься вниз, от долгого пребывания в этой комнате она чувствовала разбитость и ей казалось она на грани сумасшествия, ведь в ушах стоял плач её ребёнка. Самое главное сейчас было найти Устинью, Полли была уверена та что то знает и неслучайно уехала так внезапно. Ответы на все вопросы могла дать только княгиня и только она знает обо всём что здесь творится, а быть жертвой интриг Полина не могла и не хотела.
Оказавшись в главной гостиной, она наткнулась глазами сначала Марью Григорьевну, которая сидела за книгой, удобно расположившись в глубоком кресле, а затем и на графа – тот восседал за газетой, суровый и мрачный он наводил страх и уныние. Княгиня встретила Полину с нескрываемым удивлением, лицо её вытянулось и отложив чтиво, та нахмурила тонкие брови, а низкий лоб изрезали колеями морщины. Полли прошла вперёд, не желая показывать своё горе на радость врагам, гордо подняла голову и шире открыла красные и распухшие от слёз глаза. Такой ей хотелось предстать пред ними, несломленной и готовой к войне за своего ребёнка.
- Чего тебе? – Начала княгиня, буравя её взглядом.
- Где Устинья? – Прочеканила Полина.
- Покуда мне знать? – Она поднялась с места, накидывая на плечи шаль. – В деревню уехала, а куда не знаю.
- Как же так? – Бросила Полли, - она никуда не собиралась, а теперича исчезла без следа.
- На что ты намекаешь? – Сквозь зубы процедила княгиня, - уехала и всё, я уже нашла другую кухарку, а ты лучше бы привела себя в порядок.
- Вы не убедите меня, - сцепив кулаки произнесла она, - я знаю ребёнок жив и я найду его. Вы его украли…
- Ты совсем выжила из ума взаперти, - эмоционально бросила Марья Григорьевна.
Она поспешила уйти, это явно нервировало её, а Полина проводив её суровым взглядом, наткнулась на графа. Он спокойно наблюдал за столь эмоциональной сценой, положив газету на колени, следил за ней, а его губах застыла язвительная усмешка.
- Что ты себе позволяешь? – Опираясь на трость он поднялся с места, смиряя Полину разгневанным взглядом.
- Вы, - выставив палец произнесла она, - вы украли мою дочь, но я этого так не оставлю, вы заплатите за каждую мою слезинку.
- Подлая мерзавка, - рычал граф, - ты неблагодарная. Я спас тебя от нищеты, а ты нагуляла приблудыша и теперича смеешь мне угрожать.
- Вы уничтожили мою семью, погубили отца, сломали мою жизнь, - распалялась Полина, - вы даже дочь свою не пожалели, вы настоящий убийца…
- Замолчи, - он быстрыми шагами преодолел расстояние между ними и оказался рядом, - я избавлюсь от тебя как и от твоего щенка.
Его наличие злостью глаза полоснули по ней, а не успела ретироваться, его тяжёлая и мощная рука потянулась к ней и пальцы ухватились за плечо. От неожиданности она онемела, а попытка вырваться из оков терпела поражение, граф держал её, а его звериный оскал довлел над ней.
- Никогда больше не трогайте меня, - одним мощным движением Полина освободилась от его захвата и развернулась дабы уйти.
Этот день выжил её и одновременно придал новых сил, Полина готова была на отчаянный шаг, только бы найти девочку. Единственная кто мог помочь, это Устинья, но её и след простыл и Полли решила заставить рассказать обо всём графа. Она металась по комнате, точно раненый зверь, загнанный в угол, побитый и измучанный. В тот день она узнала, что Никита не приедет до конца года, именно так и сказала служанка, знающая обо всех делах в доме. Сия новость больно ударилась по Полине, она надеялась что увидит его вскорости, но Бог распорядился иначе и гнёт отчаянья подгонял её к пропасти.
Она направилась в кабинет, осторожно ступая по паркету. Уже возле двери, Полина прислушалась и удовлетворившись тишиной, толкнула створку, позволяя себе проникнуть в полу мрачный кабинет. Казалось перед ней расстелили чёрную полосу и она идёт куда-то не зная сама что ждёт на пути, именно так она себя чувствовала. Полли прошла к бюро, осматриваясь по сторонам, а когда на рабочем столе она увидела пистолет, лежащий в футляре, замерла со страхом посматривая на него. Видимо кто-то из слуг брал его почистить, а не застав хозяина, оставил до прихода того.
Полина шагнула к нему, с интересом рассматривая оружие, что величаво красовалось перед ней. Она потянулась рукой, касаясь пальцами гладкой поверхности, а затем и вынула из футляра. Оно было тяжёлым и грозным на вид, вселяло страх и давало надежду, сердце Полины отдавалось ударами к каждом пальце. Сколько раз она видела пистолеты в доме отца, но никогда не смела их брать, а сейчас в ней проснулось что-то особенное, способное сразить любого врага. Она держала его двумя руками рассматривая с со страхом и восхищением, а когда створка открылась, Полина резко обернулась наткнулась на графа.
- Это ещё что такое? – Грозно прочеканил он.
- Не приближайтесь, - Полина яростно направила на него оружие, касаясь пальцами спускового крюка, замечая его желание подойти.
- Положи пистолет, - рявкнул он, замерев под наставленным дулом, готовым исполнить своё назначение.
- Вы скажете где девочка ибо я убью вас прямо здесь, - сквозь зубы сказала Полина, руки дрожали, сердце каждой частичке тела, но решительностью её не слабеет.
- Ты не узнаешь, я унесу это с собой в могилу, - зловеще ухмыльнулся он явно издеваясь над отчаявшейся Полли. – Пропади ты пропадом вместе с ней.
- Говорите или я выстрелю, - бросила она тяжело дыша, в горле застрял комок, щипали глаза от проступивших слёз.
- Нет, не выстрелишь, - издевательски заявил граф делая шаг к ней.
Полина отступила, по-прежнему целясь в него. Пальцы занемели, она держала напротив двумя руками пистолет выставив их вперёд, а граф оскалившись надвигался на неё. К удивлению Полли он так быстро оказался рядом, что она не успела сориентироваться, граф что было сил ухватился за её руки и дуло поднялось к потолку. Он пытался вырвать его из цепких рук, но Полина сопротивлялась из последних сил, не отдавая оружие. Он навалился неё, а она оказалась прижатой к стене, оказывая яростное сопротивление, стараясь освободиться от него. В какой то момент она потеряла контроль и нажала на спусковой крючок. Раздался выстрел, оглушая её, пуля угодила чуть ниже потолка в стену, а они застыли одновременно на несколько секунд, осознавая произошедшее.
- Дура, - рявкнул граф и ударил Полину по лицу.
Она бросила пистолет на пол, испуганно смотря на осыпавшуюся лепнину с потолка. Щека горела, но видимо этого оказалось мало для него и он ухватил её за волосы, опираясь на трость потянул за собой. Полина начала сопротивляться, изворачиваясь, в попытке расцепить его пальцы, точно клешни вцепившиеся в свою добычу. Она нашла точку опоры возле бюро и каблуком со всей силы ударила по ступне, угодив по больному пальцу.
- Знаешь ли Мари, я ошибся когда с горячая взял нищую девку в жены желая отомстить за сына, токмо время не вернешь, - он глотнул обжинающую жидкость, - я хотел растоптать её покончить с родом Захаровых, но она та ещё змея. Но ничего, как оклемается я и дня ей не дам спокойного.
- Это слова достойные уважения, - одобрила та, - но что может быть хуже потери ребёнка? Сделай так чтобы она не смела и движения сделать без твоего разрешения, чтобы боялась и глаза поднять.
- Сделаю Мари, сделаю, - протянул он. – Она мне уже поперёк горла.
Княгиня неспешно поднялась в будуар к Полине, она торжественно распахнула створку и приказала служанке что сидела возле неё уйти. Полли лежала без чувств, тяжёлые роды не прошли бесследно и потеряв много крови она так и не пришла в чувства. Вспоминая младенца не руках Устиньи, та поморщилась, но облегченно вздыхая подошла к ней, замечая как она бледна, точно из неё вынули жизнь. Она бы была ещё больше рада, ежели бы Полина отдала Богу душу и тогда бы не пришлось терпеть ненавистную девицу в доме. И глядя с презрением на бесчувственное тело, княгиня в мыслях ещё больше, вспоминая как та изменяла брату, нагуляв ребёнка.
Марья Григорьевна расположилась в кресле, дабы не упустить момента пробуждения Полины и самой бросить известие о младенце. Ей хотелось видеть её в этом момент, раздавить этим и отомстить за вольное поведение и дерзость, за всё что когда либо было между ними. Не терпелось увидеть глаза той, страдания и слёзы, она не сводила ввоза с Полли, радуясь что всё так вышло.
Прошло не меньше трёх часов пока Полина открыла глаза и почувствовала свое тело, осознавая что она лежит в постели. Услышав её стоны, княгиня поспешила подойти и замерла над очнувшейся Полли, осматривая её едким взглядом. Полина облизнула пересохшие губы и осматривая помещение затуманенным взглядом, остановилась глазами на Марье Григорьевне.
- Ну, - протянула та, - пора приходить в себя, я не могу сидеть подле всю ночь, ты итак доставила много хлопот.
- Где? – Прошептала Полина. – Где ребёнок?
- Ах да я не сказала, - она положила ладонь на грудь и посмотрела в потолок, изображая скорбь, - он умер, его нет в доме…
Глаза Полины округлились, они застыли во взоре княгини, что сверлили её всё сильнее, она осознавала сказанное, казалось не расслышала, не правильно поняла. Этого не могло быть, ведь она слышала плачь малыша, когда на пару секунд открыла глаза и видела Устинью с ним на руках.
- Нет, - тяжело дыша, превозмогая боль Полина пыталась подняться опираясь руками на перину. – Нет, это не правда. Он жив, я слышала он плакал… отдайте его, куда вы его спрятали…
- Тише, - бросила княгиня, - ты была без сознания, тебе почудилось, никакого плача не было, он родился мёртвым, роды были тяжёлые…
- Вы лжёте, - парировала Полли, сжимая края одеяла, ей казалось эта новость придала сил и она была готова немедля отыскать дом и найти малыша, она знала, чувствовала он жив и зовёт её. – Вы это придумали, вы спрятали его, вы ненавидите меня…
- Да, я недолюбливаю тебя, - заявила та, поправляя шёлковое платье, - но я бы никогда не посмела такое придумать, а тем паче разлучит мать и дитя. И ежели интересно, то это была девочка.
- Девочка, - прошептала Полина, - моя малышка.
- Я покажу могилу ребёнка и ты сама убедиться, - уверенно продолжала Мария Григорьевна.
- Ничего не хочу знать, - отрезала она, сказав так громко что княгиня вздрогнула. – Вы не убедите меня, вы лживая и двуличная, я найду её, вы слышите.
- Ты сумасшедшая, ребёнок мёртв, - бросила злобно та, - ты не знаешь что говоришь.
- Где Устинья? – Не унималась Полли. – Падите вон, уходите, не хочу вас видеть.
Фыркнув княгиня подхватила юбки и с силой хлопнула дверью, оставляя измученную Полли. Она с силой стиснула зубы, зажмурив глаза и зарыдала, затем уткнувшись в подушку кричала, что найдёт ребёнка, зная что они отняли его и не верит в его смерть. Она лежала до тех пор пока не услышала как щёлкнула дверь и шаги совсем рядом, резко обернувшись она наткнулась глазами на Фросю, молоденькую служанку. Та испуганно хлопала глазами и не знала что делать, в руках она держала кувшин и растерявшись чуть было не выронила его.
- Где Устинья? – Судорожно поправляя налипшие волосы на мокрое от слёз лицо начала Полина.
- Так нету её, - закачала та головой.
- Как так? – Она осторожно приподнялась на руках.
- Так сказывали в деревню отбыла, - сказала Фрося.
- Как же так, - тихо вымолвила Полина, - она же знает, она всё знает.
Полина без сил упала на кровать и уставившись в одну точку, смотрела на стену. Распухшие от слёз глаза щипали и болели, ей казалось она уже ничего не чувствует, и только в ушах стоял плач её ребёнка. И кто бы не пытался её убедить и заставить думать, что она бредила и ничего не соображала в тот момент, постигнет того неудача, в ответ она станет кричать и рвать на себе волосы, повторяя как молитву, что девочка жива. Её вера и твёрдая уверенность в своей правоте, готовность сломить любой меч направленный против её убеждения давали несокрушимую силу и желания побороть зло и уничтожить тех кто отнял самое дорогое. И ежели бы кто-то сказал где сейчас малышка, она бы босиком в одной сорочки убежала бы за ней и нашла, согревая своим теплом.
Она металась по кровати из стороны в сторону, кусала края одеяла, горько плакала и стенала, переходя в крик отчаяния, гулом отзывающимся в зловещий тишине спальни. Слёз уже не остались, они выжгли глаза, оставляя раны в сердце, удавкой затянулись на шее, лишали сил, ноги и руки занемели и уже не чувствовали жизни. Хотелось бежать, но не было сил, не было и искры в изнеможённом теле, голова кружилась, застыли губы, точно лютый мороз сковал их. Не важно утро или ночь, жизнь или смерть, хотя что такое жизнь когда душу вынули изнутри и точно на зло безутешному горю терзают и убивают заживо. Не лучше ли закрыть глаза и более не открывать их, ведь солнце не вернёт бесценное, а ночь не подарит покой, не исцелить сердце весенний день и звёзды не облегчат боль. Нет и нет, ответит еле бьющееся сердце, борьба и ещё раз борьба, ведь в той битве выиграет тот кто не взирая на обстоятельства идёт вперёд. Истина дороже всех побед и как бы там не было, правда в силе и никто не убьёт эту священную нить, в ней сама жизнь и иного не дано.
Прода от 19.01.2024, 10:59
Глава 34
Прошло пять дней, а Полина ни разу не выходила из комнаты, только служанка приносила еду и скрашивала одиночество. Изо дня в день она спрашивала не появилась ли Устинья и получала отрицательный ответ. Она могла часами сидеть и смотреть в одну точку, думая о ребёнке и размышляя о своей дальнейшей жизни. Несколько раз появлялась Марья Григорьевна и задавала вопросы о её самочувствии, только Полли даже не смотрела на неё и та вскинув голову хлопала дверью с обратной стороны.
Её уверенность в том что они отняли ребёнка из-за мести и ненависти росла с каждым днем и укрепляется верой, что малышка найдётся и тогда ничего не страшно. Вперемешку с этими мыслями, она думала и о Никите, ожидая его, Полина как никогда хотела всё рассказать ему и тогда она была уверена он поможет найти её. От служанки она узнавала также что он ещё не возвращался и неизвестно когда появится и это огорчало и пугало. Ей казалось она одна посреди огромного моря и волны сбивают с ног, накрывают с головой, каждый пытается её утопить, а помочь вовсе некому.
Как-то ночью ей приснилась старая крестьянка, что оказалась на дороге в день отъезда, которой она подарила кольцо и проснувшись Полина не могла уже спать, а до утра думала над её словами. Теперича она понимала значение её слов и как никогда хотелось найти её и узнать о том что она говорила. «Потерянный ангел, - стучали с голове слова той, - что потеряешь, то найдёшь.»
- Потеряю, найду, - прошептала Полина, смотря в одну точку на окне, - я найду, найду...
Эта мысль взбудоражила её и сделав глубокий вдох, Полина поднялась на ноги, а рукой держалась за спинку кресла. Она воспаряла духом, воспоминания о страной женщине и её предсказании точно придали немыслимых сил и готовность к борьбе росла каждой минутой. Быстро шагнув к окну Полли глубоко задышала, ей хотелось снова увидеть ту крестьянку и излить душу, сейчас ей показалось что она единственная кто может понять и успокоить. Более сидеть и ждать она не могла, да и не хотела доставлять удовольствие обитателям дома, она намеревалась перейти к наступлению и действиям.
Полина решила спуститься вниз, от долгого пребывания в этой комнате она чувствовала разбитость и ей казалось она на грани сумасшествия, ведь в ушах стоял плач её ребёнка. Самое главное сейчас было найти Устинью, Полли была уверена та что то знает и неслучайно уехала так внезапно. Ответы на все вопросы могла дать только княгиня и только она знает обо всём что здесь творится, а быть жертвой интриг Полина не могла и не хотела.
Оказавшись в главной гостиной, она наткнулась глазами сначала Марью Григорьевну, которая сидела за книгой, удобно расположившись в глубоком кресле, а затем и на графа – тот восседал за газетой, суровый и мрачный он наводил страх и уныние. Княгиня встретила Полину с нескрываемым удивлением, лицо её вытянулось и отложив чтиво, та нахмурила тонкие брови, а низкий лоб изрезали колеями морщины. Полли прошла вперёд, не желая показывать своё горе на радость врагам, гордо подняла голову и шире открыла красные и распухшие от слёз глаза. Такой ей хотелось предстать пред ними, несломленной и готовой к войне за своего ребёнка.
- Чего тебе? – Начала княгиня, буравя её взглядом.
- Где Устинья? – Прочеканила Полина.
- Покуда мне знать? – Она поднялась с места, накидывая на плечи шаль. – В деревню уехала, а куда не знаю.
- Как же так? – Бросила Полли, - она никуда не собиралась, а теперича исчезла без следа.
- На что ты намекаешь? – Сквозь зубы процедила княгиня, - уехала и всё, я уже нашла другую кухарку, а ты лучше бы привела себя в порядок.
- Вы не убедите меня, - сцепив кулаки произнесла она, - я знаю ребёнок жив и я найду его. Вы его украли…
- Ты совсем выжила из ума взаперти, - эмоционально бросила Марья Григорьевна.
Она поспешила уйти, это явно нервировало её, а Полина проводив её суровым взглядом, наткнулась на графа. Он спокойно наблюдал за столь эмоциональной сценой, положив газету на колени, следил за ней, а его губах застыла язвительная усмешка.
- Что ты себе позволяешь? – Опираясь на трость он поднялся с места, смиряя Полину разгневанным взглядом.
- Вы, - выставив палец произнесла она, - вы украли мою дочь, но я этого так не оставлю, вы заплатите за каждую мою слезинку.
- Подлая мерзавка, - рычал граф, - ты неблагодарная. Я спас тебя от нищеты, а ты нагуляла приблудыша и теперича смеешь мне угрожать.
- Вы уничтожили мою семью, погубили отца, сломали мою жизнь, - распалялась Полина, - вы даже дочь свою не пожалели, вы настоящий убийца…
- Замолчи, - он быстрыми шагами преодолел расстояние между ними и оказался рядом, - я избавлюсь от тебя как и от твоего щенка.
Его наличие злостью глаза полоснули по ней, а не успела ретироваться, его тяжёлая и мощная рука потянулась к ней и пальцы ухватились за плечо. От неожиданности она онемела, а попытка вырваться из оков терпела поражение, граф держал её, а его звериный оскал довлел над ней.
- Никогда больше не трогайте меня, - одним мощным движением Полина освободилась от его захвата и развернулась дабы уйти.
Этот день выжил её и одновременно придал новых сил, Полина готова была на отчаянный шаг, только бы найти девочку. Единственная кто мог помочь, это Устинья, но её и след простыл и Полли решила заставить рассказать обо всём графа. Она металась по комнате, точно раненый зверь, загнанный в угол, побитый и измучанный. В тот день она узнала, что Никита не приедет до конца года, именно так и сказала служанка, знающая обо всех делах в доме. Сия новость больно ударилась по Полине, она надеялась что увидит его вскорости, но Бог распорядился иначе и гнёт отчаянья подгонял её к пропасти.
Она направилась в кабинет, осторожно ступая по паркету. Уже возле двери, Полина прислушалась и удовлетворившись тишиной, толкнула створку, позволяя себе проникнуть в полу мрачный кабинет. Казалось перед ней расстелили чёрную полосу и она идёт куда-то не зная сама что ждёт на пути, именно так она себя чувствовала. Полли прошла к бюро, осматриваясь по сторонам, а когда на рабочем столе она увидела пистолет, лежащий в футляре, замерла со страхом посматривая на него. Видимо кто-то из слуг брал его почистить, а не застав хозяина, оставил до прихода того.
Полина шагнула к нему, с интересом рассматривая оружие, что величаво красовалось перед ней. Она потянулась рукой, касаясь пальцами гладкой поверхности, а затем и вынула из футляра. Оно было тяжёлым и грозным на вид, вселяло страх и давало надежду, сердце Полины отдавалось ударами к каждом пальце. Сколько раз она видела пистолеты в доме отца, но никогда не смела их брать, а сейчас в ней проснулось что-то особенное, способное сразить любого врага. Она держала его двумя руками рассматривая с со страхом и восхищением, а когда створка открылась, Полина резко обернулась наткнулась на графа.
- Это ещё что такое? – Грозно прочеканил он.
- Не приближайтесь, - Полина яростно направила на него оружие, касаясь пальцами спускового крюка, замечая его желание подойти.
- Положи пистолет, - рявкнул он, замерев под наставленным дулом, готовым исполнить своё назначение.
- Вы скажете где девочка ибо я убью вас прямо здесь, - сквозь зубы сказала Полина, руки дрожали, сердце каждой частичке тела, но решительностью её не слабеет.
- Ты не узнаешь, я унесу это с собой в могилу, - зловеще ухмыльнулся он явно издеваясь над отчаявшейся Полли. – Пропади ты пропадом вместе с ней.
- Говорите или я выстрелю, - бросила она тяжело дыша, в горле застрял комок, щипали глаза от проступивших слёз.
- Нет, не выстрелишь, - издевательски заявил граф делая шаг к ней.
Полина отступила, по-прежнему целясь в него. Пальцы занемели, она держала напротив двумя руками пистолет выставив их вперёд, а граф оскалившись надвигался на неё. К удивлению Полли он так быстро оказался рядом, что она не успела сориентироваться, граф что было сил ухватился за её руки и дуло поднялось к потолку. Он пытался вырвать его из цепких рук, но Полина сопротивлялась из последних сил, не отдавая оружие. Он навалился неё, а она оказалась прижатой к стене, оказывая яростное сопротивление, стараясь освободиться от него. В какой то момент она потеряла контроль и нажала на спусковой крючок. Раздался выстрел, оглушая её, пуля угодила чуть ниже потолка в стену, а они застыли одновременно на несколько секунд, осознавая произошедшее.
- Дура, - рявкнул граф и ударил Полину по лицу.
Она бросила пистолет на пол, испуганно смотря на осыпавшуюся лепнину с потолка. Щека горела, но видимо этого оказалось мало для него и он ухватил её за волосы, опираясь на трость потянул за собой. Полина начала сопротивляться, изворачиваясь, в попытке расцепить его пальцы, точно клешни вцепившиеся в свою добычу. Она нашла точку опоры возле бюро и каблуком со всей силы ударила по ступне, угодив по больному пальцу.
